Пребывание Петра Великого в австрийских Нидерландах в 1717 году

Пребывание Петра Великого в австрийских Нидерландах в 1717 году.

Продолжительное пребывание Петра Великого за границей в 1716 и 1717 годах было вызвано, с одной стороны, дипломатическими переговорами, которые стали необходимы после того, как счастье в Великой Северной войне окончательно повернулось на сторону России, а с другой — желанием царя посетить те страны Западной Европы, в которых ему еще не удалось побывать. Во время этого путешествия, начатого совместно с царицей, государь посетил Копенгаген, Любек, Шверин, в котором заболела его царственная супруга. Продолжая путь уже без государыни, Петр посетил затем Нейштадт, Аверсберг, где имел свидание с королем прусским, Гамбург, Альтону, Бремен и, наконец, Амстердам. Здесь Екатерина догнала своего супруга и пробыла в этом городе некоторое время вместе с ним. Но недолго на этот раз оставался Великий Петр в Голландии; вскоре он решил отправиться во Францию, в которой ранее не был. Опасаясь, что новое путешествие еще более утомит его супругу, он выехал из Амстердама без нее и, направившись через Антверпен, Брюгге и Дюнкирхен, 7 мая (нового стиля) прибыл в Париж, где тогда, за малолетством короля Людовика XV, был регентом герцог Филипп Орлеанский.

Все биографии великого преобразователя России повествуют о том, что шесть недель, проведенных в Париже, Петр употребил, как и всегда, на ознакомление лишь с тем, из чего можно было извлечь пользу для своего отечества. [22]

Непомерные труды последних лет и полное пренебрежете своим здоровьем не остались без вредного влияния на богатырскую натуру царя. Под конец своего пребывания в Париже Петр почувствовал себя так дурно, что решил серьезно заняться своим здоровьем. Лейб-медик, его доктор Арескин, подал государю совет вновь попробовать лечение минеральными водами (Государь после Прутского похода 1711 года уже принимал курс водного лечения в Карлсбаде). На этот раз врач назначил для лечения целебные источники в Спа, в австрийских Нидерландах (нынешняя Бельгия).

Вняв совету медиков, Петр Великий 20 июня (нового стиля) покинул Париж и отправился через Соассон и Реймс в Спа, где и продолжал свое лечение до 25 июля, после чего возвратился в Амстердам.

В архивах разных городов, лежащих по пути следования монарха, сохранилось много любопытных данных о пребывании русского царя в этих местностях; эти данные дополняются и устным преданием. Материалы, относящиеся к пребыванию царя в Спа, были собраны местным ученым г. Боди (Albin Body) и напечатаны в его интересном этюде «Pierre le Grand aux eaux de Spa».

По пути из Парижа в Спа царь на короткое время останавливался в Живе (Givet), Намюре, Люттихе и здесь, как и везде, главное свое внимание обращал на укрепления и на воинские упражнения.

Об остановке царя в Живе современный журнал «Mercure historique et politique» говорит: «Граф Гомпеш, получив уведомление от коменданта г. Живе о том, что Его Царское Величество прибудет туда 23 числа, отправил для его встречи генерал-майора дю-Порталя. Правитель провинции граф де-Ланнуа послал свою карету, запряженную шестеркой лошадей и сопровождаемую двенадцатью воинами, вооруженными алебардами, одетыми в новые плащи, с кокардами на шапках, для встречи Его Царского Величества в ла-Плант, который находится на расстоянии ружейного выстрела от города. Посылая туда экипаж, он думал, что царь высадится именно там, но Его Величество сошел с лодки у Гроаньонских ворот в сел на коня, который был принесен ему в дар графом Гомпешем, ожидавшим царя здесь с самыми знатными из гарнизонных офицеров. Его Величество отправился в замок в сопровождении князя Куракина и прочих особ своей свиты.

«Несмотря на то, что монарх в течение двух часов ехал верхом, он немедленно посетил все укрепления, при чем сделал [23] несколько таких дельных замечаний, какие можно услышать лишь от самых знающих инженеров. Затем он вернулся в замок и удостоил своим посещением трапезу, предложенную ему там графом Гомпешем. Его Величество был очень внимателен ко всем собравшимся; несколько раз он пил их здоровье. За столом он соблаговолил рассказать с большими подробностями о битвах и осадах, которыми лично руководил. После обеда Его Величество сел на коня и отправился в губернаторский дом, где остался и ужинать. После ужина был бал, на котором Его Величество танцевал с одной из бывших там дам, затем он удалился на свою лодку в час по полуночи».

О встрече русского царя жителями Намюра один из современников говорит следующим образом:

«По получении уведомления о том, что Его Царское Величество прибудет в Шарльвилль 21 июня, в собрании депутатов от трех областей государства было решено встретить царя и приветствовать его на границе провинции. С этою целью было снаряжено две прекрасных лодки, на которые сели по два депутата от каждой области, с большим запасом прохладительных напитков. Они отправились из Намюра 23 утром и к вечеру того же дня были в Вольсорском аббатстве, где и остановились.

«На следующий день, 24 числа, отправившись ранним утром в Гюстир, они стали ожидать Его Величество, который и прибыл туда в 5 или 6 часов вечера; с ним была его свита, помещавшаяся на пяти лодках; сопровождал его отряд войск Его Христианнейшего Величества, который тут же был сменен отрядом войск Его Императорского и Католического Величества. Лишь только депутаты издали заметили Его Величество, они тотчас же отправились к нему навстречу и, подъехав к его лодке, приветствовали его, при чем предложили ему взятые с собой прохладительные напитки, что доставило царю большое удовольствие. Затем все вместе на лодках продолжали путь к острову, лежащему около Бувиня, куда и прибыли к десяти часам вечера. Здесь Его Величество, искупавшись вместе с некоторыми лицами своей свиты, остановился и провел ночь на своей лодке, а депутаты — на своей. На следующий день рано утром все отправились далее. Прибыв к замку Дав, Его Величество приказал остановиться и с некоторыми из своих приближенных осматривал зкмок и его сад. Возвратившись затем на лодки, Его Величество к полудню прибыл, наконец, к берегам Гроаньона при громе выстрелов всей артиллерии города и замка. Тут городское начальство приготовило на городской счет, согласно распоряжение двора, большое пиршество по ту сторону моста, в надежде, что он [24] остановится там. Но, сойдя с лодки, Его Величество сначала сел на коня и поехал осматривать замок и его укрепления. Городское начальство, получив уведомление от царского дворецкого, что Его Величество желает кушать на своей лодке, тотчас же отправило туда все приготовленное для пира, а также и большое количество разных напитков.

«Спустившись из замка , Его Величество отправился к губернаторскому дому, чтобы посмотреть на бег на ходулях, устроенный в честь царя городскими властями. Здесь было провозглашено несколько тостов в честь царя и приготовлен великолепный ужин. Его Величество обнаружить такую радость и удовольствие по поводу этого бега, что его придворные уверяли, будто более десяти лет не видали царя таким веселым и довольным. При этом царь дал состязавшимся 50 дукатов и большую часть ночи провел в губернаторском доме, где пел и танцовал под звуки гобоев, присланных городскими властями. Затем он пожелал на ночь вернуться на свою лодку, хотя для него и для большой части его свиты были приготовлены постели в губернаторском доме, на городской счет. Городские власти и на следующее утро, 26 числа, устроили в честь государя зрелище боя всадников и другой местной игры, происходившей на реке Нижний Самбр и носившей название «saut de l'anguille» (нечто вроде примерного речного сражения). И этим зрелищем царь, который в самый разгар состязания тоже сел на одну из лодок, остался очень доволен и дал состязавшимся еще 50 дукатов. После этих развлечений, окончившихся к десяти часам, Его Величество отправился обозревать городские укрепления. Когда городские власти приказали устроить в честь царя великолепный обед, царский дворецкий уведомил их, что государь более не желает обедать в городе и что ему доставит удовольствие, если все приготовленное будет прислано к нему на лодку, даже живая рыба и, между прочим, — окуни, что и было исполнено. Царь сам смотрел, как их вылавливали из садков, которые с этой целью были подвезены к самой его лодке, и был так доволен, что и выразить трудно. Приняв еще раз приветствие от города, царь к двенадцати часам выбыл отсюда при тройном залпе всей артиллерии города и замка . Его сопровождали вышеназванные депутаты трех областей государства и отряд кавалерии и пехоты, которые и проводили государя до города Гюи, где еще раз приветствовали его и затем, на следующий день, вернулись в Намюр».

Из Намюра царь проехал в Шокье, тогдашний главный город Люттихского округа.

Накануне прибытия монарха-путешественника в Люттих областной совет отправил люттихского бургомистра Энжельберта де-ла-Нэя, [25] нескольких членов совета и областной хор музыки для встречи государя. С своей стороны, и соборный причт с тою же целью отрядил графа Лидекерке, арденнского архидиакона, барона Берлеймонта, архидиакона города Эно, и Матиаса Клеркса, архидиакона города Кондроза.

Лодка, везшая эти депутации, сопровождалась громадным количеством барок, красиво убранных венками, гирляндами и лентами; некоторые были наполнены солдатами, игравшими на музыкальных инструментах.

Судно это причалило к лодке царя в Шокье и, после того как де-ла-Нэй от имени города приветствовал самодержца на латинском языке, они продолжали путь вместе до Люттиха, при громе выстрелов из пушек, который, по распоряжению властей, были расставлены на всем пути. Плывя вдоль набережных, царь был удивлен громадным количеством народа, покрывавшего берега, и обратил внимание своей свиты на красоту пристани и набережных Люттиха.

В одиннадцать часов под звуки выстрелов и труб и при радостных кликах народа, царь сошел на землю у церкви августинов, где каноник местного собора приветствовал его на латинском языке от имени князя-правителя австрийских Нидерландов и передал ему вместе с письмом князя, свои верительные грамоты с висячей печатью. Затем государю были представлены и два местных бургомистра, депутаты городского совета и большая часть общинных властей. Они приветствовали царя, сказав, что город счастлив видеть в своих стенах одного из самых великих и могучих владык мира. Г. Стир произнес речь на голландском языке, которым царь хорошо владел.

Князь А. Б. Куракин, посланник царя во Франции, служивший ему переводчиком, отвечал от имени Его Величества в самых милостивых словах и прибавил, что во время своего путешествия царь неоднократно имел случай оценить дарования многих известных ему уроженцев Люттиха.

Парадная карета князя-правителя, запряженная восемью лошадями, ожидала царя. Де-ла-Нэй поместился по левую руку монарха; тут же сидели князь Куракин и один из русских генералов. Впереди царской кареты ехало несколько других карет, предоставленных в распоряжение придворных монарха. Поезд открывался отрядом гвардейцев на конях, предводительствуемых графом д'Аржанто д'Энё, а замыкался отрядом Доббельстейнского полка под командой полковника Виня.

Поезд направился к епископскому дворцу по улицам, [26] украшенным цветами, зеленью и флагами. Войска на пути следования государя были расставлены шпалерами

Тотчас по прибытии во дворец, Его Величество был приветствован депутатами соборного капитула; бургомистры провозгласили тост в честь даря. Затем в полдень царь прибыл на блистательный банкета, на который собралась вся местная знать.

По окончании обеда Петр объехал город, посетил собор и главные церкви; особенно долго оставался он в церкви Св. Иакова, где с восхищением рассматривал каменную лестницу, которая долгое время считалась единственной в своем роде.

Петр отказался от отведенного ему помещения во дворце и остановился в Лотарингской гостинице, находившейся на Зеленой площади, где граф де-Верита велел накрыть два стола для ужина Его Величества и его свиты.

Этот ужин был прекрасно сервирован. Вечером, был сожжен великолепный фейерверк, и город был блистательно иллюминован, причем герб царя украшал фасад городской ратуши и многие городские памятники.

На следующий день, рано утром, царь посетил каменноугольные копи, находящиеся в окрестностях Люттиха, а затем отправился в Спа в сопровождена своей свиты, каноника де-ла-Нэя, гвардейского полка князя-наместника и отряда люттихских пехотинцев, которых царь оставил при своей особе на все время своего пребывания на водах.

На другой же день по прибытии в Спа, Петр начал пить воды из Пуонского источника, но вскоре, по совету врачей, перешел на Жеронстерский источник (в трех с половиной километрах от Спа), который и оказал благодетельное действие на его здоровье.

Хотя царь прибыл в Спа с определенною целью укрепить свое здоровье, однако он плохо подчинялся режиму, предписанному врачами. Иногда, например, он выпивал непомерно большое количество минеральной воды, всегда мешая ее с вином. Некоторые из современников описывают способ лечения царя, и это описание очень хорошо характеризует Петра вообще. Де-ла-Нэй говорить, что однажды утром царь на его глазах выпил 21 стакан пуонской воды, и это повлияло на него только в смысле возбуждения аппетита. Царь не обращал внимания на запрещение медиков есть сырые фрукты и однажды, только что выпивши воды, съел шесть фунтов вишен и дюжину фиг.

Своего обычного образа жизни Петр Великий не менял нигде и ни при каких условиях. Вот любопытное описание царского обеда, сделанное в частном письме одного духовного лица: [27]

«В четверг 22-го числа я прибыл в Спа, где нашел царя в палатке; я ему поднес корзину с фруктами из моего сада. Царь сделал мне честь, пригласив меня отобедать с ним; не могу не описать вам этого пиршества. Меня предупредили, что я увижу царя в его обычной обстановке. Стол был так мал, что на него можно было поставить лишь восемь приборов, но их ухитрились поставить — двенадцать. Царь сидел на председательском месте в ночном колпак и без галстука. Мы все разместились по продольным сторонам стола и сидели на расстоянии полуфута от стола. Блюда подавались двумя гарнизонными солдатами; на этих блюдах не было решительно ничего, кроме стоявших по краям их глиняных чашек с бульоном и кусками мяса. Каждый брал себе одну из этих чашек и ставил ее пред своей тарелкой, и это до такой степени увеличивало и без того большое расстояние до кушаньев, что для того, чтобы взять ложку бульона, приходилось вытягивать руки, как во время фехтованья. Кто, съев свой бульон, захотел бы его еще, тот без церемонии обращался к чашке своего соседа. Его Величество сам стал кушать из чашки своего канцлера. Главный адмирал галерного флота, сидевший против царя и не хотевший есть, занимался тем, что грыз ногти. Вдруг явился человек, который не поставил, а буквально бросил на стол шесть бутылок вина. Царь взял одну из этих бутылок и подал каждому гостю по стакану вина.

«Канцлер, возле которого я сидел, заметив, что я ел говядину без соли, так как единственная солонка стояла на противоположном краю стола, любезно сказал мне: «Если вы, сударь, хотите соли, то можно взять ее». Чтобы не одолжаться, я протянул руку перед царем и взял соли на весь обед. Почти все чаши были опрокинуты потом на скатерть; туда же текло и вино из плохо закупоренных бутылок. Вследствие этого, когда приняли приборы, скатерть оказалась вся в пятнах от жира и вина.

«Появилось второе блюдо. Солдат, случайно проходивший в кухню, поспешил подхватить его и, не успев снять шапки, стал трясти головою, чтобы сбросить ее, но царь подал ему знак войти так, как он был. Было подано блюдо, на котором лежало два больших куска телятины и четыре цыпленка. Его Величество, заметив цыпленка, который был больше остальных, взял его руками, поднес к носу и, показав мне, что цыпленок этот свеж, соблаговолил бросить его на мою тарелку; цыпленок легко скользнул с одного конца стола на другой, так как на скатерти, кроме него, не было ничего, и скатерть притом была покрыта жиром.

«Был подан и дессерт; это была тарелка с тремя лепешками, специально изготовляемыми в Спа. Наконец, встали из-за стола, [28] царь перешел к окну, где нашел большие ржавые ножницы, которые он употребляет для чистки ногтей.

«Я был принужден предаваться самым строгим мыслям, чтобы не разразиться смехом за этим обедом. Я спасался тем, что читал все молитвы, какие знал, и лишь тут вспомнил, что ел скоромное в пятницу! Но это нарушение закона искуплено самим обедом».

Во время своего пребывания в Спа, Петр часто запросто заходил в дома обывателей и с большим интересом приглядывался к их жизни вообще и, в особенности, — к их работам. Особенно любил он заходить в токарные мастерские и сам иногда принимал участие в токарных работах, в которых был великим мастером.

Жизнь в Спа так приглянулась Петру, что он решил устроить нечто подобное и в России. Узнав, что в Олонецкой губернии были открыты железистые источники, он велел соорудить там необходимые постройки, рекомендовал своим придворным посещать вновь открытые воды и начало февраля 1719 года сам провел в Олонецкой губернии, сопутствуемый царицей и вдовствующей герцогиней Курляндской.

Находясь в Спа, царь не прекращал занятий государственными делами. Известно, что здесь ему была вручена записка сорбоннских богословов относительно соединения церквей; отсюда же он отправил послание свое к царевичу Алексею Петровичу в Италию.

После месячного пребывания в Спа царь почувствовал себя настолько здоровым, что решил отправиться в Амстердаму где 4-го августа был заключен союзный договор канцлером Головкиным, Шафировым и Куракиным с русской стороны, французским посланником в Голландии Шатонёфом со стороны Людовика XV и бароном Книпенгаузеном со стороны прусского короля.

Прощаясь с городскими властями и войсками, царь отблагодарил их за гостеприимство, щедро наградил войска и роздал несколько медалей. Вечером накануне отъезда государь пригласил городские власти к столу.

Накануне отъезда Петр согласился, чтобы в честь его было дано празднество, от которого он до сих пор уклонялся. К восьми часам вечера была зажжена громадная иллюминация на холмах, окружающих город; ружейные залпы, повторяемые всеми эхо равнины, раздавались из двадцати различных мест; оркестр, состоявший из рожков, гобоев, флейт и труб и расположенный на окрестных скалах, в течение всей ночи играл различные музыкальные пьесы. Пирамиды, воздвигнутые на живую руку возле источников и фасада павильона, были освещены тысячами огней. Наконец, на рыночной [29] площади появились поселяне с факелами и направились к царскому жилищу с песнями и дружными приветственными кликами».

Наконец, 25 июля царь покинул Спа, обедал в Лимбурге и вечером прибыл в Ахен. Вступив затем в голландские пределы он, встречаемый повсюду с подобающими его сану почестями, через Нейбург и Мастрихт, прибыл в Амстердам, где встретился с царицей, и затем через Германию вернулся в Петербург, куда и приехал 21 октября 1717 года.

Петр Великий пожелал увековечить память о пребывании своем в Спа. По распоряжению царя, в Спа был поставлен памятник работы одного амстердамского скульптора, на котором начертана на латинском языке следующая надпись, сочиненная одним из приближенных царя: «Божией Милостию Петр I, царь всероссийский, благочестивый, благополучно царствующий, непобедимый, устроитель военного порядка и первый основатель наук и искусств среди своих подданных, создавший своим гением сильный военный флот, безгранично увеличивший свои войска и через войны даровавший безопасность областям, как наследованным от предков, так и приобретенным военными успехами, ознакомившись с нравами различных европейских народов, посетив Францию, Намюр и Люттих, прибыл к этим водам в Спа, как к источнику спасения; после успешного лечения этими целебными водами, главным образом, водами Жеронстерского источника, он вновь получил свои прежние силы и здоровье; июля 22 дня 1717 года, отправился в Голландию и, возвратившись в свою империю, повелел воздвигнуть здесь этот памятник в знак своей вечной признательности, в 1718 году».

Текст воспроизведен по изданию: Пребывание Петра Великого в австрийских Нидерландах в 1717 году // Русская старина, № 4. 1896