Карамзин, V, прим. 244 (по утраченному сборнику из собрания Мусина-Пушкина) (Текст грамоты в сборнике Мусина-Пушкина является не вполне исправной копией текста сборника ГПБ; поэтому разночтения текста Мусина-Пушкина, представляющие исключительно испорченные чтения текста ГПБ, не приводятся.); ААЭ, I, № 13 (по сборнику ГПБ).

Се язъ князь велики Василеи Дмитрiевичь всея Руси пожаловалъ есмь бояръ своихъ двинскихъ, также сотского и всЪхъ своихъ черныхъ людеи Двинскiе земли. Коли кого пожалую своихъ бояръ, пошлю намЪстникомъ к нимъ въ Двинскую землю, или кого пожалую намЪстничествомъ из двинских бояръ, и мои намЪстници ходятъ по сеи по моеи грамотЪ великого князя. Оже учинится вира, гдЪ кого утепутъ, инЪ душегубца изыщутъ; а не наидутъ душегубца, инЪ дадутъ намЪстникомъ десять рублевъ, а за кровавую рану тритцать бЪлъ, а за синюю рану пятнатцать бЪлъ; а вина противу того. А кто кого излаетъ боярина, или до крови ударитъ, или на немъ синевы будутъ, и намЪстницы судятъ ему по его отечеству безщестiе; тако же и слузЪ. А учинится бои въ пиру, а возмутъ прощенiе, не выида ис пиру, и намЪстникомъ и дворяномъ не взяти ничего; а вышедъ ис пиру возмутъ прощенiе, инЪ намЪстникомъ дадутъ по куницЪ шерьстью. А другъ у друга межу переоретъ или перекосить на одиномъ полЪ, вины боранъ; а межы селъ межа тритцать бЪлъ; а княжа межа три сороки бЪлъ; а вязбы в томъ нЪтъ. А кто у кого что познаетъ татебное, и онъ съ себя сведетъ до десяти изводовъ, нолны до чеклово (Букву л в этом слове можно прочесть лишь условно, в списке какое-то исправление первоначальной буквы.) [145] татя, а от того намЪстникомъ и дворяномъ не взяти ничего; а татя впервые продати противу поличного; а вдругие уличатъ, продадутъ его не жалуя; а уличатъ втретьие, ино повЪсити; а татя всякого пятнити. А самосуда четыре рубли; а самосудъ то: кто, изымавъ татя съ поличнымъ, да отпуститъ, а собЪ посулъ возметъ, а намЪстники довЪдаются по заповЪди, ино то самосудъ; а опрочь того самосуда нЪтъ. А кого утяжутъ въ рублъ, и намЪстникомъ вины полтина; а того боле или менши, ино по тому жъ. А на ОрлецЪ дворяномъ хоженого бълка; а Ъзды и позовы от Орлеца до Матигоръ двЪ бЪлки Ъзду, до Колмогоръ двЪ бЪлки, до Куръострова двЪ бЪлки, до Чюхчелема двЪ бЪлки, до Ухтъострова двЪ бЪлки, до Кургии двЪ бЪлки, до Княжаострова четыре бЪлки, до Лисичаострова семь бЪлъ, а до Конечныхъ дворовъ десять бЪлъ, до Нонаксы дватцать бЪлъ, до Уны тритцать бЪлъ; а съ Орлеца вверхъ по ДвинЪ до Кривого бЪлка, до Ракулы двЪ бЪлки, до Наволока три бЪлки, до Челмахты четыре бЪлки, до Емци пять бЪлъ, до Калеи десять бЪлъ, до Кирiегоръ семнатцать бЪлъ, до Тоимы до Нижние тритцать бЪлъ; а на правду вдвое. А желЪзного четыре бЪлки, толко человЪка скуютъ, а не будетъ по немъ поруки; а болЪ того дворянину не взяти ничего; а черес поруку не ковати; а посула въ желЪзехъ не просити; а что въ желЪзехъ посулъ, то не въ посулъ. А кто на кого челомъ бьетъ, дворяне и подвоискiе позовутъ къ суду, а онъ не станетъ у суда, и на того намЪстници дадутъ грамоту правую безсудную; а кто будетъ нетутошнеи человЪкъ, инЪ его дадутъ на поруцЪ. А от печати намЪстникомъ по три бЪлки; а дьякомъ от писма от судные грамоты двЪ бЪлки. А сотскому и подвоискому пошлинка с лодьи по пузу ржы у гостя. А кто осподарь огрЪшится, ударитъ своего холопа или робу, а случится смерть, в томъ намЪстници не судятъ, ни вины не емлють. А приставомъ моимъ, великого князя, в Двинскую землю не въЪздити, всему управу чинятъ мои намЪстници; а надъ кЪмъ учинятъ продажу силно, а ударять ми на нихъ челомъ, и мнЪ, князю великому, велЪти намЪстнику стати передъ собою на срокъ; а не станетъ, ино на того грамота безсудная и приставь мои доправитъ. А гостю двинскому гостити в лодьяхъ или на возЪхъ; съ лодiи на УстюзЪ намЪстникомъ два пуза соли, а с воза двЪ бЪлки, а того болЪ намЪстники не емлютъ у нихъ, ни пошлинники, ничего: а на ВологдЪ дадутъ съ лодiи два пуза соли, а с воза но бЪлкЪ, а того болЪ не емлютъ у нихъ ничего. А въ лодiахь, или на возЪхъ коли поЪдутъ, и намЪстници устюжскiе и вологодскiе ихъ не уимаютъ, а на УстюзЪ, и на ВологдЪ, и на КостромЪ, ихъ не судятъ, ни на поруки ихъ не даютъ ни в чемъ; а учинится татба от двинскихъ людеи съ поличнымъ, инЪ поставятъ ихъ съ поличнымъ передо мною передъ великимъ княземъ, и язъ самъ тому учиню исправу; а чего кто иметь искати на нихъ, инЪ учинятъ имъ срокъ передъ моихъ намЪстниковъ передъ двинскихъ, инЪ учинятъ исправу имъ на ДвинЪ. А куды [146] поЪдутъ двиняне торговати, ино имъ не надобЪ во всеи моеи отчинЪ в великомъ княженiи тамга, ни мытъ, ни костки, ни гостиное, ни явка, ни иные никоторые пошлины. А черезъ сю мою грамоту кто ихъ чЪмъ изобидитъ, или кто не иметь ходити по сеи грамотЪ, быти ту от мене от великого князя в казни.