КАРПОВ Н.

КРАТКОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ МОЛДАВИИ

(Рукопись).

Посвящение.

Его Светлости, Генерал-Фельдмаршалу, Сенатору, Государственной Военной Коллегии Президенту, Главнокомандующему легких регулярных и нерегулярных войске, Екатеринославскому и Таврическому Генерал-Губернатору, Ее Императорского Величества Генерал-Адъютанту, Действительному Камергеру, Генерал-Инспектору Армии, Лейб-Гвардии Преображенского полка Капитан-Порутчику, Корпуса Кавалергардов и Екатеринославского Кирасирского полка Командиру, [158] Главному Директору военных фабрик, разных орденов Кавалеру и проч. и проч. и проч. Князю Потемкину.

Светлейший Князь!

Хотя Вашей Светлости известно истинное состояние Княжества Молдавского; но имея поручение, изобразить Вам несчастное положение сей области и ту великую крайность, в которой необходима для нее Ваша помощь, я осмеливаюсь представить Вам краткое начертание оной. Полагая, что по причине важных дел, которыми Ваша Светлость заняты беспрестанно, не удостоюсь я личных с Вами объяснений, и желая исполнить в точности данное мне препоручение, принял я смелость изложить оное письменно. Вот причины, побудившие меня представить Вашей Светлости сию краткую Историю Молдавии, или лучше сказать, цепь бедствий несчастной сей области. Из таковой Истории, если оная удостоится благосклонного внимания Вашей Светлости, усмотреть изволите, до какой степени уничижения и злополучие доведено сие Княжество.

Избавьте, Светлейший Князь, могущественным заступлением Вашим, область, [159] неимеющую ни опоры, ни защитителя, от бед причиняемых ей господствующими над нею тиранами. Окажите и над Молдавиею величие геройской и человеколюбивой души Вашей, которая, как гласит нам беспрестанно слава дел Ваших, преисполняет благодеяниями всех к ней прибегающих. Будьте и нашим защитником. Если Молдаване недостойны внимания Вашего, то будьте благотворителем нашим из единого удовольствия, которое Ваша Светлость ощущаете всякой раз, когда делаете добро.

Если, по счастию Молдавии, участь ее в чем-либо облегчится, то я почту себя счастливейшим из всех моих соотечественников, и от Вас, Светлейший Князь, зависит сделать меня таковым.

С наиглубочайшим высокопочитанием имею честь быть,

Милостивейший Государь,

Вашей Светлости

всенижайший, всепокорнейший и преданнейший слуга

Николай Карпов, родом Молдаванин и Обер-Шенк Княжества Молдавского.

15-го Генв., 1786 года. [160]

Сокращенная История Молдавии.

Молдаване были всегда народ свободный и независимый, управляемый непосредственно владетелями, которых избирать издревле нация имела право. Владетели сии не признавали другой верховной власти, кроме основных законов Княжества: в том свидетельствуют договоры мирные и дружественные, заключенные ими с Польшею и другими соседственными Державами; войны наступательные и оборонительные, веденные ими против Польши, против Венгрии и против самой Турции; посольства торжественные, каковые отправляли они и принимали сами (Кромер. История Польши. Кн. XXVI. Гисвантия История Польши. Стриковского летопись Польская. Летопись Молдавская.) по свидетельству летописей Государств с ними сопредельных, и Архивов Княжества.

Молдавия, претерпевая многократные нападения от своих соседей, не преставала защищаться собственными силами до 1512-го года (Летопись Молдавская.). Тогда ослабленная беспрестанными войнами, коими соседственные Державы старались [161] истощить ее, чтобы похитить у ней свободу, решилась избрать себе защитника сильного, который обеспечил бы спокойствие ее извне, поддержав внутренние законы оной.

Всякому, кто имеет хотя слабые познания в Истории, известно, что в сие время Оттоманы, удивительными повсюду успехами и блистательными победами, составляли народ могущественнейший и внушали во всех ужас своими силами. Став их соседями, посредством захваченных ими земель, Молдаване необходимо должны были искать их покровительства.

Таким образом Князь Богдан (Летопись Молдавская.), владевший тогда по единодушному избранию целого народа, отправил к Султану Баязету II, Императору Турции, посольство состоявшее из первейших Бояр сей страны, для предложения Высокой Порте присяги от народа и условий, на коих предается оный под ее защиту.

Посольство сие встречено со всеми почестями, каких только желать было можно. Условия приняты не только без малейшего противоречия, но утверждены и ратификованы чрез Гатишериф, выданный Депутатам. [162]

Условия, принятые и ратификованные Портою, суть следующие:

I. (Фирманы Порты в том удостоверяют.) Порта признает Молдавию владением свободным и независимым.

II. (Кантемир. История Оттом., кн. III. Солиман I. примеч. II.) Вера Християнская Восточная, которая есть господствующая в Молдавии, не будет никогда притесняема или тревожима; напротив народ сохранит, как и прежде, церкви свои и исповедание Греческое.

III. (Летопись Молдавии.) Порта обязуется защищать Молдавию против всякого нападения, охранять ее целость, неделая и недопуская делать ни малейшего разделения.

IV. (Кантем. История Оттом., кн. III. прим. II.) Молдавия управляема будет собственными своими законами и уставами, так что Порта ни под каким предлогом не станет вмешиваться в правление.

V. (Молдавская летопись и множество Князей, избранных народом, свидетельствуют в истине сей статьи.) Князья избираемы будут на всю жизнь народом и утверждаемы Портою. [163]

VI. (Молдавская летопись и различные войны, в которых Князья Молдавские, по поколениям Порты, употребляли войска свои, достаточно подтверждают статью сию; а именно: Князь Георгий Гика в 1657, Князь Петрицейко в 1672, Князь Дука в 1683, Князь Кантемир в 1687, и Князь Михаил Ракович в 1717. — Все они, с войсками своими, служили в войнах которые Порта вела в разные времена с домом Австрийским и с Польшею.) Князья Молдавские могут содержать на жалованье войска, или национальные, или иностранные, по своему произволению, числом до 20 тысяч.

VII. (Таковой дом находится и поныне в Константинополе под именем Богдан-Серая.) Нация может купить дом к Константинополе для пребывания поверенных в делах своих, и иметь при оном церковь.

VIII. (Статья сия не была никогда нарушаема.) Турки не могут покупать в Молдавии земель, ни селиться там, ниже, под каким бы то ни было предлогом, иметь свои мечети.

IX. (Молдавская летопись. Кантемир. История Оттом., книг. III.) Молдавия, в знак своей покорности, должна присылать ежегодно, чрез двух Бояр, 4000 Турец., червой, т. е. II тысяч [164] пиастров, 40 соколов и 40 жеребцов со сбруей; все под видом Пескеча или дара.

X. В военное время Князь Молдавский, по требованию Порты, должен обратить войска свои на службу Империи.

Таковы, Светлейший Князь, условия, на коих предки наши покорились Порте. Подлинник сего акта рачительно сохраняем был в Архивах Княжества до царствования славного Короля Польского Иоанна Собеского (Кантемир. История Оттом., кн. III.). Государь сен в 1686 году, возвращаясь из одного своего похода против Татар и проходя чрез Яссы, пожелал видеть сей договор. Движим будучи непримиримою ненавистью к Туркам, повелел сжечь оный палачу среди народной площади, сказав, что после побед, одержанных Христианами над Турками, Молдавия не имеет более нужды в договоре, и что Польша довольно могущественна, чтоб покровительствовать и защищать от них сие Княжество.

Однако ж условия, изложенные в упомянутом Гатишерифе, были свято соблюдаемы Высокою Портою до 1530 года (Летопись Молдавская.). Тогда [165] Солилан, Государь честолюбивый и победоносный, забыв, или мало заботясь о верности договора, вознамерился сделать Молдавию данницею и умножить налоги; и так вместо четырех тысяч червонных, которые платила она ежегодно в казну Императорскую по силе трактата, ратификованного Портою, потребовал десять тысяч червонных, под именем Гарача или дани. Сверх того возложил он на Князей Молдавии непременную обязанность, приезжать чрез каждые три года в Константинополь для изъявления покорности своей Султану лично.

Новое сие требование столь чувствительно огорчило владевшего тогда Князя Петра Рареса, что он, не могши видеть отечество свое обременяемое, по вероломству Турок, несправедливыми налогами, имея впрочем довольно твердости отказать в том, но будучи не в состоянии противу поставить силе силу, страшась, дабы его твердость не навлекла какого-либо несчастия на Княжество, покорился обстоятельствам и удалился в Трансильванию, предоставив отечество свое злополучной судьбе своей. [166]

Сие послужило Султану благовидным предлогом, вступить вооруженною рукою в Молдавию и предать все огню и мечу.

Можно заключить, что дворянство, духовенство и прочие сословия сей страны, не избегли бы общей гибели, еслиб не скрылись в места неприступные и в горы, где, все еще непочитая себя в безопасности, решились купить мир во чтобы то ни стало. И так отправили Депутатов к Императору, который проникнул уже до Суцавы, столицы Княжества, чтоб смягчить гнев его и просить его помилования.

Сверх всякого чаяния, Депутаты сии были приняты благосклонно. Султан не только тронулся их слезами и послал решительные повеления своим военачальникам, опустошавшим с неслыханным зверством беззащитную страну, но в то же время подтвердил новым Гатишерифом все условия заключавшиеся в прежнем договоре Султана Баязета.

И так в следствие сих условий Молдаване приступили к выбору нового Князя и по единодушному согласию возвели на престол Князя Александра, который вскоре был утвержден Султаном. [167]

С сего времени нация не была уже тревожима Портою, напротив наслаждалась спокойно своим и правами и преимуществами, управляясь своими собственными законами, до Князя Петра Хромого, владевшего в 1584 году, в царствование Султана Мурата III.

(Летопись Молдавская.) Тогда Порта, вопреки святости постановленного договора, прибавкою шести тысяч червонных, умножила подать, условленную трактатом под именем Пескечь, или дара, переменив именование Пескеча в Гарачь, или подать.

Князь, одушевленный любовию к отечеству, видя столь явное нарушение важнейшей статьи договора, не мог согласиться на такое несправедливое требование, и сверх того, видя себя бессильным, отвратить сие несчастие, уступил судьбе, и старался найти убежище от мщения Турок в Германии, оплакивая горькую участь своего отечества.

Вскоре после удаления сего Князя, Порта вновь нарушила трактат, назначив правителем Княжества какого-то Арона. Сей иноземец, преданный совершению выгодам Порты, согласился на все, что требовала она от [168] Молдавии. Бесполезно было бы исчислять все насилия и несправедливости, соделанные сим Князем в краткое время варварского его правления. Гнусная память его есть достоверный свидетель, обличающий его в бесчеловечии. В его-то время Порта в 1590 году, (Кантемир. История Оттом., кн. III.) овладела принадлежащею Молдавии крепостью Тигин, называемою Турками Бендеры, присвоив, вопреки договора, всю землю к ней принадлежащую.

Со времени владычества сего Князя, народ, удрученный долгами и живо чувствуя угнетения сего чудовища, не мог оправиться в продолжение правления 14 Князей, следовавших быстро один за другим, из коих некоторые избираемы были народом, некоторые же присылаемы от Порты — и терпеливо сносил бедствия, его угнетавшие.

Он отдохнул лишь в 1643 году под правлением Князя Василия. Сей муж, одаренный редкою твердостию духа, несмотря на то, что в Князи был назначен Портою, радел единственно о щастии своих подданных — сограждан, и с первого года своего правления облегчал народ, утешал целую страну; [169] благородными и человеколюбивыми поступками приобрел уважение и любовь своих подданных.

Василий, недовольствуясь сделанным им добром, почитал, что он не сделает еще ничего, когда не восстановит древних прав и преимуществ народа, и не выведет его из того состояния, в котором оный томился, возвращением ему прежнего достоинства, которое по злобе и беспечности Князей, было, по видимому, навсегда потеряно. И так, отправил он в Константинополь посольство, составленное из первых вельмож, для представления Султану жалоб на утеснения, претерпеваемые народом и на злоупотребления, введенные в Княжество вопреки условиям договора.

(Летопись Молдавская.) Магомед IV, в сие время царствовавший, тронут будучи несправедливостями, угнетавшими сию область, выслушал милостиво жалобы посланных и признал обязанностию, нимало не переменять условий, ратификованных его предшественниками; он даже подтвердил оные Гатишерифом; только IX статья была переменена: ежегодный Пескечь обращен в дань, [170] сумма умножена и назначена по десяти тысяч Турецких червонцев в год, исключая соколов и жеребцов, положенных прежними Гатишерифами.

Благополучное окончание сего предприятия по мудрым советам и деяниям Правителя, принесло ему славу, и царствование его получило наименование счастливого.

Сей Князь владел в тишине 15-ть лет, соделывая щастие утешенных им подданных: только Татары Буджакские, (Благодаря Екатерине Великой, мы от сего избавлены.) народ беспокойный и приобыкший к грабительству, обеспокоивали по временам границы набегами.

(Молдавская летопись.) Князь, узнав однажды, что Татары проникнули уже далеко во внутренность области и опустошали оную оружием, дал повеление своим военачальникам, итти противу их с частию войск и прогнать грабителей, которые, без согласия Порты, и без воли своих Начальников, производили опустошения. Приказание было тотчас исполнено; на Татар сделано нечаяное нападение, часть оных совершенно разбита; пленные и добыча взяты обратно. [171]

Султан Буджакский, узнав о нападении на орду Татар и о разбитии оной Молдаванами, и не осведомляясь о истинной причине такого неожиданного приключения, был чрезмерно сим раздражен. Он принес жалобу Порте, не преминув дать сему нечаянному случаю вид самый ужасный, обвиняя народ в измене, а Князя в вероломстве. Порта, хотя предупрежденная и извещенная Князем об истинных причинах сего происшествия, по ненависти ли к имени Христианскому, или по непостоянству, согласилась, чтобы Султан Татарский отмстил за себя оружием.

Князь Василий, не довольствуясь тем, что уведомил Порту о всех подробностях сего дела, что оправдал народе, что явными доводами доказал невинность своих намерений и обнаружил несправедливость Татар, вторгнувшихся в его область, решился употребить все предосторожности, а между тем начать мирные переговоры с Татарами.

Однакожь ожидания его не исполнились. Султан, притворяясь, обманывал его видом ложного примирения, и потом внезапно вошел в область, производя ужаснейшие опустошения, [172] и предавая жителей мечу, не смотря ни на пол, ни на лета.

Смятение было столь велико, что Князь едва успел спастись в горы близ Ясс, оставив город на волю грабителей, которые сожгли оный, взяв в плен более половины жителей.

(Летопись Молдавская.) Народ не иначе мог избегнуть совершенной погибели, как предложив Султану значительную сумму денег.

Сумма сия, предложенная в столь критическое время, подала Султанам Буджакским повод требовать подобного вноса ежегодно, под именем Бальзи Базлиск. Тщетно Князья, преемники Василия, сопротивлялись сему с упорством, представляя, что сумма, вынужденная необходимостию, чтобы только избегнуть несправедливого мщения притеснителя, не может почитаться обязательством. Но Султаны находили различные средства, вынуждать оную каждый год, требуя, как бы по праву, того, что получили насилием.

Правда, что Порта никогда явно не одобряла сего злоупотребления; но оное, не переставая существовать и умножаться, соделалось [173] в последствии непременною обязанностию, которую Князья долженствовали исполнять ежегодно.

После сего несчастия область наслаждалась спокойствием под сению Гатишерифа во всей силе оного. Порта, в продолжение обладания пятерых Князей Молдавских, сохраняла торжественные обещания свои до правления Князя Дука. Князь сей, имев несчастие придти у Порты в немилость, был сменен Илиею, человеком слабым, и совершенно привязанным к собственным своим выгодам. В его-то время (в 1688) (Летопись Молдавская.) Порта, вопреки трактату, отделила город Рени, Турками названный Томару, с округом его, и построила в нем Джиами, присвоив оный себе.

С сего времени злоупотребления умножились; Порта не думала более о трактате, и начала явно нарушать статьи оного, Молдавия была притесняема более и более, под разными предлогами унижаема, и без всякого снисхождения подать до того увеличена и насильства сделались столь жестоки, что жители, будучи не в силах сносить оные, рассеялись, и для успокоения своего переселились в Польшу и [174] Трансильванию; и это есть истинная причина малолюдства сего Княжества.

Порта утешила народ тем только, что предоставила ему право, избирать себе Князей (Летопись Молдавская.). Таким образом избраны: Дука, Петричейко, Антоний, Рузетти, Константин Кантемир, и Михаил Раковичь, который есть последний Князь, избранный народом, по тому что по отрешении его Молдаване были совершенно лишены права выбора. Достоинство Княжеское продавалось с молотка и доставалось тому, кто давал больше.

В правление сего-то самого Князя, Михаила Раковича, в 1716 (Летопись Молдавская.) Татары Буджакские под предлогом, что земля их была слишком тесна для их пропитания, потребовали часть Молдавии для возделывания и под пастьбище стад своих. Князь, видя, что бесполезно было бы противиться их требованию, тем более, что они могли бы навсегда завладеть тою землею, принужден, был уступить им участок земли, на 32 мили в длину, и на две в ширину, и удовольствовался только тем, что обязал Татар платить десятину и [175] небольшой оброк, под именем Алыма, за выгоны, в память того, что земля сия принадлежала Молдавии. Порта не только не восстала против такого хищничества, по даже одобрила оное, к великому вреду сей провинции.

Но это еще не последнее нарушение статей договора, ибо в 1715 году (Молдавская летопись.) при Князе Николае Маврокордато, в царствование Султана Ахмета III, Турки овладели Хотином и всем принадлежащим к нему округом, утвердили крепость, ввели в оную многочисленный гарнизон и постановили там Пашей или Губернаторов.

Из всех зол, причиненных Турками Княжеству, сей поступок был пагубнейший: не только дворянство и духовенство совершенно лишились лучших земель своих в сем округе, но и народ угнетен был частыми переходами Пашей и войск чрез сию область и сопряженными с сим чрезвычайными издержками. Кроме того Янычары, составлявшие гарнизон сей крепости, распространяясь по окружности, производили тысячи неистовств, и опустошали окрестные места, [176] муча бедных жителей различным образом. При Господаре Константине Моруци, в 1783 и 1784 годах, большая часть деревень, находящихся на Пруте и около оного, разграблены и разорены; небольшое имущество, оставленное в оных жителями, частию расхищено, частию сожжено; немалое число мущин убито, многие женщины и девицы претерпели насилие; дети и старцы умерли от холоду в самой половине зимы, стараясь убежать в ближние леса и горы от зверства сих варваров.

Кроме сих жестокостей, кроме поборов, утешающих бесчеловечно сие Княжество, кроме тяжких повинностей, грабительств, употребляемых Турками для истощения богатства народного, частые и скорые перемены Князей довершают бедствия Княжества. Едва Господарь начнет познавать ход дел сей страны, положение и состояние каждого округа и целого народа, способности или недостатки каждого Боярина, правы и законы нации вообще, как вдруг его сменяют и определяют на его место другого, совершенно неопытного, которому для познания всего сего нужно время. Зная, что он не сделан деспотом на всю жизнь, и страшась каждую минуту быть [177] внезапно отрешенным, он старается только более собрать и скопить денег, чтоб при конце дней своих жить в изобилии и по-Княжески, мало заботясь о прочем. Сверх того, он сбирает с земли на подарки для Порты и Сераля, чтоб удержаться на своем месте; преемник его следует тем же путем; от чего бедность и страдания Княжества возрастают с каждым днем, а сие влечет за собою совершенное развращение нравов.

(Нынешний Князь не склонен к корысти, имеет чувствования благородные и высокие, умеет ценить дарования, награждает заслуги, любит Науки и Художества, покровительствует бедных, бдит о благе народном; одним словом: по хорошему воспитанию, которое получил он, и по редким его качествам, достоин управлять сею областью, которая при нем может соделаться счастливою и просвещенною. Но силы одного его слабы действовать противу непостоянного Турецкого народа; каждую минуту он должен трепетать за честь свою, имение и жизнь если б не был покровительствуем Императорским Двором, столь могущественным и благочестивым, каков Российский, который, по 10 § 15-й статьи мирного трактата, имеет право и власть защищать и покровительствовать несчастную область сию противу ненасытимой жадности и варварства Турок.) [178]

Стоит только бросить взгляд на все, здесь справедливо изложенное, дабы увидеть вероломство и несправедливость Турок относительно к сей области. Уничтожение всех ее привилегий, разделение лучших земель на части и совершенное лишение оных, отнятие права избрания, чрезмерное умножение подати, приводят ее в плачевное состояние, и оставляют одну тень свободы, которая служит ей только к тому, чтоб еще с живейшею горестью чувствовать язвы, от коих она страдает.

Но как в горестном и бедственном положении не позволено ей даже возвысить глас свой, чтоб оплакать несчастий, то она не имеет других средств, как простерть трепещущие руки к тому, кто может возвратить ей жизнь. Но если, к несчастию, она не будет услышана и не получит утешения ныне, то ей останется только предаться на произвол Провидения, и тайно проливать слезы, исторгаемые несносными бедствиями.

Текст воспроизведен по изданию: Краткое историческое обозрения Молдавии // Северный архив, Часть 6. № 9. 1823