№ 7

(Журнал этот дополняет журнал за № 3 и отвечает вопросам 4, 5, 6, 7, 9, 22 данной инструкции (прим. док.))

8 февраля 1880 г.
г. Шахрисябз.

В последние 2 года событий в Афганистане, северная часть этого молодого сравнительно ханства (Основание Афганского ханства восходит не далее полутора столетия (прим. док.).), широкая полоса подгорья между Аму-Дарьей и Гиндукушем, та территория, которая в исходе шестидесятых годов занимала английскую дипломатию, начинает сосредоточивать на себе самое пристальное внимание и соседей непосредственных и соседей чересполосных.

Переезд Ширали-хана в Мазари-Шариф, его сношения с Туркестаном, посольствами, затем смерть этого афганского хана (в феврале 1879 г.) и последовавшая непосредственно анархия междоусобия — события, заставлявшие упоминать Северный Афганистан и вниманием к происходившему, и разными актами.

Принятие затем Афганского ханства старшим сыном [53] Ширали-хана Мухаммад Якуб-ханом, хотя и погасило несколько общее внимание к северной окраине его владений, получивших после слабого Гуштиля (Так в документе.) Ширали-хана, энергичного и разумного наместника в Гулям Хайдар-хане из племени вардак, но ненадолго.

Несчастная участь английского резидента в Кабуле открыла для всего Афганистана ряд известных и продолжающихся потрясений, отзывающихся с большей или меньшей интенсивностью и на подгорном Афганистане.

Имя Чар-Вилойята, как называют этот Афганистан по существовавшим в нем четырем (чар) главным независимым владениям (вилойятам) Андхой, Шиберган, Сарыпуль, Ахча, все чаще и чаще повторяется и в Ташкенте, и в Самарканде, и в Бухаре.

Действия правителя Чар-Вилойята Гулям Хайдар-хана выслеживаются, повторяются, импульсируют ближайшего соседа афганского наместника — бухарского эмира, поддерживающего с ним деятельные сношения. Словом, по всем признакам, которые уясняются ниже, для Чар-Вилойята начинается эпоха, в которой звучат имена Гулям Хайдар-хана — наместника, считающего себя только невольником (гулям) кабульского правительства (С большим искусством Гулям Хайдар-хан до сих пор поддерживает в Чар-Вилойяте убеждение, что Якуб-хан освободился и эмирствует (прим. док.).), Музаффар-хана и Абдуррахман-хана — претендентов диаметрально противоположного характера: осторожности в первом, решительности во втором.

Таким образом, с очень недавнего времени Чар-Вилойят, с его матерью городов Балхом (древняя Бактрия), вступает на тот исторический путь ответственности за свое географическое положение на путях в Индию, Персию и Туркестан, который заставил пережить эту часть древней Трансоксании период туранский, арабский, иранский с бесконечно разнообразными отпрысками владычества здесь династий Саманидов, Сельджукидов, Хорезмийцев, Дженгизидов (Так в документе; следует: Чингизиды.), Тимуридов (1405-1500 гг.).

Вспоминая историю этой несчастной страны, видевшей полчища Александра Македонского и орды Тимура (1397 г.) и Бабура (1525 г.), проходившие в Индию и возвращавшиеся через Балх, отметим главные периоды трех последних столетий.

При шейбанидах и аштарханидах (1500-1680 гг.) весь левый берег Окса, от Бадахшана до Чарджуя, от Керки до Балха, состоял в ведении Бухары и разделялся на округа: Тохаристан с Балхом, Кундузом и Хульмом, Земм с Керки, Андхоем и Меймене. С немногими только перерывами [54] нашествия персидских полчищ шаха Исмаила, шаха Аббаса, Надир-шаха, недолго обыкновенно державшихся здесь, эта часть долины Аму-Дарьи оставалась в таком положении политической зависимости от Бухары и при династии Мангыт (с 1784 г.), пока в начале этого столетия не выступили соперниками бухарцев - афганские племена дуррани, садозаи и баракзаи.

Афганцы, народ арийского происхождения, составляя при первых газневидах небольшое племя в горной Сулеймановой цепи, выступают более деятельно на историческую арену с того времени, когда смерть всемирного бойца Надир-шаха Персидского пошатнула здание его огромной империи между берегами Инда и Окса (Надир-шах выполнял все свои геройские подвиги во главе афган и туркмен (ярим. док.).). Афганец Ахмед-шах из племени дуррани. случайно сделавшись правителем Кандагара, захватывает со смертью Надир-шаха (1747 г.) восточную часть его империи, одерживает победы в Индии одновременно с успехами англичан (1761 г.), овладевает в 1752 г. левобережной частью Бухарского ханства с Меймене и Балхом.

Второй представитель Мангытской династии, эмир Махсум (Шах Мурад) (Так в документе. Шах Мурад Махсум был первым эмиром Мангытской династии.), смотрел на расширение власти афганцев с большей тревогой, чем его предшественник сонливый Даниярбий, и в 1788 г., воспользовавшись слабостью Тимур-шаха, хана афганского, перешел при Келифе Аму-Дарью и завоевал обратно большую часть отпавших провинций.

С этого времени, подвергаясь периодическому соперничеству афганцев, господство бухарцев от Аму до Гиндукуша продолжается до 1845 г., когда после ряда братоубийственных войн в Афганистане, после поражения англичан на сцену снова выступил Дост Мухаммад-хан.

Этому афганскому хану, не совсем гостеприимно принятому эмиром Насрулла-ханом после изгнания его англичанами из Кабула, удалось без борьбы вытеснить влияние бухарцев у подножия Гиндукуша и подчинить своей власти все провинции, за исключением Бадахшана и Меймене. Таким образом, с 1845 г. эта часть бухарского Чар-Вилойята получила название Афганский Туркестан со столицей Балх, считавшейся прежде куполом ислама и средоточием суннитской учености, наследываемой от Герата.

С восстановлением власти Дост Мухаммад-хана в Кабуле Афганский Туркестан остается с 1848 по 1861 г. под управлением старшего его сына Афзаль-хана (До Афзаль-хана Чар-Вилойятом управлял 3 года сардар Акрам-хан, который-то и прогнал бухарцев с беком Ишан-уроком из Балха (прим. док. Далее также Ишан-ходжа-урах, Ишан-урак, Ишан-ходжа, Ишан-ходжа-урок).), который [55] наследовал затем своему отцу в 1861 г. Поручив управление Туркестаном сыну своему Абдуррахман-хану, Афзаль-хан переехал в Кабул и ханствовал всего 4 года (1861-1865).

Со смертью этого «жестокого» хана власть ханская переходит сначала, по добровольному соглашению с Абдуррахман-ханом, к его дяде Азам-хану Дост Мухаммад ханову (отец Исхак-хана), который ханствовал в Кабуле всего 1 год.

Сделав такую необычайную, в понятиях азиатцев, уступку власти в пользу своего дяди, управлявший Чар-Вилойятом, прямой наследник ханства, Абдуррахман-хан встречает, после смерти Азам-хана, неожиданного соперника в другом дяде - Ширали-хане, управлявшем округом Герат. Домогательство ханской власти и нежелание уступить свое право на нее открывает борьбу, которая кончается в пользу Ширали поражением Абдуррахман-хана и прибытием в 1869 г. этого сардара через Персию в Ташкент под покровительство России.

Если после этих кратких исторических сведений об Афганском Туркестане или Чар-Вилойяте, современное положение дел в котором придется разъяснить, представится вопрос, почему в последние 2 столетия влияние в нем Бухары ослабело и, наконец, совершенно погасло, то ответом также должны быть исторические данные.

Приходится вспомнить, что до 1784 г., при шейбанидах и аштарханидах, Бухара вела постоянные войны с Ираном, заставлявшие ее сосредоточивать больше внимания на южную границу, чем на северную. Чар-Вилойят был в то время и этапом для полчищ туранцев, проходивших в северо-восточные владения Ирана, и оплотом, выдерживавшим первые удары шиитов. Только в конце царствования эмира Махсума, успокоившегося нанесением Персии последнего неоплаченного Ага Мухаммад-ханом удара (1795 г.), окончательно прекращается эта многовековая борьба между Ираном и Тураном.

Позднейшие эмиры бухарские, обратив свои тревожные взоры на север и запад, ведя одновременно нескончаемые войны с Кокандом и мелкими вассалами, сосредотачивали и свои силы, и свое внимание по управлению провинциями в эту сторону; Чар-Вилойят их совершенно уже не занимал, тем более что отпадание его вознаграждалось завоевательными приобретениями в противоположной стороне, а соседство афганцев никогда не было особенно тревожно, скорее выгодно, как рассчитывали эмиры, возможностью союза для борьбы за мусульманство.

Таким образом, забывая о Чар-Вилойяте как о бывших исконных своих владениях, Бухара вспоминала о нем порой как о своем союзнике.

Пользуясь тем, что власть афганцев была фактически [56] прочной только в центральной части этого Туркестана, окрайные же вилойяты были только данниками, оставшимися со своими родовыми правителями узбекскими султанами, эмиры Насрулла-хан и Музаффар-хан часто пользовались их помощью и участием в войне с восточными и другими соседями (Вассальные беки — шибергенский Клыч Али-хан и сарыпульский Мухаммад-хан — принимали участие своими войсками в последних войнах Музаффар-хана (прим. док.).). В последние 12 лет правительство бухарское, удержав на левом берегу Аму-Дарьи только узкую полосу с кочевьями туркменов, с ничтожной надбережной крепостцей Керки, пыталось закрепить свое влияние на северо-западной части Чар-Вилойята и частыми сношениями с родовыми султанами, и принятием от них повременных тортуков, и раздачей им чинов (амоль); но все эти стремления разбивались, с одной стороны, о прочное правление эмира Ширали-хана, с другой — в позднейшем, о сдерживающее влияние на севере.

Тем не менее в результате такого бессильного обмена отношений бухарцев с узбеками и туркменами Чар-Вилойята было поддержание взаимных симпатий, развитию которых помогало также и крайне дурное, притеснительное управление афганцев в последние 6 лет.

Эта произвольная, грубая, насильственная система управления афганцев в Чар-Вилойяте довела население его до полной нищеты, породила всеобщее нерасположение к афганцам, всеобщее желание, замечаемое и теперь из последних разведок, сбросить с себя тяжелое иго какой бы ни было переменой правления.

По примеру бадахшанцев чар-вилойятцы прежде всего возлагали надежды к лучшему будущему на бухарское правительство, к которому с начала прошлого года посылались и депутации от населения среднего Чар-Вилойята, и адреса, и заявления через посланцев (Ишан-ходжа, Касым-ходжа-урак) желания подчиняться Бухаре, а не Афганистану.

Такое же тяготение к Бухаре, под влиянием дурного управления афганцев, в течение прошлого года неоднократно высказывалось и в узбекском населении западной части Чар-Вилойята.

Более сохранившееся благосостоянием, более энергичное население бекств Андхоя, Ахча, Сарыпуль, Шибергана, посылая эмиру адреса своих стремлений отделиться от Афганистана, формулировало даже свои предложения: «Начать дело, свергнуть иго афганцев без вооруженного вмешательства Бухары, которой оставалось бы только принять население в свое ведение».

Как имеются доказательства, на все заявления эмир Музаффар-хан отвечал сдержанно, обнадеживая советом подождать до удобного времени. [57]

Письма к эмиру Музаффар-хану его посланца в Мазари-Шарифе, Касым-ходжа-урака, письма мирзы Абдул Гафара отмечают, что население центрального Чар-Вилойята и теперь ждет осуществления своих существенных планов. Разведочные же сведения обрисовывают настроение населения до того убитым нищетой, угнетенным притеснениями, что оно потеряло как будто веру в лучшее будущее, и если в небольшой части высказывается размышление о бухарском правлении, то в Мазари-Шарифе и Балхе большинство рассуждает и таким образом: «В этом году подчинимся Бухаре, а года через два афганцы оправятся и снова подвергнут нас бедствиям, - лучше уж желать англичан или русских» (См. док. № 13.).

Для того чтобы выяснить характер отношений к бухарскому правительству наместника Чар-Вилойята Гулям Хайдар-хана, чтобы определить степень искренности предложений, делаемых им письмами эмиру Музаффар-хану, сопоставляем разведочные сведения с документами (письма Гулям Хайдар-хана и донесения из Мазари-Шарифа бухарского посланца Касым-ходжа-урака), переданными при письмах от 26 и 29 декабря прошлого года за № 847 и 857 и. д. чиновника по дипломатической части (Письма не обнаружены.).

Как отмечено и выше, в последние годы бухарское правительство не переставало интересоваться судьбой Чар-Вилойята не столько, конечно, сочувствием воплям узбеков об угнетении, сколько стремлением к расширению территории владений за Аму-Дарьей (См. док. № 23.).

Поддерживая в себе такие надежды, эмирское правительство внимательно следило всегда за ходом событий в Афганистане, дружелюбно относилось к правительству Ширали-хана, обмениваясь каждогодно посольствами.

По установившемуся порядку, обыкновенно посланцы ханские оставались в Бухаре иногда более года, до того времени, пока не был отпущен из Кабула посланец эмирский. Так это требовалось и по этикету сознаваемого эмиром старшинства и в других видах.

Долгое удержание посланников в Кабуле при необходимости, как находил эмир, регулярного обмена сношений с горным соседом, вызывало то, что ни Бухара, ни Афганистан никогда не оставались без посланников, и возвращавшийся посланец встречал обыкновенно следовавшего туда.

Так, проживающий теперь в Мазари-Шарифе уже 11 месяцев бухарский посланник Касым-ходжа-урак с мирзой Абдул Гафаром отправился туда на смену Ишан-ходжа-урака еще до смерти Ширали-хана. Этому ураку пришлось встретить в Сары-Обе Ширабадского бекства чарвилойятское [58] посольство Сеид Джафар-хана, доставившего эмиру поминальный Иртыш о смерти афганского хана.

Посланец Сеид Джафар-хана проживает в бухарских владениях до настоящего времени в ожидании эмиром возвращения Касым-ходжа-урака.

Обычный порядок такого обмена сношением с соседями, при очевидных фактах, устанавливает в бухарском населении только одно сознание фактического существования добрых отношений Бухары к своим соседям (В данное время, при полной сдержанности бухарского эмира от поощрения стремлений чарвилойятского населения, присутствие в Мазари-Шарифе посольства весьма полезно для получения точных сведений, которые частными путями приходят с большим трудом вследствие принятых предосторожностей (прим. док.).). Населению бухарскому мало известно, однако, о стремлениях заамударьинских узбеков и о видах Бухары на Чар-Вилойят, и только теперь толкуют в Бухаре и Карши, что русские условились с англичанами, отдали Афганский Туркестан с Бадахшаном Абдуррахман-хану, а весь загорный Афганистан с Кабулом и Гератом останется англичанам.

Вообще по этой стороне Аму-Дарьи о положении дел в Афганистане немного населению известно. Только посылкой сметливого разведчика в Чар-Вилойят добыты надлежащие сведения собственно о Северном Афганистане. Из Кабула же в Мазари-Шариф сведения приходят крайне поздно как вследствие затруднительности пути, так и потому, что горные полудикие племена Северного Гиндукуша, хазарейцы и шейхали, и ранее оставшиеся полунезависимыми, теперь окончательно не признают никакого правительства, наводя страх на путников своими разбоями (Никакого караванного сообщения с Кабулом не существует (прим. док.).).

При таком состоянии сообщения Чар-Вилойята с Кабулом сведения в Мазари-Шариф приходят изредка, через 1,5 месяца, возбуждая празднество таких мнимо радостных событий, которые следовало бы оплакивать. Так, о сражениях в Кабуле и об отступлении англичан из Кабула на позицию Ширпур (20 ноября — 5 декабря) в Мазари-Шарифе было получено известие только 30 декабря и б января, причем чарвилайятские афганцы с Гулям Хайдар-ханом праздновали молением, пушечными салютами, иллюминацией, совершенно неверное сведение, что эмир Якуб-хан освобожден после уничтожения близ Гандамака сильного английского эскорта отрядами сыновей Науруз-хана и Исматулла-хана. Те же косыбы-скороходы Гулям Хайдар-хана доставили письма из Кабула Дилавар-хана Дуробия (Далее также Дилавар-хан.), написанные, очевидно, под впечатлением оставления англичанами афганской столицы. [59] В письмах рассказывается пространно о нанесенных ференгиям поражениях, об отнятии 4-х орудий, о мужестве вождей Исматулла-хана, джарнейля Мухаммад-хан-джана, джарнейля Файзи Мухаммад-хана, мулла Аглям-Ахуна (Так в документе; вероятно, следует: Дин Мухаммад Мушк-и Алям Андари.), о преданности делу газа (священной войны) всех кухистанцев (горцев), женщины которых, одетые по-военному, с мусульманскими значками на руках, воодушевляли бойцов примерами личной храбрости.

Подробно, но не совсем достоверно, конечно, рассказывая о поражениях ференгиев в Кабуле, при Норхе, Майдане и Бейнибодоме (В документе искажены географические названия.), где действовали главнейшие племена вардак и лагвгорд (Так в документе.) косыбы-скороходы поясняют, что и случаи измены старшин афганских были часты. Так, изменили делу народному, чрез подкуп, правитель Газни сардар Мухаммад Хасан-хан (Далее также Мухаммад Хасан. Правителем Майдана был Мухаммад Хусейн-хан.) и Мухаммад Аслан-хан - правители Майдана, Вали Мухаммад-хан, Хоор Комнари (?) (Так в документе.) и мн[ого] др[угих], которых афганцы убили, равно как и сардара Мухаммад Мин-хана (По последним сведениям, Вали Мухаммад-хан не убит при англичанах (прим. док.).).

По рассказам косыбов, за все время сражений в Кабуле на Ширпуре англичан убито не менее 4 тыс., но афганцев также уничтожено много. Одновременно были битвы в Гайдамаке и в Кандагаре.

В Кабуле руководил битвой Джарнаил Малик. У англичан отбито всего 3 орудия, весь провиантский обоз, шедший прикрытием 400 чел., джобахана-парк (Так в документе.) и много имущества.

Долго праздновали чарвилойятцы эти упоительные известия из Кабула об освобождении эмира Якуб-хана, о совершенном уничтожении отряда генерала Робертса, много задабриваний халатами сделал Гулям Хайдар-хан старшинам округов Гурни, Баглан, Дуроба, Шейхали, Ахча, Кум-Об (Так в документе.). пока 16 декабря не явился другой косыб с удручающим известием о том, что дело 150 тыс. газиев (воинов), осаждавших англичан, проиграно, что ференги привлекли к себе всех старших афганских военачальников подкупами и тем расстроили согласие. Тогда вся масса кухистанцев бросилась на опустелый Кабул и, разграбив все начисто, без следа остатков чего бы то ни было, удалилась в свои горы. Ференги [60] проявили якобы великодушие, раздавали кабульцам деньги и утешали, приглашая заниматься своими делами.

По рассказам косыба, англичане страдают, однако, от холодов, которые установились с обильным снегом, умирают от болезней и терпят сильную нужду в провианте, не имея возможности достать у жителей, лишившихся всего.

Те же косыбы-скороходы передают, что настроение горцев одушевленное и к весне можно ожидать усиленных попыток к изгнанию англичан, которые продолжают наслаждаться жестокостями. Правительства ханского в Афганистане не существует — полное безначалие.

Сообразно с таким ходом событий в Афганистане располагается и деятельность основательного и энергичного Гулям Хайдар-хана в Чар-Вилойяте. Отправив в Кабул, после убийства английского резидента, 9 лучших палтанов, издавна бывших здесь, Гулям остался в самое трудное время всего с неполными (в 400 чел.) 9 палтанами афганцев, прибывших на смену 9-ти и с 2 палтанами в 1200 чел. узбеков (Кроме того, имеется еще 4 рисаля-конниц — 600 чел. и всего 20 орудий полевых (прим. док.).).

При таких ничтожных силах, разбросанных в крепостях среди почти открыто враждебного афганцам узбекского населения, заявлявшего местами тяготение к Бухаре, требовалось много изворотливости, умения, энергии для удержания правительственного режима в стране, окруженной сомнительными вассалами (Султан Мурад Кундузский, Дилавар-хан Мейменинский), дикими необузданными горными племенами (хазара, шейхали, гури).

Оценивая свое положение почти открытым признанием своим одноплеменникам (содержание донесений Касым-ходжи эмиру подтвердилось разведками), сознавая, что афганцам следует сидеть в Чар-Вилойяте смирнехонько, без всяких агитаций и движений в пользу разных, ни с чем являющихся претендентов, Гулям Хайдар-хан выпроваживает из Мазари-Шарифа в ноябре месяце и Неик Мухаммад-хана Дост Мухаммад ханова и позже — жалких сардаров Куддус-хана с Гияз-ханом Султан Мухаммад хановых, которые с тем ушли с чем и пришли, нисколько не обобранные.

Хорошо сознавая вместе с тем невозможность продолжительного сопротивления активному, если бы оно было, движению узбекского населения в пользу Бухары, Гулям Хайдар всенародно, но, конечно, не искренне, заявляет свои чувства подданства «мусульманскому государю», эмиру Музаффар-хану, приветствуя его каждомесячно самыми верноподданническими письмами при ясном сознании из донесений посла Сеид Джафар-хана, что эмир предпринять ничего не может.

Ведя одновременно борьбу с начала препирательств с отделившимся вассалом, кундузским родовым правителем [61] Султан Мурадом, Гулям Хайдар-хан вооружает против него и бухарского эмира, доказывая, что Сары-хан явился в Кундуз с поручением от англичан подготовить военный контингент для Абдул Малик Катта-Тюре (Далее также Катта-Тюре.) (мятежника, как называют бухарцы), имеющего якобы прибыть (Катта-Тюре проживает в Кабуле. Хотя никаких признаков прибытия его за Гиндукуш не имеется, но в бухарском населении держится слух, что англичане пошлют его весной в Чар-Вилойят. Слух сомнительный (прим. док.).).

Поводом к полному разрыву с этим, так недавно исправным, Кундузским вассалом послужила попытка Мурад Султана возвратить в свои владения часть арабов, откочевавших к Баглану округа Гури. Попытка не удалась: бек округа Джафар-хан выслал вооруженных конников и прогнал кундузских каттаганцев полным поражением. В ответ на этот декабрьский эпизод Султан Мурад, задержав у себя чарвилойятского посланца («примирителя») Джума-хан-корнейля, послал Гуляму требование прогнать Джафар-хана и уступить ему, Султану Гури, в противном случае он завладеет всем округом силой.

Встревоженный таким положением дела, Гулям Хайдар-хан послал для поддержания Джафар-хана 1 роту, которая и прогнала снова каттаганцев с незначительной для них потерей. Дело этим не кончилось и приняло тот оборот, который отмечен в журнале 5.

В то время, когда на востоке Чар-Вилойята недавно подвластный Султан Мурад Кундузский-Каттаганский враждует попытками расширить свою территорию на счет Афганистана, на западе провинция Меймене (Присоединенное к Афганистану в 1875 г. ханство Меймене было когда-то независимо, несмотря на покушения Дост Мухаммад-хана завладеть им. Кроме города Меймене в 3 тыс. домов, в бекстве этом считается до 36 селений узбекских племен минг, ачамойли, юз, занимающихся земледелием по Мургабу. На склонах гор и в ущельях разбросаны обширные кочевья узбеков и туркменов (прим. док.).) получает в конце ноября легальную самостоятельность.

Взяв из Меймене войска, Гулям Хайдар-хан предоставил управлять этим вилойятом братьям Мир Музаффар-хану и Мир Дилавар-хану, потомкам прежних правителей. Остальные западные крепостцы и бекства заняты незначительными гарнизонами афганцев, для поддержания которых имеется в Мазари-Шарифе 3,5 палтана (около 2 тыс.).

Таково современное положение дел в Чар-Вилойяте, таковы действия Гулям Хайдар-хана, заподозрить которого, по сказаниям неудачников-претендентов, в том, что он в сношениях с англичанами и действует им в руку (Слухи о движении из Кабула в Чар-Вилойят отряда Нурмухаммада (журнал 5, телеграмма 33) совершенно сомнительные (прим. док. Телеграмма не публикуется. См. оп. 29, д. 451, л. 122).), также мало [62] оснований, как и поверить ноябрьскому слуху о том (письмо м[ирзы] Абдул Гафара эмиру), что разбойничий вождь горных племен хазари и шейхали (в Северном Гиндукуше) получил от англичан большой куш денег для разработки дороги в Ташкурган.

Однако, хотя события после октября месяца располагались так, что англичанам было не до разработки дороги в Северный Афганистан, тем не менее происки их успели проникнуть за Гиндукуш, не подействовав, впрочем, на Гулям Хайдар-хана, но повлияв в значительной степени на Султан Мурада Кундузского. Позволю себе так утверждать на основании сведений журнала 5 и повсюдных позднейших толков в Бухарском ханстве о том, что англичане даже вошли в сношения с мазаришарифскими жителями (См. док. №№ 10, 12, 17.).

Д. 451, лл. 80-97.