№ 22

6 июля 1880 г.
г. Бухара.

С давних времен бухарское правительство вело дружественные сношения с Афганистаном, обмениваясь каждогодно посольствами с неизбежными тортуками.

Необходимость такого регулярного дружественного обмена вежливостей сознавалась обоими правительствами и потому, что они чувствовали свое почти тождественное политическое положение, и потому отчасти, что Бухара боялась всегда за свои границы на левом берегу Аму-Дарьи, боялась и за торговый транзит из Кабула, обогащающий и народ и казну бухарскую.

Только эти стимулы, конечно, как доказало время, руководили в течение долгого времени двумя соседними мусульманскими правительствами, не считавшимися старшинством, так как оно всегда принадлежало бухарскому эмиру [114] «могущественному из всех царей», как писал Ширали-хан, довольный в свою очередь и своим титулом «высокостепенный эмир Афганистана и всех горных народов».

Какие отношения Бухары к Афганистану установятся в будущем, сказать трудно, пока не кончились дела с англичанами, пока не определилось еще окончательно правительство. Но что это составляет в данное время весьма тревожный вопрос для эмира Музаффар-хана, — это заметно также и из того разговора с джаноби-али, через состоящего при мне бухарского дипломата Ишан-ходжу-урака, который я имел на днях, когда сделалось известным в Бухаре о движении Абдуррахман-хана к Кабулу.

«Для бухарского правительства очень важно знать, — говорил мне урак от имени эмира, - как отправился Абдуррахман-хан в Кабул, враждебно ли англичанам или же по их приглашению. Если справедливы всеобщие толки и донесения пограничных беков о том, что движение Абдуррахман-хана заранее условлено с англичанами, оговорено обещаниями взаимных уступок, в таком случае эмиру придется считать сардара своим врагом, как врагом и России, которой он много обязан за продолжительное гостеприимство. Но, во всяком случае, эмир не ждет в Абдуррахман-хане спокойного, сговорчивого соседа, как это и обозначилось уже целым рядом придирчивых требований, и крайним стеснением торговли конфискованием без всякого повода товаров пешаварских купцов, и даже угрозами, сделанными Исхак-ханом вследствие невысылки в Чар-Вилойят Гулям Хайдар-хана. Все это признаки к ожиданию скорее враждебных, чем дружественных, отношений правительства Абдуррахман-хана к Бухаре, если оно утвердится в Афганистане. При таком положении дела джаноби-али, считая правительство Абдуррахман-хана способным воспользоваться для враждебных целей и Сарыбеком, и мятежным Катта-Тюре, задается вопросом, не принять ли теперь же противодействующие меры усилением войсками южной границы».

На основании разведочных сведений, доставленных мне незадолго до этого разговора из Ханабада и Чар-Вилойята, я отвечал через урана, что пока нет положительного основания считать движение Абдуррахман-хана в Кабул условленным с англичанами, что какими бы средствами ни удалось бы Абдуррахман-хану сделаться полным хозяином Афганистана, на него отнюдь нельзя смотреть как на врага России только потому, что он отделен от наших границ бухарскими владениями и стал в непосредственное соседство с владениями вполне дружественной нам Англии, озабоченной окончить свои дела в ничтожном бедностью Афганистане и поставить там такого хана, какого пожелает сам народ.

Трудно также допустить, высказал я еще уверение, чтобы [115] Абдуррахман-хан не оценил в свое время все выгоды самого мирного отношения к соседям и к Бухаре в особенности.

Нет пока никакого основания опасаться, что новое правительство афганское воспользуется Сарыбеком и Катта-Тюре для своих враждебных против бухарского эмира целей, а потому, в особенности теперь, нет никакой надобности делать напрасный шум усилением войсками южной границы.

Достаточно ограничиться самым тщательным наблюдением за дальнейшими движениями Абдуррахман-хана и поддержать постоянную бдительность в пограничных беках на случай слухов и готовящихся затеях Катта-Тюре или Сары-бека.

На другой день урак передал мне, что эмир вполне согласился с высказанным взглядом и надеется, что при всяком затруднении от хода дел в Афганистане ему не откажут дать своевременный совет.

Д. 451-а, лл. 161-164.