Новые данные о

Новые данные о “ревнителях благочестия”

Документы РГАДА. 1649-1650 гг.

“Ревнителями благочестия” в литературе принято называть кружок, объединявший в 1640-1650-х гг. сторонников церковных реформ. “Ревнители” восстановили практику проповеди, практически исчезнувшую в XV-XVI вв., выступали против скоморохов и тех, кто обращался к “колдунам” (что красочно описал в своем “Житии” Аввакум¹). Одной из центральных тем “ревнителей благочестия” стала отмена многогласия, при котором в церкви одновременно пелись и читались два и более текста, и замена его единогласием. На церковном соборе 1651 г. единогласие было провозглашено единственно возможным при совершении богослужений.

Историография движения “ревнителей” достаточно обширна. В качестве классической работы следует назвать недавно переизданную монографию Н. Ф. Каптерева ². Впоследствии значительный вклад в изучение этого движения был внесен П. Паскалем, С. Зеньковским, В. С. Румянцевой и В. Хеллером³. Не сходясь друг с другом в отдельных деталях, эти исследователи были близки в главном — они рассматривали “ревнителей” как одно из важнейших явлений эпохи и считали, что их деятельность оказала влияние на всю дальнейшую церковную жизнь России. Тем знаменательнее появление гиперкритических оценок, прозвучавших в новейшей историографии. Габриэле Шайдеггер в книге “Последнее время” замечает, что ей не удалось найти “ни в одном из современных источников ни одного недвусмысленного упоминания” о кружке “ревнителей” ⁴. Сюда же следует отнести книгу Т. А. Опариной, посвященную писателю и справщику Печатного двора Ивану Шевелеву-Наседке ⁵. В отличие от Г. Шайдеггер, Т. А. Опарина не делает ни решительных заявлений, ни предпринимает каких-либо попыток оспорить традиционные оценки деятельности “ревнителей”. Она просто убирает их с авансцены. В результате создается впечатление, что история богословских споров и дискуссий 1640-х гг. может быть написана и без “ревнителей благочестия”.

В значительной мере эта противоречивая ситуация связана с тем, что на протяжении более века исследователи данной проблемы работали с одним и тем же кругом источников. Отсюда вытекает невозможность коррекции заключений [196] предшествующих авторов, приводящая к пересказу выводов Н. Ф. Каптерева. Нами была предпринята попытка изменить эту ситуацию. В результате проделанной работы удалось выявить несколько важных в научном отношении материалов. Это стало возможным благодаря сплошному просмотру приказной документации 1630-х - 1650-х гг., хранящейся в РГАДА.

Два из трех публикуемых ниже документов относятся к переломному для “ревнителей благочестия” 1649 г. Особенно интересным представляется тот факт что первый документ посвящен не неизвестному доселе “ревнителю благочестия”, а лицу, не раз упомянутому в литературе, биографические данные о котором до сих пор приходилось собирать по крупицам. Речь идет о Кононе Петрове, протопопе соборной церкви Спаса Преображения в Нижнем Новгороде. Историографическая традиция причисляла его как к кружку “ревнителей благочестия”, так и к первоначальной оппозиции против церковной реформы патриарха Никона ⁶. Из трех свидетельств о протопопе Кононе, находившихся до сих пор в распоряжении исследователей, следует начать с самого позднего, которое относится ко времени около 1681 г. Это свидетельство протопопа Аввакума, освещающее самый ранний этап деятельности Конона. В своем послании некому Борису и “прочим рабам Бога Вышняго” протопоп Аввакум, утверждая незыблемость единогласного пения, сослался и на авторитет “протопопа Конона нижегородского” ⁷.

Из этого более чем лаконичного упоминания можно сделать несколько выводов. Во-первых, гипотетически предположить, что протопоп Конон зарекомендовал себя уже во время споров 1640—1650-х гг., когда вопрос о единогласии еще не был решенным (именно такое предположение сделали П. Паскаль и С. Зеньковский, подтвержается оно и в публикуемом нами документе). Во-вторых, представляется, что фигура протопопа Конона должна была быть приемлема для формировавшегося в это время раннего старообрядчества. Конон либо не принял реформы Никона, либо ее принятие им осталось незамеченным, вследствие чего он мог и далее служить авторитетом для старообрядцев.

О связях протопопа Конона с церковной оппозицией недвусмысленно говорит тот факт, что среди бумаг, конфискованных в 1666 г. у златоустовского архимандрита Феоктиста (и представлявших, согласно мнению исследователей, своего рода первый архив приверженцев “старой веры”) было и некое послание Конона “Слог нижегороцкого протопопа Конона на семи столбцах”). В описи сохранился даже инципит этого послания (“А что ты, государь, писал ко мне, убогому, о листах, указал на книги о священстве, и в тех листах глаголет тот же светилник Иван Богослов”) ⁸. Когда Феоктиста заставили дать объяснения по поводу этого документа, он заявил, что “протопопов Конона нижегородского и Аввакума юрьевскаго и Логина муромского отписки к великому государю дал мне блаженныя памяти протопоп Стефан” (то есть Стефан Вонифантьев, духовник царя Алексея Михайловича) ⁹. Представляется, что либо объяснение Феоктиста относится не к тому документу, который процитирован в описи, либо архимандрит просто пытался запутать следствие. Ведь челобитная протопопа Конона на высочайшее имя [197] должна была быть адресована “царю, великому государю” и т. д. Однако в цитируемом послании царский титул отсутствует. Это наводит на мысль, что оно было адресовано другому лицу, например, кому-то из церковных иерархов ¹⁰. Тем не менее, не хотелось бы сразу поставить крест на допросе Феоктиста как историческом источнике. Если рассказанный архимандритом эпизод достоверен, то среди упомянутых им трех челобитных могла быть и челобитная Конона, относящаяся к тому же делу, что и публикуемые ниже документы. Действительно, протопопов Аввакума, Даниила костромского и Конона нижегородского объединяет то, что они спровоцировали своей деятельностью недовольство целых групп прихожан. И если в Юрьевце и в Костроме это вылилось в восстания, то в случае Конона до этого не дошло. Вполне возможно, что, поднося царю документы о сопротивлении “ревнителям”, Стефан Вонифантьев давал некоторые объяснения по сути принятых мер. Мы не знаем, вызвала ли близость протопопа Конона к церковным оппозиционерам какие-либо меры против него ¹¹. В качестве комментария к печатаемому ниже документу следует отметить, что поскольку к моменту его появления реформа Никона еще не началась, Конон просто не успел стать оппозиционером.

Публикуемый док. № 1 — грамота царя Алексея Михайловича Ф.В.Бутурлину с “товарыщи” от 10 апреля 1649 г. — заставляет говорить о Кононе Петрове как об одном из “ревнителей благочестия”. Подобно другим “ревнителям”, он должен был вызывать у своих современников противоречивые чувства. Об этом свительствуют две челобитные, датированные 1649 г. Первая, поданная 6 апреля нижегородскими посадскими людьми, объединившимися вокруг некоего Василия Пушнина, содержала требование отстранить Конона от протопопства. Во второй, составленной через пять дней, на этот раз сторонниками Конона — священниками и диаконами из города и уезда, а также “всяких чинов людьми”, настаивалось на том, чтобы он остался в Нижнем. Ни первая, ни вторая челобитная не дошли до нас в оригинале (или, чтобы быть более точным, пока не обнаружены в приказных архивах). В нашем распоряжении находится лишь царская грамота Ф.В.Бутурлину, предписывавшая провести среди черного и белого духовенства Нижнего Новгорода и Нижегородского уезда, а также среди дворян, детей боярских и посадских людей “повальный обыск”, чтобы проверить достоверность предъявленных Конону обвинений ¹². Представляется оправданным рассматривать все свидетельства в пользу Конона происходящими из челобитной его сторонников, а все свидетельства против него — из челобитной его противников. Обе они оказываются крайне любопытными, поскольку абсолютное большинство источников о [198] “ревнителях благочестия” написано ими самими и отражает их собственное представление как о самих себе, так и об оппонентах.

Первое и главное, что заставляет видеть в протопопе Кононе Петрове “ревнителя благочестия”, — его проповедническая деятельность. Согласно цитате из челобитной сторонников Конона, приведенной в грамоте, он “поучает народ по заповедем Божиим, чтоб жили во благочестии и от бесовские игры и ото всяких скверных дел отстали”. Ключевым словом здесь является “благочестие”. Следует сказать, что проповедь была возобновлена в Нижнем Новгороде Иваном Нероновым, который за это (и за другие) нововведения поплатился при патриархе Филарете ссылкой в Спасо-Каменный монастырь. Примечательно, что в знаменитой челобитной нижегородских протопопов 1636 г., ознаменовавшей выступление “ревнителей”, проповедь не упоминается, а ее отсутствие никак не комментируется (впрочем, все это можно отнести и на счет самоцензуры авторов, к числу которых принадлежал и Иван Неронов, которым было прекрасно известно о неоднозначном отношении церковных иерархов к проповедничеству). Очевидно, Иван Неронов проповедовал и после своего возвращения в Нижний Новгород из ссылки, а после 1649 г. — уже в Москве в Казанском соборе, протопопом которого он был до ареста 4 августа 1653 г. ¹³, Конон Петров предстает здесь достойным его преемником.

Второе направление деятельности протопопа Конона следует видеть в утверждении единогласия. Здесь надо сделать некоторое уточнение, потому что само единогласие ни разу не упоминается в документе. Это, впрочем, и понятно, поскольку значительная его часть представляет собой цитаты из челобитной противников Конона. Им было крайне неловко упоминать, что те или иные строгости или перегибы были допущены протопопом в борьбе за утверждение единогласия, которое, напомним, еще не было в это время признано единственно возможным при проведении церковных служб. Между тем, некоторые обвинения в адрес Конона могут быть понятны только в контексте его борьбы за утверждение единогласия. Так, Конон посылал по приходским церквам своих “советников” ¹⁴, которые без ведома поповских старост надзирали за богослужением. Поскольку никаких других церковных реформ в описываемое время проведено еще не было, очевидно, что речь шла о надзоре за тем, поют ли в церквах единогласно. То же самое касается и обвинений, брошенных Кононом в лицо прихожанам — “роскольники” и “еретики”, встречающихся в полемике в защиту единогласия (его сторонники, не без склонности к преувеличению, старались представить своих оппонентов как носителей ереси и раскола) ¹⁵. Не совсем понятно, почему Конон называл нижегородцев еще и “сатониными учениками”, “кумиропоклонниками” и [199] отступниками от церкви. Скорее всего, речь шла о некотором полемическом задоре, но, возможно, эти обвинения имели какие-то основания, раскрыть которые без дополнительных источников вряд ли удастся.

Третьей проблемой, волновавшей протопопа Конона, были, очевидно, сборы в патриаршую казну, как с прихожан, так и с клира. Здесь он был не одинок. Достаточно вспомнить об усердии протопопа Аввакума в сборе “неокладных денежных доходов” ¹⁶. “Налогу и изгоню, и убытки”, якобы причинявшиеся Кононом дворянам и детям боярским, можно было бы расшифровать как венечные пошлины, которые он, очевидно, взыскивал. С тем же самым могло быть связано и держание “в чепи и в железах” некоторых представителей духовенства (хотя тут, собственно говоря, могло быть много причин).

Более или менее неожиданной оказывается борьба Конона Петрова против пьянства и забота о предупреждении пожаров, в рамках которой он велел хватать пьяных, лежавших в кабаках и на улицах, и запрещал топку печей в определенные дни. Для “ревнителей благочестия” пьянство было тем фоном, на котором процветали “бесовские” игры (о чем свидетельствует челобитная протопопов 1636 г.). Однако для организованной борьбы с этим недугом у них обычно не хватало возможностей. Такая борьбы была начата Никоном еще в то время, когда он был новгородским митрополитом, а затем продолжена им уже будучи в сане патриарха ¹⁷. В этом случае меры Конона напрямую предшествуют нововведениям Никона. Что же до предотвращения пожаров, то эта тема традиционно входила в компетенцию воевод и упоминалась в даваемых им наказах.

Наиболее ценными в грамоте являются, конечно, не отдельные меры, а, если так можно выразиться, динамика взаимоотношений “ревнителя” с его окружением, то есть с клиром и мирянами в одном отдельно взятом городе и уезде. Представляется, что протопоп Конон натолкнулся на оппозицию со стороны клира. На это указывает процитированная выше заметка, восходящая, несомненно, к челобитной противников протопопа, о том, что “советники”-соглядатаи посылались в церкви в обход поповских старост. Кроме этого, как уже было сказано, деятельность Конона Петрова надвое расколола посадскую общину, породив две челобитные с противоположным содержанием. Все это дает основания говорить о модели, при которой носителем преобразовательных проектов становился протопоп, подчинявшийся непосредственно патриарху (Нижний Новгород входил в состав патриаршей области), в то время как самоуправление клира (во главе которого стояли выборные поповские старосты) вряд ли проявляло особенный энтузиазм. Понятно, что невозможность опереться на поповских старост должна была, по меньшей мере, ослабить церковные преобразования.

То, что было не под силу протопопу, было возможно подчас для епархиального архиерея. К абсолютному меньшинству епископата, близкому идеям “ревнителей”, относился новгородский митрополит, будущий патриарх Никон (не случайно его подпись отсутствует под решением собора 1649 г., санкционировавшим сохранение единогласия). И призыв провинциальных протопопов в Москву, и поставление Никона на новгородскую митрополию последовали вскоре после собора 1649 г. и означали ответ “ревнителей” на их поражение. Встав во главе Новгородской митрополии, крупнейшей епархии Русской православной церкви после патриаршей области, Никон направил обширные грамоты поповским старостам, две из которых публикуются ниже (док. № 2 и № 3). Сама принадлежность этих грамот Никону сразу же порождает недоуменный вопрос о том, почему они до сих пор не привлекли внимания исследователей. Представляется, что эти документы [200] вдвойне примечательны — и в контексте деятельности кружка “ревнителей”, и в контексте деятельности самого Никона. Причем, относительно последней они знаменуют момент беспрецедентного его сближения с “ревнителями”.

Здесь следует напомнить, что в историографии сравнительно долго дебатировался вопрос о грамоте, посланной в 1649 г. митрополитом Никоном в Александро-Свирский монастырь с предписанием ввести единогласие ¹⁸. Заметим, что это не было чем-то революционным, потому что монастырские службы обычно придерживались единогласия. Вводя в научный оборот список с грамоты Тимофею Рогуеву, датированный 5 мая 1649 г. (док. № 2), можно смело утверждать, что единогласие уже в 1649 г. было введено Никоном в одной отдельно взятой митрополии. Ссылаясь на свое прежнее распоряжение, он приказывает священникам, диаконам и причетникам, “чтоб в церквах Божиих вечерни, и заутрени, и обедни пели, и псалмы, и каноны говорили единогласно со всяким духовным прилежанием”.

Кроме этого, грамота содержит целый ряд распоряжений по отдельным вопросам. Среди них привлекает внимание ригористичное требование духовным отцам наказать своим духовным дочерям не белиться и не румяниться. Подобное требование привело другого “ревнителя”, протопопа Логгина из Романова, к конфликту с женой воеводы, а затем и с самим воеводой. При этом Никон, в ту пору уже патриарх, оказался вовсе не на стороне протопопа-“ревнителя”, вдобавок к тому же демагогически обвиненного в кощунстве. С переездом из Новгорода в Москву Никон был вынужден отказаться от некоторых своих излишне ригористичных требований или, по крайней мере, смягчить их.

Важное место в грамоте занимает борьба с суевериями (хотя сам этот термин в документе и не употребляется), то есть с целым рядом народных обрядов и магических практик. Сюда попали пение мирских песен на свадьбах, игра скоморохов на домрах, гудках, свирелях, гуслях, волынках, представления с дрессированными медведями, игра в шахматы, в карты, в зернь, кулачные бои, участие в “бесовских игрищах”, пение “коледы”. Весь этот список восходит к указу царя Алексея Михайловича 1648 г. Но, если царский указ возлагал борьбу с суевериями на воевод, то грамота Никона делегировала тот же ряд задач поповским старостам. В этой перспективе она представляла собой характерную для Никона попытку восстановить церковную юрисдикцию и церковную инициативу в целой важной области.

Особенно интересным является ряд взаимосвязанных мер, которые должны были перераспределить роли белого и черного духовенства. Некоторые из них, упомянутые в тексте, не могли не повредить властным и экономическим позициям белого духовенства. Во-первых, Никон решительно выступил против взимания платы за причастие. Подобная практика, неизвестная мне из других источников, могла быть распространена только среди приходских священников ¹⁹. Во-вторых, Никон, возмущенный положением, когда священники перепродавали доходное место в приходе, запретил переход из одной церкви в другую без согласия прихожан — “которых выберут во дияконы и в попы, чтоб со всего мирского совету выборы писали да к тем выборам руки прикладывали без подставки” ²⁰. Последнее [201] свидетельство особенно важно, так как в историографии встречалось утверждение о том, что это Никон отменил приходские выборы священников и диаконов. Как бы не оценивать это решение, его реализация привела бы на практике к значительному ослаблению “ревнителей” и их сторонников. Нетерпимые и ригористичные сторонники “ревнителей” не имели никаких шансов быть избранными прихожанами и должны были просто назначаться сверху в качестве протопопов.

Одновременно в грамотах набросана впечатляющая программа улучшения нравов духовенства и мирян. Монахам, священникам и диаконам полагалось не производить и не потреблять спиртных напитков (как в кабаках, так и в гостях). От мирян ожидались регулярная исповедь и причащение (правда, эта регулярность не была конкретизирована в грамоте), а также соблюдение поста и разрыв с увеселениями, близкими народной культуре. Проблема была, однако, в том, что в новгородской митрополии (в отличие от патриаршей области) отсутствовало такое важное звено епархиального управления, как назначенные епархиальным архиереем протопопы, и Никон, важнейший период деятельности которого был связан с новгородской митрополией, должен был прекрасно отдавать себе в этом отчет. Протопопов заменяли выбранные духовенством поповские старосты, пассивное сопротивление которых нововведениям можно предполагать в нижегородском случае. Новгородскому митрополиту не оставалось ничего иного, как опереться на них, и в грамоте действительно предлагается впечатляющий перечень задач, поставленных перед поповскими старостами. Они должны были судить духовенство по всем делам, а мирян по “духовным делам”, собирать все платежи в казну Софинского собора, следить за тем, чтобы дьячки и причетники не были бы женаты вторым браком, и не позволять вновь выбирать на дьяческие и причетнические места таких лиц ²¹. Понятно, что широкая компетенция поповских старост не оставляла места для десятильников — светских епархиальных чиновников. В помощь поповским старостам холмогорские посадские люди должны были выбрать особого целовальника. Это единственное упоминание о подобной выборной должности для мирян, с компетенцией в духовных делах.

Дух и буква распоряжений Никона заставляют задуматься о тех оценках, которые иногда даются программе никоновских церковных преобразований. Ясно, что никоновский проект, в отличие от проекта “ревнителей”, задуманного и осуществлявшегося в основном белым духовенством, основывался на идее некоего сложного взаимодействия усилий епископата, черного и белого духовенства, а также мирян. Рассматривать его как проект, предусматривавший лишь ведущую роль епископата (или монашествующих), было бы упрощением.

Особо следует отметить вопрос о результатах деятельности “ревнителей”. В литературе часто упоминается о глубоких изменениях, ими инициированных (здесь большое значение сыграл авторитет Пьера Паскаля). Публикуемый документ говорит скорее об обратном. Несмотря на то, что деятельность “ревнителей” началась в Нижнем Новгороде, и их цели здесь должны были быть хорошо известными, все те недостатки, с которыми они начинали бороться, были налицо еще в 1649 г. и много ранее. Так, в грамоте сообщается (несомненно, с опорой на челобитную сторонников протопопа Конона) о том, что служилые и посадские люди по вечерам сходятся “на скоморошеские игры”, не пренебрегая “чародейством” и “волхованием”. Таким образом, тринадцать лет деятельности “ревнителей” мало что изменили.

Тексты публикуемых грамоты и списков с грамот подготовлены к печати по общим (упрощенным) правилам издания документов ХVІ—ХVІІ вв. За советы, данные при обсуждении этой публикации, выражаю благодарность А.В.Вознесенскому и М. В. Корогодиной.

Публикацию подготовил доктор исторических наук А. С. ЛАВРОВ. [202]

№ 1

1649 г., апреля 10 ²². — Грамота царя Алексея Михайловича Ф. В. Бутурлину ²³, С. В. Чаплину и дьяку Григорию Лукину ²⁴о проведении повального обыска по челобитной на нижегородского Преображенского протопопа Конона Петрова

/л. 372/ От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии Федору Васильевичю Бутурлину да Семену Васильевичю Чаплину, да диаку нашему Григорью Лукину.

В нынешнем во 157-м году, апреля в 6 день, били нам челом Нижнева Новагорода дворяня и дети боярские, и посадцкие люди Васка Пушнин с товарыщи на нижегородцково протопопа на Конона во многих ево неправдах, что тот протопоп Конон называет всяких людей не християны и кумиропоклонниками, и роскольники християнской вере ^{а1 б1-}да нижегородцы всяких чинов люди от крестьянской веры не отступники и не кумиропоклонники и крестьянской вере не роскольники, в том всем протопоп Конон их поклепал ^-б1, и нам бы их пожаловать, тому протопопу Конону ^в1 в протопопех быть не велеть.

Да апреля ж в 11 день били нам челом Нижнева ж Новагорода приходцких и уездных церквей попы и дьяконы, всяких чинов люди и подали /л. 373/ челобитную за руками прошлого, 156-го году ^г1, ^д1-а в той челобитной, ведомо де, что всякие люди ^-д1 ^е1затеяли ложно многие неправды ^ж1, на протопопа Конона ^з1-били челом ^-з1, чтоб его, протопопа, от соборные церкви напрасно отженут не был, ^з1-и чтоб нам их пожаловать ^-з1, ^и1-нижегородцов ^к1, челобитью ^-и1 поверить не велить, а ^л1протопоп ^м1-Конон ^-м1, будучи в Нижнем, у соборные церкви живет благочинно и поучает народ по заповедем Божиим, чтоб жили во благочестии и от бесовск ^н1 °^1-ие игры ^-°¹и ото всяких скверных дел отстали, °¹-а наказывает ^-°¹ он, протопоп, потому, что видет ^п1 всяких чинов в людех на господьские празники на полях и в домех многое собранья, и, напився пьяни, бесовскими и душепагубными играми /л. 374/ играют ^Р1.

И по /л. 375/ нашему указу против тово их челобитья велено в Нижнем обыскать вам. И как к вам ся наша грамота придет, и вы б ^с1[203] против челобитья нижегородцев ^а2 в Нижнем Новегороде ^б2-и в Нижегородском уезде обыском ^-б2 архимориты и игумены, и чернцами, и мирскими попы, и дьяконы по священству. А дворяны и детьми боярскими, и посадцкими старосты, и целовальники, и всяких чинов служилыми и уездными людьми большим повальным обыском по нашему крестному целованью.

Протопоп Конон Нижнева Новагорода дворяном и детем боярским, и посадцким людем как налогу и изгоню, и убытки, и продажи делает. И кому имянем какую налогу и изгоню, и убытки, и продажи, и о кою пору учинил, и которых церквей и ково имяны попов /л. 376/ ^в2отцов их духовных без вины в чепи и в железах, и много ли держал, и ково имяны, ^г2-И как он, протопоп ^-г2, советников своих по приходцким церквам церковые службы ^д2-досматрить ^-д2 мимо поповских старост посылает ^е2, и ково имяны протопоп Конон дворян и детей боярских, и посадцких всяких людей ^ж2-за то ^-ж2 ^з2еретиками. ^и2роскольниками, и сатониными учениками называл.

И дворяне, и дети боярские, и всякие служилые и посадцкие люди по вечером з женами и з детьми на скоморошские игры на улицы и на поля сходятца ли, и чародейство и волхование /л. 377/ какое в них есть, и хто именем такие богоотметные дела делает, и отцов ^к2 во всяком наказании слушают ^л2 и во всем их почитают ^л2, ^м2-или хто отцов своих духовных не слушает и не почитает ^-м2.

А которые люди в простые дни бани топят и платья моют, и протопоп тех людей и их жон и детей имать велит ли, и в приказную избу их отсылает ли, и пьяных на кабаке и по улицам имать велит ли, и по ево челобитью воевода тех приводных людей бьет ли, и иные какие налоги от протопопа Конана нижегородцем дворяном /л. 378/ и детем боярским, и посадцким людем были ^н2, и все ли нижегородцы дворяня и дети боярские, и посадцкие старосты, и целовалники, /л. 379/ и всяких [204] чинов служилые ^а3 люди на протопопа Конона дела ^б3 челобитчики, и челобитная на протопопа на Конона с их ведома нам подана.

А роспрашивали б есте обыскных всяких чинов людей ^в3 сами, и обыскные /л. 380/ речи велели писать при себе, а за обыскных ^г3роспросные бы никому писати не велели, а то б еси обыскным людем говорил, чтоб они про то про все сказали вправду, архимариты и попы и дьяконы черные и приходцкие по священству, а дворяне и дети боярские^д и всяких чинов людми по нашему крестному целованью. А хто правды не скажет, а после про то сыщетца, и тем людем быти в большем в жестоком наказанье, и они б тот наш указ ведали, а обыскав про то про все, ехал к нам, и обыск привезли ^е3 к Москве с собою ^ж3.

Писан на Москве лета 7157-го, апреля в 10 день. И тово ж числа из Розряду по ^з3-приказу думного диака Семена Заборовского ²⁵ да Григорья Ларионова ^{-з3 26} ^и3послана государева грамота от Нижегородцы к Прокофью Ивину, Игнатью Савину сыну Протопопову, Давыду Омачкину, Степану Княжегорскому. А те тое грамоту в Нижней сошлют тотчас нарочно от тебя.

РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ. Столбцы Белгородского стола № 291. Л. 372-380. Черновик.

№ 2

1649 г., мая 5. — Список с грамоты митрополита Новгородского и Великолуцкого Никона на Холмогоры на Глинский посад троицкому попу Трофиму Рогуеву ²⁷ о соблюдении прихожанами православных обрядов

/л. 7/ Список з грамоты слово в слово от великого господина преосвященнаго Никона митрополита Великого Новаграда и Великих Лук на Холмогоры на Глинской посад троецкому попу Трофиму Рогуеву.

Нуждами нам де пастырского правления, не вем коими Божиими судьбами, благоволением или попущением Божиим, обаче по долгу даной нам власти нуждами мне провещал к вам. Слово слышах от многих свидетелей нечто страшно, паче ж грешно, яко от причащения пречистаго тела и крови Христовы емлете мзду, сиречь деньги, у детей своих духовных. А вселенскаго 6-го собора правило 23-е ²⁸ о таковых пишет, ижи пречистым тайнам, рекше пречистому телу и пречистей крови [205] господа нашего И[су]са Христа иерей приобщает люди и аще попросит медница или иного нечто от причащающагося, да извержется. И се отныне молим и засвидетельствуем пред Богом предстати от таковаго беззакония, да не со мздою, яко христопродавцы, обрящемся и вечной муце достойни будем. И се отныне запрещаем и повелеваем от причащения Христовых тайн денег не имати. Аще ли по сем наказании дерзнет кто такое беззаконие сотворити и от причащения пречистых тайн Христовых возмет что, хотя мало, а нам о том ведомо будет, безо всякие милости суду и казни церковной предадим и по правилом святых Апостол и святых Отец священства вечно лишим, сиречь извержем яко гнил уд, от церквы отлучим.

Да ты ж бы на Колмогорах и во всем Колмогорском уезду заказал накрепко по монастырем игуменом и к попом с причетники церковным розослал, а на посаде и сам надзирал, чтоб в церквах Божиих вечерни и заутрени, и обедни пели, и псалмы, и каноны говорили единогласно со всяким духовным прилежанием /л. 8/, и к обедни благовестили во 2-м часу дни. А в воскресные дни и в празники Господские отнюдь никакова дела не делали и не работали, токмо бы упражнялися к церкви Божии на молитву и на чтение божественных книг. А в церкве б Божии в пение никакие шепты и басен не говорили и не глумились, и не смеялись, стояли со страхом и божественнаго пения слушали.

Да ты же на Колмогорах и во всем Колмогорском уезде в монастырех заказал накрепко, чтоб они в монастырех по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу никакова хмельного питья не держали бы, держали бы квас простой безхмельной, а будет учнут хмельное питье держать или к празником и к поминкам пива варить и вино курить, или с кабака покупать, учнут пить, и ты б за то их смирял в чепи и в железа. А будет которого попа и дьякона пьяного увидишь, и ты б впервые по нашему указу на 6 недель не велел служить, а в другой ряд 12 недель, а в третей год. А потом не уйметца, и тебе б к нам о том писать, и мы с ними сами церковным судом управимся. Да ты ж бы на Колмогорах и во всем Колмогорском уезде попом и дьяконом и всему причту церковному заказал накрепко, чтоб они на кабаках не пили и с кабака питья себе в дом не покупали, и в домех, и на поварнях вина не курили, и, пив, не варили ни к празником, ни к помин-ком никакого питья не держали и не пили, а держали б про собя квас простой безхмельной. А будет чья мочь, ино хотя и мед венной безхмельной. Да хто их в гости позовет, ино б потому же не велел хмелного питья никакова пить, кроме простого квасу. А будет которые попы и дьяконы, и причетники церковные учнут на кабаках пить или с кабака покупать, или учнут вино курить и пить и варить, или не уймутся от хмельного питья, и их по прежреченному нашему указу смирял и запрещал.

А будет станут по заповеди /л. 9/ к службе держать и заповеди не слушать, и тебе бы на тех ослушников писать к нам, и мы по правилом святых Апостол и святых Отец и попов, и причетников церковных от церкви отлучим. А мирские люди отнюдь в церковь Божию пьяни не [206] ходили, и пьяных бы вы их не пущали. А которые старцы и старицы на Колмогорах и во всем Колмогорском уезде живут в мире с мирскими людьми, а не в монастырех, и ты бы тем старцом и старицам велел старцом жить в мужском монастыре, а старицам в женском монастыре.

Да ты ж бы на Колмогорах и во всем Колмогорском уезде заказал накрепко, чтоб на свадьбах и на всяких пирах женской пол песней не пели, а веселые в домры и в гудки, и в свирели, и в гусли, и в волынки, и в цымбалы не играли, и в лошки не били, и в долони не плескали, и плуги и коледы не пели, и по вечерам и ночью по улицам никаких песней не пели, и [на] никакие бесовские игрища всякие люди не збирались. А домры и гудки и всякие бесовские игры, на кабаках и в домех сыскав, велел ломать и огнем жечь, чтоб они нигде не именовались, да и с медведи б не ходили и не плясали. А которые люди в том безчинстве не уймутся и тобя не учнут слушати, и ты б о таких делех писал на них к нам почасту нарочно, и мы учнем государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии писать, и велят за их ослушание и наказание чинить без пощады, чтоб иным неповадно, на их смотря, безчинствовати.

Да ты ж бы заказал на Колмогорах и во всем Колмогорском уезде попом отцем духовным, чтоб оне накрепко запретили детем своим духовным дочерям, чтоб оне в церковь Божию приходили с верою, а сами б не белилися и не румянились, и мужьям их потому ж заказывали накрепко, чтобы мужы своим женам учинили заказ крепкой, белитце и румяниеце не велели, и по игрищам ходить возбраняли.

Да ты бы заказал на Колмогорех и на всем Колмогор /л. 10/ском уезде попом и отцем духовным, чтобы они детем своим духовным всяких чинов людем заказали и поучали накрепко, чтобы они по вся годы постились и ко отцем духовным для исповеди приходили, и по правилом святых Апостол и святых Отец Христовых таин причащались, и хлеба, и денег, и со всяких товаров никаких ростов не имали, и друг на друга напрасно не били челом, и не продавали, и х крестоному целова-нью не приводили, и именем Божиим во лжу не кленули, и матерны, и всякими скаредными браньми не бранились, и кулачки не бились, и карты, и шахматы, и зернью не играли.

Да что к тебе в сей нашей грамоте писано, и ты б о том о всем радел и поучал с великим радением, и за безчинство их смирял, и духовне накрепко поучал, чтоб они от всякого безчинства унялись, и от питья и от крамолы удалялись. А будет ты о том о всем не учнешь радеть и во всяком безчинстве и во пьянстве покрывать, а не унимать, и к нам о том не учнешь писать, а преж твоей отписки нам ведомо учинится, или хто в каком духовном деле учнет нам бити челом и извещати, а после про то сыщется, да и мы тобя велим бес пощады смирить и наказ учинить.

А учнешь по нашему указу и по сей нашей грамоте все изправляти и радеть, и нам ведомо чинить и писать о всемь почасту, и в безчинстве, и в пьянстве, и в крамолах унимать, и за то тебе от Господа Бога милость, а от нас благословение. А которые попы и дьяконы, и [207] причетники церковные, и всякие люди не учнут тобя слушать, и от нас о том к тебе писано на Колмогоры ко князю Василью Григорьевичи) ²⁹, чтоб он на сильных людей ³⁰ приставов тебе давал, и во всем тебя поберег. А су нашу грамоту везде прочитал всем вслух и их поучал, и от всякого дурна и от безчинства, и от пьянства унимал, да ты ж бы на Колмогорах и во всем Колмогорском уезде збирал по нашему указу венечную пошлину (л. 11) и духовные, и всякие дела ведал.

Да писали мы на Колмогоры к мирским людем, чтоб они дали для духовных дел ис посаду целовалника человека добра. И как тебе дадут в целовалники добра человека, и ты бы с ним всякие духовные дела делал и разсуждали вправду по правилам святых Апостол и святых Отец. А в чем будет разсудить вам невозможно, и ты б о том к нам писал нарочно, а сю нашу грамоту по всем храмом на посаде и в погосты, и в выставки розослал нарочно для поучения.

Да ты ж бы на Колмогорах и в Колмогорском уезде собрал с попов и с причетников церковных по чему с храму доведется, да на те денги купил бы есми книгу правила святых Апостол и святых Отец, еже именуется Кормчия, да книгу Беседы апостольские, почему учити православных хрестьян, и прочитати б тебе самому без лености и иным велети почитати, кто может божественное писание разсуждати. А будет книги правил святых Апостол и святых Отец готовые купити негде, и ты бы велел написати добрым писмом на доброй бумаги на болшой, а покамест тое книги пишут, и ты б взял книгу из монастыря, в коем монастыре сыщется, для исправления всяких духовных дел, и делал бы тебе по ней непреложно безо всякого дабавления ³¹. Да ты ж бы побил челом земским старостам и лутчим людем, что для нашего прошения на книги собрали з двора по шти денег для ради иже душевнаго строения.

Писан в Великом Новеграде лета 7157, майя в 5 день. А назади грамоты припись: митрополичь диак Парфеней Иванов. А печать у грамоты митрополичья на красном воску рука благословенная.

РГАДА. Ф. 1455. Оп. 5. № 142. Л. 7-11. Подлинник.

№ 3

1650 г., января 17. — Список с грамоты митрополита Новгородского и Великолуцкого Никона на Холмогоры поповскому старосте троицкому попу Трофиму Рогуеву о назначении в попы и в дьяконы только по выборам

/л. 1/ Список з грамоты слово в слово. От великаго господина преосвященнаго Никона, митрополита Великаго Новаграда и Великих Лук, на Колмогоры поповскому старосте троицкому попу Трофиму Рогуеву.

Ведомо нам учинилось и многие бьют челом нам с Колмогор и Колмогорского уезду и изо всей нашей Новгороцкой митрополии, и из уездов. Попы и дьяконы от церкви к церкви, и дьячки во дияконы и в попы ставятся в погосты и в выставочные церкви, а у тех церквей попы [208] и дияконы есть, и в том у них меж собою в погостех и в выставках продажа, а волостным людем убыток чинитца, а в церквах пения нет.

И мы впредь указали на Колмогорах и в Колмогорском уезде и во всей нашей Новгороцкой митрополии, которые вновь ставятца во дияконы и в попы, и от церкви к церкви попом и дияконом переходити у волостных людей у прихожан имати выборы неложные без подставки, да те бы выборы являти на Колмогорах и Колмогорского уезду тебе, поповскому старосте или Софейского дома нашим детям боярским колмогорским сиделым десятинником, и к нам присылати в Великий Новгород; да челобитные за руками с выборами за руками вместе, чтоб во дияконском и в поповском ставленьи /л. 2/ без мирского совету в волостех не пролыгались. Да они же у Ростовского митрополита и у Вологотцкого архиепископа ставятся во дияконы и в попы в нашу Новгороцкую митрополию, и ставленые грамоты емлют с отпустными грамотами.

И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б на Колмогорах и в Колмогорском уезде в нашей Новгороцкой митрополии на посаде и по волостем старостам мирским и старостам церковным, и целовальником, и всем волостным людем заказал накрепко, которых выберут во дияконы и в попы, чтоб со всего мирского совету выборы писали, да к тем выборам руки прикладывали без подставки. Да те выборы за руками велел к себе присылати на Колмогоры или Софейского дому и нашим детям боярским сиделым колмогорским десятильником, да и те выборы и челобитные заручные. И ты, староста, к выбором и к челобитным руки прикладывал да с ставлениками и присылал к нам в Великий Новгород. И мы тех учнем в дияконы и в попы ставить, а без выборов и без челобитень заручных и без твоея руки ни во дияконы, ни в попы не поставим.

Да ты ж бы на Колмогорах и в Колмогорском уезде заказал накрепко, чтоб у Ростовского митрополита и у Вологоцкаго архиепископа во дияконы и в попы в нашу Новгороцкую митрополью не ставились. А будет хто у них учнет ставитца, и ты б тех попов и дьяконов со ставлеными и отпустными грамотами присылал их к нам в Великой Новгород. А будет хто учнет ставится во дия/л. 3/коны или в попы и бьет челом в Ростовскую митрополью и в Вологоцкую архиепископью, а учнет служить в нашей Новгороцкой митропольи и емлют ставленые и отпустные грамоты, и ты б их тех давал на поруки з записми с ставлеными и отпустными грамотами и присылал к нам в Великий Новъгород.

А по нашему указу ты никому ни в чем не наровил и всякие бы дела делал, и всяких людей от безчинства унимал, и Софейскую казну збирал по прежним нашим грамотам, венечные пошлины ³² и новичные ³³, и перехожые гривны ³⁴, и похоронные ³⁵, и почеревные денги ³⁶. Да ты ж бы на Колмогорах и в Колмогорском уезде по нашему указу попов и дияконов и причетников церковных во всяких делех, а мирских людей в духовных делех судил и сыскивал всякими сыски. Да ты ж бы сыскивал по прежней нашей грамоте и заказывал на Колмогорах и в Колмогорском уезде, чтоб у церкви дьячки и пономари двоеженцы ³⁷ не были, [209] и с них бы новичных и перехожих не имал. А будет дьячки и пономари двоеженцы у церквей есть, и ты б их от церкви по правилом святых Апостол и святых Отец отказал. А попом и дьяконом, и причетником церковным по прежнему нашему указу заказал накрепко и смирял, чтоб они по кабаком не ходили и не пили, и не бражничали, и в домех питья не держали, а в цервах Божиих пели и говорили единогласно по прежнему нашему указу и никакова б безчинства у них не было.

А Софейскую бы казну /л. 4/ с церковною данью и венечною пошлиною, и со всякими зборными денгами, и с книгами присылал бы есте к нам ты за своею рукою в Великий Новгород с поповскими старосты, а старосты бы поповские были для духовных и всяких дел погодно и поочередно с посаду и из уездов.

Писано на Москве [на] Навгороцком подворьи, лета 7158-го генваря в 17 день. А у подлинные грамоты припись: дьяк Парфеней Иванов, а печать на красном воску рука благословенная.

РГАДА. Ф. 1455. Оп. 5. № 143. Л. 1-3. Подлинник.

Комментарии

1. Аввакум Петров (1620—1682) — протопоп, крупнейший деятель раннего старообрядчества, писатель и публицист.

2.См.: Каптерев Н. Ф. Патриарх Никон и его противники в деле исправления церковных обрядов. Время патриаршества Иосифа. М., 2003. С. 124 (первое издание было опубликовано в 1887 г., второе в 1913 г.).

3. См.: Pascal Pierre. Awakum et les debuts du Raskol. Paris, 1963 (первое издание опубликовано в 1938 г.); Румянцева B.C. Народное антицерковное движение в России в XVII веке. М., 1986; Heller Wolfgang. Die Moskauer “Eiferer fur die Frommigkeit” zwischen Staat und Kirche (1642-1652). Wiesbaden, 1988.

4. Scheidegger, Gabriele. Endzeit. Russland am Ende des 17 Jahrhunderts. Bern u.a. 1998. S. 24.

5. См.: Опарина Т. А. Иван Наседка и полемическое богословие киевской митрополии. Новосибирск, 1998.

6. См.: Зеньковский С. Русское старообрядчество: духовные движения XVII века. Muenchen, 1970. S. 111; Pascal Р. Указ. соч. P. 171.

7. См.: Памятники истории старообрядчества XVII в. Кн. 1. Вып. 1 // Русская историческая библиотека. Т. 39. Л., 1927. С. 856. Датировка “Послания” дана П. С. Смирновым (Там же. С. LVIII).

8. Материалы по истории раскола за первое время его существования. Т. 1. О лицах, судившихся на соборе 1666-1667 года. М., 1874. С. 339. Об архиве Феоктиста см. подробнее: Бубнов Н. Я. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в. Источники, типы и эволюция. СПб., 1995. С. 50-60.

9. Там же. С. 343 (15 февраля 1666 г.).

10. Мне не совсем ясно, почему Георг Михельс полагает, что это письмо было написано именно Александру Вятскому. Очевидно, у него были определенные основания для такого утверждения (Michels Georg Bernhard. At War with the Church. Religious Dissent in Seventeenth-Century Russia. Stanford, 1999. P. 101).

11. Интересно, что Аввакум, называя некоторых сторонников единогласия, упомянутых наряду с Кононом, “священномучениками” или “мучениками”, самого Конона никак не отмечает. Это позволяет предположить, что Конон не погиб от рук преследователей (как большинство первых старообрядцев).

12. Представляется особенно интересным, что это поручение было дано не нижегородскому воеводе, которым в описываемое время был боярин Лаврентий Дмитриевич Салтыков, а особой комиссии, посланной в Нижний Новгород для сыска беглых и для межевания, в состав которой входили Федор Васильевич Бутурлин, Семен Васильевич Чаплин и дьяк Григорий Лукин. Следует ли понимать это поручение таким образом, что воевода считался пристрастным в деле Конона? Если это так, то можно предположить, что воевода благоволил протопопу, потому что в документе один раз проскальзывает упоминание о лицах, взятых воеводой под стражу по указке Конона Петрова.

13. См.: Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией императорской Академии наук. Т. III. 1615-1645. СПб., 1836. № 198. С. 284-285 (31 января 1632 г.); Рождественский Н. В. К истории борьбы с церковными беспорядками, отголосками язычества и пороками в русском быту XVII в. // ЧОИДР. 1902. Кн. 2. С. 1-31; Материалы для истории раскола С. 276-279.

14. Слово “советники” — одно из наиболее значимых во всем документе. Интересно, что социальный статус этих советников, или их принадлежность к клиру, никак не оговаривается, хотя при этом их задачей был надзор за приходским духовенством. Именно упоминание о “благочестии” и о загадочных “советниках”, к тому же спровоцировавших в приходах некую “смуту”, позволяет четко поставить события, изложенные в челобитных, в рамки некоего неформального движения, в данном случае — движения “ревнителей благочестия”.

15. См.: Слово Шестака Мартемьянова // Преображенский А.В. Вопрос о единогласном пении в русской церкви XVII века. М., 1904 (ОЛДП. Вып. 155). С. 73, 77.

16. См.: Сироткин С. В. К биографии протопопа Аввакума // Старообрядчество в России (XVII-XX вв.). М., 1999. С. 245-246.

17. См.: Лавров А.С. Кабацкая реформа Никона // Народная борьба за трезвость в русской истории. Л., 1989.

18. См.: Преображенский А.В. Указ. соч. С. 18.

19. Еще одно упоминание о деньгах, взимаемых с духовных детей за причащение, встречается в грамоте митрополита Новгородского и Великолуцкого Питирима к церковнослужителям Ваги и Шенкурска от 1669 г. (РГАДА Ф. 1455. Оп. 5. № 1017. Л. 7). Это упоминание одного из преемников Никона настолько близко цитируемому выше тексту, что нельзя исключить возможность заимствования (то есть речь идет об одном и том же злоупотреблении). В новейшем исследовании русской пенитенциарной дисциплины возможность подобной платы за причастие не упоминается (См.: Корогодина М. В. Исповедь в России в ХV-XIX вв. Исследование и тексты. СПб., 2006).

20. РГАДА. Ф. 1455. Оп. 5. № 143. Л. 2.

21. Там же. Л. 3-4.

22. Указанная в черновике грамоты дата 10 апреля 1649 г., очевидно, отражает время его составления. Из находящейся в том же столбце памяти в Разрядный приказ, адресованной думным дьякам Ивану Гавреневу и Семену Заборовскому, узнаем некоторые подробности рассмотрения дела. (РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ. Столбцы Белгородского стола № 264. Л. 371). Вероятно, нижегородцы подали свою челобитную против Конона Петрова в Разрядный приказ. В памяти цитируется помета, сделанная на этой челобитной, согласно которой 14 апреля 1649 г. царь велел передать рассмотрение дела из Разрядного приказа в Новгородскую четверть. Это решение было благоприятно для протопопа Конона Петрова, который просил о переносе дела, и в памяти особо отмечено, что царь “пожаловал” протопопа Конона, просившего о переносе дела. Так как в публикуемой грамоте предписывается провести “обыск” в Разрядный приказ, причем, это распоряжение потом вымарано, можно достаточно точно представить себе дату составления грамоты. Она была написана около 10 апреля (но не позже 14 апреля), не отослана до 14 апреля, после чего в нее были внесены исправления, с которыми она, очевидно, и была отправлена адресатам.

23. Бутурлин Федор Васильевич (ум. 4 января 1673 г.) — окольничий, судья в приказе Городового дела (июнь 1642 — май 1644 г.), Новой чети (апрель 1644 — декабрь 1645 г.) и в Судном московском (март 1653 г.). Трудно отделаться от впечатления, что его пожалование окольничим (8 сентября 1649 г.) было прежде всего связано с успешным выполнением поручений, возложенных на него в ходе работы Нижегородской комиссии.

24. Лукин Григорий Федоров — подьячий приказа Казанского дворца, дьяк в Тобольске (23 мая 1643 — 22 мая 1646 г.), дьяк Земского двора (под 22 мая 1648 г.), дьяк в приказе Сбора даточных людей (декабрь 1651 г.), дьяк в Астрахани (март 1652 — декабрь 1653 г.).

25. Заборовский Семен Иванович (ум. в 1680/81 гг.) — происходил из рода бежецких вотчинников, служил “по Бежецкому Верху по выбору”. Думный дьяк в Разрядном приказе (2 февраля 1649—1664 г.), думный дворянин (июль 1664 г.), судья Монастырского приказа (1668—1675 гг.), в Новой чети (1677/78 гг.), окольничий (18 июня 1677 г.), боярин (20 июля 1680 г.). Привлекает внимание один биографический факт — с уступкой П. В. Шереметевым вотчины Лопатищи в Нижегородском уезде (1662/63 гг.) Заборовский стал владельцем села, в церкви которого начал свою пастырскую деятельность протопоп Аввакум Петров.

26. Ларионов Григорий — подьячий Разрядного приказа (сентябрь 1612— 1629 гг.), участник посольства в Голландию вместе с Г. А. Алябьевым, дьяк Разрядного приказа (октябрь 1632 — март 1655 гг.).

27. Рогуев Трофим Родионов — поповский староста Глинского посада в Холмогорах. Несмотря на все старание Никона о сменности поповских старост, Рогуев занимал свое место достаточно долго. 2 декабря 1660 г. ему была послана грамота митрополита Новгородского и Великолуцкого Макария о надзоре за нравами духовенства и о соблюдении мирянами обрядов. Вероятно, приходился родственником Михаилу Стефановичу Рогову (Рогуеву), протопопу кремлевского собора Черниговских чудотворцев и справщику Печатого двора, отставленному патриархом Никоном от “книжной справы” за неправославные взгляды, высказанные им будто бы в тексте стихотворного предисловия к “Кириловой книге”.

28. Согласно 23-му правилу Шестого (второго Константинопольского, или Трулльского, по названию зала в императорском дворце) собора, состоявшегося в 680—681 гг., епископ, пресвитер или диакон, потребовавший за причастие денег или “чего инаго”, должен быть извержен из сана, “ибо благодать не продаема, и мы не за деньги преподаем освящение духа...”.

29. Ромодановский Василий Григорьевич — князь, воевода Холмогор в 1648— 1650 гг.

30. Сильные люди — то есть те, которые “учинятся сильны”, или окажут сопротивление действиям поповского старосты.

31. Данное распоряжение представляет собой особый интерес. Напомним, что печатание первого издания московской Кормчей — так называемая иосифовская Кормчая, до сих пор почитающаяся старообрядцами — было начато 7 ноября 1649 г. и закончено 1 июля 1650 г. Совершенно очевидно, что Никон знал о подготовке издания к печати, но его распоряжение о покупке Кормчей было сделано как бы “впрок”, в надежде, что книга скоро появится на рынке. В тот момент, когда память была написана и отослана, данное распоряжение могло касаться только тиражирования рукописной Кормчей, и было бы интересно проверить, исследуя списки Кормчей XVII в., написанные в пределах Новгородской митрополии, было ли это распоряжение исполнено, и какая редакция Кормчей была использована для размножения. Впоследствии Никон-патриарх проявил большой интерес к изданию Кормчей, в результате чего в иосифовский текст был сделан ряд добавлений и появилась новая, достаточно хорошо известная и изученная никоновская Кормчая (М., 1653). Интерес Никона-митрополита к тиражированию Кормчей представляет собой сравнительно новый факт. Можно ли предполагать, что уже издание иосифовской Кормчей проходило при каком-то содействии Никона, так стремившегося к тому, чтобы у каждого поповского старосты был полный текст памятника?

Не менее интересен и второй текст, который Никон предписывает иметь и размножать. “Беседы апостольские” представляют ничто иное, как “Беседы на 14 посланий апостола Павла”. Никакого московского издания в описываемое время еще не было, следовательно, Никон, скорее всего, рекомендовал книгу киевской печати (кстати говоря, это одна из центральных книг в литературном кругозоре протопопа Аввакума). Сам по себе этот факт официальной рекомендации книги киевской печати спустя полтора десятилетия после того, как книги литовской печати (например, книги Кирилла Транквиллиона Ставровецкого) сжигались по царскому указу, являлся переломом в русской церковной жизни.

32. Венечная пошлина — пошлина, собиравшаяся в архиерейскую казну за предоставление венечной памяти, то есть документа, позволявшего венчать брачующихся.

33. Новичные гривны представляли собой пошлину с лица, вступавшего в причт, взимавшиеся в архиерейскую казну.

34. Перехожие гривны — пошлина, взимаемая со священников и диаконов при их переходе в другую церковь.

35. Похоронные деньги взимались за предоставление похоронных памятей, представлявших собой разрешение на отпевание. Такое разрешение необходимо было в сомнительном случае (когда покойный утонул или скоропостижно умер).

36. Почеревные деньги — особый штраф, взимавшийся в архиерейскую казну с матерей (или с обоих родителей) внебрачного ребенка. Сами по себе почеревные деньги не были оптимальным изобретением, потому что их взимание порождало особые злоупотребления (например, изветы матерей незаконнорожденных на тех, с кем они якобы прижили своих детей, целью которых было разделить финансовое бремя штрафа, которые иногда оказывались ложными).

37. Двоеженцы —имеются в виду женатые вторым браком.

а1. Зачеркнуто: “чтоб”.

б1-б1. Внесено на обороте.

в1. Зачеркнуто: “у соборные церкви”.

г1. Зачеркнуто: “на нижегородцов на”.

д1. Внесено над строкой.

е1. Зачеркнуто: “которые бьют челом”.

ж1. Зачеркнуто: “на Спасского”.

з1-з1. Внесено над строкой.

и1-и1. Внесено на обороте.

к1. Зачеркнуто: “поверить”.

л1. Зачеркнуто: “он де”.

м1-м1. Внесено над строкой.

н1. Зачеркнуто: “их игор”.

о1-о1. Внесено над строкой.

п1. Зачеркнуто: “он протопоп Конон”.

р1. Зачеркнуто: “и как бы их пожаловать челобитью, что бьют челом нижегородцы всяких чинов люди на протопопа Конона, верить не велеть, и ево от соборные церкви переменить не велеть”.

с1. Зачеркнуто: “в Нижнем”.

а2. Зачеркнуто: “обыскали”.

б2-б2. Внесено над строкой.

в2. Зачеркнуто: “и”.

г2-г2. Внесено над срокой.

д2-д2. Вставлено над строкой.

е2. Зачеркнуто: “и те ево Протопоповы советники по церквам какую смуту деяли, и будет протопоп Конон в Ниженм Новегороде в городе и в уезде приходцких церквей попов без вины в чепь и в железа сажает”.

ж2-ж2. Внесено над срокой.

з2. Зачеркнуто: “и какими обысаи”.

и2. Зачеркнуто: “называет и православной крестьянской вере протопоп Конон ково имяны”.

к2. Зачеркнуто: “своих духовных дворяне и дети боярские и посадцкие люди”.

л2. Зачеркнуто: “ли”.

м2-м2. ставлено на обороте.

н2. Зачеркнуто: “ль”.

а3. Зачеркнуто: “и тяглые”.

б3. Внесено над строкой.

в3. Слово “людьми” переправлено на “людей”.

г3. Зачеркнуто: “людей никому”.

д3. Переправлено из: “и с детьми боярскими”.

е3. Переправлено из: “привести”.

ж3. Зачеркнуто: “в Розряд”.

з3-з3. Над строкой.

и3. Зачеркнуто: “послана”.

Текст воспроизведен по изданию: Новые данные о “ревнителях благочестия”. Документы РГАДА. 1649-1650 гг. // Исторический архив, № 1. 2008