-

Монгольская автономия.

Когда текст соглашения с Россией касательно Монголии был внесен в парламент; и когда многие нападали на правительство за то, что оно, якобы, продает отечество, уступая Монголию в пользу России, говорит китайская газета «Чин-бао» (28-29, VII. 18), мы спешили высказать наше мнение, так как переговоры [5] по этому вопросу носили секретный характер. Теперь же, когда нижняя палата парламента высказалась большинством голосов в пользу заключения соглашения, при чем некоторые опять-таки обвиняли членов парламента в том, что они продают отечество и потому не могут считаться истинными представителями населения, мы считаем необходимым заявить; что добиться заключения подобного соглашения, являющегося результатом многочисленных переговоров по данному вопросу, было делом далеко нелегким.

В царствование Цинской династии внешняя Монголия никогда не имела характера вассального владения (шу-ди) Китая. В года правления Юн-чжэн’а. Цзя-цин’а, Цинь-лун’а и Дэс-гуан’а все дело ограничивалось только ежегодным представлением дани. Должности пограничных сановников были созданы только для того, чтобы давать известное почетное положение знаменным, а отнюдь не имелось в виду управлять из Пекина далекой Монголией. Таким образом, связь внешней Монголии с Китаем была, в общем, довольно-таки слабой. Мысль о том, чтобы порвать всякую связь с Китаем, зародилась у внешней Монголии еще тогда, и Урга провозгласила свою независимость еще до введения в Китае республиканского строя. Таким образом, провозглашение независимости внешней Монголии было неизбежно даже в том случае, если бы форма правления в Китае не изменилась. При этом трудно было бы рассчитывать на то, чтобы внешняя Монголия вновь вернулась под власть Китая. В самом деле, независимость Монголии существует уже более года, и факты свидетельствуют, что попытка уничтожить эту независимость и поставить Ургу в больший контроль со стороны центрального правительства, чем это было прежде, напр., в года правления Юн-чжэн и Цянь-лун, вряд ли увенчались бы успехом.

Некоторые советуют прибегнуть к вооруженной силе; однако, попытки в этом направлении не всегда оканчиваются успехом, а потому нельзя из-за частного имения 1-2 лиц ставить на карту судьбу всего государства.

Нам приходилось читать в иностранных газетах полный текст соглашения: в нем ни слова не сказано об уступке внешней Монголии, но подробно говорится об отмене независимости и о восстановлении искони принадлежащих Китаю прав.

Что касается автономных прав, то Англия, напр., давно предоставила таковые своим колониям, при чем только пользуется правом назначения туда своего губернатора. Что же касается Внешней Монголии, то в свое время она тоже пользовалась автономными [6] правами; только прежде автономия была ей предоставлена в силу обычая; теперь же таковая закрепляется за нею на основании законодательного акта, каковым является соглашение. Если в даровании автономии усматривать преступление, равное уступке внешней Монголии в пользу другого государства, то вина за это должна была бы лежать на Цин’ской династии, терпевшей такой порядок в течение 300 слишком лет. Поэтому, нельзя обвинять нынешнее правительство, тем менее членов парламента, в том, что они сочувственно относятся к заключению соглашения.

При введении республиканского строя многие надеялись, что Китай тотчас же сделается сильным и могущественным государством, а внешняя Монголия сделается для него источником благосостояния. Поэтому, сейчас же возник в жизни колонизационный союз (Кэнь-тжи Се-хуй); открыта была колонизационная школа (Кэнь-чжи сюэ-тан), и начало функционировать монгольское промышленное общество (Мын-гу ши-е гун-сы). Однако, все эти рассуждения о колонизации окраин (чжи-бянь) носили исключительно лишь академический характер и никакого практического применения себе не нашли.

Когда оглашено было содержание заключенного Россиею в Урге соглашения, в обществе упорно стали говорить об отправке против Урги карательной экспедиции (чжэн-ку). Сформированы были соответствующие организации под громкими наименованиями «Чжэн-мын-туань» или «Ган-сыдуй» («Не боящихся смерти»). Однако эти грозные тоже носили академический характер, являясь не чем иным, как «показанием кукиша в кармане», потому что ни у кого похватало решимости сделать хоть шаг для приведения своих угроз в исполнение.

Теперь, когда переговоры близятся к благополучному окончанию, некоторые опять начинают говорить на ту тему, что чем уступать в пользу чужого государства територию и чем продавать интересы своего отечества, не лучше ли прибегнуть к вооруженной силе. Лица эти забывают, что, быть может, войско, отправленное за Великую Стену, исчезло еще прежде, чем оно встретило бы неприятеля, так как действовать вообще гораздо труднее, чем рассуждать. Если давать волю своей фантазии, то и мы тоже могли бы, например, сказать, что милионная китайская армия пройдет вдоль и поперек Европы.

С давних нор внешняя Монголия фактически пользовалась автономными правами, которые только не были юридически обоснованы. К чему же бояться термина автономия» (цжы-чжи), [7] который только узаконит существующее положение вещей. Если теперь монгольский вопрос будет в скором времени разрешен, то свободную энергию Китай может употребить на урегулирование других вопросов внутреннего управления; если же будет упущен благоприятный случай, то со временем уже не удастся выговорить столь благоприятных условий, какие представляется возможным получить в настоящее время. Ведь, если бы в свое время не медлили с этим вопросом, а поспешили ликвидировать его как только начались переговоры, то его можно было бы разрешить на гораздо более выгодных основаниях, чем в настоящее время.

Согласно тексту соглашения, внешняя Монголия признается частью територии Китая; обучение войск допускается только с согласия китайского правительства; дипломатические сношения ведутся китайским правительством. Таким образом, мы являемся хозяевами внешней Монголии, а монгольское население составляет часть граждан китайской республики.

Одним из спорных пунктов является запрещение китайской колонизации; но раз торговля с Монголией разрешается, значит, мы имеем полную возможность поставить внешнюю Монголию в экономическую от нас зависимость. В общем, спор идет из-за термина «автономия» (цзы-чжи), в то время, когда мы лишены возможности добиться отмены независимости. Ведь, если Китаю удастся надлежащим образом упорядочить свои финансы, а среди политических партий и в парламенте прекратятся распри, могущество его возрастет, и тогда уже не придется опасаться, что Монголия, даже и автономная, отпадет от республики.

Противники соглашения говорят об уступке внешней Монголии в пользу России: между тем, в тексте соглашения ясно говорится, что внешняя Монголия является частью територии Китая. Противники соглашения говорят об утрате суверенных прав; между тем, по тексту соглашения на Китаем остаются в полной неприкосновенности все ему искони принадлежавшие права, как-то: назначать высоких сановников, посылать охранные отряды, контролировать воинские части, вести дипломатические сношения.

Противники соглашения говорят еще: «Как мы можем признать автономию Внешней Монголии, когда Англия не согласилась даже даровать автономные права Ирландии». На это можно возразить, что лица эти, вероятно, не дали себе труда заняться сравнительным изучением положения дел в Ирландии и внешней Монголии.

Текст воспроизведен по изданию: Монгольская автономия // Китайский благовестник, № 10. 1913