-

Об обидах Волынского князю Мещерскому.

1724-1725.

В высокоучрежденный правительствующий сенат, адмиралтейская коллегия доносит, а о чем, следуют пункты: 1) В прошлом 1724 г. марта 3 дня, адмиралтейская коллегия уведомилась, что обретающийся при астраханском порте мичман князь Егор Мещерский, посажен был между дураками и собаками на кобылу, о чем к капитану князю Урусову послан указ, чтоб он прислал в коллегию известие, оной Мещерский за какие вины и от кого на кобылу посажен и по каким указам, и в котором числе тако штрафован был. 2) Октября 26 дня 1724 г. капитан князь Урусов, помянутого мичмана, князя Егора Мещерского, прислал в адмиралтейств коллегию прошение, в котором написано: «в прошлом-де 1723 г. декабря 4 дня, в Астрахань пришел он, Мещерской, к астраханскому губернатору Волынскому в дом государев, для требования в принятом от него остаточном морском провианте и пиве квитанции, которой-де ему не дано, и оный-де губернатор бранил его всякою не потребною бранью; и он, князь Мещерской, от него пошел из хором вон, а с ним пошел плац-подполковник Неелов, и велел он, Неелов, солдатам (объявляя, что по приказу губернаторскому), без всякой его вины посадить на деревянную кобылу, на которую сажают за тайные вины. И держан на кобыле с четверть часа, того декабря 17 дня, был он, Мещерской, в квартире генерал-лейтанта и гвардии маиора [950] Матюшкина, и от него пошел к бригадиру Шереметеву; и как он пошел от него, бригадира, а он, губернатор, ехал в карете, и увидя его на дороге, велел прапорщику князю Михаилу Кракову и людям его взять его под караул и вести к себе в дом; и когда его к нему привели, тогда по приказу его, губернаторскому, перед ним штык-юнкер Матвей Толстой и люди его ладонями (ладонми) били и сажею марали, и сняв с него кафтан, выворотили и надели на него вверх подкладкою, и посадил его с собою ужинать и велел подать пивной стакан горячего вина и заставил его насильно пить, и он-де не мог столь много вина выпить, и за то велел людем своим бить его в голову, которые и ударили тридцать пять раз: и потом велел солдатам отвести его в караульную избу и сажи с него смывать, и кафтан скидывать не велел, и ночевал так под караулом; и декабря 18 дня, рано по утру, велел привесть его к себе и приказал плац-подполковнику Неелову, вымазанного его и в вывороченном кафтане посадить с дураком Иваном Кузьминым (которого он, Волынский, при себе держал) на деревянную кобылу и привязать к обеим его ногам по пудовой железной гире и по живой собаке задними ногами, и в том-де ругательном мучении держан он был на кобыле два часа; а он, губернатор, во время того его ругательного мучения был в губернской канцелярии; и вышед из канцелярии, велел его с кобылы снять и вести за собою; когда-ж приведен за ним в хоромы, тогда велел на лед насыпать соли и сняв с него штаны, посажен перед ним, голым телом на лед, и держан на том льду час, и от того ругательного мучения вельми изнурен; а хотя от него, губернатора, руганья и больше сего есть, токмо всего упомнить не может, в таком его ругании». 3) Декабря 4 дня 1724 г., послан из адмиралтейской коллегии. к губернатору Волынскому указ, но которому велено ему о вышеписанном оного, Мещерского, штрафовании, прислать в адмиралтейств-коллегию ответствие. 4) Генваря 19 дня сего 1725 г. означенный губернатор Волынской, прислал в адмиралтейств-коллегию ответствие, в котором написано: « он-де, Мещерской, подлинный дурак и пьяница и не токмо достоин быть мичманом, и в квартермистры негодится, и компаса не знает, и которые морские офицеры это знают, по совести и чести своей засвидетельствовать могут, что он подлинно таков и ни во что негодится; что же увидя в нем генерал-лейтенант Матюшкин, что он и глуп и пьян, взял его к себе в дом и был-де у него в дураках, где он многих офицеров бранил и некоторых дирал за волосы, и бивал тут же, и его в доме [951] бивали и сажею марали, вино на голову ливал и зажигали, и острижен был по-жидовски, и так-де живучи он в доме у него, Матюшкина, увеселяя и бранил и его такою пакостною лаею, за что-де всякому человеку вытерпеть невозможно; однакож-де то слыша, Матюшкин не токму ему воспрещал, во еще тому и смеялся; также-де и прочие ему похлебствуя сменяйся; и понеже-де он собою тешить (бы) его, Матюшкина, и прочих не хотел, и ему, Мещерскому, объявить, что ему оная брань зело чувствительна, и он того не заслужил, и хотя он, Матюшкин, на него будет и гневаться, однако-ж он такового ругания от оного пьяницы и дурака терпеть не будет; на что он, Матюшкин, сказал ему, что за дурака сердиться на пего не будет. И тако (Волынский) увидел, что он (Матюшкин) ему (Мещерскому) сатисфакции никакой не учинил, принужден был поступать с ним не так как с унтер-офицером, но как с пьяницею и с дракуном, которого-де на деревянную кобылу и на льдину сажал, понеже-де он, оставя свое доброе звание, пошел добровольно в дураки для того, и он тако учинил над ним, как над дураком и непотребным человеком». Того ради высокоучрежденному правительствующему сенату, адмиралтейств-коллегие приносит свое мнение, что оного губернатора Волынского в вышеобъявленных учиненных от него помянутому мичману князю Мещерскому обидах и ругательстве, надлежит судить, и решение учинить по указам и регламентам, понеже он, Мещерской, заслужил и имеет унтер-офицерский ранг и обретается не в команде его, Волынского; а хотя-б ему, Волынскому, от него, Мещерского, какие досады и показаны-б были, как он, Волынский, ответствуя, объявил, и о том надлежало-бы ему бить челом, и сатисфакции своей искать где надлежит судом, а не собою и не вышеписанными ругательствами управляться. Послушные слуги (подлинное доношение за руками адмиралтейской коллегии членов).

В 3 день мая 1725 г.

В журнале № 1970, в протоколе лист 131-й, № 1617.

Сообщил С. И. Турбин

Текст воспроизведен по изданию: Об обидах Волынского князю Мещерскому. 1724-1725 // Русская старина, № 6. 1872