Новые документы по истории восстания И. И. Болотникова

Советские историки уделяют большое внимание восстанию под предводительством И. И. Болотникова. Ими обнаружены интересные документальные материалы ¹, написан ряд работ, среди которых особое место занимает фундаментальное исследование И. И. Смирнова ².

Однако многие вопросы истории этого восстания продолжают оставаться спорными и неясными ³. Особенно это относится к начальному его этапу и драматическим событиям под Москвой, где показания источников наиболее лаконичны и противоречивы. Самые разнообразные предположения призваны восполнить недостаток документальных свидетельств. Их проверка и обоснование возможны прежде всего при условии ввода в научный оборот новых архивных материалов.

Различные мнения высказаны в исторической литературе о путях движения восставших на Москву после сражений под Кромами и Ельцом. И. И. Смирнов, основываясь на записках К. Буссова и косвенных свидетельствах русских источников, полагал, что в сражении под Ельцом войсками восставших руководил Истома Пашков, который и начал отсюда свой поход на Москву ⁴. Болотников же, разгромив царские войска под Кромами, двигался на Москву через Орел – Волхов – Калугу следом за отступавшими царскими воеводами. Достоверность этого маршрута была подтверждена обнаруженными недавно документами о казнях И. И. Болотниковым помещиков в Волхове ⁵.

Молчание же русских источников об участии Истомы Пашкова в сражении под Ельцом И. И. Смирнов объяснял их неполнотой. Маршрут И. Пашкова определялся им косвенным путем из показаний разрядных книг об отступлении царских войск, разбитых под Ельцом, сначала к Новосили, а затем к Туле. При этом И. И. Смирнов предполагал, что восставшие во главе с Истомой Пашковым шли за отступавшими царскими войсками по пятам.

Схема И. И. Смирнова была взята под сомнение Р. В. Овчинниковым и А. А. Зиминым ⁶. Эти историки отказывались верить К. Буссову, а молчание русских источников об участии Истомы Пашкова в сражении под Ельцом объясняли тем, что его там не было. По их мнению, Истома Пашков начал свой поход на Москву не с Ельца, а из района Тулы, как думали в свое время Н. М. Карамзин, С. М. Соловьев и С. Ф. Платонов. Публикуемый перечень из обысков жителей Переяславля-Рязанского, Пронского и Ряжского уездов в 1627 году о поместье литвина Кирилла Троковского (док. № 10) дает возможность внести ясность в этот спорный вопрос. Обыскные люди – местные игумен и священники, помещики, приказчики и крестьяне, – всего 343 человека, – показали, что поместье Кирилла Троковского, расположенное в Ряжском уезде, в Пехлецком стане, в д. Дубровке, запустело «от тех мест, как с Ельца шол Пашков».

С публикацией этого документа получают прямое подтверждение известия [67] К. Буссова о Ельце как отправном пункте похода Истомы Пашкова на Москву. Правы оказались И. И. Смирнов и те историки, которые видели в Истоме Пашкове руководителя восставших в сражении под Ельцом, начавшем отсюда поход на Москву. Точка зрения Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева и С. Ф. Платонова, которую пытались обосновать в наши дни Р. В. Овчинников и А. А. Зимин, документально не подтвердилась. Однако и предположение И. И. Смирнова о маршруте движения И. Пашкова на Москву в свете новых данных принято быть не может.

Из публикуемого документа следует, что И. Пашков, начав свой поход с Ельца, прошел Пехлецкий стан Рижского уезда по пути из Ряжска в Рязань. Среди пленных, взятых правительственными войсками в ноябре 1606 года «под Коломенском на деле», значился ряжский казак Якушко Кузьмин, явившийся под Москву, очевидно, с Истомой Пашковым ⁷.

Значит, Истома Пашков основными силами не стал преследовать разбитое под Ельцом и таявшее на глазах войско кн. И. М. Воротынского, отступавшее через Новосиль к Туле, послав за ним, вероятно, отдельные отряды. Сам же Пашков пошел на Ряжск, а оттуда на Рязань. Зажатое между Болотниковым, двигавшимся на Калугу, и Истомой Пашковым, наступавшим в направлении Рязани, войско кн. И. М. Воротынского, столкнувшись с враждебным к себе отношением в самой Туле, окончательно распалось.

Еще в битве под Ельцом рязанские служилые люди сражались на стороне царских войск. Надо думать, что с распадом войска кн. И. М. Воротынского из него уехали и рязанские помещики во главе со вторым воеводой Г. Ф. Сумбуловым, которого мы встречаем уже первым воеводой «у рязаньцов», участвовавших в осаде Москвы в 1606 году ⁸. Первый рязанский воевода кн. В. К. Черкасский остался верен Шуйскому и был убит ⁹.

Когда же сама Рязань вышла из-под правительственного контроля? Ответить на этот вопрос позволяет в известной мере царская грамота, присланная в Михайлов и в Пронск в августе 1606 года, когда под Кромами и Ельцом развернулись военные действия (Док. № 1). Она свидетельствует о неповиновении пронских казаков распоряжениям из Москвы. Осадным головам А. Маслову и Г. Чеботаеву предписывалось разделить спорные земли, прислать в Москву в Поместный приказ составленные ими отдельные книги и примерно наказать ослушников: «А ис казаков, которые отделяти не дали, и вы б, выбрав из них одного человека лутчева, да за их ослушанье били батоги да вкинули на день в тюрьму». В начале 30-х годов XVII в. приказные констатировали, что «тех отдельных книг в Поместном приказе не сыскано» ¹⁰. Скорее всего потому, что они и не были составлены: в начале сентября восстание охватило уже и рязанские места. В более отдаленном Арзамасе правительственная администрация прекратила свою деятельность в конце сентября ¹¹.

По-видимому, к сентябрю 1606 года относится убийство на Михайлове «государевыми изменниками» отца рязанских помещиков Василия и Исайи Тонкачевых, о чем они писали в своем челобитье в 1627 году (Док. № 9). Тогда же был убит михайловский воевода кн. Тростенский ¹².

Других воевод из рязанских городов отсылали в Путивль, где их ждала расправа. Так, осенью 1606 года туда был доставлен из Зарайска Н. В. Измайлов. В «Карамзинском хронографе», откуда мы обо всем этом узнаем, особенно подчеркнута в происходивших на Рязани событиях роль Прокопия Ляпунова: «Да с Резани Прокофей Ляпунов прислал в Путивль князя Гаврила князь Семенова сына Каркадинова и те (князь Г. С. Коркодинов и Н. В. Измайлов. – В. К.) в Путивле убиты ж» ¹³.

Итак, во главе новой власти на Рязани, возникшей в ходе восстания, стал Прокопий Ляпунов. Очевидно, его связи с Путивлем, являвшемся центром восстания, не ограничивались лишь отсылкой туда кн. Г. С. Коркодинова. Сношения с Путивлем, согласно «Новому летописцу», завязали и другие отложившиеся от Москвы города: «Град же Рязань с пригороды и Тула и Кашира и иные города украинные царю Василью измениша и послаху в Путивль с повинными. Они ж в Путивле быша и никово в Путивле не видяху (т. е. «царя Дмитрия». – В. К.) и назад же вспять приезжаху и никако на истинъный путь не обращахуся. И собрашася вси и поставиша себе старейшину соловценина ¹⁴ сына боярского Истому Пашкова и совокупишася с тем Ивашком Болотниковым за одно и поидоша под Москву. Град же Коломну взяша взятьем и разориша его и пришед сташа от Москвы за пятьдесят верст» ¹⁵. [68]

Это известие «Нового летописца» содержит ценные данные о движении в тульско-рязанском районе и об оживленных сношениях местных повстанцев с Путивлем, но по другому поводу оно вызвало у исследователей основательные сомнения, и, действительно, в нем мы не находим ответа на вопрос о месте соединения рязанских и тульских служилых людей, выбравших себе старейшиной Истому Пашкова; не указано также, где объединенные рязанские и тульские силы встретились с И. И Болотниковым. Из текста «Нового летописца» можно заключить, что это произошло до взятия Коломны, где-то на подступах к городу. Латухинская же стеленная называет местом их соединения даже Серпухов, заставляя Истому Пашкова вместе с И. И. Болотниковым брать этот город.

Историки по-разному толковали это известие «Нового летописца». С. Ф. Платонов соединение Истомы Пашкова с Болотниковым относил ко времени достижения последним Калуги и Алексина. Рязанские же войска Г. Ф. Сумбулова и П. П. Ляпунова, по его «мнению, «сошлись» с Болотниковым «на последних маршах к Москве» ¹⁶. И. И. Смирнов, не соглашаясь с С. Ф. Платоновым, создал свою схему, согласно которой по дороге на Тулу, или в самой Туле, к Истоме Пашкову примкнул Г. Ф. Сумбулов с рязанскими служилыми людьми из разбитого под Ельцом войска кн. И. М. Воротынского, а Прокопий Ляпунов подошел к нему лишь у Коломны. К чести И. И. Смирнова нужно сказать, что он вполне отдавал себе отчет в гипотетичности своих построений. «Источники, однако, – писал он, – не дают возможности итти в этом вопросе дальше предположений, ибо единственным источником, сообщающим о П. Ляпунове, для этого момента является «Карамзинский хронограф», известие которого носит слишком общий характер («у рязаньцев воеводы Григорий Федоров сын Сунбулова да Прокофий Петров сын Ляпунов») ¹⁷.

Утверждения А. А. Зимина и Р. В. Овчинникова отличались большей категоричностью. Они полностью отрицали вывод И. И. Смирнова «о движении повстанческих войск двумя различными путями» ¹⁸, а объединение Истомы Пашкова с Болотниковым, вслед за «Новым летописцем» относили ко времени до взятия Коломны, так что ни о каких самостоятельных военных операциях Истомы Пашкова и говорить не приходилось.

Публикуемые материалы восполняют отмеченный И. И. Смирновым пробел в источниках и позволяют пересмотреть высказанные в исторической литературе точки зрения. Из них, как мы уже показали, прежде всего следует, что Истома Пашков шел с Ельца не на Тулу, а на Рязань. И это весьма знаменательно. На Рязани правил Прокопий Ляпунов, находившийся в сношениях с Путивлем. Туда же направлялся и Истома Пашков, назначенный военачальником в том же Путивле. Именно Рязань, а не Тула, как думал И. И. Смирнов ¹⁹, стала местом соединения войска Истомы Пашкова с рязанскими служилыми людьми во главе с Прокопием Ляпуновым. Именно здесь был выбран «старейшиной» Истома Пашков.

Если проживавшие на пути из Ряжска в Рязань обыскные люди называли одного Истому Пашкову («как шол с Ельца Истома Пашков»), то в публикуемом челобитье рязанского помещика Алексея Борзецова уже говорится о совместном походе под Москву Истомы Пашкова и Прокопия Ляпунова, с отведением первенствующей роли Истоме Пашкову. «А как шол под Москву Истома Пашков да Прокофей Ляпунов с Резанью, з дворяны и з детьми боярскими... » (Док. № 13).

Истома Пашков поставлен в челобитье современника, рязанского служилого человека, на первое место, хотя и по родовитости и по официальному служебному положению он уступал Прокопию Ляпунову. В этих словах А. Борзецова отразилось фактическое положение Истомы Пашкова в лагере восставших, определявшееся его назначением из Путивля, его боевыми заслугами и, главное, – его «поставлением» рязанскими и тульскими служилыми людьми своим военачальником («старейшиной»).

Вместе с тем Алексей Борзецов ничего не говорит о соединении Истомы Пашкова и Прокопия Ляпунова с Болотниковым до подхода к Москве. В наиболее ранних записях разрядных книг имя Болотникова также «в упоминается ни при взятии Коломны, ни при описании битвы под с. Троицким: «И был им (царским воеводам – В. К.) бой с воровскими людьми в селе Троицком с Истомою Пашковым да с резанцы (выделено мною. – В. К.), и на том бою бояр и воевод побили» ²⁰. Из «Нового летописца» узнаем, что взятых в плен в этом сражении «многих дворян и столников», отсылали «всех в Путивль» ²¹.

Приведенные данные полностью согласуются и с указанием Пискаревского летописца о разных путях, которыми подошли к Москве Болотников и Истома Пашков: [69] «И как Ивашко Болотников да Истома Пашков приходили под Москву из Серпухова и ис Коломны (выделено мною. – В. К.)»... ²²

Следовательно, предположение А. А. Зимина и Р. В. Овчинникова о соединении Истомы Пашкова с Болотниковым под Коломной принять нельзя. Тульские и рязанские служилые люди, выиграв сражение под с. Троицким, самостоятельно подошли к Москве. Немного позже туда прибыл и Болотников, задержанный на р. Пахре молодым воеводой кн. М. В. Скопиным-Шуйским, блестящая военная звезда которого начала с тех пор стремительно восходить.

Войско Болотникова, в котором получили преобладание казачьи, крестьянские и холопские элементы, встретилось с полками Истомы Пашкова и Прокопия Ляпунова, где верх взяли служилые люди. «Союзники» впервые могли рассмотреть друг друга вблизи.

Другая важная сторона сообщения А. Борзецова состоит в новых подробностях об измене под Москвой Истомы Пашкова и Прокопия Ляпунова: «... и пришед под Москву, Истома Пашков да Прокофей Лепунов, а с «ими сорок человек, от[ъехали] к Москве к царю Василью... » (Док. № 13). [70]

A. Борзецов говорит об отъезде к Шуйскому П. Ляпунова и И. Пашкова в слишком общей форме, так что может создаться впечатление о их совместном переходе, хотя доподлинно известно, что сначала перешел на сторону царя П. Ляпунов с отрядом в 500 человек (А. Стадницкий) ²³, а затем уже Истома Пашков. Число отъехавших с ним дворян и детей боярских колеблется в источниках от нескольких тысяч (К. Буссов и В. Диаментовский) ²⁴ до 500 (И. Масса и Английское донесение) ²⁵ и даже 400 человек (Иное сказание) ²⁶.

Цифра, названная А. Борзецовым, довольно конкретна (40 человек), но она значительно меньше приведенных. Можно лишь догадываться, чем вызвано столь резкое расхождение. Скорее всего А. Борзецов имел ввиду только первых перебежчиков из верхов рязанского дворянства во главе с Г. Сумбуловым и П. Ляпуновым и при этом не включил в их число сопровождавших дворян военных слуг.

В своем челобитье Дорофей Пустынников рассказывает, как он «нужу терпел», «покупая хлеб в осадное время дорогою ценою», когда Москву осаждал Болотников, а позднее тушинский вор и литовские люди (Док. № 15). О тяжелом продовольственном положении в Москве во время ее осады Болотниковым было известно до сих пор из сообщений пленных поляков, основывавшихся на доходивших до них слухах ²⁷.

Слова челобитья «как приходил под Москву Ивашко Болотников» свидетельствуют о том, что служилые люди, участники обороны отводили первенствующую роль в осаде столицы ему, а не Истоме Пашкову и Прокопию Ляпунову.

Большой интерес представляют публикуемые документы для понимания хода военных действий на Рязанщине после разгрома под Москвой Болотникова и того, как восстанавливался там нарушенный восстанием крепостной порядок. Особое место среди них занимает челобитье сына П. П. Ляпунова Владимира Прокофьевича и помещенные в деле грамоты царя Василия Шуйского, выделенные нами в особый раздел. У И. И. Смирнова из-за недостатка материалов получалось, что переход под Москвой рязанских дворян во главе с Г. Сумбуловым и П. Ляпуновым означал и переход на сторону Шуйского и Рязани. Однако, в действительности, дело обстояло не так.

B. П. Ляпунов сообщал в своем челобитье о награде, данной ему царем Василием «за службу», «как побили Болотникова в Коломенском, и за сеунч, как пригонял я [от] отца своево с Резани, как взяли Заразской город и Резань добила челом» (Док. № 4). Отсюда можно заключить, что рязанские дворяне после разгрома Болотникова в Коломенском, где он мужественно оборонялся три дня (2 – 5 декабря) ²⁸, начали наступление в сторону Зарайска, который и взяли. Лишь после падения Зарайска «Резань добила челом».

О настроении зарайских посадских людей, не склонных идти на поклон к царю и после того, как дело Болотникова было проиграно под Москвой, можно судить по участи, постигшей рязанского помещика Д. Ласенкова. Его вдова писала в челобитье на имя царя Михаила Федоровича и патриарха Филарета: «Муж, государи, мой Данило послан был от царя Василья Ивановича с Москвы на Резань в Зарайской город, уговаривать и отводить от ызмены всяких людей. И Зарайского, государи, города жилетцкие и всякие воровские люди, по своей воровской измене грубя царю Василью, мужа моево за то убили до смерти, скинули з башни и изсекли на многие части и многое время тело ево погрести не дали, покинуто было в рове в навозе». (Док. № 12).

Следовательно, зарайские посадские люди и после разгрома Болотникова под Москвой продолжали «грубить» царю Василью, сурово расправляясь с его посланцами, призывавшими сдаться без боя и «добить» челом Шуйскому.

Алексей Борзецов, правда, пытался взять под сомнение это известие вдовы, с которой находился в споре, заявляя, что ее мужа убили «мужики Зар[азскова] городу Ненашка Матрахин с товарыщи по старой недружбе, потому что у нево, Данила, поместная земля сошлась с посадцкою землею под самой посад и у них про ту землю и про животину |[бы]ла брань, за то ево убили». (Док. № 13). Однако одно не исключает другого. При решении участи Д. Ласенкова, присланного в Зарайск, могла сыграть роль также и старинная земельная тяжба. Кстати сказать, правительство стало на сторону вдовы. Сообщение же А. Борзецова интересно в том плане, что в нем назван один из руководителей зарайских посадских людей – Н. Матрахин.

Рязанское дворянское войско выступило в поход, очевидно, 6 декабря, а 9 декабря ему из Москвы был послан «наряд» – 5 пищалей с порохом и ядрами ²⁹. И. И. Смирнов полагал, что он предназначался «для подавления рязанского крестьянства» ³⁰. Однако [71] речь шла, в действительности, о наступлении на саму Рязань, форпостом которой служил Зарайск: «и шли бы вместе с нашим нарядом на Рязань [нашим] делом и земским промышляли, смотря по тамошнему делу, как вас Бог вразумит». К 11 декабря Рязань уже сдалась. Об этом свидетельствует царская грамота, посланная на Рязань Петру Сумбулову об отказе В. П. Ляпунову поместья Захара Бибикова (Док. № 5).

15 декабря белгородец Иван Балезнев был отправлен из Москвы уже в Ряжск, Венев и Епифань «з грамотами к дворянам, и к детем боярским, и к посадцким старостам и к целовальникам, чтобы они обратились вины свои к государю принесли» ³¹.

В начале 1607 года торжественно отмечался переход рязанских служилых людей на сторону царя, января 1607 года на Рязань из Москвы был послан жилец И. И. Тютчев «з золотыми», которые велено раздать «воеводе Прокофью Ляпунову, и дворяном, и детям боярским, и сотником, стрельцом» ³².

Однако умиротворение рязанской деревни, поднявшейся на своих господ, лишь только дворянское войско покинуло Рязанщину и двинулось на Москву ³³, затянулось. «Война» с рязанскими «мужиками» продолжалась и в 1607-1609 гг. ³⁴

Земельные грамоты из архива Ляпуновых до сего времени не были известны, исследователи, говоря о земельных пожалованиях царя Василия Шуйского I. Ляпунову за участие в подавлении восстания И. И. Болотникова, вынуждены были оперировать [72] косвенными свидетельствами, относившимися, по-видимому, к более позднему времени ³⁵. Царь, однако, уже в 1606-1608 годах богато вознаградил Ляпуновых не только золотом, соболями, серебряной домашней утварью ³⁶, но и землями (Док. № 4-8).

Одновременно публикуемые акты позволяют представить и те методы, которые применялись правительством В. Шуйского для восстановления нарушенных крестьянской войной крепостнических отношений. Ценный материал в этом плане содержится в царской грамоте от 11 декабря 1606 года, составленной на Москве вскоре по взятии Рязани (Док. № 5).

Петру Сумбулову, представлявшему правительственную администрацию на Рязани, была послана вместе с грамотой выпись из отдельных книг 1605-1606 г. осадного головы Меньшова Ляпунова и приказчика Якова Храпова, в которой перечислялись дворы и живущие в них крестьяне, а также указывались границы земель, отходившие З. С. Бибикову (Док. № 5). Теперь поместье З. С. Бибикова, согласно этой выписи, должно было быть отделено В. П. Ляпунову.

Таким образом, для восстановления крепостнических отношений использовались выписи из отдельных книг, и прежде служившие – наряду с выписями из писцовых книг – основой крепостнического порядка в деревне.

Далее П. Сумбулову предлагалось составить опись имущества З. С. Бибикова по весьма развитой программе. Среди прочего добра здесь упоминались «кабалы хлебные и денежные», «служилые и деловые лошади», рогатый и мелкий скот, «хлеб молоченый и в житницах и стоячей в гумнех и по полем скирды и одонье» и, наконец, «что в том поместье хлеба в земле ко 115-[му] году сеено ржи на Захарья Бибикова десятин или чети, и что на ком заемного хлеба и денег по коболам и бескабално».

Из этого перечисления проступают черты помещичьего хозяйства с собственной барской запашкой, обрабатывавшейся руками своих же крестьян, обремененных денежными и хлебными кабалами.

В условиях восстания, когда правительственная администрация была устранена, а сами помещики оказывались не в силах защитить себя, их имущество могло быть расхищено крестьянами. Поэтому в грамоту было включено предписание о тщательном расследовании об «ухороненых» «животах»: «Да и про то б еси роспрашивал и сыскивал всякими сыски накрепко, где будет инде Захарьевых животов и хлеба ухоронена. Да где про те животы скажют, и ты б те животы у тех людей поймал, да и потому ж и в книги велел [пи]сать». Беречь и охранять имущество, кормить скотину поручалось «за крепкими поруками» «з записми» старостам, целовальникам и «лутчим» крестьянам. Суровая кара ожидала и того представителя правительственной администрации, который стал бы «коростоватца» порученным ему для описи имуществом.

Перед нами тщательно разработанная программа восстановления крепостнических отношений в деревне с упором на старую и вновь составленную правительственную документацию. Осуществляться она должна была не только правительственной администрацией, но и путем привлечения крестьянской верхушки.

Царь, которому переходило имущество З. Бибикова, проявлял свою заинтересованность в исключительно подробном и мелочном перечислении всего того, что могло оказаться в помещичьем хозяйстве. Но нет никаких оснований думать, что в других случаях дело обстояло иначе. Везде, где помещики возвращались к власти, они сами или через местную администрацию прежде всего заботились о возврате захваченного у них имущества, восстановлении документации и межевых знаков, наказании нарушителей права феодальной собственности.

К 1607-1608 годам относятся пожалования Ляпуновым из дворцовых земель (Док. № 7-8), за которыми последовали массовые раздачи дворцовых земель на Рязанщине помещикам, сохранившим верность царю Василию, а позднее Михаилу Федоровичу.

В публикуемых документах нашли отражение действия восставших против установившихся в деревне крепостнических порядков. О разорении «до основания» «от воровства» нижегородских помещиков говорится в челобитье казанского жильца А. С. Соловцова (Док. № 2). Суздальский помещик Степан Татищев сообщал в 1634 году, что его поместьем в Серпейском уезде владели «русские воры и литовские люди» с тех пор, «как царь Василей сел на царство» (Док. № 14).

В ходе крестьянской войны феодалов убивали, их имущество захватывалось, а документы, удостоверявшие их права на землю, крестьян и холопов, уничтожались. Именно так поступили восставшие в Одоеве с Никитой Колупаевым, сбросив его с башни: «а дом и животы воры все разорили и разграбили и ростащили, наказы и жалованные грамоты и писма всякие побрали» (Док. № 16).

Из родословной росписи тульских помещиков Сухотиных узнаем о том, что у них «многие грамоты в московское разорение и на Туле при воре Петрушке позжаны и пойманы» (Док. № 17). Это известие – новый яркий факт для характеристики «царевича» Петра, одного из главных вождей восстания, непримиримого борца с феодальными порядками. [73]

Любопытно, что часть сохранившихся жалованных грамот была возвращена Сухотиным тульскими посадскими людьми.

Мы вряд ли ошибемся, если предположим, что в данном случае имелись в виду верхи тульского посада, которые вступили в сношения с царем Василием и захватили в свои руки «царевича» Петра и Болотникова в момент сдачи города.

В заключение необходимо отметить, что значение публикуемых документов не ограничивается уточнением важных вопросов в истории восстания под предводительством И. И. Болотникова. Они содержат также данные по истории социально-экономических отношений в районе Рязани, на чем, естественно, при данной тематической направленности публикации мы не могли остановиться подробнее.

Документы публикуются впервые. Они извлечены в основном из неописанных столбцов фонда Поместного приказа, хранящегося в ЦГАДА. Отдельные документы были обнаружены в фонде Приказных дел старых лет и в фонде Герольдмейстерской конторы. Утраченный текст, восстановленный по смыслу, заключен в квадратные скобки.

Публикацию подготовил кандидат исторических наук В. И. Корецкий.

1606 г., август. – Грамота царя В. И. Шуйского на Михайлов и в Пронск осадным головам А. Маслову и Г. Чеботаеву об отделе поместья В. Н. Бурцеву и наказании за «непослушание» пронских казаков

От царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русии «а Михайлов осадному голове Ондрею Маслову да в Пронеск к осадному голове Григорью Чеботаеву:

Преж сего в нынешнем во 114-м году декабря (число утрачено) день послана грамота на Михайлов (далее утрачено слово) [к] тебе к Ондрею, а велено тебе в Резанской уезд в Каменской стан в Нестерково помесье Терехово да в Степанкове Новиково да на пустошь на дикое поле за речку за Смердячку по конец поль казачьих за граньми за рубежи по обе стороны Березова болота по конец Изъединовской дубровы к телятником прямо к речке х Керде ехати. Да по той нашей грамоте и по выписи с книг, какова к тебе выпись с книг послана с прежнею нашею грамотою за дьячьею приписью, и по своим отдельным книгам тое примерную землю, что вымерена у Нестерка Терехова да у Степанка Новикова за их дачами лишка восмьдесят чети, отделити Нестерку ж Терехову да Степанку Новикову к резанскому их помесью ко сту ко штидесяти четям в их оклады по сту по двадцати чети человеку, а в пустоши «а диком поле за речкою за Смердячкою по конец поль казачьих за граньми и за рубежи по обе стороны Березова болота по конец Изъединовской дубровы к телятником прямо к речке х Керде пашни дикого поля шестьдесят чети в поле, а в дву потому ж, отделить Василью Никитину сыну Бурцову к резанскому его помесью к двемстом к девяти чети в его оклад в четыреста в пятьдесят чети. А под гуменники мест и сена и лесу и всяких угодий отделить тебе сряду с одного, не выбором. Да что Нестерку Терехову да Степанку Новикову в той примерной земле, что у них вымерено, отделить дворов и во дворех людей и пашни и сена и лесу и всяких угодей, и что Василью Бурцову на пустоши на диком поле отделить под дворы и под огороды и под гуменники мест и сена и лесу и всяких угодей и дикого поля на пашню, и тебе то все велено написать в книги, а отделные книги велено тебе прислати к Москве. А на Нестерке Терехове да на Степанке на Новикове с осмидесят чети велено доправити подписных пошлин с чети по полуторе денге да печатных с чети по денге, и того подписных и печатных пошлин рубль. А доправя те пошлины велено отдати Василью Бурцову. А те пошлины с осмидесят чети за Нестерка да за Степанка платил Василей Бурцов.

И нынешнего же 114-го июля в 15 день Ондрей Маслов писал к нам: отделил де он той пустоши дикого поля Василью Бурцову за речкою за Смердячкою порозжие земли по одну сторону Березова болота десять чети, а пятьдесят чети пронские казаки Осипова приказу Секерина Ненашевой сотни Колышкина пятидесятник Костя Летовской да десятник Денис Якимов да рядовые казаки Парфен Темной да Микита Возьманов да Игнат Лошаков да Ненашко Наквасин да Фомка Востриков да Куземка Кривкин да Сенька Рыжков с товарыщи по конец своих казачьих поль за граньми и за рубежи порозжие земли пятьдесят чети отделить не дали и его де лаели и безчестили всякою неподобною лаею, и вором называли, и грамоты не послушали. А Нестер де Терехов да Степан Новиков своего помесья с осмидесят чети подписные и печатные пошлин рубля на себе правити не дали и Василью Бурцову не отдали.

И ныне нам бил челом Василий Никитин сын Бурцов: нашего де жалованья дано ему помесье на Резани в Каменском стану за речкою за Смердячкою пустошь дикое поле порозжая земля по обе стороны Березова болота по конец Изъединовской дубровы, а велено де тое пустоши за речкою за Смердячкою отделите тебе, Ондрею, [74] по сыску и по отделной грамоте и по выписи с книг писца Третьяка Вельяминова с товарыщи по конец Изъединовские дубровы прямо к телятником к речке х Керде и вниз по Керде х Красной дубровки и ниже Красной дубровы от речки от Керды прямо полем на малое прудища и от малого прудища на три дубки, а от трех дубков на семь дубков, а от семи дубов прямо через Березово болото к речке к Смердячке на вершину. И как де приехал ты, Ондрей, на тое пустошь за речкою за Смердячкою, отделите ему тое пустоши штидесят чети по обе стороны Березова болота, и пронские де казаки Осипова приказу Секерина Ненашевой сотни Колышкина пятидесятник Костя Летовской с товарыщи тое пустоши тебе отделяти ему не дали и на землю не пустили. И нам бы его пожаловати велети ему тою пустошь от Нестеркова помесья Терехова и от Степанкова Новикова и от казачьих земель по выписи с отделных и с межевых книг отделити и отмежевати опроче.

И ож будет так, как нам Василей Бурцов бил челом, и мы к вам Васильеву помесью Бурцова и Нестеркову Терехова и Степанкову Новикова и казачье земле с резанских книг писма и меры Третьяка Вельяминова с товарыщи и с отделных и с межевых книг твоего Ондреева отделу и межеванья и из дач послали выпись слово в слово за дьячьею приписью.

И как к вам ся наша грамота и выпись с книг придет, и вы б свестясь вместе, взяв с собою тутошных и сторонних попов и дьяконов и старост и целовальников и людей добрых, сколько пригоже, в Рязанской уезд в Каменской стан на пустошь на дикое поле за речку за Смердячку к Ызъединовской дуброве и в Изъединовской клин по одну сторону Березова болота от татарского рубежа в Нестерко(во) помесье Терехова да в Степанково Новикова да за речку за Смердячку в Васильево по местье Никитина сына Бурцова да в ка [за] чьи земли ехали. Да в тех их помесьях по прежней и по сей нашей грамоте и по выписи с книг, какова к вам выпись с книг послана с сею нашею грамотою за дьячьею приписью, в Нестеркове помесье Терехова да в Степанкове Новикова, что им отделено пашни и дикого поля сто дватцать чети, отделил бы еси Нестерку же да Степанку по штидесят чети человеку по прежней даче. А в которых урочищах велено отделить Василью Бурцову дикого поля на шестьдесят чети в поле, а в дву потому ж, отделил бы еси Василью ж Бурцову. А отделив им те их помесья, да то Васильево помесье Бурцова пашню и дикое поле и покосы и леса и всякие угодья от Нестерксва помесья Терехова и от Степанкова Новикова и от : казачьих земель от пашни ж и от покосов и от лесов и ото всяких угодей, по выписи с книг, что за кем в выписи с книг пашни и сена и лесу и всяких угодей и по своим отделным книгам написано, отмежевали опроче, и на межах велели ямы копати и грани потесати. Да что в том Нестеркове помесье Терехова и в Степанкове Новикова Нестерку ж Терехову да Степанку Новикову и что Василью Бурцову в помесье отделите дворов и во дворех людей по имяном и дикого поля и сена и лесу и всяких угодей, и по которым местом меж поместей и казачьих земель межи учините, н вы б то все велели написати в книги подлинно порознь земскому или церковному дьячку. Да те отделные и межеванья своего книги за поповыми и за дьяконовыми и за своими руками прислали к нам к Москве и велели отдать в Поместном приказе дьяком нашим: думному нашему дияку Тимофею Витофтову да Ивану Ефимову да Герасиму Мартемьянову часа того. А ис казаков, которые отделять не дали, и вы б, выбрав из них одново человека лутчева, да за их ослушанье били ботоги, да вкинули на день в тюрьму.

Писана на Москве лета 7114-го августа в (число утрачено) день.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. 40947, ч. 1. лл. 56 – 61.

1614 г., апреля 20. – Грамота царя Михаила Федоровича в Нижний Новгород боярину и воеводе кн. В. И. Бахтеярову-Ростовскому, воеводе С. М. Глебову и дьяку А. Вареву об отделе городского двора казанском жильцу А. С. Соловцову с известием о «разорении» нижегородских помещиков

От царя и велиого князя Михаила Федоровича всеа Русии в Нижней Новгород боярину и воеводам нашим князю Володимеру Ивановичю Бахтеярову-Ростовскому да Семену Матвеевичю Глебову да дьяку нашему Ондрею Варееву.

Бил нам челом казанской жилец Офонасей Семенов сын Соловцов, а сказал: как де был Нижней Новгород в осаде от воров, а у нево де с меньшими братьями был в Нижнем в Кремли городе двор, и о том де их дворе били челом дети боярские нижгородцы Ондрей Мошенской да Максим да Микита Аяцкие, чтоб им дали приезд для осадного времени. И наши де воеводы князь Олександр Репнин да князь Олексей Лвов для осадного времени на приезд отдали им того двора половину, а он де в то время был на нашей службе на низу в плавной с воеводою нашим с Замятнею [75] Сабуровым и после де Замятии был на Саратове три годы. И как де Саратов царю Василью изменил, а цело[вали] [крест вору], и в те смутные годы служил он наши всякие службы в Казани и в горные походы и луговые ходил, а братья де ево, Иван да Тимофей, в то смутное время в Нижегородском уезде в деревне от воров стали разорены до основанья и скитались в Нижнем меж двор. И в прошлом де во 121-м году был он на нашей службе под Москвою с нашим боярином и воеводою со князем Дмитрием Михайловичем Пожарским и бил челом о том своем дворе бояром нашим. И бояре де князь Дмитрей Михайлович Пожарской с товарыщи дали ему грамоту в Нижней Новгород к окольничему и воеводам нашим ко князю Василью Звенигородцкому да к Ондрею Олябьеву да к дьяку к Василью Семенову, а по той грамоте велено тот двор отдати ему з братьею с Ываном да с Тимофеем. И окольничей де и воеводы и дьяк велели против грамоты наказ дати губному старосте Ондрею Бардину и де их велели очистити и отдати им, а нижегородц[ким] детем боярским велели с того их двора вытти. И в то де время в Нижнем пожар от соборные церкви и от архангила Михаила, и тот де их двор в ту пору згорел. И ныне де те дети боярские Ондрей Мошенской да Максим да Микита Аяцкие насильством хотят ставити двор на их дворовом месте, что дано было им на время для осады, а тот де двор был у отца их лет с сорок. А всего де того их двора поперех сажен с пятнадцать, а вдоль сажен с восемь; а их де три брата. И нам бы их, Офонасья з братьею, пожаловати, то дворовое место велети им отдати, а Ондрею Мошенскому да Максиму и Миките Аяцким на том их дворовом месте двора ставити не велети.

И будет так, как нам Офонасей Соловцов з братьею били челом, а то будет дворовое место отца их старинное, а не Ондрея Мошенсково и не Максима и не Микиты Аятцких, и как к вам ся наша грамота придет, и вы б то дворовое место отдали ему, Офонасью з братьею, а Ондрею Мошенскому и Максиму и Миките Аяцким отказали и двора им на том месте ставити не велели.

Писана на Москве лета 712 [2]-го апреля в 20 день.

ЦГАДА, ф. Приказные дела старых лет. № 8, 1614 г., лл. 171 – 173.

Не позднее 2 мая 1618 г. – Челобитье торопецкого помещика К. С. Мормылова, участвовавшего в боях под Калугой и Тулой

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичи) всеа Русии бьет челом холоп твой торопченин Костка Семенов сын Мормылов: служил я, холоп твой, с Торопца всякие твои царьские службы неверстан с пожалованными и с поместными вместе, был я при царе Василье под Тулою и под Колугою, был я, холоп твой, з боярином со князем Михаилом Васильевичем Скопиным противу тушинского вора, бился с литовскими ис польскими людьми. И в прошлом, государь, во 118-м году твой государев воевода Александр Чоглоков, меня, холопа твоево, послал ис Торопца в п[о]дъезд и в подъезде меня, холопа твоево, взяли литовские люди в полон, и в полону я, холоп твой, за тебя государя живот свой мучил двенатцеть лет, всякие полонские нужи терпел. И в прошлом во 129-м году ис полону я, холоп твой, вышол к тебе, государю, к Москве. И в прошлом во 130-м году по твоему государеву указу твой государев стольник и воевода князь Иван Ондреевич Дашков меня, холопа твоево, поверстал твоим царьским денежным жалованьем и поместным окладом в триста чети и десятни, государь, наши к тебе, государю, присланы к Москве, и ныне, государь, те десятки в Розряде есть. И окладчики, тритцать человек, про мою службишко и про полон у розбору сказали. И в прошлом, государь, во 135-м году ты, государь, меня, холопа твоего, пожаловал за мою службишко и за кровь и за полонное терпение: велел меня испоместить в замосковных городех и мне, холопу твоему, твое царьское жалованье поместейцо в Ярославском уезде в Курбьской волости в Закоторском стану из Григорьева поместья Волуева сто сорок три чети без полуосмины. А досталось мне, холопу твоему, на те на сто на сорок *на три (написано наверху) чети без полуосмины крестьянец три бобылка. А я, холоп твой, от ран увечен и от полонной нужи скорбел и в уме помялся, черным недугом одержим, на день по двожды и по трижды бьет. Да у меня ж, холопа твоего, есть сынишко четырех лет Ивашко.

Милосердый государь, царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русин пожалуй меня, холопа своево, за мое службишко и за кровь и за полонное терпенье и для моего увечья тем поместьицем на прожиток з женишком с Марфицею да с сынишком с Ывашком, покаместо сынишко мой в твою царьскую службу поспеет и твою царьскую службу учнет служить, чтобы я, холоп *твой (пропущено), з женишком и с [76] сынишкам, волочась меж двор, голодною смертью не умер и в конец не погиб и впреть бы сынишке мое твоей царской службы не отбыл.

Царь государь, смилуйся, пожалуй!

На об. л. 409 помета: Государь пожаловал, велел, выписав, доложити себя государя.

126-го майя в 2 день выпись.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Ярославль, стб. № 21483, ч. II, л. 409.

№№ 4 – 8 Челобитье В. П. Ляпунова и грамоты из семейного архива Ляпуновых

№ 4

Не позднее 23 октября 1626 г. – Челобитье В. П. Ляпунова с известием об его участии в подавлении восстания И. И. Болотникова

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьет челом холоп твой Володька Ляпунов: верстан я, холоп твой, помесным окладом и денежным блаженные памяти при царе Федоре Ивановиче всеа Русии во сто пятом году, как верстал на Резани окольничей князь Иван Васильевич Великой Гагин да Григорей Нащокин. А первой, государь, мне помесной оклад учинен триста чети. А как, государь, пришол Рострига к Москве, и в те поры верстал Резань боярин князь Василей Васильевич Голицын да окольничей князь Олександра Жировой во сто в третьем на десят году. И мне, холопу твоему, оклад помесной учинен пятьсот пятьдесят чети. Да мне ж, холопу твоему, дано при царе Василье за царя Борисову службу за рану, как меня ранили под Кромами во ноги, сто чети, как стояли под Кромами з боярином с Федором с Ывановичем Шереметевым. Да меня же, государь, царь Василей пожаловал за службу, как побили Болотникова в Коломенском, и за сеунч, как пригонял я [от] отца своево с Резани, как взяли Зарайской город и Резань добила челом царю Василью. И за тое службу дано мне, холопу твоему, сто чети. Да мне же, государь, дано при царе Василье за службу, как побили бояре на Коширском бою на Восме князь Ондрей Васильевич Голицын с товарыщи князя Ондрея Телятивского, и под Тулою на Воронее, и за тульскую службу, и за московское осадное сиденье, и за службу и за головную рану сто пятьдесят чети, как стояли против тушенского вора во сто осмом на десят году. И в прошлом, государь, во сто тридесят четвертом году бил челом тебе государю на меня, холопа твоего, Костентин Михалков ложно, что бутто я, холоп твой, взял вотчину за царя Васильева осадное сиденье и за службу и при тебе, при государи, в королевичев приход с ложново окладу. И я, холоп твой, за царя Васильеве осадное сиденье и твое государьское жалованья в вотчину с ложново окладу не имывал, а взял я, холоп твой, за царя Васильеву службу и твое государское жалованье с прямыя своея кровавые выслуги с прежнего своего окладу за девятисот чети по резанскому по сыскному списку, каков прислан с Резани за приписью дияка Олексея Бохина, каков был описок на Резани за Истоминого рукою Корташева сто осмаго на десят году. А твое государьское жалованье взял в вотчину з девятисот с петидесят чети, что мне, холопу твоему, придано за Михайловскую службу.

И по Костентинову, государь, челобитью то дело было выписано в Помесном приказе до московского пожару в ноябре, и то, государь, дело в Помесном приказе згорело. И нынеча, государь, объявилося после московского пожару Костентинова челобитная да память из Розряду с боярской книги сто седмаго на десят году неведомо по чему. И прошлово, государь, сто тридесят четвертаго году Костентин в том деле на меня об очной ставке не бивал челом и по ся места.

Милосердый государь, царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй меня, холопа своево, не вели, государь, своего государского жалованья нарушить по Костентинову ложному челобитью, чтоб я, холоп твой, от Костенгинова ложнова челобитья вконец не погиб, кровные своей выслуги вотчинки не отстал.

Царь государь, смилуйся, пожалуй!

На об. л. 630 помета: 135-го октября в 23 день взять к делу.

По склейкам лл. 630 и 631: К сей челобитной Володимер Ляпунов руку приложил.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. 40934, ч. III, лл. 630 – 631.

1606 г. декабря 11. – Грамота царя В. И. Шуйского на Рязань П. Сумбулова об отделе поместья 3. С. Бибикова В. П. Ляпунову и об описании имущества 3. С. Бибикова

Списак з грамоты слово в слово.

От царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русин на Резань Петру Сунбулову: послали есмя к тебе Захарьеву поместью Семенова сына Бибикова с [77] резанских с отдельных книг отделу Меньшаго Лепунова да Якова Храпова выпись слово в слово за дьячьею приписью. И как к тебе ся наша грамота и выпись с книг придет, и ты б взяв с собою старост и целовальников и людей добрых, сколько пригоже, в Резанской уезд в Захарьево поместье Бибикова ехал, да в том Захарьеве поместье Бибикова по сей нашай грамоте и по выписи с книг пашни сто пятьдесят чети в поле, а в дву потому ж, отказал бы еси Володимеру Прокофьеву сыну Лепунова к резанскому его поместью ко двемстом ко штидесят ко осми четвертей в его оклад в пятьсот в пятьдесят чети в поместье со всеми угодьи. Да что о том Захарьеве поместье Бибикова в селе в Бештвине Володимеру Лепунову в поместье откажешь дворов и во дворех людей по имяном и пашни и сена и лесу и всяких угодей, и ты б то все велел написати в книги подлинно порознь земскому или церковному дьячку. Да в том поместье переписал бы еси Захарьевы Бибикова животы: образы окладныя и не окладные, и у образов кузнь золотое и серебряное, и цаты и жемчюги и каменья и пелены и книги и платья и деньги и саженье жемчюжное и золотое и серебряное и кузнь, и суды серебреныя и оловеные и меденые и повареные суды и котлы и сковоротки и таганы, всякие поваренные суды, и кабалы хлебные и денежные, и всякую служилую и подворенную рухледь, и лошади – аргамаки и кони иноходцы и жеребцы и мерины и кобылицы *всякие (написано над строкой), служивые и деловые лошади, переписал бы есте в лета и в шерсть и в приметы, и рогатою животину – волы и коровы, и овцы и свиньи и всякою мелкою животину, и хлеб молоченой и в житницах и стоячей в гумнех и по полем скирды и одонье, и по скольку в скирде или в одонье копен или сотниц, и по чему ис копны или ис сотницы по опыту умолоту чети, и что в том поместье хлеба в земле ко 115-[му] году сеено ржи на Захарья Бибикова десетин или чети, и что на ком заемного хлеба и денег по коболам и бескобално. А переписав животы и хлеб, то все велел написати в книги подлинно порознь земскому или церковному дьячку, да к тем книгам велел игуменом и попом и дьяконом и тем людем, которые с тобою на переписе будут, а грамоте умеют, руки свои приложить. А каторые люди грамоте не умеют, и в тех людей место [ве]лел бы еси отцом их духовным руки свои приложить. Да и сам [бы] еси к тем книгам руку свою приложил жа. Да и про то б еси распрашивал и сыскивал всякими сыски накрепко, где будет инде Захарьевых животов и хлеба ухоронена. Да где про те животы скажют, и ты б те животы у тех людей поимал, да по тому жив книги велел на[пи]сать. Да те Захарьевы животы и с хлебом стоячим и с м[оло]ченым и з земленым отписал бы еси и приказал веда[ти] и беречи на нас тутошним и сторонним старост[ам] и целовальником и лутчим крестьяном, кому буд[ет] пригоже, с порукою да нашего указу, а кому именно] те животы и хлеб ведати и беречи на нас прикажешь, и ты б по тех людей поймал крепкие пор[уки] з записми в том, что им тех животов и лошадей и [жи]вотины и хлеба да нашего указу беречи, и лошади и животину кормити. Да что Захарья Бибикова [жи]вота и лошадей и животины, и хлеба стоячего и [мо]лоченого, и в земле на нас отпишешь, и ты б то все велел написати в книги подлинно порознь земьском[у] или церковному дьячку, да те отказные и отписные книги за поповыми и за дьяконовыми руками и за [свое]ею рукою и записи поручные по тех людех, кому те (живо]ты и хлеб ведати и беречи на нас прикажешь, прислал к нам к Москве и велел отдати в Помесном приказе дьяком нашим думному Тимофею Вито[фто]ву да Ивану Ефанову да Герасиму Мортемьянову часа того. А отписывал бы еси те Захарьевы Биб[ико]ва животы и хлеб прямо, вправду по нашему кресному целованью безо всякие хитрости, посул[ов] и поминков от того не имал ни у кого ничево и никоторыми делы, и сам теми животами не корыстовался. А учнешь те животы и хлеб отписывати [не]прямо, а учнешь от того посулы и поминки имати, и сам животом и хлебом учнешь корыс[то]ватца, и тебе в том от нас быти в великой оп[але] и в казне.

Писана на Москве лета 7115-го декабря в 11 день.

Припись диака Герасима Мартемьянова.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. 40934. ч. III, лл. 602 – 604.

1605 – 1606 г. – Отдельная выпись, данная 3. С. Бибикову на поместье в Рязанском уезде

Выпись с резанских с отдельных книг отделу осадного головы Меньшова Лепунова да городово[го] прикащика Якова Храпова лета 7114-го написано: отделено Захарью Бибикову в селе в Беш[тви]не сто пятьдесят чети в поле, а в дву потому ж, двор помещиков Захарьев да крестьянских дворов: во дв. Ва[ска] Кирилов, на полувыти; во дв. Матюхо Тишин, на полу-выти; во дв. Олеша Тишин, на четверте; во дв. Никита Елизаров, на четверте; во дв. Федор Коренев, на полувыти; во дв. Фетька Г... кой, на четверте; во дв. Тараска Кленев, на четверте; во дв. Никифорко Жданов, на полу-выти; во дв. Фетька Жданов на полу-выти; во дв. Корней Титов, на четверте; во дв. Кленя, на четверте; во дв. Никита Нагаев, на полу-выти, а перейти ему в Лунин двор Федосеева; во дв. Гришка Жданов на...; во дв. Данилка Назин, на четверте; [78] во дв. Паня Кундюмов, на выти; во дв. Гарасим Назин, на полу-выти; во дв. Свиряк Лукин, на полу-выти; во дв. Еся Кирилов, на четверти; во дв. Наум... алии, на четверти; во дв. Фетька Олексеев, на полу-выти; во дв. К[ли]мка Дмитриев, на полу-выти; во дв. Ромашка Давыдов, на четверти; во дв. Васка Кундюмов, на полу-выти; во дв. Ма[тюш]ка Кузмин, на полу-выти; да бобыльских дворов: во дв. На[зарко] [О]ндреев, во дв. Олешка Кулонов, да пустых девять дворов. Да на Путиловой усаде огород Захарьевых крестьян четырех человек: Максимки Кузьмина да Васки Кундюмова, да Ромашка Давыдова да Куземки Дмитриева. А владеть тем огородом крестьяном с Путиловыми крестьяны по старине. А усада Путилова и из усады ево налева, а Захарьева усада направо, из усады е[ду]чи от Моксимкова двора Кузьмина, прозвище от Зупка, дорогою к речьки Убежтвонки на осины, а от осины к речки на мост, а от мосту середним врагом к горе на березы, а от берез к околицы, а от околицы по гороцкой дороги.

А у грамоты и у выписи припись дияка Герасима Мартемьянова.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. 40934. ч. III, лл. 604 – 605.

1607 г. марта 11. – Ввозная грамота В. И. Шуйского на с. Исад, Старорязанского стана. Рязанского уезда, пожалованное из дворцовых земель в поместье П. П. Ляпунову и его сыну В. П. Ляпунову

Список з грамоты слово в слово.

От царя и великого князя Василья Ивановичя [всеа] Русии в Резанской уезд в Старорезанской стан в село Исад на реке на Оке, что ныне то село в наших во дворцовых [селех]. Всем крестьяном, которые в том селе живут: [по]жаловали есмя тем селом Прокофья Петровичя [Ле]пунова да сына ево Володимера к резанскому их поместью: Прокофью к пятисот к пятидесяти четвертям в его оклад и с придачею, в восмьсот чети, а Володимеру к резанскому поместью ко сту к пятидесяти четвертей против [реза]нского его поместья, что у него взято по его челобитью в Скопине з деревнями двусот штидесят осми чети, в его (оклад) (пропущено) в пятьсот в пяддесят чети в поместье со всеми угодьи. А в выписи из Большего Дворца за приписью диака Сыдавнова [Ваcиль]ева нынешнего 115-го году написоно в приказе Большого Дворца в резанских в писсовых книгах писма и дозо[ру] Ивана Голочелова да подьячева Ждана Зиновьева 114-го году написона в том селе в Ысадех пашни и перело[гу] шестьсот двенатцать чети в поле, а в дву потому ж, се[на] [по] реке по Оке на Круглом лугу да у Кривой березы да... тому лугу тысеча восмьсот копен, лесу к селу Ысаду непашеннаго по врагом шесть десетин, села ж Исад сен[ны]я покосы за рекою за Окою на Бологовском лугу меж Рябрева и Муратовские деревни Безпяты лугу по луг деревни Тайдаковы семьсот капен, лесу непашеннаго в длину на две версты, а поперек на версту. И вы б все крестьяне, которыя в том селе живут, Прокофья Лепунова да сына его Володимера слушали, пашню на них похали и доход им помещиков платили. А поделитца им тем поместьем меж себя самим полюбовна: Прокофью на двести на пятдесят ч[ети], а сыну его Володимеру на триста на шестьдесят на дв[е] [чети], да и записми им меж себя укрепитись.

Писана на [Мо]скве лета 115-го году марта 11 день.

Припись диака Герасима Мартемьянова.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. 40934. ч. III, л. 606.

1608 г. ноября 15. – Ввозная грамота царя В. И. Шуйского на д. Рудневу (Аргамаково] Рязанского уезда, пожалованную из дворцовых земель в поместье П. П. Ляпунову

Список з грамоты слово в слово.

От царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русин в Резанский уезд в д. Рудневу, Аргамакова, что была та деревня в наших в дворцовых селех. Всем крестьянам, которыя в деревне живут: пожаловал[и] есмя тое деревнею думного своего дворянина Прокофья Петровичя Лепунова к резанскому его поместью к [ты]сечи ко сту к семидесят четвертям с осминою в поместья со всеми угодьи. А в памяти из Большого Дворца за приписью диака нашего Микиты Дмитриева ны[неш]него 117-го году написано: в приказе Большого Дворца в резанских в писцовых книгах писма и дозору Ивана Голочелова да подьячева Ждана Зиновьева 114-го году написано в той деревне в Рудневе, Аргамакове, четвертные пашни добрые земли [две]сте четыре чети в поле, а в дву потому ж, сена по реке по Оке пятьсот сорок копен да сена же лесом поросло на пустых вытех триста десять копен, лесу пашеннаго две [79] десятины да непашенного лесу в длину на версту, а поперек на полверсты. И вы б все крестьяне, которые в той деревне живут, Прокофья Лепунова слушали, пашню на него пахали и доход ему помещиков платили.

Писана на Москве лета 7117-го ноября в 15 день.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ. Рязань, стб. 40934, ч. III, л. 607.

Не позднее 10 февраля 1627 г. – Челобитье рязанских помещиков В. М. и И. М. Тонкачевых об убийстве их отца «государевыми изменниками на Михайлове в разоренья» и о похищении у них в 1624-1625 г. ввозной грамоты

Государю царю и велико[му князю Михаилу Федоровичю] всеа Русин бьют челом холопи [твои] [дети боярские] резанцы Васка да Исайка Михайловы] [дети] Тонкачовы: отца, государь, нашего Михаила у[били] твои государевы изменники на Михайлове городе в разоренья, а после отца нашего осталося поместейца на Резани в [Мор]жевском стану в деревни Киркиной деветнатцеть чети с осминою да в Каменском стану деревни Лутовинской семь чети с осминою. И то, государь, поместейца после отца нашего дано нам, холопем твоим, в прошлом в 124-м году. И прошлого государь, 133-го году нас, холопей твоих, в деревне Киркиной разбивали разбойники. И в том же, государь, твое царьская жалованья, что была нам, холопем твоим, на отцовское поместейца дана грамота, утерялось.

Милосердый государь, царь и великий князь Михаила Федорович всеа Русин, пожалуй нас, холопей своих, вели, государь, нам дать на то старинноя отца нашего поместье свою государеву грамоту.

Царь государь, смилуйся!

На об. л. 155 помета: [135-го] февраля в 10 день, выписать.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ. Рязань, стб. 40929. ч. I. л. 155.

1627 г. – Перечень из обысков о поместье К. Троковского, в Пехлецком стане Рязанского уезда, запустевшем с того времени, «как с Ельца шол Пашков»

В обыскех Переславля-Резанского и Пронского и Рязского уездов написано: игумен, семь человек попов, шестьдесят два человека детей боярских, четыре человека приказщиков, одиннатцать человек старост, два человека целовальников, двесте пятьдесят шесть человек крестьян, всего триста сорок три человека. Игумен и попы сказали по священьству, а дети боярские и приказщики и старосты и целовальники и крестьяне сказали по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии крестному целованью: в Рязском уезде в Пехлецком стану в деревне Долматовской иноземец Кирило Троковской, что ему дано было при царе Борисе во 112-м году Ивановское поместье Протасова, и в том поместье иноземец Кирило Троковской пожил з год, а по чему он пожил и владел, того они не ведают. А при царе Василье до московского разоренья и после московского очищенья он, Кирило, и ево люди в том поместье не живали и крестьян в том поместье не бывало, и ныне он тем поместьем не владеет, лежит [то] поместье в порозжих землях впусте, запустело от тех мест, как с Ельца шол Пашков. И владеть было ему тем поместьем неколи: во 112-м году война почала быть, а во 113-м году пришол к Москве Розстрига...

ЦГАДА, ф. Поместный приказ. Рязань, стб. № 40931, ч. III, лл. 573 – 574.

Не позднее 19 июля 1627 г. – Челобитье рязанской помещицы вдовы Ю. В. Телешева Настасьи о гибели ее мужа на «государевой службе» под Каширой при царе В. И. Шуйском

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русин бьет челом резанка горькая вдавица Настасойца, Юрьевская женишка Телешева. Мужа моево, Юрья Васильева сына Телешева, убили на вашей государевай службе при царе Василье пот Коширою, и я, горькая вдавица, била (челом) тебе, государю, а том Юрьевам поместье, мужа своего выслуге, и ты, государь, меня пожаловал с моим сынишкам Гришкам Ильиным сына Кротким, первава моево мужа, а со Юрьевым пасынком. А нынечя, государь, грехом моим сына моево Гриши не стало, а ехал с твоей государева службы ис Переславля-Резанскава грешным делом на Оке реке потоп. Милосердый государь, царь и великий князь Михаила Федорович всеа Русии, пожалуй [80] меня, *горькаю вдавицу (повторено дважды), мужа моева выслугою поместьем на Резане в Старорезанском стану в сельце в Михайле[ве] на прожиток супротив мужа моево Юрьева окладу, чем тебя, государю, бог умилосердит. А мужу моему, Юрью, была при царе Василье окладу пятьсот пятьдесят четвертей.

Царь государь и великий князь Михаила Федорович, смилу[й]ся, пожалуй!

На об. л. 417 помета: 135-го июля в 19 день выписать.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. №40931, ч. III, л. 417.

Не позднее 29 ноября 1631 г. – Челобитье вдовы рязанского помещика Д. Ласенкова Марьи, муж которой был убит в Зарайске «изменниками», выступавшими против царя В. И. Шуйского

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичи) всеа Русии и великому государю святейшему патриарху Филарету Никитичю московскому и всеа Русии бьет челом бедная вдова Даниловская женишка Ласенкова Марьица: муж, государи, мой Данило послан был от царя Василья Ивановича с Москвы на Резань в Зарайской город уговаривать и отводить от ызмены всяких людей. И Зарайского, государи, города жилетцкие и всякие воровские люди, по своей воровской измене грубя государю царю Василью, мужа моево за то убили до смерти, скинули з башни и изсекли на многие части и многое время тело ево погрести не дали, покинуто было в рове в навозе. А яз. государи, бедная вдова после его, мужа своего, осталась с детишками, с тремя дочеришками, з девками, а поместейца, государи, за мужем моим Данилом было старинного родственного на Резани двесте дватцать две чети. И государь царь Василей Иванович за тое мужа моего кровь и смерть пожаловал тем поместейцем меня, горькую вдову з детишками, саму четверту, на прожиток. И я [з], государи, одну большую свою дочеришку Овдотьицу выдала замуж при царе Василье за Алексея Борзецова. А поместейца свое, ваше государьское жалованье, все здала ему, Алексею, а ему, государи, было с того моего поместейца меня, вдову з детишками, поить и кормить и во всем покоить, а дочеришек двух замуж выдать с приданым. И зять, государи, мой, Алексей, ис того моего прожиточного поместейца потерял при царе Василье отъездом своим в Тушино тридцать пять чети. А ныне, государи, судом божиим ево Алексеевы жены, а моей дочеришки не стало. А поместейца, государи, моего прожиточного за ним ныне ещо сто восемьдесят семь чети. И с того моего поместейца тот мой зять, Алексей, меня, бедную вдову, ныне не поит и не кормят и ничем не покоит и за дочеришками моими приданого не дал, и мимо, государи, ево и своего прожиточного поместейца брожу по дворам, пристанища себе не имею. А за ним, государи, Алексеем, опричь того моего прожиточного поместейца есть ваше государьское жалованье поместья в дву городех, жилые места. А мужу, государи, моему поместной оклад был семьсот чети.

Милосердый государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии и великий государь святейший патриарх Филарет Никитич московсий и всеа Русии, пожалуйте меня, бедную вдову, за мужа моего кровь и смерть велите, государи, то царя Васильеве жалованье, выслугу мужа моего, а мое прожиточное поместейцо на Резани деревеньку Великое поле да жеребей в деревне Сушкове и в Полянках, что ныне владеет Алексей Борзецов, дати по прежней царя Васильеве даче мне, бедной вдове, на прожиток, чтоб яз, бедная вдова, мимо вашего государьского жалованья, а своего прожиточного поместейца, бродя по чужим дворам без пристанища, голодною смертью не умерла.

Государи, смилуйтеся, пожалуйте!

На об. л. 13 помета: Государь и святейший патриарх пожаловали велели то поместья мужа ее у Алексея Борзецова взять и отдать (далее слово не разобрано) вдове по прежнему за кровь, мужа ее, будет (далее слово не разобрано) бьет челом, а впредь та никому не в образец.

140-го ноября в 29 день выписать.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ. Рязань, стб. № 40948. ч. I, л. 13.

Не позднее 4 декабря 1631 г. – Челобитье рязанского помещика А. Борзецова с известием о совместном наступлении на Москву И. Пашкова и П. Ляпунова и их переходе на сторону царя В. И. Шуйского

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и великому государю святейшему патриарху Филарету Никитичю московскому и всеа Русии бьет челом холоп ваш Олешко Бо[рзецов]: в прошлом, государи, во 116-м году женился я. [81] холоп ваш, у вдов[ы] [Марь]и у Даниловской жены Лосенкова на дочери ее *на (в рукописи дважды) Авдотьице к прожиточному их пустому помест[ью], я *, холоп ваш, у вдовы Марьи женился (так в рукописи). И в те, государи, поры [тот] [Ма]риев, а моей жены прожиточный жеребей, пятьдесят две чети, взял Тихан Повалишин, а я, холоп ваш, тово ее ж[еребь]я в те поры справить за собою не успел. И после, государи, т[ого] теща моя, [вдова] Марья, [по]д Москвою при боярех во (дата утрачена) году прожиточное свое и дочерей свой жеребей поместейцо Великое поле да жеребей в деревне Сушкове да ж[ере]бей в сельце Полянках дала мне, холопу вашему, потому что их прожиточное поместье в смутное время разорено] и запустело. А мне, холопу вашему, с тово их пустова прожиточнова поместья велена ваше государева служба служить и [те]щу свою, ее вдову-Марью, и дочерей ее дву девок [кор]мить, и, вскормив, замуж выдать. И я, холоп ваш, с тех мест и [по ся] места с того их прожиточнова поместья вашу государеву службу служил и тещу свою вдову Марью кормил и до[че]рей дву девок [вы]дал замуж с приданым. А во (дата утрачена) [году] того их прожиточного поместья, что была взял [Тихан] [Пова]лишин, по моему челобитью в деревне Сушкове тритцать [чети] взято и отдано мне, холопу вашему. И то их пустое прожиточное поместье со 120-году и по нынешняй по 140-й [год] [про]ча себе, строил своими животы и, займуючи им, стор[онних] крестьян называл и ссуду им многую давал. И волею божиею жены моей Овдотьи не стало. И о тем, государи, м[оем] о всем поместейце о сте девяносте пяти четвертех [би]ла челом вам государем, теща моя, Даниловская жена Л[осенко]ва, вдова Марья на меня, холопа вашего, ложно, [что] я, холоп ваш, отъездом своим при царе Василье Ивановиче] в Тушино того их прожиточного поместья потерял [тритцать] пять чети. А я, холоп ваш, царю Василью Ивановичю н[е] [из]менивал и в Тушино не отъезживал, а от бедности я, холоп ваш, с тещею своею, с нею со вдовою Марьею и с [ее дочер]ми, поехал было в Переяславль-Рязанской, и на дороге меня, холопа вашего, взяли воровския люди и неволею отвели к вору. Да она же, государи, в ложном своем челобить[е] [напи]сала, бутто мужу ее Данилу был поместный оклад [семь]сот чети, а мужу, государи, ее Данилу поместной был [оклад] при царе Василье Ивановиче во 115-м году четыреста пятьдесят] чети, а не семьсот чети. А убили, государи, мужа ее во (дата утрачена) году, а придач, государи, до тех мест и в те поры никаких служивым людем не было, многия, государи, службы и [прида]чи служивым людем учинились после его Даниловы сме[рти]. Про то, государи, ведомо вашим государевым бояром и думным [лю]дем, что в то время службы и придач не бывало], [и] что, государи, мужу ее. Данилу, в те поры был поместной [оклад], и про тот ево оклад и про придачю ведомо на Резани [оклад]чиком и всему городу дворяном и детем боярским. Д[а] [те]ща ж, государи, моя, вдова Марья, написала в своем челобитье, бутто мужа ее Данила царь Василей Иванович посылал на [Ре]зань в Заразской город уговаривать воров и от измены отводить, и бутто ево, Данила, мужики убили. И царь, государи, Василей Иванович мужа ее Данила в Заразской город уговаривать воров не [посылы]вал. А как шол под Москву Истома Пашков да Прокофей Лепунов с Резанью, з дворяны и з детьми боярскими, и пришед под Москву, Истома Пашков да Прокофей Лепунов. а с ними сорок человек, от[ъехали] к Москве к царю Василью, а муж ее Данила в те поры был на (три-четыре буквы утрачены) ... ни, а с ними к Москве не пошол. И убили ево мужики Зар[азскова] городу Ненашка Матрахин с товарыщи по старой недружбе, потому что у нево, Данила, поместная земля сошлась с посадцкою землею под самой посад и у них про ту землю и про животину [бы]ла брань, за то ево и убили.

Милосердый государь, царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии и великий государь святейший патриарх Филарет Никитич московский и всеа Русии, пожалуйте меня, холопа своего, не велите, государи, тещи *моей (написано над строкой) Марьину ложному челобитью поверить и велите, г[осудари], про мужа ее про Данилов оклад, что она пишет ложно мужа св[оего] оклад семьсот чети, а мужу ее, моему тестю, был оклад четыреста п[ятьдеся]т, а не семьсот чети, и про то ее прожиточное поместье, что я, . холоп ваш, проча себе, строил своими животами и крестьян называл и [ссу]ду им давал займуючи, сыскать всем городом Резанью дворяны и детьми боярскими и всякими людьми. А сыскав про [му]жа ее оклад, ис тово, государи, ево окладу велите ей дать на прожиток по своему государеву указу и по уложенью. А что ее [доче]рей, а моих своячин жеребьи, и жены моей жеребей, и тех же[ребь]ев не велите у меня, холопа своего, без сыску отнять, потому что я, холоп ваш, для того поместейца женился, и дочерей ее, а своих своячин, выдал с приданым замуж. И не велите, государи, своего государева уложенья над однем мною, холопем своим, нарушить, чтоб мне, холопу вашему, в том своем пустом поместьишке, что я, проча себе, крестьян называл и ссуду многую займуючи крестьянам давал, вконец не погинуть и вашей бы государевы службы не отбыть.

Государи, смилуйтеся, пожалуйте!

На об. лл. 21-23 помета: 140 *декабря (написано над зачеркнутым ноября) в 4 день взять к делу.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. № 40948, ч. I, лл. 21-23. [82]

Не позднее 2 ноября 1633 г. – Челобитье Степана, Ивана, Федора и Якуна Татищевых с известием о завладении «русскими ворами и литовскими людьми» поместьем Степана Татищева в Серпейском уезде с момента воцарения В. И. Шуйского

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичи) нсеа Русин бьют челом холопи твои Степанко да Ивашко да Федько да Якунька Татищевы.

Оклад нам, холопем твоим, мне, Степанку, тысеча четвертей, а в дачах за мною, холопом твоим, на Кинишме да в Кашине пятьсот шесть четвертей. И тем поместейцом пожаловал ты, государь, сынишка моево Юшку. И он с того поместейца тебе, государю, служит по крымским и по нагайским вестем в посылках был и под Смоленеск он готов на твою государеву службу с того твоего царьского жалованья. А недодано было мне, холопу твоему, Степанку в мой оклад четырехсот девяноста четырех чети. Да детишек у меня, у холопа твоего, у Степанка окроме того сынишка Юшки два сынишка Олешька да Михалка; Олешька трехнатцети лет, а Михалка десяти лет. А я, холоп твой, на твою царьскую службу под Смоленеск готов же. Да за мною же, за холопом твоим, за Степанкой было поместейцо в Серпейском уезде триста пятьдесят чети, и я, холоп твой, тем серпейским поместейцом не владею с тех мест и по ся места, как царь Василей Иванович сел на царство, а владели руские воры и литовские люди.

А мне, холопу твоему, Ивашку оклад девятьсот чети, а в дачех за мною, холопом твоим во Ржевском уезде триста пятьдесят восемь чети под бельским рубежом, а не владею им больши дватцати лет. Да за мною, холопом твоим, в Кинешемском уезде в Пичюской волости *выслуженой вотчинки (написано над строкой) сто восемьдесят чети. А за дачею осталось две чети. И ты, государь, пожаловал меня в поместье да тое же вотчинки приписал писец Афанасей Веков десять чети. И я, холоп твой, о той приписной земле тебе, государю, бью челом: пожалуй, государь, меня, холопа своево, тою приписною землею в мой оклад к тем двум четвертям, что осталось за вотчинною дачею.

А мне, холопу твоему, Я[ку]ньке, Иванову сынишку, оклад четыреста пятьдесят четвертей, а в дачах за мною, холопом твоим, нет ни одной чети.

А мне, холопу твоему, Фетьке, оклад шестьсот четвертей, а поместьеца за мною, холопом твоим, в Галицком уезде шестьдесят чети да в Козельском уезде триста семьдесят чети.

И судом, государь, божиим Дмитрея Иванова сына Татищева не стало, а осталась у нево жена бездетна: а поместейца за ним было твоево царьского жалованья в Суздальском уезде четыреста чети да в Ростовском уезде двести чети.

Милосердый государь, царь и великий князь Михайло Федорович всеа Руси, пожалуй нас, холопей своих, тем Дмитриевым поместейцом, что останетца за дачею у жены ево.

Царь государь, смилуйся, пожалуй!

На об. л. 320 помета: Государь пожаловал, велел, выписав, доложити себя государя.

142-го ноября во 2-ой день выписать.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Суздаль, стб. 27701. ч. II, л. 320.

Не позднее 1 июня 1634 г. – Челобитная Д. Пустынникова с известием о хлебной дороговизне в Москве во время ее осады И. И. Болотниковым

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичи) всеа Русии бьет челом холоп твой Дорофейко Пустынников: твоего государева жалованья поместной оклад мне, холопу твоему, шестьсот чети, а твоего государева жалованья в дачах поместейца и вотчинки за мною, холопом твоим, нет нигде ни одной чети. А у твоих государевых дел я, холоп твой, работаю тебе государю тритцать осмой год и на Москве я, холоп твой, сидел в трех осадах, как приходил под Москву Ивашко Болотников, и тушинской вор и литовские люди, и осадную всякую нужу терпел, покупая хлеб в осадное время дорогою ценою. А в московское, государь, разоренье захватили меня, холопа твоего, в городе и нужу всякую потому ж терпел, а ни на которые прелести не покусился, в твоей государеве измене, в воровских полкех и нигде, в воровстве не бывал, и тем никому, которые назывались воровскими царевичеми Дмитрееми, нигде креста не целовал. И твоим государевым жалованьем за осадное сиденье многие испомещены. А в нынешней, государь, пожар я, холоп твой, погорел и розорился до основанья.

Милосердый государь, царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русин, пожалуй меня, холопа своего, в мой оклад Ивана Грязева остаточным поместьем, [83] что, государь, осталось за твоим государевым жалованьем, чем ты, государь, пожаловал ево Иванову жену да его Иванова брата.

Государь царь, смилуйся, пожалуй!

Дьячья помета на об. л. 138: Государь пожаловал велел дело (ошибочно «дало» и «ло» написано дважды) выписать и по делу велел доложити себя государя.

142-го июня в 1 день выписати.

ЦГАДА, ф. Поместный приказ, Рязань, стб. 40953, ч. II, л. 138.

№ 16

... А от Ивана был сын Лумпа Колупаев, а от Лумпа Колупаева был сын Никита Колупаев, и Никите по указу блаженные памяти царя Федора Ивановича всеа Русии дано в Одоеве на посаде ямская слобода вместе с Третьяком Ботвиньевым (в) 7095-м году ³⁷, и та жалованная грамота у Михаила Иванова сына Ботвиньева, а с той жалованной грамоты список за рукою сына ево Семена Ботвиньева ныне у нас – у меня, Михаила, да у Игнатья. А от Никиты дети: Петр да Федор да Семен, а от Петра я, Михайло, а от Федора я, Игнатей, братья мы двоюродные, а Никита Колупаев дед нам был родной. И перед московским разореньем убит з башни в Одоеве городе, что вором изменником украинским креста не целовал, а дом и животы воры все разорили и разграбили и ростащили, наказы и жалованные грамоты и писма всякие побрали. А после того и досталное тако же и на Москве в московское разорение и в пожары все погорело и распрапало. А отец мой, Михайлов, Петр и мой, Игнатьев отец, Федор и дядя наш Семен остались (от) отца своего, а нашего деда Никиты, в малых летах. А после того отцы наши и дядя Семен Колупаевы, как подросли, служили по Одоеву городу по выбору...

ЦГАДА, ф. Герольдмейстерской конторы, кн. № 241, лл. 365 – 365 об.

№ 17

... А при царе и великом князе Василии Ивановиче всеа Русин, как царь и великий князь Василий Иванович всеа Русии пришол на вора Петрушку под Тулу, и в то число дана ему, Дмитрею, государева жалованная грамота: поместья ево воевать и людей и крестьян бить и грабить не велено. И дана ему жалованная грамота лета 7115 июля в 6 день ³⁸ ...

... И при которых великих князей родцвенники роду нашего из которой земли выехали про то сказать не помним, а от старых родцвенников своих слыхали, что род наш выезжей при великих князей в давних летех и за выезд великих князей жалованныя грамоты даваны, и те многие грамоты в московское разоренье и на Туле при воре Петрушке позжаны и пойманы. А которые жалованныя грамоты великих князей, которые всей росписи писаны ³⁹, у нас в озтатках объявились, и те грамоты родственником нашим после разоренья отдали туляни посадские люди...

ЦГАДА, ф. Герольдмейстерской конторы, кн. № 241, лл. 768 об., 772.

Комментарии

1. Тихомиров М. Н. Новый источник по истории восстания Болотникова. «Исторический архив», т. VI, М. -Л., 1951, стр. 81-130; Зимин А. А. и Королева Р. Г. Документ Разрядного приказа. «Исторический архив», т. VIII, М., 1953, стр. 29-60; Корецкий В. И. К истории восстания И. И. Болотникова. «Исторический архив», 1956, № 2, стр. 126-145; его же. Новый документ по истории русского города времени крестьянской войны и польско-шведской интервенции. «Археографический ежегодник за 1964 г. », М., 1965 и др.

2. Смирнов И. И. Восстание Болотникова. 1606-1607. М., 1951.

3. 3имин А. А. Некоторые вопросы истории крестьянских войн в России в начале XVII в., «Вопросы истории», 1958, № 3; Смирнов И. И. О некоторых вопросах истории борьбы классов в Русском государстве нач. XVII в. «Вопросы истории», 1958, № 12; Зимин А. А. К изучению восстания Болотникова. «Проблемы общественно-политической (истории России и славянских стран». Сб. статей к 70-летию акад. М. Н. Тихомирова; М., 1963, стр. 203-212; Смирнов И. И. К истории восстания Болотникова. «История СССР», 1966, № 3; Маковский Д. П. Первая крестьянская война в России. Смоленск, 1967.

4. Смирнов И. И. Восстание Болотникова, стр. 153, прим. 2.

5. Корецкий В. И. Новое о Болотникове. «Советские архивы», 1967, № 4, стр. 100-103.

6. См. Овчинников Р. В. О начальном периоде восстания И. Болотникова. «Вопросы истории», 1955, № 1, стр. 116 – 120; его жe. Некоторые вопросы крестьянской войны XVII века в России. «Вопросы истории», 1959, № 7, стр. 71-72; Зимин А. А. Некоторые вопросы истории крестьянской войны в России в начале XVII в. «Вопросы истории», 1958, № 3, стр. 109-110.

7. «Исторический архив», т. VIII, М., 1953, стр. 33.

8. Попов А. Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции. М., 1869, стр. 332.

9. Там же, стр. 331; ПСРЛ, т. XIV, М., 1965, стр. 74.

10. ЦГАДА, ф. Поместный приказ. Рязань, стб. 5, № 40947, ч. I, л. 63.

11. Веселовский С. Б. Арзамасские поместные акты 1578-1618 гг. М., 1915, стр. 306-307.

12. Попов А. Указ. соч., стр. 331.

13. Попов А. Указ. соч., стр. 331.

14. В тексте ошибочно «совлоценина».

15. ПСРЛ, т. XIV, стр. 72.

16. Платонов С. Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве XVI-XVII вв. М., 1937, стр. 252.

17. Смирнов И. И. Восстание Болотникова, стр. 192.

18. Зимин А. А. Указ. соч., стр. 109 – 110; Овчинников Р. В. О начальном периоде восстания И. Болотникова, стр. 116 – 120.

19. Смирнов И. И. Указ. соч., стр. 172.

20. Белокуров С. А. Разрядные записи за смутное время (7113 – 7121 гг.). М., 1907, стр. 89, 141.

21. ПСРЛ, т. XIV, стр. 72

22. Яковлева О. Пискаревский летописец. «Материалы по истории СССР» вып. II, М., 1955, стр. 131.

23. «Восстание И. Болотникова. Документы и материалы». М., 1959, стр. 183

24. Там же, стр. 168; К. Буссов. Указ. соч., стр. 140.

25. Масса И. Указ. соч., стр. 163; И. И. Смирнов. Указ. соч., Приложение IV, стр. 554.

26. РИБ, т. XIII, стб. 109.

27. «Восстание И. Болотникова. Документы и материалы», стр. 168; Сборник русского исторического общества, т. 137, стр. 375.

28. Смирнов И. И. Указ. соч., стр. 318.

29. Юшков А. Акты, представленные в Разрядный приказ. Ч. 1, М., 1898, стр. 286.

30. Смирнов И. И. Указ. соч., стр. 293.

31. «Исторический архив», VIII, стр. 36.

32. «Исторический архив», VIII, стр. 39.

33. Веселовский С. Б. Акты подмосковных ополчений и земского собора 1611-1613 гг. М., 1911, гр. 16-17.

34. Юшков А. Указ. соч., гр. 290-291, 300-301.

35. Смирнов И. И. Указ. соч., стр. 296, прим.

36. Юшков А. Указ. соч., стр. 291.

37. Напечатано у А. Юшкова в «Актах, представленных в Разрядный приказ», ч. 1., М., 1898, № 230, стр. 242-243.

38. Напечатана у А. Юшкова, Указ. соч., № 270, стр. 288-289.

39. См. А. Юшков. Указ. соч., № 109, стр. 92-93; № 144, стр. 123-124; № 152. стр. 131-132; № 153, стр. 132; № 183, стр. 164-165.

Текст воспроизведен по изданию: Новые документы по истории восстания И. И. Болотникова // Советские архивы, № 6. 1968

© текст - Корецкий В. И. 1968
© сетевая версия - Тhietmar. 2009
© OCR - Усманов С. 2009
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Советские архивы. 1968