СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

«Едет он в город Амстердам»

Грамота персидского шаха Хусейна Петру I.

1709 г.

Роль России как посредницы в торговых отношениях стран Европы и Азии на рубеже ХVII-ХVIII вв., несмотря на ряд публикаций, в которых затрагивались вопросы русско-восточных отношений в эпоху Петра I (См.: Куканова Н. Г: Очерки по истории русско-иранских торговых отношений в XVII — первой половине XIX века. Саранск, 1977; Бушев П. П. Иранское посольство Фазл Али-бека // Краткие сообщения Института народов Азии. 1963. № 39; Фабрициус Л. Краткая реляция о трех совершенных мною путешествиях // Записки иностранцев о восстании Степана Разина. Л., 1968. Т. 1 и др.), до конца еще не исследована. Между тем данная тема является весьма актуальной и представляет несомненный научный интерес по целому ряду причин.

Как известно, рынки восточных государств начали привлекать европейцев с конца XV в. В XVI столетии в торговле со странами Юго-Восточной Азии доминировали португальцы. В начале XVII в. Голландия, сломив сопротивление португальцев, вышла на рынки стран Южной и Юго-Восточной Азии. В 1623 г. был подписан с шахом Аббасом I первый голландско-персидский торговый договор, согласно которому голландские торговцы получили широкие привилегии в государстве Сефевидов, включая полную неподсудность местным властям, право торговли практически всеми товарами, льготы на беспошлинный вывоз из Персии драгоценных металлов, свободу вероисповедания, льготы по беспошлинному ввозу товаров.

В 1631 и 1638 гг. условия данного торгового договора были подтверждены со стороны персидских властей. Это позволило голландцам занять одно из лидирующих мест на персидском рынке. Однако полностью поставить его под свой контроль им не удалось. В1629 г. английская Ост-Индская компания также получила у шаха право на беспошлинную торговлю в Персии через Персидский залив. Значительная часть товара, в первую очередь шелк-сырец, поступала из Персии на европейский рынок не только на кораблях голландской и английской Ост-Индских компаний. Со второй половины XVI в. шелк и другие товары вывозились в Европу подданными персидского шаха, преимущественно армянами, через Турцию либо через Персидский залив вокруг Африки.

С выходом Московского государства в середине XVI в. на Каспийское море начинают постепенно налаживаться и русско-персидские отношения. Важное место в торговых контактах двух стран в XVII столетии занимала привилегированная казенная торговля. Царские товары в Персии и шахские товары в России были освобождены от уплаты пошлин. При этом уполномоченные купцы персидского шаха имели возможность приобретать товары только у российских подданных. Торговля с иностранными купцами в России была им запрещена. Данными о наличии подобных ограничений в торговле царскими товарами в Персии мы не располагаем. Однако, приняв во внимание тот факт, что персидские купцы жаловались в середине XVII столетия на стеснения в свободе торговли в России (Датский посланник де Родес сообщал в 1650 г., что двор персидского посольства в Москве охраняется необычайно строго и всем иноземцам запрещено под угрозой наказания сноситься с персами. «Они (персы) порядочно сердятся на строгий запрет свободной торговли, — указывал он, — никто не может выйти, или же (выходя) должен взять с собой 4-6 стрельцов» (См.: Курц Б. Г. Состояние России в 1650-1655 гг. по донесениям Родеса. М., 1914. С. 18)), можно предположить, что русские купцы не испытывали подобных ограничений в государстве Сефевидов. [204]

В России персидские товары, в первую очередь шелк-сырец, централизованно поступали в XVII в. в казну и были важным предметом русской торговли с европейскими странами, которая осуществлялась через уполномоченных лиц. Такого рода торговля, ориентированная преимущественно на удовлетворение потребностей царского и шахского дворов, не могла приносить прибыли обоим государствам ввиду своих незначительных масштабов по сравнению с потенциальным рынком сбыта. Однако несомненные преимущества Волго-Каспийского пути по сравнению с другими маршрутами (относительная безопасность транспортировки, более дешевая стоимость доставки товаров на европейские рынки) заставили торговые круги Персии задуматься о более активном использовании территории России. В 1667 г. между Джульфинской торговой компанией, фактически монополизировавшей внешнюю торговлю Персии, и российским правительством был заключен договор, который предоставил армянским купцам льготные условия ведения торговой деятельности в России, включая право на транзит товаров в Европу.

Смерть шаха Аббаса II, действия разинской вольницы на Волге и Каспии помешали реализации этих планов, однако интерес к данному маршруту не был потерян. Подтверждением этому служит свидетельство голландца Яна Стрейса, у которого во время его пребывания в рабстве в Персии состоялся разговор на эту тему с армянскими купцами. Стоило голландцу упомянуть в общении со своим хозяином, что он считает возможным организовать персидско-голландскую торговлю через Каспийское море и Россию и сам бы охотно «вернулся сюда на голландском купеческом корабле», как они сразу же заинтересовались его предложением. В разговоре с Я. Стрейсом армяне интересовались его связями с амстердамскими купцами и были удовлетворены, узнав, что «там живет много торговцев шелком».

Я. Стрейс отмечал в своих мемуарах, что армянские купцы имели четкое представление о преимуществах, которые давал транзитный путь через Россию для развития персидско-голландской торговли. Они были уверены в том, что отправлять товары в Голландию Каспийским морем, Волгой, через Архангельск, гораздо удобнее, чем предпринимать далекий путь с большим и дорогостоящим конвоем, сопряженный со многими опасностями, сначала сухим путем в Смирну, а оттуда с большими потерями от берберских разбойников через «Гиспанское море».

Важным аспектом была и таможенная политика Турции. Армянские купцы считали пошлину, взимаемую турками, чрезвычайно завышенной («невероятной) (Турецкие султаны, установившие государственную монополию на торговлю персидским шелком, брали пошлину в размере 100 процентов от стоимости купленного товара). По словам Я. Стрейса, армянские купцы рассчитывали, что московский царь будет брать с них меньшую пошлину, чтобы развить и направить эту выгодную торговлю в свою страну. По их мнению, из Гиляна, Ширвана и других приморских территорий Персии можно было ежегодно вывозить более 30 тысяч тюков шелка (См.: Стрейс Я. Три путешествия. М., 1935. С. 232). Для сравнения: в 1650 г. с персидским посольством в Москву было привезено 400 тюков шелка-сырца. В следующем году из Астрахани вместо планируемых 80 тюков шелка в Москву было доставлено только 52 тюка (См.: Купц Б.Г. Указ. соч. С. 6,100). Сведения, изложенные Я. Стрейсом, говорят об огромном потенциале, который имела персидско-европейская торговля шелком.

Со второй половины 1670-х гг. армянские купцы вновь стали приезжать в Россию, им было разрешено посещать Архангельск, где они могли торговать с европейскими купцами и отправлять свои товары за границу. К этому же времени относится пребывание в России голландского посольства Кунрада фон Кленка, который по [205] собственной инициативе добивался разрешения на проезд голландских купцов через Россию в Персию. Таким образом, в последней трети XVII столетия интерес персидских и голландских торговых кругов к развитию транзитной торговли через Россию заметно усилился.

Одной из причин этого были англо-голландские войны 1650-1670-х гг. Они привели к ослаблению военной и государственной мощи Голландии, ограничению ее торговли и колониальной экспансии. Это отразилось и на голландско-персидских торговых отношениях. Угроза нападения со стороны английского флота на голландские торговые корабли, на которых персидские подданные отправляли свои товары в Европу, вынуждала их рассматривать более безопасные маршруты доставки товаров. В этом отношении Волго-Каспийский путь до западных рубежей России выглядел более предпочтительно.

В конце XVII в. интерес к развитию торговли с Персией через Россию проявляли не только голландские и армянские купцы. Летом 1679 г. из Швеции в Персию была отправлена специальная миссия, перед которой поставили задачу выяснить возможность направления персидской торговли через Россию в Швецию. В качестве посла шведское правительство назначило голландца Людвига Фабрициуса. В 1660-х гг. он находился на русской службе в Астрахани и имел хорошее представление как о Волго-Каспийском пути, так и о положении дел в Персии. Российское правительство не препятствовало миссии своего северного соседа, рассчитывая, видимо, на доход от сбора пошлин за транзит персидских товаров.

Л. Фабрициус приложил все свои старания, чтобы убедить Персию установить прямые торговые связи со Швецией. Вернувшись в Стокгольм, он доложил, что «персидский государь благосклонно отнесся к предложению о торговле и повелел, чтобы его подданные начали торговлю своими товарами в шведских провинциях и продолжали вести ее постоянно» (Фабрициус Л. Указ. соч. С. 146). Однако договоренности остались не реализованными, поэтому в 1683 г. Л. Фабрициус вновь прибыл в Исфаган. В переговорах с ним участвовали представители крупного армянского купечества в Персии. На встрече выяснилась и причина, по которой персидские подданные все это время не приезжали в Швецию со своими товарами. Голландское судно с грузом персидского шелка, отправленное из Архангельска, было захвачено французским военным кораблем. Владельцам груза объявили, что их шелк конфискуется, так как он находится на корабле страны, с которой Франция была в состоянии войны. Вследствие этого многие армянские купцы опасались направлять товары через Россию в другие страны (См.: Там же. С. 148). Л. Фабрициусу удалось уговорить армянских купцов приезжать со своими товарами не в Архангельск, а в Нарву, откуда было безопаснее добираться в Швецию. Он гарантировал им предоставление в Швеции льготных условий ведения торговли.

Таким образом, в конце XVII столетия Россия стала своеобразным мостом между Персией и рядом европейских государств, обеспечивая им возможность развития взаимной торговли. В данный период российско-персидские контакты продолжали развиваться по линии торговли и обмена послами, «купчинами» и гонцами. Россию посетили персидские посольства по главе с Юзбаш-Усейн-беком (1689-1692 гг.), Сарухан-беком (1700-1701 гг.). Персию посетили русские послы и гонцы Н. Алексеев (1676г.); С. К. Чириков (1678г.); И. Силин (1682 г.); К. Христофоров (1684-1691 гг.), С. Порецкий (1697-1699 г.); В. А. Кучуков (1699 г.).

Как замечает Н. Г. Куканова, персидские посольства неоднократно поднимали вопрос о свободной торговле в русских городах, о правах шахских купцов, о беспошлинном провозе товаров шаха. Российские власти, в свою очередь, требовали, [206] чтобы к привезенным из Персии товарам прилагались четкие списки, чтобы сверх товаров шаха, пользовавшегося правом беспошлинной торговли в России, не провозились беспошлинно товары, принадлежащие частным лицам (См.: Куканова Н. Г. Очерки по истории русско-иранских торговых отношений в XVII — первой половине XIX века. С. 101). Об объемах торговли, которую вели посланники персидского шаха, дает представление следующий факт: в 1707 г. в Москве под товары шаха (их привез персидский купец Шамша Магомет Казы-беков) отвели на гостином дворе каменные амбары и построили дополнительно лубяные лавки на посольском дворе, где он мог свободно торговать (См.: Там же. С. 102).

Обращаясь к посольству Фазл Али-бека, посетившего Россию в 1712 г., деятельность которого рассмотрел в своей статье П. П. Бушев (См.: Бушев П.П. Указ. соч.), Н. Г. Куканова обращает внимание на тот факт, что на свидании с канцлером графом Головкиным Фазл Али-бек поставил вопрос о беспошлинном вывозе в Европу через Россию непроданных шахских товаров, главным образом шелка-сырца. Данный факт Н. Г. Куканова нашла достойным особого внимания. «Если раньше в транзитной торговле участвовали лишь представители частной армянской компании, — подчеркнула она, — то теперь, в 1712 г., разрешения на транзит за границу добивался официальный представитель шахского правительства» (Куканова Н. Г. Указ. соч. С. 103).

Рассмотрев данный вопрос, Н. Г. Куканова пришла к выводу, что если на протяжении XVII в. в транзитной торговле шелком-сырцом через территорию России участвовали только купцы Джульфинской компании, то при Петре I отмечается появление шахских купцов-персов (или, во всяком случае, мусульман), также возивших через Россию шелк-сырец на Запад (См.: Там же). Это наблюдение вполне справедливо. Однако в данный вопрос необходимо внести уточнение. Просьба о содействии в транзите персидских товаров, принадлежащих шаху, через Россию в Европу впервые была озвучена не Фазл Али-беком, а пятью годами ранее во время приезда шахского «человека» Шамши Магомет Казы-бекова. Соответствующий документ (перевод с грамоты шаха Хусейна к Петру I) был обнаружен нами в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) среди дел фонда № 77 «Сношения России с Персией». Шах Хусейн извещал царя, что направляет с товарами своего представителя в Россию, предполагая, что он проследует далее в Голландию. Примечательно, что в качестве пункта европейского назначения в шахской грамоте указывался город Амстердам, что свидетельствует о вполне сформировавшихся представлениях при шахском дворе о той роли, которую играл этот крупнейший голландский город в структуре европейско-восточной торговли.

В шахской грамоте содержалась убедительная просьба «по прежнему звычаю» не взимать в России с принадлежащих шаху товаров никаких пошлин и оказать содействие уполномоченному им купцу в его проезде через Россию в Амстердам, а также в возвращении тем же путем обратно в Персию. Шах не ставил никаких предварительных условий перед Шамши Магомет Казы-бековым. В грамоте прямо указывалось, что тот может направляться в Амстердам, «когда похочет». Указывалась и вполне конкретная цель этой поездки. Это свидетельствует, что шахский «купчина» направлялся с единственной целью — привезти из Голландии необходимый шаху товар. Продажа персидских товаров на российском рынке не обговаривалась. Зная о том, что в России у его человека будут требовать документы, подтверждающие принадлежность товаров шахской казне, шах Хусейн подчеркнул в своей грамоте, что у [207] персидского купца будет с собой список, заверенный печатью приближенного шаха Магмут-бека (РГАДА. Ф. 77. Оп. 2. Д. 79. Л. 1об.).

Информация Н. Г. Кукановой о предоставлении Шамше Магомет Казы-бекову торговых и складских помещений в Москве под шахские товары не противоречит обнаруженным нами документам. В ответной грамоте от 24 марта 1708 г., копия которой хранится в РГАДА, в фонде «Сношения России с Персией», Петр I извещал шаха Хусейна, что его «купчина» благополучно добрался до Москвы и был принят «со удовольствованием против прежнего обыкновения», но занемог и «многое время болен умер». С врученными ему товарами остался его сын Магомет Тагир-бек. Петр I разрешил ему торговать и «всякие товары про вашего шахова величества обиход покупать беспошлинно». В грамоте сообщалось, что «тот купчинен сын... отпущен в Персию». По указанию царя шахскому «купчине» в проезде по России было оказано «честь и береженье и всякое вспоможение». В заключение было подчеркнуто, что «об отпуске в Амстердам прошения вышепомянутого купчины и сына не было» (Там же. Л. 1-2). Очевидно, состояние здоровья не позволило Шамши Магомет Казы-беку совершить поездку в Амстердам, а его сын мог не обладать необходимыми знаниями и связями для ведения коммерции в Голландии.

Таким образом, выявленные документы позволяют существенно дополнить картину взаимоотношений между Нидерландами, Россией и Персией в царствование Петра I. Сами документы, относящиеся к эпохе Петра I, о деятельности которого известно достаточно много из материалов отечественной и зарубежной историографии, представляют несомненный научный интерес как с точки зрения изучения политики петровского времени, так и взаимоотношений России с Персией и персидско-голландских торговых отношений.

Документ публикуется по современным правилам правописания, с сохранением стилистических особенностей источника.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта № 08-01-00326а («Астрахань-Амстердам в орбите российско-голландских торгово-экономических отношений ХVII-ХVIII веков»).

Публикацию подготовил кандидат исторических наук И. В. ТОРОПИЦЫН.

Перевод с грамоты шаха Хусейна ¹ к Петру I ²

7 мая 1707 г.

Великому князю и Белому царю Петру Алексеевичу, белорусскому, московскому, киевскому, володимерскому, новгороцкому, казанскому, астраханскому, тверскому, псковскому, смоленскому, иверскому, югорскому, пермскому, вятцкому, болгарскому и иных, низовой земли нижегородскому, черниговскому, резанскому, ростовскому, ярославскому, белозерскому, удорскому, обдорскому, кондинскому и всея северные страны честному повелителю и обладателю вашего великого дружелюбия поздравляю. После разных моих посланных поминков к тебе высочайшему и сиятельнейшему аки солнце, в нынешнем нашем в добром времени и дружелюбии, надеючись на вашу милость, послал я от себя своего человека Мамет Казыбекова в ваше [208] Российское государство, и вы для нашего дружелюбия ево пожалуйте, когда он приедет в ваше государство и когда похочет ехать из вашего государства в город Амстердам, отпустить повелите и проводить, а едет он в вышеименованный город Амстердам в нашу шахову казну купить пригодных к нашему государству вещей и всяких тамошних добрых товаров и купя к нашему шахову величеству привесть. И вы для нашего упрощения и дружелюбия с вашею честностию прикажите в вашем государстве подданным князьям и боярам и дьяком и иным вашим знатным начальным людем, дабы вышепомянутого купчину имели во всяком довольстве и помогательство чинили и в дороге его пропуск. А ему, купчине, дана роспись на те мои посланные товары ближнего моего человека Магмут бека за печатью. А ему купчине те товары вручены за тою Магмут бека рукою. И с тех наших товаров, по прежнему звычаю, пошлин имать не велите. А сверх той росписи буде у них какие товары лишние явятца, и вы с тех товаров пошлину прикажите брать, чтоб они службу нашу совершали. Також де, когда поедут в Амстердам и назад возвратятца, прикажите ему по выше писанному всякое вспоможение в вашем государстве чинить на море морские суда, а сухим путем поднять те наши товары подводы давать без нужды везде и пропускать не задержав. А когда он отторгуетца, прикажите ево отправить в нашу украину в добром здравии, також де как наши отцы и деды на пред сего между собою во всяком дружелюбии пребывали и междо нами б паки умножалось, тако ж буде вашему величеству в наших странах что потребно, прикажите к нам писать.

Внизу приписано меж чернилы и золотом: Желаем дабы оное при милости Божии исполнилося.

Назади в печати в чернилах написано шах Хусейн.

РГАДА. Ф. 77. Оп. 2. Д. 79. Л. 1-1об.

Комментарии

1. Хусейн (1694-1722) — шах Персии из династии Сефевидов. В его правление государство Сефевидов приходит в упадок. Ужесточением налоговой политики вызвал сильное неудовольствие во всех слоях общества. В начале XVIII в. Персию потрясали многочисленные восстания: в 1709 г. афганцами был взят Кандагар. Персидские войска трижды пытались отбить этот город и каждый раз терпели поражение. В 1716 г. восстало афганское племя абдалиев, под власть которых перешел Герат. В январе 1722 г. 20-тысячное афганское войско во главе с Мир-Махмуд-ханом захватило и разграбило Кирман, а затем двинулось на Исфахан. 8 марта около селения Гулнабад (неподалеку от персидской столицы) афганцы разгромили вышедшую им навстречу 50-тысячную шахскую армию. Вслед за тем победители осадили Исфахан. В июне сквозь вражеское кольцо пробился сын Хусейна, царевич Тахмасп-мирза. Он бежал из осажденной столицы на север страны, в Мазандаран, в надежде собрать там силы для борьбы с захватчиками. Однако сделать это быстро не удалось. 22 октября 1722 г. шах Хусейн вынужден был сдать столицу Мир-Махмуду. В этот день он вместе со своими придворными явился в афганский лагерь и передал вождю гильзаев свою корону. В 1725 г. Мир-Махмуд велел казнить всех попавших в его руки представителей рода Сефевидов (39 человек). В 1726 г. их судьбу разделил низложенный шах Хусейн.

2. Петр I Алексеевич (1672-1725) — царь с 1682 г., первый российский император (с 1721).