-

Барон Петр Павлович Шафиров.

1712.

Экстракт с писем барона Шафирова, писанных из Константинополя в октябре месяце, а получены ноября 4-го дня сего-ж 1712 году, в селе Голубеи: «Понеже неприятели наши непрестанно туркам внушают, о вашем превосходительстве, будто изволите итти с войски его царского величества в Польшу, без всякой причины, и иные многие лжи (тако-ж и ныне получил я от приятелей своих здесь известие, что шведы переняли генерала Рена письма, в которых что писано, из того прилагаю выписку, а как те письма в шведские руки попались, тому зело удивительно, и подали шведы, выписав из оных писем при своих мемориалах салтану и визирю известие, и приведи тем салтана и всех турков в великое смущение, что не токмо дела наши были в худом состоянии, но едва и мир не разорвался), и если-б (естьли-б) не пришла на сих днях ведомость из Польши от гетмана Сенявского и от посланного салтанского салагара, что войска царского величества с того края вышли из Польши, то-б конечно мир разорвался, и была-б начата война, а я не имею от вашего превосходительства никакова известия, хотя и трудился по крайней мере то обращать в ложь, однако-ж не мог показать подлинно о вашем превосходительстве, где изволите обретаться, и хотя ныне по вышеписанной ведомости из Польши о войсках дела наши начинают приходить в доброе состояние, однако-ж салтан великое имеет подозрение о вступлении вашего превосходительства с войски царского величества в Полшу (по вышеписанным письмам господина генерала Рена), ибо неприятели наши непрестанно подтверждают о том вступлении заподлинно (с войски) (sic). Я, ведая из того злые следования, к вашему превосходительству многократно писал, чтоб не изволили-б того вступления с своей страны чинить прежде нежели подлинную ведомость не получите, что шведские войска совершенно транспортом или инако в Польшу войдут, чтоб тем не показать с стороны царского величества противности договору, [919] однако ж о тон и ныне вашему превосходительству подтверждаю и предлагаю: дабы не изволили ваше превосходительство прежде получения подлинной ведомости от своих людей, а не от посторонних, что уже шведский ожидаемый транспорт (о том давно разглашено от них) подлинно ко Гданску, или куда в другие польские места пришел, — в Польшу вступать с войски царского величества, когда уже подлинно о том уведаете, что оной транспорт уже пришел ко Гданску, или в которые иные Польши места, то тогда изволите вступление свое учинить, ежели указ к тому имеете; однако ж предлагаю, не в указ вашего превосходительства, чтоб в таком случае тотчас изволите от себя писать в визирю при письмах к нам с нарочным офицером, что вы имеете ведомость подлинную, что «уже шведские войски в Польшу вошли тому несколько недель, и поляков против царского величества возмущают, и иных прелестьми, а иных страхом и силою оружия принуждают к войне против царского величества и оные к ним пристают, и против царского величества себя объявили, и такое их злое намерение к войне против царского величества явилось, и того ради вы получили указ от его царского величества, по силе трактату учиненного с блистательною Портою, вступать в Польшу с войски царского величества и действовать против оных неприятелей; и тако вы, последуя указу и трактату, в Польшу ныне вступаете в такой нужде, а не для иного какого намерения, и что по выгнании тех неприятелей из Польши выступить указ имеете, и для того о том его превосходительству крайнему визирю объявить потребно благорассудили и уповаете, что блистательная Порта, видя такой правой поступок в содержании всего по договору его царского величества с салтановым величеством постановленному, то ни за какую противность принять не изволит, ибо ежели такого в трактате описанного случая от неприятелей (царского величества) вступлениях в Польшу и о возмущениях поляков не учинилось, то-б его величества войски никогда в Польшу не вступили, как то ясно из того показалось, что по приезду от его салтанова величества посланного салагара, никого в Польше из войск царского величества не явилось, но отовсюду вышли, и что ваше превосходительство на то будете ожидать от Порты ответу». И написав то письмо прислать ко мне, за отворчетою печатью, чтоб я его мог прочесть визирю и вручить; и тогда уже, мой государь, изволите по самым подлинным ведомостям, то вступление свое чинить, однако-ж как можно в дальних местах от здешних краев, чтоб из того не было никакого туркам подозрения; о чем я вашему превосходительству [920] и напред сего неоднократно писал; а ежели ваше превосходительство, не получа о том подлинной ведомости, что шведы в Польшу вступили, изволите во оную с войски царского величества войти, то извольте ведать, что турки, по получении той ведомости, в одну неделю войну объявят, и разошлют указы к походу раннему войск, а татарам и до зимы дадут волю, ибо салтан к тому весьма склонен и ищет такой причины, так что и ныне (под одним тем письмом господина Г. Р.), по ведомостям от шведов и хана полученным, едва визиря и муфтия не скинул, и то и ныне объявил. И тако изволите потому ваше превосходительство рассудить, какое следование из того вашего вступления в Польшу будет; чего необъявить я вашему превосходительству по должности своей не могу, в чем могут мне свидетельствовать господа сии, вашего превосходительства, Михаил Борисович и Петр Андреевич (Толстой), и Аврам Федорович. И изволите ваше превосходительство из того рассудить, коль противно то салтану, чтоб войскам царского величества не быть в Польше, что в сих числах выговаривал нам визирь с великим сердцем сам и чрез медиа торов, будто: «ныне тем обманули, что не сказали при договоре, что войски царского величества имеют идти из Польши в Померанию, а оттуда и возвращения иного пути не имеет, кроме Польшу, что противно договору», и чтоб мы конечно обязались письмом, что тем царского величества войскам из Померании, и в Померанию себе сыскали иной путь, кроме Польши. И когда мы от того отговаривались, то объявили нам все, что примут за нарушение мира и объявят войну; и потом, по многим спорам и нашим домогательствам и переездам голландского посла, которого мы к тому упросили, едва возмогли к тому склонить, что позволили на то, что однажды войскам царского величества из Померании, и то близь Балтийского моря берегу, возвратиться назад, захвати Польши столь мало, без чего обойтиться невозможно; а впредь во оную отнюдь не вступать. И в том принуждены мы были дать за своими руками и печатьми письма. И тако, государь, едва паки салтана укротили; а особливо помогла нам та ведомость из Польши, от салагара присланная, о выступлении войск царского величества. И ныне начали турки мыслить, о высылке короля шведского иным путем не чрез Польшу; и ежели с вашей стороны не преступлен будет договор, вступлением паки в Польшу, хотя несколько месяцев, то чаю, мой государь, всему милостию Божиею добрым окончается, и оному королю конечно выслану быть, ибо салтану он уже скучил, и опасен он и сам от него себе возмущения. И того ради прошу ваше [921] превосходительство чрез блага и любовь ко отечеству, интереса его царского величества изволите в сем деле поступить осторожно и до вступлении шведов в Польшу во оную (вовсе не) вступать, дабы тем все дела, паки к доброму окончанию приходящие, не пришли во опровержение, ибо в том вашем вступлении война или мир зависит и будут (а я ведаю, и изо многих обстоятельств вижу, что многие вашему превосходительству советуют на то вступление, ибо иным в том есть интерес). А ваше превосходительство по своему мудрому рассуждению то лучше рассмотреть можете, что потребно к государственному интересу, и каково то будет, когда изволите вступить в Польшу оборонять тот край, а свой оставите во впадению турков и татар празден, ибо конечно татары сея-ж зимы вредения учинят, ежели вы в Польшу, без причины в трактате описанной, вступите. И прошу ваше превосходительство изволите приказать сего посланного моего швандронца отправить ко мне немедленно, в два или, по высшей мере, в три дни. И с ним прикажи, мой государь, отписать ко мне на прежние мои, тако-ж и на сие подлинной ответ и уведомить меня о своем состоянии и о намерениях, где ныне неволите обретаться подлинно, чтоб я, ведая о том, (мог-бы) здесь противные о вашем превосходительстве слухи, опровергати и его царского величества интерес остерегати. Також прошу, пожалуй, мой государь, и впредь неизволь меня оставить без вестия для лучшего охранения его (величества) интересов.

P. S. По написании сего, получил я от вашего высокографского превосходительства писание, от 4-го сентября, чрез офицера Трегубова; за которое благодарствую, и на то ваше превосходительство, по должности своей, доношу в ответ, что о вступлении вашем в Польшу принадлежит и о тон писано выше. Изволите из того рассудить, каково легко оное здесь приемлется, и что в том состоит мир или войнами то предаю тако в ваше рассуждение; а я по здешнему смотря, что долженствую, то объявлял, и знатно наши уже труды по се временные имеют быть вотще и сидеть будет нам во эдикуле (т.-е. в тюрьме) или инде и горше, ежели то ваше вступление учинится; но то-б нам сносно, ежели-б из того польза государственная была, а то еще окончание войны безъизвестно (что-ж ваше превосходительства изволите требовать известия о ведомостях, писанных к вам, нет знаемо от какого агента Гудоновича, до воеводы русского, и те письма зело мне удивительно; и дивлюсь тому, кто вашему превосходительству такого изрядного корреспондента рекомендовал? а каков есть господин воевода русский Яблоновский, я, чаю, что вашему превосходительству известно, ибо он родной дядя Лещинского, и первой его [922] был министр и советник, и он делал трактат с королем Августом, когда оный принужден был корону оставить; и такого вора и злодея царскому величеству, чаю, едваль в Польше есть, о чем царское величество зело известен. И для того оный нарочно в Польше остался, чтоб мутить только в оной другими дувными бунтовщики; а принужден он был взять будто партию Августову для лица, потому что взят был он с бискупом Хелминским от Синявского людей в полон и отпущен на пароль; итак, видя, что негде деться, сыскал себе амнистию, а понеже он в своем письме выхваляет агента Гудоновича, и потому знатно, что и он его же партия, и что известие их явно (ложно), ибо, не знаю как может то статься, что король Август, чрез Шпигеля и чрез стражника, трактовал с турки, ибо тот Шпигель не генерал, но его королевский камердинер и бездельный мужик, и здесь его нет; и о стражнике Августа, ваше превосходительство известен), а у Порты от короля генерал-маиор Голд (или Гольц?) и тот истинно тайный добрый человек и царскому величеству верный, так хотя-б наш природный был, и во всех случаях, где может, нам служит — и о всем нас уведомляет, и подлинные письма свои нам кажет; а ежели поляки похотят с турки сделать согласие,, то могут чрев посла учинить, который будет сюда вскоре. Однакож изволь, мой государь, верить, что король шведский с Августом никогда не помирится; но мы, ежели такое трактование от них будет, тотчас с помощию Божиею уведаем, ибо имеем везде глаза и уши свои во всех здешних углах. Но подлинно, что тот воевода русский, для пользы шведского короля и своего племянника, Лещинского, всевает лжу, дабы тем смутить царское величество с королем Августом; також что и ведомость о транспорте его-ж, дабы вас манить в Польшу, ведая, что от того с турки произойдет разрыв мира; и того ради советую вашему превосходительству от такого вора остерегаться, и ему ни в чем не верить; також и о Гудоновиче подлинные мне дать известия, от кого он агент, и кто он такой? ибо чаю, что шведский-же партизан, коли Яблоновскому друг; я чаю потому подлинно, что ежели вышеписанные господина генерала Рена письма шли чрез их руки, то от них оные в рука шведские присланы. Извольте тако, государь, в том престеречь и его, господина генерала Рена, чтоб он верных, а же таких корреспондентов имел в посылке своих писем, впредь осторожнее поступал, дабы в руки неприятельские невпадали; а чаю, государь, что и о шведских воинских кораблях ваше превосходительство от них же получил ведомости, ибо хотя-б недавно [923] письма от господина резидента Дашкова и от гетмана Синявского, от 16-го сентября, имел письма, то во оных о том ничего не писано, и не чаю тому быть прежде, но факциям неприятельским, дабы туда волочь войско царского величества, как тем французской посол уполномочил своих партизанов-турок хвалился, что они то разглашали нарочно, чтоб московские войска туда поволочь; тако-ж и в Бендере ваш посланной Трегубов слышал от паши и от других, что они, конечно, чают, что вы уже в Польшу вступили; а все то по неприятельским разглашениям, ибо они чают, что ваше превосходительство конечно по их разглашениям то учините, что все предаю вашему превосходительству в рассуждение, и ссылаясь на вышеписанное свое доношение; а мне мнится, государь, что вашему превосходительству удобовернее иметь из Польши ведомости от господина резидента Дашкова или от одного своего русского верного корреспондента. А каково ваше вступление полякам мило, то видел я из списка с письма от гетмана Синявского к вашему превосходительству писанного, который и я здесь от приятеля получил, и ежели они тогда с тем сюда отзовутся, что вы вступили, то сами рассудить изволите, какое действо в турках то учинит и как их против нас возбудит. При сем же из дубликату, которой при том письме послан же декабря дня 4-го с устюжского скасованного пехотного полку, с сержантом с Михаилом Анаковым до Риги, а из Риги велено послать чрез почту.

Текст воспроизведен по изданию: Птенцы гнезда Петрова. 1701-1725 // Русская старина, № 6. 1872