-

ПЕРЕПИСКА ЦАРЯ АЛЕКСЕЯ МИХАЙЛОВИЧА

C БОЯРИНОМ КНЯЗЕМ НИКИТОЮ ИВАНОВИЧЕМ ОДОЕВСКИМ

(Список с Государевы грамоты слово в слово).

От Царя и Великаго Князя Алексея Михайловича всеа Росии в вашу отчину в Казань, Боярину нашему Князю Никите Ивановичу Одоевскому милостиво желаем, поздравляем и з детми твоими, с Князем Алексеем и с Князь Яковом, а мы Великий Государь со святыми Божиими церквами и со всем вашим Государством дал Бог здоровы. Да будет тебе ведомо, судбами всесильнаго и всеблагаго Бога нашего, и страшным Его повелением изволил Он Свет взять сына твоего первенеца, Князь Михаила, и великою милостию в небесные обители, Ноября в 19 в пяток, в пятом часу дни вполы; а лежал огневою три недели безо дву дней; а разболелся при мне Ноября 1 числа, на память Козмы и Домиана, в понедельник, и тот день был я у тебя в Вешнякове, а он здрав был; потчивал меня, да рад таков, а его такова радостна николи невидал; да лошадью он да Князь Федор челом ударили, и я молвил им: «по толь я приезжал к вам, что грабить вас?» И он плачучи да говорит мне: «Мне-де, Государь, тебя не видать здесь; возмите, Государь, для ради Христа, обрадуй батюшка и нас, нам же и до века такова гостя невидать». И я, видя их нелестное прошение в радость в суменую, взял жеребца темносера. Не лошадь дорога мне, всего лутчи их нелицемерная служба, в послушанье, и радость их ко мне, что они радовалися мне всем сердцем. Да жалуючи тебя и их, везде был, и в конюшнях, всего смотрел, во всех жилищах был, и кушал у них в хоромех, и после кушания послал я к [200] Покровскому тешиться в рощи в Карачельские; он со мною здоров был, и приехал того дни к ночи в Покровское. Да жаловал их обоих винои и романеею, и подачами и комками, и ели у меня, и как отошло вечернее кушанье, а он стал из за стола и почал стонать головою, голова-де безмерно болит, и почал бити челом, чтоб к Москве отпустить для головной болезни, да и пошол домой, да той ночи хотел сесть в сани, да ехать к Москве по утру, а болезнь та ево почала разжигать... огневая. А перед пятницею, в которую нестало, и полегчило ему, и сидел и говорил да почала кровь итти из носа безпрестани, а сказывал мне Князь Федор, ведра-де, Государь, с три вышло, да как-де унялась, так и отходить начал. А как отшел от сея прелестныя жизни в некончаемую жизнь и неисповедимую и неизреченную радость Христа Бога нашего с покаянием, и как принесли тело Христа Бога нашего, а он в забыти лежал, и как учали ево разкликивать, чтобы причастить, и он взглянул и увидел священника с причастием, и учал говорить: никако недостоин, ей в суд себе приимаю, и слезы пролил безмериыя, и священник тот учал говорить: «Отец твой Духовный велел тебя причастить». И он с час говорил «недостоин», со слезами и с великим покаянием; и говоря много, да и причастил священник свой, и принял памятна и в разуме, и приемше спутника общего владыку Христа, стал тишеть. Причастили в третьем часу дни, а преставился в пятом, а после причастия отнюдь ничево не молвил; как есть уснул; отнюдь рыдания не было, ни терзания. И тебе боярину нашему, и слуге, и детем твоим черезмеру не скорбить, а нелзя, что не поскорбеть и не прослезиться, и прослезиться надобно, да в меру, чтоб Бога наипаче не прогневать, и уподобитца б тебе Иеву праведному. Тот от врага нашего общего диавола пострадал, сколко на него напастей приходило, не претерпел ли он, и одолел он диавола; не опять ли ему дал Бог сыны дщери? А за что? — за то, что ни во устнах не погрешил; не оскорбился, что мертвы быша дети ево. А твоего [201] сына Бог взял, а не враг полатою подавил. Ведаешь ты и сам, Бог все на лутчие нам строит, а взял его в добром покаянии, или ево святово слово ложно: в чем застану, в том и сужду. И воспомяни Златоуста, как Царица у Феодорита взяла пять сот златниц и для Иоанна опять отдала, в он свет учел ему говорить Феодориту: «Аще бы богатство твое Царица не отдала, то откуды бы собрал имение, в неточию бы не могл, но и неправдою вменилося к Богу». И аще бы твой сын без покаяния умер или с лошади убился и без покаяния отшел, тебе бы как им владеть; а теперя радуйся и веселися, что Бог совсем свершил, изволил взять с милостию своею, и ты приимай с радостию сию печаль, а не в кручину себе и не во оскорбление. Воспомяни Варлаама Чюдотворца, как Новогородца единого избавил от смерти, а другого не избавил, и он что отвещал к вопрошающим братиам: «Вы-де разумеете внешняя, а я-де разумею внутреняя; единого-де избавил для того, что прямо осужден к смерти, и идет в вечную погибель, а другий осужден напрасно и идет в рай; а се Ангел Господень над ним венец держит, и я-де ему не помешал в рай иттить; а се-де что тому помогать, тому сам Бог помошник, и уготова ему венец». Тако и ты не оскорбляйся, Бог сыну твоему помошник; радуйся, что лучее взял, и не оскорбляйся зело, надеяся на Бога и на него рождшую и на него всех святых. Потом, аще Бог изволит, и мы тебя не покинем и с детьми... их жаловали и впредь рад жаловать сына его Князь Юрья, а отца рад поминать. А Князь Федора я пожаловал от печали утешил, а на износ и на все погребальные я послал, сколько Бог изволил, потому что впрямь узнал и проведал про вас, что, опричь Бога на небеси, а на земли опричь меня, ни у ково у вас нет; и я рад их и вас жаловать, толко ты, Князь Никита, помни Божию милость, а наше жалование. Как живова ево пожаловал, так и поминать рад. А мне мнитца, что Бог изволил взять милуючи, недал ему дожить больших грехов, видя его доброе житие [202] в житие ему прекратил, да не горше погибнет, и изволил ево в добродетели застать и в покаянии добре, и тот рад кого застанет смерть в покаянии, а тебя наипаче Бог хочет видети во своих заповедех Господних ходяща, и хочет от тебя наипаче веры, чтобы ты ево волю беспрестани творил до издыхания своего. Воспомяни Преподобных отец жития: какая беда наидет на мир, и они приложат слез к слезам, к воплю вопль, к молитве молитву; так и ты приложи к добродетели добродетель, а неотчаявайся, токмо уповай и веруй всем сердцем; а надобеть поминать смертной час на всяк день и час. Видишь ли, яко тать смерть крадет, за нами злыя и неправедныя грехи; крепко надобеть нам Бога знати и заповеди ево творить. А преже того мы жаловали к тебе писали, как жить мне Государю и вам боярам; и тебе боярину нашему уповать на Бога и на Пречистую Его Матерь и на всех святых, и нам великого Государя быть надежным, аще Бог изволит, то мы вас не покинем, мы тебе и с детьми и со внучаты по Бозе родителие, аще пребудете в заповедех Господних, и всем беспомошным и бедным по Бозе помошники. На то нас Бог уставил, чтобы беспомошным помогать. И тебе бы учинить против сей нашей милостивые грамоты одноконечно послушать с радостию, то и наша милость к вам безотступно будет. А послали сию нашу грамоту с Стольником нашим с Михаилом Татищевым, Ноября 21 дня, в воскресенье. А его велел погресть до тебя у Троицы, у его приходу, у старова твоего двора. Писан на Москве лета 7161, Ноября в 21 день.

А у подлинной грамоты под исподом писано: Князь Никита Иванович! Неоскорбляйся, токмо уповай на Бога и на нас будь надежен.

Список с отписки слово в слово.

Государю Царю Великому Князю Алексею Михаиловичу всея Росии, холоп твой Никитка Одоевской челом биет. [203] В нынешнем, Государь, во 161 году, Декабря в 4 день в твоей Государеве Цареве и Великого Князя Алексея Михаиловича всея Росии, грамоте писано ко мне, холопу твоему, с Столником с Михаилом Татищевым о благостоянии святых Божиих церквей и о вашем Государском здравии, и что пожаловал ты, Государь, меня холопа своего, изволил быть в вотчинишке моей; в селце Вешнякове, и о болезни и о смерти сынишка моего Мишка, о своем Государском жалованьи ко мне, холопу своему, и к детишкам моим, и милостивое рассуждение от Божественного писания, чтобы мне, холопу твоему, об смерти сынишка своего не оскорблятися, и быть благонадежну на всесилнаго Бога и на твою Государскую милость. И сынишка моего Федьку от такие жалости пожаловал обрадовал своею Государскою милостию, и пожаловал, чем сынишка моего Мишку и погресть, и мнеж холопу твоему уповать на Бога, и на Пречистую Его Матерь, и на всех святых, и на твою Государскую милость ко мне, холопу твоему, и к детишкам и ко внучатам моим; понеже ты, праведный Государь, беспомошным помошник. А сынишку, Государь, моего Мишку велел погресть у старого моего дворишка, в приходу у церкви Живоначальныя Троицы до меня холопа своего. А в конце твоей Государевы грамоты свою Государскую милость приписал своею Государскою рукою, да по твоему ж Государеву Цареву и В. Князя Алексея Михайловича всея Росии указу, того ж часу приходил на твой Государев двор богомолец твой Государев, Корнилий Митрополит Казанский и Свияжский, и ползова меня холопа твоего духовными и утешительными словесы от Божественных писаний. О благочестивый великий Государь Царь и В. Князь Алексей Михаилович, всея Росии! Откуду начну или кое благодарение принесу твоему человеколюбию и милостивому схождению к нам, рабам твоим, и такому твоему Государскому человеколюбию и милости не достоин; уподобился, Государь; милостивому и человеколюбивому Богу, крайнему его хождению к падшему [204] человеческому роду, понеже он, содетель наш, не возгнушался внити в дом Симонов, грешну мужу витати; тако и ты, Государь, изволил в наше убогое домишко внити, а над умершим сынишком моим такую свою Государскую милость показал, яко оставшимся нам милостивые щедроты излиял, и излиясь, Государь, благодать от уст твоих, и коснулся бедному моему и сокрушенному сердцу, в разгнать мрак темного облака, и озарила светом богоразумия, и о всем, Государь, велми Бога благодарю, что сынишка мой Мишка тебе, великому Государю, неленостно работал и служил, в на исход живота своего с покаянием сподобился причаститися таинственных таин Христа Бога нашего; и от тебя, Государя, по смерти ево такая милость к нему и к нам, холопом твоим. Уповаю, Государь, что и от небеснаго Царя Христа Бога нашего твоими Государскими молитвами помилован будет. А на такой твоей Государской милости ко мне, холопу твоему, и к детишкам моим и ко внуку Юшке послал к тебе Государю сынишку своего Алешку, и Столника Михаила Татищева к тебе Государю, отпустил с сынишком своим Алешкою вместе, Декабря в 10.

Текст воспроизведен по изданию: Переписка царя Алексея Михайловича с боярином князем Никитою Ивановичем Одоевским // Москвитянин, № 2. 1851