(По материалам подворного описания имения П. П. Шафирова в Жерновской волости Каширского уезда в 1716 г.).

Сведения о положении частновладельческого (и особенно помещичьего) крестьянства и о крестьянском хозяйстве в эпоху феодально-крепостнического строя исследователь может добыть как из архивов государственных учреждений, так и из сохранившихся личных помещичьих фондов. Своеобразной вехой в формировании этих двух пластов источников являются первые десятилетия XVIII в. Если до указанного рубежа материалы извлекаются в основном из архивов центральных и местных учреждений, то с начала XVIII в. не только резко возрастает количество помещичьих архивов, но и происходит «обогащение» последних новыми видами источников, содержащих конкретные данные о быте и хозяйстве крепостных крестьян. Стремление землевладельцев к усовершенствованию контрольно-учетных функций вотчинного аппарата обусловило значительные изменения в составе их архивов. Глубокое воздействие на эволюцию и усложнение частного поместно-вотчинного делопроизводства оказали новшества Петра I в области государственного управления ¹.

Проблема изучения крестьянского двора, как хозяйственного комплекса, становится ныне одной из важнейших в аграрной историографии периода феодализма в России, ибо решение многих вопросов аграрного строя упирается в отсутствие конкретных сведений о хозяйстве крепостного крестьянина. Без реальных данных о населенности сельского двора, его обеспеченности живым и мертвым инвентарем, размерах запашки и т. д. невозможно ставить на научную основу выяснение эволюции производительных сил, роста товарности хозяйства, размеров феодальной эксплуатации ².

Для изучения крестьянского хозяйства наибольшую ценность представляют переписи крестьянских дворов. Переписные книги (или росписные списки), изредка встречающиеся в помещичьих архивах XVII в., включают в себя, как правило, лишь сведения о крепостном населении ³. В составе же помещичьих фондов XVIII-XIX вв. исследователь находит так называемые подворные описания, содержащие [170] разнообразные хозяйственные показатели по всем крестьянским дворам данного имения ⁴. На их основе советские историки создали ряд ценных исследований по истории крестьяне. Особое место среди них занимает упомянутая нами книга И. Д. Ковальченко, которому удалось выявить в архивах Москвы и Ленинграда 289 подворных описей и 183 имениям. Благодаря этим изысканиям изучение крестьянского хозяйства периода формирования капиталистического уклада в феодально-крепостнической России продвинулось далеко вперед. В то же время еще более отчетливо выявилась слабая исследованность данной проблемы в предшествующий период.

* * *

Среди бумаг барона П. П. Шафирова, конфискованных в 1723 г., во время его опалы, значится «Книга записная Жерновской волости сел и деревень крестьянским дворам и всяким их пожиткам и что у кого во дворе душ». Она датирована 24 августа 1716 г. ⁵ Описанные в ней крестьянские дворы исследователь вправе сравнивать между собой без особых оговорок, ибо они существовала в совершенно одинакова условиях, как почвенно-климатических, так и социально-экономических. Подворий опись 1716 г. может быть дополнена сведениями о населении, барском хозяйстве и общих размерах повинностей из отписной книги 1723 г. по этому же имению ⁶, а также другими хозяйственными документами вотчинного правления Шафирова.

Данные описи 1716 г. относительно каждого двора разделены нами на следующие рубрики: 1) население двора с указанием возраста; 2) поголовье скота и птицы; 3) рожь сжатая необмолоченная; 4) хмель; 5) пчелы; 6) величина надела-пашни посева) в одном поле и покоса; 7) величина денежного оброка; 8) размер дворового вытного тягла. Как видим, в описании имеются далеко не все сведения по крестьянскому хозяйству. Так, ничего не известно о наемных работниках (поденщиках и батраках), об аренде пашни и покосов, о неземледельческих промыслах и отходе, о натуральном оброке, о барщине и других трудовых повинностях, о государственных логах. Поэтому наше исследование ограничивается выяснением размеров крестьянских хозяйств. Для суждения о типах хозяйств сведений описания недостаточно. Формально эту книгу нельзя считать первой дошедшей до нас подворной описью помещичьего имения. И. Ф. Петровская указала на наличие подобного источника, составленного в 1704 г. по подмосковной (на самом деле костромской) вотчине кн. Щербатовых ⁷. Это описание сельца Перебор и деревни Своячнино Вятского Нагорного стана (11 крестьянских дворов -14 крестьянских семей) ⁸. В нем имеются данные о населении, поголовье скота и норме вытного тягла. Наш источник и по количеству описываемых дворов, и по детальности описания представляет уникальное явление. «Книга записная...» 1716 г. полнее многих хозяйственных описаний, содержащихся в изданные К. В. Сивковым отписных книгах первой четверти XVIII в. В частности, в последних получили слабое отражение величина надела, виды и размеры феодальных повинностей помещичьих крестьян.

В изучаемом имении в 1716 г: насчитывалось (в селах Жерновки и Хатавка и семи деревнях) 189 крестьянских дворов, в которых проживало 816 душ мужского и 778 душ [171] женского пола. Это довольно крупное имение (и по числу крестьян и по земельным угодьям), обеспечивающее петербургского сановника деньгами, хлебом, скотом, птицей, медом, рыбой, фруктами.

К моменту составления подворной описи в 1716 г. крестьяне жерновского имения уже более 30 лет находились под властью помещиков. Дозорная книга 1588/89 гг., переписная книга 40-х годов XVII в. и писцовая книга 70-х годов XVII в. еще описывают Керновский стан (волость) среди дворцовых земель Каширского уезда ⁹. В 1683/84 гг. большая часть волости (119 дворов) была отдана в поместье думному дьяку Украинцеву, меньшая (23 двора) — И. Одинцову ¹⁰. Позже Украинцев владел сей волостью. В 1708 г. выморочная вотчина была пожалована государственному под-канцлеру Шафирову ¹¹.

Судя по «Экономическому и камеральному описанию Каширского уезда» 1770-х годов, крестьяне имения на протяжении XVIII в. продолжали оставаться в разряде помещичьих. Ко времени генерального межевания указанные 2 села с 4 деревнями (трех деревень начала XVIII в. уже не было), расположенные в 22 верстах к западу от Каширы на правом берегу Оки, находились во владении бригадира Михаила, полковника Родиона и майора Андрея Родионовых детей Кошелевых. Отмечено 154 крестьянских двора, 614 душ м. п., 630 душ ж. п. Источник прямо указывает на земледельческий характер крестьянского хозяйства: «крестьяня... промышляют хлебопашеством почему они и радетельны», хотя «земля сероглинистая и без довольного всякой год удабривания к плодородию не весьма способна, ис посеенного на ней хлеба арженаго и яроваго родитца средственно». О неземледельческих промыслах мужчин ничего не говорится, а «женщины сверх полевой работы упражняются в рукоделии: прядут лен, [..]осконь, шерсть, ткут холсты и сукна для своего употребления и на продажу» ¹².

Основное место в изучаемом подворном описании занимает перечень лиц, проживающих в каждом дворе. Любопытно, что спустя какое-то время после составления книги, в опись были внесены некоторые исправления. Так, если в первоначальном тексте проставлены лишь имена замужних женщин, то впоследствии сверху над строкой надписали их девичьи фамилии. Тем же почерком вписаны в ряде мест братья и дети крестьян или их зятья. Пометой «умре» отражена также естественная убыль населения. Время внесения в текст книги указанных исправлений определить не удается, так как в большинстве случаев они не корректировали возраст жителей. Лишь иногда над строкой написано иное число лет, расходящееся с первым (зачеркнутым) обычно на 2-4 года.

По ряду дворов (около 30) позднейшие дополнения проливают свет на изменение судьбы их жителей. Например, по 13 дворам имеются отметки о переводе «в Питер» или о проживании «в Питере». Обычно это касается женатых братьев, реже сыновей и племянников дворохозяев, которые сами оставались в вотчине. Жители двух дворов переехали в новую столицу в полном составе. Можно предположить, что переведенные после 1716 г. в Петербург крестьяне (всего, включая детей, 43 человека) обслуживали столичный дом Шафирова.

Описание по каждому населенному пункту заключается итоговым числом дворов и перечнем беглых крестьян (23 человека). Эти сведения написаны другими (нежели текст книги 1716 г.) чернилами и частично тем же почерком, каким внесены отмеченные выше исправления. Численность дворов подсчитана не всегда точно.

Прежде чем переходить к анализу подворного описания, оговоримся, что мы исключаем 4 двора, в которых отмечено по две крестьянских семьи. Оставляем для рассмотрения 185 односемейных дворов, полностью сопоставимых друг с другом. В них проживало 1545 человек, в том числе 793 д. м. п. (51%).

Указания о возрасте крестьян позволяют выявить количество взрослых в дворе. К ним отнесены все лица обоего пола от 15 до 60 лет. Таких мы насчитали 803 человека (52%), из них 391 человек м. п. Как видно, примерно половину населения можно считать взрослыми работниками обоего пола. Таким образом, количество взрослых совпадает с численностью душ м. п., и мы имеем основания группировать хозяйственные показатели по дворам и душам м. п.

Больше всего насчитывалось дворов с 7 жителями обоего пола (31 двор — почти 17%, 109 душ м. п. -13,8%). Затем следуют дворы с 11 жителями, но по числу мужского населения за ними было первенство (22 двора — 11,9%, 122 души м. п. — 15,4%). Далее шли дворы с 6 жителями (20 дворов, 62 душ. м. п.), с 8 (20 дворов, 78 душ м. п.), с 5 (18 дворов, 51 душа м. п.), с 9 (17 дворов, 81 душа м. п.), с 10 (13 дворов, 68 душ м. п.). Дворы с 5-11 жителями можно считать типичными для изучаемого [172] имения (их 141 из 185). Намного меньше дворов с 4 и 12-14 жителями -32. Совсем мало дворов с 2-3 и 15-20 жителями — 12.

В среднем на двор приходится 8,3 чел. обоего пола и 4,3 чел. м. п. (4,3 взрослых обоего пола).

Имеется ли прямая зависимость между населенностью двора и ее хозяйственным состоянием? Для выяснения этого вопроса попытаемся сопоставить численность крестьянских семей и наличие у них конского и коровьего поголовья. Крайние по населенности дворы несомненно являются либо бедными, либо зажиточными. Так, 2 двора, в которых проживало по 2 чел., не имели ни лошадей, ни коров. На 4 двора, где отмечено по 3 жителя в каждом, пришлось всего 3 лошади и 1 корова. В то же время самый большой по численности двор (20 чел.) был самым богатым в вотчине (11 лошадей, 7 коров). В целом численный рост семьи совпадает с повышением хозяйственного обеспечения. На дворы с 4-6 жителями в среднем приходится по 1 лошади, но меньше 1 коровы. Дворы с 7-10 жителями имеют по 2 лошади и 1 корове. На двор с 11 и более жителями падает в среднем уже по 3 лошади и 2 коровы.

И все же у нас нет оснований говорить о хозяйственной однородности дворов с одинаковым числом жителей. Возьмем, например, 4 двора с семьями по 5 чел. В каждом из них отмечено по 3 взрослых, в том числе по 2 чел. м. п. В первом дворе скота вообще не было, во втором — лошадь и корова, в третьем -3 лошади и 3 коровы, в четвертом -4 лошади и 3 коровы. Другой пример. Семья из 6 взрослых человек (3 чел. м. п.) имела одну лошадь, 2 овны, свинью. В другом дворе на семью той же численности приходилось только 2 взрослых (1 чел. м. п.), но здесь отмечено 5 лошадей и 4 коровы. Дворы с семьями из 9 чел. (в их числе 4 взрослых) были и безлошадные, и однолошадные, и трехлошадные. Возьмем 2 двора с 14 жителями (6 и 10 взрослых). В одном насчитали лошадь и корову, в другом — 7 лошадей и 6 коров. И подобных примеров можно привести немало.

Перейдем к такому важнейшему показателю хозяйственного состояния крестьянского двора, как его обеспеченность скотом и птицей ¹³. Земледельческий характер имения вынудил нас взять за основу конское поголовье крестьянских дворов.

Всего в вотчине во владении 185 крестьянских дворов имелось 428 лошадей (в среднем на двор — 2,3, на душу м. п. — 0,5 головы).

Безлошадных дворов было сравнительно мало — 10 (5,4%) и все они находились на грани разорения. В двух дворах не было ни скота, ни птицы, в семи отмечены лишь мелкий скот и птица. В таких дворах в основном было от 1 до 3 взрослых. Размер вытного тягла — пол-осьмака, а один двор был совсем освобожден от тягла.

Довольно значительно число однолошадных дворов — 51 (27,7%). В литературе принято относить их к бедному слою деревни. В принципе с этим можно согласиться. По нашим наблюдениям, однолошадные дворы можно разбить на две подгруппы. Дворы первой подгруппы (25) не имеют коров и телят. Численность взрослого населения (обычно 2-4 чел. на двор) здесь несколько выше чем в безлошадных хозяйствах. В них чуть больше мелкого скота и птицы. Так, двор Тита Яковлева в д. Бород[…] (3 взрослых) имел лошадь, овцу, 4 курицы, 7 копен ржи. Перед нами, несомненно малосостоятельные хозяйства, владельцы которых не имели мелочного скота.

В дворах другой подгруппы (26) есть и коровы и телята, в них также чуть больше овец и примерно столько же свиней и птицы. Например, у Ефима Григорьева с женой и 3 детьми (д. Кунково) кроме лошади имелось 2 коровы, подтелок. 4 овцы, 2 свиньи, 6 куриц, 8 копен ржи. Населенность дворов взрослыми такая же. Подгруппы различаются, хотя и в небольшой степени, и по тяглу. Дворы первой подгруппы несут в основном повинности с половины осьмака (15), меньше — с осьмака (10). Для второй подгруппы показателен оклад в осьмак (14 дворов из 26), а два двора положены в 1,5 осьмака.

Дворов с двумя лошадьми отмечено 55 (29,8%). Правда, в пятой части из них записано по лошади с жеребенком.

Для двухлошадных дворов также напрашивается разделение на две подгруппы. К первой мы отнесли бескоровные дворы и хозяйства с одной головой крупного рогатого скота. Дворы этой подгруппы (их 40) по численности взрослых выше однолошадных второй подгруппы. Во многих из них по 3-6 взрослых. В 22 дворах нет коров и телят, а только мелкий скот и птица. В 18 дворах зафиксировано по одной корове. В целом обеспеченность этих дворов скотом, птицей, хлебом несколько выше, чем у однолошадных. В основном дворохозяева несут повинности с осьмака, но четвертая часть дворов поверстана в 1,5 осьмака. Возьмем двор Сидора Иванова сына Страхова (с. Жерновки) с 6 взрослыми. Здесь 2 лошади, корова, 6 овец, 2 свиньи и 4 поросенка [173] […] куриц, ржи 8 копен. Тягла — осьмак; имеется отметка «прибавить «пол-осьмака», свидетельствующая о прочности хозяйства.

Дворы второй подгруппы (15) с 4-6 взрослыми жителями зажиточнее. В таких дворах отмечено по 2-3 головы крупного рогатого скота, больше мелкого скота и птицы. Обычное тягло — осьмак. Семья Ефима Петрова (д. Кунково) состояла из 5 взрослых. В хозяйстве имелось 2 лошади, 2 коровы, 3 овцы, 3 свиньи, 15 куриц, 2 утки. Отмечено 15 копен ржи и хмеля 4 четверика. Тягла 1,5 осьмака.

Некоторые двухлошадные дворы по своему облику мало отличались от трехлошадных, которых в вотчине было 39 (21%). В своем большинстве это дворы среднего остатка. В половине из них насчитывалось 5-7 взрослых. Хозяева имели по 2-3 коровы, больше мелкого скота и птицы, нежели в двухлошадных дворах. Здесь отмечено больше ржи в копнах (10-15 копен на двор), а в одном дворе кроме «новой» ржи была и «старая». Почти третья часть дворов имела посевы хмеля. В трех дворах держали пчел. Дворы несли тягло в основном от одного до полутора осьмака. Вот типичный трехлошадный двор (5 взрослых) Ивана Спиридонова сына Хорхадина в селе Керновки. В хозяйстве отмечено 2 коровы, бычок, 5 овец, 5 свиней и 5 поросят, 2 куриц, 11 копен ржи.

Несколько трехлошадных дворов (5) можно отнести к богатому слою крестьян. В них по 4-5 голов крупного рогатого скота на двор, больше другой живности и ржи. У всех тягла по 1,5 осьмака. Так, Григорий Клеменов сын Савостин (6 взрослых) в д. Акулово имел 3 коров, быка, 7 овец, 4 свиньи, 15 куриц, 5 ульев пчел, 4 четверика хмеля. Отмечено 42 копны ржи старой и 15 копен новой. Такие трехлошадные дворы в хозяйственном отношении почти не отличались от четырехлошадных хозяйств.

Дворы, имевшие по 4 лошади, составляли часть зажиточной прослойки крепостного населения вотчины. Всего таких дворов было 16 (8,6%). Обычно на двор приходилось по 5-8 взрослых. Коров и телят насчитывалось по 3-6 голов, овец — по 6-11 голов, кур по 10-30 штук. В четырех дворах отмечена и «старая» рожь, в 10 — сеяли хмель, в 3 — держали пчел. Например, у Семена Иванова сына Чернышева в д. Кунково (8 взрослых) отмечено 2 коровы, подтелок, 7 овец, 9 свиней, гусь, 20 куриц, 11 копен старой и 16 копен новой ржи, 2 четверика хмеля. Четырехлошадные дворы в основном находились на 1,5-2 осьмаках.

В 14 дворах имелось от 5 до 11 лошадей. Это другая часть крестьянской верхушки. Численность взрослых здесь примерно та же, что и в четырехлошадных дворах. Поголовье рабочего скота несколько выше, молочного — ниже; овец столько же, свиней больше. В этих дворах значительно больше ржи (в пяти отмечена и «старая» рожь). По тяглу та же картина. Вот описания наиболее состоятельных хозяйств. Двор Данилы Фомина в с. Жерновки (7 взрослых) имел 6 лошадей, жеребенка, быка и корову, овец, 15 свиней, 4 гуся, 35 куриц, 19 копен «старой» и 20 копен новой ржи; 4 четверика хмеля. Самым зажиточным хозяином в имении был Яков Пименов сын Страхов (с. Жерновки). Во дворе проживали 20 человек, из них взрослых 12 (в том числе 4 женатых сына и племянник). В хозяйстве имелось 7 лошадей и 4 двугодовалых жеребенка, 4 коровы, 3 теленка, 20 овец, 20 свиней, 30 куриц, 19 уток, 2 гуся. Отмечено 30 копен ржи старой немолоченной и 63 копны ржи новой, а также 18 четвериков ржи старой обмолоченной. Только при описании этого двора сочли нужным записать сведения о других зерновых (10 четвертей пшеницы, 4 четверика овса, 2 четверти гречи). Хозяин имел 1 четверть хмеля. Двор нес тягло с 3,5 осьмаков.

Перейдем к продуктивному скоту. Всего у 185 хозяев было 311 коров и телят (менее 2 голов на двор и почти 0,4 головы на душу м. п.). Бросается в глаза отсутствие коров и телят почти у трети крестьянских дворов, а примерно в пятой части хозяйств отмечено лишь по одной голове. В целом можно говорить об отсутствии или явно недостаточном количестве крупного рогатого скота у большинства крестьянских хозяйств, хотя в экономических примечаниях помечено, что «сенные покосы лутче», чем пашенная земля.

Овец (вместе с ягнятами) в 183 дворах насчитывалось 786 голов (нет данных по двум хозяйствам), в среднем на двор — 4,3 головы. На 185 дворов приходилось 464 головы свиного поголовья (в среднем на двор 2,5 головы, на душу м. п. — почти 0,6 головы.) Преобладали дворы с 2-4 овцами и 1-3 свиньями.

Из птицы лишь куры имелись в большинстве дворов. Гуси (61) были лишь в 24 дворах, утки (24) — в 9, индейки (11) — только в двух. Всего в имении насчитывалось 1913 куриц (в среднем на двор по 10 куриц, на душу м. п -2,4).

Перейдем к выяснению количества «новой» ржи в копнах, «ужатой» летом 1716 г. Количественных градаций здесь необычайно много. У 7 дворов ржи совсем не отмечено, а в 12 дворах еще были запасы необмолоченной «старой» ржи. Количество копен «новой» ржи колебалось от одной до 63. Мы разбили дворы на 4 группы: 1) 1-6 копен, 2) 7-12 копен, 3) 13-18 копен, 4) от 19 копен и выше. Большая часть дворов вошла в первую (40%) и во вторую (36%) группы. Всего на 185 дворов приходилось 1647,5 копен (в среднем 9 копен на двор, 2 копны на душу м. п.) ¹⁴. Можно [174] предположить, что излишки ржи сбывались на рынке. Об этом косвенно свидетельствует факт взимания с крестьян денежного оброка.

Хмелеводством занимались 48 дворов (26%). Количество хмеля указывалось в четвериках (обычно 1-4 четверика на двор) изредка в четвертях и пол-осьмину (4 двора имели по одной четверти и один двор — пол-осьмины). На то, что речь в книге шла о мерах веса указывает запись: «хмелю сымаит в год по 5 четвериков». Всего на 48 дворов отмечено 157 четвериков хмеля (в среднем на двор 3,3 четверика).

Пчел разводили в 13 хозяйствах, насчитывавших 50 ульев.

Опись 1716 г. по каждому двору содержит сведения о величине надела — по посеву хлеба в десятинах ¹⁵ и покосов — в копнах. Указание размеров посевов в десятинах определенно говорит о том, что в книге зафиксирована именно крестьянская запашка в одном (озимом) поле, а не норма полевой барщины. Площадь надела пашни и сенокоса, изменяется в описи в строгом соответствии с размерами вытного тягла. Несмотря на то, что подавляющее большинство (180 из 185) дворов находились на 7 долях тягла (пол-осьмака, три четверти осьмака, осьмак, полтора осьмака, два осьмака, два с половиной осьмака, три с половиной осьмака), во всех 180 записях повторялись одни и те же расчеты посева и покоса (см. табл. 1). Как видно, само оформление подворного описания прямо отражает уравнительный принцип надежного землепользования.

Из всех феодальных повинностей в книге 1716 г. указан только денежный оброк с каждого двора в соответствии с размерами вытного тягла. Можно думать, что этим как бы подчеркивалось важное место денежного оброка среди других феодальных повинностей. Все 189 дворов, положенные в 210 осьмаков, должны были уплачивать в год 472,5 руб. (2,5 руб. в среднем с двора, более полтины с души м. п.).

Таблица 1

Нормы феодальных повинностей и надела

Другие источники позволяют полнее представить систему феодальной эксплуатации в имении. Так, по сказке старосты при конфискации имения в 1723 г. с тягла (осьмака) помимо 2,5 руб. Шафирову шло также по четверику пшеницы и по «полу-барану» ¹⁶. Натуральный оброк включал в себя «всякого хлеба за перевоз, за хмель, за вино да пшеницы итого по 6 четвериков с осьмака в год» (по показаниям «скудных» крестьян вотчинным властям в апреле 1716 г.) ¹⁷. Да еще один натуральный сбор был переведен на деньги: «утиных и гусиных по 4 алт. с осьмака».

Отписная книга 1723 г. указывает также и размер барского озимого поля, «в корени посеено ржи 120 дес., а преж сего севалось по 40-ку дес., а 80 дес. отнета у крестьян тяглой земли д. Макаровой» ¹⁸. Увеличение барской запашки произошло незадолго до 1723 г., что подтверждается посевной книгой, составленной 20 августа [175] 1716 г. Согласно ее данным, на «боярском поле» в двух пустошах засеяли рожью 11 дес. с осьминником ¹⁹.

Яровое поле, засеваемое на помещика, было больше озимого (свыше 63 дес.). По ужинно-умолотной книге от 30 июля 1716 г. было «нажато» пшеницы с 7 дес. (на барина и приказчика), овса с 26,25 дес.. ячменя с 22,5 дес., гречи с 4 дес., гороху с 2 дес., семяни льняного с 0,25 дес. Просо (1 дес.) «погибло морозом». Да еще под коноплей отмечено 3 огорода ²⁰.

Если принять поле под паром такого же размера, как озимое, то в трех полях 89 крестьянских дворов в 1716 г. обрабатывали на Шафирова около 150 дес. (в среднем на двор примерно 0,8 дес., на душу м. п. — 0,18 дес.).

Надо также учесть и подводную повинность. Так, в декабре 1716 г. отмечен привоз дров «жерновскими мужиками» для московского двора Шафирова ²¹.

Экономические примечания показывают, что спустя примерно полстолетия система феодальных повинностей в данном имении претерпела существенные изменения. В 1770-х годах крестьяне (154 двора, 614 душ м. п.) состояли «на господском изделье», напахивая на помещиков 1100 дес., т. е. полевая барщина увеличилась более чем в 7 раз. Норма барщины на двор возросла до 7,1 дес., на мужскую душу — до 1,7 дес. В трех полях, составляя наиболее высокий показатель среди имений Каширского уезда, отличавшегося особым развитием товарного помещичьего хозяйства ²².

В указанных выше показаниях «скудных» крестьян в апреле 1716 г. приведен чрезвычайно интересный для исследователя расчет барских и государственных поборов. В год с осьмака помещику шло 2 р. 12 алт. 2 д. и 6 пудов хлеба. Казенные подати соответственно составляли 3 р. 16 алт. 4 д. и 12 пудов хлеба. Всего 5 р. 29 алт. и 18 пудов хлеба с осьмака (со всех 210 осьмаков 1232 р. 25 алт. 4 д. и 3780 пудов хлеба), да еще надо учитывать полевую барщину, подводную повинность и мирские сборы.

Как видно, общая сумма повинностей довольно значительна. В среднем на двор приходилось 1,1 осьмака — значит более 6 руб. и почти 20 пудов хлеба, а на душу м. п. падало более половины рубля денег, 4,6 пудов хлеба, 0,18 дес. барской запашки.

Примечательно, что доля государственных налогов выше владельческих сборов (с осьмака в казну шло на 1 р. 4 алт. 2 д. больше деньгами и вдвое больше хлебом). Не является ли это объяснением того, что, как правило, и помещики и крестьяне в первой половине XVIII в. жалуются на тяжесть казенных сборов, обходя молчанием владельческие повинности.

Исходя из вышеуказанного соотношения тягла и надела 189 крестьянских дворов должны были (по нашим подсчетам) обрабатывать в озимом поле 577,5 дес. При равенстве трех полей общая площадь пашенных надельных земель составит 1732,5 дес. сенокоса им полагалось 840 копен. Таким образом на двор приходилось 9,1 дес. в трех полях и 4,4 копны, на душу м. п. 2,1 дес. пашни и одна копна.

По экономическим примечаниям имение в 1770-х годах занимало площадь в 3075 дес. Из них «под поселением» было 109 дес., пашенной земли 2429 дес., сенных покосов 144 дес., строевого леса 246 дес., «неудобных мест» 144 дес. В 1716 г. на барские поля приходилось около 150 дес., на всю крестьянскую землю примерно 1732,5 дес., итого 1882,5 дес. В дальнейшем пашня расширилась видимо за счет других угодий. В 1770-х годах на долю крестьян оставалось 1329 дес. пашни в трех полях (населенность имения сократилась). На двор теперь приходилось 8,6 дес. в трех полях, на душу м. п. 2,1 дес., т. е. пашенный надел снизился в расчете на двор и остался таким же в расчете на мужскую душу. Таким образом, на протяжении всего XVIII в. в изучаемой вотчине размер крестьянского надела был близок к минимальной норме ²³.

Исходя из показаний отписной книги 1723 г. можно думать, что расширение барской пашни шло за счет отрезки обработанной крестьянской надельной земли, а наделы пополнялись за счет пустующих угодий.

Рассмотрим крестьянские дворы по размерам вытного тягла. Все 185 дворов несли повинности с 202 осьмаков и четырех осьмух осьмака (в среднем на двор приходилось чуть более осьмака — 1,1). Больше всего дворов (81 — 43,7%) находилось па осьмаке выти. Второе место занимали дворы на 1,5 осьмаке (46 — 24.9%), третье место — дворы на половине осьмака (38 — 20,6%). Дворов, «сидевших» на других долях выти, было мало (19). Один двор был исключен из тягла.

При группировке земледельческих крестьянских хозяйств по имущественному положению, из имеющихся в нашем распоряжении данных подворного описания наиболее пригоден показатель обеспеченности дворов рабочим скотом (в некоторых случаях в комбинации с поголовьем крупного рогатого скота). Выше мы уже [176] рассматривали группы дворов вотчины по наличию конского поголовья. Попытаемся сравнить эти группы по средним показателям (табл. 2).

Таблица 2

Средние показатели населенности, хозяйственного быта и тягла в зависимости от поголовья рабочего скота

Как видно, показатели по группе безлошадных дворов намного ниже средних цифр по всей волости. Двор, на который приходится менее 3 взрослых, менее 1 лошади, 2 овец, 1 свиньи, 6 кур, 3 копен ржи, трудно отнести даже к малосостоятельному слою крепостной вотчины начала XVIII в.

Довольно близки друг к другу по средним показателям однолошадные дворы обеих подгрупп и первая подгруппа двухлошадных дворов. Их можно объединить в слой малосостоятельных хозяйств. Здесь на двор приходится от 3 до 4 взрослых, от 2 до 3 овец, от 1 до 2 свиней, от 6 до 8 кур, от 3 до 6 копен ржи. Более существенны колебания по коровьему поголовью (0-1,3).

Дворы двухлошадные второй подгруппы и большинство трехлошадных дворов составляют особый слой. Они, как правило, состоят из 4-5 взрослых и имеют более 2 коров, 4-5 овец, 2-3 свиньи, 10-13 кур, 7-11 копен ржи.

Вторая подгруппа трехлошадных дворов, четырехлошадные и дворы с 5 и более лошадьми составляют зажиточный слой. Здесь на 5-7 взрослых во дворе приходится 3-6 лошадей, 4-5 коров, 7-9 овец, 3-7 свиней, 14-21 кур, 15-24 копен ржи ²⁴.

Площадь посевов хмеля также возрастает от низшей группы к высшей. Дворы безлошадные, однолошадные первой подгруппы и двухлошадные первой подгруппы совеем не имели пчел. Зато на долю дворов с тремя (2 подгруппа) и более лошадьми приходилось 33 улья, т. е. почти 2/3 общего количества.

Рассмотрим средний размер феодального тягла. Колебания здесь весьма заметны (от пол-осьмака до 1,8). Однако ограничиться простой констатацией возрастания размера обложения недостаточно. Сравним группы дворов однолошадных с четырех и более лошадными. При увеличении числа взрослых на двор в два раза повинности возрастают также примерно вдвое. Но по другим показателям кратность меняется лошадей у зажиточных хозяйств в 3-6 раз больше, коров в 4, овец — в 3-4, свиней — в 5-7, кур — в 3, копен ржи — в 3-5, хмеля — в 4-5 раз. Как видно, пропорциональной зависимости между тяглом и хозяйственными возможностями не [177] наблюдается. Удельный вес повинности для зажиточного двора меньше, чем для малосостоятельного.

Отталкиваясь от данных таблицы 2, можно представить хозяйственную дифференциацию крестьянских хозяйств в жерновской вотчине Шафирова (см. табл. 3) по установленным четырем группам.

Таблица 3

Дифференциация крестьянских дворов

Малочисленность беднейшей группы (5,4% дворов, 3,8% населения м. п.), как проявление так называемой феодальной нищеты, вполне объяснима общими условиями вотчинного режима. Средние хозяйственные показатели на двор и душу м. п. здесь намного ниже средней нормы по имению в целом.

Наиболее многочисленна малосостоятельная группа (почти половина всего количества дворов, почти треть населения м. п.). И опять средние показатели ниже средних цифр по вотчине в целом, хотя разница не столь велика, как в беднейшей группе.

Многочисленность малосостоятельных хозяйств подтверждается росписью от 11 апреля 1716 г. «скудных» крестьян, в которой оказалось 52 дворохозяина (почти 27%). Показателен приведенный после росписи допрос: «И вышеписанные крестьяня сказали, что они тяглые свои земли хлебом обсеяли, а иные за немощию своею те свои земли отдают и внаймы своим же крестьяном. А хлеба у них в житницах не у многих осталось малое число и прокормитца до нового хлеба нечем, а у иных хлеба в житницах и ничего нет и кормятца по миру христовым имянем» ²⁵.

Значительное число дворов составило среднесостоятельную группу (чуть больше четвертой части дворов и душ м. п.). Средние показатели здесь или равны средним по вотчине, а чаще даже выше. [178]

Зажиточная группа включала в себя около пятой части всех дворов и четвертой части взрослых. Ее средние показатели выше средних по вотчине.

Малосостоятельные дворы, занимавшие первое место и по своей численности и по количеству взрослого населения, по общему поголовью скота и птицы уступали дворам средним и зажиточным (которых вместе было почти столько же). На малосостоятельные дворы приходится менее трети всего количества копен ржи. В то же время лежащая на них доля феодального тягла доходит до 40%.

Среднесостоятельная группа владела примерно третьей частью общего количества скота и птицы, ржи. Но тягла на нее приходилось почти 30%.

Зажиточная группа по всем хозяйственным показателям держала первенство Особенно большой разрыв виден по крупному рогатому скоту, по свиному поголовью, по количеству ржи (больше 40%). А доля феодального тягла здесь такая же, как и по средней группе — 28,7%.

Сравнение средних цифр на душу м. п. свидетельствует, что все хозяйственные показатели зажиточной группы выше, чем у других групп. Правда, отличие не так заметно при сравнении среднесостоятельной и зажиточной групп, но сопоставление малосостоятельной и зажиточной групп показывает существенные различия. Изменения же в тягле на душу м. п. по группам мало заметны.

В таблице определены средние показатели по всем группам дворов. За малосостоятельное хозяйство можно принимать двор с такими показателями: 3-4 чел. м. п.1-1,5 лошади, менее одной коровы, 2-3 овцы, 1-1,5 свиньи, 7 куриц, 5-6 копен ржи. Вот показатели среднего хозяйства: 4-5 чел. м. п., 2-3 лошади, 2-2,5 коровы. 4-5 овец, 2-3 свиньи, 12 куриц, 9-10 копен ржи. К зажиточному хозяйству относится двор с 6 чел. м. п., 4-5 лошадьми, 4-4,5 коровами, 8 овцами, 5-6 свиньями, 18 курами, 19-20 копнами ржи. Вытная раскладка по дворам каждой группы поднимается почти вдвое.

Можно попытаться определить примерную площадь надельной пашни по группам в зависимости от вытной раскладки. Отталкиваясь от процентного соотношения тягла между различными группами, мы получаем следующее соотношение: 144+225+157+160=556 дес. в одном поле, 1668 дес. в трех полях. Отсюда следует, что в беднейшей группе в среднем на двор падало 4,2 дес., на душу м. п. — 1,4 дес. в трех полях; на двор малосостоятельной группы — 7,4 дес., на душу м. п. — 2 дес.; на двор среднесостоятельной группы — 9,6 дес., на душу м. п. — 2,2 дес.; на двор зажиточной группу — 13,7 дес., на взрослого -2,3 дес. Эти примерные расчеты отражают существенную разницу в размерах крестьянских наделов на двор (надел двора зажиточной группы почта в 2 раза больше надела малосостоятельной группы). Возрастание площади надельной земли на мужскую душу по группам не так значительно. Это отражает прямую зависимость величины надела от численности двора. Следует, видимо, учитывать и нежелание крестьян расширять надел, что влекло за собой рост феодальных повинностей.

* * *

Анализ подворного описания начала XVIII в. имения крупного сановника петровского времени, расположенного на южной границе нечерноземной полосы России, дозволил не только выявить общее положение крупной крепостной ячейки, но отчасти, проникнуть в хозяйственную жизнь крестьянского двора.

Объем феодальных повинностей отрицательно сказывался на хозяйственных возможностях крестьянских дворов. Бросается в глаза недостаточная в целом по вотчине обеспеченность скотом и птицей. Особенно мало было у крестьян крупного рогатого скота, свиней, гусей и уток. Хмелеводством занимались хозяева менее седьмой части дворов, пчеловодством — 7%.

В прямой связи с наметившейся тенденцией замедления темпов хозяйственного развития крестьянских дворов находится и все более отчетливо проявлявшийся разрыв между состоятельностью крепостных крестьян и тяжестью феодального тягла. Большая часть поборов приходилась на малосостоятельные дворы, и зажиточные хозяйства оказывались в более выгодном положении.

Подворное описание отражает и имущественную дифференциацию хозяйств вотчины. Средние количественные показатели по имению в целом резко отличаются от средних цифр по имущественным (в зависимости от поголовья рабочего скота в первую очередь) группам. В среднем на двор приходилось 4,3 чел. м. п., а по группам — от 3 до 6. Средние показатели наличного скота и птицы по вотчине в целом выглядят следующим образом: 2,3 лошади, 1,7 коров, 4,3 овец, 2,5 свиньи, 10 кур. По группам: лошади — от 0 до 4,7; коровы — от 0,1 до 4,2; овцы — от 1,2 до 8,2; свиньи — от 0,3 до 5,8; куры — от 2,1 до 18,2. В среднем по вотчине на двор приходилось около 9 дес. пашни в трех полях и 9 копен ржи, а по группам от 4,2 до 13,7 дес. и от 1,9 до 19,5 копен.

По данным рассмотренной подворной переписи, средний по хозяйственным показателям крестьянский двор может выглядеть следующим образом: 4-5 чел. м. п., 2-3 лошади, 2-3 коровы, 4-5 овец, 2-3 свиньи, 12 куриц, 9-10 копен ржи нового урожая, 9-10 десятин пашенных угодий, сенокос на 4-5 копен. Однако в изучаемом имении в первой четверти XVIII в. подобные дворы не составляли большинства.

Комментарии.

1. И. Ф. Петровская. Об изучении поместно-вотчинных архивных фондов XVIII— первой половины XIX в. «Проблемы источниковедения», VI. М., 1958, стр. 19.

2. См. И. Д. Ковальченко. Русское крепостное крестьянство в первой половине XIX в. М., 1967, стр. 19.

3. Хозяйственные описания крестьянских дворов встречаются также в некоторых отписных и отказных книгах Поместного приказа XVII — первой четверти XVIII в. (Ю. А. Тихонов. Отписные и отказные книги Поместного приказа как источник о боярских и дворянских владениях Московского уезда XVII — начала XVIII в. «Археографический ежегодник за 1968 г.» М., 1970, стр. 152-153).

4. Г. Н. Бибиков. Расслоение крепостного крестьянства в барщинной вотчине в конце XVIII и начале XIX в. «Исторические записки», кн. 4, 1938, стр. 76-112. Е. И. Дракохруст. Расслоение крепостного крестьянства в оброчной вотчине XVIII в. Там же, стр. 113-140; Е. И. Индова. Крепостное хозяйство в начале XIX в. М. 1955; Э. С. Коган. Очерки истории крепостного хозяйства по материалам вотчин Куракиных второй половины XVIII в. М., 1960; В. А. Федоров. Крестьяне подмосковной вотчины в первой половине XIX в. «Научные доклады высшей школы. Исторические науки», 1960, № 4, стр. 106-124; М. Д. Курмачева. Расслоение крестьян в ардатовских вотчинах Голицыных в конце XVIII — середине XIX в. «Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы 1961 г.» Рига, 1963, стр. 363-378; Г. Т. Рябков. Сравнительный анализ данных дореформенных описей помещичьих крестьян и земских подворных переписей. Там же, стр. 411-421; К. В. Сивков. К вопросу о расслоении крестьян в крупном имении центрально-черноземной полосы России. «Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР», сб. V. М., 19…, стр. 258-276; И. А. Булыгин. Положение крестьян и товарное производство в России. Вторая половина XVIII в. М., 1966; Н. А. Богородицкая. Расслоение крестьян в симбилейском имении Нижегородского уезда в первой половине XIX в. «Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы, 1965 г.» М., 1970, стр. 265-279.

5. ЦГАДА. Госархив, р. XI, д. 139, ч. III, лл. 160-203. Автор выражает глубокую признательность С. М. Троицкому, по совету которого он обследовал сохранившиеся материалы архива П. П. Шафирова.

6. «Материалы по истории крестьянского и помещичьего хозяйства первой четверти XVIII в.». М., 1951, стр. 126 -127.

7. И. Ф. Петровская. Указ. статья, стр. 19.

8. ЦГАДА, ф. 1289 оп. 1, д. 35.

9. ЦГАДА, ф. 1209, кн. 175, лл. 9 об.-20; кн. 179, л. 677-689; «Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом», т. 2. М. 1872, стр. 225.

10. ЦГАДА, ф. 396, оп. 38, д. 3574, лл. 11, 34.

11. «Письма и бумаги имп. Петра Великого», т. II, вып. I. М., 1962, стр. 417.

12. ЦГВИА, ф. ВУА, оп. 3, д. 19119, лл. 100 об.-101 об. О содержательности данного вида экономических примечаний см. Л. В. Милов. Исследования об «Экономических примечаниях» к генеральному межеванию. М., 1965, стр. 62, 66, 71.

13. В «Книге записной...» 1716 г. при перечислении скота отмечен и молодняк (иногда с указанием возраста — «летошние», «двугодовалые» и т. д.). Нами для упрощения учет производился без выделения жеребят, телят, ягнят и поросят. Дело в том. что дворов с ягнятами и поросятами очень мало. Свыше 80% дворов не имели жеребят. И лишь дворов с телятами оказалось довольно много (около 38%), но объединение коров и телят в одной графе в известной мере допустимо.

14. Определить точно размер копны ржи трудно. По ужинно-умолотным ведомостям барской ржи из «доброй» копны «по опыту» намолачивали 7 четвериков, из «худой» — 4 четверика (ЦГАДА, Госархив, р. XI, д. 139, ч. III, лл. 87 об., 308-309.

В одном четверике начала XVIII в. — пуд ржи.

14*. 1 дес. = 4 осьминника = 8 пол-осьминников.

15. По 8 дворам посев указан в нивах. Нива = 1 дес.

16. «Материалы...», стр. 127.

17. ЦГАДА, Госархив, р. XI, д. 139, ч. III, л. 277 и об.

18. «Материалы...», стр. 126.

19. ЦГАДА, Госархив, р. XI, д. 139, ч. III, л. 95.

20. Там же, л. 229, и об., см. также лл. 88 об. — 89 об.

21. Там же, л. 34.

22. См. Л. В. Милов. Указ. соч., стр. 180-182, 263-264.

23. Там же, стр. 266-268.

24. Группировка дворов в указанном труде И. А. Булыгина, по которой хозяйства с 1-4 лошадьми названы среднесостоятельными, равно как и отнесение в статье Н. А. Богородицкой к средней группе дворов с 2-4 лошадьми не представляются нам достаточно обоснованными. Более близки к нашим материалам наблюдения М. Д. Курмачевой, объединившей безлошадные и однолошадные дворы в одну группу, а дворы с 2-3 лошадьми в группу среднего состояния.

25. ЦГАДА, Госархив, р. XI, д. 139, ч. III, л. 277 и об.

© текст - Тихонов Ю. А. 1971
© сетевая версия - Тhietmar. 2020
© OCR - Андреев-Попович И. 2020
© дизайн - Войтехович А. 2001
© История СССР. 1971