ГРАМОТА ГЕТМАНА ХОДКЕВИЧА В НИЖЕГОРОДСКОМ АРХИВЕ

Имя гетмана Ходкевича хорошо известно историкам, но для нижегородцев эта личность особенно примечательна: ведь именно его войска были разбиты в решающем сражении под стенами Москвы 22-25 августа 1612 г. ополчением К. Минина и Д. М. Пожарского 1. Поэтому внимание к биографии и документальному наследию выдающегося полководца Речи Посполитой закономерно и оправдано.

Как известно, Ян Кароль (Иоанн Карл) Ходкевич (1560-1621) происходил из западнорусского боярства и принадлежал к высшему слою аристократии Великого княжества Литовского. Образование он получил в Виленской иезуитской академии. Воспитание у отцов-иезуитов сделало Яна ревностным католиком и противником Реформации. Не случайно первые шаги на военном поприще будущий гетман сделал в испанской армии, подавлявшей национально-освободительное движение протестантов в Нидерландах. Военный опыт пригодился в походах против украинских казаков-«схизматиков»: в 1594-1596 гг. Я. Ходкевич руководил подавлением восстания Наливайко. Успешные боевые действия выдвинули Ходкевича в ряды наиболее видных военачальников Речи Посполитой, и в 1603 г. он был послан управлять Ливонией, которой в то время угрожали войска шведского короля Карла IX. Умелое командование позволило Ходкевичу разгромить численно превосходящего противника в битве при Кирхгольме, после чего талантливый полководец был назначен великим гетманом литовским. Это назначение стало наивысшим признанием заслуг Я. Ходкевича, и гетман его оправдывал, отважно сражаясь с врагами Речи Посполитой на севере, востоке и юге — вплоть до самой смерти, настигшей полководца в походе против турок под крепостью Хотин. Таким образом, единственной «осечкой» в военной карьере «ясновельможного пана Яна» за все эти годы стало поражение, которое отборные польско-литовские войска потерпели от ополчения, наспех собранного нижегородским «торговым мужиком». Разгром под Москвой, разумеется, остался для гетмана лишь «досадным эпизодом», но привел к сдаче в плен осажденных в Москве поляков и в [13] конечном счете сорвал далеко идущие планы польско-литовских интервентов в России.

Август 1612 г. — по-видимому, единственное столкновение Я. К. Ходкевича с нижегородцами. Во всяком случае, великий гетман литовский никогда в Нижнем Новгороде не был, и о каких-либо его связях с нашим регионом свидетельств нет. Тем удивительнее факт обнаружения в Центральном архиве Нижегородской области жалованной грамоты на латинском языке, выданной Ходкевичем и его родственниками Крозенской коллегии иезуитов в Жемайтии (Центральный архив Нижегородской области. Ф. 2013. Оп. 602 а. Д. 163, 1 л.). Первым и, по-видимому, единственным исследователем документа была замечательный нижегородский историк-архивист Н. И. Привалова, обратившаяся к изучению грамоты Ходкевичей в начале 1960-х гг. В личном фонде Н. И. Приваловой сохранился переписанный ею латинский текст грамоты и набросок археографического введения (ЦАНО. Ф. 885. Оп. 1. Д. 471, на 14 лл.), однако по неизвестным причинам эта работа не была завершена. С тех пор нижегородские архивисты регулярно экспонировали документ на различных выставках, показывали его во время экскурсий как «латинскую грамоту с пятью красивыми печатями» — но не предпринимали никаких попыток его атрибутировать. Прямым следствием этого стало отсутствие исследовательского интереса к документу: специалисты по истории Речи Посполитой попросту не подозревают о существовании в Нижнем Новгороде грамоты Ходкевичей, а нижегородские историки данной тематикой (как, впрочем, и латинской палеографией и актовой археографией) не занимаются.

Авторы данной публикации, впервые столкнувшиеся с задачей издания документа на средневековой латыни, испытывали серьезные затруднения с прочтением и переводом отдельных фрагментов текста, комментированием встречающихся здесь исторических реалий. И тем не менее мы все же сочли возможным опубликовать свою работу. С одной стороны, совершенно необходимо обратить внимание польских, литовских и белорусских ученых на неизвестные им источники, которые могут оказаться важным звеном в научных исследованиях. С другой стороны, трудности в работе с актами на средневековой латыни, проявившиеся при публикации грамоты Ходкевичей, заставляют подумать о дальнейшем совершенствовании профессиональной подготовки нижегородских историков. Изучение истории Восточной Европы требует фундаментальной источниковедческой базы, солидных знаний в области вспомогательных историко-филологических дисциплин (текстологии, археографии, палеографии и др.). Та деятельность, которую вел в [14] данном направлении безвременно скончавшийся проф. В. П. Макарихин, безусловно, должна быть продолжена совместными усилиями всех заинтересованных специалистов.

Публикуемый нами документ — жалованная грамота Ходкевича иезуитской коллегии — была выдана в резиденции гетмана в «Карольштаде» 25.08.1614 г. Для обеспечения жизнедеятельности создаваемой коллегии гетман передавал ей семь поместий из состава своих литовских владений. Насколько можно понять из текста документа, отцам иезуитам был пожалован ряд деревень на территории современной Литвы или Западной Беларуси. При этом подробно перечислены размеры земельных угодий в составе каждого из поместий, указаны различные категории зависимого крестьянского населения. Приводимые сведения, несомненно, представляют большой интерес для специалистов по социально-экономической истории Великого княжества Литовского, а также для историков-краеведов. Грамота собственноручно заверена и скреплена печатями представителей семьи Ходкевичей, что придает документу дополнительное значение.

Но как эта грамота оказалась в Нижнем Новгороде? Заманчиво, конечно, было бы видеть в ней боевой трофей ополчения К. Минина и Д. М. Пожарского, но этому противоречит датировка грамоты, да и вряд ли ополченцы нуждались в подобных «трофеях». Нет вообще никаких оснований предполагать раннее появление грамоты в нашем регионе: несмотря на то, что документ учтен в коллекции Нижегородской губернской ученой архивной комиссии (НГУАК), члены комиссии никогда не упоминали о его существовании, так что не исключено, что к коллекции грамота была присоединена уже в советское время (такая практика в архиве существовала для единичных дореволюционных документов, фондовую принадлежность которых определить не удавалось). По нашему мнению, для выяснения вопроса о судьбе грамоты Ходкевичей ее надо поставить в связь с выявленным комплексом документов Речи Посполитой, ныне хранящимся в составе коллекции НГУАК. Славянорусские документы этого комплекса (ЦАНО. Ф. 2013. Оп. 1. №№ 3, 18; Оп. 602. № 1a; Оп. 602а. № 181) уже введены в научный оборот и опубликованы 2; ныне публикуется латинская грамота Ходкевичей, а две латинские грамоты (ЦАНО. Ф. 2013. Оп. 602а. №№ 168, 180) еще ждут своего исследователя. Понять, как эти документы оказались в Нижнем Новгороде, помогают обнаруженные нами пометы на славянорусских грамотах, указывающие, по-видимому, на Виленскую археографическую комиссию 3. Можно предположить, что и славянские, и латинские грамоты, связанные происхождением с Речью [15] Посполитой, оказались в Нижнем Новгороде в связи с событиями Первой мировой войны. Поэтому считаем нужным еще раз повторить свое предложение, высказанное в статье «Загадка комиссионных грамот»: специалистам архивов в Вильнюсе и Минске имеет смысл проверить старые описи фондов археографических комиссий, и тогда станет ясным происхождение указанного комплекса грамот. Ведь не исключено, что где-то эти документы ныне считаются утраченными. Поэтому мы искренне надеемся, что наша публикация не только укажет специалистам новые источники, но и поможет пролить свет на загадочную судьбу нескольких средневековых документов, оказавшихся в нижегородском архиве.

Введение, текст грамоты для публикации и археографический комментарий подготовлены Б. М. Пудаловым; перевод выполнен И. Ю. Ващевой. [16]

Текст грамоты: {латинский текст} [20] {конец латинского текста}

ЦАНО. Ф. 2013 (Коллекция НГУАК). Оп. 602а. Д. 163.

Археографические комментарии

Грамота написана на листе пергамена западноевропейской выделки. Размер листа: ширина 715-720 мм; высота 500+50 мм (загиб нижнего края). К грамоте подвешены на шнурах пять печатей красного воска, заключенные в круглые футляры из меди. Размеры футляров одинаковы: диаметр 50 мм, высота 18 мм; верхние крышки утрачены. На печатях оттиски гербов расписавшихся; изображение достаточно четкое, хотя воск местами стерт, так что подпись можно отчетливо разобрать только на печати Иеронима Ходкевича (фамилия и титул владельца). Шнуры из темно-красного шелка, перевитые серебряными нитями; расстояние от края грамоты до печати 55 мм, от места крепления шнура до печати 100 мм; нижний (свободный) конец шнура 255-260 мм.

Текст написан черными чернилами хорошего качества. В оформлении инициалов и отдельных фрагментов текста использованы краски синяя, красная, реже золотая. Первая, заглавная строка написана прописными буквами золотой краской (размер букв 10-15 мм); инициал «J» художественно оформлен (орнамент с преобладанием золота и киновари). Сакральные имена («Maria», «Jesu») написаны крупнее остального текста и написаны золотом. Отдельные имена и названия вилл подчеркнуты в тексте более поздними черными чернилами; при публикации мы сохраняем эти подчеркивания. Тексту предшествует изображение солнца: вверху малый красный круг диаметром 18 мм, с расходящимися золотыми лучами, внутри синего круга, обведенного золотой и красной краской. Внутри малого круга — изображение герба Ходкевичей.

Текст грамоты помещен в рамку (48 мм), обведенную красной и синей полосами. В тексте встречаются лигатуры, что в ряде случаев затрудняет прочтение. Сохранность текста и носителя хорошая, но заметны следы протечек, а на сгибах в пергамене есть небольшие разрывы. [21]


Перевод грамоты

{Перевод передает основные идеи текста грамоты.}

ВО ИМЯ ПРЕСВЯТОЙ И НЕРАЗДЕЛЬНОЙ ТРОИЦЫ — ОТЦА И СЫНА И СВЯТОГО ДУХА

Во славу и хвалу имени святейшего Иисуса, истинного Бога, равно и приснодевы Марии, покровительницы нашей, и всех святых Божьих на вечную память. Мы, Иоанн Кароль Ходкевич, наместник в Шклове, Мыше и Быхове, князь Самогитии [Жемайтии] и генерал войск Великого княжества Литовского, а также староста Дерптский и комиссар всей Ливонии, вместе со светлейшей супругой нашей, Софией Мелецкой. Когда некоторое время назад мы осмотрели Самогитскую провинцию, нашему управлению порученную и одновременно родину нашу, известную славную среди прочих великой славы, многолюдную, благородную и обильную природными богатствами, то [заметили, что] немалый вред ей причиняет то, что не имеет она школы и никакой коллегии, в которых бы во славу и хвалу Всемогущего Бога и для распространения его божественного учения, а также для общей пользы нашего государства юношество стало бы обучаться занятиям добрыми науками, и люди могли бы стремиться к добродетели и человеколюбию (образованности). [Поэтому], следуя правилу и расчету, мы склонны считать, что ей нужно помогать: действительно, никакая другая система не оказалась лучше, чем [та], которая сегодня христианнейшими правителями и государями и другими славными мужами, как духовными, так и светскими используется, а именно, через Отцов почитаемого «Общества Иисуса» (Ордена Иезуитов) и коллегии, которые в наше время и во всех землях усердно и плодотворно трудятся, и приучая юношество к добрым наукам, и искореняя ереси, и исправляя испорченные нравы, что мы сами и в этом государстве, и в других соседних с нами народах с удовлетворением видели и непосредственным образом ощущали. Таким образом, полагая, что это и для большего укрепления славы Господа Бога Нашего, и для государства будет чрезвычайно полезным, и шляхетскому сословию, к которому и мы, и предки наши всегда с любовью и благоволением относились (любовью и благоволением окружали), будет угодно, и, наконец, нам и нашей фамилии бессмертное имя стяжает, призывая Божью помощь, мы постановили, за счет наших наследственных владений, расположенных в Самогитии, основать в этом же княжестве Коллегию названного выше Общества Иисуса, возвысить и наделить имуществом. Настоящим нашим постановлением мы основываем, [22] возводим, предоставляем и даем в округе светлейшего господина Николая Христофора Радзивила, князя в Несвиже и Olicae 4, воеводы Виленского, [местность], именуемую Кроки, которая также расположена в центре Самогитии, благодатную и более удобную для занятий и образования знатных юношей. А в качестве обеспечения и постоянного содержания Отцов (иезуитов) мы даем (то, что сами получили из рук Бога) — часть наследственного имения нашего, расположенного во владениях наших Скуденских: 7 приписных поместий, а именно:

Поместье, называемое Kietuny, к которому, согласно древней разметке наших ревизоров, отведено 50 колонских мансов, отдельно же в добавление, или «наддавку» 5, 16 мансов в качестве прилегающих пастбищ; в другом месте выгон 8 мансов 24 югера, или морга, 18 пертик, или преций, сверх того на границе мансов этого пага (области); деревню Smaylaukis, содержащую в себе 37 мансов, 16 моргов и 20 преций. Затем, за фаницами этой области Kietuny, в лесу нашем, называемым Wybeta (который мы оставляем за собой и присоединяем к владениям нашим Скуденским), у самых границ, которые тот лес отделяют от поместья Kietuny, размещаются в одном месте, по ту сторону реки, называемой Nendra, на 4 полях колоны, называемые «городскими», на 2 мансах …(?) и 16 оставшихся югерах; границы пусть остаются такими (же), как мы их определяем; и на полях, искусно ими обработанных, пусть остается один колон Augustinus Wezaitis у тех границ, которые отделяют наш лес от поместья Kietuny, и имеет за собой 1 манс и 6 югеров. Впрочем, выше упомянутые арендаторы по ту сторону пределов, или «границ», пусть остаются в лесу нашем на полях, ими обработанных, потому что никоим образом не относятся к той Кетунийской области и не начинали платить (налоги) в казну от деревни, но округу поместья Kietuny вместе с другими крестьянами той же деревни мы даем в вечное владение в пользу Крокской Коллегии. Впрочем, согласно данному договору названные выше крестьяне пусть обрабатывают не больше полей в нашей деревне, и никто сверх означенных границ в нашей деревне больше пусть не захватывает.

Кроме того, мы даем поместье, называемое Huikaicie, в котором есть 5 колонских мансов, и в дополнение 4 манса и 27 югеров или моргов и 23 1/2; в качестве имущества, заслуживающего особой оценки, имеет 13 югеров и 22 пертики и 5 мансов 4 югера 19 пертик пастбищ. У того [23] поместья есть деревня, называемая Zalapelkis, содержащая в себе и во всей своей округе 33 манса, 15 югеров и 10 пертик.

Поместье Szerkszmany содержит 40 колонских мансов, дополнительно 44 морга или югера, пастбищ — 11 мансов, 10 югеров и 12 пертик. К тому поместью отдельно от его границ деревня с плохими полями, на которых сидят колоны, содержит 26 мансов, 15 югеров и 18 пертик.

Поместье Zidisky содержит 20 отведенных колонам мансов, включая в них также те поля или мансы под арендаторами, которыми в этом поместье владел по милости нашей доверенный слуга Szatka; этих колонов со всеми землями мы также даем и отписываем Отцам вместе в названной общиной. В дополнение, или в «наддавках», содержит еще 2 манса и пастбищ — 4 манса 26 югеров и 9 пертик. Отдельно же в пределах данной общины по ту сторону есть деревня, содержащая 11 мансов других обработанных полей, чья стоимость уточняется.

Поместье Osteiky содержит отмеренных колонам под пашню 15 мансов, дополнительно 1 манс 2 югера 16 пертик, пастбищ — 12 мансов 5 югеров и 5 пертик.

Поместье Mijzaicie, или Petraycie, имеет отмеренных под пашню 15 мансов, дополнительно 3 манса 16 моргов 20 пертик, пастбищ — 3 манса 28 югеров. Кроме того, у границ того же поместья и нашего леса, называемых Sklaustis, есть дополнительный [участок], содержащий в себе 30 мансов, на которых поэтому многие крестьяне остаются на своих полях; и эту деревню также со всеми крестьянами в пользу Коллегии мы даем и отписываем на вечные времена.

Поместье, называемое Arszlany, содержит отмеренных колонам 42 манса, дополнительно — 2 манса, 19 югеров и 24 пертики, пастбищ — 12 мансов, 4 югера и 24 пертики; отдельно также вокруг границ этой области и одной частью у границ Masiadenses, дополнительный [участок], или zascianek (починок?), называемый Gridutmarkis, в котором, вместе с лесами и полями, 5 мансов, 7 югеров и 25 пертик. Таким же образом другой zascianek, называемый Kiwilaicie, между общиной Iuknacie и поместьем Arszlany, в котором есть 1 манс, на котором сидят 2 брата-колона Иоанн и Станислав Kiwilaicie. Оба поместья со всеми колонами, сидящими как на мансах, так и на zasciankis, [а также со всеми] садами, мастерскими, постройками, дачами, имуществами, плодами трудов, конюшнями, полями, лесами, бортями, рощами, дубравами, ежевичниками, пасеками, лугами, рыбными садками, ручьями, реками, вращающими мельницы, звериными ловлями, рыбными ловлями, относящимися [к поместьям] и прилегающими, как бы они ни были названы, не исключая совершенно ничего, ни вообще, ни в частности, что бы человеческий умысел ни смог бы придумать и найти, — все должно быть предоставлено и передано в своих отмеренных пределах и границах, как издревле [24] держалось, и поименно, как в ревизских списках Laskowsky 6 было описано и определено… и в округе имеется, а также в подлинных инвентарных записях, переданных нами Отцам, точно описано, ничто ни нам, ни совладелице нашей (которая также от всего своего права и пожизненно, сколько ими владела, отказывается и фактически от всего своего интереса к этим поместьям согласно этому документу отказывается и лишается навечно), ни детям нашим, родным и близким, не должно быть оставлено, но Отцам названной Коллегии Крокской должно быть передано и безвозвратным дарением записано на вечные времена, чтобы они одни впредь владели бы названными поместьями, и чтобы ими во славу Господа Бога в награду за наставление (воспитание) молодежи под сенью своего учреждения и благорасположения, свободно, законно и мирно, без какого-либо препятствия пользовались бы и распоряжались (извлекали доход), словно своими собственными. А чтобы всеми выше названными владениями и поместьями спокойно, прочно и мирно владели, мы сами желаем быть обязаны, что мы соправительницу нашу и всех потомков обязываем Отцов упомянутой Крокской Коллегии ото всех расходов, прежних и последующих, каких бы то ни было персон, близких или дальних, которые бы захотели названные материальные блага, пожалованные нами, присвоить и побеспокоить [Отцов], за наш счет защищать, содержать и освобождать от всей суммы, которая соответствовала бы тем имуществам, которые считаются облагаемыми налогом. И так как S.R.Mtas D.N. 7 dementis 8 является высшим господином и защитником всех нас, и по этой причине удостоился иметь все другие церкви и коллегии под своим покровительством, то и эту основанную нами Крокскую Коллегию мы смиренно вверяем милости, защите и покровительству Suae Mtis 9. Подобным же образом мы снова и снова просим, чтобы достопочтеннейший новый епископ Самогитии и его преемники соизволили бы взять себе порученную [Коллегию]. Мы предоставим всю деятельность, чтобы (сенаторы королевства нашего?), обсудив со всем государством великие выгоду и пользу, которые государству от обучения молодежи добрым наукам произойдут, соизволили бы эти блага к привилегиям и церковным иммунитетам прибавить и включить, и освободить от военных экспедиций, и мы надеемся, что мы это от них определенно получим. В качестве гарантии наших пожалований данным постановлением собственной рукой вместе со светлейшей [25] супругой нашей мы подписали и печатями скрепили. В этом поручились, побужденные нашими молитвами к Иисусу, Господу Великому: отец наш, господин Иероним Ходкевич, кастелян Виленский, а также староста брестский; господин Александр Ходкевич, брат наш, наместник в Шклове, Мыше и Быхове, воевода Frocensis; господин Николай Глебович, воевода Смоленский, староста Оникштский и Радошковичский и прочая, и прочая.

Дано в Каролштаде, или Kretingae 25 августа в год 1614.

И. Ю. Ващева (ННГУ), Б. М. Пудалов (Комитет по делам архивов Нижегородской области)


Комментарии

1. Об этих событиях, помимо классических научных работ (Платонов С. Ф. Древнерусские сказания и повести о Смутном времени XVII века как исторический источник. 2-е изд. СПб., 1913; Скрынников Р. Г. Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века. Л., 1985); можно указать также научно-популярную книгу известного нижегородского писателя: Кузьма Минин — Дмитрий Пожарский (Автор-составитель В. А. Шамшурин). М, 1997

2. Пудалов Б. М. 1) Жалованная грамота князя Федора Ивановича Ярославича 1507 года // Русский дипломатарий. Вып. третий. М., 1998. С. 62-64; 2) «Сим листом моим записую вечно и навеки непорушно» (Поступная грамота Григория Игинбутовича Юрию Радзивиллу. 1539 г.) // Исторический архив. 1999. № 6. С. 214-216. [Перепечатано в белорусском журнале «Архiвы i справаводства», 2000, № 1: Барыс Пудалау. Поступная грамота Григорея Александровича Игинбутовича Юрью Миколаевичю Радивилу на именья Ширвинты и Жижму.]; 3) Загадка комиссионных грамот. XVI век. // Исторический архив. 2000. № 5. С. 202-205.

3. Пудалов Б. М. Загадка комиссионных грамот..., с. 202.

4. Это и ряд других имен собственных (преимущественно топонимов) оставлены без перевода, так как их идентификация затруднительна.

5. В оригинале это слово написано по-польски. В дальнейшем польские слова, изредка вставленные в латинский текст («наддавка», «граница»), не оговариваются.

6. Затрудняемся с переводом; по-видимому, фамилия составителя переписи.

7. По-видимому, оборот, обозначающий «Ибо священно царствование величайшего Господина нашего».

8. Милостивый.

9. «Его Величества».

Текст воспроизведен по изданию: Грамота гетмана Ходкевича в нижегородском архиве // Мининские чтения. Материалы научной конференции 10 декабря 2002 года. Нижний Новгород. 2003

© текст - Ханко А. Ю. 2003
© сетевая версия - Тhietmar. 2015
© OCR - Halgar Fenrirrsson. 2015
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Мининские чтения. 2003