№ 357
1774 г. апреля 8. – РЕЛЯЦИЯ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ПРОВЕДЕННЫХ МЕРОПРИЯТИЯХ К ОТКРЫТИЮ КАМПАНИИ 1774 г.
№ 10
Яссы.
С подносимого при сем всеподданнейше росписания 1 ваше императорское величество соизволите усмотреть распределение вверенных мне войск для предстоящей кампании. А дабы открыть оную сколь можно ранее, то уже предписал я генералу [716] графу Салтыкову, генералам-порутчикам Каменскому и Суворову препоруча из сих двух – первому третью дивизию в Бессарабии, а последнему, по отсутствии ныне старших генералов, вторую и резервной корпус, выступить наипоспешнее с полками в поле. Пойдут также вскорости с своих квартир к Дунаю и полки первой дивизии, которым я назначил сборное место у Браилова, чтоб им сойтись там 7-го числа майя.
Ранее сего нельзя было никак в нынешний год вывести в поле войски, по неимению нигде подножного корму, ибо и от самых частей, прикосновенных Дунаю, где теплейший климат обыкновенно произращал первые травы, я получаю рапорты, что оных там равно, как и здесь, до сей поры еще не имеется по причине, что холодные ветры, наставшие по согнании снега и продолжающиеся повседневно, засушили весьма землю и так, что благорастворение ее зависит ныне от напоения дождевого, которого еще не было.
Поручая вышеупомянутые части войск генералам-порутчикам Каменскому и Суворову, открыл я им высочайшие повеления, от вашего императорского величества мне данные в начало настоящей кампании, в рассуждении Варны и Силистрии, чтоб им все старания приложить, по лучшему усмотрению на месте состояния сил и обороны неприятельской, к удостоверению себя в тех способах, которые бы могли податься к одержанию сих предметов.
Для сего предложил я генералу-порутчику Каменскому, обеспеча потребною стражею устье Дунайское от входу неприятельских судов, с наблюдением полным той предосторожности, которую должно сохранять в ожидании, что нынешним летом неприятель без сомнения сильнее прежнего окажет свой флот в Черном море и может наипаче при усмотрении слабого ограждения нашего с сей стороны покуситься на какое-либо испытание, переправиться потом с своим корпусом за Дунай и располагать по усмотрению состояния неприятельского на сопротивном берегу свой стан или в Карасу или где лучшая к тому удобность предстанет. Во исполнение таковых предположений он меня уведомляет, что, оградя себя надлежащим образом от моря, переведены уже им все легкие войски и егерской баталион подполковника Мекноба на ту сторону Дуная к Бабаде и от сих посланы партии для открытия Карасу и Кистенжи, а чтоб поспешить в действиях, то несмотря на недостаток травы, которой в тех местах совсем еще нет, полагает он, генерал-порутчик, 15-го числа сего месяца переправить на сопротивный берег и четыре пехотные полка, кавалерийские же до произрастения травы оставить на здешней стороне, видеть всю необходимость.
Генералу-порутчику Суворову на сей раз указал я два пункта, то-есть оборону Гирсова, и с тем связь взаимную с корпусом, предводимым генералом порутчиком Каменским по переходе сего последнего за Дунай, дабы они содействовали друг другу во взаимную помощь в случае, представшем к [717] приобретению поверхности над неприятелем в собственной ради своей защиты противу действий от него вопреки быть могущих. В другой предмет назначен ему город Силистрия, чтоб воспятить всякие покушения неприятельские от сего поста и к оному принадлежащих на наш где-либо берег; и поелику известиями подтверждается, что неприятель силистрийской снабжает себя тут многими припасами, способствующими наведению моста чрез Дунай, и по удостоверению посыланного для проведывания артиллерии капитана Базина, у пристани городской судов против прежнего умножилось, то и велел я реченному генералу-порутчику Суворову несколько полков подвинуть скоро на устье Яломицы, упредительно изготовя тем надежное вспоможение посту нашему в Гирсове в могущих быть покушениях от неприятеля на оной, а с прочими взять позицию при Слободзее.
Засим рачению и искусству реченных генералов-порутчиков и их усердию к службе вашего императорского величества предал я изобретать все средства, лучше на месте обозримые, дабы воспользоваться всемерно неустройством и оплошностию, если бы в оных войски неприятельские нашлись, хотя в поле или же буди бы такое и слабое положение оных подавало удобность без большой отваги схватить Силистрию или Варну, и если тот или другой завозможно найдут простерть каковы действия в надежде такового успеха, то по отобрании от них о том известии, я не умедлю обратить на споспешествование делу и другие части.
О сих распоряжениях, относящихся на нижнюю часть и к наступательным действиям, предварил я генерала графа Салтыкова, сложа на его неусыпное бдение не допустить неприятеля в вышней Валахии ни до какого покушения в наш берег и препятствовать ему удобвозможными демонстрациями, как намерение таково, так не меньше, чтобы виды оборотов войск, предводимых им, графом Салтыковым, столько заняли неприятеля оным противустоящего собственною его безопасностию, сколько нужно есть не допустить его проникнуть и упредить предприятия наши в нижней части, а и того меньше быть в состоянии спомоществовать сюда отделением своих войск.
Я подтвердил из сих причин реченному генералу, чтоб он поспешил с первою открывшеюся удобностию вывести с квартир свои войски в поле и в открытие уже кампании, свой лагерь оказать неприятелю.
Хотя и прежде тот корпус пребывал в оборонительном положении, и хотя граф Салтыков на мой ему вопрос ответствовал и ныне, что он не находит удобности с количеством вверенных ему войск учинить с надеждою поиск на Рущук, а иного предмета не обретает он в своей части, кроме сего города, для открытия своих действий на неприятеля в упреждение его таковых быть могущих в наш край. Но и теперь однакоже дал я ему знать, сколько полезно бы было, если бы и он изобрел способы и возможность с своим корпусом перенестись за Дунай, ища [718] овладеть помянутым городом или же другим неприятельским постом, способствующим к утверждению там нашей ноги я к распространению вдаль нашей поверхности над неприятелем, удостоверяя его, сколь охотно бы я по его уведомлениям на вспоможение такова предприятия с своей стороны употребил всевозможные меры.
Между сим неприятель нигде еще знатных своих движений не оказывает, поводимому, из той же неудобности, которая и нам настоит от неимения травы. А только свое покушение чинил против, наших войск в банате Крайовском, о чем имею репорт от начальствующего там генерала-майора и кавалера Енгельгарта, которым он доносил, что неприятель чрез Дунай переправясь до трех тысяч пехоты и конницы, сбил своею силою наши бекеты и 30-го числа марта поутру в 10-м часу приближился к монастырю Стригаи, где держал пост с двумястами егери, со сту восьмидесятые карабинер и с двумястами арнаут подполковник и кавалер Паткуль. Сей офицер, за отделением на то время в партии конных, вышел неприятелю навстречу с одними егерями и с небольшим числом карабинер и, быв окружен турками со всех сторон, сражался с ними оружейным огнем и штыками более трех часов и, наконец, преодолев сего неприятеля в бою, прогнал его от реченного монастыря назад к Чернецу с немалым уроном; и предоставляя о сем деле донести впредь обстоятельнее, чего в кратком рапорте изобразить не успел, означает только, что до семидесяти человек одних убитых турков тут легло.
По положению баната Крайовского, почти сие неизбежно, чтоб неприятель не покушался на разные порывки в оной, а сих и ждать должно, наипаче, когда войски турецкие сверху к своим нижним и твердым постам движение чинят. Мимоходом таковым, я щитаю, отправили они и вышеписанной свой набег на Стриганской монастырь.
Я препоручил ныне в команду генерала графа Салтыкова весь тот отряд войск, что в банате Крайовском должен оставаться, и возобновил напомянуть ему сначала вступления войск данные от меня предписания там командовавшим, что главное употребление сей части войск должно быть в том, чтоб притянуть, и видами своего положения, а по случаям и самим действием, от неприятеля на себя внимание во отвлечение его сил от главных частей, яко при таких действиях ему нужно будет иметь и там полную стражу для безопасности своего берега. Посему сколько легкие обороты там нашего войска могут в страхе держать неприятеля чрез нападение на его слабые и оплошные посты, так в случае наступления туда турков в превосходных силах нашему деташаменту, уклонившись в горы, не только нет опасности в соединении с главною своею частию, но еще может оной удобно своими действиями остановлять и вредить неприятеля, заманивая его и пользуясь положением мест, [719] великую удобность подающих, малым числом противустоять великому. С числа таковых преимущественно избран генерал-порутчиком Каменским, пред сим командовавшим в банате Крайовском, монастырь Стриганской, которой имеет твердые стены и подаст способность, держа там пост, возбранить неприятелю вход в горы, ради чего и наказал я сохранять оной под твердою нашею стражею.
На такой ноге, оставляя часть войск в Крайовском Банате, зависимую от распоряжений графа Салтыкова, предписал я ему подать ближайшие наставления предводящему оными генералу-майору Енгельгарту, дабы он столь бдел и готов был отряжать всякие покушения неприятельские, ожидаемые паче от проходящих войск, как и старался бы к Орсове или инде, где был бы оплошен неприятель, переходя Дунай, к чему готовые есть при том корпусе суда, нападать на сопротивостоящие посты, разорять деревни, служащие к удержанию ноги неприятельской на противном берегу и всякой вред причинять удобной, естьли не сделать диверсию для других частей, то по крайней мере не попустить неприятелю сверху вниз отделять свои войски. Я изъяснил тут же генералу графу Салтыкову, яко разные движения, что те войски могут показать в виде искания схватить Турно, привяжут и тут неприятеля, а впрочем если бы случай и к большеполезному поиску чрез таковы посредства был приобретен, то я предоставил его искусству всякое нужное вспоможение в том с своей стороны подать, утвердя свою связь на всякое время наибеспечнейшим образом с тем деташаментом, к чему служить может пост, который я оставил его рассмотрению расположить на Телеормане.
Донесши сим о главных моих распоряжениях к начатию кампании в полном и всеусердном старании распространить действия оружия, мне вверенного, сколь полезно и возможно, предоставляю впредь всеподданнейше уведомлять ваше императорское величество, что по тому далее исполнено и приобретено будет...
Граф Петр Румянцов.
ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2011, л. 132-142. Подлинник.
Комментарии
1. Не публикуется.