ТУРКЕСТАНСКИЙ ОТРЯД В АXАЛ-ТЕКИНСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ 1880 г.

(Из журнала военных действий туркестанского отряда в ахал-текинской экспедиции с ноября 1880 г. по 14-е марта 1881 г.)

(С отчетною картою.)

Вследствие ходатайства командующего войсками Закаспийского края генерал-адъютанта Скобелева и представления командующего войсками Туркестанского военного округа, в конце 1880 года Высочайше разрешено было командировать от войск Аму-Дарьинского отдела отряд в Ахал-Текинский оазис, для предстоящих там военных действий, если, не смотря на позднее прибытие этого отряда, он может принести существенную пользу делу.

Приказом по Туркестанскому округу, от 17-го октября 1880 года, за № 38, в отряд этот, который предписано именовать туркестанским, предназначены:

Две роты и две сотни от войск Аму-Дарьинского отдела, составлявших гарнизон укреп. Петро-Александровского, и одна рота из состава сары-камышского отряда, прикрывавшего в то время работы Высочайше утвержденной ученой экспедиции по исследованию старого русла Аму-Дарьи в Хивинском оазисе.

Начальником отряда назначен командующий Туркестанскою стрелковою бригадою полковник Куропаткин, которому по отношению чинов, входящих в состав отряда, предоставлены права начальника дивизии и утверждено управление, согласно штата, приложенного к приказу по округу за № 38.

(На должности в этом штате поименованные назначены:

Адъютантом отряда старший адъютант управления Туркестанской стрелковой бригады капитан Муромцев. Ординарцами при начальнике отряда 1-го Сибирского казачьего полка есаул Нуджевский и 1-го Туркестанского стрелкового баталиона поручик Калитин. Переводчиком 2-го Туркестанского стрелкового баталиона подпоручик Еникеев. Заведывающий обозом 4-го Туркестанского стрелкового баталиона подпоручик Сусанин. Врачами отряда: младший ординатор Самаркандского военного госпиталя врач Волков, а другого предписано назначить из числа наличных в Петро-Александровске. Состоящим в распоряжении начальника отряда назначен поручик 3-го Туркестанского стрелкового баталиона Ягодкин.) [160]

В виду полученного назначения, полковник Куропаткин, в сопровождении чинов отрядного штаба, в большинстве вызванных из Кульджи, и восьми человек 1-го полка Сибирского казачьего войска, назначенных в конвой, выехал 20-го октября почтовым трактом из Ташкента на Джизак, а оттуда 24-го октября верхом в Петро-Александровское укрепление, где формировался туркестанский отряд. В Петро-Александровск прибыл 8-го ноября, сделав около 640 верст тем путем, коим шел в Хиву туркестанский отряд в 1873 году. 10-го ноября туркестанский отряд был окончательно сформирован и полковник Куропаткин вступил в командование им.

Состав отряда, по представлению полковника Куропаткина, был несколько увеличен против приказа по округу начальником Аму-Дарьинского отдела подполковником Гротенгельмом, приданием к нему двух горных орудий и взвода ракетчиков из казаков 1-го Оренбургского полка, при двух ракетных станках. Увеличение это было сделано для придания большей самостоятельности отряду, при движении его от Аму-Дарьинского отдела до Текинского оазиса, в виду ходивших слухов о появлении на предстоящем пути значительных шаек туркмен.

Обоз отряда состоял из 900 верблюдов, распределенных между частями следующим образом: в пехоте 455, артилерии 52; у казаков 294, в походном штабе 60 (Считая тут верблюдов для конвоя, для жигитов и проводников отряда.), под лазаретом 18; при обозе под своз воды, кунжуры и запасных 21.

Пехота сидела на верблюдах, большею частью по два человека на одном верблюде, на коем лежали, кроме того, кошмы от юламейки.

Заведывающим обозом был назначен маиор Ефремов, состоящий для особых поручений при начальнике аму-дарьинского отряда.

Старшим врачом отряда, согласно приказа по округу № 38, назначен старший врач 1-го пехотного полка Оренбургского казачьего войска Бентковский. [161]

* * *

12-го ноября в 11 часов утра туркестанский отряд выступил из Петро-Александровска (См. отчетную карту.) в следующем составе:

1-я рота 13-го Туркестанского линейного баталиона в числе 3-х обер-офицеров, 18-ти унтер-офицеров, 22-х музыкантов, 121 человек рядовых и 10 человек нестроевых.

3-я рота 5-го Туркестанского линейного баталиона в числе 4 обер-офицеров, 14 человек унтер-офицеров, 2 горнистов, 126 человек рядовых и 8 человек нестроевых.

3-й взвод 4-й батареи 1-й Туркестанской артилерийской бригады в числе 1-го обер-офицера, 1-го фейрверкера, 29 челов. рядовых, 5 нестроевых и 14 лошадей.

1-я сотня 1-го конного полка Оренбургского казачьего войска в числе 1-го штаб-офицера, 5 обер-офицеров, 1-го классного чина, 19 урядников, 3 трубачей, 114 строевых казаков и 5 нестроевых.

Ракетный взвод того же полка: в числе 1-го обер-офицера и 22 нижних чинов.

5-я сотня № 2-го конного полка Уральского казачьего войска в числе 2 штаб-офицеров, 3 обер-офицеров, 17 урядников, 3 трубачей, 116 строевых казаков и 5 нестроевых.

Вышеуказанные две роты, под начальством капитана Богаевского; назначенного согласно приказа по округу за № 38, заведывающим тремя ротами отряда, и взвод артилерии, под командою штабс-капитана Грека, по выступлении из Петро-Александровска, сделали в тот день только 17 верст, остановившись на ночлег у казачьего выселка.

Дивизион же казаков и ракетный взвод, под командою подполковника Уральского казачьего войска Гуляева, а также и начальник туркестанского отряда с чинами штаба прошли несколько далее пехоты, а именно на стаи. Шаабаз-вали, в 30-ти верстах от Петро-Александровска, где и остановились на ночлег.

Весь же обоз верблюжий, принадлежащий казакам, и большая часть пехотного, подтянулись в первый день на ночлег тоже прямо в Шаабаз-вали, около 10-ти часов вечера.

13-го ноября к 8 часам утра прибыли в Шаабаз-вали роты и взводчи артилерии с остальною частью своего обоза и тотчас же отправились далее через Бий-базар к переправе через реку Дарью.

Казаки же выступили из Шаабаз-вали около 5-ти часов утра к месту переправы на Аму-Дарье. Переправа эта называется Гурленская, так как находится против г. Гурленя, лежащего верстах [162] в 7-ми от реки на левом берегу, в Хивинском ханстве. Величина перехода, сделанного кавалерией в этот день, 31 верста, а пехотою 44 версты.

13-го числа к трем часам пополудни обе сотни и ракетный взвод переправились на левый берег Аму-Дарьи; а после них начали переправлять тяжести отряда и верблюдов. Переправа сначала шла тихо, так как на переправу было собрано всего четыре каюка (лодки), из коих в каждый помещается от 10-15 верблюдов; но к утру 14-го ноября число каюков увеличивалось до 10-ти. В этот день отряд весь успел перейти на другую сторону реки, благодаря тому, что переправа не прерывалась всю ночь с 13-го на 14-е ноября.

15-го ноября. С места переправы отряд передвинулся к урочищу Шейх-Кала, на арыке Ярмыш. Величина перехода около 45-ти верст. Порядок движения отряда к названному месту ночлега был следующий:

Впереди дивизион кавалерии с высланным авангардом; затем обоз, сначала кавалерийский, а потом пехотный, далее обе роты. За ними ариергард от пехоты. Все нижние чины линейных рот ехали на верблюдах, по два человека на одном верблюде. На ночлег отряд прибыл в 6 часов пополудни, выступив с предыдущей станции в 6 часов утра.

К ночи этого же числа прибыл к отряду из Петро-Александровска еще небольшой обоз с теплою одеждою для нижних чинов и другими вещами, следовавшими к отпуску в части.

16-го ноября. Выступив с места ночлега и пройдя верст девять, отряд подошел к городу Ташауз. Перед городскими воротами отряд был встречен жителями, которые при этом поднесли начальнику отряда достархан (лепешки, виноград, фисташки).

Отойдя от Ташауза еще верст восемь, отряд был остановлен на привал у протока Дарьялык, через который люди перевезены на арбах, привезших, по распоряжению начальника аму-дарьинского отдела, камыш для согревания чайников.

До привала от самого Шейх-Кала пехота шла пешком, а после привала на верблюдах, так как дорога вплоть до ночлега на уроч. Ходжа-Кумбет пролегает по пескам. Величина перехода 35 верст.

17-го ноября. Строевые части отряда с места ночлега выступили одни; кавалерия в 6 часов, а пехота в 7. Относительно же обоза начальник отряда приказал маиору Ефремову отобрать всех [163] слабых верблюдов и пустить их на подножный корм. Покормив их до 11-ти часов утра, навьючить и двигаться вслед за отрядом до станции Чагылды. Отойдя верст восемь от ночлега Ходжа-Кум- бет, отряд проследовал близ развалин старой крепости Измукшир и в третьем часу пополудни прибыл к колодцам Чагыл.

Величина перехода до Чагыда 28 верст.

На колодцах Чагыл отряд встретил стоявших там одну сотню Оренбургских казаков и 1/2 сотни Уральских, из состава сары-камышского отряда. Вскоре по приходе туркестанского отряда кь Чагылу, туда приехали начальник Сары-камышского отряда подполковник Краббе и начальник ученой экспедиции, по исследованию старого русла Аму-Дарьи, генерал-маиор Глуховский, в распоряжении которого и находился сары-камышский отряд. К вечеру того же дня к Чагылу прибыла одна рота из состава сары-камышского отряда, а именно-стрелковая 13-го Туркестанского линейного баталиона, и со следующего дня, т. е. 18-го ноября, вошла, согласно приказа по округу за № 38, в состав туркестанского отряда, увеличив, таким образом, последний еще на 150 нижних чинов при трех офицерах. Вследствие скопления значительного числа людей и лошадей, воды в колодцах Чагыл (пять колодцев) оказалось недостаточно; поэтому начальник отряда, полковник Куропаткин, узнав, что в шести верстах в стороне от дороги находится большое озеро с прекрасной пресной водой, по исследовании такового, в тот же день, т. е. 17-го ноября, отправил туда дивизион казаков туркестанского отряда, заставив предварительно принять фураж из склада, бывшего при сотнях сары-камышского отряда на Чагыле. Остальные же части туркестанского отряда, пехота и артилерия, а также полторы сотни кавалерии сары-камышского отряда остались на Чагыле и провели там весь следующий день.

18-го ноября, в туркестанский отряд прибыл хорунжий Таманского конного полка кубанского казачьего войска Стеценко, посланный командующим войсками Закаспийского края генерал-адъютантом Скобелевым на встречу туркестанскому отряду, чтобы служить ему проводником в Ахал-Текинский оазис, исследовавши предварительно путь.

О молодецкой своей поездке из Кизыл-Арвата в Петро-Александровск, совершенной в 10 дней, он представил полковнику Куропаткину рапорт за № 59 следующего содержания:

«На вызов командующего войсками Закаспийского края, его [164] превосходительства генерал-адъютанта Скобелева, пройти от укрепления Кизыл-Арвата, через степи, в хивинские владения, снять кроки, измерить глубину колодцев, где таковые окажутся, осмотреть топливо и подножный корм и обо всем этом донести, а также передать пакет вашему высокоблагородию, вызвался я и был командирован с 4-мя проводниками и 8-ю лошадьми, и бумагами, врученными командующим войсками генерал-адъютантом Скобелевым. 31-го октября сего года в 12 часов ночи выехал из укрепления Дуз-Олум и, двигаясь медленно, чтобы не изнурить коней, 2-го ноября в 9 часов вечера прибыл в укрепление Кизыл-Арват; здесь сделал дневку, получил водоподъемные средства, овса, двух баранов и 4-го ноября в 2 часа утра уже выступил на северо-восток и, двигаясь в этом направлении по иловато-глинистому грунту, в 8 часов прибыл на колодцы Аршикуи, которые оказались засыпанными. Пробыв вблизи их часа три, продолжал движение дальше, где на пути к колодцам Игды встретил, расположенных на кочевках с барантой и верблюдами, текинцев. Обойдя их, я остановился ночевать, так как было довольно темно (пасмурно), а вблизи при этом оказался подножный корм, который изредка кустами встречался по пути от колодцев Аршикуи до колодцев Акжайли.

«На другой день, т. е. 5-го ноября в 9 часов утра, пришел на колодцы Пуран, которые также оказались засыпанными, и, не останавливаясь тут, пошел на север. Пройдя 18 верст, на пути встретил колодцы Кизыл-Такыр, числом три, но сильно затхлые и соленые, а один хотя менее соленый, но в нем воды найдено всего три ведра и чуть не пополам с глиною, отчего дано было из бурдюков для пойла коней еще по ведру; для нас оставалось не более ведра. Сделавши привал три часа, пошел в том же направлении и, прошедши до 11 часов ночи, изредка ведя коней в поводу, прибыл к высохшему руслу р. Узбой, где остановился на ночлег. 6-го ноября в два часа утра поднялись, оставили на месте ночлега одного из проводников с заводными 3-мя лошадьми; сам же я и три мои проводника отправились разыскивать дорогу, отыскали которую только в 10 часов утра, и, отдохнувши два часа, выступил на северо-восток. Пройдя 34 версты по сильному песку (так что кони почти стали и пришлось их вести в поводу, бросить ячмень и мясо), прибыл к колодцу Верхней-Игды. Вода оказалась соленой и затхлой, не годной для пойла коней. Напоивши их и пройдя еще 15 верст на северо-запад, по высохшему руслу реки Узбоя, остановился ночевать. 7-го ноября в три часа ночи выступил с ночлега, пришел к колодцам Акжайли, лежащим от колодцев Игды в 40 верстах.

«Но, не останавливаясь около колодцев, так как они были засыпаны, л продолжал путь дальше в том же направлении, т. е. на северо-запад, по высохшему руслу р. Узбоя пешком, так как кони от [165] безводья и голода отказались служить (овес был скормлен, и часть брошена еще 6-го ноября). Гоня их впереди себя, пройдя до 11 часов ночи, но временам останавливаясь для отдыха, по указанию проводников поворотил на северо-восток, будто бы на Сары-Камыш. Двигаясь дальше и пройдя 3 часа, проводники мои положительно отказались куда бы то ни было вести меня, но я, не изменяя направления, т. е. идя на север-восток, медленно двигался по мелкому песку пешком (по временам останавливаясь) до 8 часов утра 8-го ноября, когда встретил разрушенную саклю и колодцы. Один из них оказался засыпан, другой с пресной водой 2 3/4 арш. глубины. Напившись и напоивши коней (названия колодцев мои проводники не знали), отдохнули до 2-х часов дня. В 2 часа поднялись, выступили на север и, двигаясь в этом направлении, по временам отдыхая, в 5 часов утра 9-го ноября неожиданно встретили 3-ю роту 13-го линейного баталиона из отряда генерала Глуховского, расположенную на привале по пути движения от Чарышлы к колодцам Уртакую. Ротный командир, поручик Ярчевский, узнавши, в каком я и мои спутники положении, снабдил меня всем. Кроме того сообщил мне, что я нахожусь не на пути в Сары-Камыш, и что колодцы, только что мною пройденные, носят название Уртакуи (Ортакуй), а также указал мне путь к колодцам Чарышлы, где расположен был отряд генерала Глуховского, куда я и отправился, отдохнувши 3 часа. Прибыв в отряд, явился к генералу Глуховскому и по расспросам оказалось, что вы должны скоро прибыть в Петро-Александровск. 10-го ноября утром выступил по указанию в Петро-Александровск и, дойдя 12-го на колодцы Кизылча-Куюсы, узнал, что вы находитесь в укр. Петро-Александровском и будете там до 20-го ноября. Бросив коней, так как они совершенно стали, а также проводников, поручивши их командиру стрелковой роты 13-го линейного баталиона, на переменных конях направился в Петро-Александровск, куда и прибыл 15-го ноября вечером. Здесь узнал, что вы с отрядом выступили еще 12-го ноября, по направлению к колодцам Уртакуи. Получивши от подполковника Певцова (оставшегося за начальника отдела полковника Гротенгельма) двух коней и двух проводников, о двуконь, 17-го ноября утром, выехал и настиг отряд 18-го у колодца Чагыл, где и передал вашему высокоблагородию все, что составляло цель моей поездки, исключая маршрутной съемки (кроки), снятой мною от Кизыл-Арвата до Гяур-Кала, с обозначением количества и качества воды в колодцах, топлива и подножного корма, которую при сем представляю» (Генерал Скобелев считал поручение, данное им хорунжему Стеценко, на столько важным, что просил командующего войсками Туркестанского округа представить Стеценко к ордену св. Георгия 4-й ст., если Стеценко выполнит это поручение.).

Между тем сбор водоподъемных средств для дальнейшего [166] движения, а также замена изнуренных верблюдов свежими, заставили начальника отряда сделать дневку, а в виду недостатка воды в колодцах и неудобства гонять на водопой лошадей и верблюдов на озеро, за 6 верст весь туркестанский отряд перевести к озеру, где уже стояли туркестанские казаки.

19-го ноября в 12 час. дня все три роты, взвод артилерии и отрядный штаб выступили с Чагыла и прибыли к озеру Кизыл-Чагылды, где расположились биваком в каре, два фаса которого составили роты с 2-мя орудиями, третий казаки и четвертый фас примыкал к озеру.

20-го ноября сделана была третья дневка, что бы части успели, приняв водоподъемные средства, починить турсуки, вымочить Go- чата, затем налить их, благодаря содействию начальника аму-дарьинского отдела полковника Гротенгельма, который от самого укрепления Петро-Александровска сопровождал туркестанский отряд. Водоподъемные средства отряда (большею частью принятые от сары-камышского отряда, а также доставленные хивинскими властями), составили всего 231 боченок и 484 турсука. Средняя вместимость боченка воды 8 ведер, а средняя вместимость турсука три ведра. Означенные водоподъемные средства были распределены следующим образом.

Для трех рот пехоты, по числу 474-х человек и 22-х лошадей, 125 боченков и 41 турсук.

Для двух сотен и ракетного взвода, по числу 314 челов. и 336 лошадей, 79 боченков и 384 турсука. Во взводе артилерии, но числу 36 челов. и 14 лошадей, 10 боченков и 16 турсуков.

Под штаб отряда, на туземцев при штабе состоящих и в запас 15 боченков и 18 турсуков.

В отрядный лазарет два боченка и заведывающему обозом маиору Ефремову для лаучей (погонщиков) 25 турсуков.

Таким образом уже к 20-му ноября туркестанский отряд обеспечен был во всех своих нуждах и мог смело идти в пустыню. Снаряжение же вещами и снабжение по продовольствию было следующее: фуража (ячмень) в сотнях и артилерии взято с озера на 21 день. Провианта во всем отряде на 30 дней. Скота взято: 17 быков и 221 баран, кроме того в двух ротах пошел подрядчик на мясо. Чай и сахар взят в 4-х месячной пропорции, взят также большой запас уксусной эсенции, сушеной капусты, а для корма верблюдов кунжутные выжимки. [167]

Вещевое довольствие частей отряда было возможно полное: войска имели юламейки (частью юрты), тулупы, ватные халаты, подстилочную кошму, широкую обувь и мундирные вещи, только 1-го срока. Правда, что при таком широком обеспечении и при посадке людей на верблюдов, 900 верблюдов, разрешенных командующим войсками округа, едва было достаточно. Правда и то, что при таком обозе, три роты и две сотни обращаются как бы в прикрытие его и теряются среди внушительной массы двухгорбых и одногорбых верблюдов, не заменимых для движений в пустыне. Такой обоз оправдывается главною целью, поставленной начальником отряда, — довести до генерал-адъютанта Скобелева сколь возможно большее число людей и лошадей здоровыми и идти тотчас же в дело. Предстоявший отряду дальнейший путь был очень мало известен, даже до колодцев Уртакую, до которых хотя и доходила одна из рот сары-камышского отряда, прикрывавшего работы ученых, но ни маршрутных описаний до этих колодцев, ни маршрутной съемки не производилось, так что для пополнения сведений, имевшихся уже от туркмен об этом пути, полковник Куропаткин отбирал словесные показания от офицеров той роты, которая ходила на Уртакуй.

За несколько дней до прихода туркестанского отряда на Чагыл части сары-камышского отряда занимали колодцы Чагыл, Кизыл-ча-Куюсы и Гяур, т. е. линию по пути следования туркестанского отряда на 100 верст вперед, но повремени прихода отряда колодцы Гяур были покинуты и явилось опасение, как бы за отступлением наших частей текинские шайки не завалили эти колодцы, вырытые с большим трудом. Генерал-маиор Глуховский обязательно вызвался снова занять колодцы Гяур командою казаков не свыше 25-ти человек, ибо более значительный караул, вследствие крайней маловодности колодца Гяур, вместо пользы принес бы вред туркестанскому отряду, уничтожая драгоценную в пустыне воду.

На другой день генерал Глуховский предположил более удобным направить эту команду на колодезь Уртакуй, с целью расчистить имеющиеся там колодцы для туркестанского отряда, причем начальник ученой экспедиции не считал опасным посылку такой незначительной партии, как 25 казаков, на 200 слишком верст вперед от Чагыла, где находился сары-камышский отряд.

Надобности в занятии Уртакуя и в расчистке там колодцев [168] не было, ибо вода там на столько близка к поверхности, что не только расчистка засыпанных колодцев, но и рытье новых не представляло никаких затруднений и требовало немного времени. Действительно, по приходе на Уртакуй туркестанский отряд, кроме одного колодца, найденного с водою, и одного, расчищенного казаками из сары-камышского отряда, вырыл вновь и расчистил старых восемь колодцев.

При выступлении с озера Чагылды сила туркестанского отряда была следующая:

Итого: 5 штаб-офицеров, 80 обер-офицеров, 3 классных чиновника, 77 унтер-офицеров, музыкантов и трубачей 82, рядовых чинов 672, нестроевых и деньщиков 30, всего 849, при двух орудиях и двух ракетных станках.

Туземцев при отряде было: 4 проводника, 15 джигитов, 153 лаучей при 900 верблюдах.

Верблюды разделены были следующим образом: пехоте 465, штабу и туземцам 60, казакам 300, артилерии 50, лазарету 18, маиору Ефремову 4, запасных 3.

Туркестанский же отряд в дальнейший свой путь с озера Кизыл-Чагылды двинулся двумя эшелонами: в первом вся кавалерия с ракетным взводом и своим обозом, а во втором пехота и артилерия с своим обозом.

Первый эшелон, под командою подполковника Гуляева, а второй — под начальством капитана Богаевского.

Второй эшелон должен был выступить с озера Кизыл-Чагылды днем позже и двигаться все время сзади на один переход, впредь до особого распоряжения.

Разделение отряда на два эшелона было сделано в виду маловодности колодцев Шах-Сенем и Гяур-Кала, а также потому, что на колодцах Кизыл-ча-Куюсы, на которые шел путь, [169] хорошая вода была только в одном колодце, и на весь отряд не достало бы; а рисковать, расходуя воду, которая должна была везтись частями с собою с озера Кизыл-Чагылды, не зная, что может ожидать отряд впереди, было опасно.

21-го ноября, в 9 часов утра кавалерия и чины отрядного штаба выступили с бивака у озера Кизыл-Чагылды; в восемь же часов утра выступил обоз 1-го эшелона. Сотни, двигаясь средним числом по 61 /2 верст в час и сделав по дороге три привала, по часу каждый, прибыли в 9 часов вечера на колодцы Кизыл-ча-Куюсы. Величина сделанного ими перехода около 60-ти верст. Дорога шла то песками, то по ровным площадям с глинистым твердым грунтом, которые называются такырами. От бывших за два дня дождей на этих такырах образовались большие лужи, размывшие дорогу до того, что верблюжий обоз не мог двигаться ночью и должен был остановиться на ночлег, не дойдя до колодца Кизыл-ча-Куюсы.

Обоз 1-го эшелона на Кизыл-ча-Куюсы прибыл только в 3 часа пополудни 22-го ноября, поэтому движение к Шах-Сенему эшелона было назначено на другой день.

Благодаря выпавшим дождям, воды на такырах было достаточно не только для пойла лошадей всего эшелона, но и для верблюдов, не трогая таким образом запаса воды, везшегося с собою.

23-го ноября. Обоз, под прикрытием взвода казаков, выступил в 8 часов утра, а сотни и начальник отряда с штабом в 9 часов утра. Пройдя 25 верст, дорога идет по песчано-глинистому грунту, удобно проходимому всеми родами оружие; по всему протяжению вдоль ее тянется арык Чермениаб; на 14-й версте от колодцев дорогу пересевает трупа отдельных бугров.

Отряд остановился в 3 часа пополудни на ночлег у колодца Шах-Сенем и в версте от развалин крепости того же названия.

Сначала предполагалось пройти за Шах-Сенем еще верст 10-12 и остановится на каках (ямы с дождевой водою), если таковые будут найдены; но посланный с этою целью джигит объявил, что в ямах нет воды, почему начальник отряда и решил остановиться на Шах-Сенеме, воспользовавшись возможностью снова напоить верблюдов водой в такырах, которых было очень много в окрестностях этих колодцев.

Колодцев на Шах-Сенеме два; вода в одном из них, [170] хотя плохая, но в крайней нужде пить можно; в другом совсем горько-соленая и для питья негодная.

24-го ноября. Обоз 1-го эшелона туркестанского отряда выступил в 7 1/2 часов утра, а сотни и начальник отряда со штабом в 8 часов. Обоз двигался в три нитки, под прикрытием полусотни оренбургских казаков, и прибыл на колодцы Гяур-Кала в 4 часа пополудни. Сотни же прибыли в 2 часа пополудни.

Дорога идет по песчаному грунту, поросшему саксаулом; на 8-й и 17-й верстах большие твердо-глинистого грунта площадки, на которых во время дождей удерживается вода (такыры). На 21-й версте вправо от дороги большой отдельный бархан, на 25-й версте к западу от дороги верстах в трех с севера на юг тянется ряд высот, на южном конце коих развалины крепости Гяур-Кала; к этим развалинам отходит от дороги арык Чермениаб. Колодцев на станции два, глубиной от 7-ми до 8-ми сажен; воды в обоих очень мало, ведер от 150 до 200, вода солоноватая. Корму и топлива близ ночлега нет, нужно собирать по дороге.

В укреплении Гяур-Кала находились сары-камышского отряда 11 казаков при офицере, которые, по проходе обоих эшелонов туркестанского отряда, возвратились на Кизыл-ча-Куюсы.

Расстояние от Шах-Сенема до Гяур-Кала 30 верст. Кроме двух колодцев, здесь много оказалось дождевой воды в громадной вырытой для того яме. По осмотре и поверке в этот же день водоподъемных средств 1-го эшелона туркестанского отряда оказалось, что вследствие утечки и небрежного обращения с турсуками и бочатами, особенно в Оренбургской сотне, воды в этой сотне осталось 220 ведер, а в Уральской 350 ведер.

В виду предстоящих безводных переходов до колодцев Уртакуй приказано было все водоподъемные средства наполнить водою. По наполнении их, Оренбургская сотня имела с собою 509 ведер, а Уральская 524 ведра.

Воду на Гяур-Кале брали из дождевой ямы, до верху наполненной. В колодце, вырытом сары-камышским отрядом, воды найдено самое незначительное количество. На другой день утром, т. е. 26-го числа, перед выступлением 1-го эшелона с ночлега, было получено от капитана Богаевского донесение о движении 2-го эшелона. Из рапорта его видно следующее: 2-й эшелон прибыл 25-го ноября благополучно на ст. Гяур-Кала. [171]

Верблюды, за малым исключением, шли хорошо, павших было три, оставлено слабых пять.

Величина сделанных переходов от 24 до 42 верст. В эшелоне как нижние чины, так и офицеры все здоровы; но выходе с Гяур-Калы предположено давать по 1 1/2 фунта мяса. Ротный скот двигается хорошо. Передвижение от Гяур-Калы до Уртакуя предположено сделать в три перехода, выступая не ранее 10 часов утра, дабы верблюды имели возможность выкормиться. Запас воды, идущей при эшелоне, остался нетронутым, кроме вытекших 104 ведер, которые пополнены из колодцев на Гяур-Кале. Всей воды при эшелоне следует: в пехоте 1,187 ведер, артилерии 128 ведер, что может быть достаточно на пять дней. Эшелон двигается в следующем порядке: в авангарде взвод пехоты, имея головной патруль из 3-х казаков; затем два взвода пехоты, взвод артилерии и за ним три взвода пехоты. Обозы рот и артилерии прикрывают четыре взвода. В ариергарде полурота, в боковых патрулях четыре казака и три казака следуют позади ариергарда.

25-го ноября, в 7 часов утра с Гяур-Калы выступил обоз 1-го эшелона, а в 8 часов сотни. Пройдя верст 30, в 6 часов пополудни остановились на привал на безводном месте. На привале пробыли четыре часа. Воду для людей и лошадей расходовали из взятых с собою водоподъемных средств. Верблюдов кормили кунжурой. С места привала голова обоза тронулась в 10 часов вечера, а хвост выступил только в 11 часов ночи; тогда же двинулись и сотни. Вьючка верблюдов за темнотой ночи производилась при кострах. Порядок движения был следующий: авангард, в составе взвода, должен был пройти несколько верст, остановиться и развести костер. Голова обоза, подойдя к авангарду, также останавливалась, чтобы стянулись все верблюды. Затем авангард и Уральская сотня с ракетным взводом двинулись вперед, а обоз, под прикрытием Оренбургской сотни, за ними.

Шли до 2 часов ночи; ночь была чрезвычайно темная. Дорога шла большею частью твердым, каменистым грунтом по открытой местности. Дорога намечена была тропкою едва заметною даже днем. В 2 часа приказано было Уральской сотне, шедшей впереди обоза, через каждые полчаса оставлять на дороге по одному посту из четырех человек, которые обязаны были поддерживать разведенный огонь до прихода до них обоза, и затем [172] пристраивались к Оренбургской сотне, шедшей при обозе. В таком порядке двигались до 6 часов утра 26-го ноября, когда вторично остановились на привале на безводном месте, сделав в течение ночи верст 28. Весь переход 58 верст. Дорога от Гяур-Калы до подъема на высоты Зянги пост по пескам, далее грунт каменистый, между 28 и 36 верстами песок, отсюда до конца перехода по каменистому грунту. На 8-й версте дорогу пересекает русло, которое идет вдоль дороги верст на 30 и отходит затем на запад к Чирышлам. На 19-й версте дорога пересекает высоты Зянги.

Подъем и спуски удобны для всякого обоза: на высотах этих вправо от дороги, верстах в двух Муллушка, ясно видная. За перевалом местность до 23 версты называется Баба. На 22 версте западнее дороги видны две возвышенности, до дальней, более высокой, верст 12, до ближней верст 5. Дальняя высота называется Зянги-баба; от этих высот вдоль дороги версты на четыре тянется лощина. На 42 версте старый заброшенный колодезь; есть предание, что его рыли на глубину 100 сажен и до воды не дорылись.

Обоз подтянулся только в 9 часов утра, и то не весь; последние верблюды пришли около двух часов пополудни, поэтому, чтобы дать возможность подкормиться и отдохнуть и этим верблюдам, они были оставлены на втором привале часа на два, а особый конвой, назначенный из казаков, обязан был привести их после к отряду. Весь же остальной обоз выступил в 2 часа пополудни, а сотни в 3 часа. 26-го ноября порядок движения был тот, что и накануне. Когда стемнело, по дороге разводили костры.

В 18 верстах от выступления или верстах в 76 от колодца Гяур-Калы находятся два колодца Даудыр. Грунт дороги до колодцев Даудыр каменисто-песчанный, а далее по пескам. В одном из колодцев вода оказалась немного солоноватая, но для приготовления пищи годная, а в другом горьковатая; лошади пили хорошо. Сотни на этих колодцах остановились только напоить своих лошадей, а обоз, не останавливаясь, прошел далее.

В 10 верстах от колодцев Даудыр перевал через большую гряду песков; гряда эта командует весьма значительно над окружающей местностью и очень заметна.

Пройдя от колодцев Даудыр верст 17, остановились на ночлег, на безводном месте, сотни в 11 1/2 часов ночи, а обоз [173] значительно позже; хвост его подтянулся только к 6 часам утра. Переход 36 верст.

27-го ноября. В 10 часов утра, начальник отряда с отрядным штабом и сводным взводом казаков Оренбургской и Уральской сотен отправился вперед на Уртакуй, чтобы заблаговременно осмотреть колодцы и, если явится надобность, вырыть еще новые. Эшелону же приказал двигаться вслед за собой.

В 3 1/4 часа пополудни прибыли на колодцы Уртакуй. Переход 27-го ноября 35 верст, все время по сыпучему песку. На 8-й версте третьего перехода, или в 108 верстах от Гяур-Калы маловодный колодезь Нефес-куи; воды в нем найдено не более 150 ведер. На 22-й версте третьего перехода отделяется дорога на колодцы Икоджа, которые лежат на одной высоте с колодцами Даудыр; до них 45 верст.

В Уртакуе оказались два колодца с легко-солоноватой водою. Один из этих колодцев был не вполне еще устроен, так как земля обсыпалась; поэтому начальник отряда приказал в эту же ночь заняться устройством этого колодца с тем, чтобы к утру он был готов. Работать должны были казаки, приехавшие вперед с начальником отряда и взявшие для того с собою шанцевый инструмент. Обоз эшелона и остальные казаки прибыли в 10 часов вечера.

28-го ноября. Дневка 1-му эшелону. Чтобы успеть напоить всех верблюдов как 1-го эшелона, так и 2-го, имеющего прибыть на Уртакуй 29-го ноября, и чтобы не было задержки в раздаче воды для людей и лошадей во время дневки, а также для пополнения водоподъемных средств всего отряда на предстоящее дальнейшее движение по безводной местности до колодцев Игды, утром 28-го ноября приступлено было к рытью еще четырех колодцев.

По приходе же 2-го эшелона, каждая рота должна была для себя вырыть еще по одному колодцу.

По поверке в сотнях оставшейся из взятой с бивака на озере Кизыл-Чагылды и пополненной затем в Гяур Кале воды оказалось привезенной на Уртакуй: в Уральской сотне 148 ведер, а в Оренбургской 56 ведер.

В 3 часа пополудни начальником отряда был произведен смотр стрельбы ракетного взвода. Результаты оказались довольно порядочные. В 6 часов пополудни прибыл 2-й эшелон туркестанского отряда и тотчас же было приступлено к рытью колодцев. К [174] 12 часам ночи три колодца были готовы, глубиною от 5-6 аршин; вода в одном из них несколько солоноватая.

29-го ноября. Вторая дневка. Утром приступлено было к рытью еще 10-го колодца для лаучей отряда.

По поверке верблюдов в обоих эшелонах туркестанского отряда, оказалось:

При выступлении из Петро-Александровска в отряде состояло 900 верблюдов, на Чагыле было принято еще дополнительно туркменских, вместо бежавших на пути, 150 верблюдов; за весь путь до Уртакуя пало 27 верблюдов; бежали с лаучами при следовании Хивинским ханством 118 верблюдов; брошено негодных 18 верблюдов; осталось на лицо 887 верблюдов и при них на лицо 158 лауча.

30-го ноября. Оба эшелона туркестанского отряда выступили с колодца Уртакуй: пехота в 9 часов, а кавалерия в 10 часов. Воды для предстоящих безводных переходов до колодца Игды отрядом взято:

В 8 1/2 часов вечера, отряд остановился на ночлег в безводной местности, пройдя в этот день 41 версту.

1-го декабря. Обоз и голова колонны пехоты выступили в 7 часов утра, а кавалерия в 10 часов.

В 8 часа пополудни кавалерия остановилась на привал, сделав верст 28. Пропустив весь обоз, снова двинулась вперед. Дорога с места ночлега пролегает большею частью по ровной местности, грунт песчаный. Корм для лошадей (джюзан) в изобилии. На 28 версте, где был привал, дорога проходит через старое русло р. Узбоя.

Накануне выступления отряда с Уртакуя были оттуда отправлены джигиты на колодцы Бала-ишем, для исследования их, лежащие верстах в 25 от Уртакуя к Игдам и несколько в стороне. Джигиты, возвратившись оттуда, привезли известие, что из 10 колодцев на Бала-ишеме 8 засыпаны, а в остальных двух, хотя вода и имелась, но только в одном порядочная. В 8 1/2 [175] часов вечера отряд остановился на ночлег, сделав в этот день 44 версты. Место ночлега безводное.

Не доходя верст 15 до этого ночлега, отряд встретил джигитов, возвращавшихся с колодцев Игды, куда они были посланы начальником отряда еще 30-го ноября с первого безводного ночлега от Уртакуя. По сообщению джигитов на Игдах из колодцев только два не засыпаны; вода почти пресная. При этом они сообщили, что вокруг колодцев заметны свежие следы довольно значительного числа верблюдов и лошадей, и как надо предполагать — туркмен-кочевников. Для того, чтобы еще незарытые колодцы захватить в свои руки, начальник отряда распорядился тотчас же командировать прямо на Игды 40 человек казаков с шанцевым инструментом, под командою сотника Кунаковского, причем казаки эти, охраняя имеющиеся колодцы, должны были заняться расчисткой засыпанных колодцев.

С места ночлега до Игдов, по сообщению джигитов, всего оставалось около 20-ти верст.

2-го декабря. В 8 1/2 ч. утра с ночлега выступила кавалерия, а в 9 ч. пехота и весь обоз. Начальник отряда, пропустив мимо себя весь обоз, двинулся вместе с кавалерией вперед к колодцам Игды, куда и прибыл в 11 1/4 ч. утра, проехав от ночлега 17 верст. От колодцев Уртакуй до колодцев Игды 105 верст. Первый переход в 41 версту, дорога идет почти все время по пескам с небольшими промежутками твердо-песчаного грунта. С 20-й и 35-й верст от колодцев, к востоку, идут дороги на колодцы Бала-ишем, приблизительно в 45-ти верстах. Колодцев этих два, вода слегка солоноватая на глубине двух аршин, удобная для пищи и питья и ее очень много. На 30-й версте к западу идет дорога на Красноводск; первые колодцы по этой дороге Халым-аджик. На 26, 27 и 31 верстах впадины, предполагаемые старые русла Аму-Дарьи. На 32-й версте котловина в виде озера, на берегу ее гора Ауанак-пубе. Второй переход в 44 версты. Дорога первые 9 верст идет по глинисто-песчаному грунту, с 10-й до 20-й — вдоль дороги идут небольшие горы Каплан-кры. На них у самой дороги попадаются частые развалины старых кладбищ. На 20-й же версте от дороги опять есть путь на колодцы Бала-ишем. На 27-й версте дорогу пересекает старое русло; в русле этом на дороге туземное кладбище, а против него два зарытых колодца. В одной версте от дороги к востоку в русле есть горько-соленая вода. [176]

Весь последний переход к Игдам в 17 верст дорога идет по сыпучему песку; на 8, 14 и 17 верстах пересекается старым руслом. Подъемы и спуски при пересечении весьма трудны для верблюдов.

В Игдах нашли открытых колодцев только два, затем два засыпанных отрывались казаками, высланными накануне вперед; остальные же семь колодцев должны быть расчищены ротами и сотнями но приходе отряда. Колодцы эти (Большие Игды) лежат в старом русле Аму; вода немного более-солоноватая, нежели на Уртакуе; в одном колодце значительно лучше, нежели в остальных. Тут же в русле Узбоя лежат небольшие озера с горько-соленой водой.

Не доезжая трех верст до колодцев Большие Игды, у дороги лежат пять засыпанных колодцев Малые Игды, но в шестом незасыпанном вода годная для питья; с полверсты в сторону от дороги в русле реки Аму-Дарьи, которое там проходит, также находятся несколько колодцев, из коих в трех имеется вода, но солоноватая. На дне русла есть также небольшое озеро с горько-соленой водой, заросшее у берегов камышем.

На возвышенности, прилегающей к озеру, найдены следы бывшего русского лагеря, и надо полагать, что тут была стоянка отряда полковника Моркозова, проходившего этим путем в 1873 году, но не дошедшего, как известно, до колодца Уртакуй 9 верст и вернувшегося обратно в Красноводск, понеся громадные лишения. Следами стоянки отряда служили обломки колесных спиц, зарытые туры, дощечки от бочат, старые сапоги, пули Минье, валенки и другие мелкие вещи.

Пехота и весь обоз на Большие Игды прибыли в два часа пополудни. Тотчас же всем частям приказано было приступить к очистке засыпанных колодцев с тем, чтобы на другой день успеть напоить всех верблюдов отряда и запастись водой для дальнейшего движения.

Путь от колодцев Уртакуй до Игдов сделали легче, чем предполагали. Расстояние оказалось весьма близким к показанному на картах, а именно 105 верст, которые сделали в 2 1/2 перехода.

3-го декабря. Дневка. В виду недостатка воды, так как таковая скоро вычерпывалась в колодцах, было приказано всех верблюдов пехоты отправить на водопой к колодцам Малые Игды, [177] которые предварительно должны были вычистить рабочие, посланные при верблюдах.

Санитарное состояние отряда прекрасное: во всех частях один больной и 11 слабых, но таких, которые несут домашнюю службу.

Дальнейший путь от Игдов начальник отряда избрал не на Кизыл-Арват, как предполагалось ранее, а прямо на Бами, так как, по показанию проводников, путь от Игдов до Кизыл-Арвата должен был оказаться длиннее, чем значится на картах, а путь на колодцы Динар проводники признавали наихудшим (сильные пески).

4-го декабря. Пехота и обоз выступили в 8 часов утра, а кавалерия в 8 3/4 часа. Первые четыре версты дорога шла руслом Узбоя, в котором встречалось много воды, но все горько-соленая. На 2-й версте от Игдов в русле бывшие пороги, сажени 1 1/2 глубины.

В семь часов вечера началось полное лунное затмение, поэтому движение обоза сделалось затруднительным, так как наступившая полная темнота едва позволяла различать дорогу, которая все время шла по песчаным барканам, изредка пересекая небольшие ровные площадки (такыр). Лунное затмение окончилось в 11 часов. В 11 1/2 часов ночи отряд остановился на ночлег, на безводном месте, пройдя в этот день 49 верст.

5-го декабря. В предупреждение нечаянной встречи с туркменами, следы которых по дороге были видны еще вчера, начальник отряда сделал распоряжение, чтобы движение эшелонов совершалось в следующем порядке:

В первом эшелоне, который составляет пехота, двигается в голове колонны рота; от нее высылается авангард, а от этого последнего патрули вперед и в стороны. Затем двигается взвод артилерии и большая часть пехотного обоза, в котором на каждые 15 верблюдов должны назначаться по одному рядовому, составляющие прикрытие обоза; в средине эшелона следует другая рота, составляющая твердую часть и главную охрану обоза и высылающая в свою очередь боковые патрули, но два на каждую сторону и в расстоянии 200-300 шагов от дороги. В конце обоза двигается третья рота, высылающая от себя только ариергард. При пехоте находятся, кроме того, несколько человек казаков, из коих по 4 человека высылаются в стороны, составляя Дальние боковые патрули, или разъезды, в 500 шагах от [178] дороги; три казака следуют в голове пехотного авангарда; два казака при офицере, производящем съемку, измеряют цепью дорогу и два казака — для посылок при начальнике пехоты.

Во втором эшелоне, тотчас же следующем за первым и который составляет кавалерия с своим обозом, двигаются: в голове обоза взвод кавалерии и в ариергарде взвод; в обе стороны высылаются по взводу на расстояние от одной до двух верст, смотря по местности: при обозе на каждые 25 верблюдов по одному казаку, как прикрытие; затем другая сотня и ракетный взвод составляют твердую часть и могут двигаться там, где найдут более удобным, т. е. в голове, в середине или сзади колонны.

При остановках на ночлегах порядок охранения следующий:

Отряд становится в каре; от каждой роты и сотни наряжаются по одному взводу в дежурную часть, которые спят не в юртах, а на открытом воздухе, не раздеваясь, у своих ружей, поставленных в козлы. С орудий чехлы снимаются и орудия заряжаются картечью. В ракетные станки вставляются ракеты. От дежурных частей рот и сотен на ночь выставляется по два поста в цепь от каждой.

К рассвету верблюды из каре бивака выгоняются на корм, под прикрытием шести человек от каждой части, а цепь постов выдвигается еще далее вперед, и круг охранения таким образом увеличивается.

Перед рассветом люди, находящиеся в дежурной части, не ложатся уже, а должны быть на ногах все время, пока совершенно рассветет.

Выступив с места ночлега в 10 1/4 час., начальник отряда обогнал обоз обоих эшелонов и двинулся вперед к колодцам Сансыз, взяв с собою Оренбургскую сотню и ракетный взвод. В 12 3/4 часа дня подошли к колодцам Сансыз, пройдя от ночлега не более 16-ти верст. Колодцев на Сансызе 20, из коих с водой только 6; при этом в одном слегка соленая, в нужде годная для питья, а в других горько-соленая и вреднодействующая на желудок; 14 же колодцев совсем без воды. Глубина колодцев до 10-ти саж.

Так как проводники показали, что в 3-х верстах от Сансыза, на пути отряда, лежат еще колодцы Чадыр с горько-соленой водой, то для исследования их и дороги, ведущей к ним, на случай возможности напоить верблюдов, начальник отряда отправил 20 казаков при офицере. Часа через полтора посланные [179] казаки возвратились и оказалось, что до Чадыра не три версты, а семь, воды очень мало и горько-соленая.

К 2 -м час. пополудни к колодцам Сансыз подтянулся весь отряд и остановился на ночлег.

6-го декабря. С колодцев Сансыз отряд выступил в том же порядке, как и накануне: 2-й эшелон (пехота) в 2 часа утра, а 1-й эшелон кавалерии — в три часа утра. Эшелоны шли не останавливаясь, до 3 3/4 час. пополудни, пройдя таким образом 46 верст. Место ночлега безводное и называется «Девлет тепез». Тапыз — общее название ровных площадей между песчаными барханами с мягким грунтом, чрез который просачивается соль. Не доходя верст пяти до места ночлега, в 1/4 версте вправо от дороги, боковым патрулем были найдены брошенными кибитки, старые плохие кошмы и много старой, негодной домашней утвари.

То были туркменские кочевки, только что брошенные в виду движения туркестанского отряда.

По приходе на этот безводный ночлег воды в частях имелось: в пехоте 864 ведра, а в кавалерии: в Оренбургской сотне 216 ведер и в Уральской 410 ведер. За расходом на ночлеге воды осталось: в пехоте 368 ведер, кроме того 100 ведер из рот передано было в Оренбургскую сотню, в которой осталось только 128 ведер; в Уральской сотне осталось к 7-му декабря тоже 128 ведер.

7-го декабря. Отряд продолжал движение к Бами. В 9 1/2 час. утра выступил авангард пехоты и обоз, а затем кавалерийский обоз. Порядок следования тот же, что и раньше. На 12-й версте от ночлега замечены были совершенно свежие следы стада баранов и верблюдов, направлявшиеся к оазису, левее (восточнее) движения отряда. Посланный по этим следам версты на четыре, казачий разъезд при офицере ничего не заметил. Пройдя 18 верст от прошлого ночлега, отряд прибыл к колодцам Няз, лежащим, следовательно, от Сансыза в 65-ти верстах. Колодцев в Нязе найдено 7, но все засыпаны.

Начальник отряда, прибывший с кавалериею ранее всего обоза и пехоты на колодцы Няз, тотчас же сделал распоряжение о высылке вперед двух кавалерийских разъездов, так как пикет, выставленный на довольно высоком песчаном холме, над самыми колодцами, заметил вдали большую колонну, в которой можно было различить всадников и скот; это было около 1 1/2 час. пополудни. [180]

В ожидании разъяснения патрулями того, что за колонна двигается, сотни и ракетный взвод остановились на привале у колодцев. Посланными патрулями скоро выяснилось, что показавшаяся вдали колонна был транспорт с водою, высланный из Бами на встречу туркестанскому отряду. Оставив на всякий случай на горе наблюдательный пост, начальник отряда с остальными казаками поехал на встречу транспорту. Отъехав версты три от колодцев Няз по дороге в Бами, встретили роту Апшеронского полка, конвоировавшую транспорт с 100 бочатами воды. Вода эта была выслана из Бами, начальником войск там расположенных, по просьбе полковника Куропаткина. Еще с колодцев Игды начальник отряда послал джигита в Бами с уведомлением о времени прибытия (приблизительно) туркестанцев в Ахал-Текинский оазис и с просьбою, в виду трудности движения, выслать на встречу небольшую партию для расчистки колодцев Няз (о том, что эти колодцы засыпаны, полковник Куропаткин узнал от хорунжего Стеценко). А если бы высылка партий оказалась почему либо затруднительною, то просил выслать воды.

Отойдя еще с версту, полковник Куропаткин остановил кавалерию на привал, с тем чтобы дождаться пехоты и обоза; а роте кавказского отряда со всем транспортом предложил двинуться обратно и, сделав еще верст восемь, остановиться на ночлег, куда подтянется и туркестанский отряд.

Дождавшись пехоты и всего обоза, отряд в полном составе тронулся далее и в 6 1/2 час. прибыл на ночлег к тому месту, где расположилась рота Апшеронского полка.

Величина сделанного в этот день перехода 31 верста. Вода, привезенная ротою кавказцев, всего от 300-350 ведер, была выдана полностью в сотни, пехота же не нуждалась в воде, так как привезла с собою на этот ночлег 380 ведер воды, с которою могла бы свободно еще идти двое суток; к 8-му декабря разрешено было всю имеющуюся в частях воду израсходовать.

8-е декабря. Около 10-ти часов утра выступил обоз отряда, а затем пехота и кавалерия. Нижние чины в ротах шли пешком. Обоз двинулся в несколько ниток двумя колоннами, так как местность была совершенно ровная. Пески кончились в четырех верстах за колодцами Няз.

Версты за четыре до укрепления Бами, на встречу к отряду выехали: помощник командующего войсками Закаспийского края [181] генерал-маиор Петру севич; начальник артилерии — и он же начальник войск в Бами расположенных — полковник Вержбицкий и много других офицеров.

Генерал-маиор Петрусевич пропустил мимо себя весь туркестанский отряд, поздоровался с людьми и во главе отряда, окруженный довольно большой свитой, въехал в Бами. Отряд прибыл в Бами около 8-х час. пополудни, сделав в этот день около 20-ти верст. По приходе туркестанского отряда в Бами. как офицерам, так и нижним чинам был предложен от частей, расположенных в Бами, обед.

Встреча была очень радушная.

Туркестанский отряд расположился отдельным биваком возле крепости.

Из всего пройденного туркестанским отрядом пути от Петро- Александровского до Бами, переход от колодцев Игды до Бами оказался самым трудным участком; расстояние его в 162 версты. Местность, за исключением ближайших к укреплению Бами, 25 верст, представляется в виде непрерывных весьма высоких барханов сыпучего песку, трудно проходимого даже зимою.

Первый переход от Игдов в 49 верст, сначала четыре версты по руслу Узбоя, а далее по сыпучим пескам, пересекаемым многими солончаками. На 5-й версте этого перехода к западу отделяется дорога на Кизыл-Арват; первые колодцы по этой дороге Пуррок, около 100 верст. Второй переход от Игдов 16 верст до колодцев Сансыз, весь по сыпучим пескам. На восток от колодцев Сансыз в 50-ти верстах колодцы Темир-Алдан. Третий переход от Игдов в 46 верст, по сыпучему песку. На 6-й версте этого перехода тапыз Кучин; на нем есть большая яма, где во время дождей скопляется и отстаивается очень много воды. По дороге на 25 верст тапыз Курт-Кузлан, не доходя этого тапыза, высокий и трудный перевал через гриву песчаных бугров. На 32-й тапыз Юн-Кичкан, на 34-й тапыз Бек-Атыр, на нем три зарытых колодца. Место ночлега называется Давлет-тапыз; от ночлега в 30-ти верстах колодцы Чупын-какы, с солоноватой водой. Четвертый переход в 31 версту по очень большим буграм сыпучего песку до 26-й версты, а отсюда по солончаку, покрытому джюзаном.

На 21-й версте этого перехода колодцы Няз; колодцев семь, глубиною пять сажен, вода солоноватая, негодная для пищи; все [182] колодцы засыпаны; пятый переход 20 верст. Дорога идет по солончакам, покрытым джизаном.

Всего от Петро-Александровска до Бами отрядом сделано 673 версты; из них собственно пустынею от Чагыла до Бами 508 верст отрядом пройдены в 18 дней; средняя же величина перехода за 14 дней марша 36 верст.

За весь путь от Гяур-Кала до Бами верблюды напоены были только два раза. С колодцев Игды верблюдов при отряде выступило 887.

На пути до Бами пало и осталось по совершенной негодности 52 верблюда, затем по поверке в Бами на лицо было 835 верблюдов, в числе которых 17 по слабости оказались негодными.

Санитарное состояние чинов отряда было прекрасное. По прибытии в укр. Бами, во всем отряде больных было один и слабых девять человек.

Состояние погоды за время движения от Петро-Александровска до Бами было следующее:

Средняя температура. В 7 часов утра -0,6° R.

В 1 час пополудни +8° R.

В 7 часов вечера +3° R.

Средняя температура дня +3,5° R.

Число дней ветренных 5, пасмурных 6, дождливых 1.

9-го декабря отряду сделана дневка, но так как в один день трудно было принять на весь отряд все следуемое для дальнейшего движения, в виду скопления войск, продвигающихся к Геок-тепе, то и на 10-е декабря назначена дневка, тем более что с вечера 9-го на 10-е, по приказанию коменданта, находящаяся в укреплении Бами баня была отдана в распоряжение войск туркестанского отряда.

Все 10-е число было посвящено частями на прием провианта, отпущенного в 3-х-недельном размере, и фуража — в месячном. Того же числа, по просьбе начальника отряда, из склада Красного Креста, в туркестанский отряд отпущено: несколько пудов простого табаку (для нижних чинов); в отрядный околодок: вино, бинты, набрюшники и проч. мелочь. А из продовольственного магазина, по распоряжению помощника командующего войсками Закаспийского края генерала Петрусевича, отпущено для всех чинов стрелковой роты и наиболее нуждающимся других рот сапоги, а офицерам всего отряда полушубки.

Сапоги для чинов стрелковой роты были отпущены потому, [183] что рота эта, взятая из состава сары-камышского отряда, в котором состояла уже несколько месяцев, вследствие частых передвижений, не имела никакой возможности сделать новую обувь, хотя сапожный товар у людей имелся. Для уменьшения обоза отряда и придания таким образом большей подвижности ему, начальник отряда приказал сдать на хранение в укрепление все водоподъемные средства, оставив на всякий случай в каждой сотне и роте по два бочонка. Кроме того, приказано было также сдать все имеющиеся лишние тяжести отряда, как у офицеров, так и нижних чинов. Для хранения этих вещей из магазина приняты и разбиты шесть палаток, и для надзора за ними оставлены пять человек нижних чинов. Вследствие такого уменьшения тяжестей отряда, а главным образом потому, что дальнейший путь из Бами роты должны совершить пешком, из числа имеющихся перевозочных средств 206 верблюдов оказались свободными, которых и приказано было сдать в Бами в ведение начальника войск, там расположенных.

Капитан Муравцев.

(Продолжение будет).

Текст воспроизведен по изданию: Туркестанский отряд в Ахал-текинской экспедиции 1880 г. (Из журнала военных действий туркестанского отряда в ахал-текинской экспедиции с ноября 1880 г. по 14-е марта 1881 г.) // Военный сборник, № 3. 1882

© текст - Муравцев ?. ?. 1882
© сетевая версия - Тhietmar. 2018
© OCR - Иванов А. 2018
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Военный сборник. 1882