Публикуемые ниже две грамоты относятся к концу мая и началу июня 1656 г., когда русское правительство приступило к военным действиям против войск шведского короля Карла Х Густава, начавшего завоевание ближайших к Ливонии белорусских городов (Друи, Дисны), недавно, в 1654 г., освобожденных из-под власти Речи Посполитой. Агрессия Карла X, который захватил к этому времени почти всю собственно Польшу, приблизился к пределам Западной Украины и быстро подчинил северо-западные части Литвы вплоть до занятых русскими Каунаса и Вильнюса, грозила свести на-нет успехи двухлетней борьбы за воссоединение белорусских и украинских земель с Россией. В этих условиях правительство царя Алексея Михайловича решило вступить в переговоры с польским королем Яном Казимиром, приславшим в апреле 1656 г. посланника Петра Галинского с просьбой о мире. О перемирии с Речью Посполитой с декабря 1655 г. хлопотало в Москве посольство австрийского цесаря Фердинанда, предлагавшего посреднические услуги.

Русское правительство, не видя возможности успешно вести войну одновременно с Речью Посполитой и с Швецией, дало согласие на съезд послов для ведения мирных переговоров с Речью Посполитой при австрийском посредничестве и решило начать войну с Швецией. 15 мая в поход направился сам царь Алексей Михайлович. [77]

В царской ставке, естественно, были очень заинтересованы в военной помощи, которую могли оказать в случае надобности гетман Богдан Хмельницкий и Войско Запорожское.

Между тем, по мере обнаружения склонности московского двора к примирению с Речью Посполитой среди казацкой старшины росло, особенно весной 1656 г., опасение, что примирение с короной польской позволит ей восстановить свои силы и возвратить польским панам и шляхте утраченные владения и прежние права па Украине. Войско Запорожское но могло согласиться на это. В предвидении возможного возобновления борьбы с магнатско-шляхетской Польшей гетман использовал предоставленное ему царской грамотой от 30 марта 1654 г. ограниченное право внешних сношений,— он зорко следил за стараниями польского правительства найти себе союзников и, в свою очередь, спешил укрепить позиции Войска Запорожского союзными и дружественными договорами с ближайшими соседями. Но основу дальнейшего развития Украины он видел в неразрывной связи со с Русским государством, что и зафиксировано в публикуемой переписке. На отправленную из Смоленска царскую грамоту от 30 мая, содержащую официальное извещение о переговорах с Речью Посполитой и о начале шведской войны, гетман ответил грамотой от 12 июня, исполненной непоколебимой верности делу воссоединения Украины с Россией и глубокой заботы об интересах Украины.

Правительство царя Алексея Михайловича, достаточно осведомленное о наличии недовольства его политикой среди части гетманского окружения и о сношениях Хмельницкого с другими государствами (с. Турцией и особенно с Швецией, теперь вновь становившейся врагом России), в свою очередь, имело поводы к беспокойству. Однако оно также всячески старалось укреплять связи с Украиной: Алексей Михайлович верит гетману, дружественно спрашивает его мнения о желательных границах будущей Украины и заверяет его, что «згода» — соглашение с королем польским — состоится лишь при условии выполнения им «воли» царя, разумеется, и в вопросе о границах отходящей от Польши (а не передаваемой Польше) Украины.

Наиболее подробно фактическая сторона сношений гетмана с русским правительством в рассматриваемое время изложена в вышедшем в 1931 г. 9-м томе «Истории Украины — Руси» М. С. Грушевского, который, однако, как буржуазный националист и враг воссоединения Украины с Россией, давал неправильное освещение взаимоотношениям Украины с Русским государством. Достаточно для примера напомнить, что он, между прочим, порицал казацких старшин во главе с Хмельницким за то, что они вступили в подданство России вместо заключения союза с Швецией (стр. 918). Давая свои оценки, Грушевский совершенно сознательно «забывал» о самом главном — о братских связях украинского и русского народов, лежавших в основе воссоединения.

Грамоты подтверждают эти связи. Публикуемые документы говорят против концепции Грушевского, показывая стремление обеих сторон — русского правительства и гетмана — нерушимо хранить скрепленное кровью русских и украинцев дело воссоединения Украины с Россией.

Кратко извещая гетмана о принятых решениях вести мирные переговоры с королем польским и воевать — со шведским,. царь обычным тоном самодержца требует от гетмана, чтобы тот сообщил для учета при переговорах пожелания о границах «между наших, царского величества, черкасских (т. е. украинских) и польских городов» и был готов явиться с Войском Запорожским на службу (совместно с кн. Г. Г. Ромодановским) по первому указу.

Сумел Хмельницкий выразить и общее беспокойство по поводу будущих мирных переговоров с королем польским — в форме настоятельной просьбы не верить ни в чем. «хитростям» польским, намекая в одном месте, что царя хотят привлечь к переговорам перспективой выдвижения его кандидатуры в короли Речи Посполитой: поляки хотят затянуть переговоры,. тем временем примириться с королем шведским, найти союзников. в Турции, Крыму, Семиградье, чтобы потом «промышлять» над Войском Запорожским; они уже послали отряд войска под Каменец.

Дальнейшие события показали основательность предупреждения Хмельницкого.

Как можно видеть, послание гетмана содержит советы царю, очень мягко выраженные, но жизненно важные для Украины. Хмельницкий был в этот момент в очень трудном положении перед лицом борющихся течений в самом Войске Запорожском, не говоря о сложности внешнеполитических отношений. Однако из его заявлений, сделанных в ответе царю, ясно, что вне России, вне единого «Росийского княжества» он не мыслил возможности для Украины ликвидировать польско-шляхетский национальный и религиозный гнет. Именно это сознание помогало гетману выбирать свой путь. [80]

Публикуемые грамоты позволяют уяснить и самый ход сношений царского правительства с гетманом Богданом Хмельницким в начале шведской войны (в первых числах июня 1656 г.), а также доказать ошибочность догадок Грушевского, пытавшегося делать выводы на основании отрывочных упоминаний о сношениях этого времени в позднейшей переписке (см. т. IX, часть вторая, стр. 1233—1235). Царская грамота от 30 мая была послана со стольником Василием Петровичем Кикиным из Смоленска и получена Хмельницким но 5 июня (как считал Грушевский), а, очевидно, после отправки гетманом грамоты царю от 7 июня (со Скоробогатым); ответ на царскую грамоту был послан гетманом не из Гадяча, а из Миргорода, и не 7 июня, а 12-го, с тем же Кикиным, видимо, при отходе гетмана из Гадяча (может быть, вызванном как раз получением царской грамоты от 30 мая).

Грамоты печатаются по спискам XVII в., хранящимся в настоящее время в ЦГАДА. Эти списки поступили в бывший Московский главный архив Министерства иностранных дел вскоре после Великой Октябрьской социалистической революции среди разных бумаг из частных собраний и сейфов; предыдущая судьба этих списков неизвестна. Можно думать, что они имеют непосредственное отношение к деятельности того же стольника В. П. Кикина, который возил подлинники-грамот в 1656 г. и многократно использовался для посольств в «Малороссию». Богатейшее собрание Кикинских «малороссийских» бумаг, напечатанное в «Синбирском сборнике» (М., 1845), содержит, между прочим, наказ В. П. Кикину, данный 28 мая 1656 г. при отправлении его к гетману с грамотой от 30 мая.

I

1656 г. мая 30.— Грамота царя Алексея Михайловича к гетману Богдану Хмельницкому с просьбой указать границы Украинской земли, с Польшей в виду предстоящих с ней переговоров и с извещением об осложнениях и начале войны с Швецией (список с отпуска?)

Божиею милостию от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича (с полным титулом), нашего царского величества Войска Запорожского гетману Богдану Хмельницкому и всему Войску Запорожскому наше, царского величества, милостивое слово.

В нынешнем во 164-м году писал к нам, великому государю, к нашему царскому величеству, брат наш великий государь Фердинандус Третий, цесарь римский, чтоб нам, великому государю, нашему царскому величеству, его цесарского величества посредством меж нами, великим государем, и Яном Казимиром, королем польским, в его неправдах и в нарушенье вечного докончанья изволить згоду учинить. И мы, великий государь, наше царское величество, по своему государскому милосердскому нраву и прошенью брата нашего, великого государя Фердинандуса Третьего, цесаря римского, и полского Яна Казимера короля с ним, Яном Казимером королем, чего было ему за его и панов рад неправды и учинить не довелось, на тое згоду изволили и посылаем на съезд с полскими послы нашего царского величества великого княжества Литовского в столной город Вилню наших, царского величества, великих и полномочных послов боярина и наместника астараханского князя Никиту Ивановича Одоевского, боярина и наместника псковского князя Федора Никитича Одоевского, околничего и наместника резанского князя Ивана Ивановича Лобанова-Ростовского да дьяков Гарасима Дохтурова да Ефима Юрьева. И тебе бы, нашего царского величества Войска Запорожского гетману Богдану Хмелницкому, отписати к нам, великому государю, к нашему царскому величеству, как меж наших, царского величества, черкаских и полских городов и мест и меж которыми городами и месты и урочища рубеж учинить, и то писмо прислать к нам, великому государю, к нашему царскому величеству, с стольником нашим с Васильем Петровичем Кикиным, которого мы, великий государь, с сею нашею, царского величества, грамотою послали нашего царского величества к тебе к гетману Богдану Хмельницкому. А по нашему, царского величества, указу наказано будет тем нашим, царского величества, великим и полномочным послом, как они будут на съезде полского короля [82] с послы, и будет полский Ян Казимер король с нашим царским величеством в той згоде учинит по нашей, царского величества, воле, и у нас, великого государя, с ним, полским королем, по тому ж и згода будет.

Да тебе ж, гетману, ведомо чиним, — писали мы, великий государь, наше царское величество, в нашей, царского величества, грамоте к свейскому Карл Густаву королю с нашим, великого государя, нарочным гонцом; писал к нам, великому государю, к нашему царскому величеству, он, свейской Карл Густав король, в грамотах своих, также и из порубежных его городов графы и губернаторы и иные началные люди в наши, царского величества, порубежные ж городы к нашим, царского величества, бояром и воеводам и к приказным людям в листех своих наше царское имянованье и титлы не так, как нам, великому государю, свыше от бога дано, и как из-ыных окрестных государств к нам, великому государю, величие государи в грамотах своих нашу, царского величества, свыше от бога даную честь по достоинству описуют. Да и о том, что по его ж, свейского короля, веленью началные ево люди с ратными людми несколко наших, царского величества, нововзятых городов в Литве и в Полше позаставали. И он бы, свейской Карл Густав король, исполняя с нашим царским величеством докончанье, тех людей, которые в его королевских грамотах, также и из порубежных его городов которые графы и губернаторы и иные началные люди в листех своих наше, царского величества, именованье и титлы писали не так, как мы, великий государь, себя описуем в наших грамотах, и как к нам пишут из-ыных государств великие государи, велел карать горлом. А которые наши царского величества нововзятые в Полше и в Литве городы и места его свейские люди позаставали, и тех бы своих людей из тех городов и мест велел вывесть вскоре, чтоб в том нашим царским величеством с ним, свейским королем, ссоры и вечному докончанью нарушенья не было.

И буде на съезде полские послы о том вышеименованном деле с нашими, царского величества, великими и полномочными послы нашие, великого государя, воли не учинят, и у нашего царского величества с полским королем никакие згоды ныне и впредь не будет.

Также буде и свейской король о вышепоименованном деле, о чем от нас, великого государя, к нему писано, исправленья никакова не учинит, и то с его стороны вечному докончанью явное нарушенье будет. И мы, великий государь, наше царское величество, полскому, также и свейскому королем за их многие неправды нимало терпети не будем и, прося у бога милости, [83] неправды их станем мстить, сколко милосердый бог помощи подаст. И ныне, по нашему царского величества указу, на уреченные многие места наши, царского величества, бояре и воеводы со многими нашими, царского величества, ратными конными и пешими людьми и с пушки и с пушечными запасы посланы ⁴. А сами мы, великий государь, наше царское величество, с нашими, царского величества, подданными з грузинским и с сибирскими царевичи и нашего царского величества з бояры и воеводы и со многими ратными конными и пешими ж люди ⁵ пришли в нашу, великого государя, искони вечную отчину, в Смоленск.

А тебе, нашего царского величества гетману, с Войском Запорожским мы, великий государь, где укажем, наше царское величество, службе быти, и от нас, великого государя, наш, царского величества, указ будет вперед. А как наш, царского величества, указ о службе тебе будет, и с тобою, гетманом нашим, указали мы, великий государь, наше царское величество, итти в сход на нашу, царского величества, службу из Белагорода окольничему нашему и воеводе князю Григорью Григорьевичу Ромодановскому с нашими ратными конными и пешими людми; и тот наш указ к окольничему нашему и воеводе ко князю Григорью Григорьевичю послан, а велено ему с ратными людми быти готовыми. И тебе б, гетману, с нашим, царского величества, Войском Запорожским на нашу, царского величества, службу быти готовыми же.

Писан в нашем, царского величества, походе в нашей, царского величества, отчине в Смоленску, лета от создания миру 7164-го месяца майя в 30 день.

II

1656 г. июня 12. — Ответная грамота Богдана Хмельницкого царю Алексею Михайловичу с выражением пожелания установить границу Украины с Польшей по р. Висле и до венгерской границы, с изъявлением готовности биться со шведами за царское достоинство и с просьбой не верить ни в чем полякам, которые хотят затянуть переговоры в коварных целях.

Список с белорусского писма, что писал к великому государю царю и великому князю [84] Алексею Михайловичю), всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, гетман Богдан Хмельницкой с Васильем Кикиным в нынешнем во 164 -м году июня в 26 день

Божиею милостию великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичи), всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу московскому (с полным титулом), наследнику и государю и обладателю, вашему царскому величеству, Богдан Хмельницкий, гетман, с Войском вашего царского величества Запорожским до лица земли челом бьет.

Явная непременная и премногая милость вашего царского величества против нам, вашего царского величества верным подданным и слугам, что вашего царского величества к нам грамоту своего царского величества с милостивым словом прислати изволил с столником с Васильем Петровичем Кикиным, за что мы, яко верные подданные, вашему царскому величеству, до лица земли низко упадаючи, челом бьем.

А ныне по твоему царского величества указу, хотя бы есмя где поблизу объявили межу меж твоими, царского величества, и Яна Казимира, короля полского, городами, не можем о том знать; толко, ваше царское величество, и еко един под солнцем сияющий православный государь, изволь премудре усмотрять, что православные епископы лвовский, премыский, луцкий и перед тем под православием будучие хелмский, володимерский и весь народ православный, в тех епископиях обретающийся, великое гонение по вся времена терпели и ныне терпят,—церкви божия на костелы обращены были. А как бы ваше царское величество то православие и людей, в нем будучих, от своего царского величества милости отдалили, то бы никакого православного человека в тех краях не было, и все бы те церкви, которые чрез княжат росиских и православных християн на хвалу богу созижденныя были, в костелы обратилися. А что ныне чрез столника вашего царского величества указ пришел, пусть так, как за исконивечных предков вашего царского величества святые памяти блаженных княжат росийских было, и ныне будет, чтоб рубеж княжества Росийского по Вислу реку был, аж до венгерские границы.

Да что ваше царское величество извещает нам, верным подданным и слугам своим, о послании до короля Густава свейского своей царского величества грамоты, что он, король свейский, также ево графы и губернаторы вашу, царского величества, свыше от бога данную честь не по достоинству в грамотах своих описуют, и что по городах полских и литовских нововзятых залоги свои положили, и чтоб тех графов и губернаторов горлом карал, а из городов нововзятых залоги уступити велел, и мы, вашего царского величества яко верные подданные и слуги, просим, чтоб ваше царское величество, как вашего царского величества посланники от свейского короля к вашему царскому величеству возвратятся, нам, верным подданным своим, о всем [86] подлинно известил. А будет он, король свейский, вашему царскому величеству супротивится, и мы с Войском вашего царского величества Запорожским за достоинство вашего царского величества кровь свою проливать готовы.

А как на съезде с вашими, царского величества, великими и полномочными послы полские послы воли вашего царского величества не учинят, изволь нам, ваше царское величество, о том известить и указ свой государский учинить. Однако до лица земли пред тобою, великим государем, вашим царским величеством, все однолично со всем православным народом християнским упадаем, чтоб ваше царское величество ляхом ни в чем не верил, понеж они съезд хотят продлить, а с королем свейским помиритца, а помирясь о нас промышлять; и ныне подлинные вести имели, что послали до султана турского с тем, чтоб им рать турскую и хана крымского на помочь послал, то ему, султану турскому, объявляючи, что коли нам, ляхом, помочи не дашь, то ведай подлинно, что как нас, ляхов, извоюют, то вскоре на тебя и на хана крымского царское величество с Войском Запорожским воевать будет. Другое — посылали до княжати седмиградского ксендза Пражмовского, референдаря корунного, с тем, чтобы Ракоц им рати и денег дал; а коли де ты нам рать и денег дашь, и мы де тебя за короля возмем, понеж у нашего короля чад нету, — ты обобраным ото всей Речи Посполитой королем полским пишися. Да и до папы и цесаря римского послали с тем, как нам помощи не дадите, то и вы в покое никогда не будете. Имян тех послов, которых послали до них, не знаем. До хана крымского послали некоторого Ромашкевича, арменина, которого шляхтичем учинили, — что де мы без тебя, хане крымский, миритися не будем, и возбуждаючи хана до того, чтоб все орды на помочь послал.

О которых о всех и иных хитростях ляцких послали мы к вашему царскому величеству через посланников наших лист Хриштофа Тишкевича, воеводы бывшего черниговского, рукою ево писанный. Изволь же, твое царское величество, яко православный государь и царь, их хитрости выразуметь, какая неправда ляцкая пред богом и пред тобою, великим государем, вашим царским величеством, показуется.

И ныне, дня 9-го июня, пришла ведомость, что Лянцкорунский, гетман полный корунный, пришол до Каменца з 2000 людей и хочет на твои, царского величества, украинные городы ударить; и мы велели за счастьем твоего царского величества двем полком итти, и как он приблизится с ляцкими людми, и мы будем о нем промышляти. [87] И то нам ваше царское величество извещает, что указ твоего царского величества есть, чтоб с нами против неприятелей вашего царского величества окольничей и воевода князь Григорей Григорьевич Ромодановский шол; и мы тому ради, и Войско вашего царского величества Запорожское готово однолично за веру христьянскую и за достоинство вашего царского величества кровь свою проливать и головы покладать. И вторицею вашего царского величества просим, чтоб ваше царское величество тем прехитрым ляхом не верил. А в достали пространнее посланник вашего царского величества известит, так же и наши, которых изволь ваше царское величество вскоре отпустить. А ныне при верном подданстве нашем многих лет вашему царскому величеству желаем.

Писан в Миргороде, июня 12-го дня лета 1656.

Вашему царскому величеству во всем вернежелательные и повольные нижайшие слуги и подданные

Богдан Хмелницкий, гетман, с Войском вашего царского величества Запорожским.

1. Отпуск — копия с подлинного документа, сохраняемая в приказе.

2. Нельзя не пожалеть, что мы не располагаем подлинным текстом грамоты Хмельницкого, — перевод может содержать неточности в передаче терминов и оттенков мыслей.

3 Хмельницкий обнаружил тут довольно хорошее знание границ расселения восточных славян в данном районе и их государственности в древности; здесь имеется в виду, разумеется, не все течение Вислы, а отрезок ее верхнего течения выше устья р. Сана (близ венгерской границы). Ср. указания о границах Подкарпатской Руси у А. И. Добрянского, кратко изложенные в кн.: В. К. Кудряшов. Половецкая степь. М., 1948, стр. 127 и 140.

4. Далее зачеркнуто: «тому уж немалое время».