№ 44
Рапорт начальника Туркестанского отряда командующему войсками, действующими против Хивы, о столкновении с туркменами
15 июля 1873 г.
Согласно донесений моего от 14 числа сего месяца, я выступил сего числа к кочевке иомудов по направлению к Кизыл-Такыру, но на рассвете, а не ночью, как я предполагал, потому что к 10 часу ночи было произведено нападение на один из пикетов цепи, а подполковник Омельянович и майор Дрешеров, которым было поручено наблюдать за тем — нет ли в окрестностях лагеря туркмен, доложили мне в 1 часу ночи, что вблизи лагеря, в недалеком расстоянии от передовых постов, слышно было фырканье лошадей, а иногда появлялись огни.
Часть ночи была употреблена на устройство вагенбурга, в котором я оставил 2 роты 4 стрелкового батальона, 2 стальных нарезных орудия и 2 скорострельные пушки. Лишь только войска начали выдвигаться и 4 сотни, и ракетная команда успели выйти из лагеря, туркмены гиком возвестили о намерении сделать нападение, и, лишь только выведенные сотни стали в боевой порядок, стремительно бросились на казаков, на лагерное место и на вагенбург. Я в это время [111] находился у вагенбурга и повел две роты 2 стрелкового батальона к шедшим из лагеря казакам. Роты эти подошли в момент нападения и меткими выстрелами и штыками отбили неприятельскую атаку, причем нанесли ему громадную потерю. Находясь при этих ротах, я был легко ранен саблею в руку. Вслед за сим и остальные войска заняли свои места в боевом порядке, в том числе и 3-й стрелковый батальон, который отбил дерзкую со стороны туркмен атаку, причем несколько иомудов было исколото штыками в самих рядах роты и один солдат этого батальона был проколот пикой.
Артиллерия картечным огнем нанесла огромную потерю неприятелю, который был отбит на всех пунктах с потерею убитыми до 600 человек.
Во время этого горячего боя убиты: подполковник Есипов пулею навылет и нижних чинов трое; ранены: полковник Мейер, подполковник Фриде, капитан Маев и сотник Иванов — все сабельными ударами легко, все они остались при своих обязанностях, кроме полковника Мейера, который остался в вагенбурге. Нижних чинов ранено 25 чел.
Считаю долгом засвидетельствовать, что вверенные Вашему превосходительству войска Туркестанского отряда как начальники, так и нижние чины, вели себя с примерным мужеством.
Без преувеличения можно полагать, что нападение было произведено числом до 10 тыс. человек 1 . Так как 2? здоровье мое позволяло мне продолжать командование войсками, то согласно предположения, я через полтора часа, которые нужны были для пополнения снарядами и патронами и уборки раненых, выступил через Ильялы по направлению к Кизыл-Такыру и дошел до арыка Анна Мурад-бая.
Начиная от места вступления в землю туркмен, я двигался с боем и нигде не встречал иомудских кочевок. Подходя к [112] арыку Анна Мурад-бай, я нашел необходимым дать отдых войскам. Когда войска остановились на привал, то я заметил, что иомуды массами направлялись в левую сторону дороги как бы успокаиваясь насчет дели моего движения к их кочевкам.
Во время следования я не имел у кого справиться относительно расположений места кочевок иомудов, так как все проводники во время нападения туркмен убежали и только после полуторачасового пребывания на привале я отыскал в отряде хивинского пленного грузина, только что возвратившегося из иомудских кочевок. От грузина я узнал, что туркмены находятся на низовьях Анна Мурад-бая и Куляны и что для достижения этого места надобно было возвращаться около 3-х верст по пройденному уже пути и еще идти до 5 верст в сторону от дороги. А так как путь этот пришлось бы пройти с боем, то я нашел, что уже было поздно и что не успел бы окончить все дело до темноты, а потому, выбрав позицию, я расположился здесь на ночлег.
Сейчас я получил извещение от полковника Саранычева о прибытии его сегодня на Кизыл-Такыр, верстах в 6-ти от моего расположения. В отзыве своем полковник Саранычев просит моего указания, как бы он мог оказать мне помощь при дальнейших моих действиях против туркмен. Вследствие этого, я вместе с сим лишу ему, что я полагал бы полезным присоединение его отряда ко мне. Тем не менее, не ожидая его прибытия, я полагаю завтра утром выступить к месту расположения собранных туркмен. Так как правая моя рука забинтована, то донесение это я поручаю подписать подполковнику Фриде.
Подробное донесение будет представлено вслед за сим.
Начальник штаба Генерального штаба подполковник Фриде
ЦГВИА, ф. 1393, Полев. походи, шт. ТуркВО, оп. 1, д. 29, лл. 44-46. Подлинник рукописный.
Комментарии
1. По показаниям персиян, в нападении участвовала 1/2 всех наличных туркмен, сосредоточившихся в лагерях по арыкам. А там собраны почти все роды туркмен. В деле участвовало 6 тыс. конных и 4 тыс. пеших туркмен.
2. Интересно отметить, что командир 4 Туркестанского стрелкового батальона подполковник Омельянович в рапорте командующему войсками Хивинской экспедиции от 14 июля 1873 г., «развивая» своего начальника, отмечал, что отряд имел дело «с десятками тысяч» туркмен; (ЦГВИА, ф. 1393, Полев. поход, штаб ТуркВО, оп. 1, д. 29, лл. 57-58 об.). Не публикуя этот документ, отметим констатируемый в нем факт, что прибывший в лагерь «аксакал с тремя жителями гор. Ильялы» сообщил, что «отряды Туркестанский и Оренбургский объединились, что туркмены разбиты нашими отрядами и, употребив последние усилия, чтобы разбить наши войска разбежались в разные стороны, захватив все с собой, что было для них более ценно. Мимо нас к Змукширу прошло их немало. Весьма много вероятия, что нападавшие были знакомы с нашим лагерем и имели в виду генерала...».