Великолуцкий воевода, князь Федор Юрьевич Елецкой, в отписке, полученной в Розряде 3 апреля, доносил: В наказе ему написано: которые будет литовские люди или запорожские черкасы учнут приезжать на Луки на государево имя, или выйдут на Луки полоняники и выходцы, и ему тех переездчиков, и полоняников и выходцев о всяких вестях роспрашивати подлинно и, за которыми вести будут, присылать к Москве на подводах и кормец им на дорогу давати из Луцких из всяких доходов, смотря по человеку, как им мочно сытым быть. А которые будет полоняники и выходцы из за рубежа учнут выходить на Луки, и тех на заставах велети про вести и про моровое поветрие роспрашивати, да будет которые выходцы и полоняники учнут сказывать, что они пошли из тех городов, в которых моровое поветрие есть, и тех полоняников и выходцев велети ставити на.... деревнях, где пригоже, и к ним.... не велети, и кормец им велети давати, как им мочно сытым быть; а за которыми вестей нет, и о тех не указано, где им быть. И на Луки Великие из Полоцка, и из Велижа и с Усвята выходят литовские мужики и полоняники и выходцы замосковных городов, а не Лучане, и не Невляне, и не Пусторжевцы и не Торопчане, а выходят к детям боярским в поместья и вотчины, а в город про то неведомо. И те дети боярские сажают их за собою во крестьяне близко рубежа; а которых в город и приведут к записке, и тех дети боярские приводят одних, душею да телом, а жен и детей и животы их держат у себя по деревням, и вестей переездчики, и выходцы и полоняники за собою не сказывают, а иные прямые литовские мужики, а называются у записки Луцкими крестьяны и вестей от них ведать и их розсмотрить, какие они люди, никакими обычаи нельзя, потому что в город их с женами и с детьми и с животы не пропускают дворяне и дети боярские, у которых поместья по рубежу, для себя; а к государеву крестному целованью приводят их одних, а жены у них и дети в деревне, и с чем кто приехал, того неведомо. И которые при мне у записки сказалися литовские мужики, выехали на государево имя из Полоцка, и с Велижа и с Усвята, и полоняники и выходцы вышли на Луки Великие замосковных городов, а не Лучане, и не Невляне, и не Пусторжевцы и не Торопчане, а вестей за собою не сказали, а привели их к записке дворяне и дети боярские потому ж одних, а жены их и дети и животы у них в поместьях и в вотчинах, и я велел их привесть одних к крестному целованью, а жен их и детей не видал, и детем их боярским во крестьяне до твоего государева указу не отдал, потому и город Луки от рубежа 15 верст, а в ииом месте и ближе, а велел их дати на поруки до указу, а жити им до указу в деревнях за теми же детьми боярскими, кто их к записке приводил.
Помета: «Чтена. Указал государь отписать к воеводе, чтоб он заказ крепкой учинил дворяном и детем боярским и всяким людем, чтоб они выходцев всяких людей приводили к роспросу и к записке перед него, а тайно б у себя не держали и близко рубежа за собою во крестьяне не сажали, а сажали бы охочих людей за собою от рубежа в дальних местех по указу, каков послан наперед сего, чтоб смуты и задору с зарубежными людьми не было».
Государева грамота на Луки послана 7 апреля 1628 года.
(Москов. ст. столб. № 38, лл. 65—67 и 165—166).