-

БОЙ СО ШВЕДАМИ У МЕСТЕЧКА КЛЕЦКА,

журнал С. П. Неплюева,

19-го апреля 1706 г.

В истории военных действий Петра Великого с Карлом XII за 1706 г. довольно видное место принадлежит, между прочим, «Елецкому погрому» — баталии у местечка Клецка, где соединенные отряды «думного дворянина и воеводы» Семена Протасьевича Неплюева и Миргородского полковника Данила Апостола были на голову разбиты шведами. На ход военных операций этот погром не имел серьезного влияния, но в нравственном отношении он дурно повлиял на дух русской армии, еще раз доказавши тогдашнее превосходство над нею шведского войска. Именно с этой стороны рассматриваемый эпизод великой Северной войны и заслуживает внимания. Между тем, подробности его не известны. У Соловьева ¹ в рассказе о военных действиях 1706 г. нет ни одного слова о Клецкой битве. Устрялов же говорит о ней, на основании письма гетмана Мазепы к царю и его-же «реляции» о баталии, но слишком коротко ².

В виду этого полагаю, что рассказ о Клецком бое одного из главных его участников С. П. Неплюева — представит некоторый интерес. Рассказ его сохранился в одной из книг [26] Московского архива министерства юстиции, именно в кн. № 91, «Дел разных городов» (лл. 374-379).

Книга № 91 заключает в себе, главным образом, «сборные книги» подвод, лошадей, денег и пр. на военные потребности в 1701-1706 гг. Среди «сборных книг» помещены, между прочим, различные документы «полка» С. П. Неплюева, за 1705-1706 гг. (лл. 187-415) — «книги приходные и расходныя» разных полковых припасов, именные списки ратных людей полка, записи времени приезда в Севск ратных (где в 1705 г. формировался полк Неплюева), список «начальных людей» полка (между прочим — «судья у челобитчиковых дел», т. е. полковой аудитор), «полковой обозный», «денежные казны камисар» (л. 360 об. и проч.) и др. документы по организации полка Неплюева.

С л. 374-го начинается походный журнал С. П. Неплюева, где описываются разные события, происходившие в его полку, начиная с 1-го марта 1706 г., когда полк находился в Слуцке т. е. приблизился к театру военных действий.

Но прежде чем сделать выдержки из Неплюевского журнала, бросим беглый взгляд на ход военных операций 1706 г., предшествовавших поражению Неплюева под м. Клецком ³.

В генваре 1706 г. главные русские силы (около 40 тысяч), под начальством польского короля Августа II (скоро оставившего армию), фельдмаршала Огильви, кн. Меншикова, кн. Репнина и др., были расположены в сильно укрепленной Гродне. Произведя рекогносцировку Гродненских укреплений и убедившись в невозможности взять их штурмом, Карл XII засел с своей армией в 10 милях от Гродны, выжидая выступления оттуда русской армии и надеясь разбить ее в открытом поле. Чтобы отвлечь внимание шведов от Огильви, Мазепа, стоявший с своим корпусом на Волыни, перешел в феврале к Минску, выдвинувши вперед отряд «искусного в военном деле» (как писал он царю) миргородского полковника Данила Апостола. Движение это было крайне необходимо для армии Огильви, особенно после того, как она потеряла надежду на соединение с воспомогательным саксонским корпусом Шуленбурга. 2-го февраля последний, имея (с русским отрядом) до 30 тысяч человек, позорно был разбит на голову при Фрауштадте 9-ти тысячным шведским корпусом генерала Реншельда. [27]

Вследствие этого поражения, Петр настоятельно приказывал Огильви оставить Гродно и двинуться к русским пределам. Но тот медлил, справедливо опасаясь близко стоявшего Карла. Только 24-го марта Огильви очень удачно выбрался из Гродны, ловко воспользовавшись первым моментом вскрытия рек, быстро разлившихся и отделивших русскую армию от шведской. В течении целой недели Карл не мог преследовать Огильви, шедшего в Бресту и Ковелю, а оттуда в Киеву. Только 3-го апреля Карл выступил в погоню за Огильви, когда тот был уже у Бреста. Карл двинулся прямо на юг, наперерез русской армии. Но страшная распутица, особенно ужасная в Полесских болотах, чрез которые приходилось двигаться Карлу — замедлила его путь и дала возможность Огильви далеко уйдти вперед.

Карл понял тогда — говорит Устрялов — «невозможность догнать русскую армию, и целые два месяца провел в Пинских болотах, истребляя города и крепости, где засели приверженцы Августа или малороссийские казаки. В особенности памятен остался русским Клецк» (стр. 477). Об этом-то «памятном» русским событии расскажем по выдержкам из походного журнала полка С. П. Неплюева. («Дела разн. гор.», кн. № 91, стр. 374-379).

Как выше замечено — журнал начинается записью в Слуцке от 1-го марта, где говорится о сношениях Неплюева с польским (союзным) полковником Иохимом Боригартом, стоявшим в Замостье. Запись 2-го марта отмечает, что в этот день «по имянному великого государя указу гетман и кавалер Иван Степанович Мазепа регименту своего с войсковыми конными людьми пошол в поход в Минск», оставивши в Слуцке Неплюева с его полком и с остальными людьми гетманского «регименту».

14-го марта гетман прислал Неплюеву приказ — немедленно и «наскоро» двинуться к Минску с главными силами Слуцкого корпуса, оставивши там отряд из одного «салдацкаго» и двух «сердюцких» полков. Неплюев поручил этот отряд «полку своево подполковнику» Якову Рагозину, которому приказал «про неприятельских людей разведывать и опасение иметь и о всем писать с общего согласия» с сердюцкими полковниками Покатиловым и Максимовым.

15-го марта Неплюев пошел из Слуцка в Минск, «с полочаны своими и гетманского регименту с войсковыми людьми, да с салдацким, да с 2 стрелецкими полками, со осторожностью розверстав полки». В Минск он пришел 18-го марта. [28]

Далее выписываю из полкового журнала целиком:

«Апреля в 1-й день, но указу великого государя и но предложенью войска Запорожского обеих сторон Днепра и славного чина св. апостола Андрея ковалера И. С. Мазепы послан из полку ево думного дворянина и воеводы (Неплюева) драгунского строю полковник Михайла Зыбин, полку ево с начальными людьми и с драгуны, к местечку Ляховичам, для выручки и охранения в том местечке Ляховичах Переяславского полковника Ивана Мировича с полчаны ⁴. А велено ему Михайлу в том походе быть в едином согласии с Мирогороцким полковником с Данилом Апостолом, а обоз остаточных драгун оставят в Минску его-ж полку с подполковником с Григорьем Веревкиным.

«Того-ж апреля в 12 день, по указу великого государя и по приказу думного дворянина и воеводы С. П. Неплюева, послан указ великого государя к полковнику к М. Зыбину, чтоб ему с общего совету с Мирогорецким полковником с Д. Апостолом стать в пристойном месте — от Слуцка в 5 милях и ожидать в тот вышеозначенной поход ево думного дворянина и воеводы Семена Протасьевича с полки.

«Того-ж числа по указу великого государя и по предложению... Мазепы ... (выбрасываю титулы)... Неплюев пошел с полки из Минска к местечку Ляховичам, для освободы Переяславского полковника Ивана Мировича с полчаны. И промысл велено ему, думному дворянину и воеводе, чинить с общего согласия с Миргороцким полковником с Д. Апостолом. А в дорогу к нему, думному дворянину... Мазепа... писал, чтоб... (вырвано)... до Леховичь дойтать и бедным облежанцом Переяславского полку с полчаны в Лиховицкой фартецыи как-нибудь отрады и помочи в свобождении учинить, а ведомость-де за ведомостью приходит, что под Леховичем неприятельских людей не в великой силе — больши шведов 3000 да 800 волохов нет, и впредь прибавку неприятельских сил не откуды сподеватися: уже король швецкой со всем своим войском и с Сапежанкон и Потоцких дивизиями подлинно пошол в Гродню. И повторе при том листе в особом письме писано, чтоб по такой певной ведомости с Мирогороцким полковником с Д. Апостолом, для самих христианских слез имея надежду на [29] Бога, однолично до Лихавичь дойтить, не токмо что тех облежанцов освободить, (но) и над неприятельми поиск учинить и получить.

«И того-ж апреля 19 числа, то есть в пяток на четвертой недели по Пасце, во 2-м часу дни, не доходя вышеписанных Ляховичь за 3 мили под местечком Клецковым, Мирогороцкой полковник Даниил Апостол с кумпаниею, переправясь по мосту реч... (вырвано)... болото топкое, и в том местечке... учинился с шведы бой, и пальба была от шведов великая. И кумпания неустояв скочила к той речке, и Миргороцкий полковник прислал к нему, думному дворянину и воеводе, чтоб ему прислать на помочь пяхоту и пушки, и он, думной дворянин и воевода, с сей стороны той речки послал к нему полковнику сердюцкую пяхоту, да 2 полка пяхотных, да 4 пушки. И шведы приближились к пушкам и к пяхотным полкам, и пяхота из мелкого ружья, также из пушек палили. И московские стрельцы, которые были в поддаче (резерве ?) у полковника у Якова Рагозина, дву полков — Григорья Анненкова (да) Василья Кошелева — кинулись и швецких рот с пять прогнали по улице (местечка) до рынку, и шведов из пушок из мелкого ружья побили не мало. А с другим пяхотным полком был полковник иноземец Иван Сак, а у него были в поддаче из дву и полков солдаты — Афонасья Рагозина, (да) Михайла Франка.

«И в те поры Миргороцкой полковник с кумпаниею наскакал (т. е. бросился в атаку на шведов) и они, шведы, чинили пальбу великую, и кумпания неустояла, и пяхоту смяли, и за переправу перескакали, и не удержався немало за переправою — побежали. И под Миргороцким полковником... (вырвано, но очевидно — «лошадь убили»)... и он, сев на другую лошадь, за кумпанией скакал и их одержать, чтоб возвратить, не мог.

«И он, думной дворянин и воевода, видя, что пяхота мнетца, хотел одержать, приехав к пушкам сам. И они, шведы, приехав к пушкам по пяхоте запалили и сердюцкая пяхота, также и салдацкие полки, видя, что кумпания побежала — и сердюки не устояли не мало: все назад кинулись в болота. И он, думной дворянин и воевода, немало не удержал (бегущих).

«И Михайло Зыбин с (драгунским) полком в строи был не переправясь речки Ржавца. И драгуны, увидя, что кумпания побежала, так и пяхоты немало за переправою не одержались, и драгуны задние роты дрогнули и назад побежали, только было одержались драгун 3 роты. [30]

«И они, шведы, пушки взяли, и на том бою ево, думного дворянина и воеводу, ранили в левую руку пулею, и полковника Ивана Сака убили, да офицеров убито 11 человек. Да на том-же бою и на поли побито пяхоты, а сколько-то писано по полкам ниже сего.

«И шведы видя, что кумпания и пяхота и драгуны побежали, переправились на сю сторону Ржавца и драгуны первой роты, выполя по них, также назад отворотили... А на бою было шведов не малое число, а сколько было — того подлинно ведать не по чему».

Так заканчивается в журнале Неплюева описание Клецкой баталии. Несмотря на всю краткость его и наивность по местам — описание дает довольно ясное представление о ходе боя. Журнал явно стремится защитить Неплюева от нареканий за проигранную баталию и всю вину взваливает (не прямо, а тонкими намеками) то на Мазепу, то на Даниила Апостола. Неплюев двинулся к Ляховичам «по предложенью» Мазепы, который уверял, что у Ляховичь находится небольшой шведский отряд — всего около 4 тыс., и что Карл будто-бы двинулся к Гродне. Но эти «вести» Мазепы оказались ложными — отряд Неплюева и Апостола наткнулся неожиданно на самого короля.

Затем Неплюев говорит, что в своем движении к Ляховичам он не был вполне самостоятелен, а должен был — по предписанию Мазепы — действовать «с общего согласия» с Апостолом, который был в отряде на равных правах с Неплюевым. Произошло таким образом столь пагубное в военном деле двоевластие... Печальные результаты двоевластия не замедлили: сказаться на самом поле битвы.

Апостол, о котором Мазепа отзывался царю как об «искусном в военном деле» человеке, оказался — если верить Неплюеву — главным виновником потери боя. Апостол первый: начал сражение, бросившись с своей конной «кумпанией» на м. Клецков, куда он ворвался без необходимой в данном случае поддержки пехотою Неплюева. Повидимому, Апостол вступил в бой без соглашения с Неплюевым. Атака конницею засевших в селении шведских пехотинцев была быстро отбита. Только тогда Неплюев вступил в бой — бросивши свою пехоту на поддержку отступавшей конницы Апостола: стрельцы не только задержали наступавших шведов, но даже отбросили и на их плечах ворвались в местечко. Апостол снова пошел в атаку, но и на этот раз был отброшен шведами. Казаки Апостола [31] отступали так беспорядочно, что «смяли» свою-же «пяхоту» . . . Пехота также «дрогнула» и начала отступать. Паника настолько распространилась, что даже стоявший в резерве драгунский полк Зыбина, не дождавшись сближения с неприятелем (кроме одной «роты», пытавшейся прикрыть отступление русских), бросился бежать следом за казаками. И Неплюев, и Апостол — по словам журнала — не раз пытались «одержать» бегущих, но ничего не могли сделать.

Но если здесь наиболее виноват Апостол, то все-таки немалая часть вины ложится и на Неплюева. Выбор позиции и расположение на ней войск несомненно зависели от обоих предводителей. Между тем, они выбрали именно такую позицию, которая не раз губила неопытных стратегов: русскую позицию при Клецке пересекала на пути отступления болотистая речка Ржавец. Войска были разбросаны по обеим сторонам речки.

Затем и во время боя Неплюев держал себя не безукоризненно, например, он не поддержал во время своею пехотою и артиллериею атаку Апостола на местечко Клецк. Неплюев только тогда двинулся на выручку конницы, когда Апостол уже отступал и прислал просить о помощи. Словно Неплюев не видел того, что происходило перед его глазами!

Как-бы там ни было, но русские были разбиты на голову и поспешно отступили к Слуцку. Таким образом движение, предпринятое для освобождения Мировича, совершенно не удалось: 1-го мая Ляховичская «фартецыя» сдалась шведам. Карл XII, опустошив Полесье, вступил на Волынь, где после трех недельного отдыха, в июле, у Луцка, двинулся на запад, в Саксонию.

Что касается до русского отряда, разбитого под «Клецком», то когда Неплюев, спасаясь от преследования шведов, подошел к Слуцку, то «тамошние жители не перепустили (через город) и Слуцк (русские) обошли чрез речку Случь, (сделавши) кривины 3 мили, а в Минску не пошли для того, что казацкие войска наперед пошли Слуцким шляхом ⁵, да и для того, что опасаясь неприятельских людей, что им тот Минский путь стручен (загражден). И от Слуцка ростоянием в 12 милях перешли местечко Глуск и шли Лоевским шляхом, и пришли к реке Днепру апреля 27-го числа, и перевозились (переправлялись) под [32] местечком Лоевым дней с пять, для того что Днепр был в великом водном роспалении».

После переправы Неплюев расположился с полком около городов Седнева и Стародуба, поджидая из Минска Мазепу 17-го мая Мазепа прислал ему указ государя — распустить ратных людей «в домы их». Неплюев сделал распоряжения об отпуске ратных, кроме полковников и «начальных людей», которых до государева указу задержал в Севске (куда и сам переехал), опасаясь, что «ежели их, полковников и начальные людей отпустить, а скоро поход учинитца, и их собрать вскоре (будет) невозможно, что они многие из дальних мест». Но Мазепа приказал именем государя распустить и «начальных людей», объявивши им, «чтоб они были впредь к походу в готовности».

После походного журнала собрание документов Неплюевского «полка» оканчивается разного рода списками, например «послужной список» всех начальных и рядовых людей полка (л. 380), именные списки ратных, оставленных «в обозе» у Мазепы (л. 394 об.), бежавших с бою и с походу (всего 45 человек, из них 15 человек явились потом в Минске) (л. 401 об.), списки откомандированных в другие полки и в разные «посылки» (л. 403 об.) и проч. Собрание этих документов не полно: не достает, например, обещанного в журнале списка убитых и раненых в Елецком бою.

Н. Н. Оглоблин.

Комментарии

1. «История Россия», т. XV, стр. 183-194.

2. «История царствования Петра Великого», т. IV, часть I, стр. 477-478; письмо и реляцию см. в т. IV, ч. II, стр. 415-416.

3. См. Устрялова, т. IV, ч. I, стр. 450-477.

4. Мирович был осажден шведами в «Ляховичской фортеции».

5. Таком образом — Апостол бросил своего союзника и, спасаясь от шведов, один ушел вперед. — Н. О.

Текст воспроизведен по изданию: Бой со шведами у местечка Клецка, журнал С. П. Неплюева, 19-го апреля 1706 г. // Русская старина, № 10. 1891