-

ЛЮДВИГ НИКОЛАЙ АЛЛАРТ

ИСТОРИЯ ПЕТРА ВЕЛИКОГО

Подробное описание осады города Нарвы и сражения под сим городом в 1700 году.

(Отрывок из истории Петра Великого, сочиненной Генералом Аллартом. — Рукопись.)

(Окончание.)

28. Получена ведомость от Генерала Шереметева, что Шведская армия начала подвигаться, а он на 4 мили принужден был ретироваться, и стоит на заставе Силимек; которые ведомости тако же донесены были, как Генерал-Фельдмаршалу Головину, так и Герцогу фон Круа, и получил он от них резолюцию, что они для нужнейших дел имеют ехать в Москву; также и войско в марш определенное стоит в 9 милях отселе на 2 корпуса: первый под командою Князя Репнина в 12.000, а другой в 8.000, под командою Гетмана [118] Козацкого. Между тем Шведам дан был совет к городу Архангельскому учинить десант. Тако же время и место они определили, где б им с Королем Польским возыметь свидание; а именно в Польше, или Бирсене, куда им весьма поспешать надлежит и для других причин знатных, о которых с самим Королем говорит нужда, яко для разграничивания и принятия Посла Турецкого в Москве. С Его Царским Величеством пошли Князь Ментшиков, да Генерал-Фельдмаршал Головин, понеже он первым Министром был, и то дело ему были знаемо; да и для того, что ежели какая трудность случится, дабы можно было удобнее поправить. И тако над всеми войсками команду поручили Герцогу фон Круа, яко Генерал-Фельдмаршалу, и хотя оный Герцог в принятии сей команды крепко опрошался, однако же Его Величество те его резоны апробовать не соизволил, и что уже и прежде сего намерение было оному Герцогу ту команду поручить, но для некоторых приключившихся обстоятельств удержалося. В тот день по всем местам прилежно работали и ни одного человека ни убито, ни ранено.

29. Его Царское Величество того Герцога фон Круа соизволил к себе [119] призвать, и оную команду ему паки поручил, и тако с ним простился, показав притом ему особливую милость. Притом же Герцог представлял, чтоб ему дана была инструкция за подписанием Его Величества собственной руки, что и учинено. Того же дня Его Величество поход свой возымел даже до Ям. Которая инструкция была следующего содержания:

«Понеже Его Датское Величество для знатных и нужнейших дел из лагеря, а паче для свидания с Королем Польским вкупе и с Генералом-Фельдмаршалом выехать имеет, того ради поручаем Мы полную команду над всею Нашею армиею Его Светлости Герцогу фон Круа вместе с нашим Тайным Советником, Генералом-Коммисаром Князем Иваном Федоровичем Долгоруким с прочими Генералы, которые по нижеозначенным артикулам поступать имеют:

1. Его Светлости Генералу-Фельдмаршалу Герцогу фон Круа иметь над всею армиею главную команду.

2. Все Генералы и Обер-Офицеры во отсутствии Нашего Царского Величества под командою Его Светлости да будут. [120]

3. При получении же всяких приуготовлений к атаке, как довольное число артиллерии, так и других припасов, Его Светлость имеет с Божиею помощию крепость Нарву и Иван-Город всякими образы доставать; ибо в том наши Царского Величества интересы зависят, и не взяв такой крепости, Его Королевское Величество Польской никакой помощи учинишь не может, хотя Мы и охотно желаем.

4. Также Его Светлости всякое иметь старание о получении известия о Шведском сикурсе, и когда о гном подлинная ведомость получена будет о прибытии Короля Шведского, и что он уже прибыл, то тогда города не атаковать; имеет Его Светлость всячески о том стараться, чтобы их в город не допустишь; и тако при помощи Божией десант в действо производить по самой крайней возможности; и ежели подлинная ведомость о его Королевском прибытии получена будет, то с помощию Божиею действо начинать.

5. Провиант на солдат и всяких военных людей имеет даваться от [121] Генерала-Провиантмейстера; и когда Указы в наши области посылаться будут, то прежде о том надлежит Генералу-Провиантмейстеру приказывать. Также буде какие противности на границах покажутся, того ради и надлежит пограничным Губернаторам с такими противниками поступать, как со своими подданными, а по исследованию причин казнить и смертию; подобно и с начальными людьми и мещанами таким же образом поступать. В прочем же полагаемся мы на великодушие Вашей Светлости. Даны в лагере под Нарвою, в 19 день Ноября 1700 года».

Петр.

Сегодня Генерал Шереметев с своим корпусом в лагерь прибыл, и получена ведомость, что Король Шведской в 3/4 мили от нашего лагеря, на поле названном Санкт-Питер обретается; которая кавалерия так нечаянно лагерь утеснила своими людьми и багажом, и что в такую худую погоду то случилося. — Того же дня к вечеру велели мы в нашем лагере бить в строй; ибо Шведская знатная партия в самой близости от нашего лагеря показалась. — Того ради Его Светлость Герцог фон Круа в лагере изволил осматривать, все ли в добром состоянии находятся; также приказал он [122] поставить караул перед траншаментом во 100 человеках конницы, которые тогда еще от неприятеля свободны были, и чтоб они по обеим сторонам пред траншаментом тщательно объезжали; и хотя то учинить повелено было, однако же того не последовало, как потом известно учинилось. В ту ночь Шведской Генерал-Маиор Ревинг тот наш ретраншамент осмотрел и оного глубину и ширину вымерил. Между тем помянутый Герцог при пароле письменном дал ордер, который был Петрус и Москва, и ко всем Генералам письменный оный ордер послал:

1. Со всяким тщанием чрез всю ночь ходишь дозором от одного полка до другого; а буде тревога учинится, о том Его Светлости донести немедленно.

2. По отдании же пароля, чрез всю ночь чтоб никто в лагере стрелять не дерзал, под смертным штрафом, так как прежде было.

3. Чтоб половина полков и баталионов чрез всю ночь в ружье стояла.

4. А поутру до солнечного восходу чтоб [123] роздана была солдатам аммуниция, дабы всяк имел по 24 патрона.

5. Старые заряды из мушкетов вывертеть или выстрелять, и чтоб то учинено было до восходу солнечного; а потом вновь зарядить с пулями; и все чтоб во всякой были готовности и никому не отлучаться, как Обер-, так и Унтер-Офицерам.

6. А ежели тревога учинится, то имеет Полковник от Артиллерии, или сам, или добрый Обер-Офицер на высокой батарее стоять, как днем, так и ночью, и когда сигнал из трех пушек дастся, то чтоб всяк был в готовности в ружье вступить, и на своем месте стоять; также и Офицеры бы со своими полками шли на показанные им места.

7. Ко всем пушкам определить надлежащих Констапелей, и поставить их с Немцами пополам.

8. Чтоб вся армия прежде солнечного восхода вышла, дабы Его Светлости можно было видеть, в каком состоянии полки находятся, и как ретраншамент людьми удовольствовать; и что б когда [124] случится нужда, можно было удобнее всякие погрешности поправить.

9. А как скоро сигнал по трех пушек дастся, и что б все инструменты, как музыка играла, так и барабаны били; также, что б все знамена к ретраншаменту распустя были поставлены; а потом, что б всяк так постоял, как бы мог пред Богом и Его Царским Величеством ответствовать. Так же что б никто отнюдь стрелять прежде не дерзал, пока неприятель на 20 или на 30 шагов на нас не приближится. Учинено в лагере под Нарвою, в 29 Ноября 1700 года.

Герцог фон Круа.

В 7 часу по полудни дан был сигнал Шведской армии двумя ракетами, подобно сему и в городе учинили. И тако приказал Его Светлость Герцог фон Круа, что б все люди в апрошах были в готовности безотменно.

30. В Шведском лагере дан сигнал из 4 пушек, на который из города ответствовали толиким же числом; тогда Герцог, вставши поутру рано со всем Генералитетом, велели армии выступить, и смотрели, каким образом такой великой ретраншамент надлежит людьми [125] удовольствовать; учинили начало с правого крыла, когда ненарочно на гору взошли, где батарея о 32-х пушек, из которых неприятеля встречали, а больше его кавалерию, также инфантерию. Потом Его Светлость велел из трех больших пушек выпалить, и приказал всем Генералам идти на свои места; также везде начали бить в поход и на ретраншаменте знамена распустили, а Герцог тогда объехал всю линию даже до Наровы реки и смотрел, что ретраншамент так велик, что хотя армия была бы до 70.000 человек, то бы его довольно было; однако же с 20.000 было вооруженных, кроме тех, которые в апрошах сидели, и так что ретраншамента рвы в два человека вышиною поднять было можно; но токмо под оным случилося без резерву, а люди от дождевой холодной погоды и голоду весьма обессилили. Между тем в кор-де-баталии крепко с обеих сторон из пушек стреляли и Его Светлость прибыл и дал указ Генералу Шереметеву и Адаму Вейду, чтоб они на своем левом крыле крепко стояли, и вскоре оттоле отъехал; а что до стреляния касается, то уже так мыслил, яко бы неприятель уже баталию получил, однако же то случилось, [126] что с обеих сторон от 1.200 до 1.500 шагов из пушек стрелять начали. Шведы учредили свое войско в ордер-де-баталии, и усмотрено, что кавалерия и инфантерия на время была смещена, и хотя кавалерия в начале напереди была поставлена, однако же потом сошла на крыло: и тако продолжилося даже до 1-го часа по полудни; а Руская армия уже была в параде. Козаки между тем поймали одного драгуна, который при допросе показал ложно, что Шведская армия состоит в 16 полках инфантерии, в 10 полках конных и в 6 драгунских, и притом 32 пушки: а та армия весьма утомилася от великой дождевой погоды и трудного маршу; также в провианте имеют скудость, и лошади уже чрез два дни фуража не имели. После таких ведомостей явилось Шведской армии от 24 до 25.000 человек, о чем подлинно уведомленось верно, что Шведов токмо 15 или 16.000 человек было. Между тем Шведы показывали обман, яко бы кавалерия их назад отступила, однако же то вскоре открылось, что всяк носил фашину, и в тот же час удивительно было, ибо чрез весь тот день ничего не делали. — Потом поднялось темное облако, и тако снег пошел, что с нашей стороны ничего [127] видеть не возможно было. При таком случае Шведы начали наступать в сущем ордере-де-баталии на наш кор-де-баталии по всем местам. С Шведской стороны левым крылом командовал сам Король Шведской: при нем был Генерал-Лейтенант Рейншильд, да Генерал-Маиоры: Горн, Ребинг и Мейдель; правым крылом командовал Генерал от Кавалерии Граф Велинг, под ним были Генерал-Лейтенант Вахтместер и Генерал-Маиор Косен. С Руской стороны зело крепко стреляли; и когда они к ретраншаменту подошли, то того же часа весьма им легко было; а как упомянутый Руский крепкий ретраншамент токмо в 2 человека установлен был, того ради весьма его было легко атаковать, и Руских совсем сбили, от чего оба крыла замешались и в великую конфузно пришли, и прогнали Руских на право и на лево с дороги; а особливо, как они однажды в ретраншамент вошли, тогда наше левое крыло было от Нарвы в 29 N. Паки левое крыло исправилось, и пришло до N 30; и ежели бы наша кавалерия по должности своей поступала, то бы легко можно было викторию из неприятельских рук вырвать. Оная кавалерия побежала и переехала Нарову реку под [128] N 33, где больше 1.000 человек перетонуло; к тому же что лошади были под ними весьма утомленный, а река в том месте зело быстрая, также и большой порог от них токмо в 5 или 600 шагах был расстоянием; и тако оная кавалерия рассудила честнее потонуть, нежели от неприятеля обороняться; в том великом уроне одна кавалерия была причиною. Как Генерал Велинг усмотрел, что левое крыло в лучшем порядке находится, то он напал на правое крыло; однако же Руские, как стали в линии, которая была сделана между контровалационом и циркумвалационом, и так крепко его удержали, что ни по которому образу прорваться ему было не возможно, и оставя то, пошел на правое крыло; в то время Генерала Вейда ранили, и ежели бы один Генерал притом был резолютной, то мог бы он Генерала Велинга в спину гнати, а он бы принужден был стоять крепко. Его Королевское Величество на Руское правое крыло также напал, что один полк за другим принужден был мешаться, и яко бы овчее стадо видно было, и прогнаны даже до нескольких сот шагов до реки Наровы, и пока они еще место сухое имели, яко N 28. К тому же несчастию приспело, что в то время наплавной мост [129] от множества людей разорвался, также и от великого числа багажу: и тако Шведы лучший авантаж возымели, а особливо на горе N 32, где Князя Трубецкого была квартира N 4; и продолжалася та акция даже до самой темной ночи, что не можно было видеть человека. Между тем Герцог фон Круа всячески старался как бы можно правое крыло привесть в порядок, и хотя бы рогатками им обметаться было можно; в близости же реки из тех 3-х редутов, которыми еще владели, взять можно было пушки, которых еще 9 было, с которыми или до последнего человека стоять, или не меньше полезную капитуляцию учинить; но оная конфузия так была смутна, что все, яко бы овцы, неимеющие пастыря, в одном смятении побежали, и так, что полков совокупить было не возможно, и ни единого Офицера не было, который бы командовал и кто бы их слушался в тот час. При Его Светлости был Полковник Блюмберг, который лейб-гвардиею командовал и не возможно было 20 человек состроить, также и ни единого барабанщика не находилось, который бы умел бить к сдаче; а некоторые Немцы в разных местах от Руских с великим сердцем были биты в нашем [130] виду, как мужеск, так и женск пол; и так что весьма удивительно было смотреть, в каковом несчастии Руские тогда были, не возможно было иначе тому окончиться. Тогда Герцог советовал с Генералом-Лейтенантом Аллартом, что при таком несчастий чинить, усоветывали лучше при таком великом смятении из ретраншамента выехать с некоторыми своими служителями и самим отдаться Его Королевскому Величеству Шведскому, нежели от яростных солдат напрасно быть убитым. И тако выехали они из ретраншамента вдоль Наровы реки чрез грязь, где они нашли Полковника Графа Штенбока, которому на пароль сдались, которой их к войскам привел и содержал учтиво; а ружья у них и шпаги отобрали, в намерении их отвесть к Королю, однако же его нигде сыскать не возможно было за ночным временем, морозом и худою погодою. Также и что Шведская армия тогда в великом была смятении, а особливо, что Финны так Русским вином упилися, что в разных местах многие между собою стрелялись, и много в то время побито и ранено. Также и Руские по разным местам из своих шалашей и погребов жестоко стреляли, и правда, что ежели бы Руские в ту [131] ночь могли собраться, то весьма могли бы они с малыми 1.000 человек всю Шведскую армию побить; ибо в Шведских баталионах, тогда при 3 знаменах по 20 или но 30 пикинеров не оставалось, а прочие все разошлися в лагерь на добычу, и по 40 или 50 мушкетеров, а большая чаешь Обер-Офицеров была ранена; тако же и Генералы знать не могли, где их полки обреталися; и тако у победителя самое сущее смятение было. В ту ночь послал Генерал Коммисар Князь Долгорукой к Его Королевскому Величеству Шведскому Маиора Пиля, требуя о капитуляции, ежели Его Величество позволит им свободно дать пропуск, и по многим пересылкам то учинили; а для того к Королю Шведскому отправлены были три человека, яко Генерал-Маиор Бутурлин, Полковник Чамберс и Маиор Пиль, чтоб им быть там, пока та капитуляция окончится.

Потом приказано паки разорванный мост починить, чрез который Руское правое крыло 1-го Декабря маршировало в ружье и с распущенными знаменами, имея при себе несколько малых пушек; левое крыло в таком же намерении было, как и правое, и по той же капитуляции поступать, а понеже с ним был договор [132] словесный, и для того они принуждены были пред мостом, как ружье, так и барабан и знамена отдать Шведам, так багаж и палатки. И тако оную викторию Шведы получили, и что им легко учинить можно было, понеже Его Величество Король Шведской немалое число в своей армии имел старых солдат, которые уже в войне искуство имели; напротив же того Руская армия новопоборная; также и солдаты прежде никогда неприятеля не видали, и немалое число больных в том числе было. К тому же что великой ретраншамент был сделан, которого людьми удовольствовать было не возможно, как надлежало; также и во всяких военных потребностях была нужда немалая; к тому же непотребная и ни к чему годная кавалерия, которая не токмо стрелять, но и ружье негодное имела, а именно: сабли, колчуги и луки. С Руской стороны потеряно при той акции 5 или 6.000 человек, кроме того, что от кавалерии в реке потонуло, также и когда мост разорвался, а на месте не больше 4.000 человек побито; и хотя Шведы уже над Рускими были победителями, однако же мало их в полон брали, подобно и раненых Офицеров, хотя Шведы умерщвляли, но в них везде стреляли и кололи, и то [133] они чинили по прежним обычаям: что ни в полон не отдаваться и в полон не брать. Еще же Шведы получили все пушки, что были на батареях, числом 64 ломовых, до 70 полковых пушек, и 95 мортир; также с 2000 бомб и малое число пушечных ядер, да 32.000 рублей денег.

Потом слышно было, что Его Величество Король Шведской во время оной баталии упал с лошади и так, что один сапог принужден оставить в грязи, и во время той акции токмо об одном сапоге ездил. С Шведской стороны убито на боевом месте 300 человек и ранено; однако же большая часть было ранено. От Генералитета урону было: побит Генерал-Маиор Ребинг, ранены Полковник Граф Штейнбок и Полковник Ребинг; также несколько Подполковников и Обер-Офицеров. Все Руские Гг. Генералы под видом яко аманаты были содержаны, но потом против данного пароля, яко полоненники удержаны, представляя, что по учиненной капитуляции Руские в их владениях не жили и не разоряли бы, однако же то чинили, а сколько в полон взятию, тому следует имянная роспись:

Генерал-Коммисар Князь Яков Федорович Долгорукой, Генерал-Фельдцейгмейстер Александр Мелештнской, [134] Генерал Иван Юрьевич Трубецкой, Губернатор Новгородской, Генерал от Инфантерии Артамон Михайлович Головин, Генерал от Инфантерии Адам Вейде, которой быль ранен, Генерал-Маиор Иван Иванович Бутурлин. Полковники: Иван Эрнест фон Бломберг, Карл Густав Иванецкий, Вильгельм фон Дельден, Яков Гордон, Александр Гордон, Гулиц, Арнольд Вестгоф, Петер Лефорт, Василий Семенович Ельчанинов, который при вылазке под Иван-городом ранен, и в полону в Нарве умре. — Полковники, которые убиты: Сухарев, который при вылазке под Иван-городом убит; Ботман, Фриберг, Колумб, Дивицсон, Юнгер Крае; от Инфантерии: Шезберг, Шведен, фон Верден, Бальцер; оные четыре Полковника ранены и в Россию отвезены. Подполковники, которые убиты и в полон взяты: Конрад фогт Верден, Питер Министерман ранены: Бальцер, Князь Дмитрий Мещерской, фон Витте, убиты под городом. Маиоры, которые убиты и в полон взяты: Гордон, Лаваль, Менезиус, Гаресер, ранены; Спиральман, фон Дерстен, от Артиллерии Дмитрий Федорович Рыжиков, Христофор Фелькерзам, Басиер, убиты. Капитаны: Гауман, Дризен, Андрей Герман, Иван Вент, Иван [135] Клирович, Ласберт, от бомбардиров, Инженер Багнетий убит. Алексей Блохин, Винциус, Гордон, Иван Алкенгуйзен, Артемон Милославский, Козен от бомбардиров, Прейсах. Порутчики: Гортамус, Иван Шепелев, Андреас Пальц, Александр Милославский, Тимофей Макартий, Экспанже, Евстафий Кинкант. Прапорщики: Сергей Метроцкий, Веднон, Бальмонг, Тангаер; сержанты: Иван Зиновьев, Алексей Блохин, Абрагам, Улис; фейерверкеры и бомбардиры: Иван Шмит, Кенеспи, Шток, Крузер, Шверейтер, Ламберт, Петрус Девут; Медиции Лекари, Аптекари, Пастор и трубачи Его Царского Величества: Сарипориус, Аптекарь, Лейб-Медикус Карбонариус, Питер Кондрат фон Тинсер, Лекарь Тильк; трубач Фабрициус, трубач Антошка: Лекарь Пантер, Его Величества камердинер; Лекарь Клюгергард, Доминикус Фер. Польские Королевские полоненики: Генерал-Фельдмаршал, Его Светлость Герцог фон Круа, Генерал-Лейтенант Барон фон Алларт, Посланник Барон де Ланг; Генерал-Маиор Обер-Инженер Шахер; Инженер-Капитан Ценбербир, Полковник Шнеберг, Герцога фон Круа Камер-Юнкер Барон фон дер Вейк, Подполковник Контре. Польские [136] Королевские Офицеры, которые убиты: Полковник Лион, Секретарь Мор, от Герцога фон Кру а Инженер Тумбер, старой кухмистр от Герцога, камердинер от Герцога, Адъютант от Генерала-Лейтенанта Алларта фон Ингоф, Капитан Лопивец, Капитан Линкен, Капитан Брисар, один лакей от Герцога, два гайдука от Герцога, два повара от Герцога, одна поваренная служанка, которая была изрублена, однако же паки нашлась. Оные все во отчаянной конфузин от Руских побиты. Взятых в полон волонтеров, которые в службе Его Величества определены не бывали: Полковник Якоби Пиндикрат, Капитан Граф Гильбрант, Капитан Зеймних, Капитан Скейни, Италиянец, Капитан Линг, Порутчик Тури.

Декабря и дня в 11 часу до полудни прибыл от Его Королевского Величества Генерал-Адъютант Тубе, с одним Порутчиком и 30 рейтаров, и всех помянутых в полон взятых, в Нарву привел в Коммендантской дом, где Полковник Горн стоял, а именно в большую нетопленную избу; и понеже они все тот день еще не евши были, того ради такой жестокой прием в начале им зело неприятен был; к вечеру пришед к ним, [137] квартиры отвел, о чем они и рады были, что в теплую избу пришли, и ту ночь без вящщей трудности проспали, а на другой день и во всю бытность в Нарве весьма жестоко содержаны были.

Декабря 2 дня равномерно поступлено было с Российскими Гг. Генералы и Обер-Офицеры, так что не токмо к Российским, но и к Польским Генералам по одному Офицеру в их камеру определили, которой денно и ночно без отлучения при них был; такожде пред дверьми по два караульщика, и не позволено было бумаги, перья и чернил им давать, а что у них было, то отнято.

В 3 число послал Его Королевское Величество Генерал-Аудитора своего к Генералу Алларту с объявлением, чтоб имеющие при себе города Нарвы и с атакования оного, такожде со всего траншамента абрисы или чертежи выдал, что он Генерал Алларт и учинил.

В 4 число посетили его Генерала Алларта все Шведские Генералы один но одному, и всякими мерами трудились, дабы у него выведать о сущем состоянии Российской армии, и дабы он им объявил, что оная в той акции состояла из 60.000 человек; но он им подтверждал и доказал, что токмо 30.000 было, доказав [138] то из малого журнала своего. Такожде сказали, будто в вылазке и в той акции под Нарвою 8.000 Руских побито, и он расположение учинил о убитых каждого дни и потому явилось, что вовсе более 1.200 не убито; такожде он им сказал, чтоб справились с его планом, которой он 3 Декабря к Королю послал; и чтоб числили по баталионам по 300, или по большой мере по 350 человек, и тогда явию увидят, что Руская армия токмо состояла из 70 баталионов, да 5 даже до 6 000 нерегулярной конницы, которые, все вместе считая, сочинят 29 или 30.000 человек; и он им показал, что им того числа 4.000 человек в тех трех атаках стоило, и еще 2 до 3.000 больных в лагере обреталось; Алларту ненависть показали, что он ложно объявить не хотел и не возмог. Однако же Генерал Алларт сказал, что еще 10 или 12.000 инфантерии, Гетман с 20 или с 24.000 Козаков в походе сюда обретаются, от чего они не мало обробели и сожалели, что они правое крыло со всем оружием и пушками упустили; и ради того далее маршировать отложили, но токмо сделанные траншаменты разорили и сравнили, и в Лифляндию в зимовые квартиры пойти [139] намерились, яко же сам Король стан свой заранее взял.

5 числа Король, означенные абрисы чрез Генерала-Адъютанта своего к Генералу Алларту паки назад прислал, с таким милостивейшим объявлением, что он зело исправно оные изобрел, токмо чает, что Российская армия по меньшой мере из 60 до 70.000 человек состоять имела, и чтоб он Генерал Алларт правду о том далее не утаил и чтоб за зло не принял, что по воинскому резону за таким крепким караулом его держат, ибо оное ради того чинится, понеже Российское войско еще в походе и на поле сильно находится, и что он Король, как скоро отъедет, так в полон взятые отвезены будут в Ревель; (25 Декабря воспоследовать имело не токмо Российских, но и Польских пленных с лучшею вольностию и свободою содержать повелено) за которую Королевскую милость, Генерал Алларт подлиннейшее возблагодарение отдал, сожалея притом, что он Его Величеству иной правды о состоянии Руской армии объявить не может, кроме той, которую уже сказал, и как из журнала его явилось, которой он и к своему Государю Польскому послал, и что [140] можно рассудить, что он своему Государю ложного рапорта учинить не дерзает.

6 числа у всех Гг. Генералов караулы умножены были, которые перед дверьми стояли, те вдвое в самую камору определены; такожде и служителей их более со двора не пускали для покупки нужных вещей, и когда Герцог фон Круа Генералу-Порутчику Рейншильду жаловался, что его очень жестоко содержат, и представил, что у него много служителей, а что все свое потерял и что он бы голодом умереть принужден был, когда бы Г. Барон и Генерал Алларт его не ссудил 100 червонных золотых, хотя у самого только 200 было, которые он честным образом разделил. — На что 7-го Декабря Король Шведской к нему Герцогу послал 1.500 червонных новых Шведских золотых и шпагу его и определил ежедневно ему давать по 4 кушанья из Королевской поварни, да по 3 бутылки вина и пива; а Герцог чрез Полковника Шнеберга ему Генералу Алларту те 100 червонных паки отдал и еще с вящшим числом служить обещал; но он Генерал Алларт со благодарением ему Герцогу объявил, для того, что с ним был один гайдук и лакей, да 2 Офицера, а именно: [141] Капитан Саксонской Цейгерейн, да Руской Капитан.

12 числа Шведской Король благодарный молебен отпеть велел, и притом на литаврах и трубах играли в Шведской церкви и дважды из 120 пушек выстрелили, а иные торжества никакие не чинили. До полудни, казанье было в тех словах, которые написаны в первой книге Пророка Самуила в 14 главе в 6 стихе, а по полудни в тех, которые находятся в Псалтири в 20, 8 и 9 стихе.

13 числа ведомость получили, что знатное число Российского войска явилось около Нарвы, с таким ложным разглашением, яко бы остатные после баталии иноземцы все побиты кавалериею; мы не поверили и признали, что от Шведов бесстыдная вымышлена была сия ложь.

21. Всем пленным объявили, чтоб готовы были к выезду.

23 числа, Король Шведской с армиею своею поутру рано поднялся, и хотя оное от нас таили, однако же несколько дней после того уведомились, что к Дерпту пошли, куда и 6 полков кавалерии следовало.

24, Королевские дворцовые чины за ним же пошли.

25 числа все пленные Генералы на [142] подводах отвезены под конвоем 300 человек и командою Подполковника IГашкуля, которой от Российских яко Маиор в полон взят был, от баталии у них ушел, при котором случае Гг. Генералы первой раз увиделися.

26 прошли до Пунгерна, а 27 до Везенберга, 28 стояли, 29 до Кагала, 30 до Геглерта, 31 числа в Ревель с жестоким содержанием. Много бы сказать можно, однако же, по предстательству Гг. Генералов, 6 числа Марта к Генералу-Губернатору Делагартию милостивейший Королевский указ прислан был, по которому позволено было, чтоб друг друга посещать могли, такожде в городе ходить, однако же с одним обор или унтер-офицером.

Марта в 18 число прежний противный указ прислан был, где помянутая свобода нам отказана, токмо, чтоб в церковь нас пускать; может быть, что то учинилось отчасти, понеже в Ревеле тогда Цесарский Посол Граф фон Вельс, да Датский Посланник Барон фон Розенкранц обретались, дабы к ним не ходить, отчасти же, дабы у прочих пленных о Шведских к ним поступках не могли уведомиться; но помянутые Гг. Посланники, не смотря на то, часто [143] Генералов посещали. Между тем Королевской немилостивой указ прислан был, чтоб никого более к пленным не пускать, и объявлено 23 Маия им на путь у готовиться в Стокгольм.

24 Маия Генерал послал к Г. Генерал-Губернатору проститься и возблагодарить за оказанное ему учтивство, хотя от него никакого не видал, ибо он и воздух им пленным отнял бы, когда возможно; Генерал Алларт тем ему оказать хотел, что он лучше знает с людьми обходиться, нежели он...

Текст воспроизведен по изданию: Подробное описание осады города Нарвы и сражения под сим городом в 1700 году. (Отрывок из истории Петра Великого, сочиненной генералом Аллартом) // Северный архив, Часть 1. № 2. 1822