Главная   А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Э  Ю  Я  Документы
Реклама:

МОНГОЛЬСКАЯ ЛЕТОПИСЬ «ЭРДЭНИЙН ЭРИХЭ»

ПЕРЕВОД

Ундур гэгэн, в шестнадцатом перерождении Чжэбцзун-дамба хутухты именовавшийся Лубсан-дамба-чжамцан, - родился в халхаской стране, в доме тушету хана Гомбо-дорчжи от супруги его Ханъду-чжамцо, в урочище Усун цзуил, в год синеватой свиньи, который называется «исполненным жизни» и приходится в кругу одиннадцатого (шестидесятилетнего цикла, начинающегося от) года огня и зайца, именуемого «совершенным» (1636 г.). Это есть восьмой год (правления) шестнадцатого китайского императора Чун-чжэнь и первый год (правления) маньчжурского императора - Дэгэдӱ-эрдэмтӱ.

За сим во второе лето Дэгэдӱ-эрдэмтӱ, в год красной мыши (1637) халхаские: тушету хан Гомбо-дорчжи, сэцэн хан Шолой и цзасакту хан Субуди представили доклад о добром соединении с маньчжурским императором, тай-цзуном, светлым и величественным хуанди.

3-е лето, год красноватой коровы (1638). Отправив посла, представили верблюда, лошадь, беркутовые перья, а также и русское ружье. С этого времени высочайшим повелением обязали трех халхаских ханов ежегодно представлять по одному белому верблюду и по восьми белых лошадей и постановили (это) всегдашним законом, назвав «данью (состоящею из) девяти белых».

Чжэбцзун-дамба, на четвертом году от роду, в год желтого барса (1639), дозволил поправить свой уснир и принял от Цзамбал-цзамба номун хан’а обеты гэнин’а.

На пятом году, в год желтоватого зайца (1640), принял от Ванши-Бӱрӱлэгӱ ламы обеты рабчжун’а. В том же году, в [55] Халхе, все халхасы совокупно впервые посадили его на кафедру в урочище Ширетӱ Цаган нӯр и, поднесши ему титул «гэгэна» и желтопоясую палатку, оказывали верховные почести. Прозвание Цаган нӯр’а - Ширетӱ нӯр’ом установилось после этого.

Отсюда начинаются года (правления) Эйе бэр цзасакчи.

1-е лето (правления) Эйе-бэр цзасакчи, год дерева и обезьяны (1644). Халхаский тушету хан и прочие, отправив посла с приветствием правительственного события, поднесли местные произведения, каковы: лошади, верблюды, соболи.

3-е лето, год красноватой собаки (1646). Предводитель Сунитского аймака Тингис возмутился и бежал. Эрхэ цинь-ван Додо, взяв войска, преследовал и истреблял (его). После того как дошел он (Додо) до (урочища) Цзачжи булак, тушету хан Гомбо, Рахули и другие, собрав двадцать тысяч войска, послали на помощь Тингис’у, но, будучи разбиты великою армиею и потеряв более тысячи верблюдов и лошадей, бежали.

Эрхэ Цōхор был родственник Гомбо. Вследствие того, что он самовольно произвел захват людей и скота Бāринского аймака, по высочайшему повелению, отправили (к Гомбо) посла и сделали выговор. В ту пору Эрдэни-тойн вышепоминаемого (т. е. тушету хановского) аймака прибыл для представления лошадей; но, по высочайшему повелению, его отправили с словами: «возвратившись назад, внуши своим ханам: пусть поймают и выдадут они Тэнгиса, а равно захваченное ими пусть возвратят они Бāринь’цам».

4-е лето год красноватой свиньи (1647). Чжэбцзун-дамба впервые начал постройкою и основал в Халхе западный хурень, известный под именем Рэбун гэчжи гандан шатдублин.

5-е лето (1648). Когда Цзасакту хан и Номун хан пришли, чтобы иметь высочайшую аудиенцию, то присутствовали на пиру во дворце «великого согласия».

Тушету хан и Шолой хан представили 1000 лошадей и 100 верблюдов.

После того как Тэнгис покорился, Гомбо с товарищами представил доклад, прося прощения (его) вины. Когда же высочайшим [56] указом поручено было выслать каждому из них на аудиенцию своих сыновей и младших братьев, они, говорят, не послушались.

6-е лето, год желтоватой коровы (1649). Чжэбцзун-дамба, отправившись в Западное цзу, в год белого барса (1650) принял обеты гэцуля от Банчень эрдэни Лубсан-чой-чжамцо в местности Даши хлумбо’ской.

В том же году, в Тибете, в местности Бутала’ской, он получил от далай ламы Наван-лубсан-чжамцо титул «Чжэбцзун дамба хутухту» и право пользоваться зонтом из желтой шелковой материи. От многочисленных мудрецов, начиная с тех самых Баньчэнь эрдэни и Далай ламы, он принял Вачир-дара эрх’йн ван, посвящения и глубокомысленное учение в совершенной полноте, подобно тому как бы перелилась вода из сосуда; (за сим) в сопровождении тибетского духовенства, (начиная) от бакши, шанцзотбы, гэбгуя, сойбунов, кончая мастеровыми и прочими (всего) по пятидесяти личностей, он возвратился в год беловатого зайца (1651). Пришедши, он соорудил множество монастырей и кумиров, во главе которых были Вачир дара и Табун ицзагурту, художественно произведенные собственными его руками. За сим, подобно тому как в древности Цзамьян цорчжи учредил семь дацанов в Брайбун’е, он распространил веру, основав в духовной великой обители (большом курене) Рибогэчжилин - семь аймаков: Амдӯнар, Чжиса, Сангай, Цзōгай, Хӯхэн ноян’а, Дархан эмчи, Ӱрлют’ский (Ю с умлаутом. - OCR) и прочие.

В том же году Гомбо-хан и его аймачный народ не возвратили Бāринь’ских людей и скот; когда же, представив только 10 верблюдов и 100 лошадей, пришли они на поклон, то по высочайшему повелению, сделали им внушение, объявив строгий выговор.

10-е лето, год черноватой змеи (1653). Когда, по высочайшему повелению, командировав члена совета министерства Биликту, послали (его) побудить к производству следствия о похищенных и захваченных бāринь’ских людях и скоте, Гомбо и его сообщники, скрывши (похищенное), не выдали всего сполна. В то время сын [57] Рахули - тайчжи Бунтар, взявши многих, пришел поддаться. Его возвели в достоинство цзасак цинь-вана и посадили на кочевье по реке Таргут, за Калганом (Стоящее здесь в тексте прозвание *** есть буквальный перевод маньчжурского имени *** и китайского Чжан-цзя-коу. Прозвание Калгана таковым именем встречается у монголов весьма редко.). Вследствие этого Гамбо сделал доклад и ложно говорил: «Бунтар сполна взял Бāриньских людей и скот; вероятно вы получили с ним? За сим Бунтар’а, с товарищами возвратите ли обратно?*

Резолюция (на этом докладе) была следующая:

«Вы, нарушив высочайшее повеление, не пришли на поклон, послав своих сыновей и младших братьев; за тем в настоящем году не пришли для доставления податных «девяти белых»; не возвратили сполна Бāриньских людей и скот; (теперь) вы представляете доклад, домогаясь, чтобы, отпустив эти три проступка, вам возвратили человека, пришедшего искать защиты(?). Это в высшей степени не согласуется с тем, что должно быть. Теперь хотя бы и пришли на поклон ваши сыновья и братья, хотя бы и отдали вы сполна Бāриньских людей и скот, я все таки не пришлю обратно Бунтар’а и его сотоварищей. Знайте вы!»

В том же году, осенью, они отправили послов и, поправляя свою ошибку, пришли для представления «девяти белых». После того как дошли они до Калгана, высочайшее повеление: «не принимайте» - заставило (их) возвратиться.

11-е лето, год синей лошади (1654) Чжэбцзун-дамба на южной стороне Гэнтея начал постройкою монастырь.

12-е лето, год синеватой овцы (1655). - Лето. - Тушету хан Чихун-дорчжи, сделавшийся вслед за Гомбо, отцом своим, даргою на восточной стороне и одного рода с ним Мэргэн-ноян, Дархан-ноян, Даньцзинь-лама и другие, соединившись, поднесли всеподданнейший доклад, отправив на аудиенцию своих сыновей и младших братьев. Когда они пришли последовало такое высочайшее повеление: [58]

«Так как вы, согласно моему приказанию, пришли, сознавая свою вину; то я не буду уже упрекать за прошлое. Надлежащее к выдаче Бāрин’цам и недостающее (число) людей и скота, я великодушно извинил сполна. Отселе впредь если придет ваш беглец, опять таки возвращайте назад без задержки».

Зима. - Отправив послов, представили просьбу о приведении к присяге. Высочайшим повелением приказано исполнить и, удостоивая милости, дозволили (им) принести присягу в княжеском приказе.

В том же году постановили восьмью цзасаками халхаских: Тушету хана, Сэцэн хана, Даньцзинь ламу, Мэргэн нояна, Биширэлту хана, Лубсан нояна, Сэцэн нояна и Хундулэн тойна.

В том же году, разделив (Халху) на два крыла восточное и западное, по высочайшему повелению, поручили в полное заведывание Тушету-хану и Мэргэн-нояну по одному цзасаку восточного крыла. Ежегодное представление установленного количества дани, приносимой халхаскими ханами, чжинунами, нойонами и тайчжиями - по восьми белых лошадей и по одному белому верблюду, называлось данью «девяти белых». Это именно и есть годовая подать. Помимо того, что касается незначительных тайчжиев и табунанов, то они должны были представлять, не различая масти и без расчета числа, смотря потому что имеет каждый; это назвали «податью по состоянию». Вслед за составлением положений об этом, установили правила об ответных наградах и точно определили для цзасаков роды серебряных сосудов, серебряных чаш, шелка, полотна; для других, малых тайчжиев, а равно и для посланцев, также установили последовательный порядок выдачи в награду шелковых материй и полотна. Со (времени) установления этаких положений халхаские ханы с особенным старанием и покорностию, исполняя намерения, ходили, ежегодно доставляя дань и посылая послов.

Кроме того Чжэбцзун-дамба гэгэн был удостоен похвалы, представив великому хану подарки, во главе которых были развертываемые и литые изображения кумиров, исполняющие смысла, лишь только (на них) посмотришь. [59]

В том же году гэгэн в течение семи срок доехал до Западного цзу и, поднесши дансук Баньчэн-эрдэни, прослушал от него священное учение. Отсюда он отправился в Брайбун и прослушал многоразличные номы от Далай-ламы. - Это нечто очень новое и удивительное!

13-е лето, год красной обезьяны (1656). (Чжэбцзун-дамба) прибыл из Западного цзу.

14-е лето, год красноватой курицы (1657). Все халхасы, поднесши дансук гэгэн’у в (монастыре) Эрдэни-цзу, совершали великий йороль и круговращение Майдари. Все духовные и светские, под председательством халхаских правителей, слушали священное учение.

16-е лето, год желтоватой свиньи (1659). Гэгэн отправился в урочище, называемое Улцзэйту цаган нур. Начиная с Цзалаханцзы все (составляющие) семь хошунов князья, духовные и светские слушали священное учение; (гэгэн) пожаловал титулы ламам и князьям западных аймаков.

Отсюда начались года (правления) Энхэ амугулан’а.

В год воды и барса (1662) сел на престол император Энхэ амугулан.

10-е лето, год беловатой свиньи (1671). Гэгэн принес из Западного цзу ганчжур Димбинг’ского образца.

За сим в 19-е лето, в год белой обезьяны (1680), окончив постройкою Гентей’ский монастырь Рибогэчжи, воздвигли (в нем) кумиры.

20-е лето, год беловатой курицы (1681). Пригласив гэгэна в Эрдэни-цзу, подносили дансук, служили великий йороль и совершали круговращение бурхана Майдари.

В тоже лето, в день беловатой коровы 8-й луны, халхаский Лубсан-тайчжи, по старому порядку, прибыл для представления дани.

В 12-е лето (правления) Эйе бэр цзасакчи, когда в Халхе постановили восемь цзасаков и определили приносить годовую дань, Лубсан-тайчжи’я сделали цзасаком. В 1-е лето (правления) Энхэ амугулан’а Цзасакту-хан и Лубсан-тайчжи, (правители) западной стороны Халхи, произвели между собою раздор. Разорив [60] хошун Цзасакту-хана и убив его самого, Лубсан-тайчжи бежал и передался на сторону ӧлӧтского Галдана. В 1-е лето (правления) по особому высочайшему повелению сына цзасакту ханова преемственно возвели в звание цзасакту хана, а сына Ахай-тайчжи’ева - Ахай-дайчин’а постановили цзасаком, пожаловав ему титул «уважающего обычаи Пунцук-тайчжи» и, дав обоим им печати и наказы, заставили приносить годовую дань. Теперь Галдан, основываясь на том, что Лубсан-тайчжи был цзасаком, опять привел его для представления дани, от (богдоханского же) величества ему дозволили ходить.

22-е лето, год черноватой свиньи (1683). Гэгэн поднес святому государю (богдо-хану) три кумира, во главе которых был бурхан Дова-дондок.

Из Западного цзу он (гэгэн) принес ганчжур; и, полагая его в основу (=подлинником) исполнил (еще) два ганчжура. Гэгэн соорудил множество кумиров, во главе которых были три предмета поклонения: Вачир-дара, Табун нигурту и восемь серебряных субурганов, (сделанные его) руками.

23-е лето, год синей мыши (1684). В день белой мыши второй луны от (богдоханского) величества послали Ачиту гэлуна с товарищами и поручили им доставить высочайшую грамоту к Далай ламе.

Наперед сего, со времени возникновения смут Лубсана в первом году (правления) Энхэ амугулан’а, сыновья и младшие братья Цзасакту хан’а, (правителя) западной стороны Халхи, в весьма значительном количестве переходили в (пределы и владения, составляющие) восточную сторону. Неоднократно искали и требовали возвратить (их; но) так как их не выдавали, то (цзасакту хановцы) подали письменную жалобу Далай ламе. Далай лама обнародовал по семи хошунам (такую) речь: «Вашим семи хошунам должно почитать Цзасакту хана; выдайте сполна сыновей, младших братьев и данников (его), которые, разбегаясь со времени возникновения смут, входили в (пределы) восточной стороны». Так говоря, он командировал Ярбунай’я; когда же собрали сейм, Тушету хан не пришел. (Цзасакту хановцы) говоря: «высокий хан ради нашего народа [61] начинает этакое дело», двукратно представляли доклад, доводя до высочайшего сведения. Теперь (богдоханское) величество, вспомнив о том, что халхасы преемственно в потомствах и в течение долгих лет старательно и мирно приносили дань, и будучи не в состоянии выносить погибели и разъединения его (цзасакту хановских) сыновей, младших братьев и данников, командировал Ачиту гэлуна и поручил ему доставить высочайшую грамоту, приказывая Далай ламе, отправив посла, примирить и соединить (халхасов). Текст высочайшей грамоты был следующий:

«Я, ради управления (всеми) совокупно живущими во вселенной, не утомляюсь воевать и сражаться с внешними и внутренними (народами) и, уничтожая рассеяние, разъединение и голод, желаю привести все множество одушевленных существ к миру и довольству. В недавнее время Цзасакту хан, с просьбами, несколько раз письменно докладывал мне о том, что принадлежащих к западной стороне сыновей, братьев и данников его, которые, рассеявшись, ушли в пределы восточной стороны, но отдали ему, когда он домогался получить их. Лама, ты в силу великих добродетелей, стяжанных изначала, всегда с истинно сердобольным милосердием действовал на благо всех одушевленных существ и потому нет никого, кто, прославляя (твое) имя и почтительно одобряя (твою) высокую деятельность, не хвалил бы тебя. Халхаские ханы и бэйсэ все, чествуя тебя, ламу, исповедуют твою религию и почитают (твои) обряды и вероучение; ко мне ты также приходишь непрерывно, чтобы с истинными намерениями и почтительно представить дань. Теперь живущие во вселенной совершенно покойны и единственно только вследствие того что не возвращены еще отделившиеся цзасактухановские данники, во мне возбуждается сильное соболезнование и сострадание. Как подумаешь, в среде их непременно находятся разъединившиеся отцы и дети, старшие и младшие братья, кость и мясо. Невозможно определить наверное, что, раздув между собою дело, не станут они тягаться, (достигая своих целей) взаимными сражениями и убийством друг друга. Если же раз возбудят они военные действия, то не говоря уже о страданиях и бедственном [62] состоянии подданного народа, каким образом Цзасакту хан и Тушету хан будут в состоянии жить вместе? Они изначала почтительно и мирно исполняя намерения, приходили ко мне, а также давно уже сделались милостынедателями и для тебя, лама; каким же образом допустим мы (их) до этого конца, смотря равнодушно и относясь легко?! Если же мы, отправив послов и заставив выдать обратно отделившихся данников Цзасакту хана, примирим на всегда обе стороны, то это будет согласно с моими конечными намерениями, взирающими одинаково милосердо, а также будет согласоваться и с твоею мыслию, размышляющею о четырех безграничиях и действующею по шести связям. Ты, лама, выбрав одного ламу позначительнее, пошли (его) оттуда (т. е. из Тибета, - от себя), а настоящему посланному человеку обозначь месяц, день и место, на котором можно соединиться по сю сторону халхаской границы; я отсюда также, выбрав посла, отправлю его в условное место, чтобы он встретился с послом (вашего) ламства».

В день белой мыши последней зимней луны того же года Ачиту гэлун принес доклад Далай ламы, который он сообщил в ответ на высочайший рескрипт. В докладном письме Далай ламы (заключалось следующее):

«Высокому императору почтительно докладываю:

Могущественное величие, которое, соединив пожелания всех неисчислимых будд, совместило (их) воедино, которое гуманно приводит к совершенству (все) множество одушевленных существ совокупно, проявляя (тем) чудеса высокой опоры - Маньчжурия, достигло до всех и по всюду! Милосердо признательный к обитающим во вселенной, по поводу правительственных событий в восточной и западной сторонах Халхи, я отправлял Ярбунай’я. На сейме сперва не соглашалась западная сторона, потом не согласилась и восточная сторона, - соединить было невозможно. То, что высокий император, соединяя разделившихся и рассеявшихся, относится к многочисленным одушевленным существам с родительски сердобольным чувством, весьма хорошо. Теперь, согласно высочайшему повелению, я послал отсюда Шамба-цэмбу хутухту, наказав ему придти [63] к халхаским улусам в последней зимней луне. Командировав Ранчжимба-Лубсан-норбо и Ладун-наван-габа и почтительно представляя докладную записку, я довел (об этом) до сведения (Вашего)».

В то время Цзасакту хан Цэнгунь умер. Между тем Галдан, по происхождению Ӧлӧт, с малолетства приняв духовное звание и отделившись, отправился под покровительство к Далай ламе. Впоследствии он возвратился к Чжунгарским Ӧлӧтам и обманом заставил расславлять, будто бы Далай лама дал ему титул «Бошокту хана». Намереваясь овладеть Халхою, он, обольстив сына Цэнгун’ева - Шара’я, предложил ему повоевать Чихунь-дорчжи хан’а и после (этого предложения) Шара отправился на свидание с Галданом в урочище Гурбан хэгэрь. Так как вслед за ним пошли родственники Шара’я, тайчжи Дэкдэхэй, Цзотба и другие, то Чихунь дорчжи хан рассердился, и, погнавшись за Шара, Дэкдэхэй’ем и прочими, схватил и убил (их).

24-е лето год синеватой коровы (1685). В день синей мыши первой луны Ачиту гэлуна возвели в звание Цорчжи и снова командировали к Далай ламе.

Согласно высочайшего повеления командированный Далай ламою для содействия к примирению семи халхаских хошунов Шамба-цэмбу хутухту, дошедши до Хуху хото’ской местности, вследствие болезни скончался. После сего от (его богдоханского) величества Ачиту гэлуну снова поручили доставить высочайшую грамоту и командировали его для переговоров относительно этих обстоятельств. Так как Ачиту гэлун уже неоднократно получал командировки в западные страны и ревностно исполнял службу, то и дали ему звания цорчжи.

Текст высочайшей грамоты, данной Далай ламе:

«Прежде халхаский Цзасакту хан докладывал мне следующее: "Тушету хан обещался отдать мне моих данников и не отдал, обещался собрать сейм и не собрал". - Полагая, что восточная и западная стороны, при несогласиях, непременно дойдут до бедствия междоусобной вражды и военных действий, до несчастия [64] разъединения и рассеяния, я нарочито отправил наказ к тебе, лама, предлагая, посодействовать их примирению, командировав своих послов. Так как ты, лама, заботясь о гражданском правлении и о вере, действуешь милосердо и сострадательно, то ты и отправил Шамба-цэмбу хутухту. За это я похвалил (тебя) и, выслав сановника, командировал его для встречи. Шамба-цэмбу хутухту, прибывши в урочище Бургасутай Хӱхӱхот’ской (провинции), неожиданно скончался, (таким образом) на самом деле получилось, что Цзасакту хана и Тушету хана мы не примирили и не соединила. Теперь снова, старым порядком отправим послов. Ты, лама, вторично вышли ламу, и отправь его, обусловив и установив день, месяц вместо, где сойдтись на халхаской границе; я, выслав сановника, командирую его, приказав сойтись в условленном месте».

В том же году, в день красноватого зайца девятой луны Ачиту цорчжи пришел обратно из мест Далай ламы. Тогда в докладной записке Далай ламы (оказалось написанным) следующее:

«Прежде, когда было дано высочайшее повеление о том, что по делу халхаского Цзасакту хана необходимо послать нарочного ламу, я не преступил (этого повеления) и тотчас же командировал Шамба-цэмбу хутухту. Он, прежде чем пришел к месту назначения, на дороге скончался. Теперь снова, последуя высочайшему повелению о необходимости для тамошних одушевленных существ хорошего и способного ламы, я, так как в Тибете нет никого значительнее Галдан-ширету’я, отправил его. Соблаговолите ли воззреть милосердо!»

Относительно этого президенту Аранаю было дано высочайшее повеление следующего содержания:

«Выслав из вашего присутственного места двух цзангинов (Обер-офицеров.) и, отправив их по почтовым станциям, пошли курьерами в Хухэнор. Из Си-нина взяв сотню баранов, крупы, муки и чаю, смотря но тому сколько следует, дай провьянтное содержание Галдан-ширету’ю, а равно сделай распоряжение в таких словах: если вы [65] (лама) прибудете в Халху этою зимою или весною, наш посол [здесь и далее дефект скана, пропущено по 1-3 слова. - OCR]ет также точно. Но халхасы кочуют каждый на своем отдельном пастьбище; так как время плохое, то когда нужно будет [...], они без сомнения не придут. Если же (вы) [...]ько, отправитесь так, чтобы прибыть в четвертой [...] будущего года, наш посол также поедет (с тем, [...] четвертою или пятою луною. Собирать сейм сообра- [...]ом времени, также легко. Поэтому я послал (курье- [...] ради того, чтобы осведомиться о благополучии (ва- [...] доставить вам провьянтное содержание».

[...] (1686). В день синеватой курицы, 1-го числа 4-й [...]ты внешних сношений, которая откомандировывала са- [...]айчжиев для собрания сейма в Халхе, представлен [...] о том, что отправленный Далай ламою Галдан-ширетуй [...]лся прибыть в земли халхаского Мэргэн нояна в [...]ней четвертой луны этого года; и так как теперь дни [...]вились, то надлежит командировать сановников для со- [...]ма. Высочайший приказ повелевал отправиться президенту Аранай’ю, тайчжи’ю Бадма-иши, Биликту лам’е и Ачиту цорчжи’ю. За сим в виду того, что семь халхаских хошунов об- [...] пространны, командировали в западную сторону: К Цзасакту хану из Хӱхӱ-хото - Омбо-данцзинь-чжамсо гэлун’а и младшего секретаря (министерства) (Монг. Тусулакчи-тушимэль; Маньчжур. Айсилаку-хафань и Китайск. Юань-вай-лан.) Номчитай’я; к Эрдэни-Чжинун Пунцук рабтан’у командировали Дэмчи-дархан-гэлун’а и младшего секретаря (министерства) Мати; к Сэрэн-ахай тайчжию командировали Гомбо гэлун’а и младшего секретаря (министерства) Арбитху; к Дарма-шири нояну командировали да-ламу Даньцзинь гэлун’а и младшего секретаря (министерства) Баясхулан’а; к «уважающему обычаи» Пунцук тайчжи’ю командировали дэмчи Цзотба-тарачжия гэлун’а и младшего секретаря (министерства) Салай’я; к одному нояну командировали Самдан гэлун’а и младшего секретаря (министерства) Баянту; в восточную сторону: к Чжэбцзун-дамба [66] хутухте и Тушету хану командировали да-ламу Цойцзун гэлун’а и советника (министерства) (Шитхэхчи-тушимэль Китайск. Лян-чжун.) Хара’я; к Сэцэн хану командировали Рикба гэлун’а и младшего секретаря (министерства) Раху; к бату дагамдагу Эрхэ дайчин нояну командировали Дамба-сарчжи гэлун’а и младшего секретаря (министерства) Боцзо; к Мэргэн нояну командировали Эмчи гэлун’а и советника (министерства) Амбулгу.

Текст высочайшего рескрипта, дарованного ханам, чжинунам, ноянам и тайчжиям семи хошунов халхаских:

«Я ради управления (всеми) совокупно живущими во вселенной, желаю, чтобы и внутренние и внешние сполна, в мире и довольстве находя радости, каждый в отдельности и все вместе жили бы покойно и в согласии. Говорят, что ваши правители западной стороны произвели друг с другом междоусобицы; их братья и данники вошли в пределы восточной стороны, а братья и данники правителей восточной стороны в свою очередь перешли на западную сторону. Теперь, если будете вы в среде ваших братьев взаимно скрывать (своих перебежчиков), то в будущем времени непременно возникнут у вас взаимные неудовольствия и смуты и оттого возбуждается во мне сострадание и жалость. Поэтому в 23-е лето правления Энхэ амугулан’а я послал высочайшую грамоту Далай ламе, предлагая ему совместно послать послов для вашего соединения. Далай лама, почитая весьма хорошим то, что я при правительственных обстоятельствах отношусь к одушевленным существам с милосердою, как бы родительскою заботливостью, нарочито отправил Галдань-ширетуя; а я также нарочито командировал президента Аранай’я, тайчжи’я Бадма иши, Биликту ламу и Ачиту цорчжи’я и послал их вместе (с послом Далай ламы). Ваши ханы, чжинуны, нояны и тайчжи! Если, согласуясь с моим конечным желанием благодетельствовать вам, приходившим добром, старательно и мирно принося дань в течение нескольких поколений, и (если, согласуясь) с милосердою, размышляющею о четырех безграничиях и действующею по шести [67] связям мыслью Далай ламы, покончите вы сполна свои прежние ссоры, возвратите ваших братьев и данников каждого его родовому правителю и будете жить в дружбе и согласии, то не будет и йоты противоречия моему повелению и желаниям Далай ламы; и так как в ваших семи хошунах не будет страданий разъединения, отделения, скорби, спора и вражды, то исполнение счастия и блага будет (у вас) поистине безгранично».

В ту пору представили доклад с просьбою о том, что так как Цзасакту хан западной стороны Халхи умер, то не благоугодно ли будет сыну его Галдан-тайчжи’ю доставить преемство в звание его отца? Высочайшим приказом повелевалось Аранай’ю по тому же попутью доставить (эту) милость.

В том же году, в день синеватого зайца 6-й луны Чжэбцзун-дамба хутухту, согласно высочайшему рескрипту, представил ответное письмо. Прежде, когда отправлялся да-лама Цойцзун гэлун, от его величества было сказано: «передай мое повеление, - пусть Чжэбцзун-дамба также отправится на этот сейм и переговорят они все вместе». Теперь Чжэбцзун-дамба хутухту докладывал следующее:

«Я, благородный, с малолетства основываясь на наставлениях Далай ламы и имени Чжэбцзун-дамбы, с намерением принести пользу множеству, распространял здесь закон Будды, решал споры ханов, облегчал страдания данников, и еще прежде, расследовав, приказал выдать сыновей, внуков и подчиненных данников Цзасакту хана, остальных же вызвал и производил следствие. В настоящее время святой повелитель, милостиво обратив внимание на несогласия между халхаскими семью хошунами, командировал человека к Далай ламе, а Далай лама, вызвав Галдан-ширету’я, отправил его на сейм. Так как высочайшим приказом повелено было и мне, благородному, отправиться на тот сейм и переговорить со всеми, то я, благородный, последуя высочайшему приказанию, тотчас же, отправившись на сейм и переговорив по мере своих сил, постараюсь согласить (всех) с волею святого повелителя». [68]

Высочайшим приказом повелевалось послать бумагу, сообщив об этом письме президенту Аранай’ю и Галдан-ширету’ю.

За сим в день желтой лошади десятой луны президент Аранай и Галдан-ширету представили доклад с известием, что семь халхаских хошунов, согласно высочайшему повелению, приняли присягу и примирились. В докладе, представленном Аранай’ем (говорилось следующее):

«16-го числа 8-й луны мы, вельможи, собрали ханов, чжинунов, ноянов и тайчжиев восточной и западной сторон Халхи и прочитали им высочайшую грамоту. 22-го числа мы, вельможи, снова собрали народ и, внушая, объявили (ему) следующее: При нашем приходе был дарован высочайший наказ. Наказ (этот таков): "Ваши ханы, чжинуны, нояны и тайчжи присваивают себе (чужих) данников и от того между братьями возникли несогласия. Вы, будучи по происхождению детьми и внуками одного родоначальника, пришли во взаимное несогласие между собою и ежели начали вы этакое дело, то непременно дойдете до того, что сделаетесь как угли и пепел. Я, живучи, да глядючи, не могу выносить (этого) и потому нарочито послал рескрипт. И так нужно вам немедленно же примириться между собою. Если вы примиритесь, будет польза; если не примиритесь, не скажу, что мне будет невыгодно, разве только то, что вы преемственно в поколениях, довершая старательность и мир, приносили дань. В моем милосердом воззрении нет различия между внутренними и внешними и потому я желаю, чтобы вы примирились". Так говоря, когда передали мы высочайшее повеление, Сэрэн-ахай-тайчжи, и другие, став на колена, сказали: "Наши халхасы семи хошунов все суть дети и внуки одного родоначальника и изначала между собою (были хороши. Со времени смут Лубсана) начали присвоивать себе друг у друга данников и потому, сопротивляясь друг другу, пришли в разлад. Ныне, когда святой повелитель и Далай лама нарочито послали вельмож и лам и когда, примирив наше множество, желают они, чтобы мы жили, наслаждаясь довольством, таким маленьким людям как мы не остается ничего, как только радоваться; тем не менее покончить [69] ли нам спор, примирившись между собою и почтительно последовав повелению высочайшего государя, или не оканчивать, все это сполна находится (в руках) у наших ханов обоих сторон". - Шидашири багатур-тайчжи, младший брат Тушету-хана, став на колена, сказал: "Наставление, дарованное ради нас святым повелителем, весьма справедливо. Взаимная вражда наших обоих ханов возникла целиком от лести и наушничества маленьких людей. Ныне, если оба хана будут принимать слова людей честных, и отвергать речи наушников, да будут вразумлять нас во мере наших сил, то действительно есть возможность примириться". Ханы обоих сторон сказали: "высокий повелитель желает, чтобы мы примирились и жили счастливо; неоднократно наставляя нас в своем святом пожелании, он вразумляет наше глупое невежество, - и это весьма достойно! Каким же образом мы бесстрашно не будем следовать этому с почтительностию?!" После сего мы, вельможи, свели Цзасакту-хана и Тушету-хана и, заставив их осведомиться друг у друга о благополучии, приказали им обняться, равно и многочисленные тайчжи восточной и западной сторон все, обнимаясь друг с другом, вспрашивали друг друга о благополучии. 23-го числа той же луны мы вызвали ханов, чжинунов, родовых тайчжиев и подчиненных им хороших и честных цзайсанов, избрав их в количестве свыше шестидесяти, и, повесив изображение будды пред Галдан-ширету’ем и Чжэбцзун-дамба хутухтою, заставили их принести клятву в тяжких выражениях; (за сим) приказали возвратить перемешавшихся обоих сторон тайчжиев и данников каждого его родовому правителю и все долженствующие быть поконченными дела, сполна исследовав, покончили. За сим снова заставили чжинунов, ноянов и тайчжиев стать на колена перед бурханом и поклясться тяжкими словами, говоря: отселе впредь мы, навсегда примирившись, будем жить в согласии. Признавая, что все это произошло от удивительного величия и мудрости Хуанди, я представляю доклад, почтительно доводя до высочайшего сведения».

Когда Галдан-ширету также сделал доклад об окончании [70] примирения, то в высочайшей резолюции было сказано: «То, что ханы, чжинуны, нояны и тайчжи восточной и западной сторон Халхи, почтительно последовав моему наказу, тотчас же присягнули и примирились, - похвально; известить (об этом) подлежащее присутственное место».

При этих событиях, в то время, когда Далай лама отправил Галдан-ширетуя Лодой-чжамцо, а Энхэ амугулан хан - алиха амбаня (Алиха - от маньчжур. алимби - управляю; «алиха амбань» тоже, что монгольское «эрхэлэхсэн сайт», - председатель министерства; - дело идет здесь о президенте Аранае.) и когда, собрав семь халхаских хошунов в местности Хӱре бэлчир, составили они великий сейм, Ӧлӧтские-чжунгарские князья и данники примирились и приняли от Чжэбцзун-дамба хутухты священное учение и посвящения. В ту пору, согласно высочайшему повелению, седалище Чжэбцзун-дамбы приготовили ровно и одинаково с Галдан-ширету’евым. Тогда ойратский Галдан, прозываемый «Бошокту», вследствие того что Чжэбцзун-дамба хутухту сидел рядом с Галдан ширету’ем, и не выразил ему ни малейшего удовольствия, рассердился, утверждая, что он не оказывает уважения к Далай ламе; за сим, выставляй на вид, что Чихунь-дорчжи наперед сего помогал Очирту-хану и ходил войною на него (Галдана), что сверх того он выдал в замужество дочь за Лубсан-гомбо-рабтана, племянника Очирту-хан’ова, вознегодовал, послал письмо и, ругая (Чихунь дорчжи’я), расславлял, что, собрав народ, пойдет (на него) войною. Все халхаские (ханы) чжинуны, нояны, тайчжи и данники, услыхав об этом, пришли в негодование, а Чихунь-дорчжи тотчас же представил высочайший доклад с просьбою, что он лично пойдет в поход. На докладе высочайшая резолюция (была следующая): «Соблюдайте прежнюю клятву и не возбуждайте военных действий с Галданом».

В туже осень Цзасакту хан Шара, а равно Дэкдэхэй, Цзотба и другие отправились для вступления в дружественные отношения к Галдану и по этой причине Чихунь-дорчжи пошел преследовать [71] их, вступил в сражение и разбил. Когда об этом довели до высочайшего сведения, то высочайшим приказом поручили: передать Далай ламе, чтобы он взял обратно Галдана и кроме того командировав вице-президента Баяра и других, послали бы их внушить, чтобы Чихунь-дорчжи прекратил военные действия. Но еще за несколько времени до их прибытия Чихунь-дорчжи хан, схватив Шара хана и Дэкдэхэй’я, убил их; затем вместе с зятем своим Лубсан-гомбо-рабтан’ом он преследовал и убил Дорчжи-чжаба младшего брата Галданова; (наконец) подступив и расположившись лагерем (в) местностях Хара эрхэк и Цаган эрхэк, столкнулся с Галданом.

26-е лето (правления) совершенный двенадцатый год огня и зайца (1687) Диба Санцзай-чжамцо составил Виндурья-карпо.

В докладной записке, представленной в день красной обезьяны той же белой луны Тушету ханом Чихунь-дорчжи и Сэцэн-ханом Норбо (заключалось следующее):

Оба халхаские хана с тайчжиями семи хошунов докладывают пред величеством великого богдохана: «Государь, ведая обстоятельства времен, чтобы установить спокойствие отдаленных, послал посла и издал высочайшее повеление Далай ламе, а потом, командировав президента, собрал ханов, чжинунов, ноянов и тайчжиев и, соединив их вместе с великим ламою семи хошунов - Чжэбцзун-дамба хутухтою, даровал (свое) милостивое повеление. Посему наше множество не решилось бесстрашно не покорствовать и, с почтительностию, целиком последовало наставлениям святого (хана). Для народа (это) полезно и (все) воспользовались великим довольством; правление сделалось мирным и вера просияла. Так как вообще мы не в силах отплатить за великие милости святого государя и даже не в состоянии выразить (чувств своей благодарности) словами, то во изъявление сущей справедливости просим (дозволения) поднести почетный титул. Милостиво внимая (просьбе) соблаговолите ли принять?»

На докладе высочайшая резолюция говорила:

«Я узнал истинное расположение, с которым многочисленные [72] халхаские ханы и бэйлэ, будучи признательны за мои всегда милостивые благодеяния, представили доклад, прося (дозволения) с преданностью и покорностию поднести почетный титул. Многочисленные ханы и бэйлэ внимательно заметили поступок, по которому я, сообразно своим конечным пожеланиям - благотворить одинаково, не взирая на различие внутренних и внешних, издал высочайший указ и побудил их к примирению и соединению. Если же после сего будут они жить между собою без шалостей и придирок, мирным образом, сохраняя всегда спокойствие и довольство, то это для меня гораздо лучше, чем поднесение почетного титула. Прежде я не дал хода докладу, в котором многочисленные внутренние и внешние ханы, бэйлэ и вельможи просили (у меня позволения) поднести почетный титул, посему нет места дать ход и этому (вашему) представлению. Из палаты внешних сношений, истолковав эти обстоятельства, послать объяснительную записку».

В день синеватой змеи Тушету хан представил доклад, прося о выдаче наказа и печати. Тушету хан докладывал следующее:

«Наш халхаский народ, искони представлял почетные подарки, доставлял дань, почтительно следовал наставлениям, пользовался милостями и жил в мире и довольстве. В недавнее время хотя и было то, что мы сделали незначительные проступки, но точно также, последуя указаниям (вашего) величества, исправились. Прежде в наших странах не было учения Будды, - было невежество и мрак. Наперед меня, когда прадед мой отправился на поклонение к Далай ламе, (тот) оказав ему высокие милости, дал титул "Вачирай сайн хан’а"; поэтому вера будды просияла в наших странах как солнце и звезды. В мое время, когда я отправился на поклонение к Далай ламе, (последний) также оказал мне милость, преподав великую науку о вере и правлении и даровав мне имя, титул, грамоту и печать. Хуанди также доставлял мне довольство и радость, благосклонно удостоивая меня важных милостей и наград. Теперь нарочитая просьба моя в том, чтобы, для ясного отличия из среды правителей и ханов тьмы отдаленных народов, дали бы [73] мне золотую печать и яшмовый знак и желаю я, чтобы твердо закрепили и дозволили бы сохранять (их) преемственно моим детям и потомству».

На докладе от (его) величества было приказано:

«Возвратив назад представленный доклад, словесно передать такое повеление: так как дело о выдаче и получении данников обоих сторон Халхи еще не окончено, то выдать в настоящее время наказ и печать невозможно».

В день красной мыши 2-й луны по высочайшему повелению старшего сына Сэцэн хан’ова Ильдэн рабтана постановили преемственно ханом.

Так как в то время Сэцэн хан заболел и умер, то старший сын его Ильден рабтан отправил посла и довел до высочайшего сведения. На докладе (его) величеством было сказано: «ради того, чтобы не замедлилось примирение и соединение семи халхаских хошунов невозможно задерживать вакансию Сэцэн хана. Отправив высочайший приказ Тушету хану, Чжэбцзун дамба хутухте и Цзасакту хану немедленно утвердить преемственно ханом Ильден рабтана, старшего сына Сэцэн ханова». Далай ламе также для сведения об этом отправили высочайшую грамоту.

Текст высочайшей грамоты, данной Тушету хану и прочим:

«Как подумаю я, то исстари великие ваны, совокупно управляя живущими во вселенной и одинаково благотворя дальним и ближним, взирали с особенным предпочтением и милостью на тех, которые в течение долгих лет приходили представлять дань, старательно и мирно довершая истинную преданность. Прошло уже много лет, как, сменяясь преемственно в поколениях, вы с непритворным желанием и признавая справедливым, отправляете послов, старательно и мирно приходите для представления дани. Я постоянно весьма одобрял (это), как вдруг, услыхав, что Сэцэн хан умер, л был весьма опечален и, нарочито командировав вельможу, приказал ему совершить поминки. Не давно я, смотря с состраданием на взаимные раздоры, происшедшие в среде ваших халхасов, издал высочайший приказ и командировал [74] вельможу. Для того, чтобы не замедлилось примирение и соединение, не возможно задерживать вакансию Сэцэн хана. Так как по вашим халхаским законам долженствует передавать преемство старшему сыну, а я слышал, что Ильдэн-рабтан тайчжи, будучи старшим, довольно справедлив, то посадите его преемствовать. Поскорее, согласно повелению, введите его в должность.

В высочайшей грамоте, дарованной Далай ламе говорилось тоже самое.

27-е лето, год желтого дракона (1688). Весною ойратский Галдан, прозываемый Бошокту, собрав 30-ть тысяч войска и вооружившись, с западных границ Халхи вошел в средину ее и произвел смуты. Чихунь дорчжи хан вместе с сыном своим Галдан дорчжи встретили его, когда он шел, выступив из Хангайских гор и собравшись воедино, в урочище Тэмур сразились, но не победили и потому отступили к урочищам Онъги. Галдан Бошокту, прослышав, что Чжэбцзун-дамба хутухту живет в Эрдэни цзу, разделил отсюда свои войска и, переправившись чрез реку Толу, отправился по восточной стороне на Кэрулэн и шел, разграбляя кочевья Сэцэн хана. Помимо сего он, командировав своего подчиненного офицера Даньцзинь-омбо, отправил его из урочища Хара цзургун, чтобы повоевать Эрдэни цзу. Поэтому Чжэбцзун-дамба хутухту, взяв жену и детей Чихунь-дорчжи хана, бежал и поселился в урочище Эгӱмӱр. Впоследствии, услыхав, что кочевья Сэцэн хана разграблены, он ушел отсюда на юг, к границам Сунитского аймака, и поспешно известил о (своих) крайних обстоятельствах. Тогда, согласно высочайшему повелению, вызвали войска Абаганар’ского аймака и послали их сторожить вокруг Гоби. Осенью, когда Галдан, возвратившись с Кэрулэна, шел, разграбляя места по р. Толе, Чихунь дорчжи хан, собрав все множество (своих людей), из Нилиету пришел к озеру Улугай и здесь сражался три дня, но был побежден и так как все множество его обратилось в бегство, то Чихунь дорчжи хан из урочища Хӱль, перешел Гоби и соединившись с Чжэбцзун-дамба хутухтою, начал с ним совещаваться. [75] Гэгэн Чжэбцзун-дамба хутухты, зная, что пришли уже ко времени (подданства), переговорил с халхасами и дал знать о вступлении в подданство. Тогда из цзургана был представлен доклад такого содержания:

«Учреждающий почтовые станции вице-президент министерства (*** кит. ши-лан.) Удэ известил, что посол Чжэбцзун-дамба хутухты, будучи послан для переговоров, пришел с такими словами:

Святой повелитель, повсеместно раздавая милости, указал мне заботиться о порядке священного учения. Тщательно последуя высочайшему повелению, я прилежно читал священные книги. Неожиданно пришли Ӧлӧты, подложили огонь под мои храмы и священные книги истребили и уничтожили в конец; теперь я уже не знаю буду ли я в состоянии или нет действовать согласно высочайшему повелению святого государя. Уже несколько прежде было у меня намерение пойти показаться в небесную империю; но я думал, что, пожалуй, и не в состоянии буду сделать доклада, ибо родился в местах за внешней границей и в речах груб и невежественен; поэтому то я и не приходил. Мои ученики весьма многочисленны и если будут они жить, склонившись под мирное правление святого государя, то мое заветное желание исполнится. Святой, ради милости ко мне, соблаговолит ли дать мне земли, хорошей пастьбищами и водою? За сим я прошу еще о новом восстановлении храмов. Броме того все тайчжи восточной и западной сторон, почитая меня учителем, ламою, говорили, если хутухта намеревается войти в подданство, мы также поддадимся; равно и находящиеся у караулов абаганар’ские тайчжи тоже говорили - мы поддадимся. На речи их я отвечал: принятие мною важных милостей от владыки чересчур значительно и намерение мое весьма твердо. Если есть у вас намерение поддаться с истинною преданностью, пусть будет то по вашему желанию; мне же докладывать за вас не подобает».

Когда 8-го числа 9-й луны 27-го года (правления) Энхэ амугулан’а об этом сообщении был представлен высочайший доклад, [76] высочайшая резолюция повелевала, чтобы хэбэй ваны, бэйлэ и амбани переговорили (об этом) совокупно.

Вслед за сим в том же году в лето желтого дракона Чжэбцзун-дамба хутухту, именуемый Лубсан-дамба-чжамцан, Ундур гэгэн, на 54-м году своей жизни, халхаский тушету хан Чихунь дорчжи и прочие, заставив последовать за собою халхасов, принесли девять белых и вошли в подданство, склонившись под правление Шэн цзу ӱрӱшиелту хуанди.

После того как Чихунь дорчжи вместе с родственным братом своим Гурушики, взяв своих данников, пришли в подданство, высочайшим приказом повелено было отвести им кочевья по границам Сунит’ского аймака и выдать хлеба, взяв его из магазинов города Хӱхӱ хото.

Засим Галдан дошел до реки Кэрулэна, - кочевьев Сэцэн хана. В ту пору Норбо и старший сын его Ильдэн рабтан один за другим умерли. Так как внук его (т. е. Норбо) Ӱмӱхэй был малолетен, то тайчжи Намчжил и другие, взяв кибитки его (т. е. семьи его данников) всего свыше 100,000, пришел в подданство. Высочайшим приказом посадили их на кочевье, присоединив к границам Учжумуцинь’ского аймака и Ӱмӱхэй’ю передали по преемству тот же ханский титул. Вслед за сим из палаты внешних сношений было сделано представление о том, что людей, пришедших в подданство, мало по малу сделалось много и что должно Намчжил’а сделать цзасаком и поставить на управление. (Высочайшим приказом повелено исполнить).

Когда, по высочайшему повелению, командировав Хорчинь’ского цинь-вана Шачжина и других, послали их для объяснения законов и постановлений срединного государства, то при этом дарован был высочайший указ такого содержания:

«Вследствие того, что вы подверглись нападениям Ӧлӧтов, я сжалился и принял вас. Теперь, как посмотрю я, так у вас вовсе нет законов, которыми вы могли бы строго управлять низшими людьми. По всей вероятности (у вас) бывают грабежи, споры и разбои; а нет [77] этого, так очень много разбредшихся по кочевьям. И так я, намереваясь, чтобы каждый из вас в отдельности старательно сохранял бы правила общежития, даровал высочайший наказ; учредил цзасаков, увеличив число их; ввел управление, разделив (народ) на хошуны и части; и уничтожил воровство и несправедливости, наказывая (за них) смертною казнью. Если вы по истине последовали (мне), то не будете начинать воровства и браней, не [дефект скана, примерно по 6-8 букв. - OCR] производить страданий и смут. И когда это действительно бу- [...] то вы можете присоединиться к моим конечным пожела- [...]совершенствовать развитие подчинившихся мне теперь людей [...]во заботиться о физическом довольстве всех одушевлен- [...]еств».

[...]м, после того как Галдан. собрав 30-ть тысяч вой-[...]зграбляя Халху, дошел до Хангай’ских гор, народ [...]его аймака западной стороны (т. е. Цзасакту хановского) [...]волновался и младший брать Шарая. - Цэван-чжаб вме-[...] сородичем своим Сэрэн-ахай’ем и прочими пришел [...]ся. По высочайшему повелению их посадили на кочевье, присоединив к границам Урат’ского аймака.

Кроме того, когда Галдан разграблял Халху, пришел поддаться, взяв своих родовых людей и Шамба. Высочайшим повелением им приказано было кочевать по границам Урат’ского аймака.

28-е лето, год желтоватой змеи (1689). Командировав придворного вельможу Пиянгу в тушету хановский аймак, приказали раздать по частям.

Придворным вельможам было дано высочайшее повеление следующего содержания:

«Как послушаю я, - люди тушету хановского аймака сильно изнуряются, удручаемы голодом и смертность у них, говорят, также имеется. Поэтому я очень сожалею о них. Хотя Пиянгу и купил (для них) скот, но он идет у них на нужды настоящего дня. Взяв хлеб из запасных магазинов Калгана, поскорее доставьте его на вьючных и раздайте по частям. Так как при [78] раздаче (хлеба) на один месяц возможно будет заменить (им) скот, то является возможность доставить облегчение многим».

За сим в том же году было даровано такое высочайшее повеление:

«Мэргэн ноян Гурушики с самого начала (сношений) был старым халхаским цзасаком. Прошло много лет, как он приносит дань; в настоящее время вследствие того, что люди его аймака подверглись смутам, он, собрав народ, пришел поддаться. Как посмотреть (на все это), так он действительно не порочит своего титула «Мэргэн ноян». Я с величайшею радостью выражаю ему похвалу. Из ноянов произведя его в чжинуны, определите его место непосредственно вслед за тремя ханами.

29-е лето (1690). По высочайшему приказу, произведя расследование о семействах бедных данников тушету хановского аймака, послали их в Калган для снискания пропитания (Стоящий в тексте глагол *** соответствует манчжурскому выражению ***.).

В том же году выбрав солдат сэцэн-хановского аймака, отправили их в местность реки Толы и поручили (им), сопровождая президента Араная, помогать в разведках о Галдане.

30-е лето, год беловатой овцы (1691). Весна. После того как пришел для принятия подданства хан Чихунь-дорчжи, а вслед за ним пришли Сэцэн хан Умухэй и сын Цзасакту хана Цэнгуня - Цэван чжаб, все халхаские аймаки сполна пришли в подданство. (Император) полагал, что необходимо сменить и установить заново целиком все правила, по которым производились в чины (их правители) и постановлялись (у них) чиновники, и что помимо того нужно еще преподать (им, монголам) уголовные законы и постановления и внушить о долженствующем быть соблюдении (этих законов), так как несколько десятков тысяч (семей) жили смешанно между собою. Чтобы доставить им возможность вести себя согласно обрядам, по которым происходят сеймовые собрания в Долон [79] нур’е, (император) при отправления своем, издал высочайшее повеление палате внешних сношений и приказал, чтобы Чихунь-дорчжи’я с товарищами и в сопровождении цзасаков 49-ти хошунов собрали там (в Долов нуре) несколько раньше и заставили их дожидаться. Президент Мачи, во исполнение указа, отправившись для переговоров об обрядах, установил правила, по которым производятся награды, и порядок сидеть в девять рядов изменил в семирядный, а Чихунь дорчжи’я поставил по порядку во главе. В 1-й летней луне император прибыл в Долон нур. После сего в 5-й луне того же (года), второго числа впервые домогаясь благодеяний Шэн-цзу ӱрӱшиелтӱ хуанди’я, Чжэбцзун-дамба хутухту представил на высочайшую аудиенцию каждого по одиночке (всего) тридцать пять человек из халхаских ханов, чжинунов, ноянов и тайчжиев. Тогда Император ниспослал такую речь: «Все вы братья, но подвергнувшись междоусобным притеснениям, грабежам и раздорам и будучи угнетаемы, многие аймаки довели себя до рассеяния и разъединения. При таких обстоятельствах, если бы многочисленные цзасаки 49-ти хошунов забрали ваши общества, ваши халхасы давно уже перестали бы существовать. В силу того однако, что мое сердце склонно оживотворять рожденных, я не мог выносить, видя ваши раздоры и погибель: давши вам землю и упорядочив, посадил (я вас) и пропитывал. Искони веку никто не поступал так помогая и так гуманно способствуя успехам, как я! Таким образом я, прибыв лично, удостоить (вас) милостей, вразумляя, наставляя и вместе с тем награждая вас. Когда, выехавши на сейм, посмотрел я, - ваши признательные намерения совершенно истинны и потому, доставляя (вам) особенную милость, я поставляю вас в положение 49-ти хошунов. Поймите вы мое сердце, одинаково благосклонно взирающее без различия на внутренних и внешних».

Вслед за сим, согласно высочайшему повелению Чжэбцзун-дамба хутухту возвели в достоинство великого ламы и дали ему в управление желтую веру; а тридцать пять человек, которых представил он в этот раз на аудиенцию, поделали ванами, бэйлэми [80] и тайчжиями, сменив старые титулы (их) - чжинуна и нояна. В частности при возведении в степени достоинства были пожалованы:

Чихунь-дорчжи - тушету ханом; из среды его родственников: Гурушики и Галдан-дорчжи - цзасак, тӱрӱйн хэцзюнь ванами; Шидашири - цзасак, тӱрӱйн бэйлэ’м; Шибтуй-хатан-бāтур - улус тур тусалакчи гун’ом; Цамцук-намчжил, Баран, Банцзур-дорчжи, и Цэрэн - цзасак, тайчжиями 1-й степени; их подчинили в управление тушету хану Чихунь-дорчжи. Всех цзасаков и хошунов учредили девять, а впоследствии одиннадцать цзасаков и хошунов прибавили.

Умухэй’я пожаловали сэцэн ханом; из среды его родственников: Намчжил’а - цзасак, тӱрӱйн хэцзюнь ваном; Цэбдэн’а - цзасак, тӱрӱйн бэйлэ’м; Пунцук’а, Бода-чжаб’а, Тарни’я, Цэбдэн’а и Ананду - цзасак хошӯну-бэйсэ’ми; Цэрэн-даши’я, Гуру-чжаб’а, Сэрэн-даши’я и Арабтан’я - цзасак, тайчжиями 1-й степени; их подчинили в управление сэцэн хану Умухэй’ю. Всех цзасаков и хошунов постановили двенадцать, а впоследствии одиннадцать хошунов прибавили.

Цэван-чжаб’а пожаловали цзасак, хошой цинь-ваном; из родственников его: Пунсук-рабтан’а - цзасак, тӱрӱйн хэцзюнь ваном; Цзотба’я - цзасак, тӱрӱйн бэйлэ’м; Бубэй’я - цзасак, хошӯну бэйсэ’м; Кишик’а - улус-тур тусалакчи гун’ом; Соном-чжиб’а, Кукчин’а Эрдэни-омбо и Нурчин’а - цзасак, тайчжиями 1-й степени; их отдали в управление цинь вану Цэван-чжаб’у. В виду того, что (этот, Цэван-чжаб’у) подлежащий аймак подвергся опустошению, будучи разоряем вследствие военных действий, по высочайшему повелению, его защитили, умиротворили и успокоили. Всего постановили восемь цзасаков и хошунов, а впоследствии прибавили вместе с одним хойтским цзасаком (всего) одиннадцать цзасаков и хошунов. - В 40-м году (правления Энхэ амугулан’а) Цэван-чжаб’а повысили и возвели в достоинство Цзасакту хан’а.

Шамбу и Гомбо пожаловали цзасак, тӱрӱйн хэцзюнь ванами; Тодо-эрдэни’я, Судэй’я и Ильдэн’я - цзасак, тӱше гун’ами; Аюши, [81] Тоба и Даньцзинь-эрдэни’я - цзасак, тайчжиями 1-й степени; их отдали в управление Тушету хану. Всего постановили семь цзасаков и хошунов, а впоследствии с двумя хошунами ӧлӧтских бэйсэ, всего прибавили семнадцать цзасаков и хошунов. В 3-м году правления Найралту тӱб’а (1725) цинь вана Даши-дондоб’а сопричислили титулу «сайн нояна» и, поручив его заведыванию цзасаков его рода, обосновали отдельный аймак и сделали его не подчиненным Тушету хану.

Из числа всех тридцати пяти человек, носящих высшие достоинства, в Халхе постановили тридцать четыре цзасака и, сформирован в роты подчиненных людей каждого (из этих цзасаков), дали (еще каждому из цзасаков) слуг для отбывания натуральных повинностей. Многочисленных тайчжиев, принадлежавших к их роду, наградили, возведя в степени, владетельных и не владетельных ванов, бэйлэ, бэйсэ, Гунов, цзасаков первой, а равно второй, третьей и четвертой степеней тайчжи; каждому из них пожаловали (при том) и слуг для отбывания натуральных повинностей. В настоящее время в Халхе, вместе с Хойтскими и Ӧлӧтскими тремя хошунами, образовалось всего 86 хошунов. Так как о родах, поколениях и заслугах их можно знать из составленной по высочайшему повелению, Илэтхэль шастры, то я не писал здесь многого и сокращенно писал только в порядке годов о том, в каком году преемствовали нояны шести хошунов: Тушету хана, Амбань бэйсэ, Уйцзан-вана, Хошой-цинь-вана, а также своих: Мэргэн-вана и Далай-туше-гуна. Если кто из других ноянов пожелает писать таким же образом, может писать также точно по порядку годов.

30-е лето того же (правления) Энхэ амугулан’а (1691) Чжэбцзун-дамба гэгэн из Долон-нур’а отправился в Пекин и в монастыре Шарга совершил освящение золотого ганьчжура и бурхана Шигэмуни, воздвигнутого прежде при тайцзу Гао-цзуне.

31-е лето, год черной обезьяны (1692). Тушету хановский аймак постановили северною халхаскою дорогою, сэцэн хановский [82] аймак - восточною халхаскою дорогого, а цзасакту хановский аймак - западною халхаскою дорогою.

В том же году гэгэн отправился в Жэ-хо.

32-е лето, год черноватой курицы (1693). По случаю болезни императора, Чжэбцзун-дамба, отправившись в Пекин, читал туй-тукчин Дара эхэ и заставил болезнь утихнуть.

В том же году Лидара постановили цзасаком и тайчжием 1-й степени.

Что касается (происхождения и истории этого) Лидара, (то они таковы):

Младший брат Абатай-сайн-хана был Абуху-мэргэн-ноян. Сын его - Рахули-далай-ноян. От Рахули родилось пять сыновей: старший Бунтар, второй Бумбашихи, третий Сайнгарцза-далай-дайчин, четвертый Цзамсу и пятый Эринчин. В 10-е лето правления Эйе-бэр цзасакчи (1653) Бунтар, Бумбашихи, Цзамсу и Эринчин вошли в подданство и указано им было место для кочевья за Калганом. Они находятся при Улан цаб’ском сейме и суть халхаские дархан бэйлэ. - Данцзи-далай дайчин, именуемый Сайн-гарцза, оставшись, жил в Хангае. Сын его Норбо именовался по прозвищу Эрхэ-ахай, он именно и есть отец Лидара. В 27-е лето (правления) Энхэ амугулана (1688 г.) он (Норбо), взявши своих данников, пришел поддаться и так как халхаский Цинь-ван Ноной был сыном Бунтара, то (Норбо) просил посадить его на кочевье в одной местности. В 28-е лето правления сделали его цзасаком и, поручив Ноною, преподали ему законы и правила срединной империи. В 29-е лето, когда послали его сопровождать генерала (Стоящий здесь в тексте титул «дэд сайт» соответствует маньчжурскому «асхани амбань», что значит собственно должность члена совета министерства.) Унь-да для разведок о Галдане, Норбо умышленно пустил на волю тысячу слишком человек своих данников и допустил их угнать лошадей с почтовых станций. Император, снисходя к его неразумию, не [83] решился его обвинить (достойным казни) и, командировав Чахар’ские войска, приказал распределить их между (войсками Норбо), подчинив (последние их) заведыванию. В 31-е лето, когда император, отправившись в Долон-нур, жаловал важные достоинства халхасам, Норбо, вследствие того что был виновным, не был возведен в степень. В 32-е лето, после того как Норбо умер, Лидар, приняв на себя вину, пришел представиться императору и тогда, сделав его цзасак тайчжием 1-й степени, пожаловали ему печать, которая была приготовлена еще прежде. Вскоре он умер и старшего сына его Ванцука возвели преемственно цзасак, тайчжием 1-й степени. В 6-е лето правления Найралту тӱб’а, так как он (Ванцук) сделался болен, то в том же году возвели преемственно цзасак тайчжием 1-й степени второго сына его Даши бала. В 19-е лето (правления) Тэнгриин тэтхухсэн’а его возвели в степень улус-тур тусалакчи гуна; в 21-е’лето, повысивши, возвели в степень хошуну бэйсэ и пожаловали зауряд Бэйлэ’м. Вслед за тем, повысивши, возвели в степень зауряд Хэцзюнь-вана. В 42-е лето он умер. Четвертого сына его Дань-цзинь-рамбала возвели преемственно в звание хошупу бэйсэ в 43-е лето (правления), а в 46-е утвердили преемство (этого звания) в поколениях его непрерывно. В 57-е лето за то, что допустил он прикрыть дело об убийстве человека, его понизили и сделали улус-ун туше гуном, а вскоре после сего он скончался. В 58-о лето старшего сына его Соном ванцука возвели преемственно в звание - улус-ун тӱше гуна. В 18-е лето правления Тӱрӱ гэрэлтӱ по болезни его отставили и в том же году звание - цзасак улус-ун тӱше гуна передали преемственно третьему сыну его Балдан-дорчжи. Об этом я и написал здесь вкратце.

33-е лето того же (правления) Энхэ амугулан’а, год синей собаки (1694). Чжэбцзун-дамба отправился в Жэ-хо.

Пробитые (попортившиеся) при прежних смутах (кумиры), главнейшими из которых были Табун ицзагурту и восемь субурганов, он поновил снова и совершил (над ними) освящение.

34-е лето, год синеватой свиньи (1695). Чжэбцзун-дамба [84] вместе с халхасами из урочища Ару элэсӱтӱ, находящегося в пределах Сунит’ских, пришел на север.

В том в году Чжэбцзун-дамба отправился в Жэ-хо.

35-е лето, год красной мыши (1696). В первой летней луне богдоханское величество отправился, чтобы повоевать Галдана. В средней летней луне великое войско, разбив Галдана в местности Цзу модо при реке Толе, совершило подвиги и (император) возвратился назад.

В том же году Чжэбцзун-дамба отправился в Жэ-хо.

В том же году цзасака Цамцук-намчжила возвели в звание улус-тур тусалакчи гуна.

36-е лето (правления) год красноватой коровы (1697). Когда император отправился в Салу, то во время возвращения своего вызвал Чжэбцзун-дамбу и от реки Бургасутая, за Калганом, они поехали вместе.

В том же году в зимней луне хэцзюнь-вана Дондоб-дорчжи сочетали браком с царевной Тӱлиень хичиенгуй и сделали его хошой эфу.

В том же году Ойратский Галдан, прозываемый Бошокту, бежал и умер, а халхаские три хана, ваны, бэйлэ, бэйсэ и тайчжи возвратились в свои собственные кочевья, где каждый из них жил. Восстановив свои старые порядки, они собрались на сейме. Когда устроили пир и игры, Пунцук тонар приготовил свою единственную лошадь и пустил ее в бег, вместе со многими лошадьми; а когда она опередила, то Дархан-цинь-ван, восхваляя ее, составил стихи, известные под заглавием «Тӱмэнӱ эхи». На пиру играли на музыкальных инструментах и устраивали забавы.

В том же году Чжэбцзун-дамба отправился в Жэ-хо.

37-е лето, год желтого барса (1698). 1-го числа 1-й луны Император и Чжэбцзун-дамба, совершив поклонение Цзандан цзу, сидели на одном седалище; отсюда они вместе отправились в У-тай-шань.

38-е лето, год желтоватого зайца (1699). Будучи принужден встретить новый год в Пекине (Чжэбцзун-дамба) по случаю [85] смерти Вачирай-бату-тушету-хана Чихун-дорчжи и Цэван-дорчжи предпринял поездку назад (в Халху) для совершения поминок.

В том же году, осенью, он отправился в Жэ-хо.

Тою же зимою отправился в Пекин.

39-е лето, год белого дракона (1700). Рассказывают, будто император Энхэ амугулан троекратно говорил Далай ламе, что он не видал духовной особы выше Чжэбцзун-дамба-ламы.

В том же году Дондоб-дарчжи эфу наследовал по преемству хэцзюнь ванское достоинство отца своего Галдан дорчжи’я. (За сим) повысивши, возвели его в звание Цинь-вана и доставили ему в преемство тушету-ханство.

40-е лето, год беловатой змеи (1701) Чжэбцзун-дамба, обновив Эрдэни-цзу, в последней зимней луне отправился в Пекин.

41-е лето, (1702). Второму сыну Чихунь дорчжи хана Дорчжи-эрдэни-ахай’ю доставили в преемство тушету ханство; а Дондоб дорчжи’я, исключив из Тушету-ханов, заставили наследовать его родовое звание хэцзюнь-вана.

45-е лето, год красной собаки (1706). Чжэбцзун-дамба в местности, называемой Цэцэрликгун эрдэни тологой основал кумирню Дара-эхэ и главный храм эруанчин-гандан-шат-дуб-лин.

В том же году скончался младший брат Чжэбцзун-дамба гэгэва, - Цзасак, тӱрӱйн бэйлэ Шидашири.

В том же году второго сына его Дaньцзuнь-дopчжи’я возвели по преемству в достоинство цзасак, туруйн бэйлэ.

49-е лето, год белого барса (1710). Цзамьян-шатбайн гэгэн основал монастырь Даши-чин.

50-е лето, год беловатого зайца (1711). Родился император Тэнгрийн тэтхухсэн.

Основали восточную хуре Шатдуб-чойнхор-лин.

В том же году Ванчжиль дорчжи’я, старшего сына тушету хана Дорчжи эрдэни ахай’я возвели по преемству в звание тушету хана.

53-е лето, год синей лошади (1714). Случилось [86] обстоятельство, что к годам рождения Тэнгрийн тэтхухсэн’а прибавили три и решили считать от года железа и зайца.

54-е лето, год синеватой овцы (1715). Командировав к Алтаю аймачные войска халхаского Тушету хана, поселили их там для охраны.

56-е лето, (1717). Войска тушету хановского аймака, следуя за «распространяющим величие» цзянь-цзюнем Бурду, были посажены для охраны по (рекам) Кунгу’ю и Цзабхан’у.

57-е лето, год желтой собаки (1718). В рескрипте Шен-цзу ӱрӱшиелту хуанди, данном 14-го числа 5-й луны в Хурень, говорилось: «Беззакония Чжунгаров, по которым убили он больших и малых лам западной страны (Тибета), достигли пределов крайности. Нет никого помимо тебя, кто приносил бы пользу современной вере; кроме то и мне следует напомнить, (что) относиться легко (к обстоятельствам) - не возможно. Поэтому, я послал (к тебе этот рескрипт), нарочито написав собственною рукою и приказав перевести по монгольски.

Согласно (этому) высочайшему рескрипту (Чжэбцзун-дамба), увещавая и поучая, неоднократно посылал послов к Цеван-рабтан’у, (хану) Чжунгарских Ӧлӧтов, возмущавших веру в Западном Цзу.

58-е лето, год желтоватой свиньи (1719). Войска тушету хановского аймака, сопровождая защищающего западные страны цзянь-цзюня левого крыла Пиянгу, возвели стены крепостей на Цзаке и Байдарике.

В том же году Большой хурень Чжэбцзун-дамбы построили в Даган дэль.

59-е лето, год белой мыши (1720). Большой хурень построили на Сэгэре.

60-е лето, год беловатой коровы (1721). Согласно прошению Чжэбцзун-дамба хутухты, тушету хану Ванчжиль дорчжи пожаловали печать с надписью, гласящею «халхаский Вачирай бату тушету хан» и высочайшим приказом поручили ему управлять и расследовать пограничные дела русские. [87]

61-е лето, Год черного барса (1722). Большой хурень построили на Тамире.

Энхэ амугулан хан скончался.

Отсюда начинаются года правления Найралту тӱб’а.

Год черноватого зайца (1723). Сел на престол император Найралту тӱб.

Большой хурень из Хангая построили в Чжиргаланту, а отселе перенесли в (урочище) Ибэн.

Эфу хэцзюнь-вана Дондоб-дорчжи’я возвели в звание цинь-вана и, повысивши, сделали улус-ун-эфу.

Еще цзасак, бэйлэ Даньцзинь-дорчжи’я возвели в степень хэцзюнь вана; равно улус-тур тусалакчи гуна Цамцук-намчжил’а возвели в звание тӱрӱйн-бэйлэ.

В том же году дождавшись милости Шэн-цзун тулубту-хуанди’я, пришедшей в награду из столицы 21-го числа 2-й луны Чжэбцзун-дамба хутухте, получил он золотую печать и грамоту на золотом листе, в которой назывался он «Чжэбцзун-дамба ламою просветителем веры».

Чжэбцзун-дамба Лубсан-дамба-чжамцан в том же году, в столице, будучи восьмидесяти девяти лет от роду, переменил одеяние.

Имя 17-го перерождения Чжэбцзун-дамба-хутухты Лубсан-дамба-донми. Он переродился во второе лето правления Найралту-туб’а, в год синего дракона (1724), в Халхе, от княгини Цаган-дара-баярту, в доме улус-ун-эфу Дондоб-дорчжи.

В том же году большой хурень сначала построили в урочище Чжиргалан, а потом основали на Ибэн’е.

В том же году, при отозвании великой армии, по высочайшему повелению, собрали две тысячи халхаских войск и поселили их по Алтаю. Разделивши, предоставили управление ими вану Даньцзинь-дорчжи, а равно эфу хэцзюнь-ван’у Цэрэн’у и Бэйлэ Бубэй’ю, постановив (их) помощниками цзянь-цзюней. При этом войска тушету хановского аймака, отдав в заведывание, посадили на кочевье в Цаган сӱл’е, а также по Цзаку и Байдарику. Отсюда [88] получило начало существование в вышепомянутом аймаке (должности) тусалакчи цзянь-цзюня.

3-е лето, (1725). Хошой цинь-вана Даши-дондоб’а, сопричислили титулу деда его Тумэнкина - «Сайн-ноян» и, сделав его не подчиненным Тушету хану, составили особый аймак. С этих пор, говорят, в Халхе (существует) четыре аймака.

В том же году, по высочайшему повелению, войскам Даньцзинь-дорчжи’я предоставили право употреблять значки желтого с каймою знамени и вслед за сим пожаловали наказ. Войскам эфу Цэрэна пожаловали в пользование значки простого желтого знамени; а войскам бэйлэ Бубэй’я предоставили право употреблять значки простого белого знамени. В то время Даньцзинь-дорчжи был (тусалакчи цзянь-цзюнем) тушету хановского аймака, эфу Цэрэн - сайн-нояновского аймака, а бэйлэ Бубэй - цзасакту хановского аймака. Войскам цзянь-цзюня сэцэн-хановского аймака также точно были пожалованы значки простого красного знамени.

4-е лето (1726). Эфу Цэрэна командировали исследовать состояние и положение местностей (сайн-нояновского) аймака, прилежащих к Алтаю, а равно и земель пограничных с Чжунгарами.

5-е лето, год красноватой овцы (1727). Высочайшим указом повелевалось, чтобы, ради прекращения взаимной торговли, не пропускать русских за границу реки Чикой.

В том же году эфу Цэрэн вместе с китайским сановником Бэсыгэ, отправившись на р. Чикой, ходили вместе с русским посланником Савою для постановки камней и составления карты.

5-е лето, год красноватой овцы (1727). Согласно высочайшему повелению, командировав амбаня в урочище, называемое Ибэн и послав сто тысяч лан серебра из государственного казначейства, определили построить большую обитель на месте монастыря, где первоначально жил Чжэбцзун-дамба и, собравши хувариков, установили религиозные диспуты и совершение молебствий согласно обычаям, находящимся в западной стране (Тибете) Далай ламы и Баньчэнь-эрдэни. [89]

В тон же году Тушету хана Ванчжиль дорчжи постановили начальников сейма.

Существование начальников сейма в этом аймаке началось с этого времени.

6-е лето, год желтой обезьяны (1728). Чжэбцзун дамба пронял в Халхе от Донхор-хутухту Наван-лубсан’а обеты гэнин’а.

В том же году Цэбдэн Банцзур’а постановили преемственно Сэцэн ханом и пожаловали ему печать с надписью: «Хатун-сэцэн хан».

7-е лето, год желтоватой курицы (1729). Все халхасы, призвав Чжэбцзун-дамба-хутухту в Хурень, посадили его на кафедру и принесли почести.

В том же году Большой Хурень, построивши в Хучжирту булук, или в Аргалинту, построили за сим на Бургултае.

8-е лето, год белой собаки (1730). Так как существует сказание, что при покорении великою армиею западных границ, осмотрев местность по р. Хобдо построили здесь крепость и посадили в ней охранный гарнизон и (с другой стороны) так как именно в этом году повелено было употреблять необходимое при производстве утрамбовки хобдоской крепости железо, привозя его из Халхи, то (надо полагать, что) Хобдоскую крепость основали в этом году.

В том же году тусалакчи цзянь-цзюня и цзасака, хэцзюнь-вана Даньцзинь-дорчжия повысили и возвели в достоинство хошой цинь-вана. Вслед за сим сына его Дорчжи-Сэбтэн’а возвели в звание хошуну бэйсэ.

9-е лето год беловатой свиньи (1731). «Распространяющий величие» цзянь-цзюнь Бурдань, взяв войска, поселился в Хобдо.

Эфу хэцзюнь ван Цэрен’а сделали халхаским великим цзасаком, а вслед за сим ему пожаловали титул «отличного богатыря».

В том же году возвели Тамирскую крепость и, построив дома и юрты, посадили (в ней Цэрэна).

Тою же зимою сделали его улус’ун-эфу. [90]

В том же году Даньцзинь-дорчжи’я командировали вслед за Эбтэй цинь-ваном Шибу для охраны мест Цаган сӱль’ских и образовали хобдо’ский вспомогательный, охранный отряд.

В том же году, когда мятежный предводитель Чжунгаров, сотоварищ бывшего Галдана-Бошокту, предпринял намерение ограбить Халху, цинь-ван Даньцзинь-дорчжи вместе с эфу Цэрэном в последнем зимнем месяце стянули войска к Цаган сӱлю и оттуда пошли войною на Чжунгар. В ту пору предводитель мятежников Большой Цэрэн-дондоб, командировав низших себя даруг Хайлун’а, Манчжи и других, приказал им захватить тайком алтайскую дорогу и, разделив места по Кэрулэну и Ӯрхай-хара-усу, разграбить (их); сам же он, взявши двадцать слишком тысяч войска, отправился на соединение из урочища Сухэ алдаху. Халхаский цзянь-цзюнь ван Даньцзинь-дорчжи пошел усиленным маршем для сражения и, дошедши до Удэн цӱль, поручил тайчжи Бахай’ю 600 человек воинов. Затем ночью вступив в лагерь инсургентов, убил предводителя мятежников Гунцук-чжаб-хара-бāтура; остальные мятежники пришли в смятение и Большой Цэрэн-дондоб равно как Хайлун Манчжи бежали.

В том же году хошой цинь-вану Даньцзинь-дорчжию пожаловали в награду десять тысяч лан серебра.

10-е лето, год черной мыши (1732). Дундук-дорчжи’я, второго сына тушету хана Ванчжил-дорчжи’я, возвели преемственно в звание тушету хана.

Большой Хурень построили на Соноре.

Так как возникли измены и беспокойства, то Чжэбцзун-дамба-хутухте приказали переселиться в Долон нур.

Летом того же года предводительствующий мятежник Малый Цэрэн дондоб снова собрал тридцать тысяч мятежников и, выступив с южной стороны Цаган-Сӱля, ограбил местности по горам хангайским, (а равно) намеревался разграбить владения Чжэбцзун-дамба хутухты. Даньцзинь дорчжи и эфу Цэрэн, полагали, что раз преградили они дорогу и разбили неприятеля при Кэрсэн чилӯ; но (мятежники) собрали войска и направились к Эрдэни цзу. [91] Проведав, что неприятель обращен в бегство, они сильно поразили бегущих. В этот приход мятежников к Эрдэни цзу кумир Гомбо-гуру, стоящий перед (статуею) Цзу, согнулся и высунулся, а когда каменные львы начали издавать рычание, то многочисленные мятежники оттого обратились в бегство и, бросаясь в реку Орхон, находящуюся у Эрдэни Цзу, погибали в ней; это и есть обстоятельство, по которому река Орхон называется Туше-гуном.

В том же году цинь вана Даньцзинь-дорчжи’я пожаловали титулом «мэргэн бāтур’а и поясом красновато-желтого цвета; а вслед за сим его постановили начальником сейма.

В том же году повелено было ему, сопровождая «устрояющего пограничных» цзянь-цзюня западной стороны тубшин, хэцзюнь вана Бубина, помогать в решении дел монгольских.

В 1-й зимней луне того же года особливым высочайшим указом сына его (т. е. Даньцзинь дорчжиева) бэйсэ Дорчжи-Сэбтэна пожаловали в достоинство Ши-цзы. По установленным законам в «ши-цзы» возводились только сыновья родовых (императорских) цинь-ванов; существование же ши-цзы у посторонних ванов началось с Дорчжи Сэбтэн’а. Это по истине достойная удивления милость!

В том же году хошой цинь-вана Даньцзинь-дорчжи, вместе с сыном его Дорчжи-сэбтэн’ом ши-цзы, разжаловали и Даньцзинь-дорчжи’я сделали хэцзюнь-ваном».

Цзасак, тӱрӱин бэйлэ Цамцук намчжила, так как он умер в военных действиях, в догонку возвели в звание тӱрӱйн хэцзюнь ван’а.

В том же году старшего сына его Цэнгун чжаб’а возвели в звание цзасак тӱрӱин бэйлэ.

11-е лето, год черноватой коровы (1733). После того как «устрояющий пограничных» великий цзянь-цзюнь тубшин, хэцзюнь ван Бубин, собрав великую армию, поселился в Улясутае, эфу Цэрэна отправили в Хобдо и поручили ему иметь при себе печать «устрояющего пограничных тусалакчи цзянь-цзюня западной стороны». [92]

В том же году Большой Хурень построили на Тэрэльчжи.

Лама Донхор-маньчжушри на южной стороне Хан улы начал постройку храма тибетской архитектуры величиною в 80 чжан.

В том же одиннадцатом году, когда сэцэн-хан Цойчжаб, получив по преемству звание, представил всеподданнейший доклад с просьбою, не будет ли (ему) положено жалованье, дана была резолюция такого содержания: «То, что трем халхаским ханам прежде не было положено содержание (имело в своем основании) убеждение, что, живя по их собственным, отдельным, старым монгольским порядкам, они сами собою усмотрят (его) от многочисленных цзасаков. Ныне вследствие того, что Цойчжаб представил просьбу о даровании (ему) жалованья, - дать ему содержание цинь-вана и ежегодно награждать прибавкою в 2500 лан. Отправив бумагу к тушету хану и цзасакту хану вопросить также (и их), если они пожелают получить содержание, поступить с ними также точно.

В том же году Тушету хану Дундук дорчжи пожаловали цинь-ванское содержание, а равно серебро и шелковые ткани.

12-е лето, год синего барса (1734). В средней весенней луне, основываясь на том, что расстояние Улясутайской местности от Хобдо дальнее, постановления относительно выступления в поход сполна поручили эфу Цэрэну и дали ему власть решать все дела.

В средней летней луне его вызвали в столицу и приказали участвовать в совещаниях относительно военных дел.

В 1-й осенней луне, стянув хобдоские войска, поместили их для охраны в Цаган сӱле.

13-е лето, год синеватого зайца (1735). С Ӧлӧтами установили границы: от Хамчик хан тэнгри держась по Алтайскому хребту, спускаясь вниз по перевалу Сольби и пересекая многочисленные речки между Хабтак Байтак’ом; - от Лоб-нора (границу) провели до Хас амсар; засим местность от Хосун-тохай’я до Баруцака сплошь сделали свободным (нейтральным) пространством.

В том же году при отозвании великой армии войска тушету хановского аймака посадили для охраны по Орхону и в Улясутае.

В том же году Большой Хурень построили на Улясутае.

(пер. А. Позднеева)
Текст воспроизведен по изданию: Монгольская летопись "Эрдэнийн Эрихэ". Материалы для истории Халхи с 1636 по 1736 г. СПб. 1883

© текст - Позднеев А. 1883
© сетевая версия - Strori. 2017
© OCR - Иванов А. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001