ЖИЗНЕОПИСАНИЕ АДМИРАЛА К. И. КРЮЙСА.

(Продолжение.)

В сем году командовал опять Кронштатским флотом почтенный Крюйс. В бумагах нашел я письмо Петра I, из Кроншлота к Графу Апраксину в Гельзингфорс, от 1 Июля. Государь пишет ему: «Того ж дня проехал я во флот, и был у Г. Вице-Адмирала. На другой день смотрел покупные корабли, которые подлинно нашел достойными названия приемышей; ибо подлинно столь отстоят от наших кораблей, как отцу приемыш от роднова сына. Ибо гораздо малы перед нашими; хотя пушек и столькое ж число, да не таких, и не с таким простором. А паче всего, что Французской и Английской зело [4] тули на парусах. А Гамбургской гораздо резов, да гниль. Однакож нынешнюю кампанию служить может; а к будущей починим. Вчерашнего дни, с утра и за полдень, имели экзерциции с флотом. Потом на вечер был я у Вице-Адмирала, и объявил ему и двум Калитанам-Командорам сентенцию о Гельзингфорсе, которая здесь за благо принята».

Содержание упомянутой здесь сентенции состояло в том, какие меры употребить для нападения на Гельзингфорс вдруг — с моря и сухого пути.

От 15 Июля писал Петр I из С. Петербурга к почтенному Крюйсу: «Понеже еще три покупные корабля в Ревель прибыли, однако же требуют дополнения в пушках; то для сего послан в Ревель Капитан-Порутчик Сенявин, для приводу оных к Крошнлоту, которому велено к вам заехать, дабы вы такожде свое рассуждение оному подали, и всякое возможное вспоможение, к безопасности курса оных учинили по своему рассмотрению.

Предлагаю еще несколько писем Петра I к Вице-Адмиралу. Содержание оных любопытно по многим отношениям. [5]

Г. Вице-Адмирал!

Посылаю к вам при сем две копии с писем Адмиральских (Гр. Апраксина), по которым усмотришь, что там на мере положено: чтоб с первого Июля итти, и около 8 числа начинать. Я бы зело желал, чтоб Ревельских кораблей дождаться; но сие, чаю, поздо будет, ибо ежели запоздаете, то даром труды потеряете; того ради, как доброй ветр получите, то, с помощию Божиею, подите, а именно с 4 Июля; а буде к тому числу корабли Ревельские поспеют, то исправя их итти с ними. Буде же оные к тому числу не поспеют, то итти без них. И чините по той диспозиции, которая поставлена у Нас в консилии, у вас будучи на корабле. Зело б было изрядно, чтоб к тому числу поспеть вам туды, как Адмирал будет, а именно, к 9 или 10 числу. Когда против Ревеля будете, можно послать для Голландского корабля, которой совсем готов, и е вами случиться может. Не чаю, чтоб у вас был в чем недостаток: ибо провиант, офицеры и солдаты к вам посланы. — Петр I. Июня 26 дня и 1713 года. С. Петербург. [6]

P. S. Получили Мы письмо из Ревеля от Сенявина, в котором пишет: что к Ревелю пришел еще один корабль, именуемой Лансдоун. Он же пишет, что видимы были там на море от Нарвы, два корабля, на парусах ходящие лавиром, от Ревельского гавена в 4 или 5 милях.

От 8 Июня, писал опять Петр I к Вице-Адмиралу: — «Пишет ваша милость, чтоб мне мое письмо подтвердить. Я не знаю более, что писать: ибо я уже свое мнение вам объявил, за подписанием своей руки, которое и ваша милость хвалите, и ежели оное добро есть, извольте так делать; буде же инако, только б в пользу было. И не извольте терять времени; а именно, чтоб корабли Ревельские сюда препроводить.

«Что же примеры пишете, (против чего и я свои предлагаю), а особливо первое: что счастие и несчастие в одной пульке состоит. Я вашей милости никогда не советывал чинить азардов, ниже десператно что чинить. Безмерное опасение, которое ваша милость имеете, не могу следовать, и не могу знать. В письме своем пишете, что готовы от всего сердца исполнять оное дело; а столько примеров страшных в другом [7] письме кладете. Прошу или извольте делать, или кому вручить сие дело, дабы в сих переписках не потерять интересу. Что же пишете, что по доносу ваших неприятелей, то я не хочу совесть свою иметь нечисту пред Богом, дабы доносам без испытания верить. — Петр. Июня 8 1713 года.

Мыза Кипень.

Вышеупомянутые опасения были, вероятно, следствием предчувствия. Июля 11 прибыл почтенный Крюйс к Ревелю, и увидел там три неприятельские корабля, кои, усмотря Русской флот, пустились, под всеми парусами, в Гельсингфорс. Вице-Адмирал пошел за ними в погоню; но корабль его Рига, и Капитан-Командора Шельтинга Выборг, стали оба на мель. Хотя почтенный Крюйс скоро стянулся с мели; но корабль Выборг потек всем лагом так сильно, что должно было, сняв с него артиллерию и прочие припасы, сжечь его на мели. Во время сего несчастного происшествия, ушли неприятельские корабли, кои были бы верною добычею нашего флота.

Князь Щербатов говорит: «По окончании кампании, штрафованы были за сие: командир корабля Риги Кап. Дегрюйтер, [8] Капитан-Командоры Шельтинг, Рейс к Вице-Адмирал Крюйс». Но чем? Об оном он умалчивает 1.

Вебер, Галем и Рейхард говорят, единогласно, что военный Суд приговорил Вице-Адмирала Крюйса к лишению жизни; но Государь, уважая заслуги сего знаменитого мужа, сослал его только в Казань на два года. По истечении сего времени, продолжают они, был он возвращен, и Пегр I пожаловал ему 25,000, рублей. Бишинг, оспоривая их, говорит: «Крюйс находился в Казани только месяцев; по возвращении в С. Петербург, прислал ему Государь шпагу с Князем Меншиковым, и пришед сам в след за оною к нему в дам, обнял Вице-Адмирала, и сказал ему: Я на тебя более не сержусь. Крюйс отвечал: я также перестал сердиться. Помянутого подарка, продолжает Бишинг, он не получал. Бишингово повествование гораздо ближе к истине; ибо, по делам 1714 года не видно, чтобы Крюйс ходил в море или распоряжался снабжением флотов; но в [9] следующем году, увидим мы его опять на флоте и в Кронштате.

В делах нашел я тольку просьбу Вице-Адмирала Крюйса к Петру I, писанную по Русски, на гербовой бумаге. Вот краткое содержание оной:

«Державнейший Царь, Государь Милостивый!

«Служил я нижайший раб Вашему Царскому Величеству 16 лет, и управлял верно, радетельно, и трудился с великим тщанием неусыпно, сколько могуты моей было; за что и имел к себе милость Вашего Величества; но Божеским посещением прогневил Ваше Величество, от чего весьма сокрушаюсь.

«Всемилостивейший Государь! прошу Ваше Величество меня нижайшего раба своего, для своего многолетнего здравия, от аресту свободна учинить по прежнему, за старые мои верные и радетельные службы, и для старости моей. За что должен, со всею фамилиею своею, вечно Бога молить». — Числа и года не означено.

Сообразив все сведения сии, надобно заключить, что Вице-Адмирал Крюйс сослан быль в Казань под арест, и во уважение к просьбе его, возвращен в С. Петербург. Замечания заслуживает [10] чрезвычайная деятельность Вице-Адмирала Крюйса: находясь в Казани, имел он при себе около 50 человек разных чинов, и построил с ними большом дом. По делам видно, что он имел домы в Москве, С. Петербурге и Кронштате.

В последствии нашел я в Thealrum Eurjpacum том XX и Historische Nachricht von dem Nordischen Kriege, том II, очень любопытные и согласные материалы по сему предмету. В первом, 1714 год, стр. 359, сказано: «Суд, начавшийся в Декабре 1713 года в Санктпетербурге, при флоте, окончился 22 Января 1714 года.

«Вице-Адмирал Крюйс приговорен был, на основании 1 артикула, за разные преступления обязанностей своих, к потерянно жизни.

«Капитан-Командор Шельтинг, хотя и заслуживал тяжкое наказание; но поелику он не получил ордера, то написать его в младшие Капитаны.

«Капитан-Командор Рейс, за неисполнение своей обязанности, должен быть, на основании 8 и 29 артикулов, расстрелян».

«Когда военный Суд прочитал преступникам сим приговор; то Его Царское Величество повелели: Корнелия [11] Крюйca, во уважение прежних заслуг его, сослать в Казань, с лишением чести и достоинства. Рейса, которой уже выведен был на место казни, сослали также туда.

«В 1715 году, прощен был Вице-Адмирал Крюйс, и прибыл 22 Февраля в С. Петербург. Через два дни возвратил ему Государь шпагу и прежнее достоинство».

Во второй: — «Января 22, 1714 года окончен был военный Суд, начавшийся в 14 Декабря, над Вице-Адмиралом Крюйсом, Капитан-Командорами Шельтингом и Рейсом, и Капитаном Грюйтером. По сентенции, оказались они виновными: Вице-Адмирал в 1712 году, во время преследования неприятеля, сделал следующие упущения:

1) Что он утром того самого дня, во время тихой погоды (в чем сам признался), когда Шельтинг к нему с галерами прибыл, дал ему приказание о Русских бригантинах, но о буксировании скамповей ничего не сказал, а послал уже за ними в 10 часов.

2) Что он, без причины, перестал крейсировать за неприятелем: однако же сам послал приказ бригантинам [12] пособить ему оного абордировать, через два часа после сего поднял опять красный флаг, и воротил в то же время крейсиров; чрез что неприятель получил, свободу.

3) Что он 25 и 26 Июля, ничего против неприятеля не предпринимал, и оного не преследовал, а от сего вредного, поступка, ушли неприятельские корабли.

«Он отзывается, правда, данным ему повелением: что, ежели он не будет предусматривать выгоды над неприятелем, то не пускаться на удачу. Но повеление сие более обвиняет Вице-Адмирала, нежели оправдывает; ибо смысл слова hazard (удачи) есть следующий:

1) Чтоб он без надобности не подвергал себя опасности, которой здесь, не было.

2) Ибо неприятель имел только два корабля и 1 шняву; он же, напротив, 3 линейные корабля, 3 фрегата и 2 шнявы.

3) По узкости места, не мог неприятель бежать. Поелику же ветр был от W, то он напротив мог, во всякое время, удалиться к Кроншлоту, ежели бы неприятель был для него силен.

«Вице-Адмирал многократно повторяет в своих объяснениях, что он, [13] ничего противного Морскому Уставу не учинил, но сделал все то, что опытному мореходцу надлежало; но в 1713 году доказал он многими случаями, что не исполнил долга своего и обязанности.

«По прочтении обвиненным приговора, (согласно с вышеприведенным) послан был Вице-Адмирал в Сибирь, ловить соболей, имения его описаны были в казну, а дом взят под почтовой двор; ибо Царь вознамерился установить в России почту, подобно Германской».

Брюсс 2 говорит о Суде Крюйсовом: «Учрежден был Военный Суд над Вице-Адмиралом Крюйсом, который, вопреки данным ему повелениям, не напал на Шведский флот. Суд нашел его виновным, и приговорил к расстрелянию. Крюйс жаловался на решение сие и говорил, что ни одна морская Держава не сделала бы толь жестокого приговора. Когда Царь сие услышал, то послал копии с помянутого решения ко всем соседственным морским Державам, а особенно в Голландию, дабы они объявили мнение свое. Все они нашли решение сие [14] весьма справедливым, присовокупив: что с каждым офицером, в их службе находящимся, поступлено бы было также, за подобное поведение. Когда сие показала Вице-Адмиралу, то он начал просить о помиловании, которое ему Царь и оказал, относительно к жизни; но приказал сослать его на весь остаток дней в Олонец. Однако же, как он за день пред сим (т. е. помилования) уехал, возвратил его Царь назад, простил и определил Коммисаром в Адмиралтейство. В сей должности окончил он жизнь свою, и в море уже его не посылали». Читатели усмотрят из преведенных здесь актов, что Брюссово повествование заслуживает мало доверия.

Вскоре по возвращении из Казани, подал Вице-Адмирал Крюйс следующий мемориал Государю.

«Мемориал.

«Нижеподписавшийся, старый Вице-Адмирал, доносит всепокорнейше Вашему Величеству. — Строение судов как больших, так и малых, весьма умножилось; кроме ожидаемых из за-моря. есть готовые к спуску и отделывающиеся.

«По великому расходу нужных припасов, надлежит оные готовить ко [15] времени. Ваше Царское Величество тому свидетель: изволили видеть в Голландии и Англии, с какими трудами сие там делается и содержится.

«Вице-Адмирал доносит начально о магазейнах, которые так ветхи, что валятся. Канатная и избы требуют большой починки; к ним надобно еще прибавить трепальную.

«Нужно выписать большой котел с Воронежа, понеже в здешнем смолится только полканата, и то со страхом и убытком.

«Для лучшего порядка при Адмиралтействе, благоволите Ваше Величество, повелеть, дабы канатной быть по одну сторону Адмиралтейской верят, а по другую работным избам. Это нужно для многих дельных причин.

«Когда придешь в Адмиралтейскую верфь, увидишь, что она вся завалена и утеснена. Леса, коим бы надлежало быть в порядке, разметаны повсеместно.

«Благоволите Ваше Величество повелеть корабельным мастерам осмотреть все корабельные леса. Короткие, тяжелые и толстые отдашь блок-макерам, подлинные к шлюбочному делу, и самые короткие и мелкие к ботовому делу. В [16] блоках к ботах настоит большая надобность.

«Благоволите, Ваше Величество, повелеть, срыть земляной вал, дабы иметь более места.

«Елинг, поставленный для валяния всяких судов, надлежит перенести, где камели и галеры строятся. Место, где оный ныне, не велико, да и то занято фрегатом Лизетою. Работных людей ныне 1345, а потребно 3458 человек.

Нужно непременно сделать: 4 мачт-лихтера, 34 бота, 7 десяти-весельных шлюбок, 40 осьми-весельных, 60 Норвежских лодок, 60 малых лодок, да к галерам 60 лодок. Сверх сего нужно еще построить несколько тялок, буеров, шмаков, катов и краеров.

«К Адмиралтейству надобно выписать 30 человек добрых подшкиперов, и дать им по 7 рублей в месяц жалованья. Командоров 6, по 12 рублей каждому в месяц. Вице-Адмирал желает сердечно выписать оных из служащих при Амстердамском Адмиралтействе.

«Для управления экипажескими делами, нужно несколько канцелярских служителей. Вице-Адмирал просит всепокорно о Обер-Коммисаре Тормасове; ибо он, быв долгое [17] время при корабельном строении и приеме материялов, знает хорошо дело сие.

«Вице-Адмирал напоминает еще о хамовном дворе; ежели оный учредить порядочно, то можно делать там канифас, карлстух, Фламское, Любское и Остербрунскорское полотна. Они станут дешевле заморского 80 процентами.

«Что впредь нужно в дополнение, то Вице-Адмирал, с Божиею помощию, по окончании кампании, Вашему Царскому Величеству донесет и даст подробный отчет о всем том, что ему поверено будет. Корнилий Крюйс». Апреля 28, 1715 года.

По делам 1715 года видно, что почтенный Крюйс занимался приуготовлением флота к походу, и доносил еженедельно о трудах своих Графу Апраксину. Июня 27 числа пишет он к нему: «Сего числа, в час по полудни, был гром, и волею Божиею ударила молния в крюйт-камору 54 пушечного корабля Нарвы, который и взорвало на воздух; спаслось только 18 человек. Из -воды виден теперь только кусок бизань-мачты, длиною в сажень». По помянутому журналу Петра Великого видно, что Июля 6 пошли флоты [18] корабельный и галерный от Кронштата к Ревелю, находясь под командою Генерал-Адмирала Графа Апраксина, и Вице-Адмирала Крюйса.

Весьма любопытен мемориал, поданный в Октябре сего года Вице-Адмиралом, Графу Апраксину:

«В 1706 году Его Царское Величество указал Вице-Адмиралу учинить дачу по 4000 рублен в год, по известному условию. В 1713 году векселя становились Русскими деньгами великою ценою, в чем убыток немалой был: по 33 алтына с деньгою за ефимок. Мне 4000 ефимков уплачено, а 1200 рублей нет, хотя многократно об оных Ваше Сиятельство просил. Я хотя бы вексель был пополтине или по го алтын, мне все равно. За 12 деньщиков следует мне 72 рубли, да за 36 четвертей муки 54 рубли. Деревня, которая отдана мне, Вице-Адмиралу, на Выборгской стороне, запустошена от неприятеля. Мужики должны мне 666 рублей. На жилье употребил я 400 рублей, да скота моего, ржи и сена увезено на 566 рублей. Всего 16З2 рубли. Вице-Адмирал объявляет, что с той деревни не имел он никогда более дохода, как 300 рублей. [19]

«Вице-Адмиральские дворы, как на Котлином острове, так и здесь, запустели и разорены, к оные дворы всякой видеть может; в них состоит Вице-Адмиральское богатство, которое он в 18 лет заслужил.

«В последних просит Вице-Адмирал, дабы Ваше Сиятельство благоволили, до своего отъезду, дать указ о выдаче следующих ему 6023 рублей, дабы ему не иметь спору с Генералом Чернышевым и прочими Господами, кои выдают жалованье».

В 1716 году исправлял почтенный Вице-Адмирал также должность Гененерал-Интенданта; но занимался всеми действиями по снабжению флотов, строению гаваней и крепостей, должен он был терпеть много неудовольствий от разных лиц, управлявших отдельными частями. В письме своем, от Февраля 1716 года, пишет он Графу Апраксину: «Многократно просил я у Вашего Сиятельства инструкции, как мне действовать; но прошение мое тщетно. Не имея власти и отдельной команды, не знаю, как буду оправдываться пред Его Царским Величеством, ибо, [20] завися от каждого последнего Коммисара или мастера, должен снискивать их благорасположение».

В следующих говорит он опять: «Желал бы я, чтоб Царские дела управлялись теперь так, как в 1710 году. Тогда готовилось у нас все ко времени, и Его Величество был очень доволен. Боюсь, чтоб не пострадать за чужие беспорядки. — С великим коварством меня обносят, и сии жалобы меня и всю мою фамилию так сокрушают, что все страждут болезнию, и Бог весть, когда исцелятся».

Предчувствие Вице-Адмирала сбылось, ибо в Феврале все, получил он следующее письмо от Царя:

Г. Вице-Адмирал! С великим неудовольствием слышу, что Ревельская эксквадра так у вас неисправлена, и осеннее удобное время пропущено: ежели впредь так поступать станете, можете живот свои потерять. Петр. 1716 года 7 Февраля Рига.

Легко рассудить, в какой страх приведен был бедный Вице-Адмирал [21] письмом, грозившим ему великим несчастием. Немедленно написал он помеченный здесь Царю ответ; но, к сожалению, нашел я только перевод, а не оригинал, которой, вероятно, был гораздо лучше писан: ибо на отечественном языке изъяснял Вице-Адмирал мысли свои очень искусно и плавно.

Любопытно также письмо почтенного Вице-Адмирала к Графу Апраксину, от Июля 1716 года. — «Его Светлость Кн. Меншиков снял всю главную команду, и все без ведения моего делается, кроме тех дел, в коих без меня обойтиться не могут. Я же езжу ежедневно в Контору, в верфь и по всем мастерским; многим это противно: желают, чтоб я был в Голландии, чего и я весьма усердно желаю».

«Всемилостивейший Государь!

«С великим страхом получил я от Вашего Величества писание из Риги, от 7 числа сего месяца. — Всемилостивейший Монарх и Государь! да благоволит Ваше Величество мне нижайшему соизволит, от заочных и незапных жалобу творящих на меня, оправдание принесть. — По всем имянным Вашего Величества Указам прошлого году, как отсель, так [22] и от Котлина, по благорассмотрительному намерению в удобное время отправлено со удовольством. И о всем рапортовано Его Сиятельству, из чего Ваше Величество изволите усмотреть мою, и доносителей моих на меня правду. А которую эскадру изготовлять, о том мне прежде Января неизветно было. И как мне сказано, тогда я немедленно, с великим прилежанием трудился по силе своей, и все, что было в магазейнах, как здесь, так и в Кроншлоте, Января от 22 числа, на сани положили. — И все к 1 Февраля изготовлено, и по вся дни отправляется безостановочно, и без потеряния времени, как скоро Обер-Коммисар может лошадей сыскать.

«Прошу всенижайше, благоволите Ваше Величество всех приносящих на мя злые жалобы и ненавидящих мя отставить, и напрасную жалобу принимать; когда я усмотрю себя в службе Вашего Величества неохотным и небрежным, тогда натура и совесть моя мне доноситель, обличитель и судья. Верно Вашему Величеству, моему Всемилостивейшему Государю, преклоняю пред стопы Вашего Величества главу свою, и желаю от всего сердца Вашему Высокоосвещенному [23] Пресветлому Величеству, моему Всемилостивейшему Государю, благоденственное здравие и прохладную кампанию».

От рвения к службе, преклонности лет, а может быть, и от огорчения, сделался почтенный Вице-Адмирал в Сентябре весьма болен. Петр I, узнав о сем, и ценя достоинства сего отличного и усердного мужа, писал к нему из Альтоны в Ноябре: — «За управление вам по моим письмам благодарствую, и зело сожалея о вашей болезни, желаю, чтоб паки Бог вам дал здоровья».

Чаще всего, как по делам видно, ссорился Вице-Адмирал Крюйс с Григорьем Петровичем Чернышевым. Граф Апраксин, не быв в силах согласить их, писал о сем к Петру I, и получил следующий ответ, в Феврале 1717 года из Амстердама: «О ссорах Крюйса с Чернышевым, и в том извольте их развесть; а имянно: которые во флоте, те у Чернышева, а которые на верфи и ластовых судах, те у Вице-Адмирала. Что же просит абшиту (т. е. Крюйс), и то не чаю, а наипаче до Нашего прибытия». В след за сим писал Государь к Вице-Адмиралу Крюйсу: [24]

Г. Вице-Адмирал! Письмо ваше, от Генваря 7 писанное до Нас дошло, в котором пишете, что шабашная работа начинает происходить изрядно, за которые труды вам благодарствую, и о размножении того дела, но вашему предложению, обстоятельнее писали Мы к Г. Шаубенахту Князю Меншикову. А по другим вашим предложениям, как о канале к Стрельной мызе, так и о прочем, учиним с общего совета тогда, когда изволить Бог, в С. Петербург возвратимся. — Петр. Амстердам. Марта 3, 1717 года.

По делам не видно, чтоб почтенный Крюйс был в сем году в море, а надобно полагать, что он занимался прежними распоряжениями в Кронштате и С. Петербурге. — Подтверждением вышеприведенному служит следующее письмо Петра I.

Г. Вице-Адмирал! По получении сего велите, на буеры, которые отделывает Царевич Сибирской, приготовить заранее паруса и [25] такелаж. А сколько у него буеров, тому возмиите ведомость. Петр. 1717 года 21 Января. Москва.

Вскоре после сего, подчинена Вице-Адмиралу Крюйсу Московская парусная фабрика, Ижерские пильные мельницы и угольные заводы.

Июня 6 (1718) числа вытянулся весь Кронштатский флот на рейд, находясь под флагами: Адмирала Апраксина, В. А. Крюйса и Шаубенахтов: Князя Меншикова, Паддона и Шельтинга. Чрез три дни после сего скончался последний на корабле Марбурге. Государь, находясь в сие время на флоте, просил к погребению всех иностранных Министров и Российских Флагманов. Июля 15, сделан был сигнал сниматься с якоря, и авангард, под командою Крюйса, пошел к Ревелю, а за ним следовал весь флот, 19 числа прибыли все благополучно на Ревельский рейд. Августа 1 вступил весь флот под паруса, и на другой день, прибыв к Гангушу, стал на якоря близ нашего галерного флота.

Августа 12 числа, по приказу Государеву, перенесли Генерал-Адмирал, Вице-Адмирал и Шаубенахт Князь Меншиков [26] флаги свои на галерный флот, а корабельный флот, разделясь на две части, вступил под паруса. Первый отряд, под командою Шаубенахта Паддона, пошел к Березовым островам, а второй, под начальством Капитан-Командора Сандерса, назначен был в крейсерство.

В Сентябре, отправился галерный флот к Березовым островам, где находился корабельной флот. Флагманы перенесли на прежние корабли свои флаги и, вступив под паруса, прибыли благополучно на Кронштатской рейд.

Петр I, желая учредит повсеместно коллегиальной образ управления, предписал Вице-Адмиралу Крюйсу подать мнение, как образовать Адмиралтейств-Коллегию. Почтенный муж сей, заслуживающий по всей справедливости имя образователя Российских флотов, подал весьма основательный проэкт, приложив к оному регламенты Шведской и Голландской Адмиралтейств-Коллегий, служившие ему основанием при составлении помянутого проекта. План почтенного Вице-Адмирала, как по делам видно, пополнен был некоторыми примечаниями славного Шафирова. — [27]

В исходе сего года, последовало назначение Президентов и Вице-Президентов во все Коллегии. В Адмиралтейской повелено было быть Президентом Генерал-Адмиралу Графу Апраксину, а Вице-Президентом Вице-Адмиралу Кризису. При сем случае, прибавлено последнему 400 рублей жалованья.

С Января 1719 года начались заседания в Государственной Адмиралтейств-Коллегий; но дела слушались не на основании Генерального Регламента, а по старому обычаю: Генерал-Адмирал с товарищи приказали. Для заседаний назначено было 3 дня в неделю: Вторник для дел коммисариятских; Четверток для подрядных, строительных и провиянтских; Суббота для рассмотрения счетов и челобитень. В сем же месяце, по случаю отъезда Государева с Графом Апраксиным к минеральным водам, поручены были, по Имянному повелению, все морские части почтенному Крюйсу, яко Президенту, а должность Вице-Президента велено было отправлять Генерал-Маиору Чернышеву.

По журналам сего года видно, что на просьбу почтенного Крюйса, приказала Коллегия выдать ему полное жалованье за [28] весь 1719 год. Окладного 4800 рублей, да на деньщиков 48 рублей. Следовательно до вышеупомянутой прибавки 400 рублей, сделана ему была прежде таковая же, в 1716 или 1717 годах.

В сем году не ходил почтенный Крюйс в море, а оставался на берегу, и надзирал за всеми корабельными и прочими Адмиралтейскими работами. По письмам его к Графу Апраксину видно, что он начал делать при Ижорских мельницах галерные якоря, дреки и листовую медь для котлов. Государь, находясь в семь году на флоте в звании Вице-Адмирала, писал к нему часто. Вот краткое извлечение из писем сих: «Г. Вице-Адмирал! По получении сего, товары, взятые сим летом на Английских и Голландских призах, выгружать и продавать. На свои дела, до указу, их употреблять не велите, а положить в удобном и сухом месте, и до указу беречь. Петр». 1719 года 14 Июня, от Гогланда, с корабли Ингерманландии.

«Уведомились мы, что новой, из Швеции, галерной мастер, нанятой от Саввы Рагузинского, в С. Петербург приехал. Того для заставьте оного делать галлеры, чтоб ходом в воде были не больше 7 [29] футов, а длиною и шириною по пропорции. Извольте, из взятых призов, кроме двух Голландских галиотов и шмака, малое судно управить к морскому ходу, и послать в Фленсбург, для привозу устресов. Чтоб шкипор или штурман был доброй человек. А мы будем писать в Фридрихштат или в Гагу, чтоб его нагрузить и отпустишь. — Петр 1719 года 23 Июля».

«Понеже для приближающейся осени корабль Гангуш отпущен к вам. А каким порядком и бережью Капитану Фалкенбергу со оным велено итти, то увидишь из Указа, ему данного. Дан Боже, чтоб здоров дошел, а здесь место не по таким кораблям. Отсель объявляю: что вчера получил от Г. Адмирала письмо, что он дошел до урочища Ландсорт; а ныне чаем его далее, у Нейкепинга. Приезжий сказал: что до 15,000 дворов и один … сожжены по его отъезд. А казаки взяли Королевских драбантов, за полторы мили от Стокгольма. От Генерал-Маиора Лессия, которой послан в нордичную сторону от Стокгольма, еще ведомости не имеем. Извольте труд приложить, дабы корабль Св. Исаакия [30] вывесть к Кроншлоту, и оснастить скорее. Петр. 1719 года 25 Июля».

Поручение о призах было весьма неприятно почтенному Крюйсу. От 2 Июля писал он к Графу Апраксину: «Мне бы легче было вооружить 300 военных кораблей, и когда бы Г. Тайный Советник Толстой здесь был (Президент Коммерц-Коллегии) также бы мог управиться без всякого труда, хотя б сто призов было сгружать. Но с сими людьми сладить не могу. Ежели бы я мог предвидеть, что мне с Советниками Коммерц-Коллегии приведется управить призовые дела, то не принял бы сие поручение; ибо с ними чести и славы заслужить не можно, а только стыд и позор. Прошу меня от сего дела свободна учинить».

В начале 1721 года, получил почтенный Крюйс следующую меморию от Государя:

«Мемория Вице-Адмиралу Крюйсу.

Понеже будут скоро начинать книгу о Адмиралтействе, того ради надлежит ведать о всех материалах, которые подряжаются и которые работниками исправляются, в которых местах и как людьми, лошадьми или водою? [31] которые дома сыскиваются, и которые из чужих стран привозятся? сколько работных, для управления всех здешних работ? Сколько лошадей и куда их употребляют? Все сие написать, прознь каждую материю. Петр. 1720 года 18 Генваря».

В сем году оставался почтенный Вице-Адмирал Крюйс при береге, присутствовал в Коллегии, и исполнял все прежние поручения, относительно к устройству флотов.

В 1721 году, не ходил почтенный Крюйс также в море; а занимался прежними делами своими в С. Петербурге, Ижоре и Кронштате. Что Петр I доволен был его распоряжениями, то доказывает следующее письмо.

Г. Вице-Адмирал! Письмо ваше, купно с ведомостями, я получил, и за оные благодарствую. О здешнем объявляю: что корабль Пантелеймон стоит за штагом и другими припасами. Вели оные скорее отправить. Також зело мне дивно, что корабль Полтава и о ся поры без машшов, а пришел тому близ трех месяцев. Для [32] чего такай медленность чинится? — Петр». 1721 года 3 Сентября.

Октября 22, в празднество заключения Нейштатского мира, пожалован почтенный Крюйс в Адмиралы. В чине Вице-Адмирала прослужил он 24 года, с таким усердием и ревностию, что телесные способности его совершенно расстроились. К сим недугам прибавилось еще весьма сильное душевное огорчение. Декабря и дня, удостоил Петр I посещением своим нового Адмирала. В разговорах объявил ему Государь, что он принял, с Сентября и сего года, в службу свою Вице-Адмирала Вильстера, с тем, чтоб он заседал в Коллегии. Поелику ж Граф Апраксин не был в сие время в С. Петербурге, то и приказал Государь почтенному Крюйсу ввести Вильстера в присутствие Коллегии.

Вице-Президент, понимая из слов Государевых, что Вильстер должен иметь старшинство с 1 Сентября, приказал ему занять первое подле себя место; ибо Члены Коллегии, Вице-Адмиралы: Сиверс, Змаевич и Гордон, произведены были в чин сей 22 Октября 1721 года. Во время заседания сих двух лиц в Коллегии, [33] предложил Обер-Секретарь Тормасов некоторые исполнительные бумаги, кои они подписав, оставили на столе, дабы и прочие Члены сделали то же.

(Окончание впредь.)


Комментарии

1. См. Журнал Петра Великого, с 1698 года, до Нейштатского мира, за № 1, стр. 372.

2. Peter Heinrich Bruce, Nachrichten von seinen Reisen, Leipzig. 1784, 5, 258 и 259.

Текст воспроизведен по изданию: Жизнеописание адмирала К. И. Крюйса // Северный архив, Часть 9, № 15. 1825

© текст - Берх В. Н. 1825
© сетевая версия - Thietmar. 2021
© OCR - Андреев-Попович И. 2021
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Северный архив. 1825