№ 32
1619 г. февраля 20. — Грамота из Приказа Казанского дворца тарскому воеводе К. С. Вельяминову-Воронцову с похвалой за службу по разгрому калмыцкого тайши Сенгила
/л. 168об/ От царя и великаго князя Михаила Федоровичя всеа Русии в Сибирь в Тарской город воеводе нашему Кириллу Семеновичю Вельяминову-Во/л. 169/ронцову.
В нынешнем во 127 году писал еси к нам с тарским литвином с Семейкою Кропоткиным, что в нынешнем де во 127 году сентября в 5 день приходил х тебе в Тарской город Верхние Барабинские волости Саргул-мурза и бил нам челом, что подкочевали к ним блиско колмацкие люди Сенгил-тайша с товарыщи, а хотят быти войною на наши верхние волости по первым заморозом. А кочюют деи они блиско Барабы меж Чяны и Оми и Иртыша. И они деи от тех колмацких людей стали без промыслов, на зверовье розъежжатца не смеют, а нашего ясаку платити будет нечем. И ты о том писал в Тоболеск к боярину нашему и воеводе ко князю Ивану Семеновичю Куракину.
И сентября в 16 день по отписке ис Тобольска боярина нашего и воеводы князь Ивана Семеновичя Куракина, прося у бога милости, посылал ты в степь наших тарских служилых людей /л. 169об/ рохмиста литовскаго Воина Волконовскаго с конными с литвою и с казаки, да и голову Болдана Байкачя с юртовскими татары, да атамана Власа Колашникова с ясачными тотары, а велел им над колмацкими людьми, которые к нашим волостем подкочевали блиско, над Сенгилом-тайшею с товарыщи промышлять, сколько милосердый бог помочи подаст. И октября в 25 день с нашей службы ис колмацково походу Воин Волконовской с товарыщи с служилыми людьми на Тару пришли, а в розпросе тебе сказали, что оне божиею милостью и нашим счястьем в степи многих колмацких людей Сенгила-тайшу с товарыщи побили и улусы их погромили и полон многой поймали. Да к ним же де на том погроме переехал полоняник нагайской татарин, Сундуком зовут, а в розпросе тебе сказал, что был с Сенгилом-тайшею Каракулы, большова тайши, брат Девникей-тайша, /л. 170/ а дума де у них была, что однолично было им воевать [79] наши Тарские верхние волости по первым заморозом. И того погрому ударили нам челом тарские служилые люди, которые в том колмацком походе были, 50 верблюдов. И нам та твоя служба и радение ведомо, и мы тебя за тое службу похваляем.
И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б и впредь нам служил и прямил по-прежнему, и над нашими непослушники промышлял всякими мерами, и поиск над ними чинил, сколько милосердый бог помочи подаст. А как будешь на Москве и наши царские пресветлые очи увидишь, и мы тебя за нашу службу пожалуем нашим царским жалованием. А служилым бы еси людей сказал наше царское жалованье, что мы их за их службу пожалуем, и они б нам и впредь служили, а верблюды бы еси прислал к нам к Москве, а на Москве велел /л. 170об/ с ними явитись в Казанском дворце боярину нашему князю Олексею Юрьевичю Сицкому да дьяком нашим Федору Опраксину да Богдану Рубину.
Писано на Москве лета 7127-го февраля в 20 день.
Припись у грамоты дияка Богдана Губина.
Ф. Сибирский приказ, кн. 11, лл. 168 об. — 170 об. Список XVII в.