СКОБЕЛЕВ М. Д.

ОСАДА И ШТУРМ КРЕПОСТИ ДЕНГИЛЬ-ТЕПЕ

(ГЕОК-ТЕПЕ)

До 30-го числа декабря в проекте осадных работ предполагалось перейти левым флангом осадных работ на левый берег Великокняжеского ручья, брать подкову, редут и распространиться влево до Мельничной калы, которая должна была составить опорный пункт левого фланга. Неприятель, пользуясь подковою, редутом, Мельничной калою и ретраншаментами, расположенными на песчаных буерах севернее ее, образовал здесь большой плацдарм, где массы его собирались для вылазок и откуда он уже произвел нападение 30-го числа.

Для выяснения необходимости столь большого распространения осадных работ влево, мною, совместно с начальником штаба, начальником артилерии и инженеров, пополудни 31-го числа произведена рекогносцировка этой местности. При возбудившихся здесь прениях начальник штаба представил следующие соображения:

1) Бой 30-го числа ясно доказал слишком большую растянутость осадных работ по отношению к числу войск отряда.

2) Гарнизон Мельничной калы был бы окончательно изолирован и сообщение с ним могло быть лишь случайное и преимущественно по ночам. Связь работ левого фланга с Мельничной калою удлиняла наши траншеи на 400 сажен.

3) С занятием Мельничной калы, фланг осадных работ все-таки охватывался северным ретраншаментом неприятеля.

4) Мельничную калу необходимо было брать штурмом, что увеличило бы намного число наших потерь.

Принимая это во внимание, решено:

1) Ограничиться на левом фланге Великокняжеским ручьем и усилить этот фланг траншеею вдоль правого берега реки.

2) Усилить профиль редута № 3-го (Ставропольского) и его артилерийское вооружение.

3) Осадные работы вести вперед исключительно с великокняжеской позиции, ко рву и стенам крепости.

На ночь с 30-го на 31-е приказано было выставить по одной сотне к Ольгинской кале и Опорному укреплению.

Сотня у Ольгинской калы должна была поддерживать постоянную связь с Опорным, сотня же, находящаяся там, должна была посылать сильные разъезды к Ставропольскому редуту и поддерживать с ним связь.

В ночь с 31-го декабря на 1-е января на нравом фланге работ занимались устройством ходов сообщений между занятыми [30] калами и уширением их; на левом - устроены траншеи вдоль Великокняжеского ручья между третьею паралелью, построенной в ночь с 30-го на 31-е число, полупаралелью и второй паралелью.

Ночь прошла спокойно. Текинцы подползали лишь поодиночке, для уборки тел убитых 30-го декабря.

В 12 часов пополуночи по крепости сделан залп из шести мортир.

Потери наши 31-го декабря: убит нижний чин 1. Ранено: обер-офицер 1 (инженер-капитан Яблочков) (Умер от ран.), нижних чинов 5. Ранено лошадей 5. Выпущено патронов на пехотное ружье по 2 1/3, на кавалерийскую винтовку по 1 1/3. Снарядов на орудие 7.

1-го января 1881 г. из лагеря под Геок-тепе, в 9 часов утра, в Самурское укрепление отправлен был транспорт под конвоем трех сотен и двух конногорных орудий.

Начальнику инженеров предписано заготовить по возможности более туров, для чего с фуражировочными колоннами посылать офицера с командою для рубки хвороста, который привозить на фургонах транспорта. В то же время заведывающему интендантским складом предложено не отпускать войскам более мешков, а отдавать их в инженерный склад для будущих шанцевых работ. Все туры и мешки приказано было отправлять на Великокняжескую позицию к полковнику Куропаткину.

Согласно приказа по войскам за № 1 от 1-го января, заведывание осадными работами, а также войсками, для охранения их распределено было следующим образом:

Полковник Куропаткин заведует всеми осадными работами центра. Сюда входили: Великокняжеская позиция, плотина впереди ее, 2-я паралель с мортирною батареею до редута № 2-го. Для обороны здесь траншеи и осадных работ назначены: три туркестанские роты, охотничья команда подпоручика Воропанова, 1-й и 3-й баталион 84-го пехотного Ширванского полка, 100 спешенных казаков Туркестанского дивизиона; итого: 11 рот, 1 команда, 100 спешенных казаков.

Начальство на правом фланге, т. е. над правофланговым редутом № 1-го, Ольгинской и Правофланговою калами вверено полковнику Есипову и затем, вследствие болезни его, полковнику Навроцкому; в распоряжение его назначен 4-й баталион 81-го пехотного Апшеронского полка.

На ночь, но распоряжению коменданта главного лагеря, подполковника Гайдарова, к нему присылалась полусотня казаков.

Начальство над осадными работами на левом фланге по прежнему вверено полковнику Козелкову, в распоряжение которого даны: 3-й [31] баталион 74-го пехотного Ставропольского полка и Закаспийский местный баталион. Всего восемь рот.

Саперная и железнодорожная роты, которая прибыла в лагерь 31-го декабря, отданы в распоряжение начальника инженеров.

Резерв в лагере составляли: 3-й баталион 81-го пехотного Апшеронского полка, 1, 2, 13, 14, 15 и 16-я роты 83-го Дагестанского полка, 1-й баталион 83-го пехотного Самурского полка, две (Две роты 3-го баталиона 83-го пехотного Самурского полка занимали Опорное и Правофланговую калу.) роты 3-го баталиона того же полка, команда охотников есаула Церенджалова, Сводный казачий полк (4 сотни), кавалерийский резерв (2 эскадрона, 1 сотня), 3-я и 4-я батареи 19-й артилерийской бригады, 4-я батарея 20-й артилерийской бригады, 1/2-батареи 21-й артилерийской бригады и конно-горный взвод. Итого: 16 рот, 1 команда, 7 эскадронов и сотен, 30 орудий.

В этот день решено было оставить занимаемые нами в тылу калы №№ 1-го, 2-го и 3-го в виду большого их удаления от лагеря.

Днем велась незначительная перестрелка. Неприятель стрелял по лагерю войск из нарезного оружия, и здесь оказались раненые и убитые.

В приказании, отданном в этот день, коменданту лагеря приказано вести наряд всей кавалерии лагеря за исключением 100 спешенных казаков. Наряд кавалерии приказано было делать следующий:

1) Одну сотню в Правофланговую калу на сутки.

2) Полусотню в распоряжение полковника Навроцкого к редуту № 1-го.

3) Полусотню в распоряжение полковника Козелкова к Ставропольскому редуту.

Из остальной кавалерии, остающейся в лагере, посылать днем сильные разъезды (взвод с офицером) к стороне Янги-кала, а ночью к Опорному и от него мимо кал №№ 1, 2 и 3-го и Кавалерийской к Ольгинской и Правофланговой.

Ночью разъезды должны были ходить через каждые 1 1/2 часа.

Обстоятельства сложились на столько серьезно, что, для лучшего охранения лагеря и флангов осадных работ, пришлось впервые нарушить основное правило войны в средней Азии, не посылать небольших кавалерийских частей в район действий неприятеля, в особенности ночью.

В ночь с 1-го на 2-е января, на правом фланге осадных работ усилен редут № 3-го (Ставропольский), и от него поведена траншея с двумя рвами к позади лежащему оврагу. В центре начаты сапные работы из Охотничьей калы, и все произведенные здесь работы усовершенствованы; устроен плацдарм на две роты позади [32] Великокняжеской калы, и деревья между калою и плотиною вырублены.

Ночью была лишь небольшая перестрелка и на драгунский разъезд, направляющийся к Опорному, четыре пеших текинца сделали нападение шашками. Двое из них на месте были изрублены, двое же успели спастись бегством.

Потеря наша 1-го января: убито нижних чинов 4, ранено 12. Лошадей убито 2, ранено 3.

Выпущено патронов на пехотное ружье 1/2, на кавалерийскую винтовку 1 1/3. Снарядов 9/17 на орудие.

2-го января утром, в 7 часов, у Кавалерийской калы собралась фуражировочная колонна под начальством полковника князя Эристова в следующем составе: 3-й баталион 81-го пехотного Апшеронского полка, два дальнобойных орудия, эскадрон драгун, Полтавская сотня. Итого 4 роты, 2 эскадрона и сотни и 2 орудия.

Колонна эта выступила по асхабадской дороге для фуражировки, рубки хвороста и леса.

Колонне этой было строго предписано в бой с неприятелем не ввязываться.

Войскам, оставшимся в лагере, а также всем нестроевым, музыкантам и деньщикам предписано окапывать кибитки, углублять их и строить поперечные валы; лазарет «Красного Креста» был окружен бунтами.

В изменение приказа № 1-го, в распоряжение полковника Козелкова назначено вместо Закаспийского местного баталиона, который отведен в резерв, 4-й баталион 82-го пехотного Дагестанского полка и охотничья команда есаула Церенджалова.

2-го января приступлено было к минным работам из Охотничьей калы.

Под вечер стало заметно, что из крепости выходит масса конных, по направлению к Самурскому. Одновременно с этим неприятель стал усиленно стрелять по Великокняжеской позиции.

Войска резерва стали в ружье, и часть их сосредоточилась у моей ставки во второй паралели.

Не более как через полчаса вся эта тревога улеглась, и транспорт с казначейством, почтою и контролем прибыл благополучно из Самурского в лагерь.

Ночью, около 10-ти часов, в тылу лагеря послышались выстрелы, а затем наши залпы. Часть резерва стала в ружье и направилась туда, но скоро вернулась обратно. Тревога оказалась фальшивая. [33]

Ночью со 2-го на 3-е января, в центре устроен новый ход сообщения из Охотничьей калы в Великокняжескую. На левом фланге усилена профиль Ставропольского редута, впереди которого вырыты волчьи ямы.

Потери наши 2-го января: ранено 10, контужено 2 нижних чина. Лошадей убито 5, ранено 8. Выпущено патронов: пехотных 940, по 2 1/2 на ружье, кавалерийских 443, по 1/2 на винтовку; артилерийских снарядов 103, по 1 1/2 на орудие.

Утром 3-го января из лагеря отправлена была фуражировочная колонна в составе Закаспийского местного баталиона, 2-х сотен и 2-х дальнобойных орудий. Всего 4 роты, 2 сотни, 2 орудия.

Колонна эта, состоявшая под начальством полковника Арцышевского, вернулась в 5 часов вечера обратно в лагерь.

Минные работы, начатые против стены крепости из Охотничьей калы, были прекращены, так как, по точному измерению, расстояние от Охотничьей калы до рва оказалось около 50-ти сажен.

С наступлением темноты, впереди Охотничьей калы, занята ограда с глиняными стенками, в расстоянии всего 30 сажен от крепостной стены; ограда в ту же ночь соединена ходами сообщений с Охотничьей калою и преобразована в редут, получивший название Ширванского. На левом фланге, траншея, ведущая от Ставропольского редута, переделала в горизонтную батарею с амбразурами на 16 орудий.

В эту же ночь у ставки командующего войсками вырыты были, позади второй паралели, резервные ложементы на две роты. Неприятель, благодаря тишине, с которой производились работы, сначала не заметил их, но затем, открывши, стал усиленно обстреливать их ружейным огнем, который продолжался несколько часов. Для ослабления этого огня, дальнобойным орудиям на Ставропольском редуте приказано было открыть анфиладный огонь по стене восточного фаса крепости. В то же время небольшие партии текинцев пытались броситься из ворот во фланг работ, но каждый раз были прогоняемы обратно огнем прикрытий. Ночью в Великокняжескую калу были доставлены туры, фашины и мантелеты для будущих сапных работ.

В ту же ночь начальникам флангов и центра посланы были следующие предписания:

«На случай нападения неприятеля и в ожидании его, части становятся позади траншей и стреляют стоя, целясь возможно ниже; пусть неприятель эскаладирует траншею. Лучшие стрелки и часовые вдоль бруствера траншеи. Разумеется это пригодно лишь ночью, в виду отсутствия [34] неприятельского огня, в особенности перед и во время нападения. Люди могут спать, закрывшись кошмами.

Потери наши в этот день состояли: убито нижних чинов 2. Ранено: обер-офицеров 1 (ординарец командующего войсками прапорщик Абадзиев), нижних чинов 14 человек. Выпущено патронов пехотных 24,687, на ружье по 5. Снарядов 203.

4-го января утром, для фуражировки и рубки леса, отправлена в Емишан колонна в составе: двух рот 3-го баталиона 81-го пехотного Апшеронского полка, 2-х дальнобойных орудий и 2-х сотен Туркестанской кавалерии. Итого 2 роты, 2 сотни, 2 орудия.

Колонна эта выступила, под начальством полковника Попова, в 7 часов утра. В 9 часов утра в Самурское выступил фургонный транспорт под прикрытием 3-х сотен Сводного казачьего полка с двумя конно-горными орудиями под начальством полковника Арцышевского.

Под вечер, от наблюдательной станции стали прибывать донесения, что неприятель спускается со стен в ров для вылазки. Эти сведения были немедленно сообщены войскам. Около 6 1/2 часов вечера раздались сперва одиночные выстрелы, а затем залпы на левом фланге траншейных работ, которые стали учащаться. Немедленно туда двинут резерв. Неприятель, пользуясь темнотою, в промежуток времени между заходом солнца и восходом луны, произвел стремительное нападение на левый фланг осадных работ и находящуюся там мортирную батарею. Главный натиск пришлось выдержать 3-му баталиону 74-го пехотного Ставропольского полка. Нападение неприятеля было везде блистательно отбито. Неприятель побросал оружие и побежал в крепость, откуда открыл сильную стрельбу по войскам, находящимся в траншеях и открыто стоящим. Совет встречать неприятеля стоя позади траншеи, данный войскам, оказался донельзя полезным. Везде текинцы не в состояний были дойти до траншеи лишь самые отчаянные храбрецы легли на штыках ставропольцев (Траншея, в настоящей борьбе с столь храбрым противником, не имела того значения, которое она имеет в войне с европейскими войсками. Днем она служила закрытым ходом сообщения, и войска могли встречать неприятеля, стреляя прикрытые бруствером Ночью, когда неприятель подползал без выстрела на самое близкое расстояние, войска, находящиеся за бруствером траншеи, во время стремительной атаки его, должны были бороться при самых невыгодных условиях, в самый решительный момент, когда противник на гребне траншеи. См. план № 8-й. План вылазки неприятеля 4-го января 1881 года.).

После этой атаки, неприятель побежал обратно в крепость, откуда открыл частый огонь по Великокняжеской позиции. Конные шайки не [35] приятеля, во время вылазки, появлялись в тылу лагеря, у Опорного и Ольгинской калы, куда подъезжала шайка в 50 человек.

Для усиления здесь гарнизона, полковник Навроцкий направил туда в помощь 3-й роте 83-го пехотного Самурского полка, имеющей всего 65 штыков, еще 14-ю роту Апшеронского полка.

Немедленно после отбития вылазки с наблюдательной станции пришло известие, что неприятель собирается в больших массах для атаки нашего правого фланга, о чем тотчас сообщено полковнику Навроцкому и коменданту лагеря. Нападение это не состоялось, и остальная часть ночи прошла в обыденной перестрелке. Неприятель подползал поодиночке и пытался уносить тела убитых. После вылазки собрано было впереди траншей много оружия, преимущественно холодного, состоящего из шашек, пик и ножей.

В ночь с 4-го на 5-е число в центре работ выведены две тихие сапы с плотины и Ширванского редута, и в конце их построена овальная траншея. На левом фланге занимались работами по усилению Ставропольского редута.

Потери 4-го января: убито обер-офицеров 1 (прапорщик Ходкевич 74-го полка), нижних чинов 10; ранено: обер-офицеров три (артилерии штабс-капитан Ростовцев, Ставропольского полка поручит Руновский (Умер от ран.) и прапорщик Лопатинский), нижних чинов 54; контужено 11 нижних чинов. Лошадей убито 4, раненою. Выпущено патронов пехотных 65,158, кавалерийских 480. Снарядов 625 и 42 ракеты.

Комендант Правофланговой калы, капитан-лейтенант Шеман, донес, что разъезд джигитов, высланный к садам Петрусевича, нашел там текинцев лишь в небольшом количестве. Движение их по направлению к Асхабаду обыкновенное, в пески же сравнительно усиленное. В это утро в крепости мулла, впервые после четырех дней, опять звал на молитву.

В полдень из Правофланговой калы донесли, что заметно вообще больше выходящих из крепости через северные ворота с значительным количеством верблюдов, половина которых навьючена; они велись пешими. Обратно в крепость возвращалось значительно меньше.

Из Опорного пришло донесение, что на западном фасе Денгиль-тепе заметно скопление неприятеля по-видимому для земляных работ.

В полдень в лагерь прибыл транспорт с продовольствием из Самурского под прикрытием 9-й роты 73-го пехотного Крымского полка, трех сотен Сводного казачьего полка, конно-горного взвода и двух 4-х-фунтовых подвижных орудий. 9-я рота Крымского полка была [36] расположена на правом фланге 1-го баталиона 84-го пехотного Ширванского полка, фронтом к 1-й паралели.

Под-вечер из Охотничьей и Правофланговой калы стали поступать частые донесения о скоплении неприятеля против левого фланга осадных работ, вследствие чего войска, занимающие здесь траншеи, были предупреждены, и им внушена особенная бдительность в промежуток между заходом солнца и восходом луны.

Для замены полковника Козелкова на левом фланге осадных работ в эту ночь начальником войск левого фланга назначен полковник князь Эрнстов. С этого дня принято было за правило расставлять войска на ночь еще до начала полной темноты, дабы командиры рот и люди могли засветло осмотреться и познакомиться с расположением соседних частей.

Около 6 час. 80 мин. вечера во время моего обхода траншей и. по прибытии на угрожаемый левый фланг осадных работ, раздалась учащенная стрельба с Великокняжеских позиций, которая скоро перешла в залпы целыми ротами. В свою очередь, войска левого фланга, заметив подползающего неприятеля, открыли по нем стрельбу залпами. Неприятель дошел лишь до передовых ложементов на Великокняжеских позициях; на всех других пунктах натиск его остановлен был еще на далеком расстоянии. Все дело продолжалось не более 15 минут, причем резервы не были потребованы в дело.

На правый фланг осадных работ атаки неприятеля не было.

Ночью сотник Уральского войска Кунаковский вызвался охотником измерить неприятельский ров, который только что перед тем занят был большими массами неприятеля. Работа эта исполнена была сотником Кунаковским под сильным ружейным огнем со стен крепости. Окончив измерение рва, офицер этот по возвращении послан был с тесьмою для точного измерения расстояния от передовых ложементов перед Охотничьей калою до рва крепости. Первый раз с сотником Кунаковским отправился охотником унтер-офицер 13-го Туркестанского линейного баталиона Наум Константинов, а в другой раз - казак Уральского войска Сафрон Тетеков.

Результаты измерения оказались следующие:

Расстояние до рва от передней траншеи - 29 сажен 6 вершков; глубина рва 2 аршина; ширина - 7 аршин. Ров сухой.

Вечером того же дня командир 12-й самурской роты, занимающий Опорное, поручик Айрапетов, выступил оттуда с 40 нижними чинами [37] для исследования местности впереди калы. Поручик Айрапетов дошел 800 шагов до стены крепости, где был открыт неприятелем, который открыл сильный огонь и тем заставил его отступить. При этом поручик Айрапетов представил кроки исследованной им местности.

В ночь с 5-го на 6-е января, на месте батареи № 3-го построен был редут № 3-го на одну роту. Редут занят 3-ю ротою Закаспийского местного баталиона. В центре из овальной траншеи выведены две перекидные сапы, за плотиною у Охотничьей калы вырыты два резервных ложемента. На левом фланге занимались работами по усилению Ставропольского редута. В редут № 3-го перенесена ставка командующего войсками и начальника штаба.

Ночью с Охотничьей калы получаемы были частые известия, что неприятель массируется во рвах для атаки левого фланга. Войска на этом фланге стояли все время под ружьем, но нападение неприятеля не состоялось. Выползали лишь одиночные люди для подбирания тел своих убитых, и по ним производилась редкая стрельба.

Потери 5-го января: убито нижних чинов 4; ранено: обер-офицер 1 (подпоручик артилерии Херхеулидзе), нижних чинов 17 и контужен 1. Лошадей убито 2, ранено 6. Выпущено патронов пехотных 51,203, кавалерийских - 400. Снарядов - 175, ракет - 76.

Утром 6-го января из лагеря Янги-кала отправились три колонны.

1) Под начальством подполковника Шкуркина: Ахалтекинский конный транспорт, под прикрытием одной роты, двух дальнобойных орудий одного эскадрона драгун и 2-й полтавской сотни.

2) На фуражировку по асхабадской дороге, под начальством майора Халыча: две роты Закаспийского местного баталиона и эскадрон драгун.

3) За хворостом и камышом в Джермабское ущелье, под начальством подполковника Попова, колонна в составе: 11-й и 12-й рот Апшеронского полка, Оренбургской сотни Туркестанского отряда и ракетного взвода, с двумя дальнобойными орудиями. При этой колонне следовали все лошади 6-й горной батареи и вьючные казачьи.

Все эти колонны выступили утром в 9 часов и направились по назначению.

Утром 6-го января в ложементе, образованном в центре работ перекидными сапами, вырыт минный спуск и начаты минные работы (См. план № 9-й. План Великокняжеской позиции.). Минная галерея велась без обшивки со сводчатым потолком и подавалась вперед около 4 в час.

Для усиления материала, необходимого для одежды крутостей и устройства закрытий под ближним огнем, взяты из интендантского склада все свободные мешки, рогожи, бочонки от спирта, а [38] из артилерийского склада - пустые ящики, в которых перевозились снаряды на вьюках и порожние патронные ящики.

Вечером в 4 часа вернулась фуражировочная колонна обратно в лагерь; что касается отряда, посланного в Джермабское ущелье, то, по причине трудности дороги, отряд подошел засветло только к южной опушке кишлака Янги-кала, где, по причине частых переездов через арыки, ящики дальнобойного взвода на столько затруднили движение, что отряд, в ожидании восхода луны, остановился и лишь после восхода луны, в 10 часов вечера, прибыл в лагерь.

Около 6 часов вечера начался страшный ураган, который поднял облака пыли и не позволял различать ничего даже на самом близком расстоянии.

Во все это время войска в траншеях и в лагере, ожидая вылазку гарнизона, простояли под ружьем и соблюдали все меры предосторожности. Нападения неприятеля не последовало.

Во весь этот промежуток времени местность на левом фланге освещалась фонарем Шпаковского и бросанием ракет.

Ночью с 6-го на 7-е января в центре продолжались минные и сапные работы. Впереди Охотничьей калы построена мортирная батарея на 12 мортир и в ту же ночь вооружена, причем мортирная № 5-го батарея упразднена. На левом фланге работ, в оконечности 2-й паралели, построена брешь-батарея на четыре 4-х-фунтовых орудия.

Потери 6-го января: убито нижних чинов 1, ранено: обер-офицер 1 (Ширванского полка поручик Зродловский), нижних чинов 4, контужено 3 нижних чина. Лошадей убито 4, ранено 3. Выпущено патронов пехотных 11,686, кавалерийских 100, снарядов 147 и 15 ракет.

Наблюдательная станция за эту ночь сообщила следующее:

Движение в крепости слабое; только около 3-х часов пополудни собралась толпа от 300 до 400 человек у холма для совещаний. Сообщение с песками не происходило. Перед вечером часть гарнизона спускалась поодиночке в ров через проходы и пробиралась в сады впереди Правофланговой калы. Замечено около 500 человек, пробирающихся туда таким образом. Можно было заключить, что еще до захода солнца часть гарнизона собирается во рву как для вылазок против осадных работ, так и в ожидании нашего штурма. Вечером, не смотря на увещание начальников, гарнизон на вылазку не вышел.

Гарнизон по ночам не спит в ожидании нашего штурма и перенес около 500 кибиток к задней части крепости, вследствие действия нашего артилерийского огня, в особенности мортир.

7-го января в 9 часов утра, из Янги-кала выступила колонна под [39] начальством майора Материю, в составе: 11-й роты 81-го пехотного Апшеронского полка, 1-й роты Закаспийского местного баталиона, 2-го эскадрона драгун, 1-й сотни Таманского конного полка иконно-горного взвода. Назначение колонны было нарубить камыша для фашин в Джермабском ущелье, для чего к колонне было придано 82 вьючные лошади.

7-го января, в виду разложения массы неприятельских трупов, не убранных текинцами после вылазов 28-го, 30-го, 4-го и 5-го чисел, было гарнизону предложено перемирие для уборки трупов. Войскам дан сигнал: «отбой». Из Ширванского редута стали кричать текинцам, чтобы они выходили убирать тела, и что войска наши в это время стрелять не будут. В скором времени неприятель прекратил в свою очередь пальбу и покрыл все валы крепости.

Для переговоров с текинцами отправлены были офицеры с переводчиками, и со стороны текинцев вышло в свою очередь несколько человек. Текинцы отвергли предложение убрать тела и на предложение о пощаде населения и прощении главных предводителей, на условиях безусловной сдачи, отвечали отказом, вследствие чего осадные работы были немедленно продолжаемы по прежнему, и лишь по открытии огня текинцами он был открыт и с нашей стороны.

Около 6 часов вечера в лагерь вернулась колонна, посланная за камышом. В последнее время стало вообще заметно, что текинская конница как будто отсутствует. - Партии конных появлялись чрезвычайно редко и мало тревожили транспорты, идущие в Самурское и из Самурского в Янги-кала. Того же дня, для сбережения артилерийских снарядов, мною разрешено лишь стрелять артилерии в следующих случаях: 1) При нападении неприятеля. 2) Для осмысленной пристрелки. 3) Для пробивания бреши. Ночью разрешено было пускать ракеты.

В ночь с 7-го на 8-е января в центре работ из двойных тихих сап устроен редут, который назван «Саперным». Из этого редута к утру выведены две перекидные сапы, в минной галерее устроено два вентиляционных колодца. На левом фланге брешь-батарея достроена еще на четыре 4-х-фунтовых орудия и против 3-й паралели, через Великокняжеский ручей, устроен мост в 10 шагов ширины для прохода штурмовой колонны к обвалу.

Наблюдательная станция 7-го января составила кроки внутренности Денгиль-тепе с расположением кибиток внутри крепостной ограды. По расчетам наблюдательной станции в крепости находится 9,280 кибиток, населенных 45,000 человек; люди днем помещаются в ямах, над которыми поставлены кибитки. Земля, вынутая изо рва, образует кругом кибитки валик. Днем вообще движение в крепости слабое. Начальники [40] не позволяют показываться открыто. Для совещаний собираются обыкновенно за холмом Денгиль-тепе. Ночью разбитые кибитки снимаются, и гарнизон выходит в наружный ров, боясь нападения. Наши снаряды производят хорошее действие и заставляют неприятеля снимать кибитки и переносить их в другое место. Кроме того, станциею замечено, что ежедневно часть верблюдов нагружается еще с вечера и выводится в ров, откуда ночью их выводят в пески.

Потери 7-го января: убито нижних чинов 3, ранено 4, контужено 1. Лошадей убито 13, ранено 8. Выпущено патронов пехотных 14,971, снарядов 212 и 48 ракет.

8-го января, в 8 часа утра брешь-батарея построена во 2-й паралели на левом фланге осадных работ и открыла стрельбу из восьми 4-х-фунтовых пушек.

Стрельба эта оказалась чрезвычайно действительною, и не более как через 2 часа был произведен обвал в стене на протяжении до 10 сажен. Обвалившаяся стена обнаружила верхушки кибиток.

Пробитую артилерией брешь неприятель не замедлил починить, исправляя ее землею, взятою из внутреннего рва.

Утром в Самурское выступила колонна, под начальством подполковника Мореншильда. Колонна следовала под прикрытием 4-й роты Закаспийского местного баталиона и 2-х сотен сводного казачьего полка.

В 2 часа пополудни мною, совместно с подполковником Гайдаровым, под прикрытием эскадрона драгун и одной сотни, произведена рекогносцировка Мельничной калы, которая была назначена объектом атаки для колонны подполковника Гайдарова, в день штурма крепости Денгиль-тепе (Геок-тепе).

Ночью, в 10 часов, для увеличения артилерийской бреши отправились команды охотников, под начальством гердемарина Майера и прапорщика Богуславского, с переводчиком штаба Тер-Вартановым; команда снабжена была пироксилиновыми патронами. Когда вышеозначенные офицеры проползли половинное расстояние от 3-й паралели левого фланга до бреши, переводчик услышал голоса большой толпы текинцев, сидящих во рву у бреши, вследствие чего все вернулись обратно в 3-ю паралель.

В ночь с 8-го на 9-е января в центре работ из Саперного редута выведены две перекидные сапы. Минные работы продолжались чрезвычайно успешно. На левом фланге работ, позади 3-й паралели построено 4 резервных ложемента для штурмовой колонны и брешь-батарея увеличена постановкою еще четырех 9-ти-фунтовых орудий. Как через первую, так и прочие паралели устроены широкие проезды с траверсами на Великокняжескую позицию и к артилерийской бреши. [41]

Потери за 8-е января: убит нижний чин 1, ранено 7 и контужен 1 нижний чин. Лошадей убито 9, ранено 3. Выпущено патронов пехотных 22,372, снарядов 538, ракет 46.

9-го января утром стало заметно, что, не смотря на стрельбу по бреши шрапнелью и обстреливание ее всю ночь ружейным огнем, текинцы к утру ее исправили и возвысили стену в этом месте до прежней высоты, так что верхушки кибиток не были уже видны. Немедленно артилерия брешь-батареи открыла по ней огонь, который, по моему приказанию, был прекращен, имея в виду открыть огонь, для усовершенствования ее, лишь перед самым штурмом.

Так как осадные работы в центре были доведены почти до рва крепости, то ее решено было первоначально штурмовать утром

10-го января. Перед штурмом должны были быть взорваны минные каморы, устроенные под стеною крепости. В 10 часов утра начальник инженеров заявил, что минные работы не могут быть окончены к 10-му января утром, как вследствие порчи вентилятора, так и других непредвиденных обстоятельств.

Заявление это заставило отстрочить штурм на 12-е января.

Вечером в лагерь прибыли 10-я рота 73-го пехотного Крымского полка, две роты 82-го пехотного Дагестанского полка и 2 роты 83-го пехотного Самурского полка, с 45-м артилерийским парком.

Наблюдательный пост на Охотничьей кале доносил по прежнему о действии нашего артилерийского огня и о движении и выходе неприятеля из крепости. В особенности часто получались сведения о сборе неприятеля для атаки левого фланга осадных работ. По донесению наблюдательного поста, на одно требование начальников собраться на вылазку гарнизон ответил отказом и бранью. Вообще стало заметно, что, после вылазки 4-го января, где текинцы потерпели большой урон, гарнизон упал духом.

Ночью производилась редкая стрельба из мортир, причем из батареи на Великокняжеской позиции огонь направлялся по указанию наблюдательной станции.

К вечеру 9-го января все надземные осадные работы были окончены, остановка была лишь за минными работами, которые, по исправлении вентилятора, продолжались с прежнею энергиею и успехом.

Потери 9-го января: убит нижний чин 1; ранено: обер-офицер 1 (лейтенант Шеман), нижних чинов 13; контужен нижний чин 1. Лошадей убито 5, ранено 7. Выпущено патронов пехотных 15,429, снарядов 224, ракет 50. [42]

Утром 10-го января в Самурское укрепление отправилась колонна под начальством подполковника Шкуркина, под прикрытием 9-й роты 73-го пехотного Крымского полка, Оренбургской сотни № 5-го полка и 2-х горных орудий 6-й батареи 21-й артилерийской бригады. С колонною отправлен Ахалтекинский действующий конный транспорт, все верблюды, прибывшие накануне, больные и раненые, которые могли выдержать перевозку. В ночь с 10-го на 11-е января из магистральной минной галереи выведены 3 боевых рукава.

Потеря 10-го января: убито нижних чинов 2, ранено 11. Лошадей убито 9, ранено 4. Выпущено патронов пехотных 71,116, снарядов 362 и 29 ракет.

11-го числа в лагерь при Геок-тепе прибыл из Самурского конный фургонный транспорт под прикрытием 9-й роты Крымского полка, двух сотен Сводного казачьего полка и двух горных орудий.

Утром начальник инженеров донес, что минные работы готовы и приступлено будет к их заряжанию 72-мя пудами пороха.

По получении этого донесения немедленно же сделаны распоряжения для штурма 12-го января и составлена диспозиция.

На левом фланге работ около Ставропольского редута устроены два пешеходных мостика, ниже моста, построенного для артилерии. Тут же, позади 1-й паралели, вырыто было 10 ровиков для артилерийской прислуги, так как амбразур на большой батарее, правее Ставропольского редута, оказалось недостаточно.

При обозрении неприятельской позиции этого числа стало заметно, что неприятель разрушил северную и восточную стену Мельничной калы и сильно занимает контр-апрошный редут и подкову против левого фланга осадных работ.

В полдень части, назначенные в день штурма для занятия Опорного, Ольгинской и Правофланговой калы, а также редутов № 1-го и 2-го и батареи № 5-го, сменили там находящиеся части, назначенные в состав штурмовых колонн и резерва.

Все части войск, назначенные в штурмовые колонны, за исключением колонны подполковника Гайдарова, заняли свои места еще засветло, но так как их для охранения всех осадных работ оказалось недостаточно, то из войск общего резерва в траншеи на ночь назначены были 3-й баталион 81-го пехотного Апшеронского полка, 1-я и 2-я роты 82-го пехотного Дагестанского полка и 3-й баталион Самурского полка. Частям этим, начальником пехотного резерва полковником Навроцким, отдано было приказание прибыть на Ставропольский редут в 6 часов утра 12-го января.

Неприятель за весь этот день поддерживал довольно слабую [43] стрельбу по лагерю и передовым траншеям. По лагерю им в этот день пущено было несколько ядер.

С началом темноты четыре 9-ти-фунтовые орудия, находящиеся на батарее у Ставропольского редута, перевезены на брешь-батарею во 2-ю паралель. Ночью предполагалось увеличить артилерийскую брешь взрывами пироксилина, для чего вызвались охотниками мичман Мейер и поручик 1-го резервно-железно-дорожного баталиона Остолопов. Для прикрытия их отступления, назначена была 13-я рота Апшеронского полка, которая, около 12 часов ночи, заняла подкову. Охотники этой роты проползли даже в самый ров и прикрывали там работу минеров. Около часа ночи заряды были врыты на бреши и взорваны, после чего охотники и 13-я рота отступили.

Из 3-й паралели стрелки всю ночь поддерживали редкий огонь по бреши, а батареи стреляли шрапнелью и гранатами.

Ночью приступлено было к забивке заряженных минных камор.

Потери 11-го января: убит нижний чин 1, ранено 3. Выпущено патронов пехотных 13,979, снарядов 114.

Штурм крепости Денгиль-тепе 12-го января 1881 года.

Согласно диспозиции, отданной на этот день (Приложение № 5. Диспозиция.), к 6 часам утра все войска штурмовых колонн и резерва находились в готовности на своих местах, причем к резерву присоединились войска, занимавшие на ночь траншеи.

В 7 часов утра колонна подполковника Гайдарова построилась в боевой порядок и стала наступать к Мельничной кале.

Назначение этой колонны было в начале демонстративное. Подполковник Гайдаров должен был ранним и смелым наступлением притянуть на себя неприятельские массы, для облегчения впоследствии действий штурмовых колонн.

4-я батарея 19-й бригады выехала на позицию и обстреливала Мельничную калу гранатами.

После разбития лицевой стороны калы, весь отряд подвинулся на 1/2 версты вперед и с новой позиции стал подготовлять атаку на калу. По надлежащей подготовке, охотники, рассыпанные впереди боевого порядка, 2-я, 3-я и 4-я роты Самурского полка, двинулись на штурм.

Батарея осталась на занятой позиции и обстреливала редут, где [44] неприятель сосредоточивался. Для прикрытия батареи осталась 1-я рота Самурского полка.

Кавалерия (1 1/2 сотни с конно-горным взводом) наступала на высоте батареи, обеспечив свой левый фланг наездниками.

В 8 1/2 часов плотина и Мельничная кала были уже взяты, причем кала немедленно приведена в оборонительное положение.

После занятия калы, мною из общего резерва выдвинута была 1-я рота 82-го пехотного Дагестанского полка на правый берег Опорного ручья, для фланкирования огнем подступов к позиции подполковника Гайдарова и для связи этой колонны с общим резервом.

Неприятель обстреливал позицию подполковника Гайдарова с редута и со стен, а конные партии его появились вдоль западного фронта и анфилировали позицию. 4-я батарея 19-й бригады осталась на прежней позиции.

Она разделилась по-полубатарейно: 4 орудия фланкировали подступы к Мельничной кале с восточной стороны и действовали по рву и южному фасу крепости, четыре же - по неприятелю на западном фронте. Против того же неприятеля действовали 2 конно-горных орудия и наездники от кавалерии. Ракетные станки перенесены были на плотину. В таком положении были дела в колонне подполковника Гайдарова до начала общего штурма.

В 7 часов утра брешь-батарея, на левом фланге осадных работ вооруженная 4-мя 9-ти-фунтовыми и 8-ю 4-х-фунтовыми орудиями, открыла огонь по бреши, пробитой уже 8-го числа, для усовершенствования ее и чтобы ее сделать удобовосходимою. При этой стрельбе артилерия руководствовалась указаниями, доставленными любезно отряду генерал-майором Зиновьевым.

Для усиления действия артилерии, по той же цели открыли огонь 1-я полубатарея 1-й батареи 21-й артилерийской бригады, 6 орудий 3-й батареи 19-й артилерийской бригады и 4-я батарея 20-й артилерийской бригады.

В скором времени брешь, не смотря на все усилия неприятеля исправлять ее, а также на его усиленную и меткую стрельбу по батареям, была окончательно готова, и артилерия начала обстреливать брешь шрапнелью.

Не смотря однако же на жестокий огонь, неприятель продолжал работать упорно на бреши.

В 10 1/2 часов утра начальнику инженеров послано приказание взорвать мины перед Великокняжеской позициею и донести заранее [45] о моменте взрыва; вместе с тем всей артилерии приказано было усиленно обстреливать юго-восточный угол крепости гранатами и шрапнелью в течение получаса.

Директивы, данные начальнику артилерии о действии артилерии перед штурмом, разделяли весь период ее действий на три части:

1) Действие по бреши для усовершенствования ее.

2) Действие по атакуемому юговосточному углу крепости перед самым штурмом.

3) Действие по северной части крепости во время штурма.

Не смотря на столь усиленный огонь, неприятель занимал обвалы и усиленно отстреливался. Вместе с тем заметно было, что рабочие его кидают землю на артилерийскую брешь.

В 11 часов мною на Ставропольском редуте получено донесение о том, что мины готовы и будут взорваны в 11 ч. 20 м., так как 20 минут необходимо на вывод войск колонны полковника Куропаткина из передовых траншей, дабы глыбы глины, от взорванной стены, не могли нанести им поражений.

Ровно в 11 ч. 20 м. на восточном фасе крепости высоко поднялся столб земли и дыма с большим гулом.

Мина была взорвана и образовала удобовосходимый обвал в 20 сажен длины.

После взрыва мины артилерия переменила цели и стала обстреливать северо-восточный угол и северную часть крепости.

Начался штурм как штурмовыми колоннами, так и колонною подполковника Гайдарова.

Действия отдельных штурмовых колонн

(См. план № 10-й. План штурма крепости Денгиль-тепе (Геок-тепе).)

А) Полковника Куропаткина.

Согласно диспозиции, колонне полковника Куропаткина предписано было овладеть обвалом, произведенным взрывом Великокняжеской мины, утвердиться на обвале, войти в связь с колонною полковника Козелкова и укрепиться в юго-восточном углу крепости.

Для предстоящего штурма полковник Куропаткин разделил свою колонну на три части:

1) Колонна майора Сивиниса: 9-я, 10-я и 11-я роты 84-го пехотного Ширванского полка, команда охотников подпоручика Воропанова и полурота сапер.

2) Колонна штабс-капитана Фока: 1-я и стрелковые роты 13-го туркестанского линейного баталиона, 3 горных орудия 6-й батареи 21-й артилерийской бригады, 1 морская картечница. [46]

3) Резерв под начальством подполковника Гуляева: 3-я рота 5-го туркестанского линейного баталиона, 1-я, 2-я и 12-я роты 84-го Ширванского полка, сто спешенных казаков Туркестанского дивизиона, 1 горное орудие 6-й батареи 21-й артилерийской бригады, 8 мортир.

В частности каждая из колонн получила следующее назначение:

Колонна майора Сивиниса, по взрыве мины, должна была овладеть: обвалом, на котором и укрепиться, стеною крепости левее обвала, где распространиться до встречи с колонною полковника Козелкова, стеною вправо от обвала, и распространиться по ней до первого траверса.

Колонна штабс-капитана Фока служила резервом первой колонне и имела назначение двинуться за обвал для овладения внутренностью крепости, после того как первая колонна прочно утвердится на бреши.

Резерв подполковника Гуляева после взрыва должен был занять Ширванский редут, Туркестанскую калу, передовые траншеи, Саперный редут и соединительную траншею ко второй паралели.

Занимая вышеозначенные места, он обеспечивал тыл и правый фланг штурмовой колонны, служа ей главным резервом.

В 10 часов 40 минут утра минные каморы были заряжены и забиты.

В 11 часов утра к колонне на плотине прибыл начальник штаба генерал майор Гродеков и передал мое приказание взорвать мины.

В 11 ч. 20 мин. утра мины были взорваны.

Большие глыбы глины от взрыва стены крепости долетели до передовых траншей и обсыпали лежащие за плотиною передовые части колонны, причем полурота охотников с подпоручиком милиции Магометовым была отчасти завалена землею. Еще дым от взрыва не успел рассеяться, как колонна майора Сивиниса вышла из-за плотины и стремительно направилась к обвалу.

Не смотря на силу и неожиданность взрыва, который уничтожил всех защитников стены, находящихся на данном участке, неприятель кинулся в воронку, образовавшуюся на месте стены от взрыва, и встретил колонну майора Сивиниса сильным и метким огнем, копьями и холодным оружием.

На обвале завязался горячий бой штыками, копьями и шашками.

Для поддержки майора Сивиниса двинута колонна штабс-капитана Фока. [47]

Из Ширванского редута на помощь войскам, сражающимся на обвале, кинулись 50 спешенных уральских казаков по собственной инициативе.

Еще более упорное сопротивление встретила 9-я рота Ширванского полка и команда охотников подпоручика Воропанова, при овладении стеною вправо и влево от обвала.

Не смотря на страшное сопротивление, все вышеозначенные части, после горячего боя, сбросили неприятеля с обвала.

В 11 1/2 часов, полуроте 2-й роты Ширванского полка приказано было штурмовать траверс № 2-й, откуда неприятель анфилировал войска, занимающие обвал и подступы к нему. Атаку эту поддержала 2-я полурота той же роты и горное орудие из Туркестанской калы.

Полурота ширванцев, имея во главе своего командира, поручика Булыгина, овладела траверсом и вошла в связь с ротою охотников, направляющихся вдоль по стене восточного фаса.

Дальнейшие действия колонн состояли в следующем: 9-я рота Ширванского полка, направляющаяся вдоль стены в связь с колонною полковника Козелкова, усилена была полуротою 1-й стрелковой роты 13-го баталиона.

Пехотные части колонны штабс-капитана Фока спущены были с обвала и передвинуты на площадку внутри крепости. При этом пришлось выбивать неприятеля из многих кибиток и землянок, которые были взяты лишь после упорного сопротивления.

Части, спущенные с обвала, получили назначение прикрывать устройство траверсов из кибиток впереди обвала. Траверсы эти приказано было построить 10-й и 11-й ротам Ширванского полка.

В 12 1/2 часов войска колонны полковника Куропаткина вошли в связь с колонною полковника Козелкова, которая от артилерийского обвала наступала внутрь крепости, на холм Денгиль-тепе.

В то же самое время на обвал были ввезены три горных орудия и картечница.

Неприятель, по видимому, начал сдавать и отступал к холму Денгиль-тепе; часть его массами направилась к воротам северного фронта и уходила в пески.

Видя колебание противника, всем штурмовым колоннам приказано было наступать на холм Денгиль-тепе. Как видно из диспозиции, в этот день предполагалось лишь овладеть юго-восточным углом крепости и прочно здесь укрепиться. По всем предшествующим боям можно было ожидать упорного сопротивления [48] неприятеля как на обвалах, так в особенности внутри крепости, где, но причине густо поставленных кибиток, войска должны были ввязаться в горячий и упорный бой. Из той же диспозиции видно, что в случае успешного штурма обвалов, все штурмовые колонны должны были довершить удар взятием тактического ключа крепости, холма Денгиль-тепе.

Для этого наступления полковником Куропаткиным назначены:

9-я, 10-я и три взвода 11-й роты 84-го пехотного Ширванского полка, 1-я и стрелковая рота 13-го Туркестанского линейного баталиона, три горных орудия и одна картечница, 50 спешенных уральских казаков. К этим частям были примкнуты из резерва: 12-я рота 84-го Ширванского полка, 3-я рота 5-го Туркестанского линейного баталиона, 50 спешенных уральских казаков.

Остальные части колонны (1-я и 1/2 роты 2-й роты 84-го Ширванского полка, 1 горное орудие) обеспечивали тыл и правый фланг отряда. Когда вышеозначенные войска отряда перешли в наступление, неприятель сделал последнюю попытку атаки правого фланга и тыла колонны, для чего произвел массами вылазку против Великокняжеской позиции, но был отбит огнем картечницы и залпами резерва у Туркестанской и Великокняжеской калы.

Штабс-капитан Фок направился со своею колонною к западной стороне крепости, овладел здесь кибитками и построил фронт против холма Денгиль-тепе. За этой колонной направлен был подполковник Гуляев с 100 спешенными казаками Оренбургского и Уральского полков. Колонна майора Сивиниса направилась на холм по прямому направлению. Окончательная атака эта была подготовлена огнем трех горных орудий.

Наступление всех колонн происходило в стройном порядке, с музыкою, барабанным боем и распущенными знаменами. Всюду сопротивление неприятеля было без большого труда сломано. Наибольшее сопротивление встретила колонна штабс-капитана Фока, которой при этом удалось отбить два наших горных орудия, взятых текинцами при нападении 28-ю и 30-го декабря.

В 1 час пополудни знамя 3-го баталиона Ширванского полка уже развевалось на холме. По моему приказанию, оно впоследствии заменено здесь Императорским штандартом. Другие колонны в то же время достигли северного фронта крепости и заняли самую стену. Наступая вдоль восточной стены, охотники подпоручика Воропанова овладели текинским орудием и четырьмя значками. Кроме того, охотники, совместно со 2-ю ротою Ширванского полка и частью [49] 4-го баталиона Апшеронского полка, овладели знаменем 4-го баталиона Апшеронского полка, взятым текинцами во время вылазки 28-го декабря 1880 г.; текинцы имели дерзость выставить знамя в передних своих рядах, сняв чехол, как будто в насмешку.

Полковник Куропаткин, войска колонны которого занимали уже северную стену крепости, решил теперь немедленно преследовать неприятеля, о чем им с холма Денгиль-тепе послано донесение.

Преследование бегущего неприятеля произведено было на левом, фланге майором Сивинисом с 1 1/2 ротами 84-го пехотного Ширванского полка, в центре - 9-ю ротою Апшеронского полка, на правом - 12-ю ротою Ширванского полка. за ними в резерве следовали три туркестанские роты с охотниками, под начальством штабс-капитана Фока.

Колонна полковника Куропаткина, двигаясь за выдвинутою мною через крепость кавалериею, преследовала неприятеля на протяжении 10-ти верст, после чего ей приказано было вернуться в лагерь.

B) Действия колонны полковника Козелкова.

Порядок наступления частей колонны к бреши, произведенной артилериею, определен был следующий:

В голове колонны - охотники 4-го Апшеронского баталиона, с командою минеров, двумя ракетными станками и одною картечницею. За охотниками - 4-й баталион Апшеронского полка, с 4-мя штурмовыми лестницами. За апшеронцами должна была следовать 11-я рота Ставропольского полка, с турами и фашинами, а также взвод сапер для венчания взятой бреши.

Остальные три роты Ставропольского полка составляли резерв и, по выходе апшеронцев из траншеи, должны были немедленно занять их места.

Ровно в 11 часов 20 минут утра, после взрыва великокняжеской мины, войска штурмовой колонны вышли из траншеи и двинулись на брешь через мост, устроенный через Великокняжеский ручей. С криком «ура» они вмиг бросились с моста к обвалу. Атакующая колонна встречена была сильнейшим ружейным огнем, и первыми же пулями ранен войсковой старшина граф Орлов-Денисов, командовавший 4-м баталионом 81-го пехотного Апшеронского полка и следовавший непосредственно за охотниками своего баталиона, который он молодецки вел вперед и, будучи ранен пулею в руку, оставался во фронте до более тяжелой [50] раны. Штурмовая колонна двигалась безостановочно вперед и бросилась на самую брешь с криком «ура».

Встреченная здесь градом пуль и каменьев, а также и густыми массами неприятеля, вследствие трудно восходимой бреши, которая, не смотря на все усилия, не была удобовосходима, колонна залегла у подошвы обвала, завязав с неприятелем перестрелку в упор.

Немедленно ей двинут на помощь резерв: 9-я, 10-я и 12-я роты Ставропольского полка со взводом 6-й горной батареи 21-й артилерийской бригады.

В то же время мною из резерва двинут туда же 3-й баталион Апшеронского полка, с музыкою, развернутым знаменем и барабанным боем.

По прибытии этого последнего баталиона к обвалу, все находящиеся на нем части поднялись и дружно бросились на вершину бреши.

Так как не все части могли одновременно подняться по обвалу, то фланговые эскаладировали стену посредством штурмовых лестниц.

В этот короткий промежуток времени убит командир 10-й роты 74-го пехотного Ставропольского полка, георгиевский кавалер поручик Мерхелев, первый бросившийся на вершину бреши, и тяжело ранен командир 3-го баталиона 81-го пехотного Апшеронского полка подполковник Попов. Первым вскочил на вершину бреши подпоручик 81-го пехотного Апшеронского полка Попов.

По занятии обвала приступлено было немедленно к укреплению его, но успех колонны подполковника Гайдарова, войска которой уже были на стене западного фаса, а также и войск колонны полковника Куропаткина, устраивающихся внутри крепости для дальнейшего наступления, заставил прекратить эту работу и направить все войска, к которым мною из резерва присоединены были 10-я, 11-я и 12-я роты 83-го пехотного Самурского полка, для окончательного овладения крепостью, на холм Денгиль-тепе.

Вызванные мною из резерва шесть рот 82-го пехотного Дагестанского полка и две 84-го пехотного Ширванского полка получили приказание составить у обвала резерв сражающихся внутри крепости войск, а на самый обвал ввезены четыре орудия 4-й батареи 20-й артилерийской бригады.

Наступающие далее войска вошли в связь с войсками колонны полковника Куропаткина и подполковника Гайдарова.

Холм Денгиль-тепе занят был одновременно полуротою 12-й [51] роты 74-го пехотного Ставропольского полка и колонною майора Сивиниса.

По овладении холмом, на него введен 3-й баталион 81-го пехотного Апшеронского полка, а 4-й баталион того же полка направлен далее для преследования неприятеля.

Для овладения калою направлена сводная команда всех частей с одним горным орудием, под начальством капитана Мельницкого. После трех выстрелов из горного орудия, части 10-й и 11-й рот Апшеронского полка бросились в калу и перекололи всех ее защитников.

В 4 часа пополудни войска колонны полковника Козелкова и прибывшие к нему из резерва были расположены следующим образом: 3-й баталион Апшеронского полка с горным взводом на кургане Денгиль-тепе; 3-й баталион Ставропольского полка направлен в лагерь; юговосточный угол крепости занят 4-м баталионом 82-го пехотного Дагестанского полка, с 4-ю батареею 20-й артилерийской бригады, которая скоро заменена 3-ю батареею 19-й артилерийской бригады.

В) Действия колонны подполковника Гайдарова.

После занятия Мельничной калы, она приведена была в оборонительное положение, и сюда перевезены оба конно-горные орудия и картечница, которые открыли огонь по неприятелю у южного фаса крепости.

Немедленно после взрыва великокняжеской мины подполковник Гайдаров перешел в свою очередь в наступление, причем направил 2-ю и 3-ю роты 83-го пехотного Самурского полка к западному фасу крепости для эскаладирования стены посредством штурмовых лестниц; 1-ю и 4-ю роты того же полка с охотниками и 4-ю батареею 19-й артилерийской бригады - вдоль рва западного фронта и против укрепленных позиций неприятеля между ручьем Опорным и крепостью. Кавалерии с конно-горным взводом приказано было быстро наступать на левом фланге отряда и преследовать отступающего неприятеля. 2-я и 3-я роты, под начальством капитана Лаврова, направились прямо к западной стене крепости, где приставили лестницы и вошли на стену. Дальнейшее наступление отряда происходило вдоль стены западного фронта, при чем 2-я и 3-я роты наступали по стене, охотники, 1-я и 4-я роты - вдоль рва западного фронта, поддержанные сильным артилерийским огнем. Кавалерия с конно-горным взводом преследовала [52] неприятеля, бегущего по северному направлению. Пехотные части, дойдя до оконечности западного фронта и войдя в связь с частями войск колонн полковника Куропаткина и Козелкова, остановились и вслед затем были возвращены в лагерь.

Видя несомненный успех всех штурмовых колонн, я послал приказание начальнику кавалерийского резерва, полковнику князю Эристову, направиться из резерва в лагерь, сесть на коней и прибыть к артилерийской бреши.

В 4 часа пополудни кавалерия, подошедшая к обвалу, проведена была мною через крепость и направлена преследовать неприятеля, отступающего в двух больших массах по северному направлению.

Преследование бегущего из крепости неприятеля продолжалось пехотою на расстоянии 10-ти верст, кавалерией еще на 6 верст дальше, и лишь полная темнота и окончательное рассеяние неприятеля заставило прекратить преследование и возвратить войска в лагерь.

При этом преследовании драгунами и казаками, поддержанными конно-горным взводом, убито до 8,000 человек обоего пола.

Масса неприятельской конницы бежала первая и виднелась вдали на горизонте.

Наши потери 12-го января: убито обер-офицеров 4 (штабс-капитан Туркестанской артилерийской бригады - Грек, поручик 74-го пехотного Ставропольского полка - Мерхелев, сотник Туркестанского дивизиона Уральской сотни - Кунаковский, прапорщик Закаспийского местного баталиона - Мориц), нижних чинов 55; ранено штаб-офицеров 3 (командир 3-го баталиона 74-го пехотного Ставропольского полка подполковник Цепринский-Цекава, командир 3-го баталиона 81-го пехотного Апшеронского полка подполковник Попов, командующий 4-м баталионом того же полка войсковой старшина флигель-адъютант граф Орлов-Денисов (Умер от ран 22-го января в Самурском укреплении.); обер-офицеров 15 (саперной роты капитан Гетшель, артилерии штабс-капитан Миткевичь-Волчанский, Апшеронского полка штабс-капитан Харькевич, Дагестанского полка штабс-капитан Давыдов, артилерии поручик Юренев, Ширванского полка поручик Архаецкий, Апшеронского полка подпоручики Попов и Дехтерев, милиции подпоручик Магометов, Апшеронского полка прапорщики: Кашерининов и Усачев (Умер ор раны.), Ставропольского - Дзердзиевский (Умер от раны.) и князь [53] Андроников (Умер ор раны.), л. гв. Конно-Гренадерского полка прапорщик Ушаков и гардемарин Майер), нижних чинов 236; контужено обер-офицеров 10 (Апшеронского полка поручики Куркмасов и Бениславский, 1-го Туркестанского линейного баталиона поручик Калитин, Апшеронского полка подпоручики: Жизневский и Руднев, прапорщики: Лебединский и Богуславский, артилерии прапорщик Иванов, 15-го драгунского Тверского полка прапорщик Форстен и Таманского полка хорунжий Чегрин), нижних чинов 75; убито лошадей 47, ранено 24.

Выпущено патронов: пехотных 273,804, кавалерийских 12,510, снарядов 5,864, боевых ракет 224.

Отбито у неприятеля два горных орудия, взятых во время вылазок 28-го и 30-го декабря 1880 г., и знамя 4-го баталиона Апшеронского полка.

Взято одно орудие, пять значков и 1,500 штук ружей, пистолетов и шашек.

Потеря неприятеля громадная.

После взятия крепости внутри ее зарыто 6,500 тел. При преследовании же убито до 8,000 человек.

© текст - Скобелев М. Д. 1881
© сетевая версия - Тhietmar. 2020
© OCR - Иванов А. 2020
© дизайн - Войтехович А. 2001