НА РУСИ В 1612 ГОДУ.

В книге «Описание Вологодского Наместничества» встретился мне прилагаемый документ 1612 г.

Вологодское наместничество было открыто 30-го июня 1780 г.; описание его, повидимому, сделано около того-же времени (в моем экземпляре нет нескольких первых листов), а сообщаемый документ помещен на стран. 52-54-й.

Имея в виду, что «Описание Вологодского Наместничества» — книга вовсе неизвестная, покорнейше прошу Редакцию не найдено ли будет возможным, в общем историческом интересе, дать место сообщаемому документу на страницах «Русской Старины». — А. М.

Сильвестра, архиепископа Вологодского и Великопермского, отписка московским боярам и воеводам,

посланная 29-го сентября 1612 года.

«Великие Русийския державы, государства московского боярам и воеводам.... и боярину и воеводе князю Дмитрею Михайловичу Пожарскому с товарищи богомолец ваш Сильвестр, архиепискуп вологодской и великопермьский, и архимандриты, и игумны, и протопопы, и попы, и вологодские земские посадские остальные людишки челом бьют: в нынешнем, господа, во 121 году сентября в 22-й день, с понедельника на вторник, на остатошном часу ночи, грех ради наших, разорители истинные нашея православныя веры и креста Христова ругатели — польские и литовские люди, и черкасы, и козаки и русские воры пришли на Вологду безвестно, изгоном... и город Вологду взяли, и людей всяких посекли, и церкви Божия опоругали, и город и посады выжгли до тла, а стольник и [678] воевода князь Иван Одоевский ушел и ныне в Вологодском уезде, а окольничего и воеводу Григорья Долгорукова и дьяка Истому-Карташева убили, а меня грешного взяли в полон и держали у себя четыре ночи и многожды приводили к казне, и Господь надо мною грешным смилосердовался: едва жива отпустили. А как польские и литовские люди, и черкасы, и козаки и русские воры пришли к Вологде, грех ради наших, воеводским нерадением и оплошством, от города отъезжих кораулов, и на башнях сторожей, и на остроге и городовой стене головы и сотников с стрельцами и у снаряду пушкарей и затиншиков не было, а были у ворот на корауле не многие люди, — и те не слыхали, как литовские люди в город вошли... А большие вороты были не замкнуты. А как, господа, польские и литовские люди, и черкасы, и козаки, и воры город пожгли и людей посекли, — пошли с Вологды сентября 25-го числа. И ноне, господа, город Вологда — зженое место; окрепити для осады и снаряд прибрати некому; а которые вологжана жилецкие люди-утеклецы в город сходиться не смеют, а воевода Григорий Образцов с Бела-озера с своим полком пришел и сел на Вологде, но никто не слушает: друг друга грабят... И будет, господа, вам впредь для земской помочи и для приморских городов хотети укрепити город Вологду и вам бы, господа, воеводу крепкого прислати и дьяка. А все, господа, делалось хмелем: пропили город Вологду воеводы».

Сообщ. А. Е. Мерцалов.

Текст воспроизведен по изданию: На Руси в 1612 году // Русская старина, № 12. 1882