Из доклада Сената Екатерине II о взаимоотношениях с туркменами, развитии торговли с Хивой и Бухарой и посылке экспедиции на Мангышлак с целью выбрать место для сооружения крепости

16 октября 1763 г.

Правительствующему сенату Коллегия иностранных дел доносит: на восточном берегу Каспийского моря при мысе и пристани, называемой Мангышлакской, живет трухменской кочевой народ, который просил напред сего неоднократно о принятии себя в здешнее подданство с тем, чтоб из Астрахани морские суда с хлебом к ним отправляемы были, имея в том великую нужду по недостатку способов из других мест получать... По такой непрочности в сем народе и оказавшейся неудобности к заведению в тамошнем месте крепости для содержания трухменцев в настоящем подданстве, приезжавшим сюда трухменским старшинам в 1746 г. от здешняго подданства отказано, а только отдано астраханским купцам на волю суда свои с хлебом отправлять, когда сами похотят. Между тем, прежде нежели город Оренбург построен в там для азиан торг учрежден, как хивинские, так и бухарские купцы, ездили для торгу в Астрахань сперва чрез реку Яик и простирающуюся от оной реки к Астрахани степь, а потом и чрез море на судах, от астраханских купцов к Мангышлаку высыланных, тогда сия коммерция Астрахани, как известно, происходила с немалым успехом. Напротив того, только доныне старания не прилагается о распространении в Оренбурге коммерции, да и сами азиане охоту к тому имеют, токмо почти непреодоленное в том препятствие находится по причине [96] варварского и к воровству и грабительствам склонного киргиз-касацкого (Торговые караваны фактически грабились различными группами казахских феодалов, стремившихся овладеть наиболее важными торговыми магистралями на пути из Азии в Европу) народа, чрез которой азиатским купцам в Оренбурге проезжать и возвращаться надлежит, а в том народе не будучи почти такоже никакого подчинения, едва ли оной к чему доброму и доверено быть может. Итак, хивинские и бухарские ханы время от времени здесь домогались, что при продолжающемся с азианами в Оренбурге и в Троицкой крепости торгу дозволено было их купцам торговать и в Астрахани по-прежнему и для переводу их высылать из Астрахани суда к Мангышлакской пристани, о чем и бывшей на последи в Москве в нынешнем 1763 г. хивинской посланник имянем своего хана и всего общества усильно домогался, в чем ему некоторое обнадеживание при отпуске ево и учинено. А как в самом деле от азиатской коммерции весьма той прибыли не получается, какова б быть имела от порядочного и безпрепятственного оной произвождения, которая со временем в таком случае столько б усилилась, чтоб и до самых отдаленнейших мест распространитца могла, но выше сего означено, что весьма мало надежды есть дорогу чрез киргиз-кайсацкую орду безопаснейшею зделать, по крайней мере вскоре, и потому ныне к заведению с азианами порядочного торгу остается удобным помянутой только Мангышлакской мыс, к которому из Астрахани морем приезд свободной, а хотя по учиненным из Астрахани осмотрам способнаго места не сыскано к учреждению тамо небольшой крепостцы для складки товаров или, на последней конец, для содержания судов, ибо без того на тамошнем берегу для живущих тут трухменцов торговать, да и судам во время случающихся бурь надежного убежища иметь не можно, но может быть прежние осмотры не с такою прилежностью, с какою надобно было б, учинены, почему не совсем еще и безнадежно, не сыщутся ли удобные к тому места, хотя несколько и ниже того мыса, или не можно ли такой крепости завести и на Тюк-Караганском острову, в той же стороне лежащем, буде на нем пресная вода есть и высокое место. Того ради при отправлении из Москвы обратно хивинского посланника перепоручено было от Коллегии иностранных дел бывшему астраханскому губернатору действительному статскому советнику Неронову посланным к нему от 27 февраля указом (Документ не обнаружен), отпуская хивинского посланника в Мангышлак, послать с ним нарочного способного офицера из морских, инженерных или гарнизонных и приказать ему все тамошние места с возможным радением и прилежностью, однако ж, не вдаваясь в излишнюю опасность от живущих там трухменцов, осмотреть и описать, а потом оному действительному статскому советнику Неронову о том и в Коллегию донесть с прилежанием мнения, на каком основании такая крепость заведена быть может... (Опущена инструкция о выборе местности для постройки крепости па Мангышлаке.)

В протчем Коллегия иностранных дел за нужную находит Правительствующему сенату и такое еще свое разсуждение при сем же случае донесть, что если бы сумнение возымелось по воспоследуемому при сих распоряжениях по большой части обращению азиатской коммерции в сие место и, следовательно, в Астрахань, к умалению происходящей с азианами ж в Оренбурге, где получаемая от того прибыль чрез пошлину, сколько известно, назначена и определена на многие тамошние нужные расходы, в таком случае, кажется, не невозможно будет толикое число доходов токмо по Оренбургской губернии будет определить на оную ис получаемых пошлин [97] с сего новоучрежденного торга, о чем однако же в свое время точнее разсуждать будет можно толь наипаче, что хотя б сия вновь заводимая крепость торгом и в самом деле по здешнему желанию усилилась, только во оную приезд быть может по способности из Хивы и Бухарии, а чрез них и из дальних позади сих областей лежащих мест. Но что касается до обоих киргиз-кайсацких орд, также ташкенцов и туркестанцов, то нечаятельно, чтоб они отстали от торгов в Оренбурге и в Троицкой крепости, будучи для них ближе, а потому и способнее ездить в сии оба города, сколько б киргиз-кайсаки ни препятствовали... И как предписанные в доношении Коллегии иностранных дел места осмотреть и описать не только на нынешней, но и на будущей случай весьма нужно, то вашему императорскому величеству Сенат всеподданнейше представляет, что по разсуждению Сената надлежит для осмотру и описи на восточном берегу Каспийского моря Мангышлакского мыса и тамошних околичностей и приискания удобного места к заведению крепости астраханскому губернатору будущею весною на морском судне отправить знающего и надежного человека по разсмотрению своему, которого и надлежащим наставлением по сведению тамошних обстоятельств снабдить ему, губернатору, потребным же числом для того дела офицерами удовольствовать... По окончании теми посланными осмотру и описи астраханскому губернатору обстоятельно представить о том в Сенат, приложа при том мнение, где имянно крепость заведена быть может и во что строение оной стать может, також коликое число во оной гарнизона содержать и откуда его правиантом и протчим потребным довольствовать должно, чему подлежащие планы, профили и сметы прислать же.

Всемилостивейшая государыня! Сенат всеподданейше просит о том вашего императорского величества высочайшего указу.

Подлинной за подписанием Правительствующего сената.

Резолюция Екатерины II: “Коллегии иностранных дел снестись с Адмиралтейской в отправлении сих людей по сношении с генералом фельдцейхмейстером” (Указ Екатерины II Адмиралтейств коллегии от 16 октября 1763 г. об организации экспедиции для описания восточного побережья Каспийского моря см. ЦГАВМФ, ф. 212, оп. 3, д. 5, лл. 37—38. В протоколе Адмиралтейств-коллегии от 3 но ября 1763 г. написано: “Для исправления вышепомянутого... дела от Адмиралтейской коллегии командировать из Кронштадта штурманов порутческого рангу Ивана Панина, прапорщичьяго Ивана Матвеева”. В том же протоколе говорится: “По посланному от Коллегии октября 6-го числа сего году в Казанскую адмиралтейскую контору указу велено в Астрахань вместо положенных по штату трех шняв зделать три ж корабельные бота и потребные на то леса приуготовить наступающею зимою”. ЦГАВМФ, ф. 212, оп. 3, д. 5, лл. 47—48)).