№ 88.

РАПОРТ СТАРШЕГО ЧИНОВНИКА ОСОБЫХ ПОРУЧЕНИЙ ПРИ ВОЕННОМ ГУБЕРНАТОРЕ СЕМИРЕЧЕНСКОЙ ОБЛАСТИ О РЕЗУЛЬТАТАХ ПРОИЗВЕДЕННОГО ИМ РАССЛЕДОВАНИЯ ПО ОБВИНЕНИЮ И. Д. ТОКМАКСКОГО УЧАСТКОВОГО ПРИСТАВА, ШТАБС-КАПИТАНА КУТУКОВА В ДРУЖЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ С ВОЙСКОВЫМ СТАРШИНОЙ ШАБДАНОМ ДЖАНТАЕВЫМ, ЕГО СЫНОВЬЯМИ И ДР. ЛИЦАМИ, ПРИЧАСТНЫМИ К ПАНИСЛАМИСТСКОМУ ДВИЖЕНИЮ

Предписанием от 28-го апреля сего года за № 717 Вашему Превосходительству угодно было поручить мне производство расследования по совершенно секретному письму Г. Туркестанского Генерал-Губернатора от 22 Января сего года за № 53, содержащему в себе обвинения и. д. Токмакского Участкового Пристава Штабс-Капитана Кутукова в противозаконных действиях.

Сущность этих обвинений сводилась к тому, что Штабс-Капитан Кутуков вошел в тесную дружбу с покойным манапом Войсковым Старшиною милиции Шабданом Джантаевым, в результате чего оказывал потворство киргизам, продолжающимся и в настоящее время. Причем это потворство будто бы имеет ту особо дурную сторону, что выражается в сношениях с лицами, причастными к панисламитскому движению.

Так, например, в декабре прошлого 1912 года Штабс-Капитан Кутуков по слухам будто бы собирался со всею своею семьею проехать в гор. Каир с заведомым врагом России киргизом Дюром Саурумбаевым. Цель этой поездки, равно как и способ возмещения необходимых на нее расходов, по дошедшим до Г. Туркестанского Генерал-Губернатора частным слухам истолковывались для Штабс-Капитана Кутукова в крайне неблагоприятном смысле.

По поводу этого письма И. д. Военного Губернатора Действительным Статским Советником П. П. Осташкиным были затребованы сведения от Пишпекского [162] Уездного Начальника, который донес, что по собранным им негласным путем сведениям Штабс-Капитан Кутуков действительно был в хороших отношениях с покойным Шабданом Джантаевым. После же его смерти эти отношения Штабс-Капитаном Кутуковым поддерживаются с сыновьями Шабдана Джантаева и киргизом Тынаевской волости Дюром Саурумбаевым, который в данное время пользуется тем же влиянием на киргиз, коим пользовался в свое время Шабдан Джантаев, права которого после байги, бывшей в октябре месяце 1912 года, на общем совещании манапов были переданы Дюру Саурумбаеву. По свидетельству Подполковника Путинцева отношения между Штабс-Капитаном Кутуковым и сыновьями покойного Шабдана Джантаева и киргизом Дюром Саурумбаевым настолько хороши, что через их посредство г. Кутуков занял у фирмы Милушева и К° две тысячи рублей перед своею поездкою в заграничный отпуск. Кроме того, те же лица после байги вручили г. Кутукову 970 руб. на усиление средств Токмакской участковой библиотеки-читальни. Но по имеющимся у Подполковника Путинцева сведениям в суммы библиотеки было внесено только 500 руб. Что касается предполагавшейся поездки Штабс-Капитана Кутукова с Дюром Саурумбаевым в Европейскую Россию, а затем заграницу, то в подтверждение этого Подполковник Путинцев представил копию письма г. Кутукова из Рима на имя Дюра Саурумбаева такого содержания: «Аман, Таксыр! Шлем привет тебе из Рима. Что же ты обманул и в Петербург не приехал? Не хорошо! Будь счастлив. Скоро увидимся. До свидания. Кутуков».

При производстве мною расследования по настоящему делу оказалось, что донесение Подполковника Путинцева основано исключительно на прилагаемых при сем письмах вр. исправ. Обязан. Токмакского Участкового Пристава, Пристава гор. Пишпека, Колежского Секретаря Грибановского, который при опросе мною пояснил, что все эти сведения основаны исключительно только на рассказах разных киргиз, указать которых он в настоящее время не может.

Из собранных мною сведений, а также из показаний Коллежского Секретаря Грибановского и отставного Надворного Советника Ураевского выясняется, что между [163] Штабс-Капитаном Кутуковым и покойным Шабданом Джантаевым также как и между всеми ранее бывшими Пишпекскими Уездными Начальниками и Токмакскими Участковыми Приставами действительно были хорошие отношения, причем основанием для установления между ними хороших отношений служили следующие причины: 1) что Шабдан Джантаев имел чин Войскового Старшины и был георгиевским кавалером, 2) что Шабдана Джантаева высоко ценили и называли своим «другом» такие крупные лица как Генерал-Адъютант Куропаткин, Генерал от кавалерии Штакельберг (Георгий), покойный член Государственного Совета Князь Волконский, покойный Генерал от Инфантерии Г. А. Колпаковский, покойные Туркестанские Генерал-Губернаторы С. М. Духовской и Н. А. Иванов, Генерал от артиллерии Топорнин, Камергер М. Г. Колпаковский и бывшие Военные Губернаторы Семиреченской области А. Я. Фриде, Г. И. Иванов и М. Е. Ионов и нынешний Начальник Западно-Сибирской Казачьей бригады Генерал-Лейтенант Калитин, 3) что покойный Шабдан Джантаев пользовался особым вниманием со стороны всех без исключения Туркестанских и Степных Генерал-Губернаторов, Военных Губернаторов Семиреченской области и Начальников Пишпекского уезда, 4) что Шабдан Джантаев, пользовавшийся колоссальным влиянием среди киргиз Семиреченской области, значительно облегчал местной администрации труды по управлению не только Токмакским участком, но и всем Пишпекским уездом, прекращая сильные раздоры среди киргиз и покражи скота и лошадей, как взаимный, так и русского населения, а в период после землетрясения 22 декабря 1910 г. в сборе сведений и раздач пособий пострадавшим от землетрясения киргизам Сарыбагишевской и Атекинской волостей, 5) что Шабдан Джантаев был человеком в высшей степени невзыскательным и никогда не предъявлял никаких требований по вознаграждению его за оказываемые им услуги хотя бы даже и косвенным образом и 6) что Шабдан Джантаев пользовался среди киргиз репутацией человека высокой честности и главное бессребреника.

По свидетельству Коллежского Секретаря Грибановского после смерти Шабдана Джантаева [164] Штабс-Капитан Кутуков свои хорошие отношения перенес к сыновьям покойного и его ближайшим родственникам. Это заявление никакими данными Коллежским Секретарем Грибановским не подтверждено, не подтверждено оно также и собранными мною негласным путем сведениями. И я полагаю, что слух о существовании близких отношений между Штабс-Капитаном Кутуковым и близкими родственниками покойного Шабдана Джантаева мог основаться только на том, что за время управления г. Кутукова Токмакским районом во главе волостной администрации Сарыбагишевской волости стояли исключительно близкие родственники Шабдана Джантаева, а именно первоначально племянник покойного Естемес Джантаев, а затем сыновья Саметдин Шабданов при кандидате Кемеле Шабданове и в настоящее время Кемель Шабданов при кандидате Амане Шабданове. Но обвинять в этом Штабс-Капитана Кутукова я не вижу никаких оснований уже по одной той причине, что начиная с 1894 г. должности Сарыбагишевского волостного управителя за крайне редким исключением занимаются ближайшими родственниками Шабдана Джантаева, как лицами наиболее влиятельными и зажиточными.

Заявлению отставного Надворного Советника Ураевского, предполагающего о существовании близких отношений между Штабс-Капитаном Кутуковым и сыновьями Шабдана Джантаева лишь потому, что г. Кутуков, бывая в Большой Кебени, останавливается в доме Шабдана Джантаева, я не считаю возможным придать серьезного значения по следующим причинам. Во-первых, как я уже доложил, за все время управления Штабс-Капитана Кутукова Токмакским участком должности Сарыбагышевского волостного управителя, которые по установившемуся обычаю обязаны заботиться о помещении для чинов администрации и других должностных лиц, исправляли исключительно или сыновья или близкие родственники Шабдана Джантаева. А во-вторых, каждому приезжающему в долину Большого Кебеня в силу необходимости приходится останавливаться исключительно в доме Шабдана Джантаева. Это объясняется тем, что как до землетрясения 1910 года, так и после него дом Джантаева является единственным во всей долине домом, где бы возможно было остановиться [165] проезжающему. Такое же положение остается и в летнее время, так как все киргизы Сарыбагишевской волости летом перекочевывают в м[естность] Кугойрак в 80 верстах от центра Большой Кебени, в которой остается только нынешний волостной управитель Кемель Шабданов, проживающий в доме своего отца. Точно также не заслуживает внимания и другое заявление того же г. Ураевского. Он показал, что по мнению населения существование хороших отношений между г. Кутуковым и сыновьями Шабдана Джантаева выражается в том, что в 1911 году, когда после убийства татарина Бегишева, был смещен с должности волостного управителя Саметдин Шабданов, то г. Кутуков испросил разрешения Вашего Превосходительства о назначении волостным управителем одного из близких родственников Шабдана Джантаева. Это заявление не соответствует действительности. По смещении Саметдина Шабданова, на должность волостного управителя распоряжением Вашего Превосходительства был назначен киргиз Чамалганской волости Верненского уезда Мусахан Алпыспаев, агент Верненского сыскного отделения, которого затем заменил аульный старшина 1-го аула Сарыбагишевской волости Умиралы Сакин. Оба они ни в каком родстве с Шабданом Джантаевым не состоят.

Затем в письме Подполковника Путинцева и в показании Коллежского Секретаря Грибановского в качестве доказательства существования близких отношений между Штабс-Капитаном Кутуковым и сыновьями покойного Шабдана Джантаева приводится случай, когда в 1912 году г. Кутуков под поручительство сыновей Шабдана Джантаева занял 2000 руб. у торговой фирмы Милушев и К°. Но по расследовании этого обстоятельства выяснилось, во-первых, что поручители были указаны г. Кутукову самим владельцем фирмы Милушев и К° из числа тех киргиз, которые пользуются личным кредитом в Верненском Отделении Государственного Банка, и, во-вторых, что в числе поручителей был только один сын Шабдана Джантаева — Саметдин, а остальные три поручителя ни в каком родстве с Шабданом Джантаевым не состояли, и, в-третьих, что подобный способ займа денег не представляет из себя какого-либо особого исключения, сделанного для г. Кутукова. Ибо [166] например (как видно из показания г. Милушева), точно таким же способом недавно была занята [сумма] 1000 руб. для ветеринарного врача Якубовского. О том, что в факте поручительства по долгу г. Кутукова киргиз нет ничего особенно предосудительного, я заключаю из того, что за две недели перед этим займом г. Кутуков одного из своих будущих поручителей, а именно киргиза Атекинской волости Салыбая Дейдина продержал 3 суток под арестом (постановление № 60 от 26 октября 1912 г.) за произведенные Дейдиным буйство и беспорядок во время байги в память Шабдана Джантаева.

На основании этого я полагаю, что нет никаких данных утверждать, что между г. Кутуковым и покойным Шабданом Джантаевым, а после его смерти с его сыновьями существовали близкие отношения, результатом которых было потворство киргизам со стороны г. Кутукова. Кроме того, последнее категорически отвергнуто Коллежским Секретарем Грибановским, отставным Надворным Советником Ураевским и Коллежским Советником Вороновым, засвидетельствовавшими, что киргизы боялись Штабс-Капитана Кутукова, который всегда обращался с ними сурово и что ни одному из них, свидетелей, ни разу не приводилось слышать чего-либо такого, что могло бы набросить тень на деятельность г. Кутукова по званию участкового Пристава.

Следующее обвинение г. Кутукова сводится к тому, что он поддерживал тесную дружбу с заведомым врагом России киргизом Тынаевской волости Дюром Саурумбаевым и другими лицами, причастными к панисламитскому движению, которое, как известно, преследует цель объединения всех мусульманских народов под знаменем религии в целях как распространения ислама, во исполнения завета Пророка, так и достижение политического могущества и крепости в борьбе с окружающими народами, исповедывающими другая религии. По поводу этого имею честь доложить, что я совершенно не понимаю на основании каких данных киргиз Дюр Саурумбаев считается заведомым врагом России. Собранными мною сведениями это не только не подтверждается, но напротив, как из показаний г.г. Грибановского, Ураевского, Воронова и стражника Бекетова, так и из собранных мною негласным путем сведениям следует [167] заключить, что Дюр Саурумбаев в политическом отношении человек вполне безупречный. И недоброжелательство его ограничивается исключительно враждою к деятельности чинов местного Переселенческого Управления, которые, по мнению Дюра Саурумбаева, путем непрекращающегося изъятия земель из владения киргиз способствуют их разорению. Но это мнение ни одного Дюра Саурумбаева и, по-видимому, оно распространено среди киргиз всего Пишпекского Уезда и северной части Пржевальского Уезда.

Дружба г. Кутукова с киргизом Дюром Саурумбаевым по собранным мною сведениям заключается лишь в том, что г. Кутуков принимает у себя Дюра Саурумбаева и в свою очередь сам бывает у него. Но для того чтобы правильно оценить это, необходимо принять во внимание то, что Дюр Саурумбаев окончил курс Верненской мужской гимназии, великолепно говорит по русски и вообще человек очень развитый и умный и для такого захолустья как Токмак является очень интересным собеседником, и во-вторых, как видно из показания отставного надворного Советника Ураевского, в первые дни после землетрясения 1910 года Дюр Саурумбаев оказал Штабс-Капитану Кутукову крупную услугу тем, что собрал население Тынаевской волости для исправления почтовой дороги, идущей по Буамскому ущелью и телеграфной линии, благодаря чему быстро была установлена связь с городом Пржевальском, что и было поставлено в особую заслугу г. Кутукову. Из показаний г.г. Грибановского, Ураевского, Воронова и стражника Бекетова видно, что приятельское отношение г. Кутукова к Дюру Саурумбаеву никакого вреда делу не приносило. Это подтверждается и собранными мною сведениями. Так, например, хорошие отношения к Дюру Саурумбаеву не воспрепятствовали г. Кутукову 18-го Октября 1912 года (постановление № 59) подвергнуть Дюра Саурумбаева аресту на 3-е суток «за явную ложь начальству» и наложить взыскание на его брата Тынаевского волостного управителя Османалы Саурумбаева: 3-го Марта 1912 года арест на 3-е суток (постановление № 11), и 3-го апреля 1913 года арест на 3-е суток (постановление № 11).

Заявление Коллежского Секретаря Грибановского о том, что Штабс-Капитан Кутуков летом 1912 года, [168] проживая со своею семьею в Тынаевской волости, находился на полном пансионе Дюра Саурумбаева, который затем, пользуясь этим случаем, произвел особый сбор с киргиз Тынаевской волости, ничем не подтвердилось, и другие два его заявления, первое о том, что в 1911 году Дюр Саурумбаев сопровождал Штабс-Капитана Кутукова при его поездке в загорные волости. По собранным мною сведениям Дюр Саурумбаев ехал вместе с Штабс-Капитаном Кутуковым только до Абаильдиновской волости, откуда и возвратился домой, и второе: что на байге в память Шабдана Джантаева права последнего перешли к Дюру Саурумбаеву, что будто бы и было ознаменовано тем, что последний снял флаг с юрты покойного. По собранным мною сведениям оказалось, что права покойного Шабдана Джантаева никому не передавались и что флаг с юрты покойного снял не Дюр Саурумбаев, а Амелек Шабданов, как принявший на себя обязанности опекуна над малолетним сыном покойного.

Что касается до заявления г. Грибановского о том, что по собранным им сведениям во время байги в память Шабдана Джантаева было передано Штабс-Капитану Кутукову на усиление средств Токмакской участковой библиотеки 970 руб.; между тем как г. Кутуков сдал в суммы библиотеки только 500 руб., то по поводу этого имею честь доложить следующее: из показаний Будара Могуева, Дюра Саурумбаева, Айта Сарыбаева, Сарыбая Дикамбаева, Тулека Тордина, Османалы Саурумбаева, Касеня Каныбекова, Коллежского Ассесора Воронова, Мамбеталы Мураталина, Максум Ходжи Тоголаходжинова, купца Галия Узбекова, Султана Долбаева, Баимбета Бурумбаева, Кемеля Шабданова, Майчи Шабданова, Таубалды Абуханова, Саметдина Шабданова, Тюле Джантаева и Амана Шабданова видно, что на усиление средств Токмакской Участковой библиотеки было ассигновано всего только пятьсот руб., которые по наведенным мною справкам и оказались заприходованными в ст. 24 прихода приходорасходной книги Токмакской Участковой библиотеки от 16-го Октября 1912 г. Согласно собранным мною сведениям кроме этих 500 руб. во время байги к Штабс-Капитану Кутукову еще поступили переданные киргизами 200 руб. для [169] выдачи призов казакам станицы Самсоновской, причем эта сумма была распределена между ними бывшим Начальником Пишпекского Уезда Полковником Затинщиковым, и 160 руб. для покупки двух лошадей взамен павших во время байги двум казакам из той казачьей сотни, которая была командирована для поддержания порядка; 130 руб. взносов членов Токмакской участковой библиотеки, а именно: от Кадыр Кары Яхилбаева 5 руб., Шакира Кокумбаева 25 руб., от Садыка Соптакеева 5 руб., от лица, фамилия которого не проставлена, 25 руб. и от Заведывающего Полицейскою частью в заторных волостях г. Матвеева членских взносов от разных лиц 50 руб. Все эти поступления заприходованы по квитанциям за №№ 78, 80, 81, 82 и 83; и 150 руб. поступивших по исполнительному листу Мирового судьи 2-го участка Пишпекского Уезда от 17-го марта 1912 года за № 871 в пользу Мулла Иса Атабаева с Курмана Лепесова и др. А всего таким образом во время байги к Штабс-Капитану Кутукову поступило 1140 руб. Полагаю, что только это обстоятельство и могло послужить основанием для тех слухов, на основании которых Коллежский Секретарь Грибановский донес, что на усиление средств библиотеки г. Кутукову было передано 970 рублей.

Относительно поездки заграницу Штабс-Капитана Кутукова имею честь доложить, что по собранным мною сведениям г. Кутуков в гор. Каир не собирался ехать, а в Рим ездил лишь потому, что там проживает его родная сестра, вдова профессора художника Сведомская, унаследовавшая от своего мужа крупное состояние как в России, так и в Италии (в Осипском Уезде Пермской губернии).

В настоящее время Г-жа Сведомская совместно с профессором-хирургом Постемским содержат в гор. Риме образцовую хирургическую клинику. Из частного разговора с Штабс-Капитаном Кутуковым мне удалось узнать, что Г-жа Сведомская близкая знакомая Московского Градоначальника Свиты Его Величества Генерал-Майора Андриянова. Средства на поездку в гор. Рим г. Кутуков добыл путем займа 2000 руб. у фирмы Милушева и К°, о чем мною выше доложено. Одновременно с г. Кутуковым ехать в С. Петербург и заграницу предполагали затем киргиз Дюр Саурумбаев и сыновья [170] покойного Шабдана Джантаева Саметдин и Аман Шабдановы, причем, по имеющимся у меня данным, эта поездка никакой особой цели не преследовала и эти лица по-видимому даже не отдавали себе ясного отчета в том, куда именно заграницу они поедут, предполагали ехать туда, куда поедет г. Кутуков. Поездка эта не состоялась, ибо так как позже выяснилось, что на это нужны такие средства, которыми ни один из поименованных киргиз не располагал. Из собранных мною сведений можно заключить, что киргиз Дюр Саурумбаев предполагал во время своего пребывания в С. Петербурге в качестве доверенного от киргиз Пишпекского уезда принести жалобы на действия чинов местного Переселенческого управления, которые, по мнению киргиз, при отводе киргизам земель не придерживаются нормы, установленной особым циркуляром Г. Туркестанского Генерал-Губернатора, и просить о воспрещении дальнейшего отчуждения земель в киргизских волостях Пишпекского уезда. Был ли осведомлен об этом Штабс-Капитан Кутуков, у меня сведений не имеется. Но я полагаю, что если даже он и знал об этом, то тот факт, что он не донес об этом, не может быть поставлен ему в вину, по той причине, что в 1911 году, когда Кутуков донес Пишпекскому Уездному Начальнику о предполагавшейся поездке Дюра Саурумбаева с этой целью в С. Петербург, то Уездный Начальник в надписи своей от 24 августа 1911 года за № 2024 указал, что обществам киргиз не может быть воспрещено возбуждение ходатайства и принесение жалоб и что они не могут лишь производить на эти расходы оффициального сбора денег.

Что касается — наконец — слуха о том, что Штабс-Капитан Кутуков получил с киргиз 5000 руб., то на основании произведенного мною расследования я заключаю, что этот слух, как и все предыдущие, не имеет под собою никакого основания и представляет собою вымысел многочисленных врагов Штабс-Капитана Кутукова.

ЦГА Республики Казахстан. Ф. 44. Оп. 1. Д. 20941. Л. 15-24. Подлинник.