-

ЧЕРТА ИЗ ЖИЗНИ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИЗАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ

17 апреля 1735 г. императрица Анна приказала арестовать регента цесаревны Елизаветы Петровны Ивана Петрова, а также отобрать все имеющиеся при нем бумаги. При досмотре последних оказалось: «1) тетрадка, писанная скорописью, в осмую долю листа, о пощении в некоторые пятницы и о гадании философском; 2) письмо, писанное полууставом на четверти листа, о возведении на престол российской державы, а кого именно, того именно не изображено; 3) писанное по малороссийски, на четверти ж листа явление, в котором упоминается о принцессе Лавре и прочее, о чем в тех письмах значит именно».

Все эти бумаги были на просмотре известного Феофана Прокоповича, который подал мнение, что о втором письме «допросить, до которого лица то написано, и пением действовано ль, и где и когда», а об отрывке из комедии также спросить: «где же она была, кто сочинял, кто принцесса Лавра, и вся история или фабула откуда вынята?».

В статье о возведении на престол были такие слова: «Ни желание, ни [330] искание, ни помышление, но Бог, владеяй всеми, той возведе тя на престол российские державы: тем сохраняема, тем управляема, тем и покрываема буди во веки...».

Регент Петров показывал: «Обявленное во оном первом пункте написано к прославлению ее императорского величества, а кто-де оное написанное компоновал, того он, Иван, не знает, токмо-де в нынешнем 1735 г., по прошествии тезоименитства ее императорского величества, спустя с неделю, государыня цесаревна говорила ему, Ивану, что на тезоименитство ее императорского величества во дворце певчие пели концерт весьма хороший и речи-де складные. И он-де, Иван, донес ей, государыне цесаревне, что он сходит и посмотрит оного концерта и речей, с чего тот концерт написан у регента иеромонаха Герасима. А потом- де — а сколько спустя не упомнит — был он, Иван, у означенного Герасима в гостях и говорил ему, что концерт их который пели они на тезоименитство ее императорского [331] величества, государыня цесаревна хвалит. И после того попросил он, Иван, оного концерта посмотреть себе. И тот-де Герасим концерта ему не объявил, а сказал, что теперво-де того концерта у него нет; но только-де тогда ж взяв оный Герасим со стола написанное на четверти листа уставом, говорил ему, Ивану, вот-де того концерта речи. И он-де, Иван, прочет с позволения оного Герасима, те написанные речи взял себе, хотя оное объявить государыне цесаревне, что потом ей государыне цесаревне, он, Иван, и объявил. И государыня-де, цесаревна, сказала, что оные речи скомпонованы хорошо. И с того-де времени оное имелось у него, Ивана...». Это показание подтвердил иеромонах Герасим.

Об отрывке из комедии регент Иван Петров говорил: «Оное-де явление выписано из комедии, составленной в Москве, в прошлом 730-м или 731-м г. государыни цесаревны фрейлиною, что ныне за камер-юнкером Петром Шуваловым, Маврою Егорьевою, дочерью Шепелевою ¹, а по чьему приказу ту комедию она сочиняла и в какой силе о принцессе Лавре написано, того он, Иван, подлинно не ведает, токмо-де [332] признавает он, что о принцессе Лавре упомянулось в той комедии во образ богини.

Означенная-де комедия имелась не малая, а именно в той комедии написанные речи говорены были от персон около тридцати, и означенное-де явление было у него, Ивана, одного, как во время той комедии ему, Ивану, придет говорить, то-де по тому явлению он и говаривал. А те-де комедии бывали в домех у государыни цесаревны в Москве в Покровском и в Санктпитербурхе на Смольном дворе, а в других местех нигде не бывали.

Вся оная комедиантская фабула откуда означенною Маврою Шуваловой вынята, того он не знает, а объявленное-де ему, Ивану, от той комедии означенное явление списал он, Иван, своеручно из тетради, написанной о той комедии, и держал оное для памяти себе, как ему во время комедии говорить. Оного-де от него, Ивана, и от других никому объявлено не было; а действие-де было исполняемо при государыне цесаревне им, Иваном, и другими певчими, тако ж и придворными девицами для забавы государыни цесаревны, а посторонних-де, кроме придворных, никого на тех комедиях не бывало...».

9 мая 1735 г. Ушаков объявил указ императрицы: «Регента, певчего Ивана Петрова свободить и при свободе сказать тому Петрову ее императорского величества указ, под страхом смертные казни, о чем он в тайной канцелярии был спрашиван и что в распросе своем показал, чтоб о том ни с кем никогда разговоров не имел и ни под каким видом о том никому не разглашал, також и государыне цесаревне об оном ни о чем отнюдь не сказывал».

Комментарии

1. Известною в последствии статс-дамою. Она с ранних пор была близка к Елизавете Петровне. См. ее письма к цесаревне из Киева в Чтениях Общ. Ист. и Др. 1864, кн. 2. И так обе приятельницы упражнялись в словесности: ибо и про Елизавету Петровну есть известие, что она писала стихи. Пение, пляска, театр, соколиная охота и прекрасные, доселе сохранившиеся здания, свидетельствовали об ее любви к изящному. Отсюда понятно, отчего при ней вышел в люди и прославился Ломоносов, и Русский язык стал освобождаться от варваризмов. Стихи Ломоносова несомненно доходили до ее слуха. П. Б.

Текст воспроизведен по изданию: Черта из жизни императрицы Елизаветы Петровны // Русский архив, № 3. 1865