№ 37.

Донесение Павлуцкого Киндерману, ноябрь 1745 года

«В Семипалатинск прибыли из Джунгарии калмыки Курень с товарищи 6 человек, которые следуют от своего владельца с листом в Россию. А сего ноября 28 те калмыки сюда в Ямышев прибыли [80] и поставлены в построенный близ крепости особливой для приездов их дом. И по прибытии их вскоре, оный главный калмык, Курень Кучин и при нем 2 человека, призваны мною при штаб и оберо-фицерах в обывательский дом и приняты с пристойным почтением и ласкою, и между прочими разговорами мною искусно, о чем надобность требует, спрашиван с надлежащими резоны, и на то объявил, что их владелец, Галдан-Чирин, в минувшем сентябре умре, а по кончине его все оное Зенгорское владение содержит сын его, Цебен-Доджи ¹, коему, де, от роду 13 лет; и желает, де, тот их новый владелец пребыть к России в склонности и ненарушимой тишине, чего, де, ради он, Курень, с тем объявлением в Россию и отправлен, с листом до превосходительных г[оспо]д генералитетов. И оный лист Курень мне и показывал, писанный, по-видимому, калмыцким письмом, и в заключение того листа красная владельческая печать приложена. И желает оный Курень помянутый лист командующему генералитету подать сам. И Вашему превосходительству покорно доношу, что оные калмыки сего ж числа к Вашему превосходительству отсель отправятся, за конвоем Енисейского полка сержанта Паклина. У помянутых калмыков 16 лошадей, токмо оные весьма плохи, и сюда доехали они на оных с великою нуждою, чего для и отправлены они к Вашему превосходительству на четырех подводах, с дачею за оные до городу Тары прогон, по тому и на довольствие их в пути выдано 2 руб., всего с прогонами 16 руб. 4 коп. Вышепоименованному же сержанту Паклину о поступании в пути дана, в пристойной силе, секретная инструкция, которою определено от места до места брать конвоя 8 человек. Быв же в пути, определено оных калмык, для лучшего их приласкания и доброго ночлега, сводить в состоящие на форпостах и почтовых станциях казармы, токмо до непристойных и лишних разговоров с ними русских, а паче татар, не допускать, дабы кто от безрассудности или в глупости своей или (паче чаяния) умышленно, чего им не надобно и пользе российской противного, не мог объявить. А напередь сего с вахтмистром Соболевым всем обретающимся в состоящих отсель вниз по Иртышу крепостях, форпостах и станциях командирам накрепко я о том же подтвердил, и при том объявлено, дабы во всех тех местах к прибытию оных калмык потщились употребить особливую осторожность яко то: часовых в пристойных местах умножить и туточным военным людям ходить на то время приборно и при шпагах, и малолюдно, а паче [81] поодиночке и без ружья от крепостей отъезжать весьма не велеть, дабы те калмыки, усмотря оное, могли ведать, как в российских границах осторожность и порядок употребляются; и никакого бы озлобления ниже им отнюдь нигде ни чинили, но показывали б всюду, что иностранным людям всякое благодеяние и ласку, и в пище б они недостатка и жалоб не имели, и сверх той инструкции означенному сержанту о поступках с оными и словесно от меня с довольными наставлением приказано. И о вышеписанном Вашему Превосходительству покорно доношу, о прибытии ж оных калмык и о выгоде на них из ямышевской таможни на довольствие и на патроны казенных денег донесено от меня и в Сибирскую губернскую канцелярию».

Комментарии

1. Цебен-Доджи, младший сын джунгарского хана Галдан-Церена, известный также как Цебен-Доджи Намжин; после смерти отца был избран ойратскими владетелями летом 1746 г. главой Джунгарского ханства под именем Аджа-хана. Правил до мая 1750 г., когда был схвачен недовольными его правлением зайсанами, ослеплен и сослан в Малую Бухарию, в г. Аксу, где вскоре скончался.