№ 184
Донесение Ф.П. Врангеля в Главное правление РАК о посещении Александровского редута, новой организации промысла речных бобров, отправке отряда в верховья рек Кускоквим и Хулитна и истории аглегмютцев
№ 460
31 октября 1832 г.
Вышед на галлете «Мореходе» из Уналашки июля 2-го, направил плавание к реке Нушагаку, в которую вошел и остановился на якоре против аглемютскаго жила в 10 милях от Александровскаго редута ночью июля 8-го.
Для личнаго осмотру редута поехал я во 2 часу утра с священником Иоанном в редут, приказав командиру «Морехода» оставаться здесь на якоре и ожидать байдару с промыслами из редута, отослать на ней привезенный груз для редута и готовиться к отходу.
Я нашел в редуте все благополучно, с дикими мир и согласие. Управляющий оным Колмаков мне донес, что окольные народы от малаго запасения рыбы в прошлом году терпели голод и от бывшаго между ими поветрия довольно много людей померло. По сим причинам они в малом числе навещали редут и промыслов привозили менее прошлаго года, да часть шкур речных бобров даже изрезали и употребили их в пищу. Однако ж весь вымен разнствовал только 200 шкурами речных бобров противу прошлогодняго.
Нынешнее запасение кормов, казалось, изобильнее прошлогодняго.
Редут я нашел крайне в ветхом состоянии, что по словам Колмакова произошло оттого, что он по сию пору оставался в нерешимости, останется ли редут на этом месте.
Команда изъявляла свое неудовольствие и приносила мне жалобы на управляющаго, но претензии оказались по большей части неосновательными.
В производстве вымена промыслов я заметил некоторыя упущения и разсудил за нужное положить особыя правила и нашей промышленности в здешней стране дать иное направление.
Подробностей касательно сих трех статей я не излагаю в сем донесении, а ссылаюсь на приложенный при сем протокол 1, в котором Главное правление найдет все нужныя сведения к усмотрению, какия распоряжения, по каким причинам и для какой цели мною здесь учинены.
Однако ж нащет главнейшей цели моего посещения Александровскаго редута нахожу не излишним распространиться поподробнее и изложить на усмотрение Главнаго правления суждения мои о промышленности Компании в здешней стране.
Промысловой отряд 2
Во внутренней части сей страны около средины течения и в вершинах рек Хулитны, Кускоквима и Квикпака водятся в значительном изобилии речные бобры и лисицы. Народы, в тех местах обитающие, междуусобными несогласиями, а более по врожденной им безпечности и лености удерживаемы бывают от посещений редута в значительном числе и с большими промыслами. Да и отдаленность их от редута особенно с вершин рек, богатых бобрами, столь велика, и путешествия в редут и обратно сопряжены с такою потерею времяни, нужнаго им на запасение кормов для зимы, что весьма немногие решатся за несколькими фунтами табаку или немного бисеру и за топором предпринять путь сей. Несмотря на это, по заведенному порядку с самаго основания редута по сию пору управляющий спокойно выжидал, чтобы приносили к нему промысла в редут и более того не приобретал.
Вот причина, почему годовое обретение Александровскаго редута не превышало 2 500 разных шкур, и даже удивляться должно, что и столько набиралось. Правда, шкуры сии обходились Компании крайне дешево, однако ж, по моему мнению, для Компании будет выгоднее удвоить промысла хотя бы и с повышением [262] двойной цены. А не увеличивая издержек и платы за промысла, невозможно разширить здесь промышленность Компании.
Основываясь на сих разсуждениях, я предположил отправить промысловой отряд из Александровскаго редута во внутренность страны на реки Кускоквим и Хулитну для вымена бобров у дальних жителей и с тем, чтобы отнюдь не покупать у ближних, которые сами со своими промыслами в редут прийдут. Отряд сей должен на Кускоквиме зимовать и возвратиться в редут весною будущаго года. Поелику весь успех предприятия зависит от перваго опыта и во уважение великих трудов и опасностей, ожидающих отряд среди дикаго народа, я решился определить наградной платы за каждую привезенную в редут шкуру, вымененную отрядом не ближе реки Кускоквима. Сумма сия составляет кругом 1/40 часть ценности промыслов и потому не будет тягостна для Компании. Если же без подобных поощрений послать отряд, то можно ли ожидать великаго напряжения сил? Необходимо нужно в таковых поручениях связать выгоды исполнителей с выгодами Компании.
Начальником сего отряда я назначил самаго управляющаго редутом Колмакова, котораго опытность, усердие и привязанность диких к нему служат мне порукою в некотором успехе. Конечно, первый опыт не принесет столь великой выгоды, как от последующих ожидать можно, а тогда как откроются способы удобно доставлять в эту даль наших товаров и обратно в редут вымененные промысла (в этом и есть главнейшее затруднение), когда дикие будут уверены в ежегодных наших посещениях, тогда, наверное, можно надеяться на значительное преумножение промыслов. Быть может, что чрез год или два найдется удобным основать одиночку на реке Кускоквиме и плавать по сей реке с грузами вверх и вниз на малом судне для сообщения с Александровским редутом.
В приложенном протоколе Главное управление изволит усмотреть подробности предполагаемых действий отряда.
Аглемютцы
Вот народ, на который нам должно обратить внимание для пользы Компании. Аглемютцы суть племя кускоквимцев и жили с ними в соседстве. Еще до прихода сюда россиян по возникшим между обеими племянами ссорам аглемютцы были вытеснены от Кускоквима к устью реки Нушагака и южнее, к возморью, которые сами теснили на юг народы, здесь обитающих. Сии последние удалились на полуостров Аляску, где и теперь живут, обзнакомились с русскими, оставили варварския обычаи, принялись за промысла и теперь они столько же для Компании полезны, как и кадьякские алеуты, они слушаются байдарщика Катмайской артели, и многие говорят по-русски.
Аглемютцы же, занявши вышеупомянутыя места, претерпели ужасныя нападения от сильнаго кускоквимскаго народа и в то время, когда Компания заняла сии места (сначала в 1816 году около острова Илямны) аглемютцев оставалось только 60 мущин в живых. Колмаков, посланный байдарщиком для устроения редута, принял их под свое покровительство и успел примирить кускоквимцев с аглемютцами, которые стали распложаться, так что теперь считают до 150 мущин (120 байдарок) и обоего пола около 500 душ. Они несколько уже привыкли к русским, иныя нанимаются в работники в редут, до 60 душ обоего пола крестились, но по-русски еще ни говорят, ни понимают и вообще не созрели еще столько, чтобы теперь можно б было извлечь большей от них пользы для Компании. А со временем и со старанием можно будет успеть в том и ими вознаградить крайнее малолюдство кадьякскаго населения.
Ныне при свидании моем с тоеном ближняго аглемютскаго жила я предложил ему, чтобы он приказал своим родникам каждому в год упромыслить и принести на продажу в редут непременно по три речных бобров, да сверх того занялись бы они зимою промышлять лисиц клепцами, для чего пришлем к ним русскаго, чтобы приучить их и надсматривать, на что тоен изъявил согласие свое. Если предположение сие безпрепятственно исполнится, то аглемютцы, приучаясь понемногу к [263] зависимости от Компании, приучатся и к промыслам и будут нам довольно полезны. Ныне же ведут они крайне безпечную жизнь и привозят в продажу только моржовых клыков, собираемых ими по возморью.
Уналашкинский священник Иоанн Вениаминов, сопутствовавший мне для исправления церковных треб к островам Георгия и Павла, возпользовался случаем и в Нушагаке назидать и поучать расположенных слушать слово Божие русских, креол и диких, из коих некоторые окрещены были Колмаковым, по настоятельным просьбам их. Таким образом священник Вениаминов миропомазал аглемютцев мужеска и женска пола 46 душ, а кускоквимцев обоего пола 7 душ. В поучениях отец Иоанн обращает внимание на исправление нравов и тем весьма много способствует к сближению дикарей с русскими. Вообще я должен отдать полную и справедливую похвалу усердию отца Иоанна к распространению евангельскаго учения, расположенности его к пользам самой Компании и готовности содействовать по силам своим в каждом добром или полезном деле.
Выходя из Нушагака, нам удалось отыскать глубокой фарватер реки, по которому можно с попутным течением лавировать и на самой малой воде даже самому большому из колониальных судов. Лавировку сию мы сами испытали. Этим много облегчится сношение с Нушагаком, которое доселе почиталось столь опасным, что, если бы не построены были палубные бота, то на бриггах, не иначе как чрез два года намерены вывозить промысла, да и не входил и не выходил еще ни один бригг по Нушагаку, не лежав по нескольку раз на мели при маловодии, что теперь весьма легко избежать.
NARS-RRAC, РГАВМФ, ф. 1375, оп. 1, д. 34, л. 345-350 об. Запись в журнале исходящих документов.
Комментарии
1. В деле отсутствует.
2. Здесь и далее подчеркнуто в документе.