№ 128

Рапорт начальника Закаспийского военного отдела начальнику Кавказского горского управления о подробностях признания ахал-текинскими старшинами каджарского подданства, его иллюзорности и развитии взаимоотношений русских властей с текинцами

25 ноября 1876 г.

По возвращении отряда в Красноводск ко мне прибыли сюда из Ахал-Теке сначала Софи-хан и несколько других старшин ближайших к нам крепостей; а затем от Тыкма-сардара (он же Овез Мурад-сардар — главный предводитель текинских партий) ¹ родственник его, Яйлым-сардар, и от Ата Назар-бека, заведывающего текинской чарвой (кочевниками) ², один из тамошних купцов Гельды-совдагар.

Последний передал мне пленных туркмен-иомудов, захваченных текинцами в июле этого года за Карабугазом, которых Ата Назар-бек (один из почетнейших в Теке стариков), по моему письму, отнял у разбойников и до моего, возвращения из похода содержал у означенного Гельды-совдагара.

От прибывших текинцев мы имеем теперь положительные сведения о положении дел в Теке за последнее время.

Из прошлогодних донесений моих и сообщений Астрабадского консула Вашему превосходительству известно, что в прошлом году долго проживал в Ахал-Теке сын правителя Кучана, Абдул Хасан-хан, бежавший туда от преследования персидских властей. Там он сошелся с Нурберды-ханом, жил в его доме и женился даже, кажется, на его родственнице. Разбои и грабежи, производимые Абдул Хасан-ханом с текинцами в землях курдов и Хорасане, навели такой страх на персиян, что Абдул Хасан-хан не только что вскоре был помилован, но даже назначен вместо отца правителем Кучана.

Деятельность Абдул Хасан-хана на этом вновь вверенном ему посту выразилась известным уже Вашему превосходительству событием — подданством текинцев Персии. Это случилось так:

Абдул Хасан-хан, пользуясь дружбой Нурберды-хана и других текинских старшин, с которыми вместе в прошлом году разбойничал и грабил курдов и хорасанцев, пригласил к себе в Перуаз (пограничная крепость курдов с Теке) на [271] скачку текинских ханов и старшин. Это было именно в то время, когда текинцы, ожидая к себе прихода русских (перед походом вверенного мне отряда к хивинским пределам), были вообще в сильном переполохе. Абдул Хасан-хан старался успокоить их, уверяя, что он удержит русских от движения в Геке, если только текинцы покорятся шаху.

Когда же он, по требованию текинских старшин, принял присягу на коране, что русские никогда не придут в Ахал-Теке, и что шах возвратит всех пленных текинцев, тогда и текинские старшины приняли присягу, что в таком случае они будут покорны и верны шаху.

При этом Абдул Хасан-хан выдал кетхудам собравшимся в числе до 200 человек по 40 кран, т. е. по 12 руб. каждому, а также и набранным тут же 200 феррашам по 20 кран, по 6 руб. каждому — всего 3600 руб. Феррашам обещано было ежемесячно платить каждому по 12 руб., что без сомнения не было и не будет исполнено.

Но главная тут цель Абдул Хасан-хана не удалась: он хотел склонить текинцев признать главным своим ханом Нурберды-хана; старшины же текинские наотрез ему в том отказали и пожелали, чтоб у них по-прежнему от каждого отделения было по одному хану. Эти новые четыре хана тут же и были избраны, от племени утамыш Овез Дурды-хан и Хезрет Кули-хан, а от племени тохтамыш — Ураз Мамед-хан и Нурберды-хан.

Затем Абдул Хасан-хан пригласил 50-60 текинских кетхудов поехать с ним в Тегеран для изъявления покорности шаху и с просьбой о возврате своих пленных. Кетхуды эти и до сих пор не вернулись еще из Тегерана, хотя и прошло уже 4 месяца, как они туда уехали. Текинцы боятся, что их задержали там заложниками и просили меня узнать, что с ними случилось.

Ханы ближайших к нам крепостей в Беш-Кала, а также Тыкма-сардар и Ата Назар-бек отнеслись к этому делу, как слышно со всех сторон, с полным недоверием и ответили, будто бы, Абдул Хасан-хану, что у них есть уже свой высокий покровитель и защитник ак-падишах, которому они и будут покорны, верны и преданы навсегда.

Все они или явились ко мне тотчас же по возвращении моем из Хивы, или прислали от себя с своими доверенными людьми письма с выражением их преданности и покорности нам; причем Ата Назар-бек выслал даже вырученных им, по моей просьбе, пленных, захваченных текинцами в июле за Карабугазом. Письма эти, с переводом при сем, представляются на благоусмотрение Вашего превосходительства. [272]

Тыкма-сардар до сих пор еще не был у меня, хотя уже несколько раз и писал, что желает приехать ко мне, имея сообщить какое-то важное и секретное дело. Он считает себя, самым главным и почетным ханом в Теке и потому полагает, что ему самому приехать сюда неудобно. Вследствие чего он просил меня и до похода, и теперь прислать за ним кого-либо из служащих при мне лиц, указывая при этом на Мулла Мамеда. Этот последний считается всадником при вверенном мне Управлении; он из жителей Даргинского округа, сел. Кутиши, вполне нам верен и предан. В прошлом году я уже посылал его в Теке, где он и познакомился с Тыкма-сардаром. Его настоящее имя Маха Магаметов; когда он был в прошлом году в Ахал-Теке, его сначала все звали там солдат и гяур; но когда он пристыдил всех текинских кадиев и мулл, что они не умеют как следует молиться и не знают необходимых при этом молитв, народ стал его уважать и назвал Мулла Мамед.

Теперь этот Маха или Мулла Мамед сам пожелал снова ехать в Теке, и потому не было причин отказать ему и Тыкма-сардару в их общей просьбе об этом. Опасности и риска, по-видимому, тут не может быть, так как Софи-хан взял этого всадника с собой и объявил мне, что он головой отвечает за его безопасность, а между тем, если Тыкма-сардар приедет сюда, это может быть весьма важно для нас, так как почти весь народ смотрит на него, не говоря уже про то, что через это мы имеем возможность исследовать отчасти и весь Ахал-Текинский оазис от Кизыл-Арвата до Арчмана, ибо Маха человек вообще довольно разумный, сведущий и грамотный. Поэтому 23 числа сего месяца, я отпустил его в Теке с Софи-ханом, Яйлым-сардаром и с другими текинскими ханами и старшинами.

Последние происшествия в Теке, о коих я имел честь доложить Вашему превосходительству выше, по-видимому, на массу населения Ахал-Теке не имели никакого влияния: грабежи и разбои продолжаются по-прежнему, и по-прежнему персиян захватывают в плен и десятками приводят в Теке.

Еще в бытность у хивинских пределов я доносил Вашему превосходительству, что в Теке были тогда большие сборы (на аламан). Действительно собралось, говорят, до пяти тысяч пеших и конных с продовольствием на месяц. Одна партия под начальством Овез Кули-сардара направилась к Чарджую, другая под начальством Аман Али Карга пошла в Хиву. Обе партии потом соединились, угнали от Чарджуя несколько тысяч баранов, разбили преследовавших их бухарцев, [273] уничтожили подле Чарджуя целую деревню, а людей из оной (со всем их имуществом) перевезли в Теке. Эти последние слухи, впрочем, нуждаются в подтверждении.

Генерал-майор Ломакин

ЦГИА Груз ССР, ф. 545, д. 1252, лл. 147-151.

Комментарии

1. ЦГИА Груз. ССР, ф. 545, д. 1252, л. 152.

2. Там же, л. 156.