-

РИЗА КУЛИ ХАН

САД ЧИСТОТЫ

РАУЗАТ АС-САФА

Граф Войнович в Персии в 1781 году.

30-го июля 1781 года граф Войнович вступил с эскадрою в Астрабадский Залив с целью завести на берегу его русское коммерческое поселение. Переговоры, открытые по этому предмету с Ага-Мамед-ханом, родоначальником Каджарской династии, начались довольно успешно, хотя вместо Ашрефа, на который указывал Войнович, ему было предоставлено основаться в уроч. Городовине. Заложив здесь батарею в видах обеспечения себя от набегов Туркмен, и построив госпиталь, казарму, амбар, базар, пристань и несколько домиков, Войнович ждал только повеления кн. Потемкина о поднятии русского флага, а равно Высочайшего разрешения на заключение трактата о новом поселении. Последнее последовало 2-го января 1782 года, т. е. тогда именно, когда все заведенное и устроенное уже было уничтожено.

Еще в начале декабря 1781 года Ага-Мамед-хан, заподозрив Войновича в неискренности, отдал тайное приказание старшине одной из деревень, ближайших в Городовину, под благовидным предлогом, задержать графа до снятия орудий с батареи и уничтожения устроенной Русскими пристани. Приказание было исполнено и Войнович, в кандалах, был доставлен в город Сару к прибывшему туда на кануне Ага-Мамед-хану.

Ласково приняв Войновича, Ага-Мамед-хан после принесенного извинения в крутых против него мерах, бывших следствием не всегда верных донесений подчиненных, а равно сообщения Бакинского хана, будто Россия только в видах неприязненных добивалась поселения на берегу Астрабадского Залива, даровал ему 2 января 1782 года свободу. Граф Войнович тотчас же и безостановочно проследовал к своей эскадре, а сам Ага-Мамед-хан, боясь народного неудовольствия, выехал из г. Сары.

Рассказанное здесь событие передается составителем Персидской Истории, известной под заглавием Роузет-ус-сефа, т. е. «сад удовольствия» следующим образом.

Ад. П. Берже.

Описание участи некоего графа Русского, его преступления и измены, и пленения его принцем Фетх-Али-ханом, сыном Хусейн-Кули-хана Каджара.

В последнее время царствования Керим-хана Зенда (1750-1779), некто, назвавший себя графом Русским, с частью товарищей из Русских, под видом купцов, прибыл Каспийским морем, в [451] Энзели и, выйдя на берег, ездил в Решт, оттуда в Аниль, Сары и Бальфруш и, осмотрев внимательно все эти прибрежья, порты и проходы, ближайшие к Каспийскому морю, вернулся в Ашреф и Ферах-абад. Сняв на бумаге виды гор, долин, дремучих лесов и всех замечательных построек и зданий и нарисовав даже тамошних зверей и птиц, он получил обо всем полное понятие. Когда же бесподобный государь (Ага-Мамед-хан) прибыл в Гилян, упомянутый граф Русский — этот волк в овечьей шкуре, прибывший в Гилян под предлогом торговли, с тайною, великою целью, с несколькими кораблями, наполненными всякого рода оружием, продовольствием и со всем экипажем очутился в виду места, называемого Грав-дини-Ашреф, близ берега и, остановившись, обратился к Фетх-Али-хану, управлявшему тогда, в звании наместника дяди, Мазандераном, с просьбою, чтобы ему по берегу был отведен участок земли в количестве, достаточном для него и его товарищей, где предположил произвести постройку. Мысль графа была, чтобы при первом удобном случае устроить какую-нибудь хитрость. Просьба эта для испытания его в искренности была уважена и шайка изменников, сойдя на берег, открыла торговлю с жителями, которым продавала товары высшего достоинства за самые дешевые цены, а от жителей самые пустые предметы покупала за дорогую цену. Между тем они не упустили возвести прочное укрепление из досок и железных принадлежностей. Итак, диких деревенских птиц в Гиляне насыпанием зерен вовлекли в сеть одолжения.

Когда дошло до сведения принца о соблазне этой шайки простого народа, умный принц, не смотря на то, что был еще молод, поступил согласно следующему арабскому стиху:

Я вижу под пеплом искру,
Искра эта готова вспыхнуть;
Если умные люди ее во время не потушат,
То она обратится в непогасаемый огонь.

И он (принц) тотчас донес об этом шаху. Шах принял следующую меру:

Принц под предлогом охоты отправился в Ферах-абад, а оттуда поехал в Ашреф и Грав-дин. Там русский граф поднес его высочеству в подарок разные европейские редкости и изделия, в замен которых со стороны Фетх-Али-хана и его приближенных был одарен различными съестными припасами. Через три или четыре дня Фетх-Али-хан, снова под предлогом охоты с небольшою свитою из умных людей и храбрых воинов [452] отправился на берег, чтобы полюбопытствовать видеть корабли графа. Граф пригласил его к себе в гости, но его выс., не приняв лично этого предложения, позволил некоторым из каджарской знати посетить его дом. Между тем его выс. дал секретное поручение Хаджи-Мамед-аге Имранлинскому, мужу благоразумному и умному, об арестовании графа и его товарищей. Хаджи пригласил графа с некоторыми его близкими к себе в гости на устроенное для них пиршество. Когда головы их разгорячились от вина и глаза помутились, Хаджи приказал своим людям схватить их и заковать. Астрабадцы в миг исполнили приказание и представили их принцу. После некоторого с ними объяснения и угроз, его выс. отправил их при дружеском письме, в сопровождении умного посланца к солнце-шапочному падишаху и тем доказал пред умными людьми, что он (принц), хотя и молод, но от природы одарен сметливостью и мудростью и что вскоре разными мерами и своею саблею он обратит Иранское поприще в предмет зависти райского цветника (т. е. что самый рай позавидует Ирану), и мудрецы удостоверились, что это великое дело и смелость произошли собственно по указанию великого его дяди Ага-Мамед-хана, как гласит следующий персидский стих:

Каким образом но быть тому несметливому мужу полным сметливости, когда руководителем его Феридун (Царь из династии Пиштадиев и внук Джемшида.).

Перев. с персидского и сооб. Ад. П. Берже.

Текст воспроизведен по изданию: Граф Войнович в Персии в 1781 году // Русская старина, № 10. 1881