Архивные документы по башкирскому восстанию 30-х годов XVIII в. опубликованы в сборниках: 1. «Материалы по истории России. Сборник указов и других документов, касающихся управления и устройства Оренбургского края», 1734 год, т. 1, Оренбург, 1900; то же, 1735 и 1736 гг., т. II, Оренбург, 1900. Составитель томов А. И. Добросмыслов; 2. «Материалы по истории Башкирской АССР, ч. 1. Башкирские восстания в XVII и первой половине XVIII вв.», Издательство АН СССР. М.-Л., 1936. Ответственный редактор А. Чулошников. В 1950 г. Институт истории АН СССР, Центральный государственный архив древних актов (ЦГАДА), Башкирский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории имени М. Гафури подготовили к печати «Материалы по истории Башкирской АССР, т. VI. Оренбургская экспедиция и башкирские восстания 30-х годов XVIII в.» Составитель Н. Ф. Демидова ¹. Том содержит большое количество архивных документов, извлеченных из ЦГАДА. Однако предстоит еще большая работа по выявлению и публикации новых документов из других архивохранилищ. Изучение по этой сложной проблеме всей совокупности разнообразных материалов из многих архивов позволит правильно осветить спорные вопросы рассматриваемого восстания, определить его характер и движущие силы в полном соответствии с исторической действительностью и марксистско-ленинским освещением истории крестьянских движений в России в XVII-XVIII вв.

Начало башкирского восстания 30-х годов XVIII в. получило довольно полное отражение в публикуемом ниже документе, выявленном автором этих строк в Центральном государственном военно-историческом архиве (ЦГВИА) в фонде Воинской экспедиции Военной коллегии. Он представляет собой запись рассказа (сказки) башкирского старшины Кыдраса Муллакаева 10 июля 1735 г. в Уфимской провинциальной канцелярии. Кыдрас Муллакаев, феодал Кара-Табынской волости Сибирской дороги, жил в Минской волости Ногайской дороги. Он еще в 20-х годах XVIII в. верной службой завоевал доверие царской администрации, побывал в Москве и Санкт-Петербурге. Когда в ноябре 1734 г. в Уфу прибыла Экспедиция (названная позже Оренбургской) во главе с Иваном Кирилловичем Кирилловым, Муллакаев содействовал выполнению ее задач.

Около 20-21 июня 1735 г. вместе с другими верными башкирскими старшинами Муллакаев отправился вслед за Экспедицией в поход на устье р. Орь, надеясь догнать и присоединиться к ней. Но в конце июня в пути следования Кыдрас Муллакаев и его спутники были взяты в плен повстанцами Ногайской дороги, шедшими за Экспедицией Кириллова с целью внезапно напасть и разгромить ее. Повстанцы отобрали у Муллакаева все, что он взял с собой в поход (3 телеги с продуктами, 4 лошади, одежду, оружие); после сражения с ротами Вологодского полка отпустили его под честное слово [344] больше не помогать властям и не передавать вести в Уфу. Но Муллакаев не сдержал слово. Он поехал в Уфу и рассказал властям обо всем, что увидел и узнал о повстанцах, находясь в их лагере.

Этот рассказ содержит ценные сведения о разделении башкирских феодалов на сторонников и противников правительственных мероприятий, в частности – Экспедиции. Действия царского правительства поддерживали тархан Бурзянской волости Ногайской дороги Алдар Исянгилдин, тархан Кара-Табынской волости Сибирской дороги Таймас Шаимов, феодалы Мряс Юлумбетов, Кыдрас Муллакаев, Токчура Алмяков, Муса Кошколтаев, Аскар Курманаев и т.д. Другая часть феодалов выступила против Экспедиции. Из рассказа выясняется, что внутренняя борьба среди башкир носила довольно острый характер, повстанцы приняли решение расправиться с феодалами, поддерживающими Оренбургскую экспедицию. Они заявили Кыдрасу Муллакаеву сразу после его поимки, «что де и тебя, також и показанного башкирца Мусу, убьют досмерти и имеется де у них на зборе приговор, чтоб убить до смерти Бурзянской волости башкирцев Алдара бая Исекеева да Шиму батыря, да Сибирской дороги Каратабынской волости башкирца Таймаса батыря Шеимова, да Минской волости Аиткула». Подобные материалы, помимо упомянутых конкретных фактов, имеют более широкое значение и свидетельствуют о том, что восстание с самого начала было направлено не только против царских властей, но и части башкирских феодалов.

Совершенно новыми являются сведения о составе участников восстания, их предводителях, организационной структуре отряда башкир Ногайской дороги, первым напавшего на роты Вологодского полка. Характеризуя 3-тысячный отряд повстанцев, Кыдрас Муллакаев сообщил, что он состоит из жителей Юрматынской, Бурзянской, Телтим-Юрматынской, Тамьянской, Гирей-Кипчакской и Чанким-Кипчакской волостей Ногайской дороги. В числе главных его предводителей, кроме Кильмяка Нурушева, названы Рысай Игимбетев из Бурзянской волости и Суяргул Черемшаков из Юрматынской волости. Чрезвычайно любопытно, что отряд подразделялся на сотни во главе с есаулами. Последние строго следили за своими сотнями, стремясь обеспечить дисциплину среди повстанцев. Каждый из отрядов (сотен) имел свое знамя. Большое значение придавалось разведке. Все это свидетельствует о некоторой организованности повстанцев.

Не менее важны страницы документа, посвященные характеристике сражений восставших башкир с ротами Вологодского полка. Оставаясь незамеченными, повстанцы в течение нескольких дней вели наблюдение за продвижением упомянутых рот и напали на них в выгодной для себя местности. Видно стремление восставших расчленить роты и разгромить их по частям. Надо также отметить предусмотрительность восставших, которые, сражаясь с ротами Вологодского полка, учли возможности помощи им со стороны главных сил Экспедиции и выставили караулы для наблюдения. Подробно описаны бои повстанцев 1-6 июля с ротами Вологодского полка и отрядом, выделенным И. К. Кирилловым для помощи, указаны потери с той и другой стороны. Все эти данные существенно дополняют и расширяют наши представления о том, как протекали сражения в целом, о действиях повстанцев, в особенности по сравнению с ранее известными фактами, почерпнутыми, главным образом, из донесений И. К. Кириллова. Заслуживает внимания содержащийся в документе факт об участии отряда Акая Кусюмова, состоявшего из жителей Казанской и Ногайской дорог, в заключительном сражении с правительственным отрядом 9 июля. Правда, в нем говорится лишь о появлении повстанцев Акая после того, как роты Вологодского полка соединились с посланным от Кириллова отрядом. Но в сочетании с показаниями Кильмяка и Акая, данными ими на допросах в феврале 1737 г. ², сообщение Кыдраса Муллакаева подтверждает участие повстанцев из отряда Акая в сражениях.

Интересны также страницы, где перечисляются потери Экспедиции и автора сказки; они конкретизируют и дополняют наши представления о быте и материальной культуре того времени.

И. Г. Акманов (Уфа) [345]

10 июля 1735 г.

1735 году июля 10 дня явились в Уфимской правинциальной канцелярии Уфинского уезду башкирцы Ногайской дороги Минской волости Муса Кошкалтаев ³, Сибирской дороги Каратабынской волости Кадряс Муллакаев ⁴ и словесно доносили порознь…

Кадряс Муллакаев сказал: ныне де тому дней з 20 поехал было он, Кадряс, с кощеем ⁵ своим башкирцом Деваем Якшигилдеевым, Ногайской дороги Минской волости з башкирцом Мрясем Елумбетевым, да при нем был один кощей, да Чюбиминской волости з башкирцом Аскаром Курманаевым, да его Аскаровым кощеем, да з братом своим Ильясом да Утекеем в поход к Орь реке к статцкому советнику господину Кирилову. И ныне де тому дней с 15, будучи они на речке Тереклы ⁶, поутру напали на них, воинским обычаем вооружась, Ногайской дороги Ерматынской волости башкирцы Сюяргулов сын, а как его зовут, не знает, да Айса Изекеев, да Имангул Тургунов сын, да Аиткул, Иманай батыря сын, с товарыши, человек с 40, и, напав на них, ево, Кадряся, поймали и связали. И говорили, что де ты вор, и взяли у него три телеги, в которых телегах было запасу: мука, крупы, крут, мяса сушеное пять пуд, шуба волчья, да красной кафтан крамазинный ⁷, да шапка вершек крамазинный же, околыш лисицы черной, да шуба мерлушистая, пакрыта китайкою, да двои сапаги. Да сверх телег, взяли у него лук ядринской с сайдаком, насеченным по железу серебром, да епанчю суконную красную, да четыре лошеди збруей со всей, да денег 33 рубли, копье, да дарагильный кушак, да четыре аршина сукна крамазинного, за которое сукно в Москве дано 10 рублев. А взяли у него оное и повезли ево, Кадряся, на воровской збор ⁸ к башкирцов Келмяку абызу ⁹ с товарищи и с показанным башкирцом Мрясем, токмо де оного Мряса оные башкирцы вели несвязанного. А других товарышей ево, Кадрясевых, которые с ним ехали вместе в поход, бив и ограбя, отпустили пеших, которые пошли домой. И по привозе ево, Кадряся, со оным Мрясем оные башкирцы на воровской збор ко оным башкирцом Килмяку абызу, у которых был збор на усть речки Терекли. В которым собрании были главные показанной Килмяк абыз, да Бурзянской волости Рысайбай, да Ерматынской волости Сюяргул да Бепеня, да Телтим-Ерматынской волости башкирцы Пуюк, да Тамянской волости Сапар Сююрюв да Сеит Карабалыков, да Гирей-Кипчацкой волости Усейн Утекеев да Шугур-батыр, да Чанким-Кипчацкой волости Шал-батыр [346] Чангырчин да Тюмей, Кашка Салтанов ¹⁰ и других многих башкирцов в трех тысещах. Ис которого собрания выбраны у них, башкирцов, в есаулы на каждую сотню по человеку и осматривают оной воровской збор повсядневно и по осмотру, репортуют повсядневно показанным ворам Келмяку абызу, да Рысаю, да Суяргулу, что воровское собранное их войско в целости. И у всякого есаула имеетца разные воровские знамена. И по привозе де ево, Кадряся, отдали в кош к оному Келмяку, и в том кошу был он, Кадряс, связан, Атрикколу в кош привезя, отдали, того де он не знает. И пришли ко оному Келмяку в кош есаулы башкирцы, а которых волостей и деревень и кто имена, – не знает. И оным Келмяку и Рысаю, и Сюяргулу сказывали, что де они поимали показанного башкирца Мусу Кошкалтаева, связали одного и привезли де в кош к башкирцу Сапару, да при поимке де убили руских людей Дмитрея Полозова ¹¹ да товарыща ево, а как ево зовут и чей прозванием, не сказывали. У которого де Полозова взяли денег 25 рублев да две лошеди со всей збруей, да кафтан василковый, да полукафтанье китайчетое, да 5 пакетов печатми, которые де пакеты они бросили, а куды, не сказали. Да и ему, Кадрясу, говорили: что де и тебя, також и показанного башкирца убьют до смерти и имеетця де у них на зборе приговор, чтоб убить до смерти Бурзенской волости башкирцов Алдара бая Исекеева да Шиму-батыря, да Сибирской дороги Каратабынской волости башкирца Таймаса-батыря Шеимова, да Минской волости Аиткула ¹². Да в то же де число оные башкирцы говорили, что едут драгуны ¹³ да стацкого советника, господина Кирилова и тех же де драгун станут они рубить. И ему, Кадрясю, оные башкирцы сказывали, что ты, Кадряс с товарыщи, руских людей в их жилища водите. И из оных де трех тысещ оные башкирцы, розшибясь натрое, поехали ко оным драгунам. И не доехав оных драгун, увидя их, что они стаковались местом для ночевания подле озера, а как называется, не знает, в колках, увидя, оные башкирцы остановились. И Килмяк мулла и Рысай, и Сюяргул между собою говорили, что де при вечеру на оных драгун они напустятся, а напустят де они поутру в логу, которой де впереди. И, отъехав от оных драгун, оные башкирцы ночевали в верстах пяти, и, поутру встав, оные башкирцы под оных драгун подъехали и стояли тайно в колках. И когда драгуны, встав, пошли, то оные башкирцы на оных драгун напустились в середину. Которые драгуны от нападения их башкирского розшиблись надвоя: одна половина осталась в степи, а другая в колке. И в нападении оных драгун убили 27 человек и взяли у них 41 лошадь с седлами, и с муштуками, и с пистолетами, и с фузеями. Да с них же взяли кафтаны с камзолами, шляпы, сапаги, а коликое число, того де он, Кадряс, – не знает. Да из других де русских побитых многих не взяли одежи и с каких побитых, з драгун ли или с хлопцов ¹⁴ их, того де они, башкирцы, в то число имянно не сказали. Да оныя же [347] башкирцы у оных драгун взяли 5 палаток, в том числе две зеленых, да две каляски, ис которых в одной коляске была женка руская, которую женку они убили. У которой женки в коляске взяли они перину пуховую, наволака китайчетая, да зголовья пуховое, наволока луданное ¹⁵, да две малинких падушек, навалаки слуданные разных цветов, да шубу лисью, пакрыта лавданой, а каких, не усмотрел, да одеяла лисья, покрыта красным сукном, да шпагу, ефес сребреной вызолоченый. Да многое число оные башкирцы у оных драгун взяли женского убору луданного и протчего, да взяли в фурмане порук белой и посуды белой 35 блюд и тарелок, а сребреные ль или оловеные, того он, Кадряс, – не знает, да 15 ложек сребряных, 10 стаканов, дюжену ножей и вилеек, у которых черепья сребряные. И, не разделя де показанных взятых пожитков от оных драгун, оные башкирцы на одну половину оных драгун, которые от другой половины отшиблись в степь, напускались, каторые драгуны в башкирцов стреляли ис пушек, и из ружьев, и ис пушки оные драгуны одного человека застрелили и оторвали голову. Которые башкирцы от оных драгун отъехали в степь, верстах в десяти, а оные драгуны з другой половиной съехались и начевали вместе в показаном колке подле озера. И на другой день, встав, оные башкирцы поутру и с оными драгунами дрались с утра до вечера. Которые драгуны от нападения оных башкирцов шли отводом. Из оных башкирцов оные драгуны убили 7 человек, а из драгун оные башкиры побили 2 человек. И пришли оные драгуны близ Белой реки на станцы и косили траву и возили себе на станцыю для кормления лошадей, а иные башкирцы от оных драгун, отъехав, верстах в 10 начевали. И паутру де, встав, оные башкирцы к оным драгунам поехали. Которые драгуны стояли на станцыя, а оные башкирцы стояли под оными драгунами да полдней. И как де пошел дождь, и оные баширцы между собою говорили, что де на оных драгун они напустят, понеже де в дождь у оных драгун ружье от макраты пораха выстреливать не будет. И потому на оных драгун оные башкирцы напускались. И оные драгуны из башкирцов побили человек з 10, да 15 человек поранили, а из драгун оные башкирцы убили ль или нет, того де он не знает. И, отъехав от оных драгун, оные башкирцы говорили, что де оных драгун и в дождь взять не можно, хотя де и с тритцетью тысечью оных драгун взять нельзя. И отъехали оные башкирцы от драгун верст с 15 и посылали з двести человек для короулу, что де не будет ли от господина статцкого советника Ивана Кириловича ко оным драгунам для выручки какой силы. Усмотрели де оные башкирцы, что от стацкого советника господина Кирилова едут посланные руския казаки, башкирцы, калмыки и мещереки, человек з 200, а разстоянием от оного статцкого советника господина Кирилова на пример верстах в пятнатцети. И, увидя их, оные башкирцы оных посланых и ко оному Келмяку уведомили. Которой Келмяк мулла [348] приехал, кроме оных башкирцов дву сот, которые стояли на карауле со шестью стами, а со оными всего с восьмью стами, и под оных посланных от оного стацкого советника господина Кирилова подъехали близ их. И, будучи розстоянием от них в 3 верстах, оные башкирцы начевали. И, поутру, встав, вооружась, и на оных посланных поехали. А оные посланные руские люди и иноверцы, опасаясь оных башкирцов, поехали были обратно да оного стацкого советника господина Кирилова. Токмо оные посланные, будучи в овраге, стоковались телегами, а лошедей привязали в том авраге к березам. У которых посланных был командир, которые башкирцы называли мазором, при которых был барабан. И со оными башкирцами, Келмяком муллой с восмью стами, дрались пешие, например, чеса с четыре. И в той драке из оных башкирцов оные посланные убили 3 человек, а их оных посланных оные башкирцы кого убили или нет, того де он, Кадряс, не знает. И оные Келмяк с товарыши с восмью стами человеки оных посланных во оном месте осадили. А сам оной Келмяк подал известие на оставшей от него, Келмяка, збор, чтоб все приехали для воевания. Которые башкирцы ко оному Килмяку абызу и приехали. По приезде оных посланных во оном месте вкруг осадили. И бились с ними, например, часа с четыре. И посылали оные башкирцы, Килмяк с товарыши, ко оным посланным ево, Кадряса, для обманства, чтоб де они отдали лошедей, и платья, и оружие, то де они их отпустят. И между собою говорили, как де оные посланные в обманство отдадутся, то де они их оберут, а самих всех убьют до смерти. И он, де, Кадряс, оным башкирцом сказал, что он для обману оных посланных государевых людей не едет, хотя ему, Кодрясу, и голову отсеки, и он же для обманства оных государевых людей не едет. И как де он, Кадряс, для обманства оных посланных не поехал, то де оные башкирцы Килмяк мулла с товарыши для оного же обманства оных посланных посылали показанного башкирца Мусу, которой Муса оным башкирцом сказал, что для обманства оных посланных не едет. Каторые башкирцы оного Мусу связав, хотели посадить в воду ¹⁶ и, убоясь, он, Муса, того и стал оным башкирцом говорить, что де он ко оным посланным поедет и что де им велите вы сказать. И они де Килмяк мулла с товарыши ему, Муса, сказали, что де им скажи, ежели де они хотят быть живы, то б де отдали лошадей, и оружие, и запасы, из себя одежу, то де их они, башкирцы, отпустят. И между собой говорили, как де они дадутся в обманство, то они их оберут и убьют всех до смерти. Которой башкирец Муса ко оным посланным ездил за караулом башкирским. И, не доехав до них малое число, и говорил им, что де ево, Мусу, к ним послал оной Келмяк мулла с товарыши, ежели вы хотите быть живы, то отдайте лошедей, и оружие, и запас, из себя одежу, то де их они, башкирцы, отпустят. И иные посланные от оного стацкого советника господина Кирилова насупротив оных слов [349] оному Мусе осказали, что де они лошедей, и ружья, и с себя одежу, хотя все умрут, не отдадут. И оной Муса, возвратясь, ко оным башкирцам и оные слова им сказали. И против де тех слов оные башкирцы Келмяк с товарыщи, зделав 4 щита ¹⁷, за которыми щитами наставили они, башкирцы, с ружьями 15 человек, да с луками 15 же человек да с копьями 10 человек, а позади щитов было з две тысячи человек. И оные де посланные, увидя у оных башкирцов щиты и вышед человек со ста, и оные щиты розбили. Да притом из оных башкирцов убили 4 человек да 15 человек поранили. И, убоясь того, оные башкирцы от оных посланных руских и иноверцов уехали. И съехались все на степи вместе и между собою говорили, что драгун и оных посланных от стацкого советника господина Кирилова взять никоими мерами невозможно. И, поговоря, разъехались порознь ¹⁸, а ево де, Кадряся, со оным Мусою возили еще день и отпустили домой. А при отпуске говорили им, чтоб отнюдь в город Уфу не ездили, а ежели де в город Уфу поедут, то де они их, Кадряся и Мусу, где съедут, убьют досмерти и домы их раззорят. И они им сказали, что отнюдь они в город Уфу не поедут. А по отпуску от оных башкирцов он, Кадряс, приехал в дом свой сего июля 9 дня 735 году. А по отъезде оных башкирцов показанные посланные от стацкого советника господина Кирилова с вышеписанными драгунами съехались или нет, того де он не знает. И по приезде он, Кадряс, в дом свой сказывал ему, Кадрясу, отец его, Кадрясев, Муллакай Елушев, что ныне тому четвертой день ездил де оной отец ево в степь для сыску скота своего и, будучи в степи у речки Кызылу ¹⁹, съехались онаго отца ево многим воровским собранием башкирцы, а имянно: Ногайской дороги Тамьянской волости Акай Кусюмов ²⁰, да Кипчацкой волости Имангул Иликеев, Заит Кангулов, Ишка Аслаев, да Казанской дороги Кыр-Калнинской волости Наюркей, Тевек, да Арыскул, да Нагайской же дороги Яиксюбинской волости Бекташ да Алакай абыз, да Кыркулинской волости Тляумбет да Кошка Кленчины, Сеюш да Девлекен Сыртланов, да Чюбиминской волости Ишела Кайдалин, да Разсмангул Калин, да Сырыбет да Кашай Кулушевы, да Чюра Кошаев, всего в собрании было оных башкирцов с полторы тысячи, к которым де башкирцом, Акаю с товарыщи, приехал навстречю вышеписанный башкирец Килмяк мулла со 6 человеки, которого отца ево оные башкирцы, поймав, и довезли до побоища драгунского. И съехали де Ерматынской волости башкирцов 3 человек, у кого имяны и чьи дети, того оной отец ево, Кадрясев, не знает. Которые де башкирцы 3 человека сказали оным Акаю и Килмяку, что де показанные драгуны и посланные от стацкого советника господина Кирилова съехались вместе со оным стацким советником господином Кириловым ²¹. И потому де оной Акай с показанным Келмяком муллой стали между собой на словах ссоритца, и Акай Келмяку мулле говорил, чего де ради ты государевых [350] людей убил и он де к тому не пристанет. И потом де оные башкирцы Акай и Келмяк остались на оном побоище драгунском на речке Менеус ²², а отца де ево отпустили домой. Которые башкирцы Акай с товарыши и сами хотели возвратиться в скорости. Который де отец ево, Кодрясев, в дом приехал сего июля 9 дня 735 году, а по отъезде оного отца ево оные башкирцы возвратились или нет, того де оной отец ево не знает. Да оной де Кадряс, убоясь оных башкирцов, переехав, живет в деревне у показанного башкирца Мусы. Да Нагайской дороги Сюнь-Кипчацкой волости башкирец Токчюра мулла ²³, который ездил в поход [с] стацким советником господином Кириловым, которой от оного советника приехал в дом свой сего июля 10 дня, а что у оного советника делаетца, то де оной Токчюра объявит сам имянно, а он де, Кадряс, про то ничего не знает.

И к подлинному извету тамгу свою приложил ²⁴.

Толмачил Петр Жуков.

По его прозьбе Степан Петровский руку приложил.

ЦГВИА, ф. 20, оп. 1/47, д. 61, ч. IV, лл. 9, 11-15. Копия.

Комментарии

1. Рукопись тома хранится в Научном архиве БФАН СССР, ф. 12, дд. 39, 40, 43, 45, 46.

2. Научный архив БФАН СССР, ф. 3, оп. 12, д. 43, л. 838.

3. Муса Кошколтаев – верный башкирский старшина Уршак-Минской волости Ногайской дороги. Во второй половине июня он привез продовольствие и другие необходимые вещи своему родственнику, который в составе экспедиции Кириллова ехал на р. Орь. На обратном пути Кошколтаев попал в руки повстанцев и находился в плену около недели, был очевидцем сражений повстанцев с ротами Вологодского полка. Освободившись из плена, 9 июля приехал в Уфу и рассказал все, что видел. Однако его рассказ, записанный в Уфимской провинциальной канцелярии, опускается как менее полный по сравнению со сведениями Муллакаева (ЦГВИА, ф. 20, оп. 1/47, д. 61, ч. IV, лл. 9-10 об.). К тому же, некоторые их сведения повторяются (лл. 9 об.-10 об., 13 об.-14 об.).

4. Кадряс Муллакаев – Кыдрас Муллакаев.

5. Кощей – здесь: бедный башкир пожилого возраста, в качестве слуги сопровождавший феодала в поход.

6. Тереклы (Тираклы) – левый приток р. Белой; впадает в Белую севернее устья р. Нугуш.

7. Так в тексте.

8. «Воровской збор» – ставка повстанцев. Царские власти и их сторонники называли восставших «ворами».

9. Келмяк абыз – Кильмяк Нурушев, башкир Юрматынской волости Ногайской дороги, один из главных предводителей первого этапа восстания 1735-1740 гг.; Кильмяк был грамотным, поэтому его иногда называли «абызом» или «муллой».

10. Рысай Игимбетев, Суяргул Черемшаков, Бепеня Бабкин, Сафар Сююрев, Сеит Карабалыков, Хусаин Утекаев, Шалбатыр Чангырчин, Дюмей Салтанов, Кашка Салтанов, Шугур-батыр и Пуюк (полностью имена последних установить не удалось) – башкиры Бурзянской, Юрматынской, Телтим-Юрматынской, Тамьянской, Гирей-Кипчакской, Чанким-Кипчакской волостей Ногайской дороги, возглавлявшие отдельные повстанческие отряды.

11. Уфимский отставной казак Дмитрий Полозов, посланный И. К. Кирилловым в Уфу с письмом, был убит восставшими при поимке.

12. Алдар Исянгильдин, Таймас Шаимов, Аиткул и Шима-батыр – башкирские феодалы, поддерживавшие царское правительство в проведении Оренбургской экспедиции.

13. Имеются в виду 5 рот Вологодского драгунского полка, которые шли на соединение с основными силами Экспедиции.

14. Хлопцы – здесь: молодые уфимские дворяне, записанные на оренбургскую службу.

15. Наволока – наволочка, чехол; луда – блестящая наволока; луданный – шелковый.

16. Посадить в воду – утопить.

17. Щит – передвижное сооружение из бревен и досок, укрываясь за которыми осаждающие близко подходили к осажденным с целью навязать рукопашный бой.

18. Повстанцы сняли осаду рот Вологодского полка потому, что на помощь им шел из основной команды Экспедиции второй, более многочисленный отряд.

19. Кызыл – левый приток р. Уршак.

20. Акай Кусюмов – башкирский феодал Тамьянской волости Ногайской дороги, один из главных предводителей первого этапа восстания 1735-1740 гг.

21. Речь идет о соединении второго отряда, посланного Кирилловым, с ротами Вологодского полка.

22. Менеус – левый приток р. Белой.

23. Токчура мулла – верный башкирский феодал, участник Оренбургской экспедиции.

24. Изображен знак тамги.

Текст воспроизведен по изданию: Новый документ о начале башкирского восстания 1735-1740 гг. // Южноуральский археографический сборник, Вып. 2. Уфа. 1976

© текст - Сидоров В. В. 1976
© сетевая версия - Тhietmar. 2011
© OCR - Клинков Е. 2011
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Южноуральский археографический сборник. 1976