Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

Писцовая книга пермских татар

Писцовая книга Михаила Кайсарова 1623-1624 гг. — исторически первый документ, включающий описание части земель Перми Великой — Чердыни, населенных ясачными татарами и остяками. Описание татарских земель не является полным, потому что здесь нет данных по Тайнинской волости Осинской дороги Уфимского уезда и Верхотурского уезда. Начиная с первой половины XIX в. исследователи Пермского края неоднократно обращались к этому документу и давали различные его оценки.

Оригинал Писцовой книги, как полагают исследователи, сгорел при московском пожаре 1626 г. Тем не менее ее копии сохранились в архивах и усилиями нескольких поколений исследователей были введены в научный оборот.

Первым в исторической литературе отдельные краткие выдержки из данного источника привел В. Н. Берх в книге «Путешествие в город Чердынь и Соликамск для изыскания исторических древностей» (Санкт-Петербург, 1821). Однако в этих выдержках сведений о пермских татарах нет.

Наибольший вклад в изучение и издание Писцовой книги М. Кайсарова внесли известные пермские историки XIX в. В. Н. Шишонко и А. А. Дмитриев. В. Н. Шишонко в 1872 г. опубликовал в «Пермских губернских ведомостях» списки с кайсаровских книг. Эти материалы отдельным оттиском были изданы в Перми в том же году под названием «Писцовые книги Пермской губернии Соликамского и Кунгурского уездов» 1. Текст этой Писцовой книги был включен В. Н. Шишонко во второй том издаваемого им сборника под названием «Пермская летопись», однако здесь текст дан в изложении, при этом последовательность книги перепутана 2. Уже в момент публикации критические замечания по поводу качества ее издания были неоднократно изложены другим знатоком пермской истории А. А. Дмитриевым, который назвал издание В. Н. Шишонко «обильным источником для научных заблуждений». Часть Писцовой книги Михаила Кайсарова А. А. Дмитриев [46] издал без изъятий в приложении к книге «Пермская старина» 3. К сожалению, и в этой публикации нет раздела, посвященного описанию татарских и остяцких земель Пермского края.

В начале 1950-х гг. пермские историки Л. Коловарский и Ю. Мельников снова попытались определить ценность трудов В. Н. Шишонко и пришли к неутешительному выводу. Они посчитали, что «данная публикация не может быть использована для серьезной научно-исследовательской работы, так как содержит явно ошибочные сведения, искажающие экономический характер уезда, и не отвечает элементарным требованиям археографии» 4. Сами авторы, однако, полный текст собственной версии Писцовой книги не опубликовали, ограничившись анализом недостатков текста В. Н. Шишонко. Так что нам останется полагаться только на заключение этих авторов.

Вместе с тем публикация В. Н. Шишонко продолжает оставаться для исследователей истории пермских татар почти единственным источником по социально-экономической и этнической истории края начала XVII в. и довольно активно ими используется. К сожалению, исследователи чаще обращаются к многотомной «Пермской летописи», чем к отдельно изданному списку, который является несравненно лучшим изданием.

Мы обратились вновь к Писцовой книге М. Кайсарова с единственной целью — попытаться еще раз объективно оценить уровень публикации В. Н. Шишонко, по возможности внести исправления и насколько это возможно снять с него обвинения в научной недобросовестности.

Имеется еще один существенный фактор, побудивший нас изучать эту Писцовую книгу. В. Н. Шишонко в своей публикации по неизвестной нам причине не воспроизвел татарские тамги, которые, безусловно, имеют самостоятельную историческую ценность как оригинальное культурное наследие пермских татар. К тому же татарские тамги могут быть использованы как-ценные источники по изучению этнической ситуации в Пермском крае в начале XVII в.

Татарские тамги, взятые из Писцовой книги М. Кайсарова, использовал Ю. Б. Симченко, который назвал их «вогульскими» без всяких попыток обоснования. При этом он высказал некоторое удивление тем. что они очень похожи на татарские и башкирские тамги 5. Это же ошибочное утверждение повторила позднее в своей интересной и содержательной работе о тамгах времен Золотой Орды М. Д. Полубояринова 6. Определенную долю ответственности за то, что тамги татарского народа в некоторых трудах рассматриваются как тамги других народов, несут и татарские исследователи, которые весьма редко обращаются к этим оригинальным культурно-историческим источникам. Наша публикация позволит вернуть тамги тому народу, чьим культурным наследием они по праву являются.

Новая копия Писцовой книги М. Кайсарова была обнаружена нами в фонде Пермской казенной палаты Государственного архива Пермской области (ф. 16, oп. 1, д. 198, л. 35-39) еще в 1995 г. Писцовая книга была приложена жителями деревень Истекаево и Бырма Юлаевской волости Красноуфимского уезда Пермской губернии как документальное подтверждение их права на владение землями, оспариваемыми жителями Суксунского завода Демидова. Дело было начато в 1831 г. и завершено в 1854 г., составив объемный том в 455 листов. В Пермском крае для татарского населения Писцовая книга была единственным надежным документом при земельных спорах, по которому можно было определить право на земельное владение с начала XVII в.

М. Кайсаров, руководитель переписи в Перми Великой в 1623-1624 гг.. вместе с дьяком Марком Мартемьяновым, подьячими Исаком Леонтьевым и Афанасием Бреевым описали не только [47] ясачных татар и остяков, но и владения Строгановых, монастырские владения. Возможно, М. Кайсаров — основатель целой династии русских писцов XVII в.: Иван Михайлович — воевода, писец, межевщик, в 1648 г. составил межевые книги Мелеховой поляны и сенных покосов; Иван Иванович — стольник, писец, описывал земли поместных и вотчинных земель Казанского уезда по Зюрейской дороге 7 .

Копия Писцовой книги дошла до нас в удовлетворительном состоянии. Она написана на обычной гербовой бумаге первой трети XIX в. с обеих сторон русской скорописью XVII в. двумя почерками, в которую внесены переписчиком некоторые изменения, характерные уже для начала XIX в. В левом верхнем углу первого листа на полях написано: «Копия с копии». Книга на листе 39 заканчивается фразой: «Подлинную справил Бречка Климангтов». Ниже следуют слова: «заводской исправник Кондырев» и «заседатель», и далее следует неразборчивая подпись. Исправник Кондырев и заседатель проводили расследование по земельной тяжбе.

Публикуемая Писцовая книга в копии названа «Из писцовых книг и письма и меры Михаила Кайсарова, дьяка Марка Мартемьянова, да подьячих Исака Леонтьева, да Афанасия Бреева 131 и 132 годов». Новое описание земель и поселений в начале 1620-х гг. производилось по всему Русскому государству и преследовало цель учета земельного фонда и других объектов государственного обложения, установления сошных и дворовых окладов для взимания налогов. Кроме того, предстояло проверить и закрепить права на владение землей, а так же уточнить границы отдельных хозяйств путем межевания.

Завоевание пермских земель Русским государством произошло примерно в начале 1580-х гг. Возможно, татарские земли были покорены до Сибирского похода отрядом казачьего атамана Ермака. Хотя с момента завоевания до переписи 1623-1624 гг. прошло более 40 лет, она была первой переписью, так как М. Кайсаров на какие-либо более ранние писцовые книги не ссылается

Татарских и остяцких юртов в Пермском Прикамье тогда насчитывалось 67, за которыми было записано 55 четвертей пашенной земли. В среднем на юрт приходилось чуть меньше четверти, это значительно меньше, чем в Казанском уезде, где на двор в среднем приходилось 14,7 четверти пашенной земли 8. Однако, как всегда, средняя цифра не дает реальной картины землепользования. У 22 юртов Писцовая книга не зафиксировала никаких пашенных земель, а некоторых татар и остяков она прямо называет беспашенными.

Площади земельных участков пермских татар и остяков были незначительными — от полуосьмины до шести четвертей с осьминою. Три юрта — Тогулбая Мурзакилдина, Кодыбирде Колманова, Турчебая Терегулова — имели по полуосьмине; самым распространенным размером участка была осьмина в одном поле, то есть 0,25 десятины. Столько земли имел 21 юрт. Пять юртов имели пашни по три осьмины в поле. Одиннадцать юртов имели земельные участки размером в четверть в одном поле.

Самым крупным землевладельцем был Бахтеряк Карьев, который имел пашенной земли шесть четвертей с осьминою. Несколько меньше — четыре четверти без полуосьмины — имел Елбай Карьев, четыре четверти без полуосьмины — Бектеля Бектимиров, две четверти с осьминою — сотник Якшиет Кулышев.

Писцовая книга наглядно показывает, что какой-либо нормы наделения землей в то время еще не существовало и площадь земли зависела от возможности семьи. Наличие трех мельниц-мутовок у татар и остяков на малых речках говорит о степени развития земледелия. Об этом же свидетельствует и господствующая трехпольная система [48] земледелия, выраженная формулой «а в дву по тому же».

Особенностью Писцовой книги является то, что здесь еще нет четкого межевания земельных владений, так как в описываемых землях количество населения было незначительным, а земельные угодья — обширными. Только там, где были спорные земли, сделано четкое межевание с указанием точных координат и нанесением тамг.

Размеры пашенных земель позволяют высказать предположение, что земледелие еще не было главным хозяйственным занятием татар и остяков. Тогда еще реки были богаты рыбой, леса — разным зверем и пчелами. Все эти места естественных промыслов находились в совместном общинном пользовании местного населения.

Одна из главных задач переписи коренного населения Пермского края состояла в том, чтобы уточнить размеры ясачного обложения. Ясак представлял собой традиционную форму налоговых сборов Русского государства с покоренных народов. Это хорошо понимали местные жители, рассматривая ясак и как свидетельство признания себя подданными Русского государства, находящимися под его покровительством и защитой.

По сохранившимся документам известно, что сылвенские и иренские татары и остяки стали платить ясак в казну пермским ясачникам «по четыре сорока куниц», то есть 160 шкурок, еще при царе Иване Грозном с момента подчинения их великопермским воеводам. Размеры ясака постепенно росли. При царе Федоре Ивановиче (1584-1598 гг.) они платили ясак в объеме пяти сороков, т. е. 200 шкурок, на Чусовую, князю Петру Горчакову да Федору Хлопову. При царе Борисе Годунове (1598-1605 гг.) они платили ясак уже в Верхотурье, и его объем достиг одиннадцати сороков, т. е. 440 шкурок куницы 9.

Государство взимало с населения и немало других натуральных и денежных сборов. В 1621 г. целовальники Семейка Клементьев и Борис Кабанов собрали у сылвенских и иренских татар и остяков десятинных и судных дел пошлин и пошерстных денег «22 рубля 10 алтын с деньгою, да 17 пудов 9 гривенок воску, лосиную кожу, 5 оленьих шкур, три пуда хмеля» 10.

Писцовая книга убедительно показывает, что единицей ясачного обложения был юрт. Полный ясак с местных татар и остяков равнялся шести куницам, а половинный ясак — трем. Полный ясак платили все юрты, половинный — взрослые, но еще холостые мужчины, новоприходцы черемисы и мордва. Если в юрте вместе с родителями жили женатые сыновья, зятья или братья, то они также платили полный ясак. А при наличии взрослого сына юрт платил уже ясак в размере 9 куниц.

Переселившиеся к татарским селениям черемисы и мордва платили ясак в половинном размере, при этом не имело значения, образуют они самостоятельный юрт или живут в юрте татарина вместе с ним. Только очень старые мужчины освобождались от уплаты ясака. Таковым в данном случае оказался только Аккилде Андреев из более чем 70 татарских и остяцких юртов. В его юрте вместе с ним проживали его сын Тойгилды и внук Тигуш, которые платили ясак в 12 куниц, и еще два его холостых сына — Каракыш и Кучим, которые должны были платить еще 6 куниц.

Всего у сылвенских и иренских остяков и татар было 67 юртов. Имелось также четыре черемисских юрта и один юрт мордвина, с которых в государеву казну было положено 14 сороков «по двадцати по пяти куниц на год» (585 шкурок). Кроме того, отдельно за пашню, за верховые отроки, рыбные и звериные ловли, бобровые гоны с 72, т. е. со всех, юртов было положено еще по кунице. Таким образом, всего сылвенские и иренские татары и остяки должны были платить в качестве ясака 657 шкурок куницы. Наши собственные подсчеты подтвердили правильность [49] подсчета объема ясака писцами. Эти же данные не расходятся с данными В. Н. Шишонко.

Материалы Писцовой книги дают интересные данные об этнических процессах в Пермском Прикамье в начале XVII в. Проблема происхождения пермских татар до сих пор остается дискуссионной. Прежде всего анализ книги позволяет прояснить сложный вопрос об остяцком компоненте в этногенезе пермских татар. Некоторые исследователи считают, что предками пермских татар являются отатарившиеся остяки. Хотя Писцовая книга и не дает прямого ответа на этот вопрос, однако можно сделать вывод, что этническая ситуация в то время была переходной, так как писцы не различали татар и остяков. Были ли остяки отатарившимися уграми, мы точно сказать не можем. Тем не менее анализ татарских и остяцких тамг позволяет высказать предположение, что между рисунками тамг сылвенских и иренских татар и остяков и сибирских остяков мало общего. Рисунки татарских и остяцких тамг имеют разные основы: татарские являются абстрактным изображением различных предметов окружающего мира, а остяцкие тамги Сибири скорее напоминают настоящие рисунки.

Писцовая книга дает некоторое представление об этнических контактах пермских татар и остяков с пришлыми угро-финскими народами Поволжья — черемисами и мордвой. О том, что поселившиеся среди татар черемисы были пришлыми, свидетельствует тот факт, что некоторые из них отмечены как «новопоселенцы». Черемисских юртов в крае тогда было всего четыре, мордовский — один. Таким образом, данная Писцовая книга зафиксировала начало массового переселения народов Поволжья в Пермское Прикамье. Промежуточные результаты этого переселения показывают данные Переписной книги 1679 г. Дмитрия Романовича Жукова и подьячего Петра Ахматова, по которой в отдельных татарских селениях количество чувашей, черемис, мордвы, вотяков было значительным. Например, в д. Телес был 21 юрт ясачных и оброчных татар, 8 — чувашей, 4 — черемис; в д. Копчиково — 9 юртов ясачных татар и один юрт чувашский; в д. Старое Карьево было 9 юртов татарских, 2 — чувашских, 2 — вотяцких, один — черемисский 11.

В Писцовой книге имеются материалы по началу русской колонизации татарских земель Пермского края. Уже тогда рожинские остяки были вынуждены ловить рыбу «с Андреем да Петром Строгановыми вместе» в реках Сыре, Серге, Сылве и в озере Вяцком. От имени сылвенских и иренских татар Баиска Акбашев и Турсумбайка Терегулов еще за несколько лет до переписи жаловались, что их согнали русские с Юрмана и Носадки, отняв «медвяные ухожеи, бобровые гоны, звериные и рыбные ловли». Местное население основную вину возлагало на Строгановых, которых обвинили в убийстве двух сылвенских татар, и просило изгнать русских с занятых земель 12. Конечно, эти просьбы татар и остяков не имели тогда никаких последствий, а колонизационные процессы в крае в последующие годы только усилились.

Настоящая публикация позволит читателю самому определить недостатки и достоинства ранее изданного В. Н. Шишонко списка Писцовой книги М. Кайсарова и вводит в научный оборот татарские тамги — важный и оригинальный источник по этнической истории татарского народа.

Публикацию подготовил Файзулхак Ислаев, доктор исторических наук


Комментарии

1. Шишонко В. Н. Писцовые книги Пермской губернии Соликамского и Кунгурского уездов. — Пермь, 1872, 112 с.

2. Он же. Пермская летопись. Период II. — Пермь, 1882. С. 251-260.

3. Дмитриев А. А. Пермская старина. — Пермь, 1894. Вып. III. С. 110-194.

4. Коловарский Л., Мельников Ю. Новый список писцовых книг Михаила Кайсарова // На Западном Урале: Сб. ст. 1951 г. — Молотов, 1952. С. 208.

5. Симченко Ю. Б. Тамги народов Сибири XVII в. — М., 1965. С. 40-41.

6. Полубоярова М. Д. Знаки на золотоордынекой керамике // Средневековые древности евразийских степей. — М., 1980. С. 65-212.

7. Описание документов и дел, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции. — СПб., 1869. Кн. 1. С. 84, 297.

8. Писцовая книга Казанского уезда 1602-1603 годов. — Казань, 1978. С. 25.

9. Шишонко В. Н. Пермская летопись. Период II... С. 108.

10. Там же. — С. 123-124.

11. Государственный архив Пермской области, ф. 837, oп. 1, д. 74, л. 25, 37.

12. Шишонко В. Н. Пермская летопись. Период II... С. 108-109.

Текст воспроизведен по изданию: Писцовая книга пермских татар // Эхо веков, № 2. 2008

© текст - Ислаев Ф. 2008
© сетевая версия - Тhietmar. 2011
© OCR - Парунин А. 2011
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Эхо веков. 2008