№ 22
В 18 де[нь] июня 1745-го, пред полуднем, в Петергофе при докладе у Ея Императорскаго Величества происходило.
1. Соизволила Ее Императорское Величество слушать и подписать указ Коллегии Иностранных дел о даче на викариатскую канцелярию в подарок трех тысяч рублев по причине дозволеннаго Его Императорскому Высочеству государю Великому князю совершеннолетства и самоправителства в Голштиндии, и
2. Указ Статс-канторе об отпуске оных трех тысяч рублев в Коллегию Иностранных дел.
3. Указ же Военной коллегии о пожаловании санкт-петербургскаго гарнизона капитана Муравьева за бытность при турецком посолстве, в награждение против других, при том же бывших, офицеров в секунд-маиоры.
4. Поднесена реляция генерала Любраса и разобранное с цифири секретное писмо из Стокголма от секретаря Чернева, к канцлеру писанное, от 31-го минувшаго маия о чинимых с француской и пруской стороны королю шведскому ласкателствах доставлением ему императорской короны, и чтоб он для того в Кассель отъехал, дабы потом, в отсутствии его, способнее было в Стокголме сувереинство возстановить и оное кронпринцу шведскому доставить, которыя для прочтения у себя Ее Императорское Величество оставить изволила.
А при том в разсуждении таких интриг и, как слышно, что кронпринц от его кронпринцессы и от графа Тессина 1 с их партизанами к достижению и получению сувереинства совершенно преклонен и сам уже охоту к тому имеет, да и немалая между его и королевским домами холодность произошла, Ее Императорское Величество соизволила указать для отвращения его, кронпринца, от того партикулярную к нему грамоту или писмо изготовить, в котором ему возчювствовать дать, в начале, что он сам справедливо разсудит, что Ее Императорское Величество всегда к нему толь откровенно писать может (как то намерение или содержание сего писма есть), что он тако же сам доволно признает, что все его благосостоянию принадлежащия авантажи с самого оных начала от Ея Императорскаго Величества не токмо вспомоществованы и подкре[п]лены, но и к совершенному достижению ея же толь многими благодеяниями приведены, что оныя весма доволными быть [139] кажутся ко всегдашнему с его стороны благодарности засвидетелствованию и оказателствам своего истиннаго Ея Императорскому Величеству доброжелателства и поспешествования в ея интерессах. Чего, однако же, кроме простаго обнадеживания по сие время в самом деле еще ничего не видно было. Но, напротив того, здесь с сожалением уведомляется о таких его склонностях и намерениях, кои с выше означенным нимало не сходствуют: что он, предавая себя некоторых француских и биркенфелтских партизанов и, особливо, графа Тессина (недоброжелателства которого по его, в Копенгагене бывшей, негоциации и протчих поступков доволно уже сведомы) веcма неполезным и толь вредителным внушениям и советам (что оныя без сумнения, для его же самаго зело худыя следствии привлекут), оным последует, лаская себя достижением сувереинства. И, может быть, тем, яко же и другими какими-либо досадителными поведениями, между королем и им, кронпринцом, холодности произходят. От чего ему по справедливости убегать надлежало б. И что того ради Ее Императорское Величество преминуть не может о сем ему откровенно свои сентименты сообщить и такой совет подать, дабы он всемерно от таких вредителных внушеней и присоветований оберегался и оным себя не предавал и не последовал. Яко же и то гораздо лутче было б, ежели б он, [140] с королем в согласии пребывая всегда, ему пристойное и должное почтение и послушание отдавал, нежели в холодности с ним находился.
5. Ее Императорское Величество також де в разсуждении, что при возпоследованном ныне Его Императорскому Высочеству государю Великому князю совершеннолетства его объявлении, о чем, однако ж, Ее Светлость принцесса Цербстская и граф Бриммер заранее, как видеть можно, не ведали, и, может быть, от них какия-либо разсуждении о сем в корреспонденциях их писаны будут, того ради соизволила указать писма их секретно открывать и списывать и, буде иногда, что предосудителное в них найдется, то и оригиналы удерживать.
6. Поднесены переводы с присланной от графа Чернышева из Берлина табели о числе всех пруских войск с приложенными росписаниями по местам, где которыя полки находятся.
И оные переводы у себя Ее Императорское Величество оставить изволила.
7. Поднесен же перевод с грамоты короля шведскаго об отзыве посла барона Цедеркрейца, которой у себя же Ее Императорское Величество оставить и по докладу при том об отпускной его аудиенции время к тому после праздника Петрова дни в Санкт-Петербурхе назначить соизволила.
8. Також де поднесен перевод с грамоты курфирста баварского от 1-го минувшаго маия, в которой он благодарение чинит за то, что Ее Императорское Величество благосклонно об нем отзыватся изволила.
И оной у себя же Ее Императорское Величество оставить изволила.
9. Еще поднесен перевод же с грамоты кор[о]ля полского, чрез резидента его Пецолда в 15 де[нь] сего месяца полученной, в которой он по причине вступления помощных его, саксонских, войск обще с венгерскими в Шлезию и по приключившейся им при том неудачливой противу короля прускаго акции, от угрожаемаго онаго короля на Саксонию нападения вновь у Ея Императорскаго Величества постановленной союзом помощи просит. Причем и оригиналная та грамота поднесена ж была, которую Ее Императорское Величество обратно отдать, а перевод у себя оставить изволила.
По всеподданнейшему же докладу, что резидент Пецолд о всемилостивейшей резолюции на сие прилежно просит, яко и подлинно разорение Саксонии неминуемо есть, Ее Императорское Величество объявить изволила, что о сем деле еще реляции обер-гофмаршала графа Бестужева-Рюмина (в 15 де[нь] сего месяца поданной) читать не изволила, разсуждая между тем при сем случае, что можно Пецолду сказать на словах, что такая их прозба не сходствует с тем поступком, которой они обще с послами, четверным союзом соединенными, на здешнее предложение о приступлении к тому союзу недавно учинили. [141]
10. В разсуждении о начатии конференции с послом дацким Ее Императорское Величество, как и пред сим соизволяя на отложение оных до прибытия голштинскаго канцлера Вестфала, но по всеподданнейшему представлению, что между тем для одного токмо начала ко вступлению с ним, послом, в конференции здешнее мнение написать и наперед ко всемилостивейшей Ея Императорскаго Величества апробации принести можно, на сие всемилостивейше соизволила.
11. По данной от графа Бриммера росписи об алмазных вещах Ея Высочества блаженныя памяти государыни цесаревны и герцогини Анны Петровны 2, которыя в Гамбурхе находятся в закладе, и Ея Императорскаго Величества всемилостивейшее соизволение есть, чтоб оныя выкупить, взяв для того денги у тамошняго бургомистра Попа на кредит, докладывано, что ежели с куриером такия вещи сюда отправлены будут, то он в дороге иногда занеможет (или при нынешней в Германии войны в проезде возпрепятствован будет), да и опасно, чтоб такия вещи каким образом не утратились. А буде едущему сюда голштинскому канцлеру Вестфалу их с собою забирать, то в приезде его сюда замедление будет. И для того не соизволено ль будет, чтоб оныя вещи по получении на выкуп из Гамбурха от резидента Геинсона морем на корабле сюда отправлены были, хотя с заплатою для лутчей безопасности по обьжновению страховых денег?
И Ее Императорское Величество на сие всемилостивейше соизволила.
12. Докладывано по прошению подполковника Туркеля, маиора Ликевича и четырех прапорщиков, которыя по известному Синклерову делу 3 напредь сего в Сибири содержаны были и по всемилостивейшему Ея Императорскаго Величества указу оттуду с повышением чинов в Казань переведены и в тамошнем гарнизоне находятся, что они еще в прежнюю свою бытность в армейских полках за отлучкою своею для помянутого дела и потом, за невозвращением к полкам, жалованья, рационов и других надлежащих им денег не получили и ныне о выдаче оных просят, которых по изчислению приходит подполковнику 360 ру[блев] 25⅓ ко[пейки], маиору 428 ру[блев] 34 ко[пейки], двум прапорщикам — Данненстерну и Ларсиверсену — по 22 ру[бля] 50⅔ ко[пейки], а двум же прапорщикам — Елагину и Соловцову — по 24 ру[бля] 27⅔ ко[пейки].
И хотя можно б было о сем с теми полками, в которых они были, справки учинить, подлинно ль они таких жалованных и других надлежащих им денег не получали, но при таких справках необходимо надобно будет выше помянутых подполковника и маиора прежними их фамилиями называть, которыя в разсуждении того секретнаго дела, по которому они содержаны, переменены. И они выше означенными прозваниями вновь для того названы, дабы уже то дело отнюдь не отзывалось, и об их именах нигде слуху не было б, еже и впредь таким образом в секрете содержать весма надобно. Того ради, не соизволено ль будет, [142] отставя такия справки, оным офицерам вместо того, что они жалованья и других денег не получали, просто в награждение оныя с некоторою прибавкою им выдать? Они же при отъезде своем из Сибири за скудостию своею принуждены были тамо наперед на треть года в зачет жалованья взять. А ныне в крайней нужде для содержания своего находятся, и о вспоможении в том, також и об отпуске своем оттуду (подполковник — в полевыя полки, а маиор — в Москву и в Теплицы для излечения от болезни) просят.
И Ее Императорское Величество всемилостивейше соизволила указать им вместо выше упомянутаго жалованья и протчих от полков надлежащих им денег и в награждение за службу их, не вычитая взятых на треть года денег, подполковнику и маиору по тысяче, а пропорщикам всем по пятисот рублев выдать, но что до уволнения их из Казани надлежит, там же еще до времени оставить.
13. Докладывано ж по прошению секретаря посолства Алсуфьева, которой в Дрездене обретается, о прибавлении ему для тамошняго с домашними его житья к получаемым шестистам рублям жалованья по четыреста рублев на год.
И Ее Императорское Величество всемилостивейше соизволила указать ево оттуду для усмотрения о ево науках сюда взять.
По всеподданнейшему же при том представлению, что он, как известно, в чужестранных языках и в канцелярских делах при министерстве доволно искуства имеет, и для того, не соизволено ль будет его чином наградить, Ее Императорское Величество також де до усмотрения по прибытии его сюда отложить изволила.
14. Докладывано ж при том, что для таких произвождениев в статских чинах надобно было б, чтоб оныя как и воинския по рангам произходили. А по табели о рангах надворныя советники, как и ассессоры в рангах маиорских положены, которыя оба чины прямо в полковничей ранг, то есть в советники производятся для того, что в подполковничьем ранге статских чинов мало положено. И для порядочного произвождения не соизволено ль будет помянутым надворным советникам ранг подполковничей установить, дабы в тот чин из ассессоров и далее по порядку, как и воинские, происходили?
И Ее Императорское Величество на сие всемилостивейше соизволила и о том указ Сенату изготовить повелела.
15. Докладывано ж по представлениям из малороссийской войсковой канцелярии, что тамошния старшинския, а именно бунчуковаго товарища Андрея Борковскаго дети Василей да Яков в прускую землю, да подскарбия Скоропатскаго трое сыновей и хорунжего генералнаго Ханенка сын Василей для обучения, а один из помянутых, Скоропатскаго сын Иван, для излечения глаза его от белма в Бреславль ехать желают. И для того о даче им пашпортов просят. На что Коллегия Иностранных дел, как наиглавнейше без докладу Ее Императорскому Величеству, так [143] и для того поступить не могла, что по справке во оной является, что еще в 1727-м году генерал-фелтмаршал граф Лессии в бытность свою с генералом-лейтнантом Бибиковым на коммиссии в Митаве доносил оттуду, что от поляков между иным упомянуто было, будто здешния малороссияня у них протекции искали.
Ее Императорское Величество в разсуждении, что когда из оных малороссиян молодыя люди для обучения в чужия край просятся, то никакого сумнителства в том не видно, соизволила указать помянутых старшинских детей отпустить и впредь, кто из них пожелает, отпускать, однако ж, чтоб наперед об них в Коллегию Иностранных дел писано и каждому от оной для того пашпорты даваны были.
16. Докладывано ж по прошению унтер-библиотекаря Тауберта 4 о пожаловании его чином ассессора со всеподданнейшим представлением, что он, как при Академии, так и при секретном списывании известным образом на почтовом дворе писем, немалую службу свою показывает.
И Ее Императорское Величество на такое онаго пожалование всемилостивейше соизволила с таким повелением, чтоб в указе прописано было, что он не в пример другим, но за особливую службу, о которой Ее Императорскому Величеству известно, сим чином пожалован.
17. Еще докладывано о известном персиянине Хусеин-хане 5, которой ныне в Москве обретается и крещение восприять отнюдь не желает, но, как и прежде, просит, чтоб его или в Персию к шаху с рекомендациею или в турецкую область под образом купца отпустить, а буде на то не соизволено будет (еже и подлинно невозможно), тоб в Казане ему между тамошними татарами жить и женится тамо позволить.
И Ее Императорское Величество в разсуждении, что когда он в принятии крещения упрямится, соизволила указать его и с[о] свитою на житье в Казань отпустить, и на содержание его по прежнему по 3 ру[бли] на день давать, и при нем определить весма надежного человека, которой бы присматривал о всех его поступках, дабы тайным образом из Казани уйти не мог.
18. Поднесены были по всемилостивейшему Ея Императорскаго Величества пред сим бывшему соизволению изготовленныя рескрыпты к графу Чернышеву в Берлин:
1. О домогателстве о возвращении обретающихся тамо в королевско-пруской службе великорослых салдат, и
2. О домогателстве ж об отдаче в здешнюю поссессию лежащаго в Шлезии гершафства Вартембергскаго или о заплате употребленных на покупку онаго здешних денег. [144]
И Ее Императорское Величество первой из оных рескриптов соизволила выслушать, но потом оба сии домогателства до времени еще отложить изволила указать.
Граф Алексей Бестужев-Рюмин.
Граф Михайла Воронцов.
АВПРИ, ф. 2, оп. 2/6, д. 814, л. 137-146 об.
Комментарии
1. Тессин Карл Густав (1695-1770), с 1739 г. по 1742 г. шведский посланник при французском дворе, с 1741 г. по 1761 г. член шведского риксрода (сенатор), с 1747 г. по 1752 г. президент государственной Канцелярии-коллегии, преемник К. Гилленбурга на посту реального главы Швеции.
2. Анна Петровна (1708-1728), цесаревна, старшая сестра Елизаветы Петровны, замужем с 1725 г. за герцогом Голштейн-Готторпским Карлом-Фридрихом, мать великого князя Петра Федоровича.
3. Синклер Малькольм (1690-1739), с сентября 1737 г. майор шведского Упландского полка, по поручению большинства депутатов риксдага, настроенных антироссийски, под видом курьера в июле 1738 г. выехал в Турцию, чтобы прозондировать возможность участия Швеции в русско-турецкой войне на стороне султана. В Стамбуле находился с 13/24 сентября 1738 г. по 4/15 апреля 1739 г. На обратном пути в Швецию севернее Бреславля (в Силезии) 17/28 июня 1739 г. был убит русскими военными по приказу Э. И. Бирона, Б. Х. Миниха и А. И. Остермана, опасавшимися, что офицер везет в Стокгольм письменные или устные договоренности о заключении шведско-турецкого союза. Никаких важных бумаг при Синклере не оказалось. Между тем убийство вызвало всеобщее негодование в Швеции, немедленное вступление которой в войну, по-видимому, предотвратили лишь разгром турок при Ставучанах 17/28 августа, взятие крепости Хотин 19/30 августа и подписание вслед за этим 7/18 сентября 1739 г. в Белграде мирного трактата, положившего конец военным действиям.
4. Тауберт Иван Иванович (1717-1771), с марта 1741 г. унтер-библиотекарь Академии наук.
5. Хусейн-хан из рода Хатеми, входил в свиту персидского посла, бывшего в Санкт-Петербурге в 1741-1742 гг. Осенью 1742 г. на обратном пути в Персию, у самой границы из-за конфликта с послом покинул своих соплеменников и обратился к российским властям с просьбой о предоставлении политического убежища. Вместе с сановником невозвращенцами стали его сын, два племянника и одиннадцать слуг. Вначале их тайно разместили в городе Петровске (на Волге между Царицыным и Саратовым) под охраной команды поручика Егора Раздеришина, а с 1 сентября 1743 г. капитана Дмитрия Сабанина. 2 июня 1744 г. новый пристав повез всех из Петровска в Москву, где знатный персиянин прожил с 27 июня 1744 г. по 4 августа 1745 г. Императрица пробовала склонить гостя к принятию православия, предлагала пожить затворником в Троице-Сергиевой лавре, но тот отказался и пожелал выехать из империи. Российская сторона согласилась на размещение персов в окрестностях Казани. Здесь в деревне Серда они под присмотром капитана казанского гарнизона Никифора Жукова, принявшего подопечных в Казани 1 сентября 1745 г., находились более двух лет, пока 26 сентября 1747 г. царица не вызвала Хусейн-хана в Петербург. 5 января 1748 г. он отправился в столицу, добравшись туда приблизительно в конце февраля — первой декаде марта. Интерес к нему был связан с пришедшей из Персии вестью об убийстве шаха Надира 9 июня 1747 г. и воцарившемся вслед за этим в стране хаосе. С Хусейн-ханом несколько раз консультировались относительно вероятного развития событий в Персии, а при личной встрече 17 декабря 1748 г. А. П. Бестужев-Рюмин и С. Ф. Апраксин пообещали ему помочь с отъездом на родину. 23 января 1749 г. Хусейн-хан поспешил из Петербурга в Москву. Там оставался с 31 января 1749 г. по 2 февраля 1750 г. Затем в сопровождении адъютанта Ивана Пиля, ставшего приставом в марте 1749 г., выехал в Астрахань, где задержался до осени 1754 г., ожидая от своих агентов сообщения о возможности продолжить путь (АВПРИ, ф. 77, оп. 77/1, 1744, д. 17, л. 1-215; 1745, д. 16, л. 1-286; 1746, д. 13, л. 1-259).