-

ПОРТРЕТ ПЕТРА ВЕЛИКОГО В ГОЛЛАНДИИ.

Приложенный к настоящей книге «Древней и Новой России» портрет Петра I представляет точную копию, в величине не много меньше подлинника, с оригинала, принадлежащего Императорской Публичной Библиотеке и находящегося в ее обширной коллекции портретов Петра Великого. Оригинал этот, купленный несколько лет тому назад Библиотекою у известного амстердамского книгопродавца Фредерика Мюллера, нарисован на толстой синей бумаге красным карандашем и белилами, и исполнен неизвестным, по-видимому, голландским художником конца XVII, или начала XVIII века. Ни награвирован, ни каким либо другим способом издан в свет он до сих пор никогда не был.

Петр I представлен здесь в старинном русском костюме, с меховой шапкой на голове; на боку у него висит, на цепочке, идущей от кушака, сабля, ручку которой он придерживаете левой рукою, а правою он несет на плече топор, оканчивающийся на другом конце молотом. Влево от Петра, стол, покрытый богатым восточным ковром; сверху лежит пустой налучник, покрытый узорами.

1.JPG (85052 Byte)

Костюм этот вполне соответствует тому, какой видели иностранцы на членах великого русского посольства 1697 года: «Длинные одежды русских дворян, — говорит Схельтема, на основании современных источников, — из которых иные были из золотой парчи с галунами, усаженными жемчугом, и по большей части окаймлены великолепными мехами; их высокие шапки, из меха чернобурых лисиц; их кривые сабли, сверкающие жемчугом и бриллиантами, все это возбуждало живое любопытство толпы» ¹. Из этого можно было бы заключать, что, можете быть, настоящий портрет рисован с натуры каким-нибудь местным художником, имевшим случай видеть Петра I собственными глазами. Но многие соображения тому противятся. [178]

Во время пребывания Петра I, в 1797 году, в Голландии и Англии, в обеих странах появилось множество хороших и дурных гравюр, изображавших царя в древнерусском костюме, который будто бы носил в то время Петр. Многие из них очень интересны, или, по крайней мере, курьезны; между ними особенно выдается портрет, много раз повторенный и представляющий Петра во весь рост, в маленькой меховой шапочке, коротком кафтане, с ножом, висящим на цепочке у пояса, между тем как в фоне изображен прием русского посольства амстердамским муниципалитетом. Но все они вообще выдуманы и почти вовсе не имеют ничего общего с чертами лица, складом, фигурою и костюмом Петра. Наш портрет принадлежит к их числу.

Во-первых, на нашем рисунке царь Петр представлен человеком довольно небольшого роста, тогда как известно, что во время путешествия своего он поражал всех иностранцев своим атлетическим сложением и величавою фигурою. Во вторых, оклад лица и форма волос на рисунке совсем не те, какие были в действительности у Петра. Ноомен говорит в своем журнале о пребывании Петра I в Саардаме («Dagverhaal van het verblijf van czaar Peter te Zaandam»): «Лицо у него было круглое, выражение немного жесткое, брови темнорусые, а также и волосы, которые у него были короткие и курчавые» ². Это описание вполне подтверждается превосходным портретом, написанным с Петра, в сентябре 1797 года, в Утрехте, для английского короля Вильгельма III, хранящимся теперь в Гамптон-Корте и известным вне Англии по множеству гравированных копий. Здесь лицо также совершенно круглое, нос короткий и толстый, волоса короткие и курчавые; между тем, на нашем рисунке, лицо представлено продолговатым, нос очень большой, волоса длинные, до плеч, вьющиеся локонами.

Наконец, против того, чтоб издаваемый портрет был нарисован человеком, видевшим Петра собственными глазами, говорит также и костюм.

Можно почти с полною достоверностью утверждать, что в Голландии, Петр I вовсе не носил русского национального костюма. Схельтема рассказывает, что, при самом въезде в Голландию, Петр часто оставлял позади свиту свою и ехал вперед один, в одежде голландского матроса ³. Немедленно но приезде в Амстердам, он тотчас же сел в лодку с 6-ю или 7-ю молодыми русскими, сопровождавшими его, и поехал в Саардам, в том же матросском костюме ⁴. Вероятно, он привез этот костюм с собою из России и получил его от Тиммермана, или кого другого из своих голландских приятелей. На следующий же день, говорит тот же автор, состоявший при нашем посольстве, Jean Rousset (Nestesuranoi есть ничто иное, как анаграмма этого имени и фамилии), царь велел одеть себя на манер «ватерландцев», т. е. жителей Ватерланда, небольшого клочка земли, лежащего к северу от Амстердама, между этим городом и деревушкой Саардам, на берегу воды: «вода» по-голландски «Water».Костюм этот, говорит Руссе, состоял из короткого красного суконного кафтанчика и широких холщевым штанов до колен ⁵. Тоже говорит и Мовильон: «Будучи врагом любопытных, Петр, тотчас же по приезде в Саардам, велел принести «ватерландский» костюм, для себя и для своей свиты. Он состоит из кафтанчика, красного фризового, с большими пуговицами, камзола под низом, и широких холщевых штанов ⁶. В таком костюме Петр и представлен на небольшом портрете, приложенном к сочинению [179] Схельтемы (изд. 1814 года) и гравированном голландским гравером Маркусом. Только тут, на основании рассказа Ноомена, у него надета на голове поярковая шляпа с широкими полями ⁷. Таким образом, мы имеем все право предполагать, что Петр I в Голландии вовсе не носил русской одежды, даже ни единого дня. Если уже и в «ватерландском» костюме он постоянно обращал на себя внимание любопытных голландцев до такой степени, что принужден был силой расталкивать толпу, а иной раз даже раздавал удары кулаком по голове ⁸, то что бы должно было быть, если б Петр продолжал носить здесь свой национальный костюм, ему уже и так неприятный?

Что касается до топора, который мы видим на плече у царя, то он изображен здесь у рисовальщика, конечно, на основании рассказов, повсюду разносившихся тогда на счет привычек, образа жизни и любимых подробностей обихода русского необыкновенного путешественника: «Петр ходил обыкновенно, говорит Ноомен, держа в руке новый топор» ⁹.

Таким образом, наш рисунок заключает подробности, частью верные, частью выдуманные, или, по крайней мере, сочиненные рисовальщиком, на основании рассказов, не столько о самом Петре, сколько о молодых людях, членах русского посольства. В этом факте нет для нас ничего удивительного: в коллекции Публичной Библиотеки есть не только множество портретов Петра Великого с выдуманной обстановкой и костюмом, но даже такие, которые свидетельствуют о том, что и сами иностранцы в то время иногда сознавали выдуманность и неправду этих портретов. Так, например, есть один портрет, в древне-русском костюме, гравированный «черной манерой» голландским гравером Голем, в конце XVII века. В нашей коллекции есть два экземпляра его: один — первоначальный, с лицом совершенно фантастичным, длинным носом, длинными волосами, падающими на шею в виде буклей, и какими-то небывалыми глазами; другой — исправленный таким образом, что фигура осталась прежняя, а голова была выскоблена на доске и заменена награвированною вновь головою, скопированною с прекрасного достоверного портрета Кнеллера.

В парижском собрании эстампов находится 6,000 портретов Наполеона I ¹⁰; в Лондоне, в British Museum, хранится подобная же, совершенно единственная в своем роде коллекция, состоящая из нескольких тысяч портретов герцога Веллингтона: большинство их очень мало похожи на свои оригиналы и представляют произведения очень малохудожественные, даром что они явились на свет в XIX столетии. Можно ли, после этого, дивиться малому сходству и малому художественному достоинству портретов, награвированных почти 200 лет тому назад, и с человека, очень немногими в то время, действительно, виденного? Но это портреты гениального человека, несравненно более великого, чем не только какой-нибудь эфемерный Веллингтон, но даже сам Наполеон I, и наша обязанность собирать их и хранить, как все, касающееся личности этого великого деятеля.

В. Стасов.

Комментарии

1. Schеltеma, Peter de Groote in Holland en Zaandam. Те Amsterdam, 1814, I, 128. Во французском переводе: Anecdotes historiques sur Pierre-le-Grand, par Schеltеma, traduit par N. P. Muilman. Lausanne 1842, p. 102.

2. Schеltеma, I, 166; во французским, переводе стр. 131.

3. Schеltеma, I, 99. Во франц. переводе стр. 80.

4. Nestesuranoi, Memoires du regne de Pierre le-Grand, A la Haye, 1725, II, 181.

5. Там же, стр. 181. Не знаю, почему профессор Устрялов называет этот кафтанчик, wanbuis, casaqum, т. е. одежду с фалдами — курткой (История царствов. Петра Великого, т. III, стр. 62). Профессор Соловьев столько же неправильно употребляет этот неточный термин (История России, т. XIV, стр. 255).

6. Mauvillon, Histoire de Pierre.Amsterdam, 1742, p. 63.

7. «Царь обыкновенно носил серый кафтан, красный камзол, а на голове поярковую шляпу» (Scheltema, I, 166. Во французском переводе, стр. 131). Неизвестно, откуда взял профессор Устрялов ни на чем не основанное сведение, будто Петр I носил в Голландии «лакированную шляпу» (Ист. Петра Великого, III, 62)? Это совершенно противно голландскому общеупотребительному костюму XVII века.

8. Схельтема рассказывает, что когда некто, Корнелис Мартцен, однажды слишком близко протеснился на улице к царю, Петр сильно хлопнул его кулаком по голове (Scheltema, I, 117; франц. перевод, стр. 93). Профессор Устрялов переделал этот удар кулаком по голове, неизвестно почему, в «пощечину» (История Петра, III, 68). Про любопытство голландцев Руссе говорит следующее: «Нет народа более любопытного, чем голландцы, и если б не было известно самым несомненным образом, что они родом из Германии, можно было бы подумать, что они происходят от тех любопытных галлов, про которых Юлий Цезарь рассказывает, что при одном виде чужеземца, они покидали свои работы и толпой набивались около него (Nesterusanoi, Memoires, II, 183).

9. Scheltema, I, 167; в франц. переводе стр. 131.

10. Duchesne, Description des estampes exposees dans la Galerie de la Bibliotheque Imperiale. Paris. 1855, стр. XI примеч.

Текст воспроизведен по изданию: Портрет Петра Великого в Голландии // Древняя и новая Россия, № 10. 1876