«И МЫ ОСАДНЫХ СИДЕЛЬЦОВ ЗА СЛУЖБЫ ВЕЛЕЛИ ИСПОМЕСТИТЬ»

Жалованная грамота «Совета всея земли». 1613 г.

Публикуемая грамота земского правительства Д. Т. Трубецкого и Д. М. Пожарского 1613 г. на Белоозеро до сих пор была известна в научной литературе лишь по упоминанию о ней 1. Она является одной из самых поздних грамот времени существования правительства «Совета всея земли». Ее содержание важно как для понимания политики, проводимой новым правительством по отношению к дворянству, разоренному Смутой, так и для изучения истории дворянского землевладения в России XVII в. Данная тема, несмотря на обилие источников, до сих пор мало разработана: намечены лишь самые общие контуры эволюции землевладения в XVII в. 2. История же его в отдельных уездах практически не разрабатывалась. А. И. Копанев обратил внимание на массовое испомещение дворян и детей боярских в Белозерском уезде в 1613-1615 гг., в результате чего большинство черных и дворцовых волостей и сел перешло во владение помещиков. Земли раздавались представителям тех дворянских корпораций, чьи поместья пострадали в годы Смуты 3.

В публикуемой грамоте говорится о первоначальном испомещении 18 человек смольнян в Азатской волости Белозерского уезда. Однако правительство усомнилось в правильности раздач, так как большинство смоленских дворян и детей боярских остались без поместий, и распорядилось раздать им прилегающие черные волости Белозерского уезда. Одновременно оно указало испоместить в этом уезде «осадных сидельцов» (участников обороны) Иосифо-Волоколамского монастыря, Волока Ламского и Погорелого Городища (город в Тверском уезде), чьи поместья в Волоцком, Можайском и Рузском уездах были разорены войсками польского короля Сигизмунда осенью 1612 г. 4. Тогда же, по-видимому, происходила и осада Иосифова монастыря, так как эти три укрепленные крепости были главным препятствием на путях к Москве. В грамоте указывается, что испомещаемые осадные сидельцы «были на земской службе», т. е, служили земскому правительству Трубецкого и Пожарского.

В грамоте указываются размеры наделения дворян «живущими вытями» «против их окладов». На оклад в 100-150 четвертей полагалась одна выть. Всего по списку, приложенному к грамоте, предполагалось раздать 371 выть. Размеры окладов варьировались от 750 до 1000 четвертей. Исходя из того, что средний оклад составлял приблизительно 350-400 четвертей, на которые полагалось 2 выти, можно предположить, что количество испомещаемых составляло значительную цифру — 200-250 человек. О большом количестве испомещаемых говорит и перечень шести волостей, где им предстояло получить земли.

Публикуемая грамота датируется 21 февраля 1613 г. — временем, когда в Москве уже действовал Земский собор, избравший царем Михаила Федоровича Романова. Столь поспешное отправление грамоты до избрания царя объясняется, скорее всего, сложной политической обстановкой на соборе, стремлением правительства привлечь на [193] свою сторону довольно значительную группу дворян и детей боярских, находившихся в то время в Москве.

Грамота сохранилась в столбцах Поместного приказа по Белоозеру в списке 1626/27 гг. Список был сделан с подлинника, хранившегося в Белозерской приказной избе, и прислан в Поместный приказ в связи с запросом по делу о помещике, владевшем землями одновременно в Можайском и Белозерском уездах. К подлиннику грамоты был приложен список испомещенных лиц с указанием их окладов, который не был воспроизведен при снятии копии. Документ написан скорописью XVII в. Восстановленные по смыслу части текста заключены в квадратные скобки. Сохранены особенности орфографии XVII века.

Публикацию подготовила кандидат исторических наук Т. А. ЛАПТЕВА.


1613 февраля 21. — Грамота Д. Т. Трубецкого и Д. М. Пожарского на Белоозеро воеводе С. Н. Чепчугову и дьяку Б. Ильину об испомещении в Белозерском уезде дворян и детей боярских, пострадавших в годы Смуты

/л. 181/ А в грамоте, какова прислана з Белаозера с ыными грамотами от воеводы от Микиты Воробина в нынешнем во 134-м году, и с тое грамоты, какова послана на Белоозеро [к] воевод[е], списан список, а подлинная грамота в столпу с ыными грамотами.

А в списку пишет:

На Белоозеро воеводе [Исправлено из: воеводам] господам Степану Микифоровичю Чепчюгову да дьяку Богдану Ильину Великороссийские /л. 182/ державы Московского государства боярин и воевода Дмитрей Трубецкой да стольник и воевода Дмитрей Пожарской челом бьют.

В нынешнем во 121-м году послана к вам грамота, а велено вам у Михайла Койсарова, у подьячево у Михайла Клементьева, досмотря наказу и окладного списка, да взять у них книги, которые они села и волости ярославские и пошехонские смольняном роздавали, сколько в тех волостех по их роздаче стало живущих вытей или четвертные пашни впусте и сколько они в тех волостях смольян [Исправлено из: смольняном] и которых имянем испоместили. Да Озацкой волости велено взяти книги по тому ж, да будет в Озацкой волости сто девяносто шесть вытей, а испомещено осмнатцать человек, и вам в тое волость велено ехать самим и по тем роздельным книгам живущего и пустого досмотрить самим, прямо ль Михайло и подьячей Михалко Клементьев ту волость писали и смольняном розделяли или что сверх их письма живущего объявитца лишка. Да будет по вашему дозору и по сыску в Озацкой /л. 183/ волости живущего объявитца сверх Михайловы роздачи, и вам велено в Озадцкой волости по Михайлову розделу поместьем владеть смольняном не велети и выписи Михайловы у них поимать назад. А роздать ту волость велено вам по наказу и по окладному списку и по своему дозору и по сыску, а роздав Озадцкую волость, сметя и выложа по окладному списку и по роздаточным книгам, сколько по окладному списку и по грамотам смольняном городовым на их оклады по указу надобет живущих вытей и сколько в то число испомещено их в ярославских и в пошехонских селех и в Озацкой волости и сколько осталося смольнян за теми волостьми неиспомещено и что им оклады и сколько им на [194] их оклады надобет против указу живущих вытей. А сметя, тем достольным смольняном велено придать черные волости, которые подошли к Озацкой волости с ряду живущими вытьми против белозерских окладных приходных книг и списков. Да которые волости, отчетчи вытьми, приберете, и тебе, Степану, тем волостям имяны, сколько в которой волости живущих и пустых вытей, велено дать роспись за своею /л. 184/ рук[ою] Михайлу Койсарову да дьяку Богдану Ильину. А, тебе, Богдану, с Михайлом Койсаровым вместе те черные волости, которые Степан да ты, Богдан, приберете, ехали [Так в тексте.] и переписать те волости, живущие и пустые выти против росписи и розделить смольняном на их оклады на сто чети, живущего по выти, а пустые выти розделить им же к тем живущим вытям по их окладом.

И ныне нам били челом волоцкие иосиповские Погорелова городища осадные сидельцы, дворяне и дети боярские розных городов, были де они на земской службе на Волоке, в Осифове монастыре, в Погорелом городище, сидели в осаде, и по ся места от московского разоренья, и в приход литовского короля с польскими и с литовскими людьми бились. А поместья де за ними, были в Волоцком да в Можайском, в Рузском уезде, и те де их помесья запустели от войны литовских людей, и их бы велеть испоместить в Белозерском из дворцовых сел и из черных волостей в Шужбалинской да /л. 185/ в Череповской да в Шухтомской, да в [Вальдбуе], да в Суцкой, да в Кисленской волости.

И мы, господине, волоцких, иосиповских и погорельских осадных сидельцов за службы, что оне в королевской приход в осаде сидели крепко и от короля отсиделись, для их нужи, что их поместья от воины пусты, велели их испоместить в Белозерском уезде в черных и дворцовых волостях, о которых оне били челом и которые осталися у смольнян за роздачею. А дать им вытьми живущего на их оклады на семсот на пятьдесят чети и на шестьсот чети и на пятьсот на пятьдесят чети по три выти, на пятьсот чети, на четыреста на пятьдесят чети по полутретьи выти, на четыреста чети, на триста на пятьдесят чети по две выти, на триста чети, на двести на пятьдесят чети, на двести чети по полуторе выти, на сто на пятьдесят чети, на сто чети по выти, отчетчи вытьми против белозерских окладных книг, сколько в которой волости живущих вытей, /л. 186/ с чего доходы ныне платят, за столько вытей им ту волость и дать. А всего им доведетца дать по окладному списку триста семьдесят одна выть.

И ты б, Степан, дал дьяку Богдану Ильину роспись за своею рукою, а ты б, Богдан, взяв роспись и сметя по окладному списку, сколько осадным сидельцом надобет живущих вытей, в Белозерской уезд в те волости ехал, да в тех волостях велел к себе изобрати тутошних и сторонних сел и деревень и сторонних попов и дьяконов и старост и целовальников и лутчих крестьян, сколько человек пригож. А взяв росписи и сотные да примеряся к сотным, в тех волостях переписал села и деревни и починки и пустоши и селища и займища и в них дворы и во дворех людей по имяном. А пашню паханую и перелог и сено и лес и всякие угодьи писал, выпрашивая тутошних и сторонних крестьян и старожильцов, и сам смечал накрепко, сколько в котором селе и в деревне и на пустошах порознь пашни паханые и перелогу и лесом [195] поросли в одном поле, а в дву по тому ж, и сена и лесу и вся/л. 187/ких угодей и какова где земля, добра ль, или середнея или худая и что вытей живущих и пустых. А описав и сам сметив накрепко, да в тех волостях розделили волоцким иосифовским Погорелова городища осадным сидельцом по тому ж указу на их оклады. А что кому волоцким осифовским оклады, и мы к тебе послали имян их с оклады список за дьячьею приписью. А розделял бы еси всем ровно по окладному списку, изверстав живущее и пустое, а будет в тех волостях крестьяне сотных грамот и росписей у себя не скажут, и ты б, господине, в тех волостях села и деревни и починки и пустоши и селища и займища и пашню и всякие угодья по тому ж переписал, а сена и лес и рыбные ловли и бобровые гоны и перевесья и мельницы и бортное ухожей писал, выпрашивая по тому ж тутошних и сторонних крестьян и старожильцов, сколько х которому селу и к деревням и к починкам и к пустошам и к займищам, и сена и лесу и всяких угодей и хто имянем ис которой дерев/л. 188/ни которой ходил бортной ухожей дельных дерев со пчелами и безо пчел, холосцов, и какова у ково в котором бортном ухожей знамена кладывали или наметывали и хто сколько с тех бортных ухожеев платили в государеву казну медвеного оброку и хто которой рыбными ловлями и бобровыми гоны владеют и сколко с которых рыбных ловель и з бобровых гонов и с перевесей и с мельниц платили в государеву казну оброку и пошлин. И ты б все велел написать в книги писма своево подлинно порознь по статьям, а говорил бы еси тех волостей попом и дьяконом и старостам и целовальником и лутчим крестьяном накрепко и обыски имали за их руками, чтоб оне тех волостей про деревни и починки и пустоши и селища и займища и про пашню и про всякие угодья сказывали прямо вправду по земскому кресному целованью, а не лгали, и живущих деревень и починков и пусташей и займищ и сенных покосов и рыбных ловель и бобровых гонов и перевесей и мельниц и бортных ухожеев и /л. 189/ всяких угодей не таили и не обводили. И хто что утаит или обведет, и после про то сыщетца, и им за то от земли быть в опале и в продаже и казненым смертью.

А переписав в тех волостях и в деревнях и в починках дворы и во дворех людей и пашню, отделить дворяном и детем боярским в помесье по тому ж по окладному списку повытно с ряду с одново ж, а не выбором. А розделяли бы еси дворяном и детем боярским в помесье, изверстав по своей переписи живущее и пустое повытно по четям и по окладному списку всем с ряду с одново, а не врознь, и не через землю и не через деревни и не выбором, изверстав живущее и пустое повытно по четям и сено и лес и всякие угодья отделили всем им по пашне с ряду с одново. А что кому отдели[ть], и вы б то все велели написать подлинно порознь земскому или ц[ерковному] дьячку и те книги присла[ли] к нам к Москве и велели отдать в Помесном приказе дьяком думному Федору Шушерину да Миколаю Новокщеному да Горасиму Мартемьянову часа того.

А дворяном и детем боярским своево отделу с книг по/л. 190/давал выписи за своею рукою и за печатью. А однолично бы есте живущего ис прежнева оклада, с чего доходы платят, не убавить, а переписывали б есте во всех волостях и в помесье отделял прямо вправду по земскому кресному целованью, никому не норовил, посулов и поминков не имал ни от [196] чево, живущего в пустое и пустого в живущее не писал, чтоб в том в помесном розделе впредь смуты не было.

Писан на Москве, лета 7121-го февраля в 21 день.
А назади у грамоты написано:
Боярин князь Дмитрей Тимофеевич Трубецкой
Князь Дмитрей Пожарской
Да у той же грамоты припись диака Горасима Мартемьянова.

/На л. 181 об. — 190 об./ скрепа по сставам: Диак Венедикт Махов.

РГАДА. Ф. 1209. Поместный приказ. Стб. по Белоозеру 33215/59. Ч. 2. Л. 181-190. Список 1626/27 гг.


Комментарии

1. См.: Копанев А. И. История землевладения Белозерского края в XV-XVI вв. М., Л., 1951. С. 73.

2. См.: Водарский Я. Е. Дворянское землевладение в России в XVII — первой половине XIX в. М., 1988.

3. См.: Копанев А. И. Указ. соч. С. 72-73.

4. См.: Белокуров С. А. Разрядные записи за Смутное время (7113-7121 гг.), М., 1907. С. 2.

Текст воспроизведен по изданию: «И мы осадных сидельцов за службы велели испоместить»: Жалованная грамота «Совета всея земли». 1613 г. // Исторический архив, № 6. 1993

© текст - Лаптева Т. А. 1993
© сетевая версия - Тhietmar. 2009
© OCR - Коренев А. 2009
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Исторический архив. 1993