-

ИЗ ДЕЛА О ТРЕДЬЯКОВСКОМ.

ОТ АКАДЕМИИ НАУК ВЕДОМОСТЬ.

1.	№ 1.
Оной Академии Секретарь Василей Тредияковский в тое Академию когда и по какому указу секретарем определен и с каким жалованьем и по определении какие ему должности в той Академии исправлять велено, и оные им исправлялись ли, и какие ж имянно им с иностранных на Российской диалект книги переведены и из оных в печать преданы?	Василей Тредияковский определен в Академическую службу в 1733 году Октября 14 дня бывшим при Академии Наук Президентом Бароном Кезерлингом в достоинстве Секретаря с получением годового жалованья по триста по шестидесят рублев к следующим должностям: 1) чтоб ему по возможности старатца о чистом слоге Российского языка как простым слогом, так и стихами; 2) давать лекции, ежели то от него потребуется; 3) трудитца совокупно с другими над Лексиконом; 4) окончать Грамматику, которую он начал делать, также и переводить с Французского и Латинского на Российской язык все, что ему дано будет; оные должности он Тредияковский [28] сколко возможно исправлял и в Русской конференции для произведения в совершенство Российского языка трудился с другими равно. Книг сочинения ево напечатано: Панегирик, Речь к Членам Российского Собрания, Ода о здаче города Гданска, Новой и краткой способ стихотворства, да переведенных печатных: Военное состояние Оттоманской Империи, Истинная политика, Проэкт о мерении земли, Италианская опера; да он же перевел Роленова издания древние истории три книги, Родословную Историю о Татарах, Речи краткие и силные, токмо оные книги до ныне непечатаны.
2.	№ 2.
Оной же Академии Секретарь Сергей Волчков по скольку в год жалованья получает, и о определении вышеписанному Тредиаковскому жалованья против оного Волчкова прошение от него Тредияковского в той Академии былоль, и что по оному учинено?	Академии Наук Секретарь Сергей Волчков определен в Академию в прошлом 1736 году по докладу Академии и по резолюции прежде бывшего Кабинета, и жалованье определено ему Волчкову от бывшего в Академии Президента Барона Фон-Корфа по пяти сот по шестидесят рублев на год, а от бывшего же Академии Президента Тайного Советника Фон-Бреверна определен он Волчков по прошению ево в канцелярии на место [29] бывшего Секретаря Медера в Ноябре месяце 1740 году с тем же жалованьем, а оного Тредиаковского доношение от 2 Маия 1743 году о сравнении ево Тредьяковского с равным ево в чине, в подаче от него было; а резолюции по оному не учинено.
3.	№ 3
От оного же Тредиаковскаго в тое Академию прошение или доношение о произведении его в профессоры Элоквенции как Латинския, так и Российския во онуюж Академию в подаче имеетсяль, и что по оному учиненож, и оной Элоквенции профессор при той Академии имеетсяль, и поскольку в год жалованья получает и сколько оных при той Академии быть потребно?	Августа 18 числа 1743 году о произведении ево Тредиаковского в профессоры Российские и Латинские Элоквенции в подаче от него доношение было, и по тому ево доношению велено ево Тредиаковского экзаминовать и по экзаминации в канцелярию ответствовать, а в ответ от Профессоров написано: профессия де Элоквенции Латинской поручена профессору Штелину, а профессия Элоквенции на Российском языке блаженные и вечно достойные памяти от Его Императорского Величества Государя Императора Петра Великого неучреждена, и для того де напрасное старание будет о получении при здешней Академии такого профессорского места, а при той Академии ныне находится действительно Элоквенции Профессор Штелин, с получением годового жалованья по шестисот по шестидесяти рублев. [30]
4.	№ 4.
При оной же Академии бывшей Ассесором Василей Ададуров по скольку в год жалованья получал, и какие на него исправлением должности были положены?	Бывшей Ассесор, что ныне Советник Василей Ададуров при Академии Наук токмо был Адъюнктом и получал годового жалованья по четыреста по шестидесяти рублев. И исправлял всякие положенные на него от Академии дела, а будучи Ассесором в Геродмейстерской канторе, по скольку жалованья получал, о том в Академии неизвестно.
5.	№ 5.
Профессоров Астрономии ныне при той Академии сколко имеется на лицо, и какое жалованье получают?	Профессоров Астрономии ныне при той Академии двое: Делиль, Винцгейм, а третий был той же Астрономии Генеиус, который в прошлом 1744 году, по имянному Ее Императорского Величества указу отпущен в свое отечество; жалованья получают: Делиль по тысяче по восми сот, Винцгейм по восьми сот по шестидесяти рублев в год.

Подлинную подписал секретарь Сергей Волчков.

Февраля 14 дня

1745 году. [31]

* * *

ЭКСТРАКТ.

В Правительствующем Сенате поданным доношением Академии Наук Секретарь Василей Кирилов сын Тредиаковский объявляет: В прошлом де 1743 году Маия 2 дня поданным в канцелярию Академии Наук доношением предложил он, что обучался языкам, также свободным наукам, а наконец философическим и математическим знаниям, употребил на то 18 лет, сперва в отечестве ево Астрахани — у Римских монахов, потом оставя то свое отечество, родителей, дом и всех сродников, чрез краткое токмо время в Москве в Славенолатинском училище, напоследок в Парижском Университете, куда он прибыл своею охотою, не бывши послан ни от кого и следовательно с крайним претерпением бедности, и туда дошел он пеш из самого Антверпена. (Как то известно Обер-Сталмейстеру Сенатору и обоих Российских орденов кавалеру Князю Александру Борисовичю Куракину). Всеж то для снискания наук и с таким намерением, чтоб он мог потом принести отечеству своему [32] некоторую пользу; и по возвращении своем в Россию уведомился он о родителях своих, несколких кровных и почитай о всех сродниках, что они волею Божиею от язвы померли, а отеческое ево наследие за небытностию ево тамо, как движимое, так и недвижимое все по рукам растащено, и следовательно увидел он себя тогда еще больше бедным, для того что, лишившись родителей своих, лишился не токмо надлежащего пропитания, но и дневные пищи, и не имея куда приклонится, стал быть совершенно безнадежен.
И в 733 году по указу блаженные памяти Государыни Императрицы Анны Иофнновны определен он в Академию Наук, от бывшего тогда в ней Президента Барона Карла Фон Кейзерлинга с достоинством академического Секретаря и с получением окладного жалованья 360 рублев на год, к следующей должности: 1) чтоб ему, по возможности, стараться о чистом слоге на Российском языке как простым, так и стихотворным сочинением; 2) чтоб давать при Академии лекции, ежели то от него потребуется; 3) чтоб трудится совокупно с другими над Лексиконом; 4) чтоб переводить [33] с Латинского и Французского на Российской все, что ему дано ни будет.— Исполняя оную назначенную ему должность во всем вышепомянутом от того времени, ревностно он трудился и многие опыты несколькие ево к тому способности уже подал, как простым, так и стихотворным сочинением, а Российское стихотворение и новым изобретением, по званию Академика, первый в правильнейший порядок привел и правила печатные издал, которые уже подали причину искусным людям о совершенстве науки сея старатся, о чем прежде его никто и не мыслил, довольствуяся токмо весьма неправильным старинным способом; чтож до переводу, не щитая бесчисленных небольших дел, как с Латинского и Французского на Российской, так и с Российского, сверх должности ево, на оба помянутые языка, буде не больше, то не меньше прочих всех при Академии в том он трудился и труждается по ныне, ибо перевел он с Французского великую книгу, названную Родословною Историею о Татарах, которая для своих примечаний весьма достойна света; перевел также с Французского великую книгу графа Марсильли, [34] Военное состояние Оттоманской империи, которая уже напечатана; перевел же он с Французскогож и Древния история чрез Ролена (состоящия в 13 великих томах, которых пользу и красоту довольно и достойно выхвалить и не ему не можно) совершенно три тома, а два еще с Божиею помощию почитай уже ко окончанию приведены и уповает скоро их отдать в Академию; перевел и еще небольшую книгу, именем Истинная Политика, и напечатал ее своим иждивением, положив на то едва не целый год своего жалованья, а те токмо для пользы Российских читателей; напоследок перевел он ныне недавно с Латинского уже небольшую ж книгу, именем — Речи краткие и силные, и поднес ее Его Императорскому Высочеству Благоверному Великому Князю Петру Феодоровичу, которые чорную по приказу отдал он в канцелярию Академии Наук Генваря 19 дня 1844 году. При оной валовой академической работе трудился он в бывшем, при главном Командире Бароне Фон-Корфе, Российском собрании, приходя с прочими трижды в неделю, над Целлариевым Лексиконом и над прочими работами приличными тому собранию, [35] также он токмо один переводил все италианских комедий и все бывшие тогда интермедии, да одну всю италианскую первую оперу, под именем Сила любви и ненависти, которые все напечатаны. Не упоминает он Похвального Слова в 1733 годе, речи к членам Российского собрания в 735 годе, од в разных годах егож сочинения, также многих и переводных, с Юнкеровых и Штелиновых, над чем всем много он пролил пота. Одно токмо воспоминает, что он был, по имянному Ее Императорского Величества указу, и при полномочном Французском министре Марки Делашетарди в Москве в 1742 годе.	Поданною в Правительствующий Сенат из Академии Наук ведомостью показано, что оной Тредиаковский определен в академическую службу в 1733 году Октября 14 дня бывшим при Академии Наук Президентом Бароном Кейзерлингом в достоинстве Секретаря, с получением годового жалованья по 360 рублев, к следующим должностям: 1) чтоб ему по возможности стараться о чистом слоге Российского языка как простым словом, так и стихами; 2) давать лекции, ежели то от него [33] потребуется; 3) трудитца совокупно з другими над Лексиконом; 4) окончать Грамматику, которую он начал делать, также и переводить с Французского и Латинского на Российской язык все, что ему дано будет; оные должности он Тредиаковский сколько возможно исправлял и в Русской конференции для произведения в совершенство Российского языка трудился з другими равно. Книг сочинения ево напечатано: Панегирик, Речь к членам Российского собрания, Ода о здаче города Гданска, Новой и краткой способ стихотворства, да переведенных печатных: Военное состояние Оттоманской Империи, Истинная Политика, проэкт о мерении земли, Италианская Опера, да он же перевел Роленова издания — Древния Истории три книги, Родословную Историю о Татарах, речи краткия и сильныя, токмо оные книги до ныне непечатаны. А по справке в Сенате: сего 1745 году Февраля 14 дня пред собрание Правительствующего Сената впущен был Академии Наук [34] Советник Шумахер и предлагал при доношении вышеозначенные переведенные Секретарем Тредиаковским три части книги Древней Роленовой Истории, и требовал, чтоб те книги позволено было при Академии напечатать, и оное доношение отдано ему обратно, с таким Правительствующего Сената приказанием, чтоб в том доношении написано было, что те переводы Академиею свидетельствованыль и ненаходитцаль чего по силе указов к поправлению, но точию оного доношения в Сенат ис той Академии еще не подано и по ныне.
И для вышеписанных долговремянного ево учения, употребленнаго к тому странного способа, и великие охоты, и претерпения бедностей, и для лишения родителей и всего родительского за науками, для десятилетныя при Академии службы и показанных при ней вышепомянутых услуг и трудов, и для того, что ныне имея уже жену и содержа бедную сироту сестру свою родную вдову и с малолетным ее сыном, он не может содержатся вышеозначенным своим [36] жалованьем, неимеяж ниоткуда ни прибавки, ни надежды и приходя уже в лета, впал в доги, а следовательно в бедность же и печаль, и для всего того просил он канцелярию Академии Наук, — благоволить сравнить ево жалованье с жалованьем Секретаря Волчкова, которой получает по 560 рублев в год. И оное ево доношение Академия Наук приняв повелела выписать и увидела, что ей самую сущую правду донес, кроме того, что он ей доносил об охоте ево к наукам, о претерпении для них бедностей и прочего до родителей ево касающегося, для того что оному в той канцелярии явствовать не почему, хотя и оное все есть самая истиная правда. Однако не захотела учинить ему сравнения, просимаго от него так просто, чтоб он еще какой должности на себя не принял.	Поданною ж из Академии ведомостью показано, что оной Академии Наук Секретарь Сергей Волчков в тое Академию определен в 1736 году по докладу Академии и по резолюции прежде бывшего кабинета, и жалованье определено ему Волчкову от бывшего в Академии Президента Барона Фон-Корфа по 560 рублев на год, а от бывшего же Академии Президента Тайного Советника Фон-Бреверна [36] определен он Волчков по прошению ево в канцелярию на место бывшего Секретаря Медера в Ноябре месяце 1740 году, с тем же жалованьем, а оного Тредиаковского доношение от 2 Маия 1743 году о сравнении ево Тредиаковского с равным ево в чине в подаче было, а резолюции по оному не учинено.
И увидев он той Академии намерение, паки просил ее доношением Августа 18 дня 1743 года, в такой силе, чтоб благоволила постараться о произведении ево в Профессоры Элоквенции как Латинския, так и Российския, и жалованья, каково получают Процессоры Элоквенции при Академии, и обещался он при профессорской должности [37] отправлять еще по прежнему и переводы книг, понеже в них великая нужда России, и по принятии оного ево доношения Академии Наук, Октября 10 дня тогож 1743 году сообщила Профессорам, дабы они ево освидетельствовали, по их должности, в способности к Элоквенции; но Профессоры вместо того чтоб принять ево на свой экзамен, а потом удостоить или показать ево к тому неспособность, тогож Октября 17 дня отсутствовали в канцелярию чрез профессора Винцгейма писменно, следующее: понеже де при Академии Наук профессия Элоквенции Латинской поручена Профессору Штелину, а профессия де Элоквенции на Российском языке, блаженныя и вечно славы достойныя памяти от Государя Императора Петра Великого не учреждена, и для того де напрасно старание будет о получении при здешней Академии такова профессорского места.	Онаго Августа 18 числа о произведении ево Тредиаковского в Профессоры Российския и Латинския Элоквенции в подаче от него доношение было, и по оному ево доношению велено ево Тредиаковского экзаминовать и по экзаминации в канцелярию ответствовать, а в ответ от Профессоров [37] написано: профессия де Элоквенции Латинской поручена Профессору Штелину, а профессия Элоквенции на Российском языке блаженныя и вечно достойныя памяти от Его Императорского Величества Государя Императора Петра Великого, не учреждена, и для того де напрасное старание будет о получении при здешней Академии такого профессорского места, а при той Академии ныне находится действительный Элоквенции Профессор Штелин с получением годового жалованья по 660 рублев.
И видя загражденный ему путь к профессорству вышеписанною их отговоркою, прибег он к мужам весьма больше почтенным, а искусным равно в Элоквенции Латинской, но в Российской совершеннейшим, то есть к членам Святейшего Правительствующего Синода, и просил их, [38] дабы они ево освидетельствовали, в такой силе: имеет ли он несколько достатка в Элоквенции как Латинской, так и Российской, по которому ево прошение оные Святейшего Синода Члены как искуснейшие особы в обеих помянутых Элоквенциях, ево в том чрез надлежащее время свидетельствовали и нашли не несколько, но довольно искусна в обеих помянутых Элоквенциях, и в уверение оного дали ему за своими руками аттестата, с которого при оном доношении приложена точная копия. И по получении означенного аттестата сообщил оной при доношении в канцелярию Академии Наук Ноября 22 дня 1743 года, которым еще просил, дабы благоволено было прописать все причины, изъясненные в первых ево доношениях, для которых он просил быть Профессором, также оклада получаемого от Профессоров Элоквенции, и подать о нем удостоение со мнением в Правительствующий Сенат,— и буде он ныне получа толь твердое и важное от членов Святейшего Правительствующего Синода засвидетельствование, признавает себя способным к исправлению должности Профессора, хотя Латинские, хотя [39] Российские Элоквенции, а профессорскую отговорку отразил во оном доношении целым пунктом, следующего содержания: 1) хотя и есть Профессор Элоквенции Латинской, однако надлежит ему быть токмо по то время, пока нет к тому способного человека из Российских, ибо сия Академия учреждена в пользу Российских людей, как-то явствует в прожекте Петра Великого и в указе от Академии Наук, состоявшемся 725 года Декабря 21 дня; 2) так могут быть два Профессора Элоквенции, как теперь действительно находятца три профессора Астрономии, а два Профессора Элоквенции еще могут быть правильнее, нежели три Профессора Астрономии, ибо к Элоквенции несколькие положены в прожекте Члены, а к Астрономии токмо точно один; 3) хотя и не положена профессия Российския Элоквенции — да неположена ж и Латинская, но токмо положена просто Элоквенция, которая не привязана к одному Латинскому языку, для того что может состоять на всяко, положено токмо, чтоб каждому Профессору курс своея науки издавать на Латинском языке; 4) ежели бы Элоквенция здесь привязана была к одному токмо Латинскому, то бы все Профессоры [40] Элоквенции, обретавшияся здесь, и ныне обретающийся Профессор Штелин, не издавали своих сочинений стихами и прозою на Немецком, которого Элоквенция также не положена в прожекте, как и Российского; 5) следовательно Российская Элоквенция в здешней Академии еще больше имеет права Немецкой, для наичастейшего и общего во всей России употребления, и то больше, что сия Академия учреждена в пользу Россиянам; 6) профессорская должность не в том состоит, чтоб не допускать до профессорския степени Российского человека, на которой он может стоять с честию и пользою, но чтоб токмо освидетельствовать: — достоин ли претендент того, чего требует? ибо им должно токмо видеть пробу искуства просителева, которой наследовать им имеет право по силе прожекта; 7) для того что Профессоры охотно принимали в 1733 годе на свой зкзамен переводчика Горлицкого, который также просил быть Профессором, а места профессорские все были заняты ж — чужестранными, но он сам к ним не пошел, отговариваяся Парижским свидетельством. То видно, что ево Тредиаковского для того не приняли, [41] что он к ним с радостию сам шел на экзамен, хотя и он также имеет Парижское свидетельство, ибо ведают они, что им ево не удостоить и трудно и стыдно,— однако надобно было заградить путь Российскому человеку как-нибудь, так что кто к ним не идет — того принимают, а кто идет — того всячески не хотят. 8) Оной профессорской ответ в канцелярию к непринятию ево Тредиаковского на экзамен несколько кажется и не в честь толь ученым и благоразумным людем, для того, что он не к делу и некстати, ибо не требовала от них запросом канцелярия Академии Наук, что есть ли профессор Элоквенции Латинской и положена ли профессия Российской Элоквенции в прожекте, ведая о том извесно? но токмо просила их, чтоб освидетельствовать ево в искустве Элоквенции. В такой силе было последнее ево помянутое доношение в канцелярию Императорской Академии Наук от 22 Ноября 1743 года, а по силе прозбы содержащейся во оном доношении помянутая канцелярия Академии Наук готовила уже доношение со мненисм в Правительствующий Сенат, — но между тем, по имянному Ея [42] Императорского Величества указу Советник Нартов отрешен от помянутыя канцелярии, а определен по прежнему Советником Шумахер, которого он многократно просил словесно о произведении ево прозбы в дело, и оной Советник многократнож ево о том и благосклонно обнадеживал, а иногда говорил ему, советуя, чтоб он Тредиаковский и не просил в Процессоры, ибо имеет он Шумахер намерение выпросить ему хорошей ранг и довольное жалованье, а быть бы ему токмо при старом деле, для того что де России больше в том деле нужды и пользы, нежели хотя бы он был и Профессор, однако напоследок объявил ему Тредиаковскому Генваря 19 дня 741 года, что он ныне не имеет ни времени, ни свободности, и для того, буде желает, то бы он Тредиаковский просил сам Правительствующий Сенат.	В данном оному Секретарю Тредиаковскому в 743 году Ноября 4 дня от Членов Святейшего Синода Преосвященного Амвросия Архиепископа Новгородского, Кирилла Архимандрита Троицкого, Платона Архимандрита рождественского, [38] Симона Архимандрита Ипацкого, что ныне Епископ Костромский и Галицкий, аттестате, с которого при оном доношении приложена копия, написано, что они, склоняся на прозбу Императорския Академии Наук Секретаря Василья Тредиаковского, предложенные сочинения ево виды как Российским, так и Латинским языком, разсмотре лии оным аттестатом свидетельствуют, что оные его сочинения виды по точным правилам Элоквенции произведены, что чистыми и избранными словами украшены и что по всему тому явно есть, яко он не несколько, но толико произшел в Элоквенции, си-есть в красноречии Российском и Латинском, что праведно надлежащее в том искуство приписатися ему долженствует.
Того ради получа от него Шумахера такое позволение, он Тредиаковский Правительствующий Сенат всепокорнейше просит, чтоб соблаговолено бы то к нему бедному долголетно учившемуся для отечественныя пользы, всего отеческаго лишившемуся для того же, трудившемуся чрез 10 лет в Академии с пользою и ныне [43] трудящемуся прилежно, при том не имеющему ни какие другия надежды как к препитанию, так и к произведению, а приходящему уже в совершенныя лета, показать высокую и благорассмотрительную милость, то есть повелено было ему быть или Профессором как Латинския, так и Российския Элоквенции с получением такова оклада, каков обыкновенно по ныне Профессоры Элоквенции получали и получают, или буде сие за благо не рассудитца, пожаловать бы ево в Асессоры в Академию Наук, а оклад определить шестисотной в год, для того что он при асессорской должности обещается еще исправлять должности Академику приличныя и касающияся до переводов и Элоквенции Российской, как то сие уже и учинено бывшему Адьюнкту при Академии, а ныне Асессору Василью Ададурову, или ежели и сие не будет угодно, дать бы ему майорской ранг, как-то дан он Государственныя Иностранные Коллегии Секретарям при переводах обретающимся, но оклад пожаловать Профессора Элоквенции и быть бы токмо при прежних должностях, которые все касаются до Элоквенции же Российской и до переводов, для того что в сем состоит [44] великая нужда и почитай не нужняе ли еще должности Профессора Элоквенции, а каков в сем труд, то известно тем, которые в том искусились потрудится. А по справке в Сенате в проэкте о Академии Наук за подписанием блаженныя и вечной славы достойныя памяти Государя Императора Петра Великого 724 года Генваря 22 дня между протчаго в пораграфах написано, а имянно:	Ведомостью из Академии Наук показано: бывшей де Асессор, что ныне Советник Василей Ададуров при оной Академии токмо был Адъюнктом и получал годового жалованья по 460 рублев и исправлял всякия положенныя на него от Академии дела; а будучи [43] Асессором в Герольдмейстерской конторе по скольку жалованья получал, о том в Академии не известно; а Профессоров Астрономии ныне при Академии двое — Делиль, Винцгейм, а третий был той же Астрономии Генеиус, который в прошлом 1744 году по имянному Ея Императорского Величества указу отпущен в свое отечество, жалованья получают Делиль по 1800, Винцгейм по 860 рублев на год.

В 3: к первому классу четырех персон надобно: первой надлежит упражняться матезии сублимиоры, яко Арифметикою, Алгеброю и Геометриею и протчими частми теоретическими.

Второй тщание иметь к Астраномии, Географии, Навигации.

Третей и четвертой о Механике.

Третей класс состоял бы ис тех членов, которые в гуманиорах и протчем упряжняютца, и сие свободно бы трем персонам отправлять: 1) Элоквенцию и студиум антиквитатис обучала; 2) Гисториго древную и нынешную, а 3) Право натуры и публичное купно с Политикою и Этикою (и нравоучением.)

В 6-м: каждый Академикус обязан систему или курс в науке своей в пользу учащихся младых людей изготовить, а потом оные имеют на Императорском изждивении на Латинском языке печатаны быть.

И понеже Российскому народу не токмо в великую пользу, но и в славу служить будет, когда такия книги на Российском языке печатаны будут, того ради надлежит при каждом классе академическом одного переводчика и при Секретаре одногож, и тако во всех 4 классах, определить.

В 16-м: а чтоб от сих обучениев (?) иметь к тому требуются угодные люди, которые гуманиора отчасти знают,— и [45] некоторое малое искусство Филозофии и Математики имеют, того ради весма нужно, дабы каждому Академику один или два человека из молодых студентов даны были и довольным жалованьем снабдены, которые со всем прилежанием обучатца и Академикам вепомогать имеют, и понеже помянутые младые люди под дирекциею Академиков без своих убытков наукам обучатся и притом (ежели себя хорошо ведут, и некоторые пробы искуства своего объявят) надежду имеют произойти и учителям своим наследовать.

И тако подобает, чтоб оне за такую добродетель благодарствовали, того ради имеют оные тех, которы учится начинают, первым фундаментам наук обучать, дабы и те со временем учениями академическими пользоваться могли, и таким образом можноб без великих убытков намерение нижней школы исполнить.

М против оного 16 параграфа собственно Его Императорского Величества рукою подписано тако: надлежит по два человека еще прибавить, которые из Словенского народа, дабы могли удобнее Русских учить, а каких наук, написать имянно.

В 17-м: аще же Его Императорское Величество ныне, или современем сему собранию такую привилегию пожаловать соизволит, чтоб оне тем, которые в науках произошли, градусы Академиков давать могли, сие бы вельми и возращению ее служило.

И против оного 17 параграфа собственною Егож Императорского Величества рукою подписано тако: позволяется.

А в 724 году Генваря 24 дня по имянному ж Его Императорского Величества указу повелено учинить Академию, в которой бы учились языкам, также протчим наукам и знатным художествам, и переводилиб книги, и тогож Генваря 22 дня Его Величество вышеписанной сочиненной о той Академии проэкт собственною Его Величества рукою подписать изволил. [46]

Да в имянном блаженныя ж и вечно достойные памяти Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны указе, состоявшемся 725 году Декабря 21 дня, напечатано:

Всем известно, какое попечение имел блаженныя и вечно достойныя памяти Его Императорское Величество о обучении народа своего, для чего намерен уставить Академию Наук, о которой и определение в Сенат изволил учинить, и Профессоров и протчих потребных людей для такой Академии еще при жизни своей выписать указал, которые люди уже и прибыли, того ради Ее Императорское Величество, желая в сем деле положенные труды Его Императорского Величества произвести в действо для пользы Государства Российского, оную Академию Наук ныне на основании учиненном от Его Императорского Величества (устроить) и в ней Президента Лейб Медика Лаврентья Блюментроста определить указала, и о том всякаго чина людям ведать и иметь тщание отдавать в разные науки детей своих и свойственников, а каким образом оные ученики будут в той Академии содержаны и каким наукам будут их учить, о том вскоре будет выдан в печать особой регламент.

1745 году Июня 6 дня в журнале Правительствующего Сената записано:

По экстракту учиненному в Сенате по доношению Академии Наук Секретаря Василия Тредиаковского, которым просит о пожаловании ево за показанныя в том доношении, но обучению им наук и в переводе как с Латинскаго и Французскаго на Российской, так и с Российского на оба помянутыя языка, разных книг труды Профессором как Латинския, так и Российския Элоквенции с получением оклада, каков по ныне Профессоры элоквенции получают, или в Асессоры с определением оклада по шести сот рублев в год, или же против Секретарей Колегии Иностранных дел, кои обретаются при переводах маэорским рангом с окладом же Профессора Элоквенции,— приказали: доложить Ея Императорскаго Величества с таким от Правительствующего Сената [47] представлением, что оного Секретаря Тредиаковского за показанные им в обучении наук и в переводе с Латинскаго и Французскаго на Российской и с Российскаго на оба те языка, разных многих книг труды, как о том засвидетельствовано от Академии Наук и по атестату Святейшего Синода Членов, Профессором как Латинския, так и Российския Элоквенции произвест надлежит с получением ему против прочих Профессоров Элоквенции жалованья в год по шести сот по шестидесят рублев; по тому требовать от Ея Имперлторскаго Величества всемилостивейшего указу. Подлинной за подписанием Правительствующего Сената.

1745 года Июля 26 дня в собрании Правительствующего Сената Генерал Фельдмаршал, Кавалер и Сенатор Князь Василий Володимировочь Доглоруков объявил, что вчерашнаго дня, то есть сего Июля 25 числа Ея Императорское Величество всемилостивейше соизволила пожаловать Академии Наук Секретаря Василия Тредиаковскаго да Адъюнкта Михайла Ломоносова в Профессоры, и о том их пожаловании имянной Ея Императорскаго Величества Высочайший указ объявить Правительствующему Сенату указать соизволила ему Господину Генералу Фельдмаршалу да Государственному Канцлеру Сенатору и Кавалеру Графу Алексею Петровичу Бестужеву-Рюмину, Обер-шталмейстеру Сенатору и Кавалеру Князь Александр Борисовичу Куракину, а по справке в Сенате — мнпувшего Июля 6 дня в Правительствующем Сенате по доношению означенного Тредиаковского и по атестату Святейшего Правительствующего Синода членов определено о бытии вышеозначенному Тредиаковскому Профессором как Российския, так и Латинския Элоквенции с получением жалованья в год по 660 руб. доложить Ея Императорскому Величеству, о чем и доклад Правительствующим Сенатом подписан. Да сего Июля 18 дня поданным в Правительствующий Сенат Академия Наук доношением объявила, что вышеписанной Ломоносов да студент Степан Крашенинников били челом о произведении своем, Ломоносов в Профессоры, а Крашенинников в Адъюнкты, и по тому их челобитью требовано от конференции Профессоров о [48] успехах их в науках и о удостоинстве письменного известия, которое де и получено с таким засвидетельствованием, что Ломоносов по искуству своему в науках и по усмотрению Профессоров, бывших в собраний, Профессором Химии, а Крашенинников Адъюнктом Натуральной Истории быть удостоины, и тогож числа в Правительствующем Сенате разсуждено было вышеписанным Ломоносову и Крашенинникову по показанному канцелярии Академии Наук представление и по удостоинству Профессоров быть при той Академии Ломоносову профессором Химии, а Крашенинникову Адъюнктом Натуральной Истории, того ради во исполнение объявленнаго Ея Императорскаго Величества Всемилостивейшего указа Приказали: означенных Тредиаковского и Ломоносова призвав в Сенат и о пожаловании их Профессорами також и студенту Крашенинникову о бытии по показанному представление и удостоинству Адъюнктом Натуральной Истории объявить указ и привесть к присяге, и за повышение их учинить вычет по указу, и о том в канцелярию Академии Наук и в Статс-контору послать указы, а в герольдию дать копию. Подлинной за подписанием Правительствующего Сената.

Текст воспроизведен по изданию: Из дела о Тредьяковском // Москвитянин, № 15. 1853