Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

ЭРАЗМ РОТТЕРДАМСКИЙ

ПИСЬМО ЭРАЗМА РОТТЕРДАМСКОГО АРХИЕПИСКОПУ КЕНТЕРБЕРИЙСКОМУ УИЛЬЯМУ УОРХЭМУ ОТ 24 ЯНВАРЯ 1506 г.

Данное письмо Эразма Роттердамского Уильяму Уорхэму представляет собой типичный пример гуманистического письма, обращенного не только к своему непосредственному адресату, но и к читающей публике в целом.

Уильям Уорхэм (1450?-1532), прежде чем стать архиепископом Кентерберийским, изучал в Оксфорде юриспруденцию и был адвокатом Королевского суда. Великолепное знание права способствовало тому, что в 1494 г. он возглавил Судебный архив в Лондоне. В 1501 г. Генрих VII назначил его епископом Лондона, а в 1503 г. — лордом-канцлером Англии. В том же, 1503 г. Уорхэм стал архиепископом Кентерберийским. Он был дружен с Томасом Мором и известен своей образованностью и гуманистическими взглядами. В годы правления Генриха VIII Уорхэм был вынужден проводить политику короля в области реформации. Несогласие с этой политикой и интриги побудили его отказаться от поста лорда-канцлера и посвятить остаток жизни исключительно церкви. Кроме того, с 1506 г. и до самой кончины Уорхэм занимал должность канцлера Оксфордского университета.

В сочинениях Эразма неоднократно встречаются восхваления Уорхэма (например, в "Ecclesiastes", в предисловии к "Adagia" изд. 1533 г. и т.д.). Таким образом, высокая оценка Уорхэма в данном письме подкрепляется и другими высказываниями Эразма.

В рассматриваемом письме Эразм повествует о своей работе над переводом трагедий Еврипида "Гекуба" и "Ифигения в Авлиде" на латынь. В том, как он живописует многочисленные трудности, возникавшие в процессе работы, несложно усмотреть настоящую апологию его переводческого труда. Не случайно именно это письмо постоянно использовалось автором в качестве предисловия ко всем изданиям "Гекубы" и "Ифигении". Письмо интересно также тем, что помимо иронической критики в адрес своих предшественников по переводу греческих авторов на латынь Эразм, характеризуя собственный метод работы с текстом Еврипида, высказывает свои соображения по поводу того, каким должен быть подход гуманиста к источнику.

Перевод сделан по изданию: Des. Erasmi Roterodami Opus epistolarum / Eds. P.S. Allen, H.M. Allen. Oxonii, 1906. Vol. 1. P. 417-420.


ЭРАЗМ РОТТЕРДАМСКИЙ, КАНОНИК ОРДЕНА БЛАЖЕННОГО АВГУСТИНА, СЕРДЕЧНО ПРИВЕТСТВУЕТ ПОЧТЕННОГО ВО ХРИСТЕ ОТЦА ГВИЛЕЛЬМА. АРХИЕПИСКОПА КЕНТЕРБЕРИЙСКОГО, ПРИМАСА АНГЛИИ

После того как я решил, о славнейший епископ, перевести греческих авторов (видит Бог, сколь недостойным образом искаженных вздором софистов), дабы тем самым в меру моих сил поспособствовать восстановлению теологии и принести ей пользу, то, чтобы не казалось, будто я рискнул, по греческой пословице, браться за большое, не освоив малого 1, и, как говорят, вторгаться в столь роскошное здание с немытыми ногами, я счел нужным, прежде чем возлагать на себя такую задачу, испытать свои силы в занятиях обоими языками 2, выбрав для этого труднейшее, но все-таки светское дело. Тогда сама его трудность оказалась бы полезной для упражнения, а если бы и случилась какая-то ошибка, то лишь по моей вине, и к тому же она не коснулась бы Священного Писания.

Поэтому, словно вдохновленный неким милостивым божеством на столь дерзкое начинание, я взялся переводить на латынь две трагедии Еврипида — "Гекубу" и "Ифигениюв Авлиде". Затем, когда мне показалось, что таковой пример не будет неприятен мужам, столь сведущим в обоих языках (каких, конечно, в Англии еще немного, но следует без зависти признать, что в науках они достойны восхищения всей Италии), я на несколько месяцев прибег к покровительству благосклонных Муз. И я убедился, сколь упорно они испытывают всякого, кто обращается к их искусству.

Ведь для того, чтобы переводить это (Еврипида. — О.Н.) с хорошего греческого на хорошую латынь, нужен единственный в своем роде мастер, не только великолепно владеющий обоими языками, но также в высшей степени проницательный и неутомимый, каких мало появляется и за столетия, способный снискать в этом деле признание всех просвещенных.

Без сомнения, нетрудно представить, насколько тяжело переводить стихи стихами, но в особенности это относится к стихам столь разнообразным и непривычным, принадлежащим такому древнему и притом трагическому автору, удивительно немногословному и тонкому, все продумавшему, у которого нет ничего случайного, ничего, что можно было бы отнять или изменить, не причинив ущерба. Кроме того, необходим мастер, столь часто имеющий с этим дело и столь искушенный в риторических вопросах, что даже в повседневной жизни он должен всем казаться декламирующим.

К этому следует добавить еще и хоры 3, чьи речи настолько темны, что нужен не обычный переводчик, а скорее какой-нибудь Эдип или даже сам Делий 4, чтобы разобраться в них. К тому же в эти книги проникли искажения по причине отсутствия подлинников; не существует и комментаторов, к которым мы могли бы обратиться.

Поэтому я не удивляюсь, что, когда в наш благодатный век кое-кто из итальянцев отважился приступить к подобной работе и перевел какую-нибудь трагедию или комедию и многие принимались за Гомера, даже сам Полициано 5 остался недоволен своим переводом 6; что кто-то брался за Гесиода, но не вполне удачно, а иной приступал к Феокриту, добиваясь уж вовсе плачевного результата; и наконец, когда Франциск Филельфо 7 превратил первую сцену "Гекубы" в какую-то погребальную речь (о чем я узнал уже после того, как [219] начал свой перевод), этот достойный муж пробудил в нас немалый дух противоречия.

Я же, не устрашенный ни таковыми примерами, ни столькими трудностями, но привлеченный в высшей степени сладостной речью этого поэта, которую признают за ним даже недруги, не побоялся приступить к доселе неведомому делу в надежде, что, даже если эта работа будет иметь мало успеха, благосклонные читатели все же сочтут мои усилия достойными одобрения, а недоброжелательные, в свою очередь, извинят мой труд, столь тяжелый для неопытного переводчика — в особенности же потому, что, отдавая себе отчет во всех сложностях, я добавил к ним свое усердие при переводе: когда я пытаюсь, насколько это возможно, воспроизводить фигуры греческих поэм и почти что самую их ткань, когда стараюсь передать то стих стихом, то слово словом, когда с величайшей тщательностью силюсь приспособить смысл и силу фразы к латинской речи, — или потому, что не особенно одобряю ту свободу при переводе, которую воспринял сам и рекомендовал другим Марк Туллий 8 (совершенно, на мой взгляд, непомерную), или же потому, что я, неопытный переводчик, предпочел бы ошибаться таким образом, чтобы казалось, что я обнаруживаю скорее чрезмерное благоговение, чем своеволие. Пусть лучше выглядит так, будто я сел на мель, нежели несусь в бурю на разбитом корабле. Я предпочел, чтобы образованные люди упрекали меня скорее в недостаточном изяществе и стройности стихов, чем в недостаточной точности. И наконец, принимая решение о способе перевода, я не пожелал уподобляться парафрастам 9 и тем создавать себе уловку, с помощью которой многие скрывают свое незнание и, наподобие каракатицы, проскальзывают в свои убежища, дабы не быть пойманными.

Однако так как теперь уже не одобрят велеречивость латинской трагедии, высокопарные слова и, как выразился Флакк 10, полуторафутовые длинноты, то не стоит вменять мне в заслугу, если, исполняя долг переводчика, я предпочел передать выразительное немногословие и тонкость переводимого автора, а не создавать неуместную напыщенность, которая в высшей степени неприятна как мне, так и другим.

Впрочем, я питаю определенную надежду, что этот мой труд избежит превратных толкований и получит признание за свою ясность и точность, если он будет одобрен также и тобою, высочайший отец, — тобою, которого я без тени сомнения предпочел стольким блестящим князьям и которому готов посвятить плоды этих моих ночных бдений, - ибо я увидел не только величайший блеск фортуны, но и столько учености, красноречия, рассудительности, благочестия, скромности и чистоты, и к тому же человека, настолько благоволящего почитателям прекрасных наук, что звание Примаса никому так не подходит, как тебе, который не только по положению, но в гораздо большей степени благодаря всевозможным добродетелям носит имя первого из первых и является равным образом лучшим украшением королевского двора и высочайшей вершиной церковного достоинства.

Если же случится так, что мое усердие будет одобрено мужем, снискавшим всеобщее одобрение, то мне не придется ни сожалеть об уже проделанной работе, ни откладывать в дальнейшем более серьезного труда на благо теологии.

Прощай и причисли Эразма к тем, кто всей душой предан твоему святейшеству. Лондон, IX календы февраля.


Комментарии

1 В оригинале приводится греческая пословица en tw piqw thn kerameian [marbanein] — "изучать гончарное дело с пифоса (т.е. с самого большого сосуда)" (= браться за дело не с того конца).

2 Подразумеваются латинский и греческий языки.

3 Имеются в виду хоры как действующие лица древнегреческой трагедии.

4 Эдип — в древнегреческой мифологии легендарный царь Фив, благодаря своей мудрости разгадавший загадку Сфинкса. Делий (Делосский) — эпитет Аполлона, оракул которого находился в Дельфах и отличался туманностью и двусмысленностью предсказаний.

5 Анджело Полициано (1454-1494) — выдающийся итальянский поэт и филолог эпохи Возрождения.

6 Известно, что Полициано перевел II-V части "Илиады" на латинский гекзаметр. Причина, по которой он не довел начатого до конца, не ясна. Возможно, Эразм ссылается на рассказ о том, что в 1468 г. Полициано бросил перевод, чтобы написать "Стансы" для Джулиано Медичи.

7 Франческо Филельфо (1398-1481) — итальянский поэт эпохи Возрождения.

8 Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н.э.) — крупнейший политический деятель поздней Римской республики, выдающийся оратор и писатель.

9 Парафраст — автор описательного перевода.

10 Квинт Гораций Флакк (65-8 гг. до н.э.) — выдающийся поэт эпохи ранней Римской империи.

(пер. О. Э. Новикова)
Текст воспроизведен по изданию: Письмо Эразма Роттердамского архиепископу Кентерберийскому Уильяму Уорхэму от 24 января 1506 г. // Культура Возрождения и религиозная жизнь эпохи. М. Наука. 1997

© текст - Новиков О. Э. 1997
© сетевая версия - Тhietmar. 2004
© OCR - svan. 2004
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Наука. 1997