РАЗРЯДНАЯ КНИГА

1613-1614 гг.

И марта же в день от государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии писано к Москве ко властем и к бояром и всяких чинов к людем:

"По изволению всемилостиваго в троице славимаго бога и пречистой его богоматере и всех святых и по избранью и по прошенью вас, всего Московского государства всех чинов, от царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии богомольцу нашему Кирилу, митрополиту /л. 84 об./ ростовскому и ярославскому, и архиепискупом, и епискупом, и всему освященному собору, и бояром нашим, и окольничим, и чашником, и стольником, и стряпчим, и дворяном большим, и приказным людем, и жильцом, и дворяном и детем боярским из городов, и головам стрелетцким, и сотником, и атаманом, и казаком, и стрельцом, и гостем, и торговым и всяким [228] жилетцким людей, и из городов выборным и всяких чинов людем Московского государства. Марта в 14 день прислали вы к нам Феодорита, архиепискупа резанского и муромского, /л. 85/ да архимарита чюдовского, Троицы-Сергиева монастыря келаря, Спаса Нового монастыря архимарита, благовещенского и архангельского протопопов и ключаря, да бояр Федора Ивановича Шереметева, князя Володимера Ивановича Бахтеярова-Ростовского, окольничего Федора Васильевича Головина и стольников, и стряпчих, и дворян больших, и приказных людей, и жильцов, и дворян и детей боярских из городов, и московских гостей, и чорных людей, и изо всех городов выборных всяких людей, и атаманов, и каказов, и стрельцов, /л. 85 об./ а с ними писали есте к нам, что праведными судьбами божьими грех ради всех православных крестьян на превысочайшем престоле великие Росии Московского государства царьской корень пресекся. И после тово были избранные государи. А последней был на Московском государстве царь и великий князь Василей Иванович всеа Русии. И по общему земскому греху, а по зависти дияволи многие люди его, государя, возненавидели и от нево отстали. И Московского государства всякие люди межеусобную брань учинили /л. 86/ и стали в розни. И, послыша то, Жигимонт, польской и литовской король, своим злым умыслом, сослався с богоотступники и Московского государства с изменники, с Михалком Салтыковым с товарыщи, прислал под Москву гетмана Станислава Желтовского, а велел договариватца, будто он для успокоения Московскому государству дает сына своего Владислава на Московское государство, и, преступя крестное целованье, Московским государством завладел; и литовских людей в Москву ввели оманом. [229] И по его злому умыслу /л. 86 об./ литовские люди Московское государство разорили и святые божие церкви осквернили и многонародное множество людей без числа побили. И по милости божии, собрався з боярином со князем Дмитреем Тимофеевичем Трубетцким да с стольником со князем Дмитреем Пожарским в городех, всякие люди пришли под Москву и Московское государство от польских и от литовских людей очистили; и церкви божии в прежнюю лепоту облеклися, и божие имя славитца в них по-прежнему. А без государя Московскому государству стоять немочно /л. 87/ и печися об нем и людьми божьими промышлять некому. И без государя и досталь Московское государство учинилось в разоренье. И вы все и всяких чинов люди Московского государства, о государьском обиранье собрав изо всех городов властей и выборных лутчих людей, и о государьском обиранье мыслили многое время, чтоб на Московское государство обрати государя из московских родов кого государя бог даст, а литовского и неметцкого короля и королевичев и иных земель царей и царевичев на Владимерское и на Московское государство /л. 87 об./ не обирать и Маринки с сыном на государство не хотеть; и о государьском обиранье бога молили по многие дни. И февраля в 21 день на зборное воскресение пришли в соборную церковь ко пречистой богородицы чеснаго и славнаго ея Успения к вам, ко всем властем, бояре и окольничие, и стольники, и стряпчие, и дворяня московские, и приказные люди, и дворяня и дети боярские всех городов, и головы, и сотники, и атаманы, и казаки, и стрельцы, и гости, и чорные люди, и всего государства всяких чинов люди /л. 88/ с сущими младенцы со слезами и с воплем и молили всемилостиваго в троицы славимаго бога и пречистую богоматерь и великих [230] московских чюдотворцов, чтоб всемилостивый бог объявил, кому быть на Владимерском и на Московском государстве и на всех великих государствах Росийского царьствия государем царем и великим князем всеа Русии. И во всех людех всяких чинов от мала и до велика человеколюбивый бог вложил в сердца единомышление, что обрати на Владимерское и на Московское государство и на все великие государства Росийского царьствия /л. 88 об./ государем царем и великим князем всеа Русии нас. И по милости всемогущаго бога и по избранью всех людей на Владимерское и на Московское государство государем царем и великим князем всеа Русии обрали нас. И крест вы, бояре и всяких чинов люди, целовали и во все городы всяких чинов людей х крестному целованью приводити послали. И изо многих городов к вам писали, что нам крест целовати почали все радостными душами. А архиепискупа и властей, и бояр Федора Ивановича Шереметева, /л. 89/ князя Володимера Ивановича Бахтеярова-Ростовского, окольничего Федора Васильевича Головина, и всяких чинов людей, и атаманов, и казаков, и стрельцов прислали вы к нам бити челом и молити, чтоб нам умилитися над остатком (В рукописи остальным) роду христьянского и многорасхищенное православное крестьянство и всех людей Росийского государства от распленения польских и литовских людей, собрав во единство, приняты под свою царьскую высокую руку и всенародного слезнаго рыдания не презрити, по изволению /л. 89 об./ божию и по избранию всех чинов людей быти нам на Владимерском и на Московском государстве и на всех великих государствах Росийского царьствия государем царем и великим князем [231] всеа Русии и итти б нам на свой царьской престол в царьствующий град Москву для крестьянского покою и тишины. И Феодорит, архиепискуп резанской, и архимариты, и игумены, и весь освященный собор, и бояре, и всяких чинов люди о том нам били челом и молили многие время со слезным рыданием. И мы им отказали, что у нас /л. 90/ тово и в помышленье не бывало, что на таких великих государствах быти государем царем и великим князем всеа Русии за многими мерами; да и потому, что ещо мы не в совершенных летех, а государство Московское ныне в разоренье; да и потому, что Московского государства всяких чинов люди по грехом измалодушествовалися, прежним великим государем, дав свои души, непрямо служили, как грех ради всего Московского государства праведными судьбами божьими пресекся корень в Росийском /л. 90 об./ государстве природных великих государей, блаженные памяти государя царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии не стало. И после ево, государя, выбрали на Московское государство государем царем и великим князем всеа Русии царя Бориса и крест ему целовали, что было ему и детем его служити и прямить, опричь ево и детей его на Московское государство иново никово не хотети. И царя Бориса не стало. И на Московском государстве учинился государем царем и великим князем всеа Русии сын (В рукописи был) ево царевич /л. 91/ Федор. И, крест ему целовав, Московского государства всяких чинов люди и ему изменили, отъехали к вору к Гришке Ростриге, которой по умышленью польского и литовского короля назвался царевичем Дмитреем. И царя Федора и мать ево царицу Марью тот вор Гришка Рострига убил, а [232] царевну Ксенью постриг. А после и того вора Гришку Отрепьева, которово назвали царевичем Дмитреем, убили и сожгли и выбрали на государство царя Василья, и, крест ему целовав, изменили, многие отъехали к вору в Тушино. А которые от него, /л. 91 об./ государя, не отъехали, а были на Москве, и царя Василья, с царства скинув, постригли и, постригши, отдали в Литву и з братьею. И, видя такие прежним государем крестопреступление и позоры и поругание, как быти на московском государстве и прироженному государю государем, не токмо мне. Да и потому: ныне Московское государство от польских и от литовских людей и от руских воров непостоянством разорилося до конца. И прежних великих государей из давных лет сокровища царьские литовские люди /л. 92/ вывезли в Литву, а дворцовые села и чорные волости и пригородки розданы в поместья дворяном и детем боярским и всяким служилым людем и запустошены. А многие служилые и всякие люди бедны и служилых и всяких людей жаловать и против недругов, польского и литовского короля и иных пограничных государей, стоять нечим. Да и для тово, что отец наш Филарет митрополит ныне у короля в Литве в великом утесненье; и сведает то король, что по прошенью /л. 92 об./ и по челобитью всего Московского государства учинилися на Московском государстве мы государем царем и великим князем всеа Русии, и король тотчас над отцем нашим Филаретом митрополитом какое зло зделает. А нам без благословения отца своего на Московском государстве никак быть немочно. И Феодорит архиепископ, и архимариты, и игумены, и весь освяшенный собор, и бояре, и окольничие, и стольники, и стряпчие, и дворяня московские, и приказные люди, и дворяня и дети [233] боярские /л. 93/ из городов, и головы стрелетцкие, и сотники, и атаманы, и казаки, и гости, и торговые и всякие жилетцкие люди пришли к нам с чюдотворными образы пречистые богородицы и великих чюдотворцов Петра и Олексея, и Ионы и били челом нам и матери нашей великой старице иноке Марфе Ивановне с великим плачем и со многим слезным рыданием (В рукописи раданием), чтоб мы положилися на судьбы божии и не презрили многочисленнаго народа слезнаго плача, были на Владимерском и на Московском государстве /л. 93 об./ и на всех великих государствах Росийского царьствия государем царем и великим князем всеа Русии, а мать бы наша великая старица инока Марфа Ивановна нас благословила на государство; и молили и били челом нам многие время со многим плачем и слезным рыданием, чтоб мы с воли божьи не снимали, были государем. А обрали вы нас всем Московским государством на государство общим советом по воли божьей, положил бог единомышленно в сердца всем людем Московского государства; /л. 94/ и говорили нам: только мы не изволим быти на Московском государстве государем царем и великим князем всеа Русии и челобитье их презрим, и, услыша то, вы, всяких чинов люди всего Московского государства, будете в великом страхованье и в боязни, и государству Московскому от недругов какое раворенье в нынешнее безгосударьное время учинитца и святым божиим апостольским церквам и честным иконам и многоцелебным мощам како осквернение и православным крестьяном расхищение будет? /л. 94 об./ И того всего и крестьянских душ взыщет бог на нас и на матери нашей великой старице иноке Марфе Ивановне. И [234] били нам челом и молили, подняв чудотворные иконы пречистые богородицы и великих московских чюдотворцов Петра и Олексея, и Ионы, и со всем освященным собором и всяких чинов люди, чтоб мы вас и весь освященный собор, и царьской синклит, и всяких служилых и жилетцких людей пожаловали, были на Владимерском и на Московском государстве государем царем и великим князем всеа Русии, а мать бы наша /л. 95/ великая старица инока Марфа Ивановна благословила; и принять б нам от Феодорита, архиепископа резанского и муромского, и ото всего освященного собора благословенье и царьской посох, итти к Москве. И мать наша великая старица инока Марфа Ивановна и мы, видя перед собою чюдотворные иконы пречистые богородицы и московских чюдотворцов Петра и Олексея, и Ионы и многонародное слезное неуклонное прошение и отказы дав много, не хотя быть на Московском /л. 95 об./ государстве государем царем и великим князем всеа Русии, а для заступницы крестьянские пречистые богородицы чюдотворного образа и московских чюдотворцов Петра и Олексея, и Ионы положилися на праведные и непостижимые судьбы божии. И мать наша государыня великая старица инока Марфа Ивановна на Владимерское и на Московское государство и на все великие государства Росийского царьствия государем царем и великим князем всеа Русии нас благословила. И мы для чюдо/л. 96/творных образов пречистые богородицы и московских чюдотворцов Петра и Олексея, и Ионы, за многим молением и челобитьем всего Московского государства всех чинов люди пожаловали, положилися на волю божию и на вас и учинилися государем царем и великим князем всеа Русии на Вдадимерском и на Московском государстве и [235] на всех великих государствах Росийского царьствия, и благословение от Феодорита, архиепискупа резанского и муромского, и ото всего освященного собора и посох приняли. /л. 96 об./ А зделалось то волею божиею и Московского государстве всех вас и всяких чинов людей хотеньем, а нашего на то произволения и хотенья никак не было. И мы по прошению Феодорита, архиепискупа резанского и муромского, и архимаритов, и игуменов, и всего освященного собору, и бояр, и окольничих, и всяких чинов людей пошли с Костромы в Ярославль марта в 21 день, а из Ярославля пойдем к Москве вскоре. И вам бы, бояром нашим и окольничим, /л. 97/ и стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и дворяном и детем боярским из городов, и головам стрелетцким, и сотником, и атаманом, и стрельцом, и казаком, и всяким служилым людем всего Московского государства, на чом вы нам крест целовали и души свои дали, стояти в крепости разума своего, безо всякого позыбания нам служити и прямити и воров никого царьским ииянем не называть, и вором не служить, и грабежей бы у вас и убивств на Мо/л. 97 об./скве и в городех, и по дорогам не было; и быти бы вам меж себя во единенье и в любви; на чом есте нам души свои дали и крест целовали, на том бы и стояли. А мы вас за вашу правду и службу ради жаловать. Писана в Ярославле лета 7121-го марта в 23 день".

Да ко властем же и к бояром, и всяких чинов людем писано от великие государыни старицы иноки Марфы Ивановны: /л. 98/ "Великому господину преосвященному Кирилу, митрополиту ростовскому и ярославскому, и архиепискупом, и епискупом, и всему освященному собору, и бояром, и окольничим, и чашником, и стольником, и стряпчим, и дворяном [236] большим, и приказным людем, и жильцом, и дворяном и детем боярским из городов, и головам стрелетцким, и сотником, и атаманом, и казаком, и стрельцом, и всяким служилым людем, и гостем, и торговым и всяким жилетцким, и из городов выборным людем /л. 98 об./ всего Московского государства старица инока Марфа Ивановна челом бьет. Марта в 14 день прислали вы к сыну моему и ко мне Феодорита, архиепискупа резанского и муромского, да архимарита чюдовского Троице-Сергиева монастыря (Далее пропущено келаря), Спаса Нового монастыря архимарита, Сименова монастыря архимарита, благовещенского и архангильского протопопов и ключаря да бояр Федора Ивановича Шереметева, князя Вододимера Ивановича Бахтеярова-Ростовского, окольничего Федора /л. 99/ Васильевича Головина и стольников, и стряпчих, и дворян больших, и приказных людей, и жильцов, и дворян и детей боярских из городов, и московских гостей, и чорных людей, и изо всех городов выборных всяких людей, и атаманов, и казаков, и стрельцов. А с ними писано ко мне, что праведными судьбами божьими грех ради всех православных крестьян на превысочайшем престоле великие Росии Московского государства царьской корень пресекся. И после того были избранные государи. /л. 99 об./ А последней был на Московском государстве царь и великий князь Василей Иванович всеа Русии. И по общему земскому греху, а по зависти дьяволи многие люди его, государя, возненавидели и от него отстали. И Московского государства всякие люди межеусобную брань учинили, стали в розни. И, послыша то, польской и литовской король своим злым умыслом, сослався з [237] богоотступники и Московского государства с изменники, с Михалком Салтыковым с товарищи, прислал под Москву /л. 100/ гетмана Желтовского, а велел договариватца, будто он для успокоения Московскому государству дает сына своего Владислава на Московское государство, и, преступя крестное целованье, Московским государством завладел; и литовских людей ввели в Москву оманом. И по его злому умыслу литовские люди Московское государство разорили и святые божии церкви осквернили, и многонародное множество людей без числа побили. И по милости божии, собрався з боярином со князем Дмитреем Тимофеевичем Трубет/л. 100 об./цким да с стольником со князем Дмитреем Пожарским в городех, всякие люди пришли под Москву и Московское государство от польских и от литовских людей очистили; и церкви божии в прежнюю лепоту облеклися, и божие имя славитца в них по-прежнему. А. без государя Московскому государству стоять немочно и печися об нем и людьми божьими промышлять некому; и без государя и досталь Московское государство учинилося в разоренье. И вы все и всяких чинов люди Московского государства /л. 101/ о государьском обиранье, собрав изо всех городов властей и выборных лутчих людей, и о государьском обиранье мыслили многие время, чтоб на Московское государство обрати государя из московских родов кого государя бог даст; а литовского и неметцкого короля и королевичей и иных земель царей и царевичев на Владимерское и на Московское государство не обирать и Маринки с сыном на государство не хотети; и о государьском обиранье бога молили многие дни. И февраля в 21 день на зборное воскре/л. 101 об./сенье пришли в соборную церковь ко пречистой богородицы чеснаго и славнаго ея Успения к вам, ко всем властем, бояре и [238] окольничие, и стольники, и стряпчие, и дворяня московские, и приказные люди, и дворяня и дети боярские всех городов, и головы, и сотники, и атаманы, и казаки, и стрельцы, и гости, и чорные люди, и всего государства всяких чинов люди с сущими младенцы со слезами и с воплем и молили всемилостиваго в троицы славимаго бога и пречистую его богоматерь и великих московских /л. 102/ чюдотворцов, чтоб всемилостивый бог объявил, кому быти на Владимерском и на Московском государстве и на всех великих государствах Росийского царьствия государем царем и великим князем всеа Русии. И во всех людех всяких чинов людей от мала и до велика человеколюбимый бог вложил в сердца единомышление, что обрати на Владимерское и на Московское государство и на все великие государства Росийского царьствия государем царем и великим князем всеа Русии праведнаго корени блаженные памяти /л. 102 об./ великого государя царя и великого князя Федора Ивановича всеа Росии племянника, а моего сына Михаила, чтоб было вечно и постоятельно. И по милости всемогущаго бога и по избранью всех людей на Владимерское и на Московское государство государем царем и великим князем всеа Русии обрали сына моего; и крест вы, бояре и всяких чинов люди, целовали и во все города всяких людей х крестному целованью приводити послали; и изо многих городов писали. А архиепискупа и властей, и бояр Федора Ивановича /л. 103/ Шереметева и князя Володимера Ивановича Бахтеярова-Ростовского, и окольничего Федора Васильевича Головина, и всяких чинов людей, и атаманов, и стрельцов, и казаков прислали к сыну моему и ко мне бити челом и молити, чтоб мне, старице иноке Марфе, Московского государства всех православных [239] крестьян всенароднаго слезнаго рыдания не презрить, по изволению божию и по избранью всех чинов людей на Владимерское и на Московское государство и на все /л. 103 об./ государства Росийского царьствия государем царем и великим князем всеа Русии благословить сына своего Михаила и ему мне говорить, чтоб шол к Москве; да и мне б, старице Марфе, с сыном своим с Михаилом итти к Москве же для крестьянского покою и тишины. И Феодорит, архиепискуп резанской, и архимариты, и игумены, и весь освященный собор, и бояре, и всяких чинов люди о том мне и сыну моему говорили и молили многие время с слезным рыданием. И я и сын наш им /л. 104/ отказывали, что у нас того и в помышлении не бывало, что на таких великих государствах сыну моему быти государем царем и великим князем всеа Русии, а мне ево благословить, потому что Московского государства всяких чинов люди по грехам измалодушествовалися; прежним великим государем, дав свои души, непрямо служили, как грех ради всего Московского государства праведными судьбами божьими пресекся корень в Росийском государстве прироженных великих государей, блаженные памяти /л. 104 об./ государя царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии не стало. И после ево, государя, выбрали на Московское государство царя Бориса и крест ему целовали, что было ему и детем ево служити и прямити и опричь ево и детей ево на Московское государство иного никого не хотеть. И царя Бориса не стало. И на Московском государстве учинился государем сын ево царь Федор; и крест ему целовали Московского государства всяких чинов люди и ему изменили, отъехали к вору к Гришке Ростриге, /л. 105/ которой по умышленью польского и литовского короля назвался царевичем Дмитреем. И царя [240] Федора и мать ево царицу Марью тот вор Гришка Рострига убил, а царевну Ксенью постриг. А после того вора Гришку Отрепьева, которого назвали царевичем Дмитреем, убили и сожгли и выбрали на государство царя Василья и, крест ему целовав, изменили, многие отъехали в Тушино к вору. А которые от нево, государя, не отъехали, а были на Москве, и царя Василья, с царства скинув, постригли и, постриг/л. 105 об./ши, отдали в Литву и з братьею. И, видя такие прежним государем крестопреступление и позоры, и убивства, и поругание, как быти на Московском государстве прироженному государю государем, не токмо сыну моему; да и потому: Московское государство от польских и от литовских и руских людей непостоянством разорилось до конца и прежних великих государей из давных лет сокровища царьские литовские люди вывезли в Литву, а дворцовые села и чорные волости, и пригородки, и посады розданы /л. 106/ в поместья дворяном и детем боярским и всяким служилым людем и запустошены; а всякие служилые люди бедны и служилых людей жаловать и против недругов, польского и литовского короля и иных пограничных государей, стоять нечим; да и для того, что отец сына моего, а мой государь Филарет митрополит ныне у короля в Литве в великом утесненье; и сведает то король, что по упрошенью и по челобитью всего Московского государства учинился на Московском государстве государем /л. 106 об./ царем и великим князем всеа Русии сын наш, и король тотчас велит над отцом его, а над моим государем Филаретом митрополитом какое зло зделает. И мне как сына своего на такие великие государства государем благословить? И им в том отказали. И Феодорит архиепискуп, и архимариты, и игумены, и весь освященный собор, и бояре, и [241] окольничие, и всяких чинов люди пришли к сыну моему и ко мне с чюдотворными образы пречистой богородицы и великих чюдотворцов Петра и Олексея, /л. 107/ и Ионы, и били челом мне, старице Марфе, с великим плачем и со многим слезным рыданием, чтоб мне положитися на судьбы божии и благословить сына своего Михаила на Владимерское и на Московское государство и на все государства Росийскаго царьствия государем царем и великим князем всеа Русии; а сын бы наш был на Московском государстве и на всех государствах Росийскаго царьствия государем царем и великим князем всеа Русии; и молили и били челом сыну моему и мне со многим плачем /л. 107 об./ и слезным рыданием многое время, чтоб мы с воли божии не снимали; а говорили, что обрали вы сына моего на Московское государство всем государством, общим советом по воли божии, положил бог единомышлением в сердца всем людем. И говорил мне архиепискуп и весь освященный собор, и бояре, и всяких чинов люди с плачем: только аз, старица Марфа, не благословлю сына своего, а сын мой Михайло на Владимерском и на Московском государстве и на всех государствах Росийского царьствия /л. 108/ государем царем и великим князем всеа Русии быти не похочет и челобитье ваше всех презрит, и, услыша то на Москве, вы и всяких чинов люди будете в великом сумненье и от недругов Московского государства в страхованье; и какое разоренье в нынешнее безгосударное время учинитца и святым божиим апостольским церквам и чесным иконам и многоцелебным мощем какое осквернение и православным крестьяном расхищение будет? И того всего крестьянских душ /л. 108 об./ взыщет бог на мне и на сыне моем. И пришли к нам с чюдотворными иконами и со многим плачем. И мы, видев перед [242] собою чюдотворные иконы и многонародное слезное неуклонное прошение, отказывав многие время и не хотя благословити сына своего на государство государем, а сын мой не хотя быти на Московском государстве государем, и для заступницы крестьянские пречистые богородицы чюдотворнаго ея образа и московских чюдотворцов Петра и Олексея, и Ионы положи/л. 109/лася на праведные и непостижимые судьбы божии, сына своего на Владимерское и на Московское государство государем царем и великим князем всеа Русии благословила, и сын мой за многим молением и челобитьем всего Московского государства всех чинов людей по воле божией и по вашему прошенью учинился на Владимерском и на Московском государстве царем и великим князем всеа Русии и благословенье от (В рукописи написано дважды) Федорита, архиепиекупа резанского, и ото всего освященного /л. 109 об./ собору и посох принял. А зделалось то все волею божиею и Московского государства всех вас избранием и хотением, а моего и сына моего Михаила на то изволения и хотения никак не было. И по челобитью и по моленью Федорита, архиепискупа резанского, и всех и бояр, и окольничих, и всяких чилов людей сын мой Михайло и я с Костромы пошли в Ярославль марта в 19 день; а из Ярославля пойдем к Москве вскоре. И вам бы, /л. 110/ бояром и окольничим, и стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и дворяном и детем боярским из городов, и головам стрелетцким, и сотником, и атаманом, и стрельцом, и казаком, и всяким служилым людем, и гостем, и торговым и всяким жилетцким людем всего Московского государства пожаловать, попомнити, на чом вы по своей воле государю своему, а моему сыну [243] Михаилу крест целовали и души свои дали стоять в крепости разума своего безо всякого позыбания, служити и прямити во всем /л. 110 об./ по тому, на чом ему крест целовали, и воров никово царьским имянем не называти и вором не служити, и грабежем и убивств на Москве и в городех, и по дорогам не быти; и быть вам всем меж себя в соединенье и в любви".

А как государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии по прошенью властей и бояр, и окольничих, и стольников, и стряпчих, и жильцов, и дворян московских, и из городов дворян /л. 111/ и детей боярских, и голов, и сотников, и атаманов, и казаков, и стрельцов, и всяких служилых и жилетцких людей всего Московского государства учинился на Московском государстве государем царем и великим князем всеа Русии и с Костромы пришод в Ярославль, и, прося у бога милости, из Ярославля отпустил во Псков стольников и воевод князя Семена княж Васильева сына Прозоровского да Левонтья Вельяминова, а с ними дворян и детей боярских, и атаманов, и казаков. /л. 111 об./

Воеводы князь Семен Прозоровской да Левонтей Вельяминов писали к государю, что во Псков от неметцких людей пройти немочно, а стоят неметцкие люди в Устретцких волостях, в Удомленском погосте и в рядку на Белой.

И государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал князю Семену и Левонтью итти на неметцких людей в Устретцкие волости и к Тихвину и промышлять над неметцкими людьми. /л. 112/

Того же году апреля в 19 день послан на воров на Ивашка Зарутцкого и на черкас воевода князь Иван княж Никитин сын Меншой Одоевской, а велено ему итти на Коломну, а с Коломны на Резань и на Зарутцкого и на черкас, где скажут. [244]

А с воеводою со князем Иваном Одоевским велено быть дворяном и детем боярским из городов: коломничем, резанцом, которые живут у Николы Заразского, /л. 112 об./ серпуховичем, торушаном, олексинцом.

А в сходе с воеводою со князем Иваном Одоевским велено быть воеводам из городов: с Михайлова воеводе Мирону Вельяминову, а с ним дворяне и дети боярские розных городов и головы, и сотники, и атаманы, и казаки, и стрельцы, и понизовых городов князи и мурзы и татаровя. /л. 113/ От Николы Заразского воеводе князю Офонасью Гагарину со всеми людьми. И князь Офонасей в походе не был. Из Володимеря стольнику и воеводе Ивану Васильеву сыну Измайлову, а с ним дворяня и дети боярские володимерцы, муромцы, Юрьева Польского, арзамазцы, мещереня, вязьмичи, дорогобужаня, которые испомещены на Кинешме и в Юрьевце, патриаршим детем боярским. /л. 113 об./ Из Суздаля воеводе князю Роману княж Петрову сыну Пожарскому (Написано над строкой), а с ним дворяня и дети боярские суздальцы, лушане, гороховцы. Да из городов же дворяня и дети боярские: из Нижнева Новагорода з головою со князем Ондреем Волконским дворяня и дети боярские нижегородцы; з головою с Ываном Можаровым /л. 114/ из Темникова да ис Кадома темниковские да кадомские князи и мурзы, и татаровя.

А в города к воеводам на Михайлов к Мирону Вельяминову, ко князю Офонасью Гагарину, в Володимерь к Ивану Измайлову, в Суздаль ко князю Роману Пожарскому от государя писано, велено им тотчас со всеми людьми итти в сход к воеводе ко князю Ивану Одоевскому. /л. 114 об./ [245]

А в Нижней Новгород послан с Москвы зборщик князь Ондрей княж Дмитреев сын Волконской, а велено ему дворян и детей боярских нижегородцов собрав, отвести к воеводе ко князю Ивану Одоевскому.

В Темников, в Кадом послан с Москвы голова резанец Иван Можаров, а велено ему кадомских и темниковских князей и мурз и татар, собрав, отвести к воеводе ко князю Ивану Одоевскому /л. 115/ и быть со князем Иваном.

И апреля в 25 день писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Русии с Тулы стольник и воевода князь Григорей Тюфякин, что вор Ивашко Зарутцкой с Епифани пошол на Дедилов и, выграбя дедиловских всяких людей, пошол з Дедилова кропивенскою дорогою и пришол под Кропивну, и х Кропивне приступал, и острог болшой и малой взял, и город сожгли и воеводу /л. 115 об./ Максима Ивашкина и всех кропивенских людей побили; и ныне Зарутцкой стоит на Кропивне, а хочет со всеми людьми приходить к Туле.

И по тем вестем воеводе князю Ивану Одоевскому велено итти на Тулу, а воеводам из городов велено с ним сходитца всем на Тулу, а, сшодчися, промышлять над Зарутцким. /л. 116/ Да с Москвы в прибавку послано на Тулу с Посником с Малатеиным 100 ч. стрелцов.

Да апреля в 30 день писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии с Епифани воевода Мирон Вельяминов, что он по вестем с Епифани пошол на Кропивну, а Ивашко Зарутцкой с Кропивны пошол на Чернь и к Новосили. /л. 116 об./

И от государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии писано с Москвы на Тулу к воеводе ко князю Ивану Одоевскому, а велено ему, собрався со всеми людьми, итти на воров на [246] Ивашка Зарутцкого и над ним промышлять.

А к сходным к воеводам ко всем от государя писано, велено им итти в сход к воеводе ко князю Ивану Одоевскому на Тулу тотчас и быть со князем /л. 117/ Иваном и промышлять над Зарутцким со князем Иваном вместе.

Да по тем же вестем, что Ивашко Зарутцкой, Кропивну взяв, пошол к Черни, писано от государя к воеводам, которые посланы к Путивлю, ко князю Данилу Долгорукому да ко князю Тимофею Мещерскому, а велено им, сослався с воеводою со князем Иваном Одоевским, над Зарутцким промышлять, чтоб Зарутцково с черкасы, которые черка/л. 117 об./сы в Путивле, сойтися не дать. А будет Ивашко Зарутцкой пойдет проходить к черкесом в Путимль, и князю Данилу Долгорукому и князю Тимофею Мещерскому со всеми людьми, которые с ними, от Путивля велено отступить и итти в Рылеск и быть в Рыльску.

Да от государя же писано в Мещоск к воеводе ко князю Ондрею Хованскому да во Мценеск к воеводе /л. 118/ ко князю Ивану княж Ондрееву сыну Хворостинину, чтоб они меж себя ссылалися и над Зарутцким промышляли сколько бог помочи подаст.

И майя в день писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии с Ливен воевода Григорей Федоров сын Колтовской, что вор Ивашко Зарутцкой с черкасы из Новосили пришол к Ливнам и приступал к Ливнам двожды жестокими приступы. И божиею милостию /л. 118 об./ и государьским счастьем воров Ивашка Зарутцкого от Ливен отбили и у приступу воров побили многих и языки многие и знамена поимали. И с тово бою Ивашко Зарутцкой от Ливен пошол прочь к Лебедяни.

И по тем вестем, что писал с Ливен к государю воевода Григорей Колтовской, писано от [247] государя на Тулу к воеводам ко князю Ивану Одоевскому с товарищи, а велено им с Тулы со всеми людьми итти на Зарутцкого /л. 119/ в Донков и к Лебедяни. Да с воеводою же со князем Иваном Одоевским велено итти в поход на Зарутц[к]ого с Тулы стольнику и воеводе князю Григорью княж Васильеву сыну Тюфякину. А со князем Григорьем в полку дворяне и дети боярские туленя да тульские немцы и черкасы, и днепровские казаки. А в грамотах к воеводам ко князю Ивану Одоевскому и воеводы в отписках /л. 119 об./ к государю писалися: князь Иван Одоевской с товарыщи.

А воеводы, которые посланы под Путивль, князь Данило и князь Тимофей со князем Иваном Одоевским в сходе не были. А велено им итти к Путивлю и промышлять над Путивлем по-прежнему.

А князю Ондрею Хованскому да изо Мценска князю Ивану Хворостинину велено им, сшодчися, /л. 120/ промышлять над литовскими людьми, которые стоят в мещеских местех.

И писали к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии из Донкова воевода князь Иван Одоевской с товарыщи, что оне по государеву указу пришли в Донков, а Зарутцкой стоит на Лебедяни, а им над ним промышлять не с кем: дворяне и дети боярские на государеву службу к ним не бывали многие. /л. 120 об./

И по государеву указу с Москвы по городом посланы зборщики, а велено им, в городех собрав, дворян и детей боярских отвести к воеводам.

На Воронаж послан зборщик стряпчей князь Ондрей княж Дмитреев сын Звенигородцкой; велено ему собрав воронежцов, отвести к воеводе ко князю Ивану Одоевскому. /л. 121/

На Резань послан зборщик Микита Смирново [248] сын Мотовилов; велено ему, резанцов собрав, отвести к воеводе к Мирону Вельяминову.

В Серпухов, в Торусу, в Олексин зборщик Дементей Семенов сын Погожево, а велено ему, тех детей боярских собрав, отвести к воеводе ко князю Ивану Одоевскому. /л. 121 об./

На Тулу послан зборщик Григорей Иванов сын Огарев; велено ему собрать дворян и детей боярских тулян, отвести к стольнику и к воеводе ко князю Григорью Тюфякину.

Да в городы же писано от государя к воеводам в Володимерь, в Суздаль, в Нижней, в Муром, в Лух, в Гороховец, велено из городов дворян и детей боярских, собрав, высылать в поход к воеводам ко князю Ивану Одоевскому /л. 122/ с товарищи з головами тотчас.

А к воеводам ко князю Ивану Одоевскому с товарыши писано от государя, что в городы с Москвы посланы зборщики, а велено дворян и детей боярских, собрав, отвести к ним в Донков; и как к ним зборщики з дворяны и з детми боярскими в Донков придут, и им, прося у бога милости, велено итти к Лебедяни на Ивашка Зарутцкого. /л. 122 об./

И воеводы князь Иван Одоевской с товарищи писали к государю, что они из Донкова пошли к Лебедяни, а Ивашко Зарутцкой пошол к Воронежу.

И к воеводам ко князю Ивану Одоевскому с товарищи писано от государя, а велено им над Зарутцким промышлять, итти за ним к Воронажу.

Да к воеводе же ко князю Ивану Одоевскому писано от государя, /л. 123/ велено ему от себя отписать в украинные городы на Ливны, на Елец, на Оскол, на Воронеж, чтоб тех городов всякие ратные люди шли к нему в сход.

А от государя в те городы на Ливны, на Елец, [249] на Оскол, на Воронаж писано к воеводам: на Ливны к воеводе к Григорью Колтовскому, на Елец к воеводам к Тимофею Пушкину да к Федору Соковнину, на Воронаж к воеводе ко князю Михаилу княж Ондрееву сыну Куракину, на Оскол к воеводе /л. 123 об./ к Григорью Губину, а велено ис тех городов детей боярских и всяких ратных людей высылать к воеводе ко князю Ивану Одоевскому тотчас и промышлять над Зарутцким.

И июня в 29 день писали к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии воеводы князь Иван Одоевской, что сь Ельца сь елетцкими людьми пришол к ним в сход воевода Федор Соковнин, а с Ливен с ливенскими людьми пришли головы. /л. 124/ А как ливенские и елетцкие люди пришли к ним в сход, и оне, прося у бога милости и собрався со всеми людьми, пошли к Воронежу и воров Ивашка Зарутцково и Маринку с казаки сошли у Воронажа, и с Ывашком Зарутцким билися два дни беспрестани, и божиею милостию и государевым счастьем воров Ивашка Зарутцково и казаков побили наголову, и наряд, и знамена, и языки многие поимали, и обоз, где стояли, взяли взятьем, и коши все отбили. И с тово бою Ивашко Зарутцкой с невеликими людьми побежал /л. 124 об./ на поле за Дон к Медведицы. А воеводы з бою, как Зарутцкого побили, пришли на Воронаж и с Воронежа на поле за Ивашком Зарутцким посылали посылки голов с сотнями. И головы ходили за Ивашком Зарутцким степью от Воронежа пять днищ и Ивашка Зарутцкого не сошли. А выходцы в роспросе сказывали, что Ивашко Зарутцкой пошол полем к Астрахани. И головы пришли назад на Воронаж. /л. 125/ А с Воронежа воеводы князь Иван Одоевской, поговоря со всеми ратными людьми, что им на Воронаже стоять не у чево, ратные [250] люди учинилися истомны, пошли с Воронежа на Тулу.

И государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал с Тулы воевод князя Ивана Одоевского, князя Романа Пожарского, князя Григорья Тюфякина, Ивана Измайлова отпустить к Москве. А на Туле указал государь быть /л. 125 об./ до указу воеводе Мирону Вельяминову.

А которых городов дворяня и дети боярские володимерцы, суздальцы, муромцы, лушане, горохавцы, нижегородцы ходили в поход на Зарутцкого с воеводами со князем Иваном Одоевским с товарыщи и пришли с воеводами с Воронежа на Тулу, а на службе были без съезду, и тех указал государь отпустить по домом. /л. 126/ А которые дворяня и дети боярские тех городов на службе были, а [с] службы збежали, и тех указал государь бити батоги. А которые дворяня и дети боярские на службе не были, и тех указал государь бить кнутом; да у них же за их непослушанье указал государь взять поместья из живущего из дач треть и в роздачю роздать бесповоротно. И память о том в Помесной приказ послана. Да нетчиком же, которые в походе /л. 126 об./ с воеводами за Зарутцким не были, указал государь быть из городов к Москве, а велел по них в городы послать с Москвы зборщиков и привести их к Москве на срок на Семен день 122-го году.

И по государеву указу в городы по нетчиков зборщики посланы, а велено им нетчиков, которые были на службе да збежали, бить батоги; а которые на службе не были, и тех бить кнутом и, собрав, всех привести к Москве на срок на Семен день /л. 127/ 122-го году, а иных городов на срок на оспосцын день.

В Володимерь послан зборщик стряпчей Федор [251] Иванов сын Пушкин; велено ему володимерцов, собрав, привести к Москве на срок на Семен день.

В Суздаль послан стряпчей Петр Олексеев сын Загрязской; велено ему собрать суздадьцов, лушан, горохавцов, привести к Москве на срок на оспосцын день /л. 127 об./ 122-го году.

В Муром зборщик жилец Нехорошей Марков; велено ему собрать муромцов, привести к Москве на срок на оспосцын день 122-го году.

В Нижней Новгород послан зборщик Михайло Елизаров; велено ему нижегородцов, собрав, привести к Москве на срок на оспосцын день 122-го году. /л. 128/

На Коломну послан стряпчей Ондрей Васильев сын Волынской; велено ему коломнич, собрав, привести к Москве на срок на Семен день 122-го году.

Того же году поход воевод с Москвы на черкас и на литовских людей к Вязьме и к Дорогобужу, и к Белой, и к Смоленску.

Июля в 30 день писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии /л. 128 об./ из Белева воевода князь Семен княж Никитин сын Гагарин, что черкасы и литовские люди пришли в серпейские места и Серпееск, и Мещоск, и Козелеск, и Волхов, и Лихвин, и Перемышль взяли и сожгли и белевской острог взяли же и сожгли. А они, князь Семен з дворяны и з детьми боярскими и со всякими людьми, с черкасы билися и черкас побили многих и отсиделися в городе.

А ис Колуги писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии /л. 129/ окольничей Ортемей Измайлов, что черкасы пришли х Калуге и с ними билися, а вперед черкас чаяти на осаду; и государь бы их пожаловал, велел к ним прислать людей на помочь. [252]

Из Можайска писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии воевода Микита Нащокин, что выходцы и языки выходят к нему из Вязьмы, а в роспросе сказывают, что литовские люди /л. 129 об./ хотят приходить к Можайску; и бес прибыльных людей в Можайску быть немочно; и государь бы их пожаловал, велел к ним прислать на помочь людей.

И государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии по тем вестем говорил на соборе со властми и з бояры, как ему над черкасы и над литовскими людьми промышлять и Московского государства городов, которые городы за литовскими людьми, доступать и ково против /л. 130/ литовских людей воевод и людей послать.

И приговорил государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии с Москвы послать на черкас и на литовских людей стольников и воевод князя Дмитрея Мамстрюковича Черкаского да Михаила Матвеева сына Бутурлина, а с ними дворян и детей боярских и атаманов, и казаков, и стрельцов. А велел им государь итти на Колугу и промышлять /л. 130 об./ над литовскими людьми и над черкасы, которые стоят в серпейских и в мещоских местех, и городов Колуги и Можайска и иных городов от литовских людей и от черкас оберегать; а которые городы за Литвою, и тех городов доступать.

И по государеву указу воеводы князь Дмитрей Мамстрюкович Черкаской да Михайло Бутурлин с Москвы отпущены. /л. 131/

А как воеводы князь Дмитрей Черкаской да Михайло Бутурлин пришли под Колугу, а черкасы и литовские люди, которые стояли в серпейских и в мещоских местех, послыша на себя приход государевых людей, и с тех мест пошли к Вязьме и к [253] Дорогобужу. А воеводы князь Дмитрей Черкаской да Михайло Бутурлин ис-под Колуги из села Товарнова пошли за литовскими людьми и за чер/л. 131 об./касы к Вязьме. И черкасы и литовские люди, покиня Вязьму, пошли к Дорогобужу, а иные за рубежъ. А государевы люди сели в Вязьме.

А стольники и воеводы князь Дмитрей Черкаской да Михайло Бутурлин из Вязьмы пошли к Белой. И в те поры черкасы из Дорогобужа пошли к Смоленску и Дорогобуж покинули. И в Дорогобуже сели государевы люди. /л. 132/ А как воеводы пришли под Белую, и из Белой против их выходили литовские люди и немцы и с ними билися; и многих литовских людей и немец побили и Белую осадили накрепко. И немцы, видя над собою от государевых людей тесноту, государю добили челом и Белую здали. А литовских людей, которые сидели на Белой, побили и Белую очистили совсем. А воевода князь Дмитрей Мамстрюкович Черкяской со всеми ратными людьми сел на Белой. А Михаила Бутурлина под Белою ранили. /л. 132 об./

И государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал на Белую на Михайлово место Бутурлина послать с Москвы стольника и воеводу князя Ивана княж Федорова сына Троекурова. А Михаила Бутурлина велено з Белой отпустить к Москве.

Да к стольником же и к воеводам ко князю Дмитрею Мамстрюковичю Черкаскому да ко князю Ивану Троекурову от государя писано, /л. 133/ а велено им з Белой итти со всеми людьми псд Смоленеск, чтоб милостью божью Смоленеск от литовских людей очистить.

А по государеву указу воеводы з Белой пошли под Смоленеск и, пришод год Смоленеск, стали, не доходя Смоленска за две версты, и Смоленеск [254] осадили, и над литовскими людьми промышляют. /л. 133 об./

А с стольники и с воеводами со князем Дмитреем Мамстрюковичем Черкаским да со князем Иваном Троекуровым под Смоленском по наряду людей:

Сибирского царя Алея Кутумова детей 2 царевича, 3 ч. сибирских царевичей, стольников 4ч., стряпчих 20 ч., дворян больших 42 ч., /л. 134/ мурз 17 ч., жильцов 70 ч.; дворян и детей боярских из городов: смольнян вологотцких помещиков 250 ч., смольнян же кинешемских помещиков 83 ч., и обоего 333 ч.; костромич 136 ч., Ярославля Большого 110 ч., галичан 110 ч., /л. 134 об./ вологжан 28 ч., вязьмичь 102 ч., дорогобужан 57 ч., зубчан 156 ч., ржевич 170 ч., розных городов Григорьевские сотни Горихвостова 180 ч., мещан 307 ч., серпьян 84 ч., серпухович 48 ч., олексинцов 121 ч., медынцов 97 ч., /л. 135/ лихвинцов 45 ч., мещерян 96 ч., колухан половина 49 ч., воротынцов половина 29 ч., Ярославца Малово половина 35 ч., борович половина 28 ч., вереич половина 20 ч., козлич половина 96 ч., торушан половина 33 ч., курмышан 40 ч., алатарцов 50 ч., патриарших детей боярских 76 ч. /л. 135 об./

И всего стольников и стряпчих и дворян московских и жильцов и из городов дворян и детей боярских 2797 ч. (Так в рукописи, следует 2794)

Да иноземцов с капитаном 40 ч. немец, которые сидели на Белой.

С табунною головою юртовских татар 68 ч., з головою с Федором Арцыбашевым новокрещонов и татар московских городов 126 ч., /л. 136/ касимовских князей и мурз и татар царева двора 208 ч., Сеитова полку 315 ч., темниковских 382 ч., [255] кадомских 228 ч., цненских 87 ч.

И всего немец и новокрещонов и татар 1454 г.

Да атаманов и казаков с Москвы 1863 ч.; да с сотником с Посником Смагиным /л. 136 об./ 100 ч. астараханских стрельцов; с атаманы с Матерым Мартиновым да з Борисом Владиславлевым казаков 122 ч.; атаманов же и казаков, которые приехали от Зарутцкого, 2250 ч.; из Боровска с атаманы с Степаном Федоровым 150 ч., с Ываном Утетцким 130 ч., /л. 137/ с Филипом Омельяновым 120 ч.; да из Можайска з головою с Савою Языковым 3 ч. атаманов да 212 ч. казаков; с атаманы с Плугою Ермолиным, с Первым Соломою, с Ываном Обобуровым их станиц казаков 325 ч.; из Белева з головою с Михаилом /л. 137 об./ Гурьевым бобриковских казаков да с атаманы с Ываном Жолобовым да с Михаилом Топорковым 300 ч.; ис Колуги с атаманы сь Яковом Мокеевым 100 ч., с Тимохою Шепелевым 100 ч., с Ываном Адамовым да с Ываном Зеваловым 170 ч.

И всего атаманов и казаков с Москвы и из городов по наряду /л. 138/ 5999 ч. (Так в рукописи, следует 5967)

Со князем Иваном Троекуровым посланы с Москвы казаков 455 ч., с Волока велено итти со князем Иваном же з головами с Нелюбом Марковым 121 ч., с Ываном Епанчиным 229 ч., з Дмитреем Конюховым татар /л. 138 об./ и черкас и казаков 150 ч.; из Осифова монастыря с атаманом сь Яковом Резанцовым 70 ч. казаков.

И всего со князем Иваном по наряду велено быть атаманов и казаков 1025 ч.

Да с Москвы под Смоленеск послано з головами стрельцов: /л. 139/ з головою з Данилом Пузиковым 5 ч. сотников да 500 ч. стрельцов, з головою с [256] Костентином Чернышовым 5 ч. сотников да 500 ч. стрельцов.

И всего под Смоленском по наряду стольников и стряпчих, и дворян московских, и жильцов, и дворян и детей боярских из городов, и новокрещонов, и татар, и атаманов, и казаков, /л. 139 об./ и стрельцов, и всяких служилых людей 12375 ч. (Так в рукописи, следует 12250)

И писал к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии ис-под Смоленска стольник и воевода князь Дмитрей Мамстрюкович Черкаской, что дворяня и дети боярские украиных городов на государеву службу под Смоленеск не бывали многие, иные ис-под Смоленска збежали. /л. 140/

И государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал послать с Москвы в Колугу зборщика, а велел украинных городов дворян и детей боярских, собрав, отвести под Смоленеск к стольнику и к воеводе ко князю Дмитрею Мамстрюковичю Черкаскому.

И по государеву указу с Москвы послан в Колугу зборщик Михайло Остафьев сын Пушкин, а велено ему дворян и детей боярских украинных городов, которые /л. 140 об./ наряжены с стольником и с воеводою со князем Дмитреем Мамстрюковичем Черкаским до князя Иванова приезду Троекурова под Смоленеск, колужан, мещан, серпьян, лихвинцов, перемышлян, козлич, воротынцов, олексинцов, медынцов, собрав, отвести под Смоленеск к стольнику и к воеводе ко князю Дмитрею Мамстрюковичю Черкаскому. /л. 141/

И к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии писал ис-под Смоленска стольник и воевода князь Иван княж Федоров сын Троекуров, что пришол под Смоленеск з дворяны [257] и з детми боярскими украинных городов зборщик Михайло Остафьев сын Пушкин и дворян и детей боярских и списки имян их отдал стольнику и воеводе князю Дмитрею Мастрюковичю Черкаскому одному. А его княж Иваново имя в наказе у Михаила /л. 141 об./ у Пушкина не написано по его Михайлову челобитью, что ему, Михаилу, привести ратных людей к нему невместно; и тем Михайловым челобитьем опозорен и у государева дела от тово позору быть ему невозможно. И государь бы его пожаловал, велел на Михаила Пушкина дать оборонь.

А стольник и воевода князь Дмитрей Мамстрюкович Черкаской писал к государю, что князь Иван Троекуров /л. 142/ с ним, со князем Дмитреем, у государева дела не сидит и государевых никаких дел не делает за Михаилом Пушкиным, что Михайло привел дворян и детей боярских под Смоленеск и отдал ему, князю Дмитрею, одному, а его князь Иваново имя в наказе у Михайла не написано.

И от государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамота ко князю Ивану Троекурову послана такова: /л. 142 об./

"От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии стольнику нашему и воеводе князю Ивану Федоровичю Троекурову. Писал к нам стольник нашь и воевода князь Дмитрей Мамстрюкович Черкаской и прислал твою челобитную, а в челобитной твоей написано: велено тебе с стольником нашим и воеводою со князем Дмитреем Мамстрюковичем Черкаским ратных людей ведать и нашим делом промышлять заодин. И в наших во многих грамотах к вам писано, что посланы от нас зборщики /л. 143/ в розные города, а велено им, собрав, ратных людей привести к вам к обеим. И марта в 5 день пришол под Смоленеск зборщик Михайло Пушкин с ратными [258] людьми, которых он собрал, и ратных людей и списки имян их отдал князю Дмитрею. А твое имя в наказе у него не написано по его Михайлову челобитью, что ему, Михаилу, привести ратных людей к тебе невмесно. И ты тем Михайловым челобитьем опозорен и у нашего дела от того позору быть тебе невоз/л. 143 об./можно. И нам бы тебя пожаловать, велеть на Михаила Пушкина дать оборонь. И как по нашему указу Михайло Пушкин отпущон с Москвы для збору ратных людей, и Михайлова челобитья нам и бояром нашим на тебя в отечестве не бывало. А хотя б на тебя Михайлово челобитье в отечестве и было, и твое отечество нам и бояром нашим ведомо, Пушкиным с тобою не сошлося. А в наказе у Михаила Пушкина написано, что ратных людей отдать одному князю /л. 144/ Дмитрею потому, что тем городом, которых велено собрать Михаилу Пушкину, по первому наряду велено быть со князем Дмитреем. А как ты отпушон от нас с Москвы, и с тобою по росписи велено было быть иным городом. И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б у нашего дела со стольником нашим и воеводою со князем Дмитреем Мамстрюковичем был и нашим делом и земским промышлял по-прежнему, а того себе в безчестье и в позор от Михаила не ставил, /л. 144 об./ что Михайло людей отдал одному князю Дмитрею по наказу. А в наказе у него написано против твоего отпуску, что городы были в те поры росписаны. А Михайлова челобитья на тебя в отечестве не бывало, и тебе б однолично того себе в позор и в безчестье не ставить, и нашим делом промышлял по-прежнему. А наперед сего марта в 14 день такова же наша грамота послана к тебе с нарочным гонцем з болховитином с Матвеем с Опухтиным. Писан на Москве лета 7122-го марта в 25 день". /л. 145/ [259]

Да под Смоленеск же указал госудать послать к воеводам ко князю Дмитрею Черкаскому да ко князю Ивану Троекурову и к дворяном, и к детем боярским, и ко всяким служилым людем, которые стоят под Смоленском, с своим государевым жаловальным словом стольника Микиту Иванова сына Ласкирева. И Микита Ласкирев бил челом государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии на князя Ивана Троекурова, что ему менши князя Ивана Троекурова быти /л. 145 об./ невместно (Далее большая часть л.145 об. и лл. 146 и 147 оставлены в рукописи незаполненными). /л. 148/

Да во 122-м году государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал послать на прибавку под Смоленеск стольника и воевод Василья Петрова сына Шереметева да Ивана Олександрова сына Колтовского. А збиратца им с людьми указал государь в Колуге, а ис Колуги итти под Смоленеск. А с ними быти в походе указал государь украинных городов дворяном и детем боярским колужаном, мешаном, серпьяном, воротынцом, козличем, олексинцом, медынцом, /л. 148 об./ лихвинцом, торушаном, серпуховичем и новокрещоном и татаром Московского и Серпуховского, и Колужского, и Боровского уезда, а, собрався, итти под Смоленеск.

И воеводы Василей Шереметев да Иван Колтовской, собрався в Колуге с людьми, стояли в Дорогобуже и посылали под Смоленеск из-под Дорогобужа голов с сотнями, а сами под Смоленском не были. /л. 149/

Да с Москвы же указал государь послать на прибавку под Смоленеск с Володимером Вешняковым стольников 6 ч., стряпчих 8 ч., дворян [260] московских 29 ч., жильцов 40 ч., дворян и детей боярских розных городов 80 ч.; да з головою с Исаком Сабуровым /л. 149 об./ вязьмичь, дорогобужан 58 ч.; з головою Григорьем Горихвостовым смольнян 56 ч., которые испомещены на Вологде; юртовских татар 20 ч., с сотником стрельцов 100 ч., атаманов и казаков 261 ч. Да из городов же велено з Григорьем /л. 150/ з Горихвостовым отпустить под Смоленеск из городов: из Можайска 100 ч., из Вязьмы 100 ч., из Дорогобужа 100 ч. И обоего из Москвы и из городов 838 (Так в рукописи, следует 958) ч. Да с Федором с Левонтьевым послано с Москвы 200 ч. стрельцов московских да 100 ч. троетцких стрельцов. /л. 150 об./

Да под Смоленеск же велено итти из Боровска со князем Микитою Борятинским атаманов и казаков: Тараса Чорново, Петра Терского, Родивона Борисова, а с ними казаков 735 ч. А итти велено им под Смоленеск наспех, чтоб з запасы в Смоленеск не пропустить. /л. 151/

А воеводам под Смоленском указал государь быти в сходе со князем Дмитреем Мамстрюковичем Черкаским, а писати к ним: ко князю Дмитрею с товарищи (Далее половина л. 151 и л. 151 об. оставлены незаполненными). /л. 152/

Поход бояр и воевод к Великому Новугороду 121-го году.

Государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал с Москвы итти под Великий Новгород боярину и воеводам князю Дмитрею Тимофеевичю Трубетцкому да окольничему князю Данилу Ивановичю Мезетцкому и промышлять над неметцкими людьми, чтоб Великий Новгород от немец [261] очистить. /л. 152 об./

Да с Москвы же указал государь послать в Ярославль стольника и воеводу Василья Иванова сына Бутурлина, а велел ему в Ярославле збиратца с людьми, а, собрався, итти в Торжок к боярину и воеводе ко князю Дмитрею Тимофеевичю Трубетцкому и быти у государева дела з боярином и с воеводою со князем Дмитреем Тимофеевичем Трубетцким. А от государя писалось в грамотах: боярину и всеводам князю Дмитрею Тимофеевичю Трубетцкому с товарыщи. /л. 153/

А по наряду под Новым городом з боярином и с воеводами со князем Дмитреем Тимофеевичем Трубетцким: стольников 35 ч., стряпчих 17 ч., дворян московских 44 ч., жильцов 204 ч. И всего тех 300 ч. Дворян и детей боярских из городов: /л. 153 об./ володимерцов 132 ч., суздальцов 217 ч., костромичь 594 ч. да костромичь же селитцких помещиков 12 ч., лушан 41 ч., гороховцов 14 ч., муромцов 98 ч., арзамасцов 388 ч. да татар и новокрещонов арзамасских помещиков 225 ч., /л. 154/ переславцов 108 ч., ростовцов 85 ч. да иноземцов ростовских помещиков 6 ч., назарьевских помещиков 54 ч., Бежетцкие пятины 2 ч., белозерских помещиков смольнян 240 ч., нижегородцов 240 ч., коломнич 190 ч., Ярославля Большово 18 ч., /л. 154 об./ галичан 52 ч., вязьмичь, которые испомещены на Вологде, 20 ч. да вязьмичь же пошехонских помещиков 17 ч.; и обоего 37 ч. Атаманов, которые испомещены на Вологде, 24 ч., тверич 136 ч., изо Твери же розных городов: клинян 14 ч., /л. 155/ Бежетцкие пятины 2 ч., новоторжцов 108 ч., ис Торжку же тверич 25 ч., старичан 53 ч., из Осташкова: ржевич 70 ч., Деревские пятины 39 ч.

И всего дворян и детей боярских з боярином и воеводою со князем Дмитреем Тимофеевичем /л. 155 об./ [262] с Трубетцким по наряду 3350 (Так в рукописи, следует 3224) ч.

И обоего стольников и стряпчих, и дворян московских, и жильцов, и дворян и детей боярских из городов 3650 (Так в рукописи,следует 3524) ч. да 11 ч. атаманов да 1045 казаков с Москвы. /л. 156/

Да декабря в 21 день по отписке боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубетцково да окольничего князя Данила Ивановича Мезетцкого приехали к ним в Торжок казаков: с атаманом с Нагаем Тимофеевым 28 ч., сь есаулом с Ондреем з Герасимовым да с Тимохою Беденским 84 ч. казаков. /л. 156 об./

И всего стольников и стряпчих, и дворян московских, и жильцов, и дворян и детей боярских из городов, и атаманов, и казаков 4818 (Так в рукописи, следует 4692) ч.

Да в декабре по государеву указу велено выслать под Новгород к боярину и воеводе ко князю Дмитрею Тимофеевичю Трубетцкому с товарыщи пеших людей сь Юрьевца и с Корякова, и з Галича, и с пригородов, а корму пешим людем велено имать на три месяцы: /л. 157/ с Корякова из Белогородья 30 ч., сь Юрьевца Поволского 50 ч., з Галича с посаду и чорных волостей ис Ветлуги 200 ч. И всего пеших людей 280 ч.

И всего з боярином и с воеводою со князем Дмитреем Тимофеевичем Трубетцким по наряду всяких людей 5098 (Так в оукописи, следует 4972) ч. /л. 157 об./

Да по вестем указал государь быть з боярином со князем Дмитреем Тимофеевичем Трубетцким с Тихвины романовским татаром Барай мурзе да Сююшь мурзе с романовскими татары, а с ними романовских татар 198 ч. [263]

Да под Нов же город к боярину и к воеводам ко князю Дмитрею Тимофеевичю Трубетцкому с товарищи послано с Москвы з головою з Борисом Полтевым московских стрельцов 300 ч. /л. 158/

И всего под Новым городом з боярином и с воеводами со князем Дмитреем Тимофеевичем Трубетцким всяких людей 5598 (Так в рукописи, следует 5470) ч. (Далее половина л.158, лл. 158 об.-159 об. оставлены незаполненными) /л. 160/

Поход воевод в Литовскую землю.

122-го году февраля в 6 день государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал быть на своей государеве службе в Литовской земле в войне стольнику и воеводе князю Олексею княж Михайлову сыну Лвову да Перфирью Секирину. А людем с ними указал государь быть понизовых городов дворяном и детем боярским, /л. 160 об./ и казанским князем и мурзам, и татарам, и чюваше, и черемисе. А збиратца воеводам велено в Колуге, а, собрався, велено в Литовскую землю итти на Брянеск, а изо Брянска в Литовскую землю на кричевские места.

А с воеводами со князем Олексеем Лвовым да с Перфирьем Секериным по наряду людей: ис Казани дворян и детей боярских 100 ч., /л. 161/ ис Казани же з головою с Осипом Прончищевым новокрещонов и татар жаловальных 312 ч. да людей их 72 ч.; да з земли чюваши и черемисы 1563 ч. И всего 1946 (Так в рукописи, следует 1947) ч. А корму им велено дати от Мурома до литовского /л. 161 об./ рубежа на 13 ден 328 рублев и 23 алтына 5 денег.

И голова Осип Прончищев присылал бити челом государю на воеводу на Перфирья Секерина, что ему [264] Перфирья менши быти невместно. И государь бы его пожаловал, велел ему быть в походе со князем Олексеем Лвовым и о службе б его велел государь писать /л. 162/ к себе, к государю, князю Олексею Лвову одному мимо Перфирья Секерина. И по челобитью Осипа Прончищева писано от государя к воеводе ко князю Олексею Лвову, а велено ему о службе Осипа Прончищева писать к государю ему, князю Олексею, одному мимо Перфирья Секирина. А будет Перфирью до него /л. 162 об./ дело, и Перфирей бы на нево бил челом государю.

Да со князем Олексеем же Лвовым да с Перфирьем Секириним велено быти в походе в Литовской земле:

С Уржума з головою с Сте/л. 163/паном Товарыщевым уржумских новокрещонов и сотников и черемисы 434 ч. А корму им от Мурома до литовского рубежа велено дать на 13 ден 70 рублев и 17 алтын 3 деньги.

И(з) Свияжского дворян и детей боярских 50 ч. /л. 163 об./ да з головою с Олексеем Тетериным детей же боярских и толмачей и подьячих 10 ч.; да новокрещонов и князей и мурз жаловальных 210 ч. да людей их 28 ч.; да з земли чюваши и черемисы 712 человек. /л. 164/ А корму им от Мурома до литовского рубежа велено дати на 13 ден 137 рублев и 33 алтына з деньгою.

Ис Чебоксарь з головою з Грязным Бартеневым служилых татар и тархонов, и охотников /л. 164 об./ 56 ч.; да з земли старост и черемися 667 ч. А корму в Муроме до литовского рубежа велено дати на 13 ден 99 рублев и 18 алтын пол-2 деньги. /л. 165/

Ис Кузмодемьянского з головою с Микитою Зюзиным новокрещонов и тархонов, и охотников, и бусурманов 22 ч., да з земли чюваши и черемисы 428 ч. А корму им от Мурома до ли/л. 165 об./товского рубежа велено дати на 13 ден 60 рублев и 15 алтын. /л. 166/ [265]

Ис Цывильска з головою с Микитою же Зюзиным служилых жаловальных татар 72 ч. да охотников (В рукописи оходников) 12 ч.; да з земли чювали и черемисы 559 ч. А корму им от Мурома до литовского рубежа велено дать на 13 ден 91 рубль и 8 алтын 4 деньги.

Из Санчюрского з головою с Микитою Шестаковым новокрещонов и тарханов, и сотников 28 ч.; /л. 166 об./ да чюважи и черемисы 238 ч. А корму им от Мурома велено дать до литовского рубежа на 13 день 36 рублев и 13 алтын 2 деньги.

Ис Царева Кокшаского города з головою з Грязным Бартеневым (В рукописи Гортеневым) сотников и черемисы и чюваши 241 ч. А корму им от Мурома до литовского рубежа велено дати на 13 ден 32 рубля и 1 алтын 3 деньги. /л. 167/

Из Иранского з головою с Воином Карамалеевым тарханов и сотников 13 ч. да черемисы и чуваши 290 ч. А корму им от Мурома до литовского рубежа на 13 день 40 рублев и 7 алтын 5 денег.

Из Ядрина з головою с Петром Опраксиным тарханов и охотников 17 ч. да чюваши и черемисы 297 ч. А корму им от Мурома до литовского рубежа на 13 ден /л. 167 об./ 40 рублев и 7 алтын 5 денег.

Ис Кокшажского же з головою с Микитою Шестаковым чюваши и черемисы 104 ч. А корму им от Мурома до литовского рубежа велено дать на 13 ден 13 рублев и 17 алтын 2 деньги.

Алатарцов детей боярских 100 ч. да князей и мурз 230 ч.; ис Алатаря воеводы детем боярским и татаром /л. 168/ имянных списков февраля по 7 число не присылывали. [266]

И всего казанской рати дворян и детей боярских 300 (Так в рукописи, следует 290) ч. да князей и мурз, и татар, и чюваши, и черемисы 6614 (Так в рукописи, следует 6575) ч.

И обоего 6904 (Так в рукописи,следует 6865) ч. /168 об./

Из севереких городов: изо Брянска, из Рыльска, ис Курска дворян и детей боярских и ратных лутчих людей 300 ч., по 100 ч. из города; арзамасцов 2 ч.

И всего с воеводы в литовской поход 7206 (Так в рукописи, следует 7167) ч. (Далее л. 169-169 об. оставлен незаполненным) /л. 170/

Того же году государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал быти в конной рати на Алатаре и промышлять над Зарутцким стольнику и воеводам князю Юрью Яншину Сулешову да князь Миките княж Петрову сыну Борятинскому.

А по наряду с воеводами велено быть в походе людем: дворян и детей боярских из городов: /л. 170 об./ резанцов 400 ч., коширян 100 ч., тулян 150 ч., соловлян 500 ч., ряшан 100 ч., курмышан 30 ч. И всего дворян и детей боярских 830 ч.; да казаков с вогненным боем /л. 171/ з Дедилова 50 ч.; да татар и мордвы и бортников: с Резани бардаковских татар 20 ч., арземаские мордвы 257 ч. да бортников 53 ч., нижегородцкие мордвы 218 ч., бортников 91 ч., /л. 171 об./ алатарские мордвы 200 ч. И всего татар и мордвы и бортников 782 (Так в рукописи, следует 839) ч. об.

И всего в конной рати всяких людей 1969 (Так в рукописи, следует 1719) ч.

А наказ воеводам князю Юрью Яншину Сулевову да князю Миките Борятинскому, как им промышлять [267] над Зарутцким, дан таков: /л. 172/

Лета 7122-го апреля в 3 день государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии велел стольнику и воеводам князю Юрью Яншичю Сулешову да князю Миките Петровичю Борятинскому итти на свою государеву службу на воров на Ивашка Зарутцково с товарыщи конною ратью, а с ними указал государь быти на своей государеве службе дворяном и детем боярским резанцом, коширяном, туляном, соловляном, черняном, новосильцом, ряшаном, /л. 172 об./ курмышаном да с Резани же бордаковским татаром, да луговые стороны арзамаской, нижегородцкой, алаторской мордве, да с вогненым боем черньским, дедиловским конным казаком по спискам. А збиратца им указал государь со всею ратью на Алаторе, а срок указал государь итти из городов ратным людем на Алатаре велик день нынешнего 122-го году. А списки ратным людем, которым с ними быти, коширяном, соловляном, дворяном и детем /л. 173/ боярским, даны на Москве, а иные списки дворян и детей боярских и татар, и мордвы, и казаков велено прислать из городов воеводам с Резани, ис Переславля Резанского князю Федору Лыкову да дьяку Олексею Бохину, из Заразского города Ивану Карамышеву, с Тулы стольнику Григорью Плещееву, з Дедилова осадной голове Петру Дурову, с Черни осадной голове Казарину Срезневу, из Новосили Федору Челюсткину, из Рязсково князю Ивану Волконскому, из Нижнева /л. 173 об./ боярину князю Володимеру Ивановичю Бахтеярову-Ростовскому да Семену Гдебову да дьяку Ондрею Варееву, из Орзамаса князю Петру Лвову да дьяку Степану Козодавлеву, с Курмыша воеводе Ивану Урусову. А на Алатаре списки взять у князя Петра Ахамашукова. А сколько с которого города каких людей указано с ними в походе быть и тому дана им роспись за дьячьею приписью. И стольнику и [268] воеводах князю Юрью Яншичю Сулешову да князю Миките /л. 174/ Петровичю Борятинскому ехати на государеву службу на Алатарь тотчас, а, приехав, пересмотреть им дворян и детей боярских и всяких ратных людей, которые по государеву указу поспеют на Алатарь к сроку, до их приходу и смотру своего списки прислати ко государю к Москве тотчас. А которые дворяне и дети боярские и всякие ратные люди наперед их приходу на государеву службу на Алатарь не будут, а учнут приезжати порознь, и стольнику и воеводам князю Юрью Ян/л. 174 об./шичю Сулешову да князю Никите Борятинскому тех дворян и детей боярских и всяких ратных людей велети в приезды писати да те приезды им присылати ко государе к Москве; и с ратными людьми збиратца им наспех. А по нетчиков посылати им от себя в городы высыльщиков ис прогонов иных городов детей боярских и велети высыльщиком тех нетчиков высылати к себе на Алатарь наспех. А которые нетчики учнут ослушатца или учнут хоронитца, /л. 175/ и тех велети сыскивати накрепко, а, сыскав, велети их приводити к себе на Алатарь да тех ослушников велети бити батоги и сажати в тюрьму на время, а ис тюрьмы их велети давати на крепкие поруки з записьми, что им на государеве службе на Алатаре жити без съезду. Да сколько по приездом к ним ратных людей приедет, и им о том писати ко государю к Москве. А как ратные люди на государеве службе на Алатыре в зборе /л. 175 об./ будут, и стольнику и воеводам князю Юрью и князю Миките росписати дворян и детей боярских и татар, и мордву, и бортников, и казаков по сотням и учинити у них голов и списки головам дати; и выбрати из городов из дворян и из детей боярских изо всяких ратных людей станичных голов и ездаков по скольку человек пригоже, которые наперед сего в станицех езживали, и [269] новых прибирати, кому мочно станичное дело знати; и посылати им с Алатаря станицы до Самары степью и поперег польских дорог к Шатцкому, /л. 176/ а от Шатцкого до рек до Хопра и до Бетюка, и до Медведицы и до иных урочищ порознь по станице, переменяяся, выпрашивая старых станичников и вожей про урочища; и в польские городы послати по вести вестовщиков и велеть у них в польских городех жити вестовщиком без съезду и писать с ними в городы к воеводам, чтоб оне всякие вести к ним писали. А от государя в городы писано же, велено всякие вести к ним писати. И того велети головам и станичником проведывати накрепко, откуды /л. 176 об./ чаять приходу на государеву украину вора Ивашка Зарутцкого и воровских людей. И того головам и станичником приказывати накрепко: будет от них сторожи увидят людей или сакму переедут биту внове, и им посылати перед собою и(с) станиц голову дворянина добра, а с ним детей боярских человек дву или трех, которым бы станичное дело было за обычай; и лошади б под ними были добры; и велети про людей проведывати накрепко: какие люди и сколько их и на которые /л. 177/ места приходу их чаять; да что будет у них каких вестей, и им велети с тем отсылать к себе по одному человеку, а достальным велети приезжати к себе с прямыми с подлинными вестми; а головы б до урочных мест доезжали и к ним приезжали головы и сторожи с прямыми с подлинными вестми и сказывали им правду, а не лгали. А что от станичных голов и от сторожей про воров и про воинских людей каких вестей будет, и им всякие вести писати к государю /л. 177 об./ и по городом, куда пригоже, почасту. Да стольнику же и воеводам князю Юрью Яншичю и князю Миките посылать для вестей на низ к Волге и в плавную к боярину [270] и воеводам ко князю Ивану Никитичю Одоевскому да к окольничему к Семену Васильевичю Головину в Тетюши и в польские городы в Темников, в Шатцкой и в ыные городы, куда пригоже, детей боярских добрых человек по два и по три одвуконь; к вестовщиком на вестях в тех городех велеть быть без съезду; да что будет в тех городех вестей про во/л. 178/ров и про татар, и ис тех городов боярину и воеводам всякие вести к ним писати сь их вестовщики; а без вестовщиков однодично б в тех городех от них не было. А в Шатцкой писать им от себя к воеводам, чтоб оне из Шатцкого посылали на вести на Воронаж шатцких вестовщиков и всякие воронажские вести писали к ним в Шатцкой, а ис Шатцкого б всякие вести писали к ним. А в Шатцкой и на Воронаж к воеводам от государя о том писано же. А хто учнет голов и ста/л. 178 об./ничников в станицех и вестовщиков в городы на вести ездити, и стольнику и воеводам князю Юрью Яншичю и князю Миките наказывати того головам и станичником и вестовщиком накрепко: будет наедут на них воры или воинские люди татаровя какими мерами ни будь и грешным делом их изгоняют и в полон поемлют, а учнут про государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии и про всякие вести роспрашивати, и они б сказывали, что в Казани /л. 179/ и на Алатаре и по всем украинным городом стоят государевы бояре и воеводы, а с ними многие ратные люди, конная рать и плавная с вогненым боем; и все им говорити, чтоб было годно государю и всей земле безо всякого пристрастия; а государь их пожалует, велит ис полону выкупити или из якыков дати обмену тотчас. А будет у стольника и у воевод у князя Юрья Яншича и у князя Микиты из городов вести будут, что вор Ивашко Зарутцкой с [271] воровскими людьми или от нево /л. 179 об./ посылка из Астарахани или воинские люди татаровя идут степью по крымской или по нагайской стороне к украинным городом к Темникову или к Шатцкому, а люди будут небольшие, а с Алатаря будет на тех воровских на малых людей посылки посылати мочно, и им, прося у бога милости, на тех воровских людей посылать с Алатаря голов с сотнями и велети им над воры государевым делом и земским промышлять и городом помогать с великим раденьем /л. 180/ сколько милосердый бог помочи подаст. А будет скажут станичные головы или сторожи, что вор Ивашко Зарутцкой или от него воровские люди или татаровя идут мимо всех городов прямо к Олатарю или к Тетюшам и к иным (В рукописи ним) казанским городом, и стольнику и воеводам князю Юрью Яншичю и князю Миките, проса у бога милости, против воров и воинских людей ходить и с ними битися сколько милосердый бог помочи подаст и городов Шатцкого и иных городов и себя уберечь, /л. 180 об./ чтоб им промыслом своим и раденьем государевых украинных городов вором и воровским людем воевать не дать и над воры поиск учинити. А в Казань к боярину и воеводам ко князю Ивану Михаиловичю Воротынскому от государя писано, велено ему голов з дворяны и з детьми боярскими, и с татары, и с черемисою, и с чюваши посылать по вестем к ним на помочь. И князю Юрью и князю Миките, прося у бога милости, над воры промышлять и в плавную з бояры и воеводами /л. 181/ в Тетюши и на Самару и в польские городы в Темников, в Шатцкой с воеводы ссылатца почасту и про всякие вести ведать; да что будет от тех городов про Зарутцкого и про его умышленья каких вестей, и им всякие вести [272] писати ко государю к Москве почасту. Да стольнику же и воеводам князю Юрью Яншичю Сулешову да князю Миките Борятинскому приучити к себе на Алатаре изо всяких охочих людей, разведывая про них накрепко, которые б от воровства /л. 181 об./ были чюжи, и обнадежа их государевым жалованьем гораздо или хотя от того и найму давать и посылати их к Астрахани или на Волгу, и на иные реки к донским и волским, к терским и к яитцким к атаманом и казаком, которые, отстав от Московского государства, воруют с Ывашком Зарутцшам, и велети у них лазутчиком проведывати накрепко про вора про Ивашка Зарутцкого и про Маринку и про сына ее, и про астараханских всяких людей; /л. 182/ где ныне вор Ивашко Зарутцкой и Маринка с сыном в Астарахани? и будет в Астарахани, и астараханские люди им прямят ли? и будет прямят, и сколько ныне в Астарахани всяких ратных людей всякого бойца и сколько юртовских татар? и что у Ивашка Зарутцкого и у Маринки и у астараханских людей умышленье? и сколько на Волге и на Терке, и на Яике атаманов и казаков? и кому волские и терские и яитцкие атаманы и казаки прямят: /л. 182 об./ государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии или Зарутцкому и Маринке? и где Араслан мурза Урусов, в Астарахани или из Астарахани куды отпущон? и будет отпущон, и куды отпущон и сколько с ним татар ево? и где ныне кочюют Иштерек, князь Больших Нагай, з братьею и з детьми и со всею своею горнею ордою? и нет ли у него в Астарахань к вору Ивашку Зарутцкому на государя какой ссылки? и будет есть, и о чем ссылка? и в Кизылбаши вор Ивашко /л. 183/ Зарутцкой ссылаетца ли? и будет ссылаетца, и о чем ссылаетца и сколь давно у них ссылка была? и нет ли ныне в Астарахани внове от [273] кизылбашского от шаха посла? и будет есть, и сколь давно прислан и х кому и о чем прислал и хто имянем и какой он человек у шаха? - про то про все велети всякими мерами проведывати накрепко. А что им про то учнут лазутчики скавывати, и им о том писати к государю к Москве с нарочными гонцы: да и в плавную к бояри/л. 183 об./ну и воеводам ко князю Ивану Никитичю Одоевскому с товарищи и на Самару к воеводе ко князю Дмитрею Пожарскому и в польские городы про всякие ратные вести писати же, опричь ссылок и посольских дел. А будет есть из Астарахани или с Волги и с ыных польских рек от отаманов и от казаков, которые воруют з Зарутцким, а стоят по рекам, а мысль будет их и обращенье ко государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии есть, /л. 184/ и стольнику и воеводам князю Юрью Яншичю Сулешову да князю Миките Борятинскому писати к ним от себя о обращенье, чтоб они, помня бога и свои души и к прежним великим государем царем российским свою прямую службу и раденье и прежних государей к себе милость и жалованье и видя ныне к себе великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца милость и жалованье и призренье и памятуя свою за Московское государство правую службу /л. 184 об./ и раденье, как они под Москвою против польских и литовских людей стояли и преславный царьствующий град Москву от польских и от литовских людей очистили и многие братья их и товарыщи, за православную крестьянскую веру и за правду бьючися с разорители веры крестьянские, мученическою кровью венчалися, и ведая б и видя вора и богоотступника и желателя розлитию крови хрестьянские Ивашка Зарутцкого и еретицы Маринки зло и их вражей умысл /л. 185/ на истинную православную [274] крестьянскую веру, от вора от Ивашка Зарутцкого отстали и обратилися ко государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и его царьскому величеству служили и прямили безо всякие хитрости и на вора на Ивашка Зарутцкого и на единомышлеников ево, на воров, которые воруют, или з государевыми бояры и воеводами з боярином со князем Иваном Микитичем Одоевским с товарищи и со всеми с ратны/л. 185 об./ми людьми в плавной рати вместе и над Зарутцким, прося у бога милости, промышляли сколько милосердый бог помочи подаст, чтоб их, атаманов и казаков, и всего великого войска и великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и ко всему Росийскому государству прямою службою и раденьем Астараханское государство от воров очистилося и учинилося свободно и с Московским государством было в соединенье и в совете под одною великого /л. 186/ государя его царьского величества высокою рукою во обороне и в защишенье по-прежнему. А великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии самодержец за прежнею их к Московскому государству и эа нынешнею к себе, великому государю, службу и раденье их пожалует. А иное жалованье государь послал к ним з боярином своим и воеводы со князем Иваном Никитичем Одоевским с товарыщи: и запасы, и сукна. И они б, атаманы и казаки, /л. 186 об./ единолично великому государю служили и прямили и в Астарахань к астараханским ко всяким людем от себя писали, чтоб они врагу божью и разорителю веры крестьянские вору Ивашку Зарутцкому и Маринке, их злой бесовской прелести не верили и от воровства их отстали, а прибегли к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу. [275] А великий государь царь и великий князь Михайло Федоровичь всеа Русии самодержец /л. 187/ по своему государьскому обыклому благонравию и милосердому обычаю приимает в свое царьское жалованье милостивно и пожалует их своим царьским великим жалованьем и покрыет вины их своим царьским милосердием; и вперед вины их николи никому не воспомянутца. А что в межеусобье учинилося кроворозлитье, и государь положил то на судьбы божьи и на общей грех. Да что будет с Волги отоманов и казаков к великому государю царю и великому князю Михаилу /л. 187 об./ Федоровичю всеа Русии службы и раденье и будет ли их к государю обращенье, и что у них от Астарахани от вора от Ывашка Зарутцкого и от астараханских ото всяких людей про их умышленье каких вестей есть, и они б о том писали к ним, к стольнику и воеводам ко князю Юрью Яншичю Сулешову да ко князю Миките Петровичю Борятинскому, о всем подлинно, тем свою службу и правое раденье к государю показали. А посыльщиком /л. 188/ и лазутником на жалованье давали денги из алатарских доходов, взяв в Алатаре у воеводы пятьдесят рублев. А в Олатарь к воеводе от государя о том писано же. А, будучи стольнику и воеводам князю Юрью Яншичю Сулешову да князю Миките Борятинскому на государеве службе на Алатаре, велети того беречи накрепко всякими мерами, чтоб от вора от Ывашка Зарутцкого и от Маринки с воровскими и смутными грамоты и с речьми никакие люди реками /л. 188 об./ и степью к ним в польские города не приходили и в сору ратных и всяких людей у них в полкех и в городех не приводили. А будет учнут к ним какие люди выходити с Волги или степью, а учнут сказыватца полоняники из Нагаи или ис Крыму или выходцы из Астарахани и с Волги от [276] казаков, и им таким верити, смотря по людем, и у них обыскивати всякими обычаи накрепко, чтоб воровского писма не пронесли, и роспрашивать и сыскивать всякими мерами /л. 189/ про всякие вести и про воровской завод и про умышленье накрепко. Да будет которые такие люди в речах своих учнут рознитца и сплетатца и прилика к воровству их, к лазученью будет, и про тех сыскивати и пытати накрепко и записывати речи их подлинно и о том писать к государю, а воров метать в тюрьму, а пущих самых заводчиков велети вершити. Да и того смотрити и беречи накрепко, чтоб головы и дворяне и дети боярские, и татаровя, /л. 189 об./ и мордва, и бортники, и казаки, будучи с ними на государеве службе на Алатаре или в отъезде в отсылках, в мирных местех никово не били и не грабили, и не розбивали, и кормов своих и конских насильством не имали, и никаким воровством не воровали, и без отпуску з государевы службы никуда не ездили. А будет в которых местех старые засеки, которые к ним подошли, худы или где для приходу засеки надобны вновь, и им велеть засеки поделать и новые делать, /л. 190/ и на засеках людей поставити, и всякие крепости и береженье учинить, и о всем государевым и земским делом промышляти с великим раденьем, и в ратном и в земском и в росправном деле искати государю прибыли, как их бог вразумит, чтоб государеву и земскому делу было лутче и прибыльнее и себя им от воров и от татар уберечь. То все государь положил на их промысл. И меж себя на государеве службе быти в совете, и розни б у них в службе никоторые меж инех не было, /л. 190 об./ чтоб их рознью государеву и земскому делу которые порухи не учинилось. И о всем писати ко государю царю и великому князю Михаилу [277] Федоровичю всеа Русии к Москве почасту, а отписки велети отдавати в Розряде диаком думному Сыдавнову Васильеву да Марку Поздееву. А как оне на государеву службу на Алатарь придут и сколько с ними по приездом ратных людей из городов по смотру будет и что ат Астарахани и с рек с Волги и з Дону вестей будет, /л. 191/ и как у них государево дело учнет делатца, и им о том отписати к государю и смотру своего ратным людем ести и неты прислати к Москве тотчас".

Текст воспроизведен по изданию: Разрядные книги 1598-1638 гг. М. Институт истории СССР. 1974

© текст - Буганов В. И. 1974
© сетевая версия - Тhietmar. 2013
© OCR - Фоминов А. В. 2013
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Институт истории. 1974