№ 305
1773 г. апреля 21. – ИЗ РЕЛЯЦИИ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ДЕЙСТВИЯХ РУССКИХ ВОЙСК ПРОТИВ ТУРОК К СРЕДИНЕ АПРЕЛЯ 1773 г. И О ПОБЕДЕ ОТРЯДА ГЕНЕРАЛА О.-А. ВЕЙСМАНА ПРИ БАБАДАГЕ
№ 12
Яссы.
По отправлении к вашему императорскому величеству всеподданнейшей моей [реляции] под № 11-м 1, последующими репортами генерал-порутчик граф Салтыков уведомлял меня, что неприятель после неудачной своей на наш берег попытки, о которой приложил я тогда список с его донесения, возобновлял покушения и еще с 11-го в последующие четыре дни в разных местах, как на правой Журжевской остров, так выше Слободзейского редута и ниже Журжи у деревни Слободзеи Пятро, и урочища Поени, везде однакож не допущен ничем воспользоваться. И так он из своих, вниз Рущука лежащих береговых батарей на остров и на самую Журжу, открыв кононаду, с 11-го числа по 16-е оную продолжал, не имея от того больше пользы, кроме, что одному в Журже рядовому оторвало ядром ногу. В те же дни еще неприятель предпринимал на трех судах с пушками при деревне Малкове в числе до 150-ти человек, а в Крайовском банате от стороны Калафаты и Орсовы троекратно от двух до трех сот конных делать нападение на наш берег, но и тут обращен вспять без всякой для себя удачи; а 14-го числа от Рущука войски неприятельские в 14-ти судах в верьх, а в 5-ти вниз Дуная выступали. Из числа первых судов того ж дня приставали выше слободзейского редута к нашему берегу и, не произведши ничего, удалились. Реченный генерал-порутчик граф Салтыков присовокупляет к своим уведомлениям и сие, что неприятель в умножение своего бдения, до того подунайские посты участил между Фиштова, Рущука и Туртукая, что часовые обвещают голосом друг друга. [604]
По толь часто чинимым от неприятеля на наш берег покушениям в верхней части Валахии, и как начал уже он и выше Ольты по Дунаю в разных местах открывать на судах движения войск, умножая сии в Никополе и Турне, известия ж с сопротивной стороны гласят, что от Шумли, где визирь находится, к Дунаю узкие дороги разчисщены, то и заключает помянутый генерал-порутчик, яко неприятель старается вникнуть в положение наше, ища где-либо удобности к нападению; а потому, дабы наилучше ему себя обеспечить и быть в готовом состоянии на своем ли берегу встретить неприятеля, или коль предстал бы способной случай и на сопротивном произвесть поиск, следуя моему на то предписанию, в предварительную осторожность велел генералу-майору Текелли из баната Крайовского с его корпусом перейтить на левую сторону Ольты и взять свою позицию при Рушведе, оставя в банате деташамент из войск, легко экипированных, которые бы могли по временам, подаваясь к реке и в горы, делать неприятелю внимание, и открывать в той части его предприятия. А в случае наступления неприятельского в превосходных силах, уклониться чрез горы в соединение с своими постами и держать от сего ж корпуса пехотные посты один в Слятине, а второй при устьи Телеормана. Я же, видя во всех известиях, что неприятель большие свои силы собирает против верхней части Валахии и коль в том намерения его быть могут, дабы на правое наше крыло устремить в превосходном числе войск свои действия (закрытием сего умело признаю я больше и ту стражу, что по донесению графа Салтыкова растянута в той стороне по всей убережи, нежели, чтоб употребление оной происходит от чрезмерного числа людей, ибо во всяком случае хотя наступления, хотя собственно опасности, таково раздробление войск служило бы наипаче к ослаблению оных), и дабы не допустить сим образом в верху Дуная утвердить позицию неприятелю на опасность нашего правого крыла, но приткнуть его к средине нашего положения, где удобнее можно воспротивиться его силам, и на поражение оных расположить нам свои меры, велел генералу-майору и кавалеру барону фон Вейсману, несмотря на недостаток подножного корму, и полагая, что лошади могут еще по возвращении от понесенного изнурения оправиться чрез отдохновение, послать за Дунай даже до Карасу деташамент, сколько для обозрения тамошнего положения, мест и войск неприятельских, так равно, дабы произвесть над ними поиск, разделить его внимание [в] наилучшую для нас пользу и удобнейшое произведение против его дальших действий. С другой стороны предложил я генералу-майору Потемкину по движению таковому войск наших за Дунаем занять от его корпуса пристойным числом людей замок в Гирсове. А чтоб от неприятеля не быть в том воспрепятствовану, то предписав я ему в то же время удобными оказательствами чрез движения войск и обороты имеющихся у него судов держать не [605] только в почтении против себя неприятеля с стороны Силистрии, но и доводить его до крайнего внимания в рассуждении поиска на ту крепость. К поспешествованию коль сим предприятиям, так и к распространению дальших над неприятелем поисков дал я повеление в сие же время генералу-порутчику графу Салтыкову, чтоб и он от своей части, во упражнение неприятеля и для диверсии его предприятиям в верхнюю часть Валахии, учинил поиск на Туртукай, не считая, чтоб сей пост неприятель толико же имел укрепленным, как другие по убережи, до коих в начале кампании привязывать и не схватя прежде слабейших, не сужу делом быть полезным. Вспоможение сему предприятию учинить должен будет по общей связи генерал-майор Потемкин, а пользу изо всех сих действий быть, то предполагаю, что неприятель, кроме причиненного вреда, в последующем ему замешательстве повсеместно от оных может, наверно, открыть свою силу и слабость, по соображению которых лучший способ останется учреждать нам дальшие против него предприятия, и коль бы он поманен быв движением к Ольте корпуса генерала-майора Текелли, вступил в банат Крайовский, тогда может сей же генерал с своим войском при нынешнем повсеместном на сопротивной стороне встревожении неприятеля, на поражение оного обратиться.
Я уже здесь имею честь всеподданнейше донести вашему императорскому величеству об успехе, с которым движение свое делает за Дунаем деташамент, посланный, как выше я донес, от генерала-майора барона Вейсмана. По его репортам, о том ко мне дошедшим, состоит оной из 600 гранадер, 400 егерей и 1400 донских казаков, при 6-ти орудиях полевой и толикого ж числа полковой артиллерии предводимой кабардинского пехотного полку полковником и кавалером Кличкою. Оной на 16-е число апреля в ночь под Тулчею имел свою переправу, а посланная вперед егерская команда и донские казаки для занятия тамошнего сопротивного берега атаковали находившуюсь на оном турецкую команду, в 200 конницы состоявшую, из коих 4-х убили, многих ранили, и самого командира янычарского Азу Халил с 2-мя турками взяли в полон и отбили одно знамя, и пройдя того ж числа тесные места за Тулчею, реченной полковник от Бабадая верст за 20 остановился к вечеру для отдохновения людям и отправил вправо к деревням: Монастырь Телич и к Исакче казачую партию под командою Кабардинского полку капитана Балбекова, которая неприятельские партии, находящиеся в тех местах, внезапно атаковав, разбила, причем убито турок 6 и 4 взято в плен, с нашей же стороны ранен казак один. По отдохновении своем оттуда 17-го числа по полуночи в 3-м часу выступил помянутый полковник с деташаментом к Бабадаю, где на рассвете несколькими неприятельскими партиями был встречен, были сами вскоре опрокинуты и за мост прогнаны. При котором случае много турков пало убитых копьями; мост [606] же тотчас неприятель зачал ломать и заготовленными к тому вещи зажог, а пешие турки, стоя за мостом, защищали чрез оной переход оружейною пальбою, но как скоро с пехотою прибыли пушки, и из оных несколько выстрелов учинено, то турки, покинув мост, ретировались. Трудом инженер-порутчика Канавина оной мост скоро исправлен, по коему казаки, перебравшись, неприятеля догнали верстах в 5 и преследовали верст 15.
При сем под Бабадаем в сражении и в преследовании убито действительно турков более 300 человек, в полон взято 53 и отбито знамен 6. С нашей стороны убито казачьих старшин, казаков 11, лошадей более 20. Неприятельское войско при Бабадае состояло под командою двубунчужного Ассан черкес паши, при коем было конных и пеших турков до 2000. Разбитой неприятель бежал по разным дорогам, а большая часть к Карасую и к Караарману; а за оным в след помянутый полковник Кличка того ж 17-го числа к вечеру от Бабадая далее к Карасую взял движение.
Препятствие, что до селе не могла еще вся армия выступить в поле, наносила суровая погода и неимение подножного корму, ибо на сих днях только показалась весняная теплота. От упадшего необычайно большого снегу в конце зимы погибло у жителей здешних великое число скота, а которой и остался, то в таком изнурении, что обыватели не в состоянии пришли удовлетворить пособием оного нуждам армии... 2
...Несмотря на недостаток в полях травы, и с преодолением всех других трудностей, вступит на сих днях в лагерь корпус, стоявший в Молдавии, и примет немедленно движение к реке Серету.
Граф Петр Румянцов.
ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1987, л. 73-78. Подлинник.
Комментарии
1. Не публикуется (см. ф. ВУА, д. 1987, л. 66-68).
2. Из реляции опущена часть, не представляющая исторического интереса.