ГРЕБНЕР А.

ОСАДЫ И ШТУРМЫ СРЕДНЕ-АЗИЯТСКИХ КРЕПОСТЕЙ

И НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТОВ

«Части Инженерных войск, расположенные в отдаленных округах, никогда не будут призываемы на европейский театр военных действий, а потому техническая их подготовка должна быть согласована с потребностями этих отдаленных районов и с тою обстановкой, при которой им придется применять там техническое дело в военное время» — так определяет круг деятельности туркестанских сапер Инструкция для специального образования полевых Инженерных войск. Культура народов, их военное устройство, климат и сама природа Средней Азии во многом резко отличаются от природы, климата и культуры в Европе, а вследствие этого и приемы военного дела, военной техники, здесь должны быть и будут иные, отличные от европейских, применяемые к местным условиям.

В настоящем очерке мы намерены остановиться на особенностях атаки средне-азиятских крепостей и населенным пунктов.

Особенности эти вызываются следующими обстоятельствами:

1) Видом и характером крепостей, выработанными опытом прежних азиятских войн.

2) Характером населенных пунктов, окруженных целым лабиринтом глинобитных стен. [2]

3) Малым количеством крепостной и осадной артиллерии у обоих сторон.

4) Дальним расстоянием операционной линии атакующего от базиса.

5) Необходимостью быстрых успехов; и

6) Сравнительно низкою культурой наших соседей и низким уровнем развития военного дела у них.

Все эти условия еще долгое время будут сохранять свою силу и с ними особенности атаки азиятских крепостей.

-----------------

Чтобы ознакомить читателя с употреблявшимися у нас раньше приемами атаки азиятских крепостей и дать ему возможность проверить делаемые нами выводы, приводим краткое описание осад важнейших городов Туркестана и крепости Денгиль-Тепе.

Осады и штурмы крепостей и городов нашими войсками в Средней Азии следует разделить на три категории:

Первую — составляют осады крепостей в киргизских степях: Пишпека, Яны-Кургана, Ак-Мечети, Туркестана, Чимкента и Ниязбека. Характер этих осад везде одинаков: атакующий закладывает параллели, ведет подступы летучею и туровою сапой, устраивает переход через ров и закладывает мину. Артиллерия ограничивается обстреливанием внутренности укрепления. Ход осады медлен, но всегда венчается успехом при небольших потерях атакующего. Гарнизоны весьма небольшие, артиллерийских орудий у обороняющегося мало.

Осады крепостей городов Ташкента, Ходжента, Ура-Тюбе и Джизака составляют вторую категорию.

Здесь атакующий не ведет осадных работ; он строит только батареи, иногда закладывает первую параллель для отвода глаз обороняющегося, и после непродолжительной подготовки артиллерийским огнем штурмует городские стены при помощи штурмовых лестниц. Артиллерия [3] бомбардирует крепость и производит бреши в стенах, но не вссгда успешно. В защите крепости принимает участие все население города, состоящее иногда из нескольких десятков тысяч человек.

Наконец, третья категория — атаки населенных пунктов, незащищенных крепостными стенами, но окруженных, со всех сторон садами с целою сетью глинобитных стенок. Такие атаки часто встречались в Кокандском походе. Самым ярким примером в этом случае может служить бой в садах города Андижана.

Совершенно особо стоит осада Денгиль-Тепе, замечательная своим блестящим успехом, но вместе с тем и огромным расходом материальных средств. Эта осада будет нами разобрана отдельно.

-------------

Самым характерным примером в первой категории осад представляется нам осада крепости Ак-Мечеть (форт Перовский) в 1853 году.

Крепость Ак-Мечеть 1 была построена на расстоянии четверти версты от правого берега реки Сыр-Дарьи, черт. II, фиг. 1; она имела вид редута, квадратной формы, с башнями на углах и на срединах фасов. Каждый из фасов был более 50 саж. длиною. Глиняные стены имели до 5 саж. высоты и столько же толщины у основания, и были окружены глубоким и широким водяным рвом. В крепости находилось человек четыреста защитников, имевших три медных орудия малого калибра, которые во время обороны переносились, по мере надобности, с одной башни на другую, несколько фальконетов и довольно много азиятских ружей. Отряд атакующего состоял из трех рот пехоты, восьми сотен казаков, саперной команды, семнадцати орудий и двух сот вооруженных киргиз. Всего 2.250 нижних чинов и 100 челов. офицеров. [4]

Командующий отрядом генерал Перовский решил вести осаду по всем правилам современной фортификации.

4-го июля была проложена дорога к осадным батареям; 6-го ночью заложена батарея № 1 в 250 саж. от крепости; 7-го заложена батарея № 2 в 215 саж. от крепости; 8-го были устроены батареи: № 3 в 250 саж., № 4 ракетная и № 5 в 140 саж., вооруженная мортирами.

11-го июля была начата ночыо соединительная траншея между батареями № 4 и № 5.

13-го июля была построена батарея № 6 и начат подступ туровою сапой на западный угол крепости.

К 18-му июля подступы, веденные на западный, северный и восточный углы крепости, подошли к гласису, и было приступлено к венчанию гласиса.

20-го июля устроен был спуск в ров; 21-го июля построена батарея № 7 и начат переход через водяной ров, который загружался фашинами с привязанными к ним земляными мешками.

25-го окончен переход через ров и начата подземная галерея из голландских рам через берму, оказавшуюся шириною в 5 саж.

28-го галерея эта была окончена, и заложена мина под стеною крепости.

В 3 часа пополуночи мина была взорвана, причем образовалась брешь шириною в 40 саж. Перед взрывом войска были отведены на 250 саж. от стены, что дало возможность защитникам оправиться после первого испуга и два раза успешно отбить атаку бреши. Только после третьей атаки атакующий занял обвал и стены, откуда открыл огонь по внутренности крепости.

Оборона со стороны кокандцев на бреши, на стене и в строениях, внутри крепости, была самая отчаянная, не смотря на то, что поддерживавший дух гарнизона комендант крепости Мухаммед-Вали был убит при самом начале штурма.

В течение осады, по показанию пленных, кокандцы потеряли от 80 до 100 чел., преимущественно от действия [5] гранат и ракет. Человек до 30 завалило взрывом стены. Всего же обороняющийся потерял 242 чел. убитыми и 52 ранеными. Атакующий потерял 30 чел. убитыми и 74 ранеными.

Такая геройская защита крепости, ничтожною горстью плохо вооруженных людей, в продолжение 24-х дней, одинаково прекрасно рекомендует как храбрость защитников, так и достоинство глинобитных стен их прикрывавших.

Осады второй категории на столько интересны, что мы хоть вкратце остановимся на описании каждой из них.

1-го октября 1864 года генерал Черняев подошел в первый раз к Ташкенту 2. В то время город имел слишком 100 т. жителей и был окружен стеной в 24 версты длиною.

Не имея возможности вести правильную осаду на такой огромный город, генерал Черняев надеялся смелым ударом ошеломить обороняющегося и нечаянным нападением захватить крепость.

2-го октября он занял восемью батарейными орудиями командующие над цитаделыо высоты и выдвинул вправо от кокандской дороги, под прикрытием подходящих к самой городской стене садов, две роты с четырьмя конными орудиями для пробития бреши. Вскоре начальник этого отряда донес, что артиллерия пробила брешь в стене, и просил позволения идти на штурм. Черняев разрешил и немедленно сам двинулся к пункту атаки с двумя ротами.

Быстро пробежали наши солдатики небольшое простанство от ближайших садов до крепостной стены; но добежав до рва, увидели, что стена вовсе не была пробита и что взобраться на нее было невозможно. Роты остановились, засели во рву и стали отстреливаться. [6]

Убедившись в невозможности овладеть стенами крепости открытою силой, геперал Черняев немедленно направил огонь всех двенадцати орудий на неприятеля у атакованной стены и приказал пехоте под прикрытием этого огня отступить к батареям. При этом неудачном штурме выбыло из строя 18 убитыми и 60 ранеными. Отряд отступил обратно в Чимкент.

14-го июля 1865 года генерал Черняев вторично подошел к стенам Ташкента 3.

И на этот раз он решил напасть на город нечаянно, приготовив только штурмовые лестницы. Решение свое генерал Черняев мотивировал следующими соображениями.

1) Гарнизон города, по обширности оборонительной линии, разбросан на весьма большом протяжении, почему весьма вероятно овладеть верками прежде, нежели он успеет сосредоточиться против атакованного пункта.

2) Артиллерия неприятеля, хотя и весьма многочисленная (около 50 орудий), но рассеяная на протяжении 15-ти верст по всей южной стороне города, также не в состоянии действовать совокупно.

3) Жители города разделены на две части, и партия нам преданная, в случае занятия городской ограды, должна была оказать содействие.

Штурм был назначен на рассвете. Были приготовлены штурмовые лестницы, весьма однако неуклюжие и тяжелые, которые с большими усилиями поднесены были штурмующею колонной (2 роты и охотники) через сады, окружающие Ташкент, к городским стенам.

Лестницы удалось подставить без сопротивления. Караул на стене захвачен был врасплох, все люди были переколоты и сброшены со стены. Только на улицах нашим войскам, двигавшимся к цитадели, пришлось вступить в бой и брать штурмом массу баррикад, часто вооруженных артиллериею; целый день продолжался этот бой, и лишь к вечеру явились аксакалы с изъявлением покорности.

Обе эти атаки города Ташкента весьма поучительны. Как в первом случае атакующий не имел понятия о силе крепостной глинобитной стены, которую он думал разбить четырьмя конными орудиями, так во втором — обороняющийся слишком понадеялся на неприступность этих самых стен, забывая, что глинобитные валы, как бы они ни были прочны и высоки, надежно прикрывают только бдительного и храброго защитника, умеющего оживить их мертвую силу.

24-го мая следующего года был произведен штурм крепости Ходжента 4 на берегу Сыр-Дарьи, фиг. 2а.

Ходжент гордился тем, что силой никогда и никем взят не был; он не жалел средств на усиление своих крепостных стен и сделал из них действительную твердыню. Городская ограда, простирающаяся в длину до 11-ти верст, вся состояла из двойного ряда весьма высоких и толстых стен, усиленных башнями и барбетами. Подробный осмотр городских стен убедил генерала Романовского, что лучшим средством для овладения большим городом, при данных обстоятельствах, является штурм; но на успех его можно было надеяться только при совершенной неожиданности его выполнения.

Атаку предполагалось вести двумя колоннами. Первая, из трех рот пехоты и четырех орудий, должна была напасть на северо-восточный угол крепости, вторая — также из трех рот — южнее, на Калинауские ворота. Нечаянное нападение решено было подготовить усиленным бомбардированием внутренности города в течение нескольких дней. Согласно этому решению, 20-го мая открылась каноннада по внутренности города, и для того чтобы усыпить бдительность осажденного, 22-го мая были начаты осадные работы против юго-восточного угла крепости.

24-го мая был назначен штурм. Войска, имея при [8] себе штурмовые лестницы, расположились с раннего утра укрыто, в 150 саж. от стены, и четыре полевые орудия тотчас же открыли огонь по крепости. Действие батареи, заложенной на столь близком расстоянии, было очень удачно. Артиллерийской огонь неприятеля замолк, многие зубцы стены были сбиты, и вообще эта последняя значительно повреждена. В 2 часа пополудни раздался сигнал к общей атаке. С криком «ура» пехота бросилась вперед. Войска северо-восточной колонны успели приставить три лестницы к барбету без сопротивления со стороны обороняющегося, но лишь только первые люди поднялись к зубцам, как на стенах появилась масса защитников. Пули, камни и удары кистеней посыпались на штурмующих. Четыре офицера, поднявшиеся по лестницам во главе охотников, были первыми жертвами штурма; напрасно за ними поднимались все новые и новые люди; передовых бухарцы ранили, убивали и сбрасывали с лестницы. На поддержку своей пехоты двинулись под самую стену два орудия облегченного взвода и направили картечный огонь в упор на защитников. Командир взвода был ранен смертельно.

Более успешно шла борьба у Калинауских ворот. Не смотря на сильный огонь осажденных, 2 роты поднялись на стену, оттеснили неприятеля, выломали ворота и двинулись во внутрь города. Часть ворвавшихся в город людей бросилась к северо-восточному барбету, в тыл бухарцам, все еще отбивавшимся от натиска 3-х рот северо-восточной колонны.

Тогда, атакованные с фронта и с тыла, храбрые защитники барбета отступили, и первая колонна также перешла по лестницам в город. Вслед за штурмом на северо-восточном углу и у Калинауских ворот, эскаладировал приречную стену, с севера, небольшой отряд стрелков, переправившихся на баркасе через Сыр-Дарью.

Все три колонны направились затем по улицам к цитадели, встречая на своем пути ожесточенное сопротивление. [9]

Защитники отстаивали город шаг за шагом, строили баррикады, вооруженные даже пушками, и отстреливались из выходящих на улицы сакель. К вечеру город был взят, и все войска собрались в цитадели. Сопротивление ходжентцев стоило им 2.500 чел. убитыми. У нас во время осады и штурма выбыли из строя: убитыми 5, без вести пропавшими 6 и ранеными 122.

Донесение свое о взятии Ходжента генерал Романовский оканчивает так: «Как ни значительна наша потеря, как ни высок истинно геройский дух здешних войск и их частных начальников, но нельзя не признать, что столь быстрым овладением Ходжента мы много обязаны тому обстоятельству, что войска направились к этому городу вслед за разбитием на голову армии эмира (Ирджарское дело). Оставленный бухарцами, не имев времени установить прочных связей с Кокандом, Ходжент не мог приготовиться к обороне должным образом. Численность его артиллерии и гарнизона не соответствовали ни упорному духу защитников, ни протяжению верков. Только при подобных благоприятных обстоятельствах можно было решиться на штурм. В противном случае открытый штум крепости, подобной Ходженту, был бы немыслим, и овладеть этим сильно укрепленным и многолюдным городом можно бы было только посредством правильной осады, для которой, само собою разумеется, неизбежно потребовались бы огромные средства и весьма много времени».

Такова картина штурма по оффициальным донесениям. Дополним ее некоторыми интересными подробностями из рассказа 5 очевидца г. В. Фишера. Штурмовые лестницы, составляющие, по мнению рассказчика, предмет первостепенной важности при осаде средне-азиятских крепостей, были приготовлены из только-что срубленных тополей. Тетивы лестниц имели в толщину от 2 до 3 вершк., ширина лестниц равнялась 1 арш., а длина от 3 до 4 [10] саж., фиг. 2б, так как высота крепостной стены не была точно известна.

Каждая лестница была снабжена двумя подмогами из жердей, прикрепленных к тетивам на растоянии одной трети от тонкого конца, при помощи железных оковок. Последние имели вид пластинок, прибитых к тетиве лестницы четырьмя гвоздями, в средине же пластинок был пропущен болт с заклепкой, на другом конце которого имелось кольцо с продетым в него ушком от железной конусообразной трубки, в которую вставлялась подмога; эти оковки были приготовлены еще в Чиназе до выступления отряда в поход.

Установка лестниц производилась следующим образом: смотря по тяжести лестницы, от 10 до 14 чел. солдат перебегали с нею из ближайших закрытий к крепостной стене. Передние, бросив комлевую часть лестницы у подошвы стены на берме и хватаясь за подмоги, откинутые в сторону короткого конца лестницы, совокупно с остальными людьми опрокидывали ее на стену, причем подиоги раздвигались несколько в сторону.

Приведем некоторые подробности штурма на северо-восточном барбете из рассказа того же очевидца г. В. Фишера.

«Капитан Михайловский, предполагая, что верхняя стенка барбета достаточно уже сбита, с криком «ура» и с двумя первыми лестницами смело бросился на штурм барбета; затем понеслась третья, а потом и четвертая лестница, но последняя была брошена на дороге, так как из несших ея людей многие, вероятно сгоряча, бросились вперед; оставшимся же четырем человекам нести лестницу было не под силу, а другие не успели помочь».

«К барбету удалось приставить с успехом только первые две лестницы, но и то довольно наклонно, так как обороняющийся отталкивал верхушки их палками, бросая в это время сверху камни и гляняные сухие комья; третья лестница хотя и была приставлена к стене [11] барбета, но оказазалась короткого, и подняться но ней на верх было невозможно».

«Сверх всякого ожидания, на барбете ноявилось множество народа», пишет в своем рапорте участник штурма капитан Михайловский 6, «соскочить с лестниц на барбет оказалось очень трудным. Подпоручик Шорохов, бывший впереди всех, долго держался на верху лестницы, но наконец был сбит с нее ударами камней и чугунных кистеней; несколько солдат, занявших его место, или были убиты, или ранены; более часа люди стояли на лестницах».

По словам другого очевидца все лестницы были слишком коротки и узки, и кроме того их было мало.

Рассматривая положение нашего отряда под Ходжентом, нельзя не обратить внимания на полное игнорирование возможности вылазки со стороны обороняющего.

Главный лагерь нашего отряда находился у берега Сыр-Дарьи, в 5 верстах к югу от города; все же операции производились с восточной стороны крепости в 5 верстах от главного лагеря, причем сообщение между лагерем и оперирующими войсками было неудобно и затруднено еще рекою Ката-су. Так можно было действовать только против ничего непонимающей в военном деле толпы мирных горожан. Подобное же положение атакующего мы встретили у Ак-Мечети, где атака также была начата с востока, обошла однако траншеей северный фас крепости и подошла к гласису с северной стороны.

Орудия атакующего под Ходжентом были распределены следующим образом:

4 орудия действовали с 200 саж. против Кокандских ворот, причем бомбардировали внутренность города и бретировали стену;

4 мортиры (по две в двух батареях) и две нарезные пушки бомбардировали город с правого берега реки (две [12] мортиры поставлены были весьма оригинально за глинобитною стеной). фиг. 2в; батарея из 4-х орудий обстреливала город с юга в 200 саж. от стены.

Остальные 4 орудия сначала действовали рядом с орудиями южной батареи, при дальнейшем же ходе осады орудия эти были перевезены и поставлены в подступах, против юго-восточного угла крепости.

Огсшь этих разбросанных кругом города батарей не имел никакого влияния на ход осады и штурма; стены города пострадали очень мало, фиг. 2г. Правда, были отдельные случаи пожаров в городе, но таковые, в виду невозможности распространяться, при существующем способе постройки сакель, не принесли нам никакой пользы.

Неудачи атаки против северо-восточного угла побудили военное начальство обратить внимание на подготовку штурма артиллерийским огнем.

------------------

Вскоре представился случай произвести настоящий опыт атаки средне-азиятской города-крепости с помощью штурмовых лестниц и через брешь пробитую артиллерией. Опыт этот был произведен под Ура-Тюбе в 1866 году.

Крепость Ура-Тюбе, построенная на трех довольно крутых холмах, имела в окружности 6 верст и была обнесена со всех сторон двумя высокими глинобитными стенами.

До осады Ура-Тюбе, при наших многочисленных осадах средне-азиятских городов, обвалы в стенах ни разу не пробивались. Между многими коренными туркестанскими артиллеристами существовало даже твердое убеждение, что глиняные стены бухарских и кокандских крепостей представляют среду весьма неудобную и даже невозможную для производства обвалов. Говорили, что снаряды полевых орудий глубоко уходят в глиняные стены, но самой стены нисколько не осыпают. Приводили при этом в пример осаду Ниазбека, осаждая который, наша артиллерия [13] выпустила что-то очень много снарядов, но ничего похожего на брешь произведено не было; некоторые артиллеристы, с другой стороны, не доверявшие опыту прежних туркестанских осад, настаивали на том, чтобы под Ура-Тюбе испробовать бреши с близкого расстояния по всем правилам артиллерийского искусства.

Для нападения на крепостные стены с юга, по предложению сторонников штурмовых лестниц, были сформированы две колонны из двух рот каждая; третья колонна, также из двух рот, при артиллерии, должна была штурмовать город с северо-востока, через брешь, которую предполагалось пробить в стене. Всем трем колоннам приказано было двигаться на штурм одновременно, по сигналу начальника третьей колонны, не раньше пробития бреши артиллериею.

В 5 часов утра раздался сигнал к атаке.

Люди 1-й колопны быстро подбежали к стене и приставили лестницы. Один офицер и пять стрелков уже успели подняться на стену, как вдруг от напора людей лестница хруснула и подломилась. Люди, бывшие на лестнице, упали в ров, а офицер с пятью стрелками оказались в довольно критическом положении, лицом к лицу с огромною толпой обороняющихся.

Чтобы спасти товарищей, наши солдатики бросились к воротам, прорубили их, и ворвавшись в крепость, быстро очистили стены от защитников.

Одновременно с первою колонной двинулась и вторая с двумя лестницами. Едва цепь вышла из прикрывавших ее садов (защитники обыкновенно расчищали эспланаду на 200 — 300 шагов перед стенами крепости), как неприятель открыл усиленный огонь по штурмующим. Добежав до рва, часть наших стрелков легла на гребень контр-эскарпа и открыла огонь по неприятелю на стене, а осталь-ные, под защитою этого огня, приставили лестницы к стенам. Подняться на стену нам удалось довольно легко, не смотря на то, что бухарцы бросали сверху бревна, камни и горящие смоляные шары; но спустившись вниз, пришлось [14] выдержать весъма губительный огонь из ближайших сакель и башен. Завязалась сначала усиленная перестрелка, а затем и кровавая схватка, в которой между многими другими был убит первый командир Туркестанской саперной роты капитан Плец.

Убыль в двух южных колоннах была сравнительно очень большая — 150 чел.

Третья колонна, как и предполагалось, штурмовала крепость по обвалу, произведенному артиллериею. Штурмовые колонны при этом пользовались однако также штурмовыми лестницами. Убыль в третьей колонне была весьма незначительна. Нам не удалось вполне выяснить, на сколько удобовосходима была брешь, пробитая здесь артиллериею, хотя генерал Романовский в своем рапорте от 7 го октября 1866 года и пишет: «Необыкновенно удачно действовала брешь-батарея против северо-восточного угла крепости; здесь с большим искусством распоряжался орудиями гвардейской артиллерии штабс-капитан Зиновьев, поставивший себе специальною задачей доказать могучесть артиллерийского огня против здешних особой постройки стен, что до сего времени оставалось в сомнении. Нельзя не признать, что усилия штабс-капитана Зиновьева увенчались полным успехом, опыт был необыкновенно удачен: к полудню, когда не было еще брошено в стену и 150 гранат, в ней образовались уже бреши, из которых одна была шириною около 2-х, а по высоте около 1 саж., и другая несколько ниже». Однако, дальше в донесении генерала Романовского сказано, что колонна ротмистра Баранова атаковала вал частью по лестницам, частью по бреши. Если бы стрельба действительно была «необыкновенно удачна», то едва-ли потребовались бы лестницы для эскаладирования. Сам же штабс-капитан Зиновьев пишет, что местность, лежащая впереди батареи, прикрывая нижнюю часть стены, позволила только сбить гребень стены аршина на три. Опыт под Ура-Тюбе, таким образом, все же де выяснил вполне преимущество атаки по пробитой артиллериею бреши перед нечаянным [15] нападением с помощью штурмовых лестниц. Большая потеря в южной колонне была вызвана неудачным устройством штурмовых лестниц и тем обстоятельством, что против этой колонны были сосредоточены большие силы обороняющегося, тогда как колонна, атаковавшая брешь, почти не встретила никакого сопротивления.

Как бы то ни было, но незначительная потеря атакующего на северо-восточном фасе Ура-Тюбинской крепости сильно подняла доверие начальствующих лиц к подготовке штурма артиллериею, а большой урон в южных колоннах пошатнул веру в полезлость и необходимость штурмовых лестниц.

Несомненно, что употреблявшияся в то время штурмовые лестницы не удовлетворяли своему назначению, и вообще весь маневр эскаладирования стен среди туркестанских войск был недостаточно разработан.

Необходимость выработать более совершенный тип штурмовых лестниц и умение обращаться с ними побудили командующего войсками округа, генерала фон-Кауфмана, приказать произвести в саперной роте опыты эскаладирования глинобитных стен. Опыты эти производились два года подряд — в 1868 и 1869 годах, но, к сожалению, никаких сведений о результатах их в роте не сохранилось, и вопрос о целесообразном типе лестниц так и остался открытым.

-------------------

Блестящим захватом Джизака закончился целый ряд славных атак средне-азиятских крепостей в конце шестидесятых годов.

Джизак, фиг. 3, считался самою сильною крепостью Туркестана. Над укреплением Джизака 7 трудились в продолжение восьми месяцев несколько тысяч человек ежедневно. Тройной ряд стен, из которых внутренняя была самая высокая, окружал Джизак. Об относительной высоте этих стел можно судить по наружной стене, выстроенной [16] незадолго до штурма; она имела 3 саж. вышины и 4 саж. толщины. Каждая стена усиливалась рвом глубиною иногда до 11-ти арш.

Множество барбетов и построек, выдающихся внаружу и обстреливавших перекрестным огнем рвы и всю впереди лежащую местность, навесные бойницы, дозорный путь по берме, также с закрытыми бойницами, — все это действительно придавало Джизаку грозный вид и, конечно, было верхом фортификационного искусства туземцев. Неприятель работал над усилением крепости до самой последней минуты перед штурмом. Все вороты были завалены и в них оставлены только небольшие калитки; часть сакель и базара была разрушена для образования гласиса: в разных местах на стене устроены были засеки из срубленных и поваленных деревьев.

Гарнизон Джизака состоял из остатков лучших войск Эмира; он доходил до 10-ти тысяч человек при 53-х орудиях.

Наш отряд состоял из 16-ти рот, и 5-ти сотен казаков с ракетною командой, всего около 2.000 челов. и 20 орудий.

После тщательной рекогносцировки было решено атаковать крепость с юга, около Самаркандских ворот, и с юго-востока, около Ура-Тюбинских ворот.

15-го октября приступили к постройке брешь-батарей, и некоторые из них, не смотря на энергичные вылазки бухарцев, были окончены к следующему утру.

16-го, 17-го и в ночь на 18-е число производилась стрельба по внутренности города, причем ночью бухарцами заделывались обвалы, произведенные в стенах.

18-го в полдень, совершенно неожиданно для осажденного, был произведен штурм крепости. Штурмующие колонны бросились на обвал, и перейдя через ров по лестницам, эскаладировали стены и обвал.

Успех штурма Джизака следует считать случайным, так как бухарцы не ожидали атаки в полдень, их войска не были в момент штурма на стенах, и атакующий [17] ворвался в крепость почти без сопротивления. Упадок энергии у обороняющегося был вызван весьма действительным артиллерийским огнем наших полевых батарей. Этим огнем управлял полковник Зиновьев — «профессор» по брешированию глинобитных стен, как назвал его покойный ген. Скобелев. Только губительностью артиллерийского огня и неожиданностью самого штурма можно объяснить ничтожную потерю нашу в 6 челов. убитыми и 92 ранеными при огромной убыли у бухарцев: 6.000 убитыми и 2.000 пленными. Под Джизаком мы видим единственный пример удачного бреширования крепостной стены, хотя и здесь остался выступ эскарпа, на который штурмующие колонны не могли подняться без помощи лестниц. Здесь также бухарцы впервые решились на вылазку.

Осада Джизака еще замечательна тем, что в ней в первый раз, за все время наших средне-азиятских войн, проявилось нечто в роде правильного артиллерийского боя, причем наша артиллерия заставила замолчать неприятельскую.

-----------------

К третий категории, как мы говорили выше, относится оборона городов и населенных пунктов, не окруженных крепостною стеной.

Самым ярким примером такой обороны, хотя весьма плохо организованной, может служить оборона Андижана. Бой в улицах мы встретили и при взятии Ташкента, Ходжента, Ура-Тюбе и Джизака, но эти бои составляли как-бы заключительный акт взятия города, уже находящего в руках штурмующего после перехода его через городские стены; в упомянутых городах обыватели вступали в одиночные схватки с войсками, без системы, без надежды на успех, защищая только свою жизнь и имущество. В Андижане к обороне готовились заблаговременно.

Приближаясь к Андижану, нашему отряду сделалось известным, что андижанцы приготовились к упорной защите. Уже по дороге через смежную полосу кипчакских [18] поселений, брошенных жителями, все мосты через глубокие арыки были сломаны.

В 7 часов утра, 1-го октября, был назначен штурм Андижана 8. Всю ночь на 1-е октября в городе, как рассказывали впоследствии перебежчики, жители работали над устройством завалов по всем улицам. Абдурахман-Автобачи разъезжал по городу и сам распоряжался работами. Были заняты все 12 улиц, ведущих от окраины города к рештаму (городская площадь). В стенах и саклях пробиты были бойницы, на улицах построены баррикады, и из арыков выпущена вода на улицы. Оборона каждой улицы была вверена определенному отряду.

Наши войска двигались двумя колоннами: одна под начальством полковника Скобелева, другая под начальством барона Меллера-Закомельского; в каждой колонне находилос по 20 сапер. За колонною полковника Скобелева двигались главные силы, под началъством полковника барона Аминова, при 40 саперах.

Медленно подвигались колонны по улицам, затопленным водою, отстреливаясь во все стороны. Неприятель посылал свои выстрелы из-за стен садов, из-за сложенных стогов клевера, с крыш сакель, из бойниц, пробитых повсюду в стенах. Несколько раз наши охотники бросались на баррикады, занятые защитниками, овладевали ими и гнали перед собою отступающих по тесной улице кипчаков.

Так постепенно, шаг за шагом, прошли колонны Скобелева и барона Аминова весь город и часть базара, обогнули стену дворца и вышли на площадь. Вслед за колонною полковника Скобелева вышла на площадь и колонна барона Меллера-Закомельского. Колонна эта штурмом взяла 5 баррикад, овладела одним орудием и до самой площади теснила неприятеля штыками. Через час, когда огонь наших стрелков ослабил энергию неприятельских застрельщиков, продолжавших посылать свои выстрелы [19] с крыш сакель в войска, расположенные на площади, было начато обратное движение из города.

Улицы, по которым только-что прошли к площади, опять оказались перегороженными баррикадами, а сады по сторонам улицы вновь занятыми кипчаками. Перебежчики-евреи потом объяснили, откуда взялись эти новые толпы защитников города: не зная, с которой стороны отряд наш будет атаковать город, жители баррикадировали все 12 улиц, ведущих из окрестностей к базару и дворцовой площади. Когда кипчаки, стоявшие на остальных 10-ти улицах, увидели, что отряд наш уже занял площадь и двигается обратно, они поспешно оставили баррикады и собрались все в садах кругом площади и на улицах, где должен быть проходить наш отряд. При обратном движении арьергарду было приказано сжечь все что могло гореть. Пожар разливался бысгро, удобовоспламенимого материала было много.

В нашем отряде оказалось всего убитыми 8 чел., ранеными и контуженными 56 чел.

Такая ничтожная потеря в наших войсках, из 5-ти рот пехоты, 3-х сотен казаков, 4-х ракетных станков и 8-ми орудий, доказывает, что кокандцы совершенно не сумели организовать внутреннюю оборону города.

Наши азиятские города со своими узкими улицами и маленькими двориками, сплошь огороженными и перегороженными глиняными стенками, представляют из себя весьма трудно одолимые позиции. При умелой защите, бой в городах должен быть весьма кровопролитен, и казалось бы, такие ничтожные отряды, как наш под Андижаном, должны бы были быть уничтожены до последнего человека.

------------

В заключение остановимся на штурме Денгиль-Тепе. Мы не будем здесь разбирать все эпизоды этой интересой осады, описание которой вероятно еще свежо в памяти читателей Инженерного журнала, а остановимся только на подробностях, наиболее выясняющих характер атаки [20] средне-азиятской крепости и отчасти незнакомых еще нашим читателям.

При осаде Денгиль-Тепе генерал Скобелев пользовался всеми уроками, которые можно было извлечь из наших войн в Средней Азии и войн англичан в Афганистане. Эта осада, к которой он тщательно приготовился и которую он выполнил как гениальный полководец, является таким образом последним словом в науке об осаде азиятских крепостей.

Под Денгиль-Тепе были применены все три способа штурма, возможные при данных условиях:

а) штурм по обвалу, произведенному подземною миной:

б) штурм по бреши, пробитой артиллериею, и

в) штурм при помощи штурмовых лестниц.

Скобелев принял меры для заблаговременного изучения всех средств, необходимых к успешному выполнению упомянутых способов атаки.

Чтобы выяснить действие пороха и пироксилина на глинобитные стены, по приказанию ген. Скобелева во 2-й роте 2-го Кавказского Саперного баталиона были произведены следующие опыты в лагере Самурского укрепления 9:

1) Заряд из 10-ти динамитных патронов, весом 2 1/2 фунта, помещенный в стене круглой башни на 1 1/2 фута от горизонта, пробил отверстие в 2 фута диаметром (толщина стенки 2 1/2 фута), фиг. 5.

2) Под основание той же башни были положены три заряда, которые мы для удобства обозначим буквами b, с, d, каждый в 12 динамитных патронов, весом 3 фунта, фиг. 6; расстояние между зарядами b и с 1 1/2 фута, между с и d — 3 фута. Соединение проводников было сделано в цепь. Заряд с произвел обвал стенки на протяжении 7 фут., заряд b сгорел, а заряд d был засыпан.

3) Между брешью, пробитой зарядом с, и выходом из башни был уложен заряд е из 12-ти динамитных [21] патронов, весом 3 фунта. Заряд этот разрушил стенку от бреши до выхода.

4) Для производства обвала в исходящем углу стенки, размеры которой были в основании 5 фут., высотою 15 фут. и толщиною на верху 1 фут, были заложены 2 заряда из 40 патронов, каждый весом 9 фунтов, на расстоянии 1 саж. от угла, фиг. 7. Проводники были соединены в переплет. Заряды воспламенились одновременно, и обрушив стенку, произвели обвал высотою 5 фут., шириною 11 фут., длиною с наружной стороны 14 фут. и с внутренней стороны 5 фут. Объем разрушенной части стенки равнялся 2,4 кубич. саж.

5) Опыты с пироксилином дали весьма слабые результаты.

В стене толщиною в 5 фут., на высоте 5 фут. от горизонта были положены 3 заряда, по 2 фунта каждый.

Расстояние камеры от боковой поверхности стен равнялось 1 футу 8 дюйм.

После взрыва образовалась брешь, которая имела с наружной стороны 4 фута ширины и 3 фута 5 дюйм. высоты, с внутренней 5 фут. 6 дюйм. ширины и 5 фут. 5 дюйм. высоты. Кроме того получились еще трещины, доходившие до верхнего края стенки.

Опыты эти убедили сапер 2-го Кавказского Саперного баталиона в непригодности пироксилина для подрывания глинобитных стен, почему решено было употребить порох.

Вопрос о действии артиллерии по глинобитным стенам и внутренности азиятских городов особенно озабочивал ген. Скобелева. Елу было известно, что в 1879 году артиллерийский огонь оказался совершенно недействительным при обстреливании внутренности Денгиль-Тепе, заставленной кибитками; ему были известны и все неудачи артиллерии в Туркестане при вышеописанных осадах; и вот, снаряжая экспедицию в 1880 году, он просил снабдить батареи гранатами, наполненными керосином, и [22] морскими ракетами с большим зарядом пироксилина, а также гладкими полупудовыми мортирами.

Снабдить батареи зажигательными снарядами Артиллерийское ведомство отказало, так как конструкция этих снарядов, предложенная генералом Форелесом и испытанная в 1874 — 1880 гг. в Свеаборге, не была еще окончательно выработана. Морские ракеты и полупудовые гладкие мортиры были отпущены и принесли нашему отряду большую пользу.

Лучшим знатоком бреширования глинобитных стен Скобелев считал генерала Зиновьева, командовавшего батареею при взятии Джизака. К нему он обратился перед выступлением в Текинскую экспедицию с следующим письмом 10:

«Очень может быть, что мне в предстоящую экспедицию придется самым тщательным образом подготовлять артиллерийским огнем атаку текинских укрепленных пунктов. По недостатку леса для лестниц и трудности их перевозки, мне было крайне важно выяснить себе, на сколько можно рассчитывать на наши полевые орудия для производства в глиняных стенах обвалов таких размеров и характера, чтрбы эскалада была возможна и без штурмовых лестниц».

Поэтому генерал Скобелев ставил следующие вопросы:

1) Каким способом и из каких орудий производить обвал указанного характера.

2) Какой расход снарядов из 4-х и 9-ти фунтовых орудий может на это потребоваться.

3) Во сколько времени действие брешь-батарей может дать решительные результаты; и

4) на сколько скорее можно получить те же результаты, располагая батареи в 200 и 150 саж. от, стен.

Ответом генерала Зиновьева был целый трактат о пробивания брешей в стенах средне-азиятских укреплений. Приводим лишь сущность этого ответа: брешь может [23] быть пробита двумя способами, постепенным разбитием стены сверху. Первые выстрелы должны быть направлены, примерно, на 1 арш. ниже основания зубца стены; тогда граната, разрываясь, даже глубоко вникая в стену, поднимает зубцы и часть стены сползает в ров. Так продолжают постепенно срезывать вершину стены, действуя все время в верхнюю часть ее. Этот способ был применен генералом Зиновьевым под Джизаком.

Как мы уже видели выше, перед стенами Джизака находился глубокий ров, который не мог быть наполнен обломками разбитой стены и у вершины эскарпа остался выступ, в 3 — 4 арш. высотою, на который при штурме не могли подняться наши войска. Поэтому генерал Зиновьев советует снабжать колонны всегда лестницами, так как атакующий не может составить себе положительного убеждения, что такой уступ не существует. «Ваше Превосходительство», пишет генерал, «изволите знать, что употребление длинных лестниц требует известной ловкости людей: иная лестница сломается. Туркестанские войска эту штуку знали отлично, но едва-ли сумеют проделать это войска кавказские. С маленькими же лестницами управляться легко».

Второй способ заключается в том, чтобы бить горизонтальную борозду отступя от вершины вниз, примерно, на четверть вышины стены или даже менее. Когда подточенная снарядами часть стены осыплется, ниже ее, также на четверть, бить новую борозду. Эту стрельбу генерал Зиновьев советует произвести уменьшенными зарядами, чтобы уменьшить углубление заряда в стену.

Брешь-батареи генерал Зиновьев рекомендует располагать в 300 саж. от крепостной стены и даже дальше, и кроме того ставить анфиладную батарею на линию обстреливаемого фаса для обстреливания бреши до штурма анфиладным огнем.

«Святому моменту штурма» с помощью лестниц Скобелев лично обучал свои войска в Самурском укреплении. Ежедневно, с 5-го мая по 11-е декабря 1880 года, войска [24] занимались упражнениями в эскаладе стен и брешей, с помощыо штурмовых лестниц.

Самые упражнения производились в следующем порядке: рота или сотня располагалась в 150 — 200 шагах от стены крепости, имея позади себя горные орудия. По команде часть поднималась и шла быстрым порывистым шагом к месту, указанному для штурма. Штурмовые лестницы носились особо подготовленными людьми, причем в помощь им назначалось несколько запасных, на случай убыли.

Во время наступления часть носила ружья вольно, все песенники шли на правом фланге, барабанщики следовали за ротой и все время били к атаке. Когда часть подходила к бреши на 20 — 30 шагов, командовали «на руку».

Перед самою брешью часть с криком «ура» стремительно кидалась на нее. Заняв ее, открывали учащенную стрельбу залпами по внутренности крепости, причем на брешь немедленно ставилась горные орудия или морские картечницы. Во время эскалады лучшие стрелки ложились у контр-эскарпа и не позволяли неприятелю показываться на валу.

Крепость Денгиль-Тепе имела вид неправильного продолговатого четыреугольника, в обводе длиною около 2.055 саж., фиг. 8. Стены состояли из земляного вала, облицованного слоем глины в 1 1/2 арш. толщиною. Высота стены была 14 фут., толщина у основания 5 саж., а вверху от 3 до 4 саж. Наружный ров был глубиною от 6 до 9 фут. и шириною от 12 до 16 фут., фиг. 4. Как народ весьма храбрый, текинцы собирались защищать каждую пядь своей крепостной стены. Для этого стена была снабжена наружными и внутренними парапетами, в грудную высоту, и большим числом траверсов, пересекавших иногда весь валганг. Внутренний парапет предназначался для обстреливания внутренней площади на случай прорыва неприятеля. Перед западным фасом крепости текинцы устроили, на группе холмов, сильные траншеи; [25] параллельно южному фасу также были выдвинуты траншеи с ходами сообщения изо рва.

В близком расстоянии от крепости, в 150 — 250 шагах, находилось несколько курганчей 11, обнесенных высокими глинобитными стенами, толщиною в 4 фута, с угловыми башнями. Как увидим ниже, эти курганчи имели роковое значение на ход осады Денгиль-Тепе. Особенно было их много против юго-восточного угла крепости.

Пропуская все подробности осады, которые любознательный читатель может найти в прекрасном сочинении генерала Гродекова «Война в Туркмении», том III, приступим прямо к описанию событий, предшествовавших самому штурму.

Как только траншейные работы против юго-восточного угла крепости из Ширванского редута придвинуты были на достаточно близкое расстояние, 6-го января 1881 г. было приступлено к устройству минного спуска в 20-ти саж. от стены, фиг. 9. Галерея шла в твердом грунте без всякой обшивки.

После отбития, со страшным уроном, вылазки 4-го января, текинцы отказались от надежды задержать нашу атаку и решили сберечь все силы свои для отражения штурма. Они даже не охраняли наружный ров от наших весьма основательных рекогносцировок, что дало возможность саперному офицеру капитану Гетшелю два раза измерить с помощыо веревки расстояние минного спуска от стены. Большая часть защитников крепости полагала, что русские делают подземную галерею, с тем чтобы из нее выйти во внутренность крепости. Для избиения могущих выйти из узкой галерей людей, защитники содержали постоянный караул против атакованного фронта. Удивляет то обстоятельство, что даже высшие военачальники из текинцев относились вполне равнодушно к нашим подземным работам, тогда как из примера взятия Герата в тридцатых годах настоящего столетия туркмены должны были [26] иметь некоторые понятия о серьезности подземной атаки; последняя могла бы быть сильно задержана, если бы текинцы догадались впустить воду в наружный ров из Великокняжеского ручья. Скобелев сильно опасался этого. Потом оказалось, что текинцы действительно обсуждали это дело, но не решились приступить к нему из опасения повредить водой наружной стены крепости.

Подземные работы двигались вперед весьма быстро, со скоростью от 1 до 2 фут. в час, в сутки 42 фута.

Одновременно двигались вперед и надземные работы, перекидною сапой.

9-го января полковник Куропаткин донес ген. Скобелеву, что работы, вследствие неисправности вентилятора, не могут быть окончены к 10-му числу, как предполагали раньше. Прибывшему тотчас же в минную галерею Скобелеву начальник инженеров доложил, что до камеры осталось пройти еще 10 саж., т. е. такая работа, которую невозможно выполнить в одни сутки, а потому советовал совершенно отказаться от минного взрыва и направить всю атаку на артиллерийскую брешь, причем однако добавил. что если отложить штурм до 12-го числа, то можно рассчитывать с полною вероятностью на успех.

Генерал Скобелев приказал однако продолжать работы и заявил непременное требование, чтобы оне были окончены 12-го числа к полудню. Текинцы не нашли в себе достаточной решимости сделать новое нападение, и наши работы продолжались беспрепятственно. Не доходя до стены, главная минная галерея разделилась на три рукава: левый длиною 18 фут., средний — 3 саж. и правый — 3 саж. Кажда камера была заряжена 24 пудами пороха. При рассчете заряда длина линии наименьшего сопрогивления была принята в 2 1/2 саж. Длина забивки 3 1/2 саж.

В 11 часов 20 минут мина была взорвана, причем образовался удобовосходимый обвал в 10 саж. шириною. Эффект взрыва получился необычайный; впечатление, пишет генерал Гродеков, было столь неожиданное и такое ужасное, что по рассказам текинцев все потеряли рассудок [27] и никто не мог сообразить, что произошло. Многие думали, что случилось землетрясение. Перед взрывом штурмующие войска были отведены за плотину, т. е. на 150 шагов от предполагаемой бреши, но большия глыбы глины от взрыва стены крепости долетели до передовой части колонны, причем полурота охотников была отчасти завалена землей (зашибло около 40 челов.).

Не смотря на страшное смятение первой минуты, неприятель быстро оправился, занял обвал, и встретив штурмующих ружейным огнем, вступил в рукопашную схватку, но будучи сбит с обвала, отступил через холм Денгиль-Тепе на север, в степь.

Отметим при этом, что, согласно совету полковника Зиновьева, в штурмовой колонне против обвала на всякий случай были приготовлены 10 штурмовых лестниц.

Действия нашей артиллерии при пробитии бреши в юго-западном углу крепости сводятся к следующему: брешь-батарея была заложена 8-го января 1881 г., в 8 часов утра, в 200 саж. от юго-западного угла крепости, и открыла огонь из 8-ми четырех-фунтовых пушек. Стрельба эта оказалась на первый взгляд чрезвычайна действительною, и не более как через 2 часа был произведен обвал стены на протяжении 10-ти саж. Обвалившаяся стена обнаружила верхушки кибиток.

Сделанное в стене повреждение неприятель однако успел исправить землею, взятою из внутреннего рва.

Тогда брешь-батарея была усилена еще четырьмя девяти-фунтовыми пушками, которые ночью с 8-го на 9-е обстреливали обвал картечью. Не смотря на огонь 12-ти орудий, к утру брешь опять была заделана, и верхушки кибиток уже не были видны. Перед штурмом на брешь-батарею были перевезены еще 4 девяти-фунтовые орудия, но генерал Скобелев все еще сомневался в удобовосходимости бреши и в ту же ночь снарядил команду охотников, которые заложили и взорвали пироксилиновые заряды для увеличения артиллерийской бреши.

В день штурма, 12-го января, с 7-ми часов утра [28] брешь-батарея опять открыла огонь, к которому прибавился огон еще 18 ти полевых орудий 19-й, 20-й и 21-й Артиллерийских бригад. Таким образом перед штурмом брешь обстреливалась 34 орудиями, т. е. почти половиною всей наличной артиллерии отряда, но храбрые текинцы продолжали исправлять все повреждения.

Колонна полковника Козелкова из 5-ти рот пехоты, взвода сапер с турами и фашинами, при двух ракетных станках, одной картечнице и 4-х лестницах, двииулась на брешь тотчас после взрыва мины. Текинцы встретили атакующих сильным ружейным огнем и камнями; у подошвы обвала колонна остановилась и открыла перестрелку с защитниками, занявшими гребень бреши. Заметив нерешительность атакующих, генерал Скобелев двинул им на помощь 3-й баталион Апшеронского полка. Тогда, получив поддержку, баталионы двинулись вперед и после рукопашного боя заняли вершину бреши. Не смотря на все усилия артиллерии, обвал оказался узким и неудобовосходимым 12, и фланговые люди эскаладировали стену посредством штурмовых лестниц.

При обстреливании бреши было выпущено более 1.000 снарядов, весом в сложности около 800 пуд., и не смотря на такой громадный расход чугуна, результат оказался неудовлетворителъным. Обращаем на этот факт особенное внимание читателя.

Вслед за взрывом мины перешла в наступление и третья колонна, подполковника Гайдарова. Две роты этой колонны эскаладировали западный фас крепости с помощью штурмовых лестниц и двигались вдоль стены к северу, преследуя отступавшего неприятеля. По лестницам же эскаладировал стену, в юго-восточном углу, 3-й баталион Самурского полка, маиора Пагирева, и взобравшись на стену, вошел в связь с войсками полковника Куропаткина — вправо и Козелкова — влево. После непродолжительных [29] схваток и боя у траверсов, все колонны наступали по внутренности крепости в направлении к северу, гоня перед собою отступавшего в пески неприятеля.

Потеря наша во время штурма распределлется следующим образом: в колонне атаковавшей артиллерийскую брешь — 166 чел.; в колонне против минного обвала — 131 чел.; в колонне полковника Гайдарова — 25 чел., и маиора Пагирева с резервами — 76 чел. Всего убитыми 59, ранеными 254, контуженными 85 челов.

Артиллерийских снарядов выпущено 5.604; ружейных патронов — 286.314. Потери неприятеля во время штурма предполагают от 6.000 до 8.000 челов.

Потрясающему впечатлению взрыва надо приписать панику в сердцах доблестных защитников Денгиль-Тепе, столь мужественно выдерживавших осаду в течение трех недель. Только паникой в рядах текинцев можно объяснить ничтожность наших потерь в решительном столкновении с неприятелем, наделавшим нам так много хлопот своими отчаянными вылазками. Так например: вылазка 28-го декабря стоила нам 96 чел. убитыми и 31 ранеными, и вылазка 4-го января — 11 убитыми и 57 ранеными. При этом надо помнить, что текинцы главную свою надежду возлагали на бой в день штурма.

Самая важная ошибка текинцев в системе защиты Денгиль-Тепе заключалась в том, что они оставили в окрестностях крепости массу курганчей (кала) не разрушенными, которыми впоследствии воспользовались наши войска как опорными пунктами (калы: Великокняжеская, Охотничья, Туркестанская, Кавалерийская, Ольгинская и Право-фланговая). Надо было или приспособить их к обороне и защищать, или разрушить. Так как текинцы еще до прибытия русских решили сосредоточить всю силу обороны на защите стен Денгиль-Тепе, то следовало сделать последнее. Существование курганчей в 200 шагах от юго-восточного угла крепостной ограды было первою причиной падения крепости, участь которой была решена после взятия нами Великокняжеской позиции. Текинцы, верные [30] составленному заранее плану обороны, весьма слабо защищали эту сильную позицию, стены которой хотя и были удачно пробиты артиллериею, но этим вовсе еще не были лишены всей своей оборонительной силы, как о том свидетельствует пример обороны садов Петрусевича 13.

Великокняжеские калы ничуть не хуже полевых укреплений дали нам возможность стать твердою ногой на занятых позициях, успешно отразить вылазку 4-го января и двигать вперед осадные работы под самую стену крепости. Последнее едва-ли было бы возможно, судя по силе вылазки 23-го декабря, без прикрытия отрядом полковника Куропаткина, расположенного за стенами курганчей Великокняжеской позиции. Важная роль, выпавшая на долю курганчей под Денгиль-Тепе, заслуживает особого внимания наших туркестанских офицеров и мы настаиваем на их значении потому, что всем нам, служащим в Туркестанском крае, хорошо известно, что курганчи в большом количестве встречаются на окраинах всех городов и кишлаков (деревень) Средней Азий. Всем участвовавшим в походах или на маневрах, в мирное время, не раз приходилось решать вопрос: что делать с этими сооружениями, иногда кстати, иногда совсем не кстати разбросанными везде, где только живут туземцы.

При осаде Денгиль-Тепе весьма ясно обрисовалось значение полевой артиллерии в средне-азиятской крепостной войне. Принося нам огромные услуги при отражении вылазок и при атаке укрепленных позиций, она оказалась почти бессильною против крепостного вала, и обстреливание ею внутренности крепости не имело никакого влияния на бодрость духа защитников, хотя в этом случае применялся род огня, производящий самое сильное моральное впечатление, а именно частая стрельба залпами. Неизвестно [31] еще, чем кончился бы штурм бреши, если бы туркмены не были охвачепы паникой, вызванною взрывом.

Блестящий успех, достигнутый нами этим взрывом, делает минный способ подготовки атаки глинобитных крепостных стен весьма заманчивым, но нужно иметь в виду то обстоятельство, что он возможен только после целого ряда осадных работ, при непременном условии существования сильной позиции под самыми стенами, у минного спуска, а создание такой позиции, требующее само по себе не менее двухъ — трех недель времени, не всегда будет так легко осуществимо под огнем крепости, как это нам удалось под стенами Денгиль-Тепе.

Довольно трудно сделать правильную оценку значения лестниц при штурме Денгиль-Тепе. Успешность, с которой стенки были эскаладированы лестницами на левом фланге атаки и на южном фасе, несомненно объясняется тем же смятением среди текинцев, которое вызвал взрыв мины. Как вспомогательное орудие при эскаладе, лестницы, во всяком случае, оказали нам большую услугу.

---------------

Закончив обзор наших осад в Средней. Азии, скажем теперь несколько слов, о единственной обороне нами крепости, окруженной глинобитными стенами, о славной обороне Самарканда.

Цитадель Самарканда была окружена стеною значительной профили, высотою от 3 до 6 саж., длиною 2 версты. Атака была возможна без лестниц только на некоторых пунктах: у Самаркандских и Бухарских ворот, у кладбища, на северном фасе около сарбазского двора, у западного — против провиантского склада. Внутри цитадели находился ханский дворец, который мог служить редюитом при защите крепости.

При возстании города, 2-го июня 1868 года, в цитадели находилось 658 чел. пехоты 14 (вместе со слабыми и [32] нестроевыми), 98 артиллеристов при 2-х батарейных орудиях и 2-х полупудовых мортирах.

Семь дней эта горсть храбрецов выдерживала бешенную атаку огромных скопищ шахризябцев, китай-кипчаков и самаркандцев, в числе всего около 55 тысяч человек.

В истории наших азиятских войн нет более поразительного примера пригодности глинобитных стен в Средней Азии, как крепостной ограды; их неприступность дала возможность нашему малочисленному отряду сосредоточить свои силы на более угрожаемых пунктах и охранять остальные участки одними часовыми.

Днем и ночю повторялись атаки с невероятною яростью и самоотвержением; часто нашим защитникам приходилось штыками выбивать атакующих, занявших завалы и осыпавших внутренность крепостй градом пуль и камней.

Самаркандские ворота во время штурма сгорели, вследствие чего выход пришлось заложить мешками с землею, за которыми защитники поставили орудие; на эту брешь много раз нападали самаркандцы, до иступления возбужденные фанатизмом своих мулл.

Вечером 3-го июня жители Самарканда узнали о победе генерала Кауфмана под Зерабулаком, и только это обстоятельство, а также и отступление вслед затем шахризябцев к Ургуту, несколько ослабило энергию неприятеля.

4-го и 5-го нападения повторялись, но уже с меньшим упорством; 5-го числа наши защитники перешли к активной обороне, сделав несколько энергичных вылазок, чтобы выжечь ближайшие к стене сакли и добыть фуража.

8-го же числа генерал Кауфман, уведомленный о критическом положении оставленнного там гарнизона, возвратился к Самарканду.

---------------

Знакомясь с историей наших средне-азиятских войн, легко заметить, что в большинстве случаев туземцы [33]

Таблица №1

наших и неприятельских сил при осадах и штурмах средне-азиатских крепостей, с показанием потерь с обеих сторон

Годы

Название крепостей

Наши силы

Наши потери

%

Силы неприятеля

Потери наприятеля

Продолжительность осады

Число штыков и сабель

Число орудий

Убито

Ранен. и контужен.

Всего

% уби-тых

1853 Ак-Мечеть

2,350

17

30

74

104

4,4

400

3

242

  26 дней
1860 Пишпек

1,800

13

1

6

7

0,4

442

16

20

4,5

5 дней
1861 Яны-Курган

969

11

1

3

4

0,5

120

0

4

3,3

2 дня
1862 Пишпек

1,500

8

13

4

17

1,1

554

9

    13 дней
1864 Туркестан

1,150

12

5

33

38

3,3

1,500

      3 дня
1864 Чимкент

1,950

17

8

50

58

3

10,000

31

    3 дня
1864 1-й Ташкент

1,550

20

6

8

14

0,37

        1 день
1865 2-й Ташкент

1,950

12

25

117

142

7,2

30,000

63

    2 дня
1866 Ходжент

2,700

18

11

122

133

5

 

73

2,500

  6 дней
1866 Ура-Тюбе

3,825

28

17

217

227

5,9

 

38

2,000

  5 дней
1866 Джизак

3,225

20

6

92

98

3

10,000

53

6,000

60

6 дней
1868 Обор. Самарканда

658

4

49

172

221

26

55,000

0

    3 дня
1870 Китаб

1,725

12

19

109

128

7,4

8,000

29

600

7,5

3 дня
1875 Андижан

1,350

8

8

56

64

4,7

25,000

0

    1 день
1879 Денгиль-Теке

3,000

12

185

268

453

8,9

        1 день
1879 Денгиль-Тепе

7,000

79

283

825

1,108

15,8

30,000

3

6,500

21,7

20 дней

В делах в открытом поле

1860 Узун-Агач

1,050

6

1

32

33

3

20,000

10

1,500

7,5

 
1866 Ирджар

2,850

20

1

11

12

0,4

30,000

12

1,000

3,3

 
1868 Самарканд

3,500

16

2

38

40

1

 

21

     
1868 Зера-Булак

3,600

14

0

37

37

1

21,000

14

     
1875 Махрам

3,750

20

6

8

14

0,37

50,000

39

1,000

   

[34] встречали нас за стенами своих крепостей, городов и садов, и там, где они так действовали, в наших рядах всегда бывали сравнительно большия потери; там же, где они отваживались встречать нас в открытом поле, причем на их стороне обыкновенно имелось огромное численное превосходство сил, потери у нас были гораздо менее значительны. Факт этот наглядно виден из составленной нами и прилагаемой здесь таблицы № 1 сравнительной чнсленности наших и неприятельских сил и потерь в наиболее значительных эпизодах средне-азиятских войн, которые вела Россия во второй половине нынешнего столетия.

И так из приведенного нами краткого описания осад туркестанских крепостей мы видим, что значительности наших потерь, в большинстве случаев, мы обязаны не храбрости и не искусству осалсденных, а главным образом тому обстоятельству, что глинобитные стены, превосходно прикрывая защитников от артиллерийского и ружейного огня, давали им возможность безнаказанно поражать атакующего, отнимая у него главное его преимущество — превосходство пехотного и артиллерийского вооружения. Если, не смотря на это, и при защите городов туземцы теряли не менее человеческих жизней чем в делах в открытом поле, то это объясняется тем, что в стенах городов жители не имели возможности спастись бегством от иногда поголовного избиения.

Краткий обзор наших осад и штурмов в Средней Азии подтверждает то, что сказано в начале этой статьи об особенности осад и атак в Средней Азии, обусловливающейся видом и характером старых крепостей, плохим вооружением и зпанием военного дела обороняющихся, необходимостью быстрых успехов и т. д. Толстые и высокие стены азиятских крепостей плохо брешировались нашею полевою артиллерией, трудно эскаладировались с нашими несовершенными штурмовыми лестницами, но довольно удачно подрывались подземными минами. Постепенные атаки давали результаты верные, но всегда сопряженные [35] с большою потерей времени и людей; нечаянное нападение, где оно подготовлялось осмотрительно, давало быстрые и блестящие результаты.

Разумеется, в будущих наших войнах в Средней Азии будут встречаться случаи, где возможно будет овладеть крепостью только постепенною атакой. Но таких крепостей немного, и случаи постепенной атаки будут исключениями. Крепостей же старого типа, с высокими и толстыми глинобитными стенами, во всех соседних с нами странах в Средней Азии, очень много, на всех дорогах, переправах и горных проходах, и овладевать этими крепостями, по преимуществу, придется атакою открытою силой. Постепенная атака средне-азиятской крепости будет отличаться от таковой же европейской крепости, главным образом, отсутствием большего количества и больших калибров осадной артиллерии. Инженерные же осадные работы, при этой атаке, кроме постройки батарей особого типа, ничем существенным от осадных работ, выработанных опытом европейских осадных войн, отличаться не будут. Поэтому, не останавливаясь на том, что есть общего в осадах европейской и азиятской крепости, перейдем прямо к рассмотрению того, что кажется нам характерным и нужным специально для осад, а главное — штурма крепостей и укрепленных городов в Средней Азии. Ниже читатель увидит, что это не будет исследование ушедшего в вечность материала или канувшей в область истории обстановки, а разбор фактов и обстоятельств, могущих найти применение при первом же движении нашем в области соседних с нами народов в Средней Азии.

Изучением способов и приемов атаки открытою силой азиятских крепостей, в настоящее время, интересуются все командующие войсками всех областей наших азиятских окраин, и потому остановимся подробно на исследовании постройки глинобитных стенок и стен, их сопротивления артиллерийскому и ружейному огню, способов их разрушения и преодоления. [36]

Кладка глинобитной стены производится следующим образом: рядом с тем местом, где желают ставить стену, перекапывают на глубину лопаты полосу земли шириною в 2 — 3 аршина и вокруг выкопанной полосы набрасывают земляной валик высотою в 1 фут. В огороженную площадку впускают воду из ближайшего к месту работ арыка, и мокрую глину вторично перекапывают и перемешивают ногами, после чего ее оставляют прочахнуть до следующего дня.

Для кладки стены назначается смена из трех рабочих: первый утаптывает глину ногами, второй выбрасывает лопатой большие куски глины в руки третьего рабочого, а этот последний с размаха бросает глину на стену. Степень влажности глины определяется тем, что куски выброшенной глины должны соединиться в одну плотную массу, но не расползаться. Ширина рва вдоль стены рассчитывается так, чтобы верхний слой, глубиною в лоток лопаты, дал нужное количество земли для кладки стены вышиною в 1 арш. и желаемой толщины.

При глинобитных работах, произведенных два лета подъряд на учебном поле Туркестанского Саперного полубаталиона, выработаны следующие опытные данные: одна смена из трех сапер кладет слой глины шириною в 2, длиною и толщиною в 1 арш., в один час, при высоте стены до 3 арш. При дальнейшем увеличении высоты стены на каждую сажень высоты прибавляется по одному саперу на каждую смену.

Успех работы при высоте стены в 2 саж. получился следующий: одна смена из четырех сапер сложила стену шириною в 1 аршин 2 вершка и длиною и толщиною в 1 арш. в один час; стало-быть, чем выше стена, тем меньше успех работы. Вообще говоря, толстая стена кладется скорее тонкой, при одинаковом количестве выложенной глины.

В приложении к Урочному Положению о работах и материалах, специально до Туркестанского края относящихся, не имеется данных о числе рабочих и времени для кладки [37] единицы глинобитных стен, и потому инженеры при своих вычислениях руководствуются ценами, ежегодно утверждаемыми Военно-Окружным советом для строительных работ Военно-Инженерного ведомства. В этой ведомости на 1894 год за кладку 1 погон. сажени глинобитной стены, с приготовлением глины на месте работ, при высоте 3 арш. и толщине у основания 1 аршин, значится 60 коп., при высоте 4-х арш. — 1 р., 5-ти арш. — 1 р. 30 коп.

Сопоставляя эти цифры с данными, выработанными на учебном поле, оказывается, что последния заслуживають полного доверия. Считая рабочий день в 9 часов и применяя вышеприведенные данные к стене толщиною в 1 арш. и высотою в 3 арш., выходит, что 3 сапера в 3 дня складывают стену длиною в 18 арш. Полагая каждому рабочему по 40 коп. и глинобитчику по 50 коп. в день (средние базарные цены), стоимость 1 саж. стены, сложенной саперами, будет 65 к., а по ведомости справочных цен 60 коп. По такому же рассчету стена высотою в 2 саж., применяя вышеуказанные данныя, выработанные саперами, обходится в 1 рубль 46 коп., а по ведомости 1 р. 50 к.

Правильная кладка глинобитного слоя, срезывание наружных плоскостей и приготовление глины требует много навыка и искусства. При неумелой работе стена дает трещины, сильно уменьшающие прочность и пригодность ее для военных целей. Глинобитные стены возводятся слоями, каждый толщиною в 1 арш. Верхний слой кладется на нижний только тогда, когда последний достаточно присохнет; вследствие этого стена поднимается в высоту весьма медленно. Способ возведения глинобитных стен впрочем не везде одинаков, так например: дунгане в Семиреченской области приготовляют особые ящики-станки из двух параллельных рядов досок. Слои глины они утрамбовывают трамбовками.

По словам пленного казака Петина текинцы строили стену своей крепости следующим образом: сначала они насыпали земляный вал, который утрамбовали людьми и [38] лошадьми, а затем облицовывали его слоем глины до 1 арш. толщиною. При некотором уходе за стеною, таковая разрушается от дождей весьма медленно. Необходимо только, чтобы основание было обеспечено от сырости почвы, вершина прикрыта от дождя, а наружная плоскость — штукатуркой из глины с песком и саманом. При таких условиях стена может стоять невредимо десятки лет.

Во всей культурной полосе Средней Азии верхний слой почвы состоит из более или менее жирной глины (собственно «лессъ»). Нам довелось видеть глинобитные крепостные стены в западном Китае, во всем Туркестане, от Сергиополя до афганской и персидской границы, и мы убедились, что характер этих стен везде один и тот же. Такие же совершенно глинобитные стены встречаются в изобилии в Бухаре, в Персии и в Афганистане.

Местная сухая глина обладает замечательною упругостью. Так, при выбивании ям для телеграфных шестов, порою легче выбить яму в скалистом грунте чем в глине.

Глинобитные стены по своей упругости и сопротивлению прониканию ружейных пуль могут служить отличным прикрытием от ружейного огня. Чтобы в этом убедить читателя, опишем опыты стрельбы из берданок в апреле 1894 года и из 3-х линейных малокалиберных винтовок в апреле 1895 г.

Стрельба из берданок производилась по глинобитной стене толщиною в 14 вершк., построенной на учебном поле саперного лагеря в Ташкенте. Стена эта была по качеству хуже обыкновенно встречающихся в городах и кишлаках. Она была сложена неопытными в этой работе саперами, не оштукатурена и сыровата от зимних дождей, и при всем том получились удивительные результаты упругости глины.

Пули, пущенные с 200 шагов, углубились в стену на 1 дюйм; их можно было вынуть пальцами.

Пули с 300 шагов углубились на 1 дюйм 6 лин.

» » 400 » » » 2 1/2 » — » [39]

Пули с 500 шагов углубились на 1 дюйм 6 лин.

                                   » » 600 » » » 1 » — »

                                  » » 800 » » » 1/4 » — »

                                  » » 1.000 » » » 1/4 » — »

С каждой дистанции были выпущены по три пули, причем углубление их в стену было точно выверено; здесь указано среднее из трех измерений.

Форма пуль с 200, 400 и 800 шагов видна из фиг. 10.

В большинстве случаев в стене получились гнезда правильной формы с гладкими стенками, фиг. 11. Около гнезд глина была сильно уплотнена.

Опыты с 3-х лин. малокалиберною винтовкой производились, по нашей просьбе, в 15-м Туркестанском линейном баталионе, в г. Маргелане, где по приказанию командира баталиона, полковника Леонтьева, стрельба была произведена с разных дистанций подпоручиком Неминущим под наблюдением младшего штаб-офицера подполковника Томашевского, в глинобитную стенку толщиною в 1 арш. 15.

Глубина проникания при этом получилась следующая:

С 200 шагов: 1 пуля на 5.2 дюйм.

2 » на 5,2 дюйм.

3 » на 5,2 дюйм.

средняя глубина проникания 5,2 дюйм., наибольшая 5,2 дюйм.
С 400 шагов: 1 пуля на 4,4 дюйма

2 » на 10,5 дюйм.

3 » на 11,3 дюйм.

средняя глубина 8,7 дюйм., наибольшая 11,3 дюйм.
С 600 шагов: 1 пуля на 9,5 дюйм.

2 » на 5,2 дюйм.

3 » на 6 дюйм.

средняя глубина 6,2 дюйм., наибольшая 9,5 дюйм.
С 800 шагов: 1 пуля на 8,7 дюйм.

2 » на 12,5 дюйм.

3 » на 3,5 дюйма

средняя глубина 8,1 дюйм., наибольшая 10,5 дюйм.

[40]

С 1.600 шагов: 1 пуля на 2,6 дюйма

2 » на 1,7 дюйма

3 » на 2,6 дюйма

средняя глубина 2,3 дюйма, наибольшая 2,6 дюйма.
С 2.500 шагов: 1 пуля на 0,4 дюйма

2 » на 0,4 дюйма

3 » на 0,0 дюйма

средняя глубина 0,2 дюйма, наибольшая 0,4 дюйма.

Наибольшую глубину проникания пули имеют на 400 — 800 шаг. Это обстоятельство объясняется тем, что с очень близкого расстояния, от большой силы удара, пули совершенно сплющиваются и в таком виде глубоко входить в стену не могут.

По форме вынутых из стены пуль видно, что чем больше оне проникают в стену, тем меньше оне деформируются, сравнивая конечно пули, выпущенные с одинаковой дистанции.

Одновременно с указанными опытами в Маргелане 2-го и 5-го февраля 1895 года нами производилась стрельба в Ташкенте в стенки разного вида.

С разных дистанций были выпущены пули: в сухую стену, построенную лет 7 тому назад, в сухую стенку толщиною 1 1/2 фута, построенную год тому назад, в сухую стенку из сырцового кирпича и в сырую стенку.

Стрельба эта дала следующие результаты:

1) Пули, выпущенные с 200 шагов в гребень старой стенки, сильно выветрившейся, пробили этот гребень на-сквозь там, где он был тоньше 1 1/2 фут.

2) Пули, выпущенные с той же дистанции во второй слой той же стенки, углубились в нее от 4 до 6 дюйм.

3) Пули, выпущенные с 400 шагов в сухую стенку толщиною в 1 1/2 фута, построенную год тому назад, углубились от 3 до 4 дюйм.; факт этот показывает, что глинобитные стены очень мало теряют в своей упругости от времени.

4) Пули, выпущенные с 400 шагов в сырцовую стенку, сложенную два года тому назад, углубились от 3 до 4 дюйм. [41]

5) Пули, выпущешшя с 400 шагов в сырую стенку, не успевшую еще высохнуть после кладки осенью, углубились от 7 до 15 дюйм., в зависимости от большей или меньшей сырости стены.

Пробоины трех-линейных пуль резко отличаются от гнезд берданочных пуль. Тогда как около последних глина сильно уплотнена, и путь, пройденный пулею, представляет из себя пустой канальчик с твердо уплотненными стенками, 3-х линейная пуля, разбивая на своем пути твердую глиняную массу в мелкую пыль, разрушает при этом и стенки пройденного пути, так что получается канал в 1 дюйм диаметром, наполненный пылью.

И так глинобитные стенки самой даже незначительной толщины представляют непроницаемую для ружейных пул броню, не дающую притом никаких осколков.

Нам кажется, что этот факт первостепенной важности в Средней Азии стоит того, чтобы на него обратили внимание и наши товарищи в Европейской России, в особенности же в южных округах.

Не безъинтересно сравнить эти данныя, добытые нашими опытами, с таковыми же, произведенными в последнее время в Англии.

По этим опытам оказалось, что кирпичная стена, сложенная на хорошем цементе, имеющая толщину 9 дюйм. и одетая с двух сторон полудюймовыми досками, останавливает все пули, выпущенные со всех дистанций. Стенка из сырцового кирпича по этим опытам должна быть толщиною 16 дюйм. Тюк прессованной ваты толщиною в 20 дюйм., мешок каменного угля толщиною в 12 дюйм., деревянные ящики, наполненные песком, толщиною в 18 дюйм. — не пробиваются новыми пулями.

В сырую глину максимум проникания пуль 3 фута, а в жирную 28 дюйм. При этом замечено, что наибольшее проникание получается не на очень близких дистанциях, а на средних. На это явление указано выше и нами; оно видно из таблички проникания берданочных пуль.

В плотно утрамбованную смесь пули входят, как [42] видно из таблички в справочной книге для инженерных и саперных офицеров, стр. 80, на 6 — 10 фут., а в песок на 2,5 фута.

Из приведенных опытов не трудно усмотреть, как следует пользоваться стенками для прикрытия.

Выветрившийся гребень должен быть снят до твердого слоя или до толщины в 2 фута.

Толщина сухой стены в 1 1/2 фута вполне обезпечивает стрелка от ружейного огня. Сырые стенки, т. е. не высохшиt, должны быть толщиною не менее 2-х фут. Надо сказать, что все стены, против которых производилис опыты проникания пуль, не были безусловно сухи, так как стрельба производилась тотчас после зимних дождей, и стенки зимою не были ничем прикрыты. Нет сомнения, что летом проникание пуль будет еще меньше, потому что упругость мятой глины тем больше, чем масса суше. Это видно также из формы вынутых пул: в весьма сырой стенке пуля деформируется мало, тогда как в сухой стенке она совершенно сплющивается.

Для разъяснения вопроса о пробиваемости глинобитных стенок полевою артиллерией мы обратились к начальнику артиллерийского полигона Туркестанского военного округа, подполковнику Булатову, который нам любезно сообщил следующую выписку из журнала артиллерийского полигона Туркестанского округа.

Предание о занятии края и действиях при этом артиллерии полевого калибра 4-х и 6-ти фунт. заряжаемых с казны пушек свидетельствует о том, что гранаты с малых дистанций, попадая в глинобитные постройки, пробивают их насквозь, и разрываясь позади стенки, не обваливают их. На сколько эти предания справедливы, сказать трудно, но тем не менее они в среде артиллерийских офицеров округа приобрели себе полное право гражданства, и явилась уверенность, что если снаряды 4-х и 9-ти фунт. пушек при стрельбе по глинобитной стенке могли ее только решетить, то наши дальнобойные орудия, обладающие гораздо большею начальною скоростью, и подавно не [43] обрушат стены. Надлежало выяснить справедливость такой уверенности и затем решить вопрос, как добиться обвала глинобитной стенки.

Чтобы не отступить от такой цели опыта, на стрельбище полигона была выстроена глинобитная стенка, во всем отвечающая обыкновенно употребляемым в крае; длина ея была 11 арш., ширина в основании 1 1/2 арш., вверху 3/4 арш., вышина 4 арш.

К началу стрельбы стенка совершенно высохла. Предположоние относительно стрельбы было такое:

Легкая батарея открывает по стене огонь с дистанции не свыше 500 саж., и если результатом стрельбы будет сквозное пробивание без разрушения стены, то батарея отойдет на дистанцию 900 саж. и с этой дистанции откроет вновь стрельбу.

Огонь батареи был открыт залпами при семи линиях (400 саж.) на столько удачно, что первый выстрел попал в основание стенки, пробил ее насквозь и выбросил ряд комьев глины сзади нея. Дальнейшая стрельба была произведена при той же высоте прицела и показала, что гранаты легкой пушки, пробивая насквозь глинобитную стенку в 1 1/2 аршина толщины, вырывают вместе с тем и большие куски глины; таким образом, с передней стороны пробоины имеют вид круглых отверстий, а к задней стороне стенки расширяются конусами, в основании доходящими до 1 арш. Если смотреть с передней стороны стенки, после нескольких залпов батарей, то стенка кажется действительно изрешеченною, но если взглянуть сзади, то стенка кажется почти на половину своей толщины обвалившеюся, и достаточно два — три залпа, чтобы ее окончательно разрушить.

Прилагаемый чертеж стенки изображает ее после 48-ми выстрелов в таком положении, что еще два залпа и будет образован удобопроходимый обвал, фиг. 12.

Результат описанной опытной стрельбы, даже с малой дистанции, наглядно опроверг сложившийся взгляд о сквозном пробивании глииобитных стен, и доказал, что такие [44] стенки могут быть разбиты полевою артиллерией, при большом однако расходе снарядов. Если таким образом вопрос о брешировании глинобитных стенок нашею полевою артиллерией следует считать решенным в пользу артиллерии, то далоко нельзя сказать того же о брешировании полевою артиллерией глинобитных крепостных стен. Вся история наших осад в Средней Азии доказывает и все авторы описаний этих осад настойчиво указывают на факт, что нашей полевой артиллерии крайне трудно пробить удобовосходимые бреши в глинобитной крепостной стене. Даже под Денгиль-Тепе, при огромном расходе снарядов, и при том выгодном для артиллерии условии, что вал был только облицован глинобитным слоем в 2 арш. толщины, артиллерия не могла сделать достаточно широкий и пологий обвал, так что штурмующим пришлось и здесь, при эскаладировании крепостной ограды, прибегнуть к помощи лестниц. Если этот факт неоспоримо доказан для старых 4-х и 9-ти фунт. медных пушек то остается ли он в силе и для современных легких и батарейных пушек? Припомним, что 4-х и 9-ти фунт. заряжаемые с казны медные пушки имели снаряды весом в 14 и 28 фунт., с разрывным зарядом в 48 золотн. и 1 фунт, при боевых зарядах в 1 1/2 и 3 фунта. Современные же наши полевые орудия имеют снаряды весом 16 и 30 фунт. при разрывном заряде в 48 золотн. и 1 фунт, и боевом заряде в 3 фунта 40 золотн. и 4 фунта 48 золотн.; т. е. при одинаковом фугасном действии со снарядами старых пушек, снаряды новых легких и батарейных пушек обладают большею силой удара и большею меткостью.


Комментарии

1 Исторический обзор Туркестана Л. И. Макшеева, стр. 188. Донесение генерала Перовского об осаде Ак-Мечети от 21-го июля 1853 г.

2 Донесение генерала Черняева от 14-го окт. 1864 года за № 1142. Туркест. Сборник, том 18, стр. 73.

3 Рапорт генерала Черняева от 7-го июля 1865 г. Туркест. Сборник.

4 Донесение генерала Романовского от 11-го мая 1866 г. Туркестанский Сборник, том 58.

5 Инженерный журнал 1873 г. № 1.

6 Рапорт капитана артиллерии Михайловского от 27-го мая 1866 г. № 48.

7 Материалы для статистики Туркестанского края, 1873 г. 75.

8 Туркестанский Сборник, том 152; 1875 года № 325 газета “Голос”.

9 Приложение № 75 к сочинению «Война в Туркмении», Н. И. Гродекова.

10 «Война в Туркмении» Н. И. Гродекова.

11 “Курганча” — местное название отдельного хутора, обнесенного глинобитною стеной.

12 Рапорт генерала Скобелева Его Императорскому Высочеству Главнокомандующему Кавказской армии. № 2037. Инжен. журнал № 7 1881 года, стр. 156.

13 Оборона текинцами сада Петрусевича против северо-восточного угла Денгиль-Тепе. Бой в садах, за глиняными стенками, длился несколько часов и кончился отступлением нашего отряда, причем были убиты генерал Петрусевич, один обер-офицер и 12 нижних чинов.

14 В том числе Туркестанская саперная рота, которая за оборону Самарканда получила отличие на шапки.

15 Подпись командира 18-го Туркестанск. линейного баталиона за № 389, от 7-го февраля 1895 г. на рапорте командира 2-й роты Туркестанского Саперного болубаталиона.

Текст воспроизведен по изданию: А. Гребнер. Осады и штурмы Средне-Азиатских крепостей и населенных пунктов. (Отдельный оттиск из: Инженерный журнал, № 1 и 2, 1897). СПб. 1897

© текст - Гребнер А. 1897
© сетевая версия - Тhietmar. 2006
© OCR - netelo. 2006
© дизайн - Войтехович А. 2001

© Инженерный журнал. 1897 

Мы приносим свою благодарность
netelo за помощь в получении текста.