ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕНЩИН В ВОСТОЧНОЙ БУХАРЕ В КОНЦЕ XIX И НАЧАЛЕ XX вв.

В дореволюционном Таджикистане женщины находились в самом тяжелом и угнетенном положении. Шариат ставил женщину на положение подчиненной. В. И. Ленин в своей речи на IV московской общегородской беспартийной конференции работниц 23 сентября 1919 г., отмечая бесправное положение женщин до победы революции в России, говорил о законах, «которые специально использовали более слабое положение женщины, поставив ее в положение неравноправное и часто даже унизительное, т. е. законах о разводе и о внебрачном ребенке, о праве женщины на иск к отцу ребенка для его обеспечения». 1

Приведенный в статье фактический материал, освещающий положение женщин в Восточной Бухаре, подчеркивает значение успехов, достигнутых за годы Советской власти в этом крае. Материал дает возможность еще лучше оценить все то, что дала женщинам Таджикистана Великая Октябрьская социалистическая революция, совершенная под руководством Коммунистической партии Советского Союза.

Раскрепощение женщин в Средней Азии и в том числе в Восточной Бухаре является одним из величайших завоеваний Великой Октябрьской социалистической революции и Советской власти.

В настоящей статье предпринимается попытка показать политическое, экономическое и социальное угнетение женщин в Восточной Бухаре в конце XIX и в начале XX вв.

Современный Центральный, Южный и Юго-Восточный Таджикистан, известный под названием Восточной Бухары, состоял в прошлом из следующих бекств: Гиссарского, Курган-Тюбинского, Бальджуанского, Кабадианского, Кулябского, Каратегинского и Дарвазского. Они представляли собой плохо связанную с Центральной Бухарой и между собой горную часть эмирата.

В районах Восточной Бухары до свержения власти эмира и беков господствовали феодальные отношения, а среди кочевого населения еще сильны были остатки родовых отношений. Беки, являвшиеся фактически самостоятельными правителями, вместе с духовенством чиновниками бухарского эмира беспощадно грабили народ и издевались над ним.

В Восточной Бухаре глубоко укоренился проповедуемый исламом взгляд на женщину как на существо низшего сорта. Женщина не считалась полноценным человеком, ее продавали, покупали за калым, правилом была выдача замуж малолетних. Совершенно беззащитной была женщина в правовом отношении.

Свое положение в прошлом женщины Бухарского ханства в [46] «Письме женщин Средней Азии женщинам Закавказья» описывали следующим образом: «В эмирской Бухаре над женщиной стояло пять хозяев… Первый хозяин — это бог, второй хозяин — эмир, третий — тот, кто давал работу, в чьих руках была земля и вода, четвертый хозяин — мулла, пятый хозяин — муж. Это они создали такую жизнь женщине, чтобы она не смела поднять глаза». 2 Женщина была под властью мужчины всю свою жизнь. Сначала полновластным распорядителем ее судьбы был отец, которому девушка не только не имела права возражать, но, по обычаю, не могла прямо посмотреть ему в глаза. После выхода дочери замуж отец передавал свои права на нее ее мужу. Жена обязана была повиноваться своему мужу беспрекословно, не имея права ослушаться его ни в каких делах. Без разрешения мужа жена не имела права переступить порог своего собственного дома. А если жена выходила без разрешения, это считалось событием, которое могло служить поводом для развода.

Мусульманское религиозное законодательство считало женщину неполноправной. При наследовании семейного имущества женщина имела право только на половину доли мужчины: при разделе наследства, по корану, «мужчине доля, равная доле двух женщин». 3 А в другом месте корана сказано следующее: «Бог в отношении детей ваших заповедует вам: доля сыну равна доле двух дочерей». 4 В судах показания женщины были недействительны. Лишь в особых случаях на суде одного мужчину могли заменить две женщины. За убийство женщины штраф взимался в размере, наполовину меньшем, чем за убийство мужчины.

Муж имел право дать развод жене без всяких его оформлений, для этого достаточного было ему сказать несколько слов о том, что он отпускает ее или дает ей развод.

Ислам разрешал мужчине состоять в браке одновременно с четырьмя женщинами. По корану, можно жениться на женщинах, «которые нравятся вам, — на двух, на трех, на четырех». 5 Несмотря на это, основной формой семьи была семья моногаммная.

Лишь у представителей господствующих классов, а также у духовенства бывало несколько жен. Основоположник таджикской советской литературы С. Айни впоследствии вспоминал: «Я видел также и то, как хакимы горных районов — Гиссара, Гарма, Бальджуана, Куляба и др. ежегодно вывозили из подвластных им мест в Бухару десятки девушек и продавали их там в жены или в прислуги..

Этих девушек разлучали с отцом и матерью за недоимки или по какой-нибудь клевете и привозили в город. Я помню, когда Авлиекульбек был отрешен от власти над Гиссаром, он, в числе накоплений за время своего хакимства, вывез из Гиссарской долины тридцать девушек! Да, это я видел своими собственными глазами». 6

Все вопросы семейного права находились в руках духовенства. [47] Только по разрешению кишлачного имама 7 можно было заключить брачный договор. Вот документ, характеризующий вышеизложенное:

______________________

«Он!

Убежище достоинства мулла имама местности Сармайдона 8 извещаем, что Сафар Али, сын Мухаммад Рахима, хочет заключить брачный договор с целомудренной девушкой по имени Биби Мунирамо, дочь Мухаммад Курбана. Проверьте и, если не будет законного препятствия, обвенчайте их законным браком или отошлите в судебное учреждение для заключения брачного договора. 1335 г. х. (1916-1917 гг.)». На обороте печать неразборчиво. 9

______________________

Все дела, связанные с браком, были обложены различными видами налогов.

Никохона, плата за оформление брачного договора, взималась деньгами, а в отдаленных горных кишлаках, например, в Муминабадском амлякдарстве Кулябского бекства, — натурой. Размер налога был 10-12 тенег для девушек и 5 тенег для женщин-вдов, а натурой — 1 карбос (местная хлопчатобумажная материя, для одной пары белья). Бухарский эмир Саид Алимхан издал специальный указ о размере никохона. «Никохона» пусть берет: с девицы десять теньга, а с вдовы — пять теньга». 10 Плату за оформление брака вносил жених. В городах и крупных кишлаках, где были казии, доходы шли в его пользу, а в остальных местах в пользу домулло имама (настоятель мечети).

Характеризуя положение женщин в Восточной Бухаре, один из дореволюционных авторов — В. К. Гартевельд в своем путевом очерке описывает характерный случай, очевидцем которого он был в 1913 г. Недалеко от кишлака Хирманджоу в Кулябском бекстве жила таджикская дехканская семья, состоящая из мужа, жены, двух сыновей и 15-летней дочери Мейхун. Кулябский бек послал в дом дехканина своего раиса (он следил за выполнением предписаний религии, торговых установлений и выполнял функцию полицейского), который потребовал дочь дехканина для бека. Отец Мейхуны отказался отдать свою дочь на бесчестье беку. С этим ответом и ушел посланец бека. Но дехканин знал, что бек отберет дочь силой и поэтому отправил дочь к родственникам в кишлак Сарыгор, а утром вся семья стала оплакивать якобы утонувшую Мейхун. На следующий день посланец бека явился с людьми, чтобы силой взять девушку. Узнав о случившемся, кулябский бек через кази возбудил обвинение в том, что семья утопила девушку, а приближенные бека свидетельствовали, что слышали жалобные крики Мейхун около реки.

«Бухарское правосудие скорое и немилостивое. Все члены семьи были присуждены к 500 ударам плетьми каждому и к уплате штрафа в 3000 тилли (тилли — 3 р. 80 коп.). Так как такой огромной суммой почти никто из частных лиц не владел, то таджик и его семья были объявлены кабальными людьми.

Сакля их и имущество были взяты в казну, а сам таджик с женою и сыновьями были выведены на рынок». 11 [48]

Мейхун, как только услыхала об участи ее родителей и братьев, сама явилась к беку.

Но и после этого бек в помиловании ее родных отказал, и Мейхун в отчаянии на этот раз на самом деле утопилась. Беку был объявлен из Бухары выговор за его «шалости». 12

Почти все беки в Восточной Бухаре, как и во всем эмирате, не останавливались перед тем, чтобы брать дехканских дочерей на бесчестье: и позор в свои духтархоне (гаремы). По словам Г. Андреева, гиссарский бек женился каждую неделю. 13

Отмечая положение женщины, А. А. Семенов писал: «Обреченная на вечную работу, она мало видит светлых дней в своей замкнутой жизни. Ее единственная радость — дети. Нигде, кажется, последние не пользуются таким попечением и внимательностью, как у горцев-таджиков. Чадолюбие вообще присуще всем среднеазиатским таджикам, всюду дети у них составляют предмет трогательной любви». 14

В связи с господством обычая калыма женщина являлась объектом К. купли и продажи. Муж мог безнаказанно жестоко избить жену, изгнать из дому, дать ей развод, а она не имела права жаловаться. Согласно правилам шариата и адата (обычного права), она находилась в бесправном положении.

Но надо отметить, что по сравнению с жителями равнины в ханстве женщины-горки пользовались гораздо большей свободой. «Здесь (в бекствах Восточной Бухары. — Ш. Ю.), — писал А. А. Семенов, — не увидишь тех безобразных серых халатов, накинутых на голову, и волосяных сеток, скрывающих лицо, коим глубоко развращенное, но ханжествующее население равнинных городов ревниво оберегают подругу жизни от нескромных взглядов посторонних мужчин. Правда, здесь вы можете наблюдать вышеупомянутые рубаны и чашбаны, но они надеваются лишь в особо торжественных случаях: во время свадеб, разных пиршеств и прочих и, по-видимому, составляют единственный признак затворничества женщин, предписываемый исламом». 15

Надо отметить, что стоило женщине посмотреть на постороннего человека, она подвергалась избиению мужем, которое доводилось до увечья, а по подозрению в измене он мог даже убить ее. О жестоком отношении к женщине свидетельствует следующий документ:

______________________

«Его Высочество эмир — раб божий.

Жалуюсь я, потерпевшая Биби Сангинмо, на присутствующего Давлят Мухаммада, сына Одина Мухаммада, жителя (кишлака) Туткавул, Муминабадского района Кулябской (области), в судебное учреждение святой Бухары, да сохранит бог его и покровителя от бедствий и уклонения (от веры). Таким образом присутствующий действительно (является) свободным, зрелым мусульманином, кровь которого не подлежит к пролитию, и я, потерпевшая, являюсь таким же человеком, как и он. Присутствующий ударил палкой по правой ноге мне, потерпевшей, по тонкому (месту) моей ноги умышленно, незаконно и без причины. Присутствующий (обвинитель) является моим мужем, я, потерпевшая, из-за перелома тонкого места ноги лишилась возможности [49] передвигаться. Половина цены крови потерпевшей составляет 50 верблюдов, рожденных от работающих и молочных молодых верблюдов, и 5 тысяч танга серебром или пятьсот красной ашрафи, (которые) понадобились, для меня, потерпевшей.

Присутствующий обязан (дать) половину каждого из одной третьей части вышеуказанного его долга, потому что это (дело) находится в Ваших руках, а в последующие два года одну третью этого в первый год и другую третью часть во второй год выдать мне, потерпевшей. Прошу не отказать (просьбе). Ваше величество, так как являетесь законным правителем, да будет над Вами милость аллаха. Прикажите, чтобы этот присутствующий приступил к (выполнению) вышеуказанного обязательства, да наградит бог Ваше величество многочисленными благами. Ради своего благополучия, поминая его, всевышнего, что сказали бы имамы ислама, да будет над всеми ими милость аллаха. На вопрос о том, что правильно ли на основе шариата это написано или нет, объявите, и да наградит Вас аллах.

Печать Мулло Шамсиддин Ходжа, муфтий бин Бобо Ходжи. 1065 г. х. (1654-1655 гг.)» 16

______________________

Коран требовал от жен покорности мужьям: «Мужья стоят выше жен, потому что бог дал первым преимущество над вторыми, а тех, которые опасны по своему упрямству, вразумляйте, отлучайте их от своего ложа, делайте им побои». 17

По корану непокорную жену муж вправе был убить без всякого суда. Эта священная книга требовала от мужей наказывать жен: «...То держите в домах ваших (жен. — Ш. Ю.) дотоле, как постигнет их смерть». 18

Отмечая полное бесправие женщин как в Кулябе, так и в соседних районах, М. А. Варыгин писал: «Женщина законом поставлена как существо второго порядка, безличное, бесправное, эксплуатируемое мужчиной включительно до продажи». 19

Неравноправное положение женщин по отношению к мужчинам было узаконено кораном: «Мужчины выше их (женщин. — Ш. Ю.) степенью своего достоинства». 20

Уделом таджикской женщины были не только рабское повиновение отцу, брату, мужу, дикие обычаи и варварские традиции в быту, полная изолированность от общественной жизни и вообще от внешнего мира, но и экономическая зависимость от мужчины. Женщины-таджички занимались тяжелым изнуряющим трудом в хозяйстве мужа.

По поводу тяжелого изнурительного труда женщин в дореволюционное время В. И. Ленин писал: «Это домашнее хозяйство в большинстве случаев является самым непроизводительным, самым диким и самым тяжким трудом, какой осуществляет женщина. Этот труд чрезвычайно мелкий, не заключающий в себе ничего, что сколько-нибудь способствовало бы развитию женщины». 21

В тяжелых условиях Восточной Бухары женщины вынуждены были наниматься на поденную работу к местным феодалам; их называли [50] «чури». Чури становились также и в результате задолжности, которой не могли отдать во время и поэтому шли отрабатывать.

Азизмо Байахмедова из кишлака Нимдара Кулябского бекства» впоследствии вспоминала, что после смерти отца она 5 лет работала качестве чури у местных феодалов кишлака. 22 Давлятхоним Носирова из кишлака Хасачаки-Боло рассказывала, что после смерти отца как чури работала у местного муллы ее мать. 23

Во многих дошедших до нас народных стихах и песнях говорится о несчастной любви и тяжелой доле таджикской женщины. В них говорится о судьбе таджикских девушек, насильно уведенных в гарем» эмира или проданных за богатый калым нелюбимым мужьям. Целый ряд песен повествует о трудной участи таджикской крестьянки.

Зиндан 24 — лачуга эта для меня,
Я в ней живу, хозяина кляня.
Хозяин дома — мой жестокий демон.
Душа во власти адского огня.
25

Бесправное положение женщин в Средней Азии, и в том числе в Восточной Бухаре, нашло свое отражение во многих фольклорных сказаниях.

Из вышеизложенного видно, что коран, шариат, адат закрепляли экономическое, политическое и бытовое бесправие женщины.

Великая Октябрьская социалистическая революция, совершенная под знаменем марксизма-ленинизма, покончила в нашей стране со всяким гнетом человека над человеком. В первые же дни после Великого Октября Советской властью были законы, которые ликвидировали неравенство женщины, уравнив ее в правах с мужчиной


Комментарии

1. В. И. Ленин. Соч., изд. 4-е, т. 30, стр. 23.

2. Т. Я. Таджиев, Материалы к истории охраны материнства и детства в Таджикистане. Некоторые вопросы строительства в Таджикистане, Таджикск. мед. ин-т, т. 55, Душанбе, 1962, стр. 130.

3. Коран. Перевод с арабского языка Г. С. Саблукова, Казань, 1907, гл. 4, стих. 175, стр. 191.

4. Там же, гл. 4, стих 12, стр. 143.

5. Коран, гл. 4, стих 3, стр. 141.

6. С. Айни. «Выборы» во времена эмира бухарского, «Коммунист Таджикистана» от 12 февраля 1950 г.

7. Имам — настоятель мечети.

8. Сармайдон — кишлак в б. Кулябском бекстве Муминабадского амлякдарства.

9. Подлинник документа находится в руках автора.

10. П. И. Петров. Бухарский мухтасиб в начале XX в., «Пробл. востоковед.», № 1, 1959, стр. 141.

11. В. Н. Гартевельд. Среди сыпучих песков и отрубленных голов. Путевые очерки Туркестана (1913), М., 1914, стр. 120.

12. В. Н. Гартевельд. Среди сыпучих песков и отрубленных голов. Путевые очерки Туркестана (1913). М., 1914, стр. 116-120

13. Г. Андреев, В Хиссаре. «Туркестанские ведомости», № 68, 1916.

14. А. А. Семенов. Этнографические очерки Зарафшанских гор, Каратегина и Дарваза. М., 1903, стр. 82.

15. А. А. Семенов. Этнографические очерки..., стр. 79.

16. Подлинник этого документа находится у автора настоящей работы.

17. Коран, гл. 4, стих 38, стр. 151.

18. Там же, гл. 4, стих 19, стр. 145.

19. М. А. Варыгин. Опыт описания Кулябского бекства, стр. 787.

20. Коран, гл. 2, стих 228, стр. 67.

21. В. И. Ленин. Соч., изд. 4-е, т. 30, стр. 25.

22. «Сархадчиени сурх» (Даштиджумский район) от 8 марта 1939 г.

23. Там же.

24. Зиндан — темница, подземная тюрьма.

25. Народная поэзия Таджикистана. Таджикгосиздат, 1949, стр. 25.

(пер. Ш. Юсупова)
Текст воспроизведен по изданию: Положение женщин в восточной Бухаре в конце XIX и начале XX вв. // Известия Академии наук Таджикской ССР. Отделение общественных наук, № 1 (32). 1963

© текст - Юсупов Ш. 1963
© сетевая версия - Тhietmar. 2013
© OCR - Станкевич К. 2013
© дизайн - Войтехович А. 2001 
© АН ТаджССР. 1963