43. 1648 г. [?] — 1649 г. — Дело о службе енисейского сына боярского Ивана Похабова.

А.

/л. 258/ Царю государю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Руси[и] (В подлиннике неразборчиво) бьет челом холоп твой Енисейского острогу [118] сынчишко боярско[й] (В подлиннике одна буква оборвана) Ивашко Похабов. В прошлом, государь, во 152-м (1644 год) году по указу отца твоего государева, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии, посылал меня холопа твоего из Енисейского острогу воевода Осип Аничков на вашу государеву службу в Братцкой острог для твоего государева ясачного збору и для прииску новых землиц. И я, холоп твой, в том Братцком остроге собрал твой государев ясак з братцких людей [и] (В подлиннике одна буква оборвана) с тынгусов против прошлых годов с прибылью и круг старого острошку новой острог поставил и надолобы круг острогу п[о] (В подлиннике одна буква оборвана) за рву здела[л] и, оставя в том остроге служилых людей для береженья восмь человек, ходил я, холоп твой, в верх по Ангаре реке до Осы и до Беленя и до Куданникол [?] и до Иркута рек и на Байкал озеро для прииску новых землиц, а со мною, холопом твоим, было служилых людей тритцать человек и с охочими людьми перешедчи я, холоп твой, Байкало озеро и шел по Селенге реке в верх два дни и на Ангаре и на Байкале озере и на Селенге и по всем тем рекам находили многих неясачных людей и тех людей под твою (В подлиннике описка: «твоею») государеву высокую руку призывал, чтоб они под твоею государевою рукою были послушны и ясак с себя тебе государю давали. И они, иноземцы, с нами, холопи твоими, бились и мы, холопи твои, божиею милостию и твоим государевым счастием многих у них людей побили и ясырю женок и робят живых поймали больши сорока человек, и после бою те иноземцы говорили: ныне де летом дать ясаку нечево, а дадим ясак зимою. И пришел ко мне, холопу твоему, того ж лета во 153-м (1645 год) году на перемену из Енисейского острогу в Братцкой острог енисейской сотник стрелецкой Максим Перфирьев, а что я, холоп твой, собрал твоего государева ясаку в Братцком остроге з братцких людей и с тынгусов и тот ясак послал я, холоп твой, в Енисейской острог с енисейскими служилыми людьми с Фомкою Кирилловым с товарыщи, а с новоприискных людей, что я, холоп твой, собрал твоего государева ясаку и тот ясак привез в Енисейской острог и отдал воеводе Федору Уварову да подьячему Василью Шпилькину и про те государь новые землицы я, холоп твой, воеводе Федору Уварову да подьячему Василью Шпилькину в съезжей избе сказывал. А преже, /л. 259/ государь, меня, холопа твоего, на той Селенге реке никто не бывал, проведал тое реку я, холоп твой.

И в прошлом, государь, во 154-м (1645/46 год) году писал из Братцкого острогу Максим Перфирьев в Енисейской острог к воеводе к Федору Уварову и к подьячему к Василью Шпилькину, что братцкие люди почали быть непослушны и, государь, ясак почали давать не сполна. И воевода  Федор Уваров да подьячей Василей Шпилькин [119] посылали меня, холопа твоего, на тех ослушников братцких людей и приискивать новых землиц и серебряные руды и проведать Китайского государства, а со мною, холопом твоим, посылано служилых людей шездесят четыре человека, да собою я, холоп твой, поднимал шти человек да охочих было дватцать шесть человек. И пришел я, холоп твой, в Братцкую землю на Ангаре реке на Осинском острову поставил выше братцких ясачных людей осмью дни и те новоприискные люди аманатов и ясаку с себя тебе, государю, давать не учали и я, холоп твой, с теми людьми бился и многих людей у них по Осе реке побили. А люди, государь, многие и учинилис конны [?], жить стали в скопе. А Братцкого, государь, острогу ясачные люди твой государев ясак почали давать сполна, потому что им от Осинского острогу стало опасно. И во 155-м (1647 год) г., как лед скрылся, и я холоп твой, оставя в том Осинском остроге служилых людей Федьку Мешинина с товырыщи семнатцать человек, ходил по Ангаре реке и на Байкало озеро и на Селенгу и на Уду реки с служилыми людьми четырнатцать недель и бои с ыноземцы у нас, холопей твоих, по тем рекам и на Байкале озере были многие и на тех боях мы холопи твои многих людей п[о]били и ясырю у них поимали женок и робят больши семидесят человек, а под твою государеву высокую руку тех людей привести и чтоб они тебе государю ясак с себя давали нашие мочи столько не стало, потому что люди многие и конны, а живут в скопе и от рек откочевали. И мы, холопи твои, идучи назад Селенгою рекою и Байкалом озером и на Байкале озере в Култуке я, холоп твой, поставил острог и ходил войною в зиме на Иркут реку на братцких людей и на тынгусов, которые тебе, государю, ясаку не давали. И божиею милостию и твоим государевым счастием взял на бою иркутцкого (В подлиннике неразборчиво) [?] князца Нарея и из за того князца взял с тех людей тебе, государю, ясаку пять сороков шестнатцать соболей да лисицу бурую. Да посылал я, холоп /л. 260/ твой, служилых людей Федьку Говорина с товарыщи четырнатцать человек приискивать людей, которые тебе, государю, ясаку не платят, по Байкалу озеру к Селенге реке. И нашли они на Погромной речке людей, и с теми людьми у них бой был, и взяли у них на том бою мужика да семь человек женок и робят, да мяхкой рухляди взяли у них тритцать четыре соболя и тот они ясырь и соболи в Култуцкой острог ко мне привезли. И пришел ко мне, холопу твоему, от черных мунгал от царева зятя от Табуная тобольской служилой человек Якунка Кулаков, которого послал Енисейского острогу атаман Василей Колесников к царю к Цысану для проведывания серебряной руды. А с ним, Якункою, пришли братцких людей два человека, чтоб под того Якунку Кулакова и под товарыщев ево по двух человек, которые оставлены у Табуная, Ганка толмач да Васька Власов, тот ясырь и соболи, [120] которые на бою взяли служилые люди Федька Говорин с товарыщи отдал, а сказал Якунка Кулаков, только де того ясырю я, холоп твой, не отдам и тех де людей, которые у Табуная не выпустят и убьют. И я, холоп твой, с служилыми людьми четырнатцать человек ходил к Табунаю на лыжах, шел пятнадцать дней и под того Якунку и под товарыщев ево Табунаю тот ясырь и соболи отдал и того Якунку с товарыщи мне холопу твоему он Табунай отдал и дал я холоп твой ему Табунаю пять пар соболей да два аршина с четью сукна красного, а сказал ему, что твоего государева жалованья и ходил я, холоп твой, к мунгальскому царю к Цысану для проведыванья серебряные руды и Китайского государства. А ехал я, холоп твой до царя Цысана два месеца и поднес к нему царю в подарках два сорока соболей, да пять аршин сукна аглинского красного, да аршин сукна кармазину вишневого, да Кутухте шесть пар соболей, да два аршина с четью сукна аглинского красново и давал я, холоп твой, им царю и Кутухте тое свое, а сказывал им, что твое государево жалованье и против того царь Цысан и Кутухта и Турукой табунан послали к тебе ко государю к Москве со мною холопом твоим, а что послали и тому от воеводы роспись под отпискою. А про серебряную руду царь Цысан сказал мне, холопу твоему, серебряные де руды у него нет и в Китайское /л. 261/ государство меня, холопа твоего, не пропустил и дал мне, холопу твоему, своих послов четырех человек и отпустил к тебе ко государю к Москве и тех мунгальских послов я, холоп твой, поил и кормил до Енисейского идучи своим и ис Култуцкого острогу иркутцкого князца Нарея взял я холоп твой с собою ж и сшодчис на Тынгуске реке Енисейского острогу с сыном боярским с Иваном Галкиным и того князца Нарея я, холоп твой, ему, Ивану Галкину отдал, а идучи я, холоп твой, к мунгальскому царю к Цысану нужу великую и голод терпели и пихту и сосну ели и душу свою в постные дни сквернили и в ыных улусех хотели меня холопа твоего и служилых людей побить и з голоду поморить и живот отнимали и будучи я, холоп твой на той твоей государеве службе и что поднимал собою шти человек обнищал и одолжал великими неокупными долги. Милосердый государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии пожалуй меня, холопа своего за тое мою, холопа твоего, службу и за великую нужу и терпение своим государевым прибавочным денежным и хлебным жалованьем к прежнему моему окладу, как тебе милосердому государю обо мне бедном бог известил. Царь, государь, смилуйся, пожалуй.

Помета на об. л. 258 другим почерком: «157 г. (1649 год) февраля в 9 день выпи[сать] (Здесь в подлиннике оборвано) службу и роспросить служилых людей, которые с ним были чьи он соболи и с[укна]... (Здесь в подлиннике оборвано) и иную рухлядь в подарках давал».

ЦГАДА, ф. 214 — Сибирский приказ, столб. 227, лл. 258 и 258 об., 259-261, подлинник. [121]

Б.

/л. 262/ И в Сибирском приказе выписано:

В прошлом во 152-м (1643/44 год) году по указу блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии послал из Енисейского острогу воевода Осип Оничков сына боярского Ивана Похабова да с ним служилых людей 37 человек вверх по Тунгуске реке под Брацкой порог в Брацкую землю в новой острожек для ясачного збору и прииску и приводу новых землиц под государеву царскую высокую руку, а приехав с служилыми людьми в Брацкую землю в острожек, которой острожек поставил енисейской сын боярской Микулай Радунеской и около того зимовья велено поставить острог и всякими крепостьми укрепить накрепко, чтобы в том острошке служилым людем от иноземцов жить безстрашно, да ему ж Ивану велено сказать брацким князцом и улусным людем государево жалованное слово, чтоб они на государскую милость были надежны и были б под ево государевою рукою в вечном холопстве, а государь, их пожалует, велит их /л. 263/ от иных иноземцов оберегать, а сказав им государево жалованное слово и взяти с них государев ясак на 153-й год (1644/45 год) перед прежним с прибылью.

И в прошлом во 155-м году (1646/47 год) писал к государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии из Сибири из Енисейского острогу воевода Федор Уваров да подьячей Василей Шпилькин: в прошлом де во 152-м году до их приезду в Енисейской острог послан был в Брацкую землицу в Брацкой острожик сын боярской Иван Похабов с служилыми людьми и взял он Иван государева недоборного ясаку на прошлой на 153-й (1644/45 год) год з Брацкой землицы с Чадобчи и с агулских тунгусов 23 соболи, подволоку лыжную, 2 бобра карих, 2 ярца, да кошлок, да лисицу красную, да 5 выдр. Да в прошлом же во 153-м году он же, Иван Похабов, сыскал в Брацком острошке у енисейских служилых людей государева ясаку краденых 15 соболей с пупки и с хвосты и тому государеву ясаку и всей мяхкой рухледи енисейская цена, оприч пупков собольих, 26 рублев с полтиною, а выдры по государеву указу посланы в Тарской. Да в прошлом во 153-м (1644/45 год) году в Брацком острошке Ивану ж Похабову сказали ясачные тунгусы да толмач /л. 264/ Мартынко, что енисейские служилые люди Ивашко Гарасимов да Вихорка Васильев украли государева ясаку 43 соболи и [122] за те краденые соболи на тех служилых людех по государеву указу доправлено 25 рублей 14 алтын 4 де[ньги].

Да в прошлом же во 155-м (1646/47 год) году писал к государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии из Енисейского острогу воевода Федор Уваров да подьячей Василей Шпилькин в прошлом де во 154-м (1645 год) году сентября в 25 день пришел из Брацкого острошку в Енисейской острог Иван Похабов с служилыми людьми и они де ево, Ивана, против государева указу, как ему Ивану по наказу велено делать, про все роспрашивали и Иван Похабов в роспросе им сказал: в прошлом де во 153-м году, будучи он на государеве службе в Брацком остроге, государев ясак собрал перед своею братьею с прибылью з Брацкой землицы с подгородных брацких людей и с кыштымов и с Вихоревы и с Ангары и с Уды рек на 153-й год 9 сороков 18 соболей, 7 недособолей, да пластина, 2 кошлока, да лисица красна, сибирская цена 329 рублев 23 алтына 2 де[ньги] и перед прошлым 152-м (1643/44 год) годом прибрано ясаку 37 соболей с пупки и с хвосты, /л. 265/ пластина соболя, 2 кошлока да лисица, а собрав тот государев ясак и поставил в Брацком остроге новой острог и оставил в том остроге енисейских служилых и приборных и охочих людей 30 человек и пошел вверх по Ангаре реке для приискиванья новых неясачных землиц и доехал де он Иван до Осы и до Беленя и до Иркута рек и с левою де старону река Кудани Кол, а впали де те все реки в Ангару реку и по тем де рекам многие неясачные брацкие и тунгуские люди живут и на тех ж реках он Иван брацким и тунгуским людем говорил, чтоб они государю были послушны и ясак с себя платили и брацкие де люди и тунгусы ему Ивану сказали чтоб им служилым людем зимовать и они де государю ясак дадут, а летом де у них соболей нет и он де Иван без государева указу зимовать у них не смел да и людей де с ним Иваном и запасу было мало и он, Иван, /л. 266/ вышел из Ангары реки на Байкал озеро и шел по Байкалу возле правую сторону и прошол Олгон остров и в Байкал де озеро текут Селенга да Баргузин реки, а с левую сторону Ангара река Малая и по тем рекам живут брацкие и тунгуские многие неясачные люди, а только, де на тех реках на Осе и на Белене и на Иркуте в Брацкой земле в брацких людех и тунгусах поставить острог и в том де остроге надобно устроить годовальщиков с 50 человек да другой острог поставить на Байкал[е] [и по Селе]н[ге] [?] реке или на Баргузине или Малой Ангаре и оставить служилых людей годовальщиков же против тогож и брацкие де люди и тунгусы государю будут послушны и ясак с себя платить учнут, а на Селенге де и на Баргузине и на Ангаре соболей добрых много и тех брацких и тунгуских людей под государеву царскую высокую руку привесть [123] мочно, а как де те остроги в тех местех устроять и от служилых людей иноземцем будет страшно.

ЦГАДА, ф.  214 — Сибирский  приказ, столб.  227, лл. 262-266, подлинник.