СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Захват Штольпенского кастелянства датчанами и изгнание последних Святополком, герцогом Восточной Померании.

Этот до сих пор неизвестный факт был совсем недавно обнаружен в интересном, хотя и неоднозначно трактуемом документе. А именно, 14 августа 1422 г. прокураторы польского короля Владислава Ягеллона ¹ наряду с другими оригинальными грамотами передали в Гнезно папскому нунцию Антонию Зенону, который по поручению папы Мартина V ² должен был уладить противоречия между Польшей и Тевтонским орденом, также следующую, с которой в актах этого процесса была снята заверенная копия ³. Она гласит:

Во имя Господа нашего Иисуса Христа. Аминь. Хотя установления разумно подлежат чёткому знанию всех людей, всё же по прошествии времени, когда свидетелей уже нет, клевета имеет обыкновение их искажать; поэтому попечения или законные установления, которые надлежит помнить, необходимо доносить до сведения потомков посредством написания грамот. Ввиду этого мы, Святополк, герцог Померании, следуя по стопам наших предшественников и желая быть их достойными подражателями, особенно в том, что как известно, было сделано во славу Божью, к церковной пользе и миру, постарались сообщать всем нынешним и будущим [поколениям], что когда Штольпенское кастелянство с давних пор на полном праве принадлежало герцогам Польши в светском отношении, а в духовном, а именно, в десятинах и других правах, архиепископу Гнезненскому, у сиятельного князя [и] синьора Владислава, герцога Польши, повелевавшего как в названном Штольпенском кастелянстве, так и в Польше, из-за его беспечности или небрежности, король Дании Вальдемар ⁴, заявляя, что он через свою бабку происходит из рода князей Польши, как то и было на самом деле, захватил Штольпенское кастелянство и, захватив, удерживал много лет. Видя это, бароны и другие штольпенские дворяне, дабы не пришлось им повиноваться чужому народу непонятного языка, а не своему наследному государю, из-за чего в последующем они могли быть обращены в рабство, избрали нас своим господином и призвали в названное кастелянство, в то время как достопочтенный отец Генрих Кетлиц ⁵, архиепископ Гнезненский, уже третий год занимал архиепископскую кафедру после своего посвящения. Мы же, придя туда, застали там правителем Штольпенской церкви удручённого старостью пресвитера Рудольфа, и в присутствии всего войска потребовали у него правды по поводу духовных дел – от кого он их получил; и тот ответил: «от архиепископа Гнезненского, как и мои предшественники издавна получали их в мире». И всё Штольпенское войско, дав честное слово, засвидетельствовало в нашем присутствии, что так оно и есть. Итак, дабы в будущем между архиепископом Гнезненским и какими-либо другими епископами не возникало какого-либо сомнения или тяжбы по поводу доходов и других прав названного кастелянства, мы, призвав Бога в свидетели, чистосердечно свидетельствуем, что всё, что мы указали выше, – истинная правда. В подтверждение этого дела мы пожаловали нашему упомянутому отцу Генриху, архиепископу Гнезненскому, настоящую грамоту, скрепленную нашей печатью. Дано в Штольпе, в присутствии всего войска, в 1181 году от Рождества [Христова], девятого индикта, в день блаженного евангелиста Иоанна [27 декабря].

[Приписка нотария]:

Печать же названной грамоты или привилегии была круглой формы из обычного воска, свисавшая на шёлковых шнурках красного или шафранного цвета. В центре этой печати – изображение вооружённого человека, сидящего на коне и держащего в руке поднятое копьё со знаменем, причём края этого знамени развеваются над головой названного человека; а за спиной этого человека, над задней ногой коня, виднеется лилия. Буквы по краю, между двумя сторонами, можно прочесть такие: † S. Domini Swentoplei de Danzko (св. Господа, Святополка из Данцига).

Даже если отказать этой грамоте в достоверности из-за встречающихся в ней хронологических трудностей, к ней всё же ввиду того, что она могла быть составлена не позднее 1422 г. и содержащееся в ней случайное упоминание о датском господстве в Штольпе не могло быть выдумано просто так, стоит относиться как к заслуживающей внимания исторической заметке. Но едва ли можно точно сказать, с какой целью она могла быть сфабрикована, так как ясно выраженное в ней намерение – доказать, что Штольпенское кастелянство уже в начале ХIII в. было обязано платить десятину архиепископу Гнезненскому, могло быть достигнуто гораздо более простым и честным способом. Правда, если придерживаться слов грамоты об учреждении Каминского епископства ⁶ (14 окт. 1140 г.), в которой папа Иннокентий II ⁷ жалует этому последнему всю Померанию до самой Лебы, то они находятся в противоречии с данными нашей грамоты. Но это заявление далёкой высшей церковной инстанции, единственное для фактического изображения церковных отношений в Восточной Померании в ХIII и ХIV вв., ни в коей мере не является решающим ⁸; более того, приведённые там области, как только они подчинялись польской верховной власти или династии данцигских герцогов, переходили также и под церковную власть польских епископов ⁹, но с другой стороны, с наступлением герцогов Западной Померании и Бранденбурга на восток распространялась и церковная власть Каминских епископов. В отношении области Штольпа по этому поводу имеются самые ясные свидетельства. Если начать с известных времён, то при опросе свидетелей в 1339 году (прил. V) многочисленные польские свидетели ¹⁰ и среди них Янислав, архиепископ Гнезненский, единодушно высказались в том смысле, что церковная власть, которой архиепископы Гнезненские до сих была располагали над лежащими к западу от Браге областями, была упразднена, за исключением четырёх церковных округов, которые были за ней оставлены, только после захвата Восточной Померании Тевтонским орденом (1309 г.), и что до 1309 г. этими землями от имени архиепископа управлял один, или даже два архидьякона Померании, один из которых звался даже епископом Штольпе; Пётр, приор Ланчицы ¹¹, один из этих бывших померанских архидьяконов, ясно свидетельствует, что «Слупск» (Штольп) принадлежал Гнезненскому диоцезу. Показания этих свидетелей по всем пунктам документальным образом подтверждаются для времени герцога Мествина II. 24 июня 1299 г. должность архидьякона Штольпенского исполнял в Гнезно д-р Андрей Копидлович ¹². 3 марта 1294 г. Иаков II, архиепископ Гнезненский, утверждает ¹³ основанный герцогом Мествином в городе Штольпе женский монастырь премонстратов, при этом недвусмысленно называя церквями часовни святой Марии и святого Петра, расположенные – одна в крепости, другая в городе Штольпе, в которых ему принадлежало право представления («относящиеся к его представлению»), и оставляет за собой принадлежавшие ему и его архидьяконам права в отношении монастырских деревень («сохранив права наши и наших архидьяконов»). В том же смысле герцог Мествин счёл необходимым сделать 29 июня 1284 г. архиепископу Гнезненскому извещение по поводу одного приданного этому монастырю дарения ¹⁴. Поскольку, с одной стороны, за весь период восточно-померанских герцогов не обнаружено ни одного официального документа Каминского епископа в Штольпенском кастелянстве ¹⁵, а жалованные грамоты архиепископству Гнезненскому со стороны Святополка и его сыновей, в которых обнаруживается близкая связь князей с их местными епископами в те времена, составлялись неоднократно ¹⁶, тогда как епископу Каминскому один Святополк оказывает однажды ¹⁷ такую милость, да и то исключительно ради возмещения причинённой несправедливости, поскольку, с другой стороны, уже Винцентий Кадлубек и после него Богуфал ¹⁸, писатели, которые принадлежат к эпохе Святополка или даже предшествуют ей, знают об архиепископе Мартине Гнезненском, современнике Болеслава III, что он заставил Померанию платить десятину своему престолу, то у этих архиепископов в ХIV в. не могло быть недостатка в доказательствах своих притязаний, и они несомненно нашли бы правовое основание для своего фактического владения в пожалованной им в 1136 г. папой Иннокентием II грамоте ¹⁹, так как выделение неопределённой до конца области от Нагеля до Плитница указывало лишь южную границу области, которая, простираясь до моря, включала также область Штольпа. Нет также почти никаких следов того, что Каминские епископы реально предъявляли свои притязания на эту землю вопреки польским или восточно-померанским князьям ²⁰; только незадолго до угасания рода последних, в 1294 г. ²¹, Яромир, епископ Каминский, в союзном договоре, который он заключил с маркграфом Бранденбургским и его отцом, герцогом Вицлафом II Рюгенским, возлагает на этих князей обязательство заставить платить десятину его епископству те районы, которые достанутся им из наследства Мествина ²². Тогда, возможно, для архиепископа Гнезненского во времена Святополка, когда прежние отношения были нарушены датчанами, и имело значение добиваться признания своего владения этими герцогами; но использовать такое доказательство в ХIV или ХV вв., да ещё и прибегая к фальшивке, не было никакой причины. К тому же приведённое в нашей грамоте подробное описание исторических отношений живо напоминает аналогичное описание в старейшей, как считалось до сих пор, грамоте Святополка от 1220 г. ²³; начало нашей грамоты в отдельных местах дословно совпадает с грамотой Святополка от 1236 г. ²⁴; грамоты, в связке с которыми был представлен в 1422 г. наш документ, по большей части были недавно найдены в своих оригиналах (в обер-президентском архиве в Познани); наконец, образцы фальшивых грамот из ХIV в. в наших областях, насколько я знаю, вовсе не имеют места. Итак, если нет никаких причин предполагать подложность этой грамоты, это даёт основание рассматривать трудности, препятствующие её понимание, случайностями, в которых повинна небрежность автора или переписчика и попытаться устранить их путём догадок.

27 декабря 1181 г. (по нашему способу её следует датировать 1180 г.), когда якобы была составлена наша грамота ²⁵, известный нам данцигский герцог Святополк не то что не правил, но и вообще едва ли родился к этой дате. Если же вспомнить о названном в более раннее время померанском династе Святополке, сыне Ратибора, который упомянут в одной из грамот в 1175 г. ²⁶, то этому противоречит замечание о том, что архиепископом Гнезненским в его время был Генрих Кетлиц, который, однако, занимал свою должность в 1199 – 1219 гг. Ошибочность даты 1181 г. точно так же следует из указанного индикта, так как названный девятый индикт в этот период приходился только на годы 1191, 1206, 1221 и 1236. Далее, повествование грамоты переносит нас в то время, когда герцогом Польши и кастеляном Штольпа был Владислав Старший (т.е. Владислав Тонконогий, называемый так в противовес своему племяннику Владиславу Одоничу). Если под герцогом Польши в грамоте следует, вероятно, понимать верховного главу Польского государства или князя Великопольского, то Владислав и ту, и другую должность занял не ранее 1202 г., когда умер его отец Мешко II, и оставался после этого верховным правителем Польши до 1206 г. и князем Великопольским до самой своей смерти в 1231 г. С другой стороны, Вальдемар II, король Дании, который, правда, был внуком герцога Болеслава III Польского, через свою мать (а не бабку) Рихенцу, супругу князя Владимира Галицкого, вступил на престол 11 ноября 1202 г. и умер 28 марта 1241 г. По единодушному сообщению нескольких датских современников ²⁷, он в 1205 г. предпринял военный поход в Померанию и в 1209 г. даже герцога Мествина, отца Святополка, заставил стать своим вассалом. Если, по указанию Святополка, датский король владел Штольпенским кастелянством несколько лет [после 1205 г.], то это опять таки не согласуется с данными о том, что Святополк выгнал датчан на третий год после того, как Генрих Кетлиц стал архиепископом, то есть в 1202 г. Впрочем, последнее затруднение легко устраняется, если за словом «tercio» вставить слово «decimo», ибо последнее тем легче могло выпасть, что «tercio» и «decimo» при использовании сокращений выглядят очень похоже и поэтому их часто путали ²⁸, и невнимательный писец, который видел в них повторение одного и того же слова, легко мог выпустить одно из них. Тринадцатый год архиепископа Генриха приводит нас к 1212 г., ссылаясь на который все упомянутые в рассказе Святополка обстоятельства отлично согласуются между собой.

По поводу явно повреждённого числа в дате грамоты я не вижу другого выхода, как только предположить, что словом «roboratum» оканчивалось первоначально данное архиепископу Генриху Кетлицу свидетельство, а последнее, начинавшееся словом «Datum» предложение содержит формулу составления документа для позднейшего возобновления и утверждения этой грамоты. Ввиду этого предположения, я меняю в явно повреждённом числе «L» на «С» и вставляю перед последней цифрой «I» цифру «VI». Получается число «MCCXXXVII» и грамота, составленная в день евангелиста Иоанна, то есть 27 декабря, относится к 1236 г. Этот год я считаю правильным потому, что, во-первых, он падает на указанное девятое индикта, а во-вторых, потому что грамота составлена всего лишь через день после упомянутого выше дарения Святополка архиепископству Гнезненскому, а именно, в том самом месте, в Штольпе, и в этом случае совпадение обоих грамот по форме находит своё естественное объяснение. То, что архиепископ Гнезненский именно в 1236 г. имел настоятельный повод составить себе свидетельство об объёме своих владений и церковных прав в Померании или позволить возобновить его, мы видим на основании опубликованной совсем недавно грамоты папы Григория IХ из Ватиканского архива (August. Theiner, Vetera monumenta Poloniae et Lithuaniae. Romae, 1860. II. n. 60. f. 27), в которой он 20 марта 1235 г. поручает Вильгельму, архиепископу Моденскому, расследовать жалобу епископа Каминского, в соответствии с который архиепископ Гнезненский, епископ Шверинский и др. «недавно» («nuper») завладели частями его диоцеза.

Комментарии

1. Владислав II Ягеллон (Ягайло) (р. 1348 г. ум. 1434 г. 1 июня) – великий князь Литовский в 1377 – 1381 и 1382 – 1401 гг.; король Польши в 1386 – 1430 гг. – Прим. пер.

2. Мартин V – римский папа с 21 нояб. 1417 г. по 20 февр. 1431 г. – Прим. пер.

3. Опубликована в: Dzialinski, Lites ac res gestae inter Polonos ordinemque Cruciferorum, Lib. II, p. 60.

4. Вальдемар II Победитель (р. 1170 г. 28 июня. ум. 1241 г. 28 марта) – сын Вальдемара I и Софьи Новгородской; герцог Шлезвига в 1182 – 1202 гг., король Дании в 1202 – 1241 гг. – Прим. пер.

5. Генрих I Кетлиц – архиепископ Гнезно в 1199 – 1219 гг. – Прим. пер.

6. Cod. Dipl. Pomeran. n. 16.

7. Иннокентий II (Григорий Папарески) – римский папа с 14 февр. 1130 г. по 24 сент. 1143 г. – Прим. пер.

8. Весьма бросающийся в глаза пример представлен в том явлении, что в то время как многочисленные папские буллы того времени (от 1133, 1188, 1216, 1217, 1225, 1228 гг. и пр.) выносили решение только по вопросу, должно ли Каминское епископство подчиняться архиепископу Магдебургскому, или непосредственно папскому престолу, фактически Конрад, епископ Каминский, принимает в 1180 г. участие в переговорах на соборе в Ланчице как равный польским епископам и подчинённый архиепископу Гнезненскому прелат.

9. Совершенно аналогичным образом менялась церковная власть на мекленбургской границе, над областью черезпенян, между епископом Шверинским и епископом Каминским, и, соответственно, после этого ею владели или герцоги Мекленбурга, или герцоги Западной Померании. См. Cod. Pom. n. 233, 282, 305 и 371.

10. А именно, свидетели 7, 48 и 93 (архиепископ Янислав).

11. Там же, свидетель 29.

12. Он подписывает там как свидетель одну из составленных герцогом Владиславом Локетком грамот (Dzial. Lit. II, p. 60).

13. Грамота находится в матрикуле монастыря в Бельбуке, n. 64.

14. Там же, n. 28.

15. Обстоятельства, казалось бы, могут сказать вопреки этому моему утверждению, что при утверждении герцогом Мествином II (2 июля 1290 г. в Штольпе; матрикула монастыря в Бельбуке, n. 35) соглашения, заключённого между священником Темо из Гардена и женским монастырём премонстратов в Штольпе, первым свидетелем выступает господин Вислав, сторож Каминского соборного капитула, который тем самым, по-видимому, удостоверяет это действие в качестве представителя своего епископа. Но это не совсем так. Во-первых, мы находим этого Каминского стража в 1289 – 1293 гг. первым или вторым свидетелем в делах, которые не имеют ни малейшего отношения к его епископству: 25 ноября 1289 г. – при разделе Оксхёфта между Оливой и Цуккау (Pomerell. Stud. I, S. 58); 18 ноября 1292 г. – в Шветце при установлении границ оливских имений в Диршауском воеводстве (Cod. Oliv. f. 125); и в 1293 г. даже при выдаче прав на освобождение от таможенных и торговых пошлин в Эльбинге (Cod. Warm. n. 72); во-вторых, этот каноник довольно определённо даёт знать о своих близких отношениях с герцогом тем, что сам называет себя в грамоте от 1289 г. «каноником Каминским, плебаном в Данциге»; приходские священники из Данцига, с 1243 г. бесспорно, были высшими нотариями герцога, как впоследствии священник Людер недвусмысленно называет себя в наших грамотах за 1275 – 1283 гг. «канцлером герцога» (см. Олив. хр., прим. 137). Также вражеское вторжение епископа Каминского в область Штольпа в 1259 г. говорит о том, что он не имел здесь церковных прав.

16. В 1422 г. были представлены пять подобных жалованных грамот за 1236 – 1284 гг. Dzial. Lit. II, p. 66 – 70.

17. См. Cod. Pomer. n. 101: «Из-за причинённого ему насилия».

18. См. Приложение III. А., стр. 748.

19. См. Cod. Pom. n. 12.

20. Первое упоминание хроники об этом противостоянии обоих прелатов – Гнезненского и Каминского я нахожу в сочинении «Чудо святой Варвары», а именно, записанном в Эльбингской рукописи, которая была составлена не позднее первой половины ХV в. В нём кардинал Седенса, исполнявший после кораблекрушения рабскую работу на мельнице в Померании, обещает епископу Каминскому: «если вы освободите меня от этой службы, я дарую вашей церкви вечное освобождение от митрополичьего подчинения Гнезненской церкви»; и, вероятно, впоследствии исполнил это обещание.

21. См. Fabric. Urk. von Rugen n. 374.

22. Поэтому в проявившемся уже в 1294 г. настроении маркграфов и в их постоянно враждебной с тех пор позиции по отношению к Польше ни в коей мере не может бросаться в глаза то, когда они после изгнания поляков из Штольпенской области, бесспорно прежде всего в 1311 г. (когда они, предоставив приору женского монастыря в Штольпе приорство во всей Штольпенской области, прибавляют: «если епископ Каминский решит в последующем возбудить какую-либо тяжбу по поводу этого приорства, мы обязуемся всеми способами свести на нет эту тяжбу») признают церковные права в этой области исключительно за епископом Каминским.

23. Cod. Pom. n. 132.

24. Dzial. Lit. II, p. 66. Она гласит: «Во имя Господа нашего Иисуса Христа. Аминь. Поскольку дворянство ставит для себя правилом считать, что оно ничем не выдаётся, если не прирастает ленами, и полагать бесчестьем для великого мужа обещать или дарить то, что не должно иметь своего результата, то во всякое время поэтому необходимо, чем знатнее или влиятельнее особа, чтобы то, что она дарует свободно и щедро, не исчезло из памяти по прошествии времени, доносить это до сведения потомков посредством написания грамот и привешивания печатей. Ввиду этого я, Святополк, герцог Померании, следуя по стопам наших предшественников и желая быть их достойными подражателем, особенно в том, что как известно, было сделано во славу Божью, к церковной пользе и миру, хочу сообщать всем нынешним и будущим [поколениям]» и пр.

25. Из Длугоша (л. 544), который, как теперь известно, знал акты процесса 1339 и 1421 гг., несомненно по ним изложил захват Штольпа Святополком в 1181 г., но поменял имя датского короля с Вальдемара на Эдуарда и не сделал никакой попытки приписать Генриху Кетлицу, год вступления в должность которого он правильно указал несколько страниц спустя (л. 624), должность архиепископа Гнезненского уже в 1181 г.

26. Cod. Pom. n. 37.

27. См. Приложение II, выше, стр. 737.

28. Уже в упомянутой выше грамоте Святополка, составленной в Штольпе 26 декабря 1237 г., этот 1236-й год отмечен припиской «anno decimo», т.е. указан как десятый год архиепископа господина Фалько, в то время как в оригинале должно было стоять «tercio» (в третий год), ибо Фалько стал архиепископом в 1234 г. (Длугош, л. 752).