№ 22
Рапорт начальника Астрабадской морской станции посланнику в Иране об отношении туркмен к Хиве, Ирану и России
14 сентября 1871 г.
В дополнение донесения моего Вашему превосходительству за № 832 1 имею честь присоединить следующее:
Посланный от меня к чарве с письмом нашел ее на пути к хивинским владениям. Деньги для подарка хивинскому хану были уже собраны и вручены Ильгельды, чтобы купить для этой цели коня.
Получив мой призыв, Ильгельды, по совету Ерали-Казы, отказался, несмотря на многие просьбы, ехать в Хиву с подарком и, раздав собранные деньги, приехал в Гасан-Гули, а оттуда на Ашур-Аде. Ерали-Казы сам не приехал по болезни, но письмом заявил полную свою готовность служить нашим интересам и уведомил, что чарва только налегке пойдет в Хиву для покупки пшеницы, которая там очень дешева, но что в половине сентября вся возвратится кочевать зимою по Атреку. Ильгельды на мое предложение собрать конный отряд из степных туркмен для провожания подполковника Маркозова 2 во время рекогносцировки в степь согласился; тогда я, взявший его, хана Нургельды и одного из старшин чарва Гаганджана, пошел на канонирской лодке («Тюлень») в Красноводский залив для свидания с подполковником Маркозовым и, по совещании с ним, поручил Ильгельды собрать конный отряд в 10 человек (столько потребовал подполковник Маркозов, а туркмены могли дать гораздо более) и идти к Таш-Арват-Кала на соединение с подполковником Маркозовым. [60]
В настоящее время этот отряд уже отправился, так как предположено выступить на рекогносцировку в начале сентября. А по возвращении из Красноводска туркмены известили меня, что старшина племени тешач Мамед Яр-хан, служивший ханом при Астрабадском губернаторе, арестован им в городе с 10 другими старшинами и посажен в тюрьму. Известие это частным образом подтвердил астрабадский консул г. Бакулин, который также сообщил мне, что губернатор имеет непременное намерение отрезать головы Яр-хану и арестованным старшинам 3.
Принимая в соображение, что Мамед Яр-хан и арестованные старшины имеют много родных между примерными туркменами, которые, без сомнения, захотят мстить за кровь, начнут грабить берега и уводить пленников, оправдываясь передо мной тем, что они дали обещание не ходить на грабеж с целью выгоды, а за кровь должны мстить по закону, я немедленно решился сам поехать в Астрабад под предлогом отдать визит консулу и там в частном разговоре с губернатором постарался убедить его отменить казнь. К заступничеству за Мамед Яр-хана побуждало меня еще и то обстоятельство, что он несколько раз высказывал перед туркменами о своем желании перейти с племенем под покровительство русских и прошлою весною даже писал об этом моему переводчику Езднаеву. Хотя я отклонил желание Мамед Ярхана, так как он желал покровительства, оставаясь на персидской земле по причине больших табунов 4, но, вероятно, губернатор знал об этом. Я имел свидание с губернатором в консульстве. Последствием этого свидания, хотя и не было со стороны губернатора положительного обещания не казнить туркмен, но он согласился не спешить этою казнью и до сих пор держит обещание. Приморские племена выжидают, но грабежи берегом усилились и всех пленных персиян передают в распоряжение семейства Мамед Яр-хана, дабы принести их в жертву тотчас, как получится известие, что он казнен. 5
ЦГИА Груз. ССР, ф. 5, д. 1824, лл. 217-218. Копия.
Комментарии
1. ЦГИА Груз. ССР, ф. 5, д. 1824, лл. 187-189.
2. Назначенного вместо полковника Столетова на должность начальника Красноводского отряда (см. док. 25).
3. .Об этом см. донесение российского консула в Астрабаде от 7 сентября 1871 г. (ЦГИА Груз. ССР, ф. 5, д. 1824, лл. 194-199).
4. .Так в тексте.
5. .Документ без подписи.