-

МИНИХОВЫ КОНДИЦИИ С РУССКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ

1721 и 1727 гг.

О гр. Минихе написаны целые книги. Имя его, само по себе не Русское, звучит Русскому уху всеми воспоминаниями кроваво-блестящей эпохи «времен Очаковских и покоренья Крыма», — в самом буквальном и ужасающем смысле этого славного Грибоедовского стиха. При имени Миниха, в воображения читателя, знакомого с Русской историей XVIII века, так и встают тени Анны, кровожадного Бирона, страшного Ушакова, бездушного кн. Трубецкого, хитрого Волынского, блестящего, но ничтожного гр. Левеивольда, низкопоклонного кн. Черкасского, и всей плеяды этих, теперь забытых, значений того времени, среди которых, благодаря и себе и обстоятельствам, рельефно рисуется высокая, сухощавая фигура знаменитого фельдмаршала, грозы Турков и Татар, жесткого себялюбца на верху придворных частей, мудреца и философа в ссылке.

Уроженец одного из бесчисленных уголков Германии, Миних, уже в летах зрелого мужества, приехал в Россию и, действительно полезный Петру, как инженер-гидрограф, сумел казаться необходимым ближайшим преемником Петра, которые, осыпая Миниха громкими титулами и щедрыми даяниями, последовательно делали его то администратором, то полководцем, то наконец первым министром. Но Миних-администратор, Миних - полководец и Миних первый министр — стоят гораздо ниже Миниха-инженера, услужившего России, по крайней мере, Ладожским каналом. Дело в том, что Миних, подобно огромному большинству всех других пришлецов в гостеприимную Русскую землю, не роднился с новым отечеством, искал только материальных выгод, ловил всюду с искусством, действительно немецким, а как человек, к несчастию России, славолюбивый, прикрывал громом побед собственные предприятия, которые, порождаясь придворными интригами, в сущности, бесполезно истощали Русские деньги и обильно поливались Русскою кровью ¹. Прослужив в России целые 20 лет и, осыпанный благодеяниями пяти последовательно сменявшихся Русских правительств, Миних все-таки был и оставался Немцем, даже редко удостаивал подписывать имя свое по-русски и всегда питал намерение удалиться из России.

Эта последняя черта Миниха, общая всем наемникам-авантюристам того времени, выказывается в «кондициях», двукратно заключаемых Минихом с Русским правительством и до сих пор не известных печатно. Первые из этих кондиций относятся в 1721 году, когда Миних, явясь к Петру для «инженерства», не мог, да и не смел бы, выговаривать себе условий, кроме тех, которые действительно требовались его специальностью, а потому и не выходили из пределов приличия. Совсем другое представляют кондиции 1727, когда Миних, уже возгордившись вниманием к нему Петра и Екатерины, увидел возможность попользоваться счастьем с тою бесцеремонностью, которая, например, доходила до того, что Миних, некогда писавший Петру: «по артиллерии не могу служить, не зная ее в подробности, и умея распоряжаться ею только при атаке и обороне крепостей и в сражениях» ², тот же Миних теперь, в 1727 году, выпрашивал себе звание генерал-фельдцейгмейстера [323] с прерогативами, которыми в этом звании пользовался гр. Брюс.

Предлагаемые здесь «кондиции» Миниха, извлечены нами из дел Государственного и Артиллерийского Архивов.

М. Д. Хмыров.

Всеподданнейше вопросы Миниха в 1721 году ³

(Дела Госуд. Арх., Кабин. Петра Великого, Отд. II. № 56. л. 234).

Позволено ли мне, чтоб я сей зимы проект сделал, как фортификации города и цитадели Риги в совершенное оборонительное состояние привесть?

Чтоб при том предуготовления учинены быть могли и предбудущее лето одну полигону у города или у цитадели укрепить и в том пробу моего манера строения сделать.

Чтоб мне к тому строению в материалах, в работниках и в деньгах остановки не было.

Чтоб для подряду и уплаты за материалы и работникам один комиссар определен был и оным деньгам расход держал.

Чтоб ко мне один кондуктор и два человека ординарных инженеров для надзирания у работы определены были. [324]

Такожде несколько миниров, плотников, мастеров свайных, каменщиков и кузнецов определить.

Чтоб мне позволено было одного искусного мастера водяного строения, а особливо которой слюзное дело совершенно знает, из Фрисландии выписать.

Когда мне притом повелело будет проект сделать о укреплении Кроншлота, или какого иного при Балтийском море лежащего места, и мне повелено будет у гой работы быть, чтоб тогда в переездах издержанный деньги, также за квартиры и дрова, заплачены были.

Чтоб для рисунков или оных переписывать, по меньшей мере, за одного или за два человека рисователей, или таких инженеров, которые знают рисовать, (деньги) заплачены.

10.

Чтоб дело, к которому я определен буду, токмо в провинциях при Балтийском море лежащих распространилось.

11.

Чтоб мне позволено было в другом или в третьем году, на несколько месяцев в свои маетности в Германию ехать.

12.

Притом я обещаю нескольких инженеров и молодых офицеров, которые обяжутся из службы его императорского величества не выходить, моему манеру строения обучить [325] и оным в пользу к службе его величества ничего не скрывать, что я знаю.

13.

И когда я в 5 или 6 лет мое искусство довольно в практике показал и его величества инженеров в том обучил, то домашние мои нужды мне не позволяют ныне более как на 5 или на 6 лет обязаться.

14.

Зело потребно, чтоб ко мне добрый переводчик определен был, который бы мог мои письменные проекты из Немецкого языка на Российской переводить, ибо в рисунках причины показать не можно, для чего так, а не инако, надлежит строить.

15.

Чтоб для вспоможения в том строении потребная полная мочь и указы к надлежащим генерал-губернаторам и комендантам даны были.

16.

И понеже я того его императорскому величеству с верностью и ревности) служить истинно себе обязую, того ради уповаю, что его величество, по известной и в свете славной милости, за мою работу и искусство, или поденных денег, или годовой оклад, в равенство тому, что я в иной службе, для ревности к службе его величества, оставил, мне определить и высочайшею своею цесарскою милостью и протекцией меня не оставит.

(Собственноручно): В. С. de Мunnich

В Санкт-Петербурге
в 31 день Октября 1721 году. [326]

II.

Кондиции Миниха в 1727 г. ⁴

(Дела Артил. Арх. Кн. № 79., л. 44-46).

Перевод.

Всепокорнейшие кондиции.

Понеже Её Императорское Величество мне всемилостивейше объявить повелела, что её всемилостивейшее намерение есть меня в службе содержать и притом о всякой милости обнадежить соизволила:

Того ради Её Императорского величества всемилостивейшей воли я себя предаю, отрекаюсь от всякой иной службы и обязуюсь её Императорскому Величеству и Ея Императорской высокой фамилии десять лет, а именно до 1 Января 1737 года верно, честно, по крайней силе и мочи служить во всяких её Императорскому Величеству и Её Высокому Императорскому дому угодных случаях и не щадя тела и живота моего.

И дабы чрез Её Императорского Величества высокую милость я в состояние приведен был те службы, которым от меня требуются, с покойной мыслью и той вящшею пользою отправить, то я, по данному мне всемилостивейшему позволению, чрез сие всепокорные мои кондиции представляю, а именно Её Императорское Величество я униженно прошу: [327]

Что когда в вышеозначенные годы я переживу, чтоб мне позволено было последующие лета старости, в который обычайно мочь убавляется, на волю всевышнего Бога до скончания моей жизни предать и к моему (и) фамилии моей утешению жизнь свою в моем отечестве скончать, однако ж с таким изъяснением, что я с того времени иному какому государю наименее против Её Императорского Величества служить не буду.

Его Императорского Величества всемилостивейшая резолюция.

На 1-е.

По окончании десятилетнего времени, ежели оной господин фон Миних пожелает в свое отечество отъехать, на то Его Императорское Величество всемилостивейше соизволяет, по такому изъяснению, что по отпуске из службы Его Императорского Величества иному какому государю и против Его Императорского Величества в службе ему не быть.

Чтоб мне позволено было моих детей, которые иногда высокою Её Императорского Величества милостью здесь снабжены не будут, в нынешнем 1727 году или ежели Ея Императорского Величества служба в нынешнем году не допустит, в предбудущем 1728 году, самому вывезти и в надежное надзирание отдать, чтоб я в их христианском воспитании впредь уверен и спокоен быть мог [328]

На 2-е.

Его Императорское Величество соизволяет, что когда служба здешняя допустит, тогда на то позволение ему дано будет.

Когда Её Императорского Величества всемилостивейшая воля есть мне чин генерала-фелцейх-мейстера поручить, то приемлю оной в покорнейшем надеянии, что оной знатный чин без умаления власти и надлежащего преимущества мне дан будет, дабы я оной к высокому Её Императорского Величества интересу толь беспрепятственно отправлять мог.

На 3-е.

Его Императорское Величество жалует его господина фон Миниха в полные генералы и при том соизволяет иметь ему чин над фортификациями всей Российской империи обер-директора, и для того в его команде содержаны быть имеют все инженеры и быть ему под ведением военной коллегии.

Чтоб мне к сему чину надлежащее жалованье и дусёры (douceurs), и иные чести, и различности, как господин граф Брус оные имел и в Её Императорского Величества регламенте и военном штате определено, во всем даны были.

На 4-е.

Жалованье ему давано быть иметь против других генералов-иноземцев. [329]

Чтоб в старшинстве или ранге с того времени, как я честь имел Её Императорскому Величеству служить и пока в Её службе пребуду, я уничтожен не быль.

На 5-е.

Старшинство иметь с того времени, как он в полные генералы от Его Императорского Величества пожалован.

И понеже на Ладоге канальную работу, которая есть важнейшее пред восприятие в Европе, я до сего времени счастливо производил, и я готов и впредь в том попечение иметь; чтоб когда Её Императорское Величество по моим всеподданным представлениям мне помогать всемилостивейше повелит, оная работа к счастливому окончанию приведена была, дабы мне то в награждение дано было, что подрядчикам на канале прежде моего времени, по высокому Его Императорского Величества определена, из сената действительно и дано и обещано, а именно: прибытки с вина, табаку, кабаков и прочее, и по пяти копеек с кубической сажени земли, которая из канала вывезена быть имеет; наградительные, особливо прибыточный деньги, которые по большой мере чрез мое попечение сбережены, с того времени как я управление имел и до того времени, что я оное впредь иметь буду.

На 6-е.

За труд Ладожского канала от Её Императорского Величества [330] блаженной и вечно достойной памяти ему пожаловано пять тысяч рублей, да сверх того по сто рублей на месяц, а ныне по Его Императорского Величества милости дано ему будет в нынешнем 1727 году пять тысяч рублей, в том числе ныне три тысячи, а достальные две тысячи при окончании года.

Доказать могу, что мои маетности в графстве Олден-Бурге в моем отсутствии более разорены, нежели в доброе состояние приведены; и с них за такою дальностью ничего не получаю, а здесь деревень не имею, чтобы я по своему характеру жить мог, и в рассуждение, что я от всякого в иных краях уповаемого счастья отрешился, чтоб мне довольные доходы в Лифляндии всемилостивейше пожалованы были.

Когда до воины и как видится до генерального разрыва в Европе дойдет и мои маетности ленные и алодиальные под Великобританским и Датским самовластным владением у меня отняты будут, чтоб Её Императорское Величество оные мне гарантировать или эквивалентом наградить всемилостивейше соизволила.

На 7-й и 8-й.

Покаместъ оной господин генерал в службе Его Императорского Величества будет, до того времени дано ему будет во владение в Лифляндии или Эстляндии маетности от пятнадцати до двадцати гаков, а ежели оной господин генерал в [331] службе Его Императорского Величества вечно останется, то оная мыза оставлена быть имеет при нем вечно и наследственно.

Чтоб для лучшего приему тех господ, которые впредь приезжать будут канал смотрети, малой остров на реке Неве при Шлиселбурхе (с которого никаких доходов не имеется) и деревенька Леднова, которая посреди канала лежит и старой дворец в Ладоге на конце канала, пока ту работу я управлять буду, для строения и для житья мне отданы были.

На 9-е.

Малой остров на Неве реке при Шлюшелбурге и деревенька Леднова, которая лежит посреди канала, которой дворец в Ладоге, на конце канала, для строения и для житья ему, покамест оной господин генерал при деле того канала будет, ему отдается.

10.

Я готов к славе и высокому интересу Её Императорского Величества такой проект как город Санкт Петербург от высокой воды в безопасность приведешь быть может, всепокорно подать и помогать оной проект в действо производить, когда Её Императорскому Величеству всемилостивейше угодно будет. Против того от высокой милости прошу, что понеже я в Петербурге без квартиры быть не могу, чтоб пристойная квартира мне дана была или как скоро можно построена и к вечной памяти мне и моим потомкам отдана была. [332]

Её Императорского Величества высокой милости все предав, всемогущего Бога молю, чтоб Он Её Величеству многолетнее благословенное государствование даровать, Ея же высокую Императорскую фамилию бесчисленными скипетрами и коронами на многие века благословить изволил. В Санкт Петербург, 12 Февраля 1727 года.

На 10-й.

Отдать отпиской двор Петра Толстова, которой в Никольской улице.

Подлинная резолюция за подписанием Верховного Тайного Совета присутствующих особ. Мая 23 дня 1727 года.

Комментарии

1. Нам кажется такие выражения не совсем верными даже по отношению к полезности, а сравнительное обозрение тогдашней Европейской истории и еще более учить снисходительности в приговорах. Сличи Р. Архив 1865. стр. 1418-1446 м. Р. Арх. 1856, стр. 171-185.

2. Записка, изданная Минихом пред вступлением в Русскую службу. См. Русск. Вест. 1841. № 1, стр. 134.

3. Резолюции на эти вопросы в делах не сохранилось, и мы не знаем, на все ли последовало согласие.

4. Заготовлены для представления императрице Екатерине I, за кончиною которой утверждались императором Петром II, почему и в самой редакции кондиций смешиваются то Его, то Ея Императорского Величества.

Текст воспроизведен по изданию: Миниховы кондиции с русским правительством 1721 и 1727 годов // Русская старина, № 3. 1867