О ДНЕ СМЕРТИ КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ-КОНСТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА ОСТРОЖСКОГО.

В истории есть лица на столько памятные и дорогие, что не просто любопытно, но иногда и необходимо знать верно не только год, но и день их кончины, с которою, как и с их жизнию, связываются иногда многие события. К числу таких лиц у нас бесспорно принадлежат два великие ревнителя православия и народности русской, князья Константин Иванович и в особенности двух-именный сын его Василий-Константин Константинович Острожские.

Между тем время кончины этих великих не только для своего времени, но и для потомства деятелей до настоящей поры с точностию не определено. Относительно первого можно несомненно утверждать только то, что он скончался между 1 сентября 1529 г. и первыми числами октября 1530 г. (Подробнее об этом в Труд. киев. дух. акад. 1877 г. октябрь, 182-188 стр.). Определение дня смерти (18 августа) этого князя, сделанное Нарбутом, пока не будет известен источник, из которого оно заимствовано, или же не откроется новых данных для подтверждения мнения этого историка, нельзя считать несомненным.

Что же касается князя Василия-Константина Острожского, то до последнего времени yt только день, но даже и год его смерти определялись и определяются различно. Несецкий (Herbarz Polsk, t. VII.), а за ним и [176] некоторые другие обыкновенно утверждали, что он умер 21 марта 1606 г. Петров нашел в рукописном сборнике киево-софийского собора две надгробные надписи обоим этим князьям. Из них видно, что кн. Василий-Константин скончался в 1608 г. на 81 году жизни. В помяннике (писанном) дерманского монастыря на полях отмечено, что этот князь «преставися» от Р. X. 1608 г. февраля 13 дня, в субботу Феодорову, жил 81 г... положен в церкви соборной острожской» (Памятник. киевск. коммис. IV, отд. I, 108. Родился же он в 1527 г.). Это последнее определение принято некоторыми новейшими исследователями (Макарий, Истор. русск. церк. т. X, 358.). Но приведенная отметка в синодике Острожских позднейшего происхождения и придавать ей значение несомненного свидетельства нельзя (Очень может быть, что автор ее смешал этого князя с его прадедом Василием (Красивым) и найдя в древних синодиках надпись о дне кончины последнего, соединял ее с известным ему годом смерти первого.), ибо в том же синодике на полях есть грубые ошибки и анахронизмы. Можно с несомненностию принять только год кончины этого князя, так как это подтверждается другими свидетельствами, напр., выше указанными надгробными надписями; что же касается дня, то, кажется, гораздо вероятнее определение его, сделанное Несецким, на основании свидетельства иезуита Янчинского. Этот иезуит, сообщающий много сведений о частной жизни этого деятеля, считает днем его смерти 21 марта. Мы можем указать данные, которые, по видимому, дают этому определению большую вероятность. В сборнике копий писем кн. Острожских (из Несвижского архива князей Радзивилов), находящемся в рукописном отделении спб. публичной библиотеки, есть следующее письмо кн. Ивана (Януша) Константиновича Острожского к князю Хр. Радзивилу (Этот кн. Радзивил был женат на дочери князя Василия-Константина, сестре Ивана Константиновича.).

____________________________________

Oswiecony Xiaze, moj M-cwy Panie powinny!

Zlozywszy czas pogrzebowi ciala slawnej pamieci X-cia, J-o M. Pana Ojca i Dobrodzieja mego na dzien 27 kwietnia, w Ostrogu, rozumialem za sluszna W. X. M. oznajmic, proszac przytem, abys [177] W. X. M. z krewnej powinnosci swej, pomniac na uprzejme ku sobie checi i milosc nieboszczykowska, przybycies raczyl ku temu zalosnemu aktowi na czas pomieniony do Ostroga. Oswiadczysz W. X. M., moj M-y Pan, przez to laske swa i powinna. milosc, ktora byla ku zywemu, tudziez ktora miec raczyl przeciwko mnie i domowi memu... z Ostrogu 1608 r. martii die ulma (ultima) ().

Janusz xiaze Ostroskie, kasztelan krakowski.

____________________________________

Приведенное письмо дает понять, что факт смерти князя Константина Острожского был известен уже его зятю, князю Радзивилу, которого шурин, князь Януш Острожский извещает теперь лишь о времени погребения отца, назначенном на 27 апреля, приглашая прибыть в этой печальной церемонии; оно также показывает, что назначенный для погребения срок был теперь только избран и не служил отменою какого либо другого, более раннего срока. Если же письмо писано 31 марта, то естественнее допустить, что смерть этого князя последовала 21 марта, чем 13 февраля. Нет достаточных оснований предполагать, чтобы тело кн. Василия-Константина оставалось непогребенным в продолжении чуть не двух с половиною месяцев, если действительно он скончался 13 февраля. Равным образом трудно, при этом предположении, объяснить, почему кн. Януш Острожский уведомляет своего ближайшего родственника о времени погребения своего отца едва по истечении полутора месяца со времени кончины этого последнего. Напротив допустив, что смерть кн. Константина последовала 21 марта, мы не найдем ничего странного и неестественного в том, что сын его извещает своего родственника Радзивила о времени погребения отца спустя десять дней после кончины этого последнего.

В. Балабушевич.

Текст воспроизведен по изданию: О дне смерти князя Василия-Константина Острожского // Киевская старина, № 10. 1882

© текст - Балабушевич В. 1882
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Киевская старина. 1882