Командующий войск. Оренб. воен. окр. Военному министру; 17 марта 1866 г. № 2620.

(Пометка: «7 апреля 1866 г.») (Копия с копии.)

Воен.-учен. арх. Отд. 11, № 6769.

Предписанием от 17 февраля № 666 Ваше Пр-ство изволите требовать от меня подробные сведения о том, какие именно местные причины влияют на упадок наших кредитных билетов в Туркестанской области.

Нахожусь в крайнем затруднении дать Вашему Пр-ству положительный и категорический ответ не только о причинах упадка наших кредитных билетов в Туркестане, но и вообще о расходах, произведенных-до сих пор генералом Черняевым.

Единственное сведение, от него полученное после возвращения моего из Ташкента, насчет крайней необходимости в деньгах, было именно то, которое он представил Вашему Пр-ству помимо меня. Ни предварительных сведений о предстоящих ему экстренных расходах, ни соображений, которые я требовал от него инструкциею, данною ему еще в Ташкенте, ни сведений о расходах, им уже произведенных, ничего он мне не представил. Только частным образом узнал я о разных затратах значительных сумм, [119] произведенных генералом Черняевым; тоже из посторонних источников доходят до меня сведения о забранных им для военных потребностей суммах, ассигнованных с определенною целью.

Начиная с 1865 года генерал Черняев взял Аулиэ-ата, Чимкент, Нияз-бек, атаковал первый раз Ташкент, потом взял, его в 1865 году, двигает войска постоянно, теперь производит зимний и отдаленный от запасов своих поход; кроме того, соорудил несколько значительных укреплений в Туркестане, Чимкенте, Ташкенте, построил казармы и госпитали, мною уже виденные, но о которых до сих пор нет никаких официальных сведений, даже нет простого о них перечня. Быть может теперь построено уже в области много новых зданий, о которых только со временем дойдут сведения частным путем. Так, я слышал, что в Ташкенте уже освящена русская церковь; тоже дошли до меня частные сведения, что им уже установлена почта от форта № 1 до Ташкента, на что, конечно, потребовалась не малая сумма. Известно мне тоже, что Туркестанским военным губернатором отпускаемы были постоянно всем служащим двойные квартирные деньги, которые по закону выдавать не следовало и которые, по этой причине, никогда не были ассигнуемы. Отправление г. Струве и других с ним лиц, вероятно, потребовало тоже некоторых расходов. На удовлетворение всего вышеизложенного, составляющего, быть может, меньшую половину произведенных им разных работ и расходов, ген.-м. Черняев получил только однажды в 1864 г. 150 тыс. руб. экспедиционной суммы и потом еще некоторые остатки от 250 тыс., отпущенных в том-же году на Сыр-Дарьинский отряд. Расходы же сверхсметные; как видно, были не малые, пришлось заимствовать из всяких сумм. Так, вероятно, были израсходованы деньги, пересланные из Казанского интендантства на жалованье войскам, на их приварок и пр., так что войска остались и остаются без жалованья слишком год. В последнее время, по предписаниям г.-м. Черняева, ему переданы были на расходы, ему известные, все разнородные суммы, засланные по различным случаям в область. Не говоря уже о деньгах собственно интендантских, отправленных для покупки провианта и других интендантских принадлежностей, он взял суммы частной корреспонденции, даже сумму, высланную на постройку церкви в форте «Перовский», собранную добровольными пожертвованиями, именно на церковь, от частных лиц. Наконец, мне известно, что ген.-м. Черняев занимал несколько раз значительные [120] суммы у Ташкентских купцов; но я не знаю, возвратил-ли он должное. Обо всех, этих распоряжениях он не донес мне ни до совершения их, ни после. Вашему Пр-ству, известно, что и об экспедициях, им, совершаемых, он доносит только тогда уже, когда он начались, так что, невзирая на полное желание помочь ему чем-бы то ни было, он ставит правительство в совершенную невозможность, ни остановить его, ни помочь ему.

Надо полагать, что при таких обстоятельствах местные жители, видя русских солдат без жалованья, без мясной порции и частью без форменной одежды, а начальника их постоянно без денег, и в необходимости брать в долг у побежденных, пришли, быть может, к мысли, что Россия есть государство бедное, не могущее оплачивать собственного войска. Неудивительно после сего, что кредит пошатнулся и что наши ассигнации, быть может, уже не принимаются. Впрочем, надо заметить, что весьма многие из сумм, забранных теперь ген.-м. Черняевым, были высланы кредитными билетами, что однако-же не помешало ему перевести их в экспедиционную сумму; полагаю, что в случае если-б жители области решительно отказывались принимать наши бумажки, оне сохранились-бы у интенданта; между тем как из сведений, полученных окружным интендантом от интенданта Туркестанского, в распоряжении сего последнего не осталось ни гроша, — все было по предписаниям ген.-м. Черняева передано в экспедиционную сумму.

При такой запутанности в денежных делах, нельзя ожидать от ген.-м. Черняева никаких отчетов. Вашему Пр-ству известно, что отчет, представленный мне о расходах, произведенных до 1 сентября 1865 г., я приказал разобрать особой комиссии. Теперь труды комиссии окончены, и отчет будет представлен Вашему Пр-ству вслед за сим. Из него я мог ясно понять только то, что от ген.-м. Черняева никаких отчетов требовать нельзя, и что все деньги израсходованы, без малейшей тени сомнения, на потребности казны.

От ген.-м. Романовского будет теперь зависеть привести в ясность, после отъезда г. Черняева, сколько казна останется должною: войску, интендантству и частным лицам и капиталам. Ваше Пр-ство, конечно, согласитесь со мною, что деньги эти необходимо уплатить, сколь возможно поспешнее, для чего потребуется сделать особое ассигнование или из сумм Военного министерства, или из [121] Государственного казначейства. Затем все, что было истрачено по предписаниям ген.-м. Черняева, придется принять безотчетным расходом для военных потребностей и, покончив таким образом со старыми счетами, начать новые, на полном законном основании.

Старания принести в законную форму все сделанные до сих пор расходы, по глубокому моему убеждению, не приведут ни к каким результатам. Надо полагать, что водворение порядка в финансовой части воскресит кредит наш в Средней Азии, и бумажки наши будут принимаемы лучше прежнего.

Подпись: П. Иванов.